CC BY
26
ДИСКУССИИ
УДК 070.1 ББК 76.00
Бычкова Анна Михайловна
кандидат юридических наук, член Ассоциации юристов России, e-mail: [email protected]
Bychkova Anna M.
PhD in Law, member of Association of lawyers of Russia, e-mail: [email protected]
Рачков Михаил Парфирьевич
профессор, доктор экономических наук, проректор по связям с общественностью и СМИ,
Байкальский государственный университет экономики и права, 664003, г. Иркутск, ул. Ленина, 11, e-mail: [email protected]
Rachkov Mikhail P.
Doctor of Economics, Professor,
Vice rector on public relations and mass media,
Baikal State University of Economics and Law,
664003, Irkutsk, Lenin st., 11, e-mail: [email protected]
Суходолов Александр Петрович
доктор экономических наук, профессор, первый проректор,
Байкальский государственный университет экономики и права, 664003, г. Иркутск, ул. Ленина, 11, e-mail: [email protected]
Sukhodolov Alexander P.
Dr of Economics, Professor, The First Vice Rector,
Baikal State University of Economics and Law,
664003, Irkutsk, Lenin st., 11, e-mail: [email protected]
ПОЧЕМУ СЕРГЕЙ КАПИЦА HE СТАЛ АКАДЕМИКОМ РАН
С.П. Капица, внесший огромный вклад в пропаганду и популяризацию научных знаний в качестве автора и ведущего телепрограммы «Очевидное — невероятное», вполне мог стать первым академиком-журнали-стом. Размышляя о научной судьбе Сергея Капицы, авторы в полемической форме заостряют вопрос о необходимости создания Института теоретической и прикладной журналистики в рамках РАН.
Ключевые слова: С.П. Капица, Российская академия наук, Институт теоретической и прикладной журналистики, фундаментальные научные исследования.
WHY SERGEY KAPITSA DIDN’T BECOME THE ACADEMICIAN OF THE RUSSIAN ACADEMY OF SCIENCES
S.P. Kapitsa who has made a huge contribution to promotion and promoting of scientific knowledge as the author and the leader of TV program «Obvious — improbable», quite could become the first academician-journalist. Reflecting on Sergey Kapitsa's scientific destiny, authors in a polemic form point a question of need of creation of Institute of theoretical and applied journalism within the Russian Academy of Sciences.
Keywords: S.P. Kapitsa, Russian Academy of Sciences, Institute of the theoretical and applied journalism, basic scientific researches.
14 февраля 2013 г. исполнилось полгода со дня кончины выдающегося физика и популяризатора науки, автора и ведущего знаменитой телепередачи «Очевидное — невероятное» профессора С.П. Капицы. Сын академика, Сергей Капица сам мог бы стать академиком, если бы не его увлечение телевизионной журналистикой, которой он занимался во благо все той же академической науки. Лауреат первой Золотой медали РАН за выдающиеся достижения в области пропаганды научных знаний, он все же не получил высшего признания Общего собрания РАН и не был удостоен звания академика.
Факт несправедливости в оценке вклада ученого в развитие академической науки, особо ощущаемый после смерти С.П. Капицы, послужил темой интересного разговора, состоявшегося в редакции журнала «Вопросы теории и практики журналистики». Поклонница передачи «Очевидное — невероятное» Анна Бычкова задала вопрос, вынесенный в заглавие публикуемого материала, профессорам Байкальского государственного университета экономики и права Михаилу Рачкову и Александру Суходолову.
М.П. Рачков и А.П. Суходолов высказали свою точку зрения по данному вопросу как ученые, давно и профессионально занимающиеся журналистикой.
Михаил Рачков: По тому огром- той же ядерной физики. По силе и ному вкладу, который Сергей Пе- масштабам воздействия на массы трович Капица внес в пропаганду и людей телевидение нередко сравни-популяризацию научных знаний и вают с оружием массового пораже-открытий, он действительно заслу- ния. Но когда речь заходит о науке, живает звания академика РАН. Но которая должна изучать журналисти-он не получил этого звания не из-за ку, то говорят: такой науки нет! «То, каких-то козней действующих членов что такой науки нет, — заявляет ав-академии, а из-за общей недооценки тор известной книги Виталий Третья-журналистики как науки, или науки о ков, — я говорю ответственно — как журналистике, если точнее выразить- профессор трех университетов... ся. Роль и значение журналистики, Самой науки журналистики нет, но средств массовой информации, осо- кое-что от науки в журналистике, бенно телевидения, не менее важны безусловно, есть» [3, с. 92]. Это для общества, чем роль и значение кое-что — от политологии, психоло-
гии, социологии. Таково расхожее мнение, умаляющее журналистику как предмет глубоких теоретических исследований. В самом деле, почему в системе РАН есть институты экономики, философии, социологии, языкознания, но нет института теоретической и прикладной журналистики? Если бы такой институт был создан (а потребность в нем имеется давно), он и выдвинул бы профессора С.П. Капицу в действительные члены Российской академии наук.
Александр Суходолов: В продолжение того, о чем сказал Михаил Парфирьевич. Есть несколько версий, почему у нас до сих пор нет теории журналистики, несмотря на то что журналистика существует более 400 лет. Первая. Журналистика является сугубо практическим видом деятельности, своеобразным ремеслом, которое не требует теоретического осмысления. Эта версия исходит от журналистов, которые никогда не получали никаких теоретических знаний о журналистике, тем более что в СМИ работает много людей без специального журналистского образования.
Вторая версия исходит из того, что сама журналистика является частью каких-то более глобальных наук об информации и коммуникации, которые сами находятся в процессе становления. Но это все равно что сказать то же самое о медицине, которая как наука должна была бы возникнуть только в лоне развитой биологической теории, хотя через медицину в первую очередь и развивалась сама биология.
Третья версия состоит в том, что всякая теория появляется тогда, когда предмет исследования обретает развитую форму. Применительно к журналистике — это интернет-журналистика, которая возникла совсем недавно. Но кто сказал, что интер-
нет-журналистика — высшая форма? Она лишь дополнила ряд существующего многообразия СМИ, а попытки глубокого проникновения в сущность журналистики предпринимались уже в конце XIX в. Вспомним «Зачатки периодической печати» К. Бюхера.
Михаил Рачков: Кстати, именно Карл Бюхер выступил в качестве основателя Института по изучению газетного дела при Лейпцигском университете в 1917 г.
Александр Суходолов: И наконец, четвертая версия. Власть имущие (не только в России, но и в других странах) наложили табу на исследования средств массовой информации как важнейшего инструмента манипулирования массовым сознанием...
Анна Бычкова: Я была буквально ошеломлена статьей Даниила Донду-рея в первом номере журнала «Дилетант». Он действительно говорит о табу на научные исследования влияния телевидения на массовое сознание: «Все структуры российского ТВ пришли к профессиональному консенсусу: никогда не рассматривать самих себя в аналитическом плане. Никогда.
У нас существуют тысячи кафедр, сотни исследовательских институций, которые занимаются экономикой, социальными отношениями или национальной безопасностью, но ничего подобного нет в связи с телевидением <...> Я увидел, — утверждает он, — что и властители российского эфира — демиурги этой системы — работают в основном по наитию, как большие художники. Я имею в виду не только Константина Эрнста, Олега Добродеева, Владимира Кулистико-ва, но и всех остальных управляющих процессом телепрограммирования» [1, с. 72-73].
Так что последняя версия, Александр Петрович, близка к истине. Поэтому чаяния об открытии акаде-
мического института журналистики скорее всего разобьются о молчаливое сопротивление властей.
Александр Суходолов: Слишком пессимистичный вывод, Анна Михайловна. Вспомните, как повернулось дело с социологией, которую тоже не признавали за науку. 1968 год. Казалось — незыблемая власть Леонида Брежнева. Но под давлением обстоятельств «Пражской весны» Политбюро ЦК КПСС на секретном заседании вынуждено было принять решение об открытии Института конкретных социальных исследований АН СССР. И деньги нашли. И вакансии под академиков дали!
Михаил Рачков: Я поддерживаю оптимизм Александра Петровича. Даниил Дондурей, конечно, в точку попал, говоря о медийных жрецах и их «консенсусе». Но что вселяет в меня уверенность в том, что потребность в академических исследованиях журналистики пробьет себе дорогу? Медиажрецы, действующие по наитию, политики, обращающиеся к ним за помощью и советом, должны понять, что в эпоху глобальных информационных интервенций им свою власть не сохранить, страну не
сохранить, если не вооружиться более точными, чем у противника, знаниями о масс-медиа и более искусными технологиями их применения. А такие знания может дать только фундаментальная наука. Кстати говоря, часть исследований по журналистике в рамках РАН может проводиться под грифом «секретно».
Анна Бычкова: Хорошо. Вы меня почти убедили. Научная журналистская общественность в конце концов скажет свое слово. Президент РАН Юрий Осипов, умнейший человек, даст добро на создание Института теоретической и прикладной журналистики. Кто, по вашему мнению, может претендовать на роль первых академиков от журналистики?
Александр Суходолов: Я высказывался уже на этот счет [2, с. 21]. Безусловно, это мэтры научной школы журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова — Ясен Николаевич Засурский и Михаил Васильевич Шкондин.
Михаил Рачков: А я бы рекомендовал руководству РАН сделать одно исключение из правила. Первым академиком РАН по отделению журналистики посмертно объявить Сергея Петровича Капицу.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Дондурей Д. Производство мировоззренческого мусора // Дилетант. 2012. № 1.
2. Суходолов А.П. Теория журналистики требует фундаментальных научных исследований // Вопросы теории и практики журналистики. 2012. № 1.
3. Третьяков В.Т. Как стать знаменитым журналистом: Курс лекций по теории и практике современной русской журналистики. М.: Ладомир, 2004.
