CC BY
68
УДК 069.4
ПО СТРАНИЦАМ ДОКЛАДА В.А. ГОРОДЦОВА «СКРЫТАЯ ЭНЕРГИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ»
© 2015 г. С.В. Кузьминых, И.В. Белозëрова
В статье рассматривается часть архивного наследия В.А. Городцова, в которой отложились материалы о его деятельности в археологическом подотделе НКП РСФСР и в археологической комиссии научной музейно-библиотечной секции Государственного Ученого Совета. Эти документы отражают попытки ученого реформировать музейную и научную службу в новой России. Одним из таких документов является публикуемый доклад «Скрытая энергия археологических памятников». Документ передает сам дух эпохи двадцатых годов с его новаторскими идеями по реформированию культуры, образования и науки. В нем видны практические шаги В.А. Городцова и его коллег по ГУСу по привлечению внимания власти и общества к проблеме о значении археологии в культурной и научной жизни страны. Доклад отражает, кроме того, малоизвестные оригинальные философские взгляды одного из основоположников отечественной археологии.
Ключевые слова: В.А. Городцов, 1920-е годы, Государственный Ученый Совет, культура, наука, реформирование, роль археологии в обществе.
В послереволюционный период при Народном комиссариате просвещения РСФСР был учрежден и функционировал в 1919-1932 гг. Государственный ученый совет (ГУС)1, ведению которого подлежало общее методическое и программное руководство в области научной и художественной жизни, образования и воспитания. Роль этого учреждения в культурном строительстве и реформировании науки недостаточно освещена в литературе. Нас деятельность ГУС привлекла, прежде всего, в связи с фигурой В.А. Городцова - одного
1 В ОПИ ГИМ в фонде № 54 («Музейный отдел Наркомпроса РСФСР») отложились документы ГУС за 1924-1925 гг.: проекты положений об организации различных секций и комиссий, списки входящих в их состав сотрудников, протоколы заседаний, доклады, планы и отчеты комиссий и пр.
из ведущих российских археологов того времени. Василий Алексеевич в 1918-1926 гг. входил в коллегию Отдела по делам музеев, с 1919 г. заведовал археологическим подотделом НКП РСФСР, а в 1924-1925 гг. состоял председателем Археологической комиссии научной музейно-библио-течной секции ГУС.
На посту руководителя этой комиссии Городцов с присущей ему энергией и настойчивостью пытался провести в жизнь свои теоретические воззрения на реформирование музейной и научной деятельности в новой России. Как администратор он явно потерпел неудачу, поскольку его проекты идеальной организации общегосударственного управления археологическими музеями и переустройства всей археологической службы в стране не были поддержаны научным и музейным сообществом исходя из этических мо-
тивов, а в начале тридцатых годов они были отвергнуты исходя из политической нецелесообразности проведения этих планов в жизнь. Как ученый Городцов, безусловно, выиграл, причем речь идет не о продолжении его собственных научных исследований, а о продвижении и пропаганде теоретических разработок - типологического метода и классификации археологических музеев и экспозиций - среди молодого поколения российских музейщиков (Кузьминых, Белозерова, 2011).
Вернемся к образованию (8.05.1924) в составе ГУС научной му-зейно-библиотечной секции. Она состояла из восьми комиссий (по основным направлениям работы секции): библиотечной, археологической, по музеям - естественноисторическим и техническим, историко-бытовым, художественным, краеведческим, а также по музейно-просветительной работе и реставрационному делу.
О значении, придававшемся работе этой секции, говорит ее состав. Председателем ее был видный историк М.Н. Покровский. В составе различных комиссий работали известные ученые, руководители отделов Нар-компроса, музейные деятели (всего 31 человек): Б.С. Боднарский, И.Э. Грабарь, В.А. Городцов, С.П. Григоров, МП. Кристи, Н.М. Лукин, ГЛ. Ма-лицкий, Н.Я. Марр, Н.Г. Машковцев, С.Ф. Ольденбург, Д.Б. Рязанов, Н.И. Троцкая, Б.В. Фармаковский, А.Е. Ферсман, Ф.И. Шмит, Н.М. Ще-котов, А.М. Эфрос, Г.С. Ятманов и др. Уже на первом заседании музейно-би-блиотечной секции ГУС 24 июля 1924 г. М.Н. Покровский во вступительной речи определил основной ее задачей идеологическое (научно-политическое) руководство музеями, библиоте-
ками, а также делом охраны памятников, археологических исследований и «изыскание целесообразных путей и методов приближения их к народным массам».
Археологическую комиссию секции возглавил В.А. Городцов. В ее состав входили ученые из Ленинграда, руководители РАИМК/ГАИМК Н.Я. Марр и Б.В. Фармаковский (были на нескольких заседаниях), москвичи С.П. Григоров, Н.М. Каринский (вместо выбывшего Ф.В. Баллода), позже к ним присоединились предложенные В.А. Городцовым Н.И. Новосадский, А.С. Башкиров, М.П. Малишевский (секретарь комиссии)2.
Как свидетельствуют сохранившиеся протоколы заседаний Археологической комиссии ГУС, проходивших в здании Российского (Государственного) Исторического музея3, на них рассматривались важнейшие вопросы археологии: разработка принципов построения единого общегосударственного плана археологических работ; проект мероприятий по охране археологических памятников, находящихся вне музеев; проекты специальных постановлений по охране мест археологических раскопок и внему-зейных памятников исключительного научного значения; обсуждение мето-
2 Следует отметить, что В.А. Городцов на заседании от 28.01.1925 отклонил кандидатуры В.К. Шилейко и Б.С. Жукова, предложенные С.П. Григоровым (Ф. 54. Ед. хр. 1075. Л. 21).
3 В помещениях музея проходили заседания Общества друзей РИМ/ГИМ, где выступали многие археологи страны (1918-1929), сотрудники Археологического подотдела Музейного отдела НКП РСФСР (1919-1926), Московской секции РАИМК, а затем Московского отделения ГАИМК.
дов археологических работ; разработка методических вопросов, связанных с установлением общей системы экспозиции археологических коллекций в различных музеях (как специальных археологических, так и краеведческих губернских, уездных, сельских); схема обследования археологических отделов музеев и др. На заседании секции также активно обсуждался вопрос о подготовке научных работников для художественных музеев страны в связи с упразднением факультета общественных наук 1 МГУ (с входившим в его состав художественно-археологическим отделением) и созданием в составе вновь организуемого этнологического факультета особого отделения искусствознания.
Деятельность музейно-библио-течной секции ГУС продолжалась недолго, в течение года (с июля 1924 до июля 1925 г.). Сохранился проект «Положения о Музейной комиссии ГУС» (16.07.1925), который раскрывает причины упразднения данной секции: «в целях сохранения за ГУСом идеологического и программно-методического руководства музейным, реставрационным и археологическим делом взамен упраздняемой научной музейно-библиотечной секции ГУСа в составе последнего учреждается Музейная комиссия непосредственно при Президиуме ГУСа» (Ф. 54. Ед. хр. 1068. Л. 130).
Среди протоколов заседаний Археологической комиссии ГУС зафиксированы выступления ее членов, сохранились рукописные и машинописные тексты докладов и отзывы на эти выступления. Протоколы явственно свидетельствуют об особой активности в деятельности комиссии ее председателя В.А. Городцова. Помимо об-
суждения сугубо производственных планов и проектов Василий Алексеевич сделал в 1925 г. по просьбе коллег ряд докладов, а именно: «Разработка методов археологических изысканий и раскопок» (11 января) (ОПИ ГИМ. Ф. 54. Ед. хр. 1075. Л. 17-20), «О методах археологических разысканий и раскопок» (14 января) (Там же. Л. 1316 об.), «Государственный план археологических изысканий и раскопок» (21 января) (Там же, л. 10-12)4, «Идеальные типы археологических музеев, распределение в них археологических памятников и организация управления ими» (25 февраля) (Там же, л. 30-35), «Скрытая энергия археологических памятников» (1 апреля) (Там же, л. 76-81 об.), «К вопросу об установлении единой системы экспозиции археологических коллекций в музеях» (9 июля) (Там же, л. 93-97 об.). Это рабочие доклады административного толка, распространявшиеся, прежде всего, среди членов Археологической комиссии для выработки соответствующих решений или рекомендаций и не предназначавшиеся для публикации. Сейчас эти тексты воспринимаются уже не только как рабочие бумаги, отражающие текущую деятельность комиссии. Для историков науки они являются важнейшим источником для изучения судеб музейного дела и археологии в России в 1920-е годы.
Наше внимание привлек доклад «Скрытая энергия археологических памятников» (Приложение 1), сделанный
4 Сам план был разработан В.А. Го-родцовым еще в 1919 г., а не годом позже (Платонова, 2010, с. 212), как только он возглавил археологический подотдел НКП РСФСР. Предложенный в 1925 г. план имел своего «предшественника», он датирован 14 мая 1919 г. (Ф. 54. Ед. хр. 1075. Л. 12).
В.А. Городцовым по просьбе коллег. По сути, речь в нем идет о месте и роли археологии в жизни общества - и не только российского - середины 1920-х годов. Сама постановка вопроса, обсуждаемого Городцовым, не нова. Она актуальна и востребована и в современном российском обществе. Новым является сам философский подход при рассмотрении вопроса о том, в чем же заключается «сила» (т.е. значение. -Авт.) археологических памятников. Василий Алексеевич связывает ее со скрытой в археологических памятниках колоссальной энергией, «имеющей отношение к приобретению живущими поколениями: 1) материальных средств; 2) научных знаний; 3) правильного воспитания цивилизованного человека» (Там же, л. 76 об.). В конце доклада В.А. Городцов отметил, что «сам термин "энергия", который в отношении к археологическим памятникам употреблен мною первым, понимается как именно кинетическая сила, присущая всей мировой материи вообще, но проявляющаяся в разных формах мироздания чрезвычайно разнообразно» (Там же, л. 81).
Знакомясь с опубликованными трудами ученого, мы немало можем почерпнуть о его теоретических взглядах. Н.И. Платонова не усматривает непосредственного влияния марксистской теории в построениях Городцова5 и считает, что поиск генеральных законов развития культуры в его творчестве связан с другим источником - классическим позитивиз-
5 В личных дневниках и подготовительных материалах есть немало свидетельств обращения В.А. Городцова в 1920-1930-е годы к марксистской социологии, в том числе к трудам Маркса и Энгельса.
мом (Платонова, 2010, с. 205). В то же время из опубликованных работ ученого мы мало что можем узнать о нем как философе. Однако знакомство с подготовительными материалами и личными дневниками его рукописного архива свидетельствует о глубинном интересе Городцова к философским проблемам бытия и сознания, сформировавшемся именно в 20-30-е годы прошлого столетия. Свои философские заметки Василий Алексеевич не предназначал для обнародования. В «Скрытой энергии археологических памятников» приоткрывается лишь малая толика его философских взглядов. Не исключено, что идеи Го-родцова об археологических памятниках как кинетической силе, присущей всей мировой материи, возможно, частично почерпнуты из нового миропонимания В.И. Вернадского, сложившегося в годы Первой мировой войны и воплотившегося в учении о ноосфере.
Сохранились записи, в которых Городцов с восторгом делится впечатлениями от лекций и идей великого российского естествоиспытателя и философа. Они, безусловно, стимулировали обращение Василия Алексеевича к философским проблемам. В 1926 г., познакомившись с книгой В.И. Вернадского «Биосфера» (Т. 1-2. Л., 1926), Городцов оставляет запись: «очень интересная книга», особенно понятие «жизнь» и «живое вещество» (Ф. 431. Ед. хр. 143. Л. 12 об., 13). В записной книжке под названием «Мироздание» сообщается о заседании Московского Общества испытателей природы (16.10.1929) и его первой личной встрече с Вернадским, который сделал сообщение на тему «Изучение явлений жизни и
новая физика». «Прослушав сообщение Вернадского, - отмечает Василий Алексеевич, - я могу сказать, что слышал выражение лучшего миропонимания, слышал его в первый раз из уст русского ученого. Мне хотелось бы запомнить все его мысли и жить ими, но, к сожалению, это для меня недоступно, так как запомнить и усвоить всё с одного прослушания я не в силах. Наблюдая за мировоззрениями московских знакомых мне ученых, я приходил к выводу, что у них научного мировоззрения нет, так слабы были их идеи и взгляды; я уже склонялся к мысли, что научное мировоззрение необходимо вообще для русских мыслителей и теперь убедился, что В.И. Вернадский составил прекрасное исключение. Он овладел хорошим ключом к миропониманию и имеет силу и знание открывать им тайны мироздания. Что же это за ключ? Ключ этот состоит из знания физики, химии, механики, биологии и др[угих] дисциплин единой науки. Владеющий этим ключом не делит научные дисциплины на нужные и не нужные, на важные и не важные, а смотрит на них одинаково, как на явления нужные и важные: все для человеческого знания важно и нужно» (Там же, л. 72, 72 об.).
Возвращаясь к публикуемому докладу, необходимо отметить, что он вызвал неподдельный интерес у членов музейно-библиотечной секции ГУС (Н И. Новосадский, Н.М. Карин-ский, А.С. Башкиров, М.П. Малишев-ский). В протоколе № 13 отмечено: «В процессе обмена мнений присутствующие пополняют доклад примерами непосредственного использования знаний, добытых археологией, и примерами непревзойденного совер-
шенства в выработке материалов (тонкость античной глины, древнерусская и византийская краска, ме-сопотамская полива, античный лак, фрески, арабская и римская заливка кирпичей в постройках, особая смола для сохранения свайных построек, кустарное дело, плотины, выпрямление колокольни в Архангельске на основании изучения постройки египетских пирамид, оживление Мерва на основе изучения древних храмов и пр.)» (Там же, л. 58).
Необходимо отметить, что в докладе вне рассмотрения В.А. Городцова осталась такая важнейшая сторона воспитательной ценности археологии, как ее влияние на художественную литературу и отражение в художественной литературе самой археологии. Пожалуй, наиболее полный и обстоятельный обзор по данной теме принадлежит в нашей историографии М.Г Худякову (1935, с. 100-118). Несмотря на политизированность выводов (а Михаил Георгиевич, как известно, был активным проводником советской археологии на марксистские «рельсы»), его сводка в фактологической части остается интереснейшим источником, существенно дополняющим доклад Городцова. «Влияние археологии на художественную литературу, - как указывал Худяков, - проявилось в двойственной форме: с одной стороны, результаты археологических открытий дали ряд новых тем для исторических романов, помогли с большей точностью реконструировать картины древней жизни, а также подсказали сюжет и форму для ряда лирических произведений; с другой стороны, художественная литература в некоторой степени отразила также самую археологию -
деятельность, идеологию и типы самих археологов, и эта сторона литературных произведений представляет для археологов специальный интерес» (Там же, с. 100).
Требует комментария один важный нравственный аспект в рассуждениях В.А. Городцова. Отмечая цивилизованность народов и государств Европы и Северной Америки, которые вкладывают огромные деньги в изучение археологических памятников как в своих странах, так и в Греции, Турции, Египте, Персии, Китае, Латинской Америке, он совершенно обошел стороной вопрос о том, какой урон нанес вывоз древних памятников археологическому наследию колониальных стран. Как сравнить, взвесить на одной чаше весов великолепные европейские и американские музеи - Британский, Лувр, Пергамон-музеум, Музей Америки, Метрополитен и другие собрания, а на другой - часто опустошенные города и храмы, разрытые холмы-телли, усыпальницы и кладбища в тех странах, откуда были вывезены их национальные сокровища. В годы, когда через Государственный музейный фонд началась распродажа художественных, археологических, этнографических сокровищ и коллекций за границу, выступать публично от организации, непосредственно причастной к политике разграбления национального культурного наследия, вероятно, было бы для Городцова, как чиновника Наркомпроса, непоследовательным, да и опасным шагом.
Завершая, отметим, что публикуемый доклад является отражением самого духа эпохи двадцатых годов с его новаторскими идеями по реформированию культуры, образования и науки. Мы видим практические шаги
В.А. Городцова и его коллег по ГУСу по привлечению внимания власти и общества к проблеме о значении археологии в культурной и научной жизни страны. Доклад отражает также малоизвестные нам оригинальные философские взгляды ученого.
Приложение 1
Городцов В.А.
Скрытая энергия археологических памятников (01.04.1925) (ОПИ ГИМ. Ф. 54. Ед. хр. 1075. Л. 76-81об; машинопись)
Мой доклад об «Идеальных типах археологических музеев» вызвал со стороны членов Комиссии6 вопрос о той скрытой энергии, которая присуща археологическим памятникам и которая с большей выгодой может быть использована живыми поколениями человечества. Я охотно взялся ответить на вопрос, хотя очень опасаюсь, что ответ мой не выразит в ясной форме всего материала, относящегося к делу.
Наблюдая в обыденной музейно-археологической практике за отношением широкой публики к археологическим памятникам7, легко заметить пробуждение необыкновенного интереса к ним. Перенося наблюдения на места, можно заметить, что с подъемом просвещения население начинает относиться с особым вниманием к археологическим памятникам своих районов. Отправившись в другие цивилизованные страны, легко замеча-
6 Речь идет о научной музейно-библи-отечной комиссии Государственного ученого совета НКП РСФСР.
7 Следует напомнить, что В.А. Город-
цов к тому времени уже 22 года (с 1 ноября 1903 г.) состоял на службе в Российском Историческом музее.
ем, что и там происходит то же самое и даже больше, давая основание аксиоме, что чем цивилизованнее народ, тем более он занимается изучением и использованием археологических памятников. В процессе такого занятия, казалось бы, самые холодные, самые расчетливые государства, как Англия и С[еверо]-А[мериканские] Соединенные Штаты, затрачивают огромные капиталы на изучение, казалось бы, мертвых археологических памятников и не только своих стран, но и всех других, какие им позволяют производить археологические работы8.
Чем же вызвано такое внимание культурных людей к археологическим памятникам? Почему эти памятники производят столь сильное впечатление и на мудрецов и простецов цивилизованных обществ и государств?
Внимательное изучение явлений, связанных с археологическими памятниками, помогает ответить на поставленные вопросы, указывая, что сила археологических памятников заключается в скрытой в них колоссальной энергии, имеющей отношение к приобретению живущими поколениями: 1) материальных средств; 2) научных знаний; 3) правильного воспитания цивилизованного человека. Постараемся разобрать и обсудить все эти явления по порядку.
Среди археологических памятников нередко встречаются [памятники], имеющие очень большую материальную ценность. Достаточно вспомнить,
8 См. краткий обзор европейских и американских археологических исследований в Египте, Греции, Анатолии, на Ближнем Востоке, в Иране, Индии, Ме-зоамерике и Андах, северной, восточной и тропической Африке: (Авилова и др., 2005, с. 317-319).
какой большой капитал найден в пещерной усыпальнице египетского фараона Тутанхамона9, или в колоссальном Перещепинском кладе10, чтобы составить понятие об огромной материальной стоимости только найденных археологических памятников. Но с уверенностью можно сказать, что не найденных археологических сокровищ существует в земле еще более. Тем не менее действительная материальная ценность археологических памятников лежит вовсе не в их рыночной стоимости, потому что продажа килограмма золотых и серебряных археологических памятников за килограмм рыночного золота и серебра никогда не будет равноценною. Цивилизованные государства обыкновенно не допускают мысли о такой продаже, считая правильное и всестороннее использование археологических памятников гораздо дороже как рыночной их стоимости, так и весьма крупных расходов на вечное хранение их.
Цивилизованное государство как мудрый коллектив, проникая глубоко
9 В 1922 г. Говард Картер открыл гробницу Тутанхамона - единственную из усыпальниц фараонов, почти не тронутую грабителями; ее находки стали жемчужиной собрания Египетского музея в Каире (Картер, 1959).
10 Перещепинский клад найден в
1912 г. близ с. Малая Перещепина Полтавской губернии. В его состав входят: парадная золотая и серебряная посуда сасанидского и византийского производства, принадлежности конского убора, железная сабля с золотыми ножнами, золотая гривна, браслеты, пряжки, перстни, поясной набор, стеклянные сосуды и византийские монеты от времени императора Маврикия (582-602) до императора Константа II (641-668). Общая масса золотых вещей клада около 25 кг, серебряных около 50 кг; см.: (Бобринский, 1914).
в сущность археологических памятников, ставит их наряду с лучшими сокровищами своего бытия. Оно бережет эти сокровища для своих граждан, для всех вообще и для каждого в частности. Почти каждый гражданин, достигая определенного развития, стремится использовать скрытую энергию в археологических памятниках, и чем пользуется этой энергией умнее, тем более он извлекает из нее материальной пользы [как] для себя, так [и] для других граждан и всего человечества.
Самым ярким и убедительным примером этого является в настоящее время кинематографическое использование археологических памятников. Известно, что недавно открытый кинематограф завоевывает все большее и большее внимание всего человечества. Бесспорно, лучшими и самыми доходными представлениями являются воспроизведенные сцены древней жизни, восстановленные на данных археологических исследований и внимательного изучения открытых археологических памятников. В последние годы в числе кинематографических представлений мы видим такие шедевры, как «Нетерпимость»11, «Жена
11 Фильм «Нетерпимость» (1916) американского режиссера Дэвида Уорка Гриффита является одним из этапных в развитии киноискусства. Действие в нем происходит параллельно в Древнем Вавилоне, Иудее, средневековой Франции и современной Америке. В фильме использован огромный исторический и мифологический материал.
фараона»12, «Куртизанка на троне»13, «Мессалина»14, поставленные исключительно на археологическом материале15. На днях я получил от своего очень способного и энергичного ученика-археолога письмо16, в котором он пишет, что озабочен постановкой
12 Фильм «Жена фараона» (1922) немецкого режиссера Эрнста Любича о войне и придворных интригах в Древнем Египте. В нем использовано много массовых сцен: дворец фараона, древнеегипетский город, военные действия, гробницы и др.
13 Трудно сказать, какой фильм имел в виду В.А. Городцов. Под таким названием известен только первый русский объемный, анимационный, короткометражный фильм «Прекрасная Люканида» (1911) режиссера Ладислава Старкевича. После революции его показывали под названием «Куртизанка на троне». В фильме использованы куклы из различных материалов и чучела настоящих насекомых.
14 Фильм «Мессалина» (1923) итальянского режиссера Энрико Гуаццони посвящен жене римского императора Клавдия, влиятельной и властолюбивой римлянке, известной своим распутным поведением.
15 В дополнение к указанным фильмам М.Г. Худяков указывает «на существование английского фильма, основанного на раскопках гробницы Тутанхамона, а также кинофильмов «Тайна египетской ночи» Эллен Рихтер и «Женщина с миллиардами» Джоэ Май, в которых показаны раскопки в Китае и в Африке» (Худяков, 1935, с. 103). Кроме того, им отмечено, что изучение, к примеру, археологии Древней Руси внесло ряд оригинальных идей в сценическое искусство (оперы «Аскольдова могила», «Рогнеда», «Млада», «Снегурочка», балет «Весна священная», «причем иногда вокруг театральной постановки этих пьес завязывалась полемика археологического характера - о древнерусских идолах, одеждах, архитектуре и т.п. (В.В. Стасов)» (Там же, с. 110).
16 Речь идет о Николае Константиновиче Ауэрбахе (1892-1930); см. о нем: (Гро-
мов, 1931).
кинематографической ленты с представлением жизни обитателя палеолитической стоянки Афонтовой горы, в Красноярске17.
Теперь зададимся вопросом, какие громадные материальные средства требуются для постановки хотя бы одной хорошей кинематограммы.
Специалист-археолог дает тему. Художник-поэт разрабатывает сцены. Сотни актеров, тысячи статистов, тысячи животных разыгрывают роли. Множество художников, архитекторов, мастеров разных наименований оборудуют декорации, создавая, под руководством лучших ученых специалистов, соответствующие пейзажи, архитектурные сооружения, домашнюю обстановку, одежду, украшения, воспроизводя эпизоды мирной и военной жизни, выводя перед зрителем сотни боевых коней и колесниц, тысячи воинов, стенобитные машины и проч., и проч.
И все это оплачивается щедро золотом. Но это золото не пропадает мертвым капиталом. Нет. Сотня представлений окупает огромные расходы на постановку кинематограммы; другая сотня представлений дает огромный
17 В письме от 12.11.1924 Н.К. Ауэр-бах написал В.А. Городцову: «Сейчас руковожу работой по конструированию археологической пьесы с фантастическим сюжетом, в котором современность перемежается с далеким прошлым. К началу 1925 г. мечтаем пьесу закончить и м[ожет] б[ыть] она увидит свет не только на подмостках Красноярского театра» (ОПИ ГИМ. Ф. 431. Ед. хр. 376. Л. 25 об.). В другом письме от 05.03.1925 г. Н.К. Ау-эрбах написал В.А. Городцову: «Возможно, что мне посчастливится провести кинопостановку на археол[огическую] тему. Сценарий я обдумал, только до конца не дописал. На днях кончу и с ним поеду в Н. Николаевск» (там же, л. 42 об.).
барыш в грубом рыночном смысле. Мне сообщали, что кинематограмма «Нетерпимость», где лучшие картины были взяты из древней жизни Рима и Вавилона, окупилась вполне в пределах своего государства. Но она обошла все государства цивилизованного мира. Спрашивается, какой же огромный доход дало это, в основе археологическое предприятие, его авторам и государству.
В некультурных странах часто можно слышать, что основой человеческой жизни служит труд, извлекающий энергию из окружающей природы, напр[имер], путем земледелия, скотоводства, охоты, рыболовства и т.п. Это не совсем так. В 1921 году в России труд земледельца, скотовода и зверолова был приведен стихией к нулю18. Миллионы людей черного труда не могли прокормить самих себя. Между тем, как раз в это время совершала свой триумфальный ход по цивилизованным странам кинема-тограмма «Нетерпимость», которая одна могла бы тогда прокормить целый уезд на стоимость, извлеченную из археологического материала. И люди целого уезда не умирали бы с голода и не поедали друг друга.
Мне кажется, уже этого примера достаточно, что бы понять и оценить археологические памятники даже с точки зрения их рыночной ценности. Но этим всё же далеко не исчерпывается вся та энергия, которая скры-
18 Вероятно, В.А. Городцов имеет в
виду голод, охвативший миллионы граждан России на излете политики «военного коммунизма», когда засуха и неурожай наложились на продразверстку и на разрушенные во время Гражданской войны нормальные экономические механизмы и отношения.
та в археологических памятниках и которая обещает дать еще более материальных ценностей по мере возрастания цивилизации в будущем. Цивилизованные государства это как будто бы интуитивно предвидели, когда приступили к сбору археологических раритетов, а теперь уже опытно и научно опознают громадную материальную пользу археологических памятников в будущем, не жалея средств на их приобретение, так как уже знают, что затраченное вернется государству десятерицею19 и сторицею. Причем вернувшееся не будет грубым доходом или перекладыванием средств из одного кармана в другой, а будет настоящей ценностью, ведущей человечество к достижению наибольшего и всеобщего блага, так как в такой ценности увеличатся не только материальные, но и интеллектуальные средства.
Переходим к оценке научного значения археологических памятников. Народная мудрость говорит: «Знание есть лучшее богатство». Но особенно для человека дорого то знание, которое связывается с изучением трудовой жизни вымерших поколений, насколько она выразилась в формах орудий производства, в воздействии на окружающую природу. В этом знании вскрываются целые ряды интереснейших и самых важных опытов, проделанных вымершими поколениями для достижения наибольшего блага своей жизни и жизни грядущих потомков.
Человечество испытало три способа изучения трудовой жизни предков: 1) первобытный, 2) исторический и 3) археологический. Первобытный
19 Десятирицею, т.е. удесятерить, увеличить в десять раз.
способ состоял в воспоминании и передаче устных преданий и заветов, фиксируемых иногда в поэтических формах песен, былин, пословиц и др. Этот способ очень несовершенный и, тем не менее, человечество в нем находило много поучительного, а поэтому относилось и относится к нему с большим вниманием и бережением.
Исторический способ заключается в фиксировании событий на более или менее прочных материалах разного рода условными знаками и письменными, а затем в сводке записанных событий современниками в сборники, указывающие, где и когда то или другое событие происходило. Этот способ гораздо совершеннее предшествующего, но он имеет также свои недостатки, а именно: 1) очень позднее появление, 2) субъективность освящения событий и 3) неверность записей; благодаря этим и другим недостаткам и выводы получаются не совсем верные и недостаточно поучительные.
Наконец, археологический способ выражается в изучении вещественных памятников, оставляемых каждым поколением, причем [в них] легко и почти безошибочно прослеживается полная эволюция развития орудий производства, способов эксплуатации окружающей природы (охота, рыболовство, культивирование полезных растений и приручение животных) и опытов в применении человеческих сил к использованию сил природы. Археология как специальная наука, изучающая все творения вымерших поколений, делит вещественные памятники на простые и коллективные20. Каждый простой
20 Подробно вопрос о делении археологических памятников на простые и кол-
памятник археология стремится рассматривать как отдельный иероглиф, а каждый коллективный памятник как повесть, написанную натуральными иероглифами. Если произвести строго научное сравнение натуральных иероглифов с искусственными и изложенные теми и другими повести, то легко убедиться в превосходстве натуральных иероглифов над искусственными и повестей, изложенных натуральными иероглифами, над повестями, изложенными искусственными иероглифами. Превосходство натурального иероглифа состоит в том, что он являет самую природу, а не условный более или менее искаженный ее знак, во-вторых, в том, что он хранит в себе богатый комплекс идей, связанных с назначением, формой и техникой создания и пользования [ими] в трудовой жизни. Легко понять, какую богатую идейную ценность вносит каждый натуральный иероглиф в содержание повестей коллективных памятников. Эти повести, насыщенные богатством идейного содержания, отличаются от повестей, записанных отдельными авторами, тем, что они в высшей степени объективны, а, следовательно, в высшей степени историчны, так как объективная повесть о прошлом и есть настоящая история. Этим и объясняется тот глубочайший интерес, с которым все мыслящие люди относятся к созерцанию или, все равно, чтению вскрытых археологических коллективных памятников (городов, погребений и др.).
Предания, былины, пословицы и другие словесные творения человеческой мудрости недолговечны, поэтому
лективные рассмотрен В.А. Городцовым в первой - теоретической - части 1 тома «Археологии» (1923, с. 30-52).
они не дают возможности освещать всю жизнь вымерших поколений. Точно также и письменные исторические документы явились очень поздно [и] не могут освещать жизнь более отдаленных времен. Только археологические памятники имеют способность повествовать нам о жизни всех вымерших поколений начиная с древнейших времен индустриальной жизни человечества, когда человек волею судеб выделился из царства животных в особое царство человека. А это одно уже ставит археологические памятники на особое почетное место. Этим объясняется и то, что археология как наука о творениях вымерших поколений дает такой исключительно быстрый рост в цивилизованных странах, увлекая в свою сферу даровитнейших научных исследователей.
Открытие радия является великим открытием, но и открытие скрытой кинетической энергии в археологических памятниках является ничуть не меньшим открытием. Ведь недаром XX век назван веком археологии. В настоящее время почти нет научной дисциплины, которая не обращалась бы за справками к археологии, хотя она является одной из самых молодых дисциплин. К ней обращаются астрономия, биология, география, метеорология, зоология, ботаника, металлургия, антропология, этнография и другие науки. Астрономы пользуются археологическими памятниками на засвидетельствованные древним человеком разные астрономические явления; геологи проверяют возраст четвертичных почвенных напластований с залеганием в них археологических памятников, более точно определяющих время; географы наводят справки о древнейших обитателях тех
или других областей; метеорология ищет указаний на состояние метеорологических явлений в те или другие археологические эпохи; зоология и ботаника справляются о приручении животных, культивировании растений и пользовании в разные времена человеком теми или другими видами диких животных и растений; металлургия черпает сведения о времени и технических приемах использования человеком металлов, драгоценных камней и др[угих] минералов; антропология ищет материалы, относящиеся к истории развития видов homo, к истории их отношений друг к другу и к ближайшим видам животного царства; этнография черпает сведения о древности корней разных этнографических явлений. Наконец, целый ряд технических наук обращаются за деловыми справками к археологии, таковы например <...> и текстильное мастерство и др.
На этих днях поступило в Р[оссийский] И[сторический] музей в высшей степени интересное заявление от инженера-агронома В.А. Литовского21 с просьбой разрешить ему исследовать древнейшие типы ручных ударных орудий труда в отношении степени их механического совершенства и действительности в работе, с попутной целью выяснения силы интуитивной способности [и] опытности древних людей, проявленных в сооружении разных орудий, обеспечивающих их благосостояние и двигавших развитие культур вперед.
Нередко встречаются цитаты из археологических работ, которые, ка-
21 В рукописном фонде В.А. Городцова нет данных об инженере-агрономе В.А. Лиговском. Возможно, заявление поступило в администрацию музея.
залось бы, никакого отношения к археологии не имеют, например, в медицине в вопросах истории развития искусства трепанации, вставления искусственных зубов22 и др.
Все это в совокупности показывает, какую большую роль играют археологические материалы в науке вообще, но особенно велика роль их в истории. История, до появления археологии как науки, казалось, нашла свои незыблемые основы в письменных документах, но с выступлением на сцену археологии ей пришлось за короткое время несколько раз перестроиться, вводя поправки согласно новым археологическим открытиям.
Таким образом, становится необходимым допустить, что в археологических памятниках скрыта кинетическая энергия, способствующая развитию научного знания человеческих производственных трудов в прошлом. Эта энергия была замечена К. Марксом, сказавшим в «Капитале» (т. I. гл. V. § 1), что «такую же важность, какую имеют остатки древних костей для изучения исчезнувших видов животных, имеют и остатки средств труда для изучения исчезнувших общественно-экономических формаций». Действительно, археологические памятники дают полную возможность изучить возникновение древних общественных форм производственных отношений, определяемых производственными силами, в виде производительной энергии при-
22 Исследования по этим направлениям палеоантропологии велись в России еще в 1910-е годы (Хомяков, 1910, с. 60-69). В 1920-1930-е годы вышли работы С.С. Данилова, Е.В. Жирова, Л.П. Николаева, Д.Г. Рохлина (Советская, 1965, с. 88-91). В.А. Городцов, судя по всему, был в курсе данных исследований.
роды, энергии трудящихся и энергии, сообщенной трудящимся орудиями производства. Кажется, ни одна наука не может дать столько примеров для исторического материализма, как археология, занимающаяся изучением и использованием энергии, скрытой в археологических памятниках.
Что касается влияния археологических памятников на правильное воспитание живущего поколения, то оно также представляется весьма значительным. Уже одно соприкосновение к орудиям и продуктам труда предков должно оказывать благотворное влияние на соприкасающихся к ним. Соприкасается ли современный человек с каменными орудиями, он видит, какие огромные терпение и труд требовались от предков для борьбы за существование и невольно проникается идеей трудовой жизни. Соприкасается ли такой человек с первыми металлическими орудиями, он видит, какой прогресс совершили трудящиеся древние предки, чтобы перевоплотить каменные орудия производства в несравненно более совершенные металлические орудия и проникается мыслью, что разумные «терпенье и труд все перетрут», а это заряжает благотворной уверенностью в успехе и нашего обыденного труда.
Наблюдения показывают, что широкая публика особенно любовно посещает в археологических музеях отделы самых древних памятников. Очевидно, примитивнейшие орудия производят на зрителей наиболее сильное впечатление. Но еще более сильное впечатление производят древнейшие археологические памятники на местах раскопок. Мне лично пришлось наблюдать изумление наших простолюдинов и интеллигентов
при виде большой площади вскрытой палеолитической Гонцовской стоянки, загруженной массой мамонтовых костей, оставленных палеолитическим человеком23. Мужчины, женщины и дети одинаково стихали при созерцании скоплений гигантских костей и оставались надолго в молчаливом созерцании... Трудно оценить такие переживания, но, несомненно, они имеют сильное воспитательное значение. По крайней мере, об этом свидетельствуют те случаи, когда зрители выражают свои впечатления на бумаге.
Особенно сильно влияние археологических памятников древней жизни на детей школьного возраста. В Российском Историческом музее существует отдел руководителей экскурсий24, где внимательно следят за выявлением воспитательного значения археологических памятников, хранящихся в музее. Собранные отделом материалы свидетельствуют о весьма сильных и хороших впечатлениях, выносимых детьми из обзора археологических памятников. Дети с увлечением воспроизводят увиденное в рисунках и передают пережитые впечатления в своих описаниях, всюду подчеркивая большой интерес выполненного изучения.
Еще более сильные впечатления выносят более взрослые молодые люди. У меня имеется сборник стихотворений и прозаических произве-
23 В.А. Городцов мог убедиться в этом при раскопках Гонцовской палеолитической стоянки в 1915 г. (1926, с. 5-35).
24 В 1918 г. в РИМе для организации экскурсий по экспозиции был создан Отдел показательной части, который в 1922 г. переименовали в Отдел популяризации музейных собраний.
дений, в которых студенты-археологи выражают свои переживания во время археологических раскопок, при созерцании археологических памятников на местах, где они сливаются в прелестные аккорды целых повестей и поэм и настраивают впечатлительных зрителей на самые серьезные и поэтические размышления25. В этом случае ясно выявляется та скрытая энергия в археологических памятниках, которая, как живая кинетическая сила, действует на душу зрителя и заражает ее здоровыми идеями, может быть, даже в большей степени, чем хотел сообщить этим памятникам их первобытный творец.
В заключение считаю необходимым сказать, что сам термин «энергия», который в отношении к археологическим памятникам употреблен мною первым, понимается как именно кинетическая сила, присущая всей мировой материи вообще, но проявляющаяся в разных формах мироздания чрезвычайно разнообразно. Нами рассмотрено проявление этой силы в археологических памятниках, как они отражаются в накоплении материальной, научной и воспитательной ценности, но это вовсе не значит, что скрытая в них огромная энергия действует только в указанных направлениях. Возможны ее действия и в других направлениях, которые в настоящее время нельзя даже предвидеть, как нельзя было предвидеть еще недавно и тех направлений, которые нами выяснены.
7.03.1925 г. В.А. Городцов.
25 Сборник стихов учеников В.А. Го-родцова в его фонде не обнаружен.
ЛИТЕРАТУРА
1. Авилова Л.И., Гавритухин И.О., Канторович А.Р., Кузьминых С.В. Археология // БРЭ. - 2005. - Т. 2. - С. 315-322.
2. Бобринский А.А. Перещепин-ский клад // МАР. - 1914. - № 34. -С. 111-120 + 16 табл.
3. Городцов В.А. Археология. -Т. I. - М.; Пг., 1923. - 397 с.
4. Городцов В.А. Исследование Гонцовской палеолитической стоянки в 1915 г. // ТСА РАНИОН. -1926. - Т. I. -С. 5-35.
5. Громов В.И. Николай Константинович Ауэрбах (1982-1930) // Сообщения ГАИМК. - 1931. - № 2. - С. 3132.
6. Картер Г. Гробница Тутанха-мона. - М.: Издательство восточной литературы, 1959. - 267 с.
7. Кузьминых С.В., Белозерова И.В. В.А. Городцов об идеальном типе археологических музеев и единой системе экспозиции археологических памятников // Образы времени. Из истории древнего искусства. К 80-летию С.В. Студзицкой. - М., 2012. - С. 22-34.
8. Платонова Н.И. История археологической мысли в России. Вторая половина XIX - первая треть XX века. -СПб.: Нестор-История, 2010. - 316 с.
9. Советская археологическая литература: Библиография (1918-1940). -М.; Л., 1965. - 376 с.
10. Хомяков М.М. Деформированные черепа Казанской коллекции // ИО-АИЭ. - 1910. - Т. 26, вып. 2. - С. 60-69.
11. Худяков М.Г. Археологи в художественной литературе // ПИДО. -1935. - № 5-6. - С. 100-118.
Информация об авторах:
Кузьминых Сергей Владимирович, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, Институт археологии РАН, чл.-корр. Германского археологического института (г. Москва, Российская Федерация), kuzminykhsv@yandex.ru
Белозёрова Ирина Валентиновна, старший научный сотрудник, Государственный исторический музей (г. Москва, Российская Федерация); irina.belozero@yandex.ru
FOLLOWING THE PAGES OF V.A. GORODTSOV REPORT "HIDDEN ENERGY OF ARCHAEOLOGICAL MONUMENTS"
S.V. Kuz'minykh, I.V. Belozerova
The part of archival heritage of V.A. Gorodtsov concerning materials on his activities in the archaeological branch of RSFSR People's Commissariat for Education and the archaeological committee of scientific museum and library section of the State Academic Council is considered in the article. These documents show that scientist attempted to reform the museum and scientific work in new Russia. The published report "Hidden energy of archaeological sites." is one of these documents. It reflects the spirit of the twenties with its innovative ideas of reforming the culture, education and science. There are visible practical steps made by VA. Gorodtsov and his colleagues at State Academic Council to attract the government and society to the problem of the significance of archaeology in cultural and scientific life of the country. It reflects, in addition, a littleknown original philosophical approaches of one of the founders of the national archaeology.
Keywords: V.A. Gorodtsov, 1920s, State Academic Council, culture, science, reforming, role of archaeology in society.
REFERENCES
1. Avilova L.I., Gavritukhin I.O., Kantorovich A.R., Kuz'minykh S.V. Arkheologiya [Archaeology]. In: Bol'shaya Rossiyskaya entsiklopediya [Great Russian Encyclopedia], 2005, vol. 2, pp. 315-322.
2. Bobrinskiy A.A. Pereshchepinskiy klad [The Pereshchepina hidden treasure]. In: Materialy po arkheologii Rossii [Proceedings on Russian Archaeology], 1914, no. 34,pp.111-120.
3. Gorodtsov V.A. Arkheologiya [Archaeology]. Moscow; Petersburg, 1923, vol. I, 397 p.
4. Gorodtsov V.A. Issledovanie Gontsovskoy paleoliticheskoy stoyanki v 1915 g. [Investigation the Gontsy paleolithic site, 1915]. In: Trudy sektsii arkheologii Instituta arkheologii i iskusstvoznaniya Rossiyskoy Assotsiatsii nauchno-issledovatel'skikh institutov obshchestvennykh nauk [Proceedings of the archaeological section of Archaeology and Art Studies Institute of Russian Association of scientific and research institutions of Social studies], 1926, vol. I, pp. 5-35.
5. Gromov V.I. Nikolay Konstantinovich Auerbakh (1982-1930) [Nikolay Konstantinovich Auerbakh (1982-1930)]. In: Soobshcheniya Gosudarstvennoy akademii istorii material'noy kul 'tury [Communications by the State Academy of History of Material Culture], 1931, no. 2, pp. 31-32.
6. Karter G. Grobnitsa Tutankhamona [The Tomb of Tutankhamun]. Moscow: Oriental Literature Publ., 1959, 267 p.
7. Kuz'minykh S.V., Belozerova I.V. V.A. Gorodtsov ob ideal'nom tipe arkheologicheskikh muzeev i edinoy sisteme ekspozitsii arkheologicheskikh pamyatnikov [V.A. Gorodtsov about the ideal archaeological museum and unite archaeological monuments exhibition system]. In: Obrazy vremeni. Iz istorii drevnego iskusstva. K 80-letiyu S.V. Studzitskoy [Images of Time. From the history of ancient art]. Moscow, 2012, pp. 22-34.
8. Platonova N.I. Istoriya arkheologicheskoy mysli v Rossii. Vtoraya polovina XIX - pervaya tret' XX veka [History of archaeological idea in Russia. The second half of XIX - the first one third of XX]. St. Petersburg: Nestor-Istoriya Publ., 2010, 316 p.
9. Sovetskaya arkheologicheskaya literatura: Bibliografiya (1918-1940) [Soviet archaeological literature. Bibliography]. Moscow; Leningrad, 1965, 376 p.
10. Khomyakov M.M. Deformirovannye cherepa Kazanskoy kollektsii [Deformed skulls of Kazan collection]. In: Izvestiya Obshchestva arkheologii, istorii i etnografii pri Kazanskom universitete [ Proceedings of the Society of Archaeology, History and Ethnography attached to Kazan University], 1910, vol. 26, issue 2, pp. 60-69.
11. Khudyakov M.G. Arkheologi v khudozhestvennoy literature [Archaeologists in fiction]. In: Problemy istorii dokapitalisticheskikh obshchestv [Issues of precapitalist societies' history], 1935, no. 5-6, pp. 100-118.
Information about the authors:
Kuzminykh Sergey V., Ph.D. (History), senior research scientist, Institute of Archaeology, Russian Academy of Sciences, Corresponding member of German Archaeology Institute (Moscow, Russian Federation); kuzminykhsv@yandex.ru
Belozerova Irina V., senior research scientist, State Historical Museum (Moscow, Russian Federation); irina.belozero@yandex.ru.
