CC BY
22
Электронный философский журнал Vox: http://vox-journal.org Выпуск 25 (декабрь 2018)
Поэзия и поэтика жизни Владимира Соломоновича Библера (жизнь как произведение
культуры)1
Тищенко П.Д., Институт философии РАН
email:
Нас соединяют с ним не узы научной или даже философской традиции, н звенья школьного преемства, а нечто более легкое, более упругое, но и более прочное — ... нить разговора, его связность, удерживаемая на всех поворотах
С.С. Аверинцев о М.М. Бахтине
Сегодня мы отмечаем столетний" юбилей Владимира Соломоновича Библера -философа милостью божией, хотя со Всевышнем у него отношения не сложились. Безусловно - основной источник понимания мыслей ВС, его разума как мыслепорождающего начала - это его опубликованные и ещё неопубликованные произведения. В своём выступлении рискну обратить ваше внимание на особого рода источник - его жизнь, его био-графию как произведение особого рода, в котором, как полагаю, - тайна рождения, а точнее - постоянного воз-рождения ВС как автора, как себя самого.
ВС весьма скептично относился к попыткам связать те или иные философские идеи с подробностями жизни философов, которые их высказали. Он любил цитировать в этом случае В. Маяковского: «Я поэт - тем и интересен». «Я» (с заглавной буквы) -это тот, кто написал что-то стоящее, кто выступил в качестве автора некоторого произведения перед аудиторией. А то частное лицо (строчное «я»), которое перед выступлением сдало в гардероб пальто и шапку, философского интереса не представляет...
Различие наших перспектив понимания в том, что передо мной не только тексты его произведений, но и особый, завершенный текст им прожитой жизни - его биография. Текст неполный, содержащий массу лакун. При жизни биография была его частным делом. Существовала в его внутреннем мире как нечто уникальное, принадлежащее этому частному лицу, только ему досконально известное. Всегда можно было спросить - почему и как он что-то сделал. Смерть это частное лицо уничтожает, оставляя лишь местоимение «он» для героя биографии, и «Я» для автора произведений...
В его биографии одновременно присутствует и завораживающая цельность личности, и потрясающие по своей глубине разрывы. ВС относился к тем редчайшим в этом мире людям, которые, отвечая на исторический вызов порой безжалостной и переменчивой судьбы, мог совершить радикальный выбор, или, точнее, пере-выбор
1 Предварительный вариант этого текста опубликован в Электронном философском журнал Vox: http://vox-journal.org, Выпуск 24 (июнь 2018) в материалах Круглый стол «Философ и время. К 100-летию со дня рождения В.С. Библера» под заголовком «Биография В. С. Библера как опыт радикального выбора себя»
себя. Подчеркну - не места, средств или жизненных обстоятельств но, именно, - себя. Хотя, конечно же, этот выбор себя, как обретение новой «точки» опоры, позволял переопределить жизненный мир в целом со всеми привходящими внешними обстоятельствами. Но в результате, внешняя биографическая канва разрывалась, возникали уходящие к основаниям его человеческого существа трещины и распады...
В своём выступлении остановлюсь на пяти жизненных перипетиях ВС. При этом, говоря о его биографии, я буду иметь в виду два источника (в дополнении к его произведениям) - сведения о прожитой им жизни и стихи - его собственные и стихи его поэтов, ставших «голосом» эпохи в его сознании. Они «персонифицируют ядра нравственных перипетий» (ВС) - основу личностного бытия в горизонте культуры. В предисловии к книге своих стихов (1994 г.) он так оправдывает риск предстать перед читателем не просто как философ, но так же и как поэт: «Страшно трудно (хотя в ХХ веке всё более необходимо), чтобы читатель осознал в этом философе - э того индивида, в его случайной, мгновенной, сиюминутной жизни, да ещё в тот момент, когда этот индивид особенно остро и уникально осознаёт впервые-бытие мира; своего Я; насущного Ты.......
Моя задача обнаружить эту связь, хотя сразу же хочу отметить, что радикальное отличие моей позиции в том, что онтологической привилегией обладает для меня не «Я», а «я» - сто лет назад родившееся, любившее женщин, воевавшее на фронте, убивавшее врагов, пившее водку, взахлёб читавшее свои и чужие стихи, мучившееся, что никак не может заставить себя сесть за стол, к статье (личное воспоминание) ... и... умершее. Как будет показано ниже - именно в его, этого частного лица, усилии и устремленности к бытию (конатусе) возникали разные экзистенциальные проекты ВС бытия собой как автором своей био-графии (жизни)....
Окончание летом 1941 года исторического факультета МГУ практически совпало для ВС с призывом в армию. Судя по пересказам воспоминаний ВС его племянником С. Цлафом (к сожалению, не очень точным)2. ВС принял войну как исполнение своего долга. Эта была его война не в том смысле, что она ему нравилась, а в том, что он видел внутреннюю необходимость стать воином. Сохранялось и что-то мальчишеское в восприятии войны и себя как воина. Цлаф, со слов самого ВС, свидетельствует, что тот сожалел, что его в СМЕРШе направили на курсы «аналитиков», а не «волкодавов». Последние проходили спецподготовку во всяческих единоборствах... Свободное знание немецкого языка стало причиной его направления на курсы СМЕРШа в группу, специализировавшуюся на борьбе с резидентурой СС. Отзывы с места службы в СМЕРШе аспиранта Библера, имеющиеся в архиве ИФ РАН, свидетельствуют о нём как хорошем, инициативном, пользующимся доверием и уважением у коллег офицере.
Я рассматриваю приятие войны в качестве выбора ВС себя постольку, поскольку она (война) раскрывает возможность быть собой, небывалую для мирного существования. Мир раскалывается и обнаруживает себя в свете (просвете) жесткого различия на своих и врагов. Максимально уничтожается в человеке чувство ценности личной жизни, требуя от него постоянной и безусловной готовности не просто отдать эту жизнь за Родину, но и совершить массу поступков, которые в ситуации мирной жизни им самим будут справедливо оцениваться как безнравственные, варварские, недостойные человека... Осознанно участвовать в войне, значит обнаружить и удерживать в себе фундаментальную пропасть между мной как винтиком машины войны, исполняющим приказы, и мной как единственным неповторимым существом,
2 Цлаф С. Книжник из Смерш. Галерея родственников / Проза.ру
которое никакой приказ не освобождает от личной ответственности за совершенное....
На фоне трубно звучащей пропагандистской патетики героического растворения в мы, принимая пафос войны как свой, он в пол голоса проговаривает, вероятно, только для себя строки, названные в сборнике «Из заклятий 42-го или 43-го года»:
Гол.
Бой.
Голубой.
Свет.
С ветром.
Он-мой.
Миллионы сердец.
Тысяч убитых
и тысяч одиноких.
Куда оборванные страсти деть?
Куда их смыть? А?
Голубое небо -
Заместитель Бога?
В стихотворении происходит снижение патетики войны в тихом голосе частного одинокого человека, остро ощущающего своё одиночество под бескрайним изумительно голубым небом - тебя убьют сейчас или через час, а оно так и останется невозмутимо прекрасным... заместителем Бога...
Поэтический контрапункт оглушительно трубящего из репродукторов бравурного марша и этих слов звучащих про себя (в глубинах внутренней речи) и про себя как уникального смертного существа, задаёт осново-полагающую апорию поэтики библеровского само-узнавания себя как участника войны, определяет специфику авторства первой рассматриваемой мной страницы его био- графии как произведения жизни. Для меня важно, что центром (началом) этого произведения был не автор, например, автор приведённого стихотворения, а частное лицо - ВС, сознание которого удерживало контрапункт «я» и «мы»... Жизнь этого частного лица на фронте сохранил и в прямом, и в переносном смысле томик И. Канта. Защитил не только от эссесовской пули, но и от растворения в варварской стихии войны.
Война закончилась. Возникла новая жизненная ситуация, позволившая ВС опомниться, т.е. вспомнить своё философское образование и призвание, вспомнить иного себя, себя как философа. ВС прилагает невероятно рискованные усилия, игнорируя свои служебные обязанности с тем, чтобы заставить начальство, которое не собирается терять ценного сотрудника, уволить его из армии. Дать возможность стать аспирантом Института философии... Он пере-выбрал себя, он хотел стать аспирантом Института философии. И он все-таки из СМЕРШа вырвался, вырвался из Берлина с кучей книг. У него потом даже были проблемы, зачем ему столько немецких книг нужно? Это был один из важнейших переломных моментов его жизни. Думаю, что неслучайно в центре его понимания идеи культуры, как и идеи нравственности стоит радикальный пере-выбор себя. Превращение жизни в ответственное произведение. В этих философских идеях позднего периода своего творчества, он выговаривал свой глубоко личный опыт.
В результате рискованного ответственного поступка возник автор философских произведений. Этот автор, сбежавший с передовых позиций борьбы с вражесткой агентурой, занимает место в рядах борцов с буржуазной идеологией, ревизионизмом.
Можно упомянуть характерный заголовок публикации из «Философских записок Института философии» 48го года «Поход господ шумахерцев против демократии и социализма». Тому же автору принадлежит кандидатская диссертация ВС. Когда в начале 90х годов в Институте философии происходили странные события (уничтожались архивы - вероятно было, что скрывать), мне удалось раскопать в груде документов и диссертаций на выброс кандидатскую диссертацию ВС, которая по объему была где-то около 400 страниц. Тот же язык автора - борца с «шумахеровцами». Стиль, словарь, обороты речи, которых не только у него, но и у завзятых борцов с буржуазной идеологией уже к началу 70х годов прошлого века не сохранилось. Сейчас никто на этом языке уже не говорит. Но в этом борце с ревизионизмом в какой-то исторически конкретный момент частный человек (ВС) переопределил себя в качестве автора - как Я, как сам, создав ещё одну страницу своей биографии, воплотившись в текстах как весьма специфичный автор диссертации и первых публикаций. Потом, идеологизированную позицию такого вот «автора» ВС подвергнет уничтожительной критике с позиций автора идеи личной ответственности как трагического выбора себя в горизонте культуры...
Однако, считаю, что и этот голос ВС при всех его исторических ограниченностях защищён от «снятий» на тех же библеровских основаниях, на которых в культуре сохраняются «голоса» авторов различных исторических эпох.... В ситуации послевоенного благодушия ВС, как и многие его сверстники, как и те, кто родился после войны - забыли, вытеснили из сознания правду войны...
Хочу напомнить, чтобы не было иллюзий. Придёт час, на кон будет поставлено для мыслящего главное - не его жизнь и не жизнь его близких, а судьба той речи, в которой все мы, думающие и пишущие, были, есть или хотя бы - можем быть...
Анна Ахматова, которую ВС не очень привечал, выговаривает неизбежное своим глуховатым голосом пророчицы:
Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, И мужество нас не покинет. Не страшно под пулями мёртвыми лечь, Не горько остаться без крова, И мы сохраним тебя, русская речь, Великое русское слово. Свободным и чистым тебя пронесём, И внукам дадим, и от плена спасём Навеки!
... неуважение и третирование языка других, которые в своей родной речи, как идее (в философском смысле) были, есть и могут быть, по-рождает врагов и возрождает дух войны...
Опасно забывать - слово есть та стихия, которая обладает онтологической мощью мягкого знака, превращающего быт в быть. В нем и через него возникает своеобычная идея смысла жизни, спасения, идея души, мышления и духовности -особый проект человека быть собой. Если наше слово умрёт - то мы все, говорящие на своём родном языке, вместе со всеми предками и неродившимися потомками, друзьями и врагами ляжем в безгласную небратскую общую коммуналку могилы исторического забвения... Мы, говорящие, думающие и пишущие на родном языке станем жителями ещё одного «урарту», сгинем, не оставив живого слова. Сохраним свою речь и своё
родное слово — значит спасём для себя и следующих за нами ту порождающую стихию языка, в которой укоренена пушкинская «лира» — наше своеобычное место встречи с собой, другим и миром в мистерийном событии рождения голоса на кончике пера... Ту основу, в которой «весь я не умру»3.
Если же основа поставлена под угрозу уничтожения, а линия фронта одна - к примеру, между гитлеровской Германией и сталинским СССР или в другом геополитическом безумно-маразматичном раскладе, то, при всём отвращении к вождям и лидерам с неизбежностью возникает вызов судьбы - стать воином... В этой предельной экзистенциальной ситуации будет расслышан голос ВС-воина как голос правды ... (не про нас будет сказано)...
Но, ещё раз подчеркну, что этот голос, сливавшийся с другими такими же голосами в дружном хоре идеологических борцов, ещё не сменивших своих фронтовых шинелей на частные драповые пальто, никогда не был одноголосым. Лишенные всякой потетики, звучащие не с линии фронта, а из ниоткуда стихи на другой голос - голос другого ВС звучат в его берлинских стихах 46 года:
Листья тихо сквозили сквозь мозг.
Шелестели по стенкам извилин.
Я опомниться даже не смог,
Как они всю душу размыли.
Топнул лес желтоватыми пятками,
Ткнул в зрачки берёзовым посохом.
И с ума, на старости спятив,
Пошёл по душе как посуху.
Он уходил к истокам сознания.
Земную тягу сжимая в ладони.
Высоко подняв небесное знамя.
Голубое. Хрустящее.
И ледяное.
Земля, далёкая как в телескопе,
Боишься упасть с небесного тела.
Медленно падают жёлтые хлопья -
Мозговые извилины ясностью стелят.
В этом стихотворении, которое по ждановским меркам, если было бы опубликовано в то время, представляло собой «проповедь безъидейности» слышен голос другого ВС - частного лица. Именно он, вступая в речи про себя (в двух выделенных выше аспекта) в конфликт с главным, публичным голосом ВС, «прочищал глотку» (частое выражение у ВС), восстанавливал в сознании трагический контрапункт эпохи....
К счастью для ВС, начавшаяся борьба с космополитизмом не позволила ему раскрыть и творчески развить свои способности в качестве автора - идеологического борца. Он не смог в Москве найти работу по специальности. Поэтому, получив
3 здесь использован фрагмент рассуждения из моей статьи в «Архэ 6» «Голос, рождающийся на кончике пера: философско-антропологическое размышление о природе интеллигенции»
приглашение от друзей, перехал в Сталинабад. Этот переезд обозначил новый перелом в жизни ВС, создал возможность нового радикального пере-выбора себя.
Происходит этот пере-выбор себя как ответ на очередной вызов судьбы. Родившийся в голове «великого учителя», разоблачивший подлинную «сущность» ВС окончательный и не подлежащий пересмотру приговор - «безродный космополит, то есть еврей» в голове философа пере-осмысляется, ставится с «головы на ноги» самостоятельного мышления как формула самосознания - я философ, еврей, то есть космополит, безродный гражданин мира, в речи которого этот мир обретает себя впервые...
Автор как непримиримый борец с «шумахеровцами» исчезает и возникает совершенно иной, говорящий на ином философском языке - космополитическом языке диалектической логики. Человек Библер тот же, а автор Библер - иной. В его языке звучат Маркс и Гегель. Упомяну название сталинабадской книги тех лет «О системе категорий диалектической логики». Выскажу свое личное мнение. Тенденция, возникшая в конце 50-х, в начале 60-х годов строить системы категорий диалектической логики, имела серьёзные философские и, одновременно, личные мотивации, связанные с новой исторической ситуацией.
Думаю, что для таких как он честных коммунистов, честных и принципиальных марксистов коммунистического толка конца 50-х, начала 60-х годов очень важно было попытаться построить систему категорий диалектической логики с тем, чтобы сохранить - защитить себя именно как марксистов. Обратиться к первоистокам марксизма, Марксу ранних произведений. К началам. Представьте, что начав с некоторого элементарного начала, (Ильенков, к примеру, предлагал начать с понятия «товар»), в котором как элементарной ячейке воплощена вся последующая система диалектики, можно воспроизвести эту систему в целом. Марксизм в его логической целостности. Здесь были разные подходы, но важен следующий момент - дело в том, что если мы начнем правильно и правильно логически воспроизведём всю систему категорий диалектики, то есть всю внутреннюю структуру марксизма из её собственных оснований, то мы, мягко говоря, отставим в сторону, как не имеющие отношения к существу дела (существу марксизма), все эти решения пленумов, труды вождей, съездов партийных, всю эту идеологическую болтовню, в атмосфере которой они все тогда жили.
После XX съезда для многих философов-марксистов возникла глубоко личная задача - необходимо было вылущить живое содержания марксизма из кучи всяких мерзостей, преступлений и окаменелостей сталинизма (из себя, впитавшего и пережившего свою эпоху), чтобы спасти и живой марксизм и себя, свою самость...
Проект себя как подлинного марксиста, защищённого бронёй диалектической логики, просуществовал недолго. Днём рождения его стал XX съезд, днём смерти -день введения советских войск в Чехословакию (живой марксизм был уничтожен гусеницами советских танков), днём похорон - день самоубийства Э.В. Ильенкова -последнего большевика...
Эпоха вос-требовала иного себя как ответственного автора своей био-графии... Стихотворение ВС «Наше поколение» свидетельствует о болезненном трагическом процессе изживания себя как марксиста...
Наше поколение -
исторических материалистов -
Безоговорочно верило в героев и вождей.
В наших извилинах
вместо собственных мыслей
Возгонялись призраки
персонифицированных идей. Эти высокие гордые тени Впритык заселяли
и души и стены...
Лезвие бородки. Усталая пристальность Взгляда,
держащего вас на прицеле. Аскет. Справедливец. Фанатик истины. Рыцарь революции -
Железный Феликс.
Интеллигент из рабочих. Синяя косоворотка. Беседа как в чайной, -без торопливости и обмана. Усталая улыбка, стариковская тросточка. Всесоюзный староста -Михаил Иванович.
Взглянешь в лицо -
как рану откроешь, -Лобастый. Стремительный. Широкоплечий. Рабочий трибун.
незабвенный Мироныч, «Любимец партии и народа».
А в окружении легенд и формул, -Точная копия
собственных бюстов, -Вождь, -
облачённый в защитную форму, -«Ленин сегодня» - как сказано у Барбюса.
Как ни раскидывай, куда ни спасайся, -Всё тот же расклад рокового пасьянса. Налево ложится Феликс Эдмундович, -Значит - бдительность.
Киров - направо, -Опять же - бдительность! Высшая мудрость. Единственный" долг, единственное право,
На которое нынче имеет право Гражданин окруженного врагами Союза. Вместо права выбора. Мысли.
Союзов.
Чапаев в бурке. Калинин с тростью. Тройка. Четвёрка. Дама червей... А если - сомненья -
по пунктам, по строчкам Сталин
в нашей
распнёт голове. Ясно и просто - десять значений, -Шесть условий, -двенадцать причин, -Брошена мысль в семинарский застенок, -прочти, - продумай, - опять перечти. Потом, -
взлохматив усталые космы, Выискивай в рубриках
новые грани... Сталинский текст
безграничен как космос. Творчество - это всегда -
толкование.
Но если вдруг не помогут легенды, Если откажет гипноз поколенья, -Ежели слишком интеллигентны, - Тогда обратитесь
к товарищу Ленину. Это Вам будет
не семинария, -Тончайший настой
из марксизма и Тацита... Хлебнёшь -
и в мыслях взойдут семена Высокого действа, мистерии,
«революционная ситуация». Взойдут семена, всклокочут легенды... В новый
Ноев Ковчег
взбудоражится Смольный.
Великие,
несчастные
русские интеллигенты, Шеренгой под знаменем, -в 37-ой.
Чапаев в бурке. Калиныч с тростью. Тройка. Четвёрка. Дама червей. Остаток мыслей
по пунктам, по строчкам Сталин в нашей распял голове.
Когда разменяли
двенадцать миллионов В четвёртом акте
Великого Действа, -Опять бормотали -«Взвихренный Смольный. Враги. Окруженье. Счастливое детство»!
Потом,
припёртые к стенке фактами, -В стране хулиганов, взяточников,
антисемитов, -
Молчали, -
растерянно и виновато, -И снова шарахались
собственных мыслей. Устало верили
в маршала Жукова, в Мао Дзе-Дуна, в Фиделя Кастро...
Вот и всё.
На душе одиноко и пусто. Больше некому верить и некому каяться.
... Наше поколение -
исторических материалистов -Недоуменно сходи с исторической арены, -Мальчики. Фанатики.
Мученики. Садисты. Изредка заклиная -
«А всё-таки, - Ленин...»
На всякий случай, -
уточню мою мысль, -«Вот так изживается
исторический материализм». Каждый свою доживает судьбу... Какая ни есть... Но
каждый
свою.
1967
... Лично для меня знакомством с ВС стала встреча с четвёртым автором моего рассказа - автором трёх глав в книге «Анализ развивающегося понятия» под ред. Б.М. Кедрова. Несколько раньше вышла его (ВС) статья в «Вопросах философии» «Понятие как процесс» (1965), но я с ней не был знаком. Я читал книгу «Анализ...» в Ленинской
библиотеке. Заодно заказал сталинобадскую книгу. Разные книги, разные «авторы». Не мог понять их связь... В «Анализе...» осталась диалектика как логика, позволяющая застигнуть движение в движении самого понятия, осмыслить зеноновские апории как всеобщую форму представления любого движения в качестве пространственного перемещения, но исчезла система. Место системы заняла (это известно из «Заметок в прок») ... энигма. Подобного рода загадки (или «энигмы» в терминологии В.С. Библера) лежат в «начале» любого логического рассуждения. Они побуждают мысль работать, ориентируют ее в определенном направлении, но не предрешают полученных результатов. Фундаментальная загадочность бытия как парадоксальное начало содержит в себе возможности для практически необозримого многообразия логических раз-решений...
Рождение пятого автора моей экспозиции, совершенно другого философа совершается тогда, когда заочным собеседником ВС становится М.М. Бахтин. Происходит радикальное преобразование философского взгляда на мир. Поэтику этого преобразования описывает библеровская присказка - формула «те же и Софья...». Тот же частный человек ВС, вступив в беседу с Бахтиным, открывает для себя новую вселенную особой логики гуманитарного мышления, столь же всеобщую как и логика научного разума, а следовательно возникает пере-открытие себя. В книге о Бахтине ВС неоднократно подчёркивает, что основные идеи и мысли Бахтина рождались не в академических институтах, а в кружках - Невеле, Витебске, Питербурге .... Явная отсылка к тогда организованному им кружку «диалога культур», в котором его идеи получили первую обкатку и наиболее адекватное выражение ...
Разные произведения ВС - это разные вселенные, каждая из которых почти не пересекается с другими. Но все они входят внутрь особого рода произведения -биографии Владимира Соломоновича Библера. Было ли что-то связывающее это произведение в нечто целостное? Предположу, что на это целое указывает несданный им партбилет, но не как свидетельство о членстве в коммунистичекой партии, которую уже при его жизни стали относить к преступным организациям, а как знак верности делу революции... Он жил революцией - прежде всего в искусстве 20х годов... Не случайно, что оценивая ситуацию начала 21го века, он именно революционный авангард 20х годов рассматривает как точку отсчёта - Пастернак, Маяковский, Мандельштам, Цветаева, Шагал воплощают трагическую поэтику революции...
Революция и Библер по сути и по смыслуровестники и современники...
Собственно говоря, в этой библеровской революционности и лежит основание бытия таким собой, которому бытие не дано, но лишь загадано как возможность (возможностность) само-стоятельно стать автором своей био-графии как особого рода произведения культуры. Эта возможностность как cause sui принадлежала частному лицу ВС, в усилии которого к бытию (конатусе) в ответ на вызовы эпохи рождались упомянутые выше пять авторов...
Позволю себе, придерживаясь существа дела, задать странный и неудобный для адептов логики диалога культур вопрос: «Мог ли был быть шестой проект ВС бытия собой? Совсем не тот, что узнавал себя в авторе концепции философского мышления и логики культуры как диалога культур? ... Думаю, что он, как ясно из текста, всегда уже был, но «числился в нетях» - это проект конечного человеческого существа - В.С. Библера, родившегося 4го июля 1918 года... Несмотря на свою человеческую уязвимость и конечность именно ему принадлежала онто-поэтическая инициатива в про-из-ведении различных библеровских проектов бытия собой. Особые, несводимые друг к другу миры рождались в его усилии быть собой и... гасли... Полагаю, что предчувствие этого иного автора у ВС возникало и, пожалуй, преследовало его. Оно не
стало бы логически необходимым выводом из предшествующей идеи философской логики, логики культуры как диалога культур.
Мне представляется, что оно постепенно, подспудно созревало в горизонте радикального вызова - угрозы смерти. Предположу, что в горизонте именно этой угрозы, в её постоянной близости подспудно созревало пред-чувствие иного себя, которому судьба не позволила родиться. Это пред-чувствие звучит в заключительных словах его последнего доклада о Спинозе4 - «И всё же смерти нет!»
Ведь как только это нет сказано, то явно чувствуется фальшь, требующая разоблачения... И всё же она есть. Но это есть принадлежит не мышлению, которое может элелегантно а ля Гегель разыграть диалектику бытия и ничто в становлении, но человеческому естеству. В частности мозгу ВС...
В мире, в котором человек бытийствует в мысли - смерти нет, но она для него присутствует (вспомним словечко В.В. Бибихина) в основополагающем настроении ужаса ... Ужас звучит во многих стихах ВС в модусе его героического преодоления... Не случайно также - первое и последнее стихотворение его сборника называется «Заклинанием»5 и посвещено мозгу как особому микрокосмосу, стихии, как условию возможности мыслить и, об этом в настроении ужаса утверждается путём умолчания, как причине неизбежной смерти. Мозг как поэтический герой появляется у ВС раньше. Если судить по сборнику, то не позже 46-го года. В тексте, но главное меланхолической «осенней» («желтые пятки» леса, медленно падающие «желтые хлопья») интонации стихотворении, которое мной выше воспроизведено, звучит ужас смерти, растворения в природе - в извилины мозга, в начала души проникает листва, уходя к «истокам сознания» - бесконечной и безразличной, порождающей и уничтожающей порождённое природе, как и в «Заклинании...» военного времени представленное образом прекрасного «голубого», «хрустящего», «ледяного» неба... Бога?
Это настроение интонирует путь к себе как бытие-к-смерти конечного человеческого существа, сущность которого продолжает жить в порождённых им (этим существом) голосах авторов превосходных произведений (именно для них - «всё ещё только начинается»»)...
но его творческое, онто-поэтическое существование обрывает тромб в сосуде мозга, который, несмотря на свою желеобразную фактуру, оказался убийственней свинца эссесовской пули...
О, МОЗГ. -
Микрокосм.
Из лона начал Излучай
Начало.
Поглощай
Щелк щегла.
Траву утр. Древ ветр. Листьев мысль. Света весть.
Свет весь.-Весь - до малого. -
4 у меня хранятся заметки, которые я делал для себя, слушая его выступление.
5 Заклинание - это магическое слово, которым пытаются предотвратить неизбежное...
Перемалывай. Прок и лад его Проглатывай. За года Загодав.-
И тогда
Весь этот сев. Вес весь. Превратив. Претворив.
Все - от начала -переинача.
Все,
вместе, -Мы с вами и я Пере-осмыс-ли-ва-я. Из нутра Из утрат
Боль излечив Вновь излучи
Свет идей Свет
свобод.
Что ни день -
Снова бодр.
Снова добр. (Меч мечт у бёдр).
Чтоб
Смог.
О, МОЗГ.
4 июля 1985
