CC BY
72
УДК 364.01
Иванова Ольга Александровна
Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина, г. Санкт-Петербург
ПОДДЕРЖКА ДЕТЕЙ ВДОВ КАК ОДНА ИЗ ФОРМ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ В РОССИИ В XIX В.
В статье исследуются меры поддержки детей вдов при вдовьих домах в Санкт-Петербурге и Москве. Характеризуются цель, условия принятия и проживания детей обоего пола при призреваемых в учреждении вдовах-матерях.
Особое внимание в статье уделяется быту Мариинского сиротского отделения для детей личных дворян (Ма-риинское межевое училище) при Санкт-Петербургском вдовьем доме - учреждения, основанного специально для сирот. В данном отделении обеспечивалось проживание, обучение и воспитание мальчиков с 8 до 16 лет. В статье акцентируется внимание на отличиях и сходствах данного учреждения и других закрытых учебных заведений, причинах открытия и закрытия данного училища, роли Николая I в судьбе Мариинского сиротского отделения, рассматриваются методы и формы образовательного и воспитательного процессов. Делается вывод о том, что данное учебное заведение, ставя целью серьезное религиозно-нравственное воспитание, широкое образование и обучение детей межевой специальности, так и не выполнило поставленные перед ним задачи.
Ключевые слова: благотворительность, сироты, вдовий дом (Санкт-Петербург и Москва), Мариинское сиротское отделение (Мариинское межевое училище).
«Первый предмет, обративший на себя моё внимание, это дети», - писала императрица Мария Федоровна в докладе о работе воспитательных домов и приютов [2, с. 13]. В другом своем письме она упоминала о призрении «страждущих болезнями и ранами... или овдовевших... без достаточного, при старости своей, пропитания.» [8, с. 55]. Именно эти две задачи - попечене вдов и сирот -решались в таком заведении, как вдовий дом. Замысел создания этих учреждений появился еще при Екатерине II, но осуществлен он был лишь императрицей Марией Фёдоровной. В феврале 1803 г. вдовьи дома были учреждены. Это первые в России заведения для призрения вдов, с патриархальным характером во внутренней жизни, рассчитанные на лиц дворянского происхождения.
Целью создания таких домов в Санкт-Петербурге и Москве было попечение «бедных и помощи достойных вдов, которые, оставшись по смерти мужей. по старости и слабости или по каким другим причинам безвинно не имеют никакого содержания и ни от кого и ниоткуда пансионов и награждений не получают. В сих домах будут они снабжены всем нужным к пропитанию и содержанию их» [17, л. 40]. Предпочтение оказывалось вдовам офицеров, убитых на войне; женщинам, работавшим в воспитательных заведениях классными дамами не менее 20 лет, вдовам чиновников воспитательного дома. Вдова, вышедшая замуж или постриженная в монахини, выходила из пансиона. Принимали их, как правило, не моложе 40 лет с детьми и не моложе 45 лет - без детей, но бывали и исключения.
Словом, вдовий дом, по мысли его основательницы, должен был представлять собой общину, с выборною настоятельницею и её помощницею или помощниками, которая бы ведала всей внутренней жизнью заведения по образцу монастырскому. Принудительно в учреждении никого не держали, вдовы в любое время по своему желанию
могли покинуть дом. Однако за плохое поведение женщину могли выгнать. Это правило было хорошим стимулом для поддержания дисциплины [7].
Вдовьи дома были основаны специально для помощи нуждающимся дворянкам. Хозяйственно-организационное устройство заведения в XIX в. показывало, что императрица Мария Федоровна позаботилась не только о самих вдовах, но и об их детях.
Женщинам, имевшим двух детей, позволялось брать их с собой, но при матери могли быть приняты лишь те (обоего пола), чей возраст не превышал 8 лет. Те женщины, у которых было больше двух детей, не принимались. Однако действовало и исключение: за плату - до 17 лет платили по 30 р., начиная с 17-летнего возраста по 60 р. в год - разрешалось проживать и взрослым незамужним дочерями (опять же не больше двух). Эти девицы должны были вместе с матерями обедать и ужинать за общим столом, являться в установленной одежде и подчиняться тому же порядку, который обязаны были соблюдать и их матери. Проживание взрослых дочерей во вдовьем доме, по мнению почетного опекуна, «приучило их к праздности и беззаботной жизни. Они затруднялись найти себе выход из своего положения по смерти матери, а иные из них даже оказывали явное упорство, когда их просили оставить Вдовий дом, так что начальству даже приходилось прибегать к судебной власти» [6, с. 88].
Что касается малолетних детей, то в 1810 г. была внесена поправка в «Правила, предлагаемые для Вдовьих домов», в котором говорилось, что после смерти вдовы-матери малолетних её детей оставляли во вдовьем доме под присмотром смотрительницы до тех пор, пока их не смогут поместить в институты и корпуса на воспитание [6, с. 27].
Для воспитания детей в Санкт-Петербургском доме были устроены «детские номера»: сначала «круглый», под куполом юго-западной башни, затем - «модельное зало» северо-западной башни
42
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова .¿j. № 2, 2016
© Иванова О.А., 2016
и в верхнем этаже над квартирой настоятельницы. Занимались с детьми и готовили их для поступления в учебные заведения сами вдовы, их дочери, а также особые няни и смотрительница. «К ним относились очень внимательно и любовно, и многие из них - Хвалынский, Гольмсдорф, Орловский -впоследствии стали генералами», - писал священник церкви св. Екатерины и историк вдовьего дома отец К. Знаменский [6, с. 28].
Именно образование детей и помещение их в учебные заведения Мария Федоровна считала самым главным. Она определила «.. .при наступлении наборов в училища представлять в них для приёма дочерей вдов во Вдовьем доме призреваемых, которые по возрасту, по чинам и состоянию родителей могли быть приняты в эти учреждения.», а именно: штаб-офицерских дочерей от 10 до 12 лет в училище св. Екатерины, обер-офицерских от 11 до 13 лет в Мещанское училище [17, л. 49]; природных же дворянок от 8 до 9 лет - в Общество благородных девиц. Если мать не соглашалась отдавать дочь, то она должна была сама пристроить её [5, с. 180; 2]. Точно так же было назначено распределять мальчиков по кадетским корпусам, сообразно их происхождению.
Однако в 1832 г. последовал приказ императора Николая I: «За наполнением кадетских корпусов сверх надлежащей соразмерности, невозможно теперь принимать в кадеты из кандидатов от Вдовьего дома, но буде им долго по возрасту, то можно их поместить в Санкт-Петербургский батальон военных кантонистов» [6, с. 44]. В знак протеста вдовы-матери объявили, что они лучше отдадут своих сыновей на попечение родственников. На следующий год двое сыновей сердобольных вдов были помещены в воспитательный дом в латинские классы.
После этого Николай I приказал основать учебное заведение для дворянских мальчиков в Смольном при вдовьем доме. На докладе министра финансов Е.Ф. Канкрина 26 октября 1834 г. император выразил желание, чтобы «это училище было соединено с управлением воспитательного Общества благородных девиц». Чтобы «обеспечить навсегда существование Мариинского сиротского отделения, император приказывает отчислить из чистых прибылей Воспитательных домов капитал в 1 360 238 р.» [10, л. 6 об. - 7].
В июле 1835 г. Канкрин выработал положение о Мариинском сиротском отделении «при Воскресенском всех учебных заведений соборе». Оно предназначалось для воспитания сыновей только «личных дворян и притом совершенно неимущих» [10, л. 6 об. - 7]. В этом же месяце было утверждено положение об основании Мариинского сиротского отделение для детей личных дворян. Оно было создано для того, чтобы «дать прибежище сиротам, которые остались более года на руках больных матерей или родственников» [10,
л. 6 об. - 7]. Под помещения был отведён левый корпус вдовьего дома, при въезде в ворота перед Смольным собором.
Дети, имеющие право на приём в Мариинское сиротское отделение, были разделены на 4 категории: 1) круглые сироты; 2) лишившиеся отца, а оставшаяся мать не получает пенсии вовсе или получает не свыше 300 р.; 3) сыновья личных дворян, в том случае, когда отец не может воспитывать из-за лишения ума, зрения или паралича; 4) сыновья вдов при вдовьем доме. Для их зачисления нужно было предоставить следующий пакет документов: метрическое свидетельство, свидетельство о здоровьи, свидетельство о бедности и благород-ности их матери и формулярный список о службе отца [9, л. 3].
В отделение принимались мальчики от 8 до 13 лет, поэтому разделение классов и план учения предоставлялся на усмотрение начальства. Занятия начинались с 1 августа. Контроль по учебной части возлагался на одного из учителей [12, л. 7]. Воспитанники, закончившие курс обучения, были не моложе 16 лет. Выпускники должны были свободно изъяснять обязанности христианина по книгам Святого Синода; знать теорию делопроизводства, историю русской литературы, немецкий язык и уметь на нём изъясняться, английский и французский языки, стереометрию, землемерие и как составлять съёмку планов, политическую географию Европы и других частей света, статистику (особенно статистику Российского государства); уметь составлять документы, рисовать с натуры и чертить планы, сравнивать историю своего государства с историей других стран и народов по периодам [11, л. 6, об. - 8]. Иначе говоря, кругозор познаний был довольно широкий: юношам приходилось разбираться во многих областях наук, знать несколько языков и иметь конкретные сведения по специальности.
Первоначальный состав учащихся насчитывал 60 воспитанников. В соответствии с расчётами министра финансов, первый прием состоял из 20 человек, которые составляли первый класс. Через два года они переходили во второй класс, а в первый снова принимали 20. Таким образом, через каждые два года следовал новый прием [16, л. 28].
Мариинское сиротское отделение с трехклассным составом имело шестилетний курс обучения. Целью учебы была подготовка сирот для поступления частью в канцелярскую государственную службу, частью в межевые отделения с сохранением своего состояния [12, л. 6].
Так как воспитанники были сиротами и заведение было закрытого типа, то, естественно, мальчики находились на полном государственном обеспечении. Каждому из них выдавали следующую одежду: зимой - темно-зеленую двубортную куртку со светло-синей вышивкой и желтыми пугови-
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова .¿к № 2, 2016
43
цами, фуражку этих же цветов и серые брюки; летом - серую куртку и брюки, фуражку из клеенки.
Через восемь лет Мариинское сиротское отделение было преобразовано в Мариинское межевое училище. 10 июля 1843 г. был выпущен приказ «О приспособлении, особенно к землемерию, курса наук Мариинского сиротского Отделения, с предоставлением воспитанникам этого заведения преимуществ, дарованных Константиновскому Межевому институту» [16, л. 39 об.]. Следовательно, в Российской империи появилось ещё одно учреждение, готовящее обучающихся межевому делу.
Новый устав был утверждён лишь 20 ноября 1843 г. Соответственно, в него и штат введены были некоторые изменения:
1) в категорию лиц, имеющих право на приём, были включены дети, отцы которых подвергались ссылке за преступления;
2) старший надзиратель, старший учитель и эконом были переименованы в директора, инспектора и смотрителя. На них возлагались обязанности по наблюдению за чистотой и порядком в Смольном всех учебных заведений собора;
3) был разрешен прием платных пенсионеров (120 р. в год). Можно было принимать и не сирот из дворян как личных, так и потомственных;
4) добавились новые учебные предметы: агрономия и таксация земель, практическая элементарная гражданская архитектура, краткая российская статистика, французский язык, геометрия, алгебра, тригонометрия, геодезия, межевые законы, черчение планов, рисование (учебные программы подвели к программе учебного курса Константиновского института).
5) число воспитанников ограничивалось 30. В младший класс принимали детей от 10 до 12 лет при условии, что воспитанники умеют читать и писать по-русски, знают 4 правила арифметики. Разрешался прием кандидатов прямо в средний класс, чтобы могли поступать дети старше 12 лет, вплоть до 14 лет.
День общего приема воспитанников был перенесен с 1 августа на 22 июля.
Режим дня во всех государственных учебных заведениях закрытого типа был приблизительно одинаковым [3, с. 33; 4, с. 204]. Время распределялось следующим образом: в 6.00 подъем, одевались, совершали общую молитву и потом занимались приготовлением уроков. С 9.00 до 12.00 - уроки. В 12.00 обед. После обеда до 14.00 часов отдых и прогулка. С 14.00 до 17.00 опять уроки, с 17.00 до 17.30 отдых. Затем с 17.30 до 20.00 приготовление уроков. В 20.00 ужин. И, наконец, в 21.00 вечерняя молитва, после которой воспитанники ложились спать.
При таком режиме система воспитания в отделении была довольно-таки жесткая. В уставе указывалось, что воспитанники должны быть физически развитыми, каждый день бывать на улице
несмотря на погоду, спать не менее 8 часов и т. д. В них воспитывали благочестие, чувство долга, «беспредельную преданность Государю и августейшему его Дому», повиновение начальству, почтительность к родителям, уважение к старшим, благодарность и любовь к ближнему [12, л. 46]. Смотритель следил за выбором книг, которые они читали в свободное время. И конечно же, они должны были хорошо учиться.
Курс обучения сирот где, так же как и в Ма-риинском сиротском отделении, продолжался шесть лет и распределялся на три класса: низший, средний и высокий. По уставу были определены следующие предметы: Закон Божий, чтение и чистописание, арифметика, российская грамматика и словесность, география, история, статистика, черчение, немецкий язык [16, л. 24]. Закон Божий преподавался священниками Собора всех учебных заведений.
В последние два года обучения они занимались практическим межеванием, сочинением планов и ведением полевых журналов. Для перевода воспитанников из одного класса в другой и до выпуска окончивших курс ученики с апреля месяца сдавали экзамены по всем предметам [14, л. 8]. С 15 июня до 1 августа обучающиеся отправлялись в поле на практику. Важным нововведением было прохождение воспитанниками медицинского осмотра [16, л. 65].
Из числа воспитанников пополнялся церковный хор. К этой форме занятия учеников отношение было неоднозначным. По мнению К. Знаменского, пение отодвинуло занятия на второй план, к тому же стали выбирать воспитанников преимущественно с голосами, а не со знаниями. Ко всему прочему, как писал он, погоня за прибылью от треб привела к увеличению распущенности и пьянству воспитанников [6, с. 47].
Особую роль в сфере организации школьного быта играло поддержание дисциплины [3, с. 34] при помощи мер наказания и поощрения. Так, наказания были следующих видов: замечания, выговоры, стояние у классной доски, недопущение к играм и прогулкам, стояние за штрафным столом, лишение одного или двух блюд и как следствие - «держание на одном хлебе и воде». Телесные наказания разрешались уставом, но в самых крайних случаях. Высшей поощрительной наградой за хорошее поведение и успехи в учебе было написание имени на красной доске. Наказывать и поощрять могли учителя. Помимо них с воспитанниками постоянно находились два дежурных, которые как раз и наблюдали за их учебной деятельностью [12, л. 53-57].
Тем не менее за тем, как исполняется устав и реализуется цель этого учреждения, периодически следил и сам Николай I, так как оно находилось под его патронажем. После одной из таких проверок император пришёл к следующему заключе-
44
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 2, 2016
нию: вид у воспитанников «грубый», в чертежной и спальнях беспорядок, строение вдовьего дома запущено, воспитанники чертили посредственно и т. д. [13, л. 3; 9, л. 1].
В делах о Высочайших посещениях Мариинского межевого училища есть строгий письменный выговор директору училища в 1847 г. и приказ о восьмидневном заключении по Высочайшему повелению на гауптвахту в Петропавловскую крепость служащего межевого училища, воспитателя, титулованного советника Пржисецкого за встреченные императором в училище беспорядки при посещениях.
Впоследствии Николай I ещё посещал училище и по-прежнему не был доволен обучением детей [15, л. 1]. В итоге 9 мая 1851 г. последовал указ упразднить Мариинское межевое училище, «соединив его с Гатчинским сиротским институтом» и «употребить занимаемые здания для распространения Санкт-Петербургского Вдовьего дома» [1, с. 3]. Фактически воспитанники Мариинского межевого училища были раскассированы еще в 1850 г. Вдовам, живущим во вдовьем доме, предоставлялось право помещать своих сыновей в Гатчинский сиротский институт без баллотировки.
О том, почему закрыли это заведение, ходило много легенд, одна из них связана с проверкой 1847 г., о которой говорилось выше. Так, например, от стариков, служивших в Смольном, приходилось слышать такое предание. В начале 1847 г., в один из парадов на Преображенском плацу, император Николай I, вероятно осведомленный уже о распущенности и непорядках, царивших в межевом училище, решил посетить его. В училище император долго не мог никого встретить. Наконец обнаружил пьяных воспитанников, затем потребовал директора или воспитателя. Первого он не дождался, а второй явился нетрезвым. После Николай I объявил: «Я вас всех отсюда разгоню» [6, с. 49].
Таким образом, судьба этого филантропического заведения весьма печальна. Желаемого и ожидаемого мужского учебно-воспитательного заведения с качественным образованием и достойным воспитательным процессом создать не получилось. За 15 лет своего существования это заведение ничего, кроме дурной славы, не обрело.
Из этого следует, что вдовьи дома - это универсальное заведение, в котором заботились о вдовах, вдовах-матерях и их детях. Причем поддержка оказывалась в системе: до 8 лет - обеспечение проживанием во вдовьем доме, после 8 лет - устройство в образовательное учреждение, а с достижением совершеннолетия - денежная помощь и трудоустройство. Считалось, что пребывание во вдовьем
доме детей вносило в это заведение семейную атмосферу, помогало скрашивать жизнь женщин. В целом же такая система оказывала существенное благо как вдовам, так и сиротам, помогая им «встать на ноги».
Из вышеперечисленных мер поддержки печальным опытом было призрение взрослых дочерей с матерями и создание Мариинского межевого училища для сирот личных дворян. За короткий срок своего существования оно дважды претерпело существенные изменения, но так и не дало ожидаемого результата. Из-за безответственности начальства это отделение погрязло в пьянстве и непристойном поведении воспитанников, в связи с чем и было с позором закрыто.
Библиографический список
1. Афанасьева Ю. Вдовий дом // Смена. -1993. - 30 января.
2. Беляков В.В. Сиротские детские учреждения России. Исторический очерк. - М.: Дом, 1993. - 24 с.
3. Веременко В.А. Дети в дворянских семьях России (вторая половина XIX - начало XX в.): мо-ногр. - СПб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина, 2015. - 204 с.
4. Веременко В.А. Особенности школьного быта дворян в государственных закрытых учебных заведениях России (вторая половина XIX - начало XX вв.) // Вестник Череповецкого государственного университета. - 2014. - № 8. - С. 33-36.
5. Жерихина Е.И. Смольный. История зданий и учреждений. - СПб.: Лики России, 2002. - 222 с.
6. Знаменский К.И. Санкт-Петербургский Вдовий дом с филантропическими отделениями. 18031903 гг. - СПб.: Товарищество Р. Голике и А. Виль-борг, 1903. - 131 с.
7. Иванова О.А. Столичные Вдовьи дома в Российской империи в XIX - начале ХХ вв. (на примере Санкт-Петербургского Вдовьего дома) // Открытый текст: электронное периодическое издание [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www. opentextnn.ru/nooroia/comp-hist-arch/?id=4952.
8. Каспарк Н.А. Столетие Вдовьего дома // Всемирное обозрение. - 1903. - № 7.
9. Российский государственный исторический архив (далее РГИА). - Ф. 758. - Оп. 14. - Д. 40.
10. РГИА. - Ф. 758. - Оп. 14. - Д. 187.
11. РГИА. - Ф. 758. - Оп. 14. - Д. 188.
12. РГИА. - Ф. 758. - Оп. 14. - Д. 199.
13. РГИА. - Ф. 758. - Оп. 14. - Д. 215.
14. РГИА. - Ф. 758. - Оп. 14. - Д. 224.
15. РГИА. - Ф. 758. - Оп. 14. - Д. 233.
16. РГИА. - Ф. 759. - Оп. 8. - Д. 36.
17. РГИА. - Ф. 759. - Оп. 8. - Д. 38.
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 2, 2016
45
