CC BY
67
Вестник ПСТГУ.
Серия II: История. История Русской Православной Церкви.
Оськин Максим Викторович, канд. ист. наук, доцент кафедры общих гуманитарных и социально-правовых дисциплин. Институт законоведения и управления Всероссийской полицейской ассоциации Российская Федерация, 300028, г. Тула, ул. Болдина, д. 98.
2018. Вып. 80. С. 107-120
ORCID: 0000-0003-1112-8715
Поддержка беднейших слоев населения Центральной России в годы Первой мировой войны (1914—1916) (на примере Елизаветинского комитета)
М. В. Оськин
Первая мировая война стала испытанием для воюющих народов. Не только на полях сражений, но и в трудовом тылу решалась судьба войны. В числе прочих задач перед российским обществом и государством встала проблема поддержки бедных. Существенную роль в оказании помощи сыграл Елизаветинский комитет — общественная организация с государственной поддержкой. Глава Комитета — великая княгиня Елизавета Федоровна — прилагала массу усилий для организации помощи бедным. Государство и общество не остались в стороне от поддержки. Самые разные ведомства — Министерство внутренних дел, Министерство земледелия и другие — участвовали в помощи. Общественное участие концентрировалось на финансовой благотворительности, практическом труде и организации системы. В регионах происходили сборы денег в пользу нуждающихся, строились столовые для бедных, ясли для малышей и приюты для сирот. В деревне крестьянство также по мере возможности помогало своим соседям и семьям солдат. По мере затягивания войны масштабы поддержки постепенно падали. С одной стороны, беднело население, с другой — становилось все больше тех, кто нуждался в помощи. Опираясь на государственные ресурсы, Елизаветинский комитет координировал усилия регионов и провинциального общества в деле помощи бедным и особенно солдатским семьям. Важнейшей задачей стало преодоление продовольственного кризиса и обеспечение людей продуктами питания. Невзирая на объективные сложности, в 1914 — начале 1917 г. задачи поддержки беднейших слоев российского населения в целом были выполнены. Наименее защищенные социальные слои получили необходимую поддержку общества и государства. Эта помощь способствовала самосохранению российского социума в тяжелое военное время.
В годы Первой мировой войны одной из наиболее важных проблем российского общества стала поддержка беднейших слоев населения страны в условиях военного времени. Затянувшаяся война потребовала от России мобилизации всех ее усилий как на фронте, так и в тылу. Сравнительно невысокий уровень жизни большинства населения перед войной, в случае его падения, становился при-
чиной нужды и социальных бедствий, угрожавших голодом и болезнями низам общества, наименее социально защищенным. Государство и общество были вынуждены приложить все усилия, чтобы нивелировать последствия военного времени для социальных низов, материально поддержать их, обеспечивая необходимый для выживания и труда жизненный уровень. В особенно сложной ситуации оказались семьи фронтовиков, лишенные непосредственного трудового участия своих мужчин в семейном хозяйстве. В Российской империи такой поддержкой занимались различные государственные и общественные организации, благотворительные общества, отдельные лица и проч.
Одним из крупнейших акторов политики поддержки, работавшим практически со всеми регионами страны и имевшим во главе своих представительств, как правило, высокопоставленных лиц провинции — губернаторов или председателей земских губернских управ, — являлся Комитет Ее императорского величества великой княгини Елизаветы Федоровны по оказанию благотворительной помощи семьям лиц, призванных на войну (Елизаветинский комитет). Будучи сестрой императрицы и располагая высокой личной репутацией при дворе и в стране, великая княгиня могла оказывать помощь, опираясь на государственные институты, личные и семейные связи, статусный авторитет перед лицом региональных властей. Штаб организации располагался в Москве и был связан с губерниями постоянными отчетами и перепиской, материалы которой откладывались как в региональных архивах, так и в центральном. Эти материалы фонда 113 Центрального городского архива Москвы по губерниям Центральной России и составили основу нашей статьи.
В начале войны в тыловых регионах местные власти немедленно приступили к организации помощи семьям солдат силами односельчан, при поддержке земств и контроле со стороны земских начальников. Например, воззвание тульского губернатора к волостным старшинам и сельским старостам от 25 июля 1914 г. о необходимости «прийти на помощь семьям наших верных защитников» гласило, что следует «немедленно убрать бесплатно поля призванных, обмолотить им хлеб, обработать поля под озимые и засеять эти поля... Верю, что ни один сельский сход Тульской губернии не откажет помочь убрать хлеб семьям призванных на войну и позаботиться о хлебе для них на будущий год»1.
О результатах такой помощи губернаторы отчитывались не только по службе — в МВД, но периодически и в Елизаветинский комитет, являясь главами его региональных отделений. Так, письма курского губернатора самой великой княгине Елизавете Федоровне от 13 августа и 4 сентября 1914 г. сообщали, что «население дружно откликнулось на нужды семейств призванных, и нет сомнения, что в каждом уезде в ближайшем будущем будет функционировать значительное число благотворительных организаций». Особо указывалось, что «главным образом действующие организации помогают нуждающимся семьям деньгами, хлебом и вещами. Особым видом помощи была помощь личным бесплатным трудом — повсеместная уборка урожая хлебов текущего года и обсеменение ози-
1 Государственный архив Тульской области (ГАТО).Ф. 90. Оп. 1. Д. 41533. Л. 69, 72, 88; Ф. 97. Оп. 2. Д. 1740. Л. 200-201.
мых крестьянских полей... сделаны для них озимые посевы»2. Разумеется, не осталось в стороне и государство. Уже 3 августа Совет министров одобрил предложение МВД, сделанное по инициативе акмолинского губернатора, о выделении 250 тыс. руб. на расходы по помощи семьям запасных в том случае, «когда односельчане призванных не пожелают безвозмездно посодействовать уборке их полей»3.
Исследователями выделяются самые разнообразные формы поддержки, «помочи» — способы помощи со стороны общины семьям солдат4. В деревне существовало несколько видов помощи: бесплатная (работа «миром», то есть всей общиной по приговорам сельских сходов); денежная (ссуды при посредничестве кооперативов и безвозвратные пособия через волостные попечительства); заготовка семян с отпуском их по заготовительной стоимости; приобретение сельскохозяйственных машин для отпуска их на льготных началах семьям призванных. Некоторыми сельскими обществами был установлен сбор в 3—5 коп. с десятины «на образование фонда» для помощи солдаткам5. В прифронтовой же полосе, помимо общественной помощи, таковая централизованно оказывалась Управлением сельской продовольственной части МВД, уполномоченной на «оказание помощи населению местностей, пострадавших от военных действий», согласно постановлению Совета министров от 1 октября 1914 г. До конца 1916 г. на такую помощь было отпущено 44 млн руб.6
Циркуляром от 27 июля 1914 г. МВД предложило губернским властям озаботиться организацией помощи семьям призванных. Здесь был немаловажный нюанс: если семьям общинников помогали соседи, то семьи столыпинских вы-деленцев — хуторяне и отрубники — вполне могли оказаться без поддержки. Поэтому именно для этих категорий в первую очередь бесплатно выделялась сельскохозяйственная техника с агрономических станций и деньги на найм рабочей силы. Как сообщили в мае 1915 г. солдатки хуторян и отрубников Павловского уезда Воронежской губернии, эта помощь оказалась весьма актуальной, «так как, живя на отрубах вдали от родины, рассчитывать на какую-либо постороннюю помощь мы не имеем никакой возможности»7.
Казалось бы, какое отношение к сельскохозяйственным работам может иметь Елизаветинский комитет. Тем не менее и он включился в работу по оказанию помощи на селе, тем более что этим решалась и вторая задача — производство продовольствия и фуража для армии. 17 марта 1915 г. Комитет разослал циркуляр местным отделениям: «Из целого ряда сообщений, полученных Комитетом с мест, в настоящее время выясняется особо острая нужда в снабжении семей призванных семенным материалом, а в некоторых случаях и продовольственными продуктами, главным образом ржаной мукой, каковых материалов и продуктов на местных рынках не имеется». Комитет предлагал следующие меры:
2 Центральный городской архив Москвы (ЦГА Москвы). Ф. 113. Оп. 1. Д. 76. Л. 1, 3 об.
3 Особые журналы Совета министров Российской империи. 1914 год. М., 2006. С. 259.
4 Петровичева Е. М. Земства Центральной России в период Первой мировой войны. М., 2001. С. 44-48.
5 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 42. Л. 27.
6 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 1788. Оп. 11. Д. 36. Л. 95.
7 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 48. Л. 212, 312.
«.1) произвести своевременные закупки как семян, так и муки для выдачи бесплатно наиболее нуждающимся семьям и для продажи по заготовительной цене остальным семьям призванных; 2) безотлагательно выяснить на местах вопрос об оказании сельскохозяйственной помощи семьям запасных в смысле предоставления им возможности произвести полевые работы по примеру осенней кампании». Комитет просил местные отделения принять эти меры как можно скорее. Одновременно с тем отделения тщательно контролировали выдачу средств. Например, ефремовская уездная комиссия 23 мая 1915 г., возвращая в Тульское местное отделение Елизаветинского комитета жалобу крестьянок слободы Покровская, докладывала, что путем тщательного обследования выяснилось, что «просительницы получили более 1 319 рублей казенного пособия, яровые поля у них обсеменены, материальное положение их хорошее, о нищете не может быть речи, и никакой необходимости в оказании им материальной помощи нет»8.
В тылу приоритетную роль в деле помощи из государственных министерств играло Главное управление землеустройства и земледелия (ГУЗиЗ); его значение постепенно возрастало по мере возникновения продовольственных неурядиц, так как именно ГУЗиЗ (Министерство земледелия) возглавляло продовольственную организацию империи. При объявлении мобилизации глава ведомства А. В. Кривошеин сообщил, что местным чинам ГУЗиЗ поручено оказывать помощь семьям запасных, «использовать для этой цели инвентарь существующих прокатных пунктов, станций, зерноочистительных обозов, организуя передвижные отряды с молотилками, сеялками, веялками»9. Чтобы облегчить положение крестьянских хозяйств, Лесной департамент ГУЗиЗ циркулярами от 12 августа, 11 октября и 22 ноября 1914 г. разрешил бесплатную выдачу топлива семьям солдат из валежного леса, а из сухостойного и растущего дровяного леса — на льготных условиях. В свою очередь Кривошеин предложил «отпускать бесплатно для семейств призванных ветви ильмовых сырорастущих деревьев, годные для прокорма скота»10. Характерно, что бесплатный отпуск топлива из казенного леса отпускался лишь крестьянам, ведущим крестьянское хозяйство11. В июле 1915 г. ГУЗиЗ «признало необходимым в деле снабжения дровяным топливом прийти на помощь населению Европейской России повсеместно», увеличив квоты на продажу леса из казенных лесных дач12 (участков леса, предназначенных для продажи лесоматериалов населению на различные нужды). Примечательно, что нередко такую помощь оказывали и местные помещики «в виде выдачи топлива, хлеба и других сельскохозяйственных продуктов»13.
Номенклатуру нуждавшихся в общественной помощи людей можно представить на примере Тверской губернии, где с объявлением войны и мобилизацией солдат составили соответствующий список. На 20 сентября 1914 г. в Твери находилось 703 семьи запасных и ополченцев, нуждающихся в помощи. Они
8 ГАТО. Ф. 82. Оп. 1. Д. 3. Л. 25; Д. 8. Л. 173.
9 Известия Главного Управления Землеустройства и Земледелия. 1914. № 32. С. 785.
10 ГАТО. Ф. 90. Оп. 1. Д. 39624. Л. 14, 39.
11 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1 Д. 191. Л. 142 об.
12 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1276. Оп. 11. Д. 997. Л. 4-5.
13 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 115. Л. 118.
делились на следующие разряды: 1) семьи, в которых есть сироты, убогие, калеки, неизлечимо больные (15 семей); 2) больные или со слабым здоровьем жены солдат (173); 3) жены здоровы, но определенных занятий не имеют (170); 4) жены работавших на вагоностроительном заводе (35); 5) семьи работавших на других заводах (39); 6) семьи призываемых во второй раз (2); 7) семьи интеллигентных и полуинтеллигентных профессий (приказчики, письмоводители, фельдшера и т. п.) (15); 8) семьи торговцев и промышленников (11); 9) семьи, состоящие из беспомощных отцов и матерей (40); 10) класс портних, белошвеек и прачек (15); 11) семьи занимавших места в казенных, общественных и частных учреждениях (37); 12) жены рабочих вагоностроительного завода, работающие сами на фабриках (23); 13) семьи, в которых муж и жена работали на фабриках Берга и Залогина (21); 14) семьи, в которых жены работали на фабриках, а мужья имели неопределенный заработок (24); 15) семьи, в которых муж и жена работали на фабрике Морозова (25); 16) семьи, в которых жены работали на Морозовской фабрике, а мужья имели неопределенный заработок (27); 17) семьи, в которых мужья работали на Морозовской фабрике, а жены находились при доме (9). Наиболее нуждающиеся — первые шесть разрядов: «большинство их живет в жалких квартирах и в скудной обстановке, имея по нескольку (иногда до 8 человек) детей». По мнению тверичей, помощь должна была быть прежде всего направлена на устройство яслей, чтобы не мешать женщинам работать, и лечебниц для больных детей14.
Создание ясельной системы в городе и даже в деревне являлось делом первостепенной важности — «ввиду предстоящих полевых работ»15. Ведь теперь, с убытием мужчин на фронт и ростом количества призывников, их рабочие места постепенно занимали женщины. Если в деревне еще можно было найти родственников или соседей для сидения с маленькими детьми, то в городах таких возможностей не было. Так, к примеру, уже в заседании 11 ноября 1914 г. Воронежское губернское отделение Елизаветинского комитета установило, что весной понадобится создавать ясли на селе, так как «с наступлением весенних полевых работ, ввиду призыва на войну запасных и ратников, в работах этих должны будут принять участие жены призванных, имеющие малолетних и грудных детей»16.
О значении яслей говорит донесение в центр рязанского отделения Елизаветинского комитета от 14 апреля 1915 г.: создание яслей «много облегчило участь не только одних детей воинов, но и их матерей, получивших возможность отлучаться на дневные заработки, и что, кроме того, в наступающее летнее время снабжение детей здоровой пищей и правильным уходом является прекрасной мерой к предупреждению обычных летних эпидемических заболеваний»17. Нужда в яслях ощущалась всю войну: воронежцы и в 1916 г. просили средств на устройство новых яслей, так как после новых нескольких мобилизаций «в боль-
14 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 162. Л. 27-28.
15 Там же. Д. 53. Л. 181.
16 Там же. Д. 48. Л. 15.
17 Там же.. Д. 132. Л. 224.
шинстве крестьянских хозяйств единственными работницами остались матери малолетних детей», а надо «освободить руки матерей для полевых работ»18.
В регионах сознавали, что с затягиванием войны количество нуждающихся будет лишь расти, почему старались не тратить собираемые средства на те меры, что не являлись жизненно необходимыми. Например, в конце 1914 г. воронежское отделение сообщало в Москву, что «до сего времени местным организациям из средств, имеющихся в Отделении, никаких ассигнований не производилось сознательно, так как, по имеющимся сведениям, нужды на местах удовлетворяются из средств еще имеющихся там. Суммы же, собранные Отделением, могут быть использованы более целесообразно, когда в этом наступит действительная необходимость за истощением местных благотворительных средств»19. Иногда регионы проявляли большую изобретательность в игре на благотворительность. Так, в Туле, дабы увеличить продажи билетов благотворительной лотереи, губернатор в феврале 1915 г. (розыгрыш был назначен на март) просил владельцев предприятий продавать билеты рабочим в дни зарплаты20.
Одним из мероприятий, экономящим средства, являлось создание рабочих мест для нуждающихся. В «Положении» об учреждении Елизаветинского комитета справедливо указывалось, что помощь следует оказывать разностороннюю: устройство приютов и яслей, приискание занятий, снабжение вещами и помощь деньгами — лишь в крайних случаях. Поэтому следует не раздавать деньги, а помогать нуждающимся искать работу21. В частности, ярославским отделением в числе первых мер намечалось провести «1) оказание помощи внебрачным семьям воинов, лишенным казенного пособия, 2) организацию работ по шитью белья для войск с целью дать заработок женам призванных, 3) единовременную материальную помощь семьям призванных, нуждающихся в экстренных случаях в поддержке и помощи, 4) работы о приискании занятий женам призванных и об устройстве детей в приюты»22.
Важным моментом стала организация сети бесплатного питания для нуждающегося населения. Например, уже в 1914 г. Тамбовский общественный комитет помощи пострадавшим от войны открыл три бесплатные столовые на 550 чел. с выдачей молока детям до двух лет. Очевидно, что такое количество было нормой для губернских центров, так как, для сравнения, вдали от Центральной России, в Кишиневе, городское попечительство также открыло три столовые по 150 бесплатных обедов ежедневно23. Однако в 1915 г. благотворительные средства стали сокращаться ввиду затягивания войны и обеднения большей части тех лиц, что раньше имели возможность пожертвовать деньги, а число обращающихся за помощью выросло. Дороговизна ухудшила положение людей, а предпринять кардинальные меры было невозможно из-за отсутствия средств. Поэтому региональные отделения с середины 1915 г. стали просить у центра дополнительных пособий24.
18 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 48. Л. 454.
19 Там же. Л. 29.
20 ГАТО. Ф. 82. Оп. 1. Д. 3. Л. 8-10.
21 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 162. Л. 64 об.
22 Там же. Д. 191. Л. 117.
23 Там же. Д. 42. Л. 6 об.
24 Там же. Д. 167. Л. 472.
Таким образом, если в первый год войны местные отделения Елизаветинского комитета в основном обходились собственными ресурсами, опираясь на широкую благотворительность своих обеспеченных земляков, то вскоре масштабы этой благотворительности стали падать. Следовательно, требовались новые источники ресурсов для поддержки беднейших слоев населения, которые теперь прежде всего могли быть государственными. Посему именно государство, спонсировавшее различные общественные организации, в том числе и Елизаветинский комитет, с середины 1915 г. начинает выступать основным поставщиком средств для бедных. Организации же выступают теперь прежде всего как посредники в организации и распространении этой помощи. Соответственно в ситуации, когда помощи для всех просто не было, требовалось расставить приоритеты: помогать действительно нуждающимся и преимущественно семьям фронтовиков. Циркуляр Комитета местным отделениям от 23 июня 1915 г. отлично показывает эволюцию ориентиров: «Благотворительная помощь как дополнение к помощи правительственной зиждется на том основном принципе, что общество, в широком смысле этого слова, само обязано помогать семьям тех из своих сочленов, которые призваны на защиту родины (выделено в документе. — М. о.). Исходя из этого принципа все местное население и, в частности, каждое сельское общество несут на себе нравственную обязанность обеспечить в пределах возможности жен и детей своих собственных односельчан, проливающих кровь на поле брани»25. Осенью 1915 г. и без того непростая обстановка ухудшилась с наплывом беженцев из западных регионов, оккупированных противником. Здесь во времени сплелись два негативных обстоятельства: распределение по регионам беженцев, которым требовалась поддержка, ибо они в львиной своей доле утратили вообще все имущество, и призыв в Вооруженные силы ратников 2-го разряда — той категории мужчин, призыв коих на фронт до войны в принципе не предполагался. Следовательно, тыл лишился очередного значительного количества рабочих рук и одновременно получил на свои плечи дополнительного адресата приоритетной помощи в лице беженцев, большую часть которых составляли нетрудоспособные лица (дети, женщины, старики).
Затягивание войны, особенно после неудачной кампании 1915 г., отступления русской армии на восток и сдачи австро-германцам западных губерний, вынуждало тыл «затягивать пояса» еще и в том смысле, что масштабы общественной помощи стали снижаться — люди концентрируются на собственных проблемах и экономии средств для своих близких. Осенью 1915 г. доклад М. А. Новосильцевой об организации уездного попечительства о сиротах и об увечных воинах, представленный Темниковскому уездному земскому собранию Тамбовской губернии (этот доклад в виде небольшой брошюрки рассылался на места в отделения Елизаветинского комитета), с сожалением констатировал, что «подачей милостыни, своим странноприимством деревня делает подчас много и очень много, но нельзя рассчитывать на ее длительную альтруистическую помощь»26.
25 ГАТО. Ф. 82. Оп. 1. Д. 3. Л. 33.
26 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 172. Л. 607.
Разумеется, в деревне помощь семьям солдат личным трудом оказывалась и осенью 1915 г.27, хотя теперь она существенно сократилась, и нередко требовалась оплата такого труда28. Оказание бесплатной помощи упиралось в нехватку рабочих рук или недостаток финансовых средств для их компенсации. Учитывая эти сложности, в начале 1916 г., следуя указаниям МВД, губернаторы требовали от земств организовать помощь семьям солдат, но теперь уже с осторожностью, «не возбуждая в населении чувств наживы за чужой счет при обработке и обсеменении полей»29.
Невзирая на наличие специальных органов помощи беженцам, в стороне остаться было нельзя, и Елизаветинский комитет также принял участие в этих людях. Например, в октябре 1915 г. Владимирское отделение обратилось в центр с просьбой «дать руководящие указания в отношении тех случаев, когда в отделение поступают ходатайства об оказании помощи от семейств лиц, призванных на войну, прибывших на места из эвакуированных губерний (беженцев)». Осложнение: почти ни у кого нет документов, подтверждающих право на это пособие. Разъяснение Комитета местным отделениям: «Имея в виду, что поступление просьб о пособии от таких лиц в настоящее время представляется явлением заурядным с одной стороны, а с другой — что в большинстве таких случаев почти нет никакой возможности получить сведения о местонахождении тех учреждений, которые выдали в эвакуированных губерниях дело помощи семьям призванных, вследствие чего последние лишились получения не только пособий из благотворительных сумм, но даже и казенного пайка, и благодаря этому зачастую испытывает крайне острую нужду. в исключительных случаях, когда не встречается сомнений в принадлежности просителей к числу семей лиц, призванных на войну, к оказанию Отделениями Комитета помощи таким беженцам препятствий со стороны Комитета не встречается»30. Другой вопрос — где было взять ресурсы на эту помощь.
Дать деньги могло только государство, которое и без того нуждалось в финансах для ведения войны. 18 ноября 1915 г. Елизаветинский комитет ходатайствовал о выделении ему беспроцентной ссуды в размере 2 млн руб. «на расходы по организации снабжения семей призванных главнейшими жизненными продуктами путем заготовки их, доставки в различные пункты и продажи за наличный расчет по заготовительной стоимости». Теперь Комитет концентрирует свои усилия не столько на денежном пособии, сколько на снабжении — продажа продуктов питания по себестоимости, «вследствие дороговизны всех продуктов первой необходимости и недостаточности в связи с этим получаемого ими продовольственного пайка»31. С нарастанием продовольственных неурядиц государственные и общественные органы брали на себя обязанность продовольственной помощи. Местные отделения в 1915-1916 гг. выдавали ссуды уездным
27 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 76. Л. 169 об.
28 Там же. Д. 172. Л. 126.
29 Государственный архив Калужской области (ГАКО). Ф. 266. Оп. 1. Д. 14823. Л. 58.
30 ГАТО. Ф. 82. Оп. 1. Д. 3. Л. 55-55 об.
31 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 369. Оп. 12. Д. 6. Л. 243.
комиссиям, которые закупали хлеб и продавали его семьям солдат по заготовительной цене32.
С этого времени усиливается упор и на «чистую» благотворительность. Например, весь чистый сбор от продажи 100 тыс. экземпляров отрывного календаря на 1915 г. с рисунком В. М. Васнецова должен был поступить усилиями Елизаветинского комитета семьям солдат (себестоимость 25-27 коп., продажная цена — 75 коп.33). Или: в декабре 1916 г. Елизаветинский комитет выпустил «художественно исполненный отрывной календарь на 1917 г., рисунок к коему Ея императорскому высочеству благоугодно было исполнить собственноручно»: «чистый сбор от продажи означенного календаря поступит на помощь семьям лиц, призванных на войну». Стоимость экземпляра — 1 рубль34.
Другой вид такой благотворительности — сборы с соответствующих мероприятий. Например, 3 февраля 1916 г. директор тульского реального училища ходатайствовал перед губернатором о разрешении провести «платный спектакль, сбор с которого пойдет на усиление средств местной Педагогической комиссии по оказанию помощи детям беженцев и призванных на войну, обучающимся в средних мужских и женских учебных заведениях и высших начальных училищах города Тулы». 17 марта Тульский отдел Всероссийского общества попечения о беженцах просил разрешить провести «кинематографический сеанс, чистый сбор с коего поступит на устройство приюта-санатории для детей русских беженцев. По окончании войны и ликвидации беженского движения приют этот будет обращен для детей-сирот русских воинов, погибших в текущую войну». Формы пожертвования, указываемые в отчетах, были весьма разнообразными: «пожертвования деньгами», «устроили столы», «сделали пожертвования вещами», «приняли участие личным трудом и содействовали успеху»35.
Данный почин был поддержан и государством, вставшим на путь твердых цен на хлеб и частичного контроля над рынком. 24 ноября 1915 г. циркуляр министра земледелия А. Н. Наумова председателям губернских и уездных земских управ, городским головам и городским старостам предложил «прийти на помощь населению путем продажи продуктов по заготовительным ценам»36. Наумов распорядился, чтобы все заготовки производились через уполномоченных Министерства земледелия37. Между тем в 1915 г. размер пособий, выдаваемых семьям солдат, не сильно отставал от уровня инфляции38, что пока позволяло экономить ресурсы страны, хотя в отдельных местностях уже начиналось глухое брожение, о чем Департамент полиции предупреждал губернаторов39.
Одним из приоритетов поддержки было оказание ее инвалидам войны и солдатским сиротам. Например, в заседании 18 декабря 1914 г. тверское отделение Елизаветинского комитета установило, что «наиболее обездоленными жертвами
32 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 53. Л. 369.
33 ГАТО. Ф. 90. Оп. 1. Д. 39624. Л. 173.
34 Там же. Ф. 97. Оп. 2. Д. 1881. Л. 259.
35 Там же. Ф. 90. Оп. 1. Д. 41545. Л. 136, 278, 385.
36 Известия Министерства земледелия. 1915. № 49. С. 1205.
37 ГАКО. Ф. 605. Оп. 1. Д. 3. Л. 4-5.
38 Там же. Ф. 82. Оп. 1. Д. 8. Л. 173.
39 ГАТО. Ф. 1300. Оп. 1. Д. 810. Л. 1а.
войны следует считать одиноких увечных воинов, лишенных семейного очага и участия со стороны близких лиц, а также осиротевших детей». Поэтому первая помощь должна оказываться сиротам40. Главный вид помощи, как считали владимирцы, — выдача единовременных денежных пособий «на удовлетворение насущной нужды в предметах первой необходимости»41.
Однако расширение сети приютов или даже укрупнение существующих упиралось в нехватку средств, а количество потенциальных призреваемых с каждым месяцем войны увеличивалось. В конце июня 1916 г. ярославское отделение Елизаветинского комитета сообщало, что 19 октября 1914 г. в Ярославле Дамским комитетом был учрежден приют для детей-сирот. Несмотря на расширение, помещений уже не хватает, а просьбы поступают: «Каждая новая мобилизация дает все большее и большее количество детей; чем старше возраст призываемых, тем больше остается беспризорных сирот, требующих приюта и ухода». Ярославцы просили ассигновать 4 795 руб. В просьбе приводится меню детского приюта в Ростове Великом Ярославской губернии в 1916 г.:42
День недели Понедельник Вторник Среда Четверг Пятница Суббота
Обед Лапша с Щи с мя- Суп со сме- Суп с мя- Горох или Суп с мя-
грибами сом таной сом суп с ры- сом
Пшенная Гречневая Картофель- Пшенная бой Пшенная
каша каша ное пюре каша Гречневая каша
каша
Ужин Молочная Молоко и Молоко и Молоко и Молочная Молоко и
рисовая каша каша или каша пшенная каша
каша молочная каша
лапша
Как видно из меню, в тылу сокращают потребление мяса, которого не хватало и для действующей армии (весной 1916 г. мясной паек на фронте был понижен вдвое — до 205 г в день), а главный упор делается на молоко и каши. Причем кашу пшенную, так как гречневая крупа почти полностью отправлялась на фронт (наряды интендантства на гречку были даже выше, нежели мог дать тыл). Потому-то расширение и было почти невозможным: уже в 1915 г. сообщалось, что расходы на новое строительство должны быть исключены вовсе. Например, в августе рязанцы просили у центра 35 899 руб. на строительство приюта для детей солдат, но их ходатайство было отклонено43.
С середины 1916 г. в России начинает проявляться грядущий продовольственный кризис, на пике которого в конце зимы 1917 г. будет упразднена российская монархия. В связи с ростом инфляции, введением твердых цен на основные продукты питания и усилившейся монополизацией рынка финансовые ресурсы Елизаветинского комитета, равно как и прочих общественных организаций
40 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 162. Л. 56.
41 Там же. Д. 53. Л. 253.
42 Там же Д. 191. Л. 338, 369.
43 Там же Д. 132. Л. 368.
(неважно, с государственной поддержкой или без таковой), начинают иссякать. В стране увеличивается число нуждающихся, а объемы их поддержки понижаются вследствие нехватки средств.
13 июля 1916 г. рязанское отделение Елизаветинского комитета вновь просило центр дать хоть 10 тыс. руб.: «Организованные отделением комитета городские и уездные комиссии обращаются в отделение с просьбами о выдаче им на продолжение своей деятельности денежного вспомоществования, так как имевшиеся в их распоряжении средства пришли к концу, и их не хватает на оказание благотворительной помощи нуждающимся хотя бы в самых минимальных размерах. На приток же средств в ближайшее время нет оснований надеяться ввиду того, что все меры к изысканию источников доходов на местах были уже использованы. К сожалению, отделение комитета не имеет возможности оказать необходимую поддержку полезной деятельности комиссий, так как само не имеет средств. Между тем потребность в призрении семей лиц, призванных на войну, усиливается с течением времени все более, благодаря увеличению числа семей, лишающихся своих кормильцев, и прогрессивному росту цен на предметы самой первой необходимости». 15 декабря председатель рязанского отделения — сам губернатор — телеграфировал в центр: «Ввиду полного отсутствия средств и предстоящих неотложных расходов, прошу ассигновать на первое время хотя бы пять тысяч рублей»44. Эти деньги дали, но, как видим, и губернатор уже не мог решить проблемы.
Или: 19 августа 1916 г. тульское местное отделение сообщало в центральный Комитет, что за последнее время усиливается количество просьб об оказании помощи, а средств нет: «Ввиду сего приходится оказывать помощь лишь в исключительно необходимых случаях, оставляя без исполнения на неопределенное время заявления тех лиц, кои особенно имеют полное право на получение помощи и действительно теперь в ней нуждаются. С каждым днем дороговизна жизни нарастает, а вместе с сим и увеличивается настойчивая потребность оказания помощи в самом широком размере». Пожертвования прекратились. Туляки просили дать 10 тыс. руб.45, а вот воронежцы 14 октября — 30 тыс., ибо «требования о помощи от семейств лиц, призванных на войну, являющиеся результатом дороговизны жизни, неимоверно возрастают, а почерпнуть необходимые средства из частной благотворительности нет надежды по причине той же дороговизны жизни». Воронежское отделение за два года потратило 138 тыс. руб. пожертвований46, а теперь просило минимум. И так было по всей стране: если в первые два года войны поддержка беднейших слоев населения действовала достаточно прочно, то к середине третьего года все источники поступлений иссякли, и не было даже каких-то мелких сумм, чтобы спасти ситуацию.
В наиболее сложной ситуации оказались города, в том числе и крупные. В середине сентября 1916 г. в самой Москве был выработан проект мер по борьбе с очередями у хлебных лавок и булочных, и проект устава о домовых комитетах. Смысл: «упразднение единичной покупки хлеба обывателями и создание таких закупок на коллегиальных началах при посредстве специально организованных
44 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 132. Л. 529, 583.
45 ГАТО. Ф. 82. Оп. 1. Д. 11. Л. 187-187 об.
46 ЦГА Москвы. Ф. 113. Оп. 1. Д. 48. Л. 598.
домовых комитетов»47. То есть перейти к оптовым закупкам продовольствия соседями по дому. Города оказались в более тяжелом положении, ибо для городского населения формирование государственных продовольственных запасов и капиталов не предусматривалось, что ставило города в исключительную зависимость от подвоза продуктов питания. Тем более что осенью 1916 г. впервые за военный период дороговизна стала опережать инфляцию, что имело следствием резкое сокращение объемов помощи нуждающимся категориям населения. Теперь поддержка оказывалась лишь действительно беднейшим, оказавшимся в «истинной нужде»48.
Тогда же во второй столице, где располагался штаб Елизаветинского комитета, вводятся «Основания карточной системы»: «Город должен иметь гарантии того, что продукты будут действительно поступать в определенном количестве». Поэтому «распределение должно совершаться поровну между всем населением, так как выделить "беднейший класс" нельзя (нет признаков бесспорных этого понятия, будут бесконечные жалобы и злоупотребления), кроме того и классы зажиточные не могут голодать». Выходом виделось создание сети участковых продовольственных попечительств49.
Таким образом, в годы Первой мировой войны российское общество проявило лучшие черты гражданственности, оказав материальную и прочую поддержку наиболее нуждающимся — беднейшим категориям и солдатским семьям. Однако по мере затягивания военных действий и ухудшения финансового положения империи объемы и степень поддержки стали падать как раз в тот момент, когда в ней ощущалась наибольшая нужда. Рост инфляции, вызванный громадными военными расходами, и отсутствие надлежащей пропаганды по перераспределению ресурсов в стране имели следствием дороговизну, а значит, и увеличение числа бедных, нуждающихся в поддержке всей страны. Незрелость российского гражданского общества, выразившаяся в том числе и в его бедности жизненными ресурсами, не позволила ему в должной степени проявить себя, возложив часть благотворительных функций на государство. Тем не менее социуму в значительной степени удалось смягчить негатив последствий войны для беднейших слоев империи.
Ключевые слова: Первая мировая война, Елизаветинский комитет, помощь бедным, общественные столовые, региональные отделения, снабжение, продовольственный кризис, благотворительность, приют-ясли, солдатские семьи.
Список литературы
Александров А. В., Краснова Ю. В. «С миру по нитке...»: благотворительная и милосердная деятельность Челябинской учительской семинарии в годы Первой мировой войны (1914-1915) // Гороховские чтения. Челябинск, 2014. С. 198-203. Белькова Н. А. Жизнь провинциального города в годы Первой мировой войны // Государство, общество, Церковь в истории России XX века. Иваново, 2010. С. 297-302.
47 ЦГА Москвы. Ф. 179. Оп. 3. Д. 158. Л. 1-4.
48 ГАКО. Ф. 266. Оп. 1. Д. 14850. Л. 87-88.
49 ЦГА Москвы. Ф. 179. Оп. 3. Д. 2061. Л. 5.
Булгакова Л. А. Привилегированные бедняки: помощь солдатским семьям в годы Первой мировой войны // На пути к революционным потрясениям. Из истории России второй половины XIX — начала XX века. СПб., 2001. С. 429-493.
Есиков С. А., Щербинин П. П. Государственная поддержка семей призванных на войну крестьян в первый период Первой мировой войны 1914-1918 гг. // Государственная власть и крестьянство в XX — начале XXI века. Коломна, 2007. С. 86-91.
Катцина Т. А. Благотворительные инициативы Русской Православной Церкви в годы Первой мировой войны // Первая мировая война: взгляд спустя столетие. 1915 год. М., 2016. С. 368-374.
Колышницына Н. В. Деятельность благотворительных обществ в Петрограде в годы Первой мировой войны // Великая война. Последние годы империи. СПб., 2014. С. 249-256.
Косицина А. П. Благотворительная деятельность православных религиозных организаций в годы Первой мировой войны в г. Сызрань и Сызранском уезде Симбирской губернии // Первая мировая война в истории народов Поволжья. Чебоксары, 2015. С. 46-53.
Кравченко Е. В. Общество и война: организация помощи семьям запасных в 1914 г. (на примере г. Одессы) // Первая мировая война: взгляд спустя столетие. 1914 год: от мира к войне. М., 2015. С. 317-325.
Павлова И. П. Социальное попечение в России в годы Первой мировой войны. Красноярск, 2003.
Петровичева Е. М. Земства Центральной России в период Первой мировой войны. М., 2001.
Ульянова Г. Н. Благотворительная помощь общества жертвам войны в 1914-1918 гг. // Россия в годы Первой мировой войны, 1914-1918. М., 2014. С. 230-238.
St. Tikhons University Review.
Series II: History. Russian Church History.
2018. Vol. 80. P. 107-120
Os'kin Maxim, Candidate of Sciences in History, Assistant Professor Institute of Law and Management, All-Russian Police Association 98 Boldina str., Tula 300028, Russian Federation [email protected]
ORCID: 0000-0003-1112-8715
Support for the Poorest Strata of Population in Central Russia during the First World War (Exemplified by Elizabethan Committee)
M. Os'kin
The First World War became a deadly trial for all the peoples involved in it. The fate of the war was decided not only in battlefields but also in the rear. Among other tasks, before the Russian state and society arose the problem of succour to the needy. A prominent role in this played Елизаветинский комитет ("Elizabethan Committee"), the state-supported public organisation. Head of the Committee, Grand Duchess Elizaveta Fedorovna, made great efforts in the area of support for the poor. The state and
society did not refrain from this support. Diverse state institutions, e.g. the Ministry of Domestic Affairs and Ministry of Agriculture, participated in the initiative. The public involvement focused on financial charity, practical work and organisational side. In provincial cities, fundraising initiatives for the poor were organised, canteens for the poor, nurseries for babies, orphanages were built. In rural areas, farmers also helped their neighbours and families of soldiers. As the war became prolonged, the size of support gradually decreased. On the one hand, the population became poorer; on the other hand, there appeared more and more those who needed support. Underpinned by state resources, Elizabethan Committee coordinated efforts of the regions and provincial communities that were involved in the help for the poor in general and for soldiers' families in particular. The main task was to overcome the food crisis and to provide victuals to people. Despite many real-life problems, in 1914 — early 1917 the tasks of supporting the poorest population strata was generally accomplished. The most vulnerable groups received the necessary assistance of society and the state. This assistance contributed to self-preservation of Russian society in the dismal wartime.
Keywords: First World War, Elizabethan Committee, help for the poor, canteens, food supply, food crisis, charity, children's shelter, soldiers' families.
References
AleksandrovA. V., Krasnova Ju. V., "«S miru po nitke...»: blagotvoritel'naja i miloserdnaja dejatel'nost' Cheljabinskoj uchitel'skoj seminarii v gody Pervoj mirovoj vojny (1914—1915)", in: Gorohovskie chtenija, Cheljabinsk, 2014, 198-203.
Bel'kova N. A., "Zhizn' provincial'nogo goroda v gody Pervoj mirovoj vojny", in: Go-sudarstvo, obshhestvo, cerkov' v istorii Rossii XXveka, Ivanovo, 2010, 297-302.
Bulgakova L. A., "Privilegirovannye bednjaki: pomoshh' soldatskimsem'jam v gody Pervoj mirovoj vojny", in: Na puti k revoljucionnym potrjasenjam. Iz istorii Rossii vtorojpoloviny XIX — nachala XX veka, St. Petersburg, 2001, 429-493.
Esikov S. A., Shherbinin P. P., "Gosudarst-vennaja podderzhka semej prizvannyh na vojnu krest'jan v pervyj period Pervoj mirovoj vojny 1914-1918 gg.", in: Gosudarstven-naja vlast' i krest'janstvo v XX — nachale XXI veka, Kolomna, 2007, 86-91.
Katcina T. A., "Blagotvoritel'nye iniciativy Russkoj pravoslavnoj cerkvi v gody Pervoj mirovoj vojny", in: Pervaja mirovaja vojna: vzgljad spustja stoletie. 1915 god, Moscow, 2016, 368-374.
Kolyshnicyna N. V., "Dejatel'nost' blago-tvoritel'nyh obshhestv v Petrograde v gody Pervoj mirovoj vojny", in: Velikajavojna. Poslednie gody imperii, St. Petersburg, 2014, 249-256.
Kosicina A. P., "Blagotvoritel'naja dejatel'nost' pravoslavnyh religioznyh organizacij v gody Pervoj mirovoj vojny v g. Syzran' I Syzranskom uezde Simbirskoj gubernii", in: Pervaja mirovaja vojna v istorii narodov Povolzh'ja, Cheboksary, 2015, 46-53.
Kravchenko E. V., "Obshhestvo I vojna: or-ganizacija pomoshhi sem'jamzapasnyh v 1914 g. (na primere g. Odessy)", in: Pervaja mirovaja vojna: vzgljad spustja stoletie. 1914 god: ot mira k vojne, Moscow, 2015, 317-325.
Pavlova I. P., Social'noe popechenie v Rossii v gody Pervoj mirovoj vojny, Krasnojarsk, 2003.
Petrovicheva E. M., Zemstva Central'noj Rossii v period pervoj mirovojvojny, Moscow, 2001.
Ul'janova G. N., "Blagotvoritel'naja pomoshh' obshhestva zhertvam vojny v 1914— 1918 gg.", in: Rossija v gody Pervoj mirovoj vojny, 1914-1918, Moscow, 2014, 230238.
