CC BY
103
УДК 616.831.9-002.3:616-022.7
А.М. САДЫКОВА, Г.А. ШОПАЕВА, А.К. ДУИСЕНОВА, Л.Т. ЕРАЛИЕВА, Б.К. УТАГАНОВ
Казахский Национальный медицинский университет имени С.Д.Асфендиярова, Алматы, Казахстан
ПНЕВМОКОККОВАЯ ИНФЕКЦИЯ И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ В ПАТОЛОГИИ ЦЕНТРАЛЬНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ У ВЗРОСЛЫХ
Пневмококковые менингиты характеризуются высокими показателями летальности и инвалидности, значимыми социально-экономическими потерями. Среди взрослых наиболее уязвимыми являются лица старше 40-50 лет. В старшей возрастной группе в основном встречаются острые формы пневмококкового менингита. Клинические особенности - внезапное начало, лихорадка, тяжелый начальный токсикоз с общемозговыми явлениями (нарушение сознания) и энцефалитическими реакциями (тремор конечностей, судороги). Тяжесть заболевания, длительность госпитализации и антибактериальной терапии менингитов, вызванных Str.pneumoniae, обуславливают значимость вакцинопрофилактикиу взрослых. Ключевые слова: пневмококк, менингит, клинические проявления, взрослые.
Болезни пневмококковой этиологии, в связи с особой тяжестью течения, являются значимой медицинской и социальной проблемой для многих стран в мире [1,2]. Пневмококковая инфекция - это группа заболеваний, вызываемых бактерией Streptococcus pneumoniae (пневмококк). К числу патологии пневмококковой этиологии относятся: пневмококковая пневмония (до 70 % от всех пневмоний), острый средний отит (около 25 % от всех отитов), гнойный пневмококковый менингит (5-15% всех бактериальных менингитов), эндокардиты (около 3 %), плевриты, артриты и другие [3].
Часто заболевания пневмококковой этиологии являются осложнением других инфекций - например, пневмококковая пневмония после перенесенного гриппа или кори, воспаление среднего уха (отит), после или на фоне любой респираторной вирусной инфекции [3].
Пневмококковый менингит стоит на втором месте после менингококкового менингита. Показатели заболеваемости в различных странах составляют от 5-6 до 16-20 случаев на 100 тыс.населения, регистрируясь практически во всех социальных группах. Болеют чаще дети раннего возраста, с последующим снижением в старших возрастных группах и вновь высоким уровнем заболеваемости среди пожилых лиц [2]. Пневмококковый менингит чаще встречается у лиц мужского пола, с соотношением к заболеваемости у лиц женского пола 3:1. Путь передачи возбудителя преимущественно воздушно-капельный, источником инфекции являются больные и носители. В регионах с умеренным климатом пик заболеваемости приходится на осенне-зимний период [4,5].
Пневмококковый менингит и менингоэнцефалит, как правило, развиваются вследствие генерализации инфекции и встречаются обычно в виде спорадических заболеваний, составляя 20-30% от всех гнойных менингитов. Старые травмы черепа могут способствовать развитию менингита. В этих случаях респираторные заболевания, часто даже в отдаленные сроки после травмы, приводят к развитию пневмококковых менингитов. Развитию заболевания предшествует наличие гнойного очага: отит, гайморит, трахеобронхит, пневмонии [6]. Необходимо отметить, что летальность при пневмококковом менингите в несколько раз выше, чем при менингитах, обусловленных менингококком или гемофильной палочкой. Streptococcus pneumoniae серологически неоднороден и насчитывает более 90 серотипов [7,8,9]. Наиболее вирулентными являются серотипы (в нисходящем порядке) - 3, 1, 2, 5, 7 и 8 [10]. Возбудитель впервые был выделен Пастером (1881). Микроб неподвижен, спор и капсул не образует, аэроб или факультативный анаэроб. Представляет собой овальные или ланцетоподобные кокки диаметром около 1 мкм. В мазках из клинического материала располагается парами, которые окружены толстой капсулой. Хорошо растет на средах с добавлениями крови или сыворотки, 0,1% раствора глюкозы при температуре 37°С [11].
Входными воротами для пневмококка является слизистая оболочка носоглотки. Благодаря наличию факторов патогенности в месте внедрения пневмококка возникает воспалительный процесс [12,13]. Основным фактором вирулентности является капсула, которая защищает пневмококк от микроцидного действия фагоцитов и опсонинов. Большое значение имеет также субстанция С, представленная холинсодержащей тейхоевой кислотой клеточной стенки, которая определенным образом взаимодействует с С-реактивным белком. Этот процесс сопровождается активацией системы комплемента, избыточным высвобождением медиаторов острой фазы воспаления, стимуляцией нейтрофильных лейкоцитов. Все это создает условия для образования первичного воспалительного очага с развитием пневмонии, отита, гайморита и др. Из первичного очага инфекции возбудитель гематогенным путем распространяется в организме и вызывает поражение эндокарда, суставов, мозговых оболочек с развитием гнойного менингита и других органов и систем.
Клиническая картина менингита проявляется общеинфекционным, общемозговым и менингеальным синдромами; лабораторно-воспалительными изменениями в цереброспинальной жидкости [14,15,16]. Принято различать две основные формы пневмококкового менингита: острую, с вариантом злокачественного синдрома типа Уотерхауса- Фридериксена (молниеносная форма); затяжную и разновидность ее - рецидивирующую [14,17].
У взрослых в основном встречаются острые формы пневмококкового менингита. Клиническая картина пневмококкового менингита имеет сходство с проявлениями менингококкового менингита.
Отличительными особенностями являются большая частота (до 80%) поражения тканей мозга (менингоэнцефалит) и отсутствие признаков бактериемии (геморрагической сыпи). Заболевание характеризуется внезапным началом с повышением температуры до 38°С, реже до более высоких цифр, тяжелым начальным токсикозом (у 60-70 % больных) с общемозговыми явлениями (сильнейшая головная боль, многократная рвота, нарушение сознания - психомоторное возбуждение, сомноленция, сопор, кома) и энцефалитическими реакциями (тремор конечностей, судороги). В ряде случаев в первые дни болезни выявляется парез черепно-мозговых нервов, чаще отводящего и глазодвигательного. Изредка встречаются моно- и гемипарезы [14,17].
В отличие от менингококкового менингита очаговые поражения нервной системы появляются уже на 1-2-й день болезни. Со стороны сердечно-сосудистой системы -приглушение тонов сердца, изменение частоты пульса, неустойчивость артериального давления. Постепенно, к 3-4 дню болезни развивается судорожно-коматозный статус с нарастанием симптомов дислокации и вклинения ствола мозга. При поздно начатом лечении или неадекватной
терапии возможно затяжное и рецидивирующее течение болезни.
При развитии сепсиса может отмечаться поражение других органов: геморрагическая сыпь на коже (по типу менингококцемии), пневмония, эндо- и перикардит, артриты и др. [18]. В начале заболевания сыпь может быть розеолезно-папулезной и только в последующие дни болезни трансформироваться в геморрагическую экзантему. В отличие от менингококковой сыпи, при пневмококковом менингите она более стойкая, медленно поддается обратному развитию. При своевременном и адекватном лечении улучшение состояния происходит на первой неделе, обратное развитие менингеальных и общемозговых симптомов в течение 2-х недель. Однако, санация ликвора наступает не ранее 2-4 недель. Часто отмечается затяжное или рецидивирующее течение. В большинстве случаев прогноз неблагоприятный - остаются грубые неврологические дефекты. Летальный исход наблюдается в 28-50% случаев, чаще в первые трое суток заболевания, вследствие отека головного мозга. Пневмококковый менингит, возникший на фоне имеющегося первичного очага воспаления (гнойный отит, мастоидит, синусит, пневмония), начинается подостро, малосимптомно, но отличается особо тяжелым течением и чаще, чем первичный пневмококковый менингит, заканчивается летально. Исходы пневмококкового менингита во многом зависят от своевременной диагностики и адекватно начатого лечения [19]. При несоблюдении этих правил болезнь принимает затяжное течение и нередко заканчивается летально. Выделяют три группы причин летальных исходов. Основной причиной летальных исходов является менингоэнцефалит с выраженными признаками отека-набухания мозга. Другая причина - выраженная легочно-сердечная недостаточность, развившаяся на фоне поражения ЦНС. И третьей причиной является септический процесс с развитием тромбогеморрагического синдрома на фоне поражения ЦНС.
Лабораторная диагностика пневмококкового менингита. Общий анализ крови. В периферической крови обычно отмечается лейкоцитоз с резким сдвигом формулы крови влево до юных и миелоцитов, анэозинофилия, значительно повышенная СОЭ до 30-60 мм/час. В ряде случаев наблюдаемая лейкопения является плохим прогностическим признаком.
Исследование ликвора. Спинномозговая жидкость очень мутная, часто зеленоватая (при менингококковом менингите она напоминает воду, забеленную молоком), регистрируются нейтрофильный плеоцитоз (500-1500) в 1 мкл и значительное увеличение количества белка (1-10 г/л), снижение уровня сахара [16].
Бактериологическое исследование. Материалом для выявления возбудителя при пневмококковом менингите являются цереброспинальная жидкость, кровь и мазок из носоглотки, селективными средами являются кровяной или сывороточный агар.
Бактериоскопическое исследование. На пневмококковую природу заболевания указывает наличие нейтрофилов и грамположительных ланцетовидных диплококков (не менее 10 в поле зрения) в мазках клинического материала. При бактериоскопическом исследовании ликвора
обнаруживаются пневмококки в виде грамположительных диплококков ланцетовидной формы, расположенных вне- и внутриклеточно. Для дифференцировки пневмококка от других стрептококков используют:
а) пробу с оптохином (угнетает рост стрептококков);
б) дезоксихолатную пробу (способность пневмококка ферментировать инсулин и чувствительность к желчи отличает его от зеленящих стрептококков);
в) возбудитель, выделенный из цереброспинальной жидкости, который необходимо серотипировать с помощью коммерческих реагентов для реакций латекс-агглютинации или коагглютинации, выявляющих капсульные антигены.
Известным «некультуральным» методом выявления антигенов возбудителей гнойных бактериальных менингитов является метод латекс-агглютинации с использованием соответствующих тест-систем. Латексные частицы, покрытые специфическими антителами к антигенам ^meningitidis, S.pneumoniae или H.influenzae, агглютинируют в присутствии бактериальных антигенов, которые содержатся в цереброспинальной жидкости, результат агглютинации оценивается визуально. Постановка всей реакции длится около 10 минут, реакция не требует наличия живых бактерий в цереброспинальной жидкости [20]. К преимуществам этого метода относят скорость и простота использования, а к недостаткам -стоимость, и сравнительно низкая специфичность [21], вследствие возможных перекрестных реакций [22,23]. Рекомендуется также проводить реакцию ПЦР для выявления Str.pneumoniae с использованием
специфических сегментов генов, обладающих высокой внутриродовой консервативностью [24]. Основные диагностические критерии пневмококкового менингита:
1. Эпидемиологический анамнез: контакт с больным или носителем пневмококка, воздушно-капельный или контактный пути заражения, преимущественная заболеваемость детей грудного и раннего возраста, а также людей пожилого возраста и ослабленных лиц.
2. Развитие менингита после заболевания, имеющего пневмококковую природу: пневмония, отит, синусит.
3. Начало менингита острое, внезапное, с быстро прогрессирующим и резко выраженным общетоксическим синдромом, который проявляется высокой лихорадкой с ознобом, «распирающей» головной болью, повторной рвотой, выраженной общей гиперестезией.
4. Менингеальный синдром отличается полнотой выраженности всего симптомокомплекса, нередко протекает с развитием отека-набухания головного мозга.
5. Отмечается частое вовлечение в патологический процесс вещества мозга с развитием менингоэнцефалита.
6. Характерен быстрый темп нарастания тяжести поражения ЦНС с расстройством сознания, генерализованными судорогами, поражением черепных нервов.
7. Характерна тяжесть заболевания, течение нередко затяжное и рецидивирующее с последующим летальным исходом.
8. В крови и цереброспинальной жидкости выражены воспалительные изменения, а бактериологическое выделение пневмококка из крови или цереброспинальной жидкости подтверждает этиологический диагноз. Согласно данным литературы, резистентность пневмококков по всему миру к пенициллину достигает в Северной Америке - 46%, в Южной Америке - 35%, в Европе - 19%, в России - 9% [25]. Наблюдается тенденция к росту устойчивости S. Pneumoniae к макролидам. Препараты данной группы являются основными в терапии инфекций, вызываемых S. pneumoniae, особенно у молодых лиц и детей, а также при наличии гиперчувствительности к ß-лактамам. Так, в США частота резистентности пневмококков к этим антибиотикам колеблется в пределах 14-26%, в Европе от 24,1% до 45,0%, в России от 2 до 6%. Самый высокий процент нечувствительных штаммов (27 и 33% соответственно) отмечен к тетрациклину и ко-тримоксазолу. Полирезистентность у пневмококков (устойчивость к 3 и более классам препаратов) встречается в 8% случаев [26,27].
Профилактика пневмококковой инфекции посредством вакцинации остается наиболее рациональным подходом в борьбе с данным заболеванием [28,29]. Ведущие мировые эксперты в области инфектологии подчеркивают необходимость внедрения пневмококковых вакцин в практику стандартной вакцинации взрослых пациентов в возрасте от 18 до 49 лет, а также от 50 лет и старше с целью предотвращения инвазивной пневмококковой инфекции,
вызванной бактериями Streptococcus pneumoniae. Это отражено в официальных рекомендациях Всемирной Оранизации Здравоохранения (ВОЗ), Centers for Disease Control and Prevention (CDC), национальных комитетов по вакцинации и иммунизации, консультативных советов Министерств здравоохранения стран ЕС, в которых говорится, что ранее одобренная в Европе вакцинация детей и подростков в возрасте от 6 недель до 17 лет, а также у взрослых людей в возрасте от 50 лет и старше, сегодня является единственной эффективной мерой профилактики в ЕС, предотвращающей инвазивные заболевания
пневмококковой этиологии у пациентов всех возрастов в европейских странах. Пневмококковая вакцина защищает от бактерий-возбудителей менингита. Существует два типа пневмококковой вакцины. Пневмококковую
конъюгационную вакцину обычно вводят детям младше двух лет, а также детям в возрасте от 2 до 5 лет, которые принадлежат к группе риска [30]. Пневмококковая полисахаридная вакцина рекомендована взрослым старше 65 лет. Полисахаридную вакцину также вводят взрослым среднего возраста с ослабленным иммунитетом и определенными хроническими заболеваниями [31].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1 Белошицкий Г.В., Королева И.С., Кошкина Н.И. Пневмококковые менингиты в Российской Федерации //Эпидемиология и вакцинопрофилактика. - 2009. - № 21.- C.6-10.
2 Somand D., Meurer W. Central Nervous System Infections // Emerg. Med. Clin. NA. - 2009. - Vol. 27. - P. 89-100.
3 Bluestone CD. Clinical course, complications and sequelae of acute otitis media // Pediatr. Infect. Dis. J., 2000. - 19, Suppl.5 - P.37-46.
4 Зенькова С. К., Семенов В. М., Скворцова В. В. Эпидемиологическая особенность гнойных менингитов и менингоэнцефалитов не менингококковой этиологии. В кн.: Актуальные аспекты военной медицины. Сб. научных трудов главного военно-медицинского клинического центра «ГВКГ» Украины. - Киев: 2010. - С. 147-152.
5 Белошицкий Г. В. Эпидемиологическая характеристика пневмококковых менингитов : автореф. дис... канд.мед. наук : 14.00.30. -М., 2005. - 24 с.
6 Brouwer MC, Tunkel AR, van de Beek. Epidemiology, diagnosis, and antimicrobial treatment of acute bacterial meningitis. // Clin. Microbiol. Rev. -2010. - Vol. 23(3). - P:467-492.
7 Henrichsen J. Six newly recognized types of Streptococcus pneumoniae // J. Clin. Microbiol. -1995. - Vol. 33. - P. 2759-2762.
8 Белошицкий Г.В., Миронов К.О., Королева И.С. Фенотипическая и генетическая характеристика штаммов пневмококков, выделенных от больных пневмококковым менингитом //Клин микробиол антимикроб химиотер. - 2011. - Т 13. - № 3 - С. 261266.
9 Белошицкий Г.В., Миронов К.О., Королева И.С. Генетические международные клоны пневмококка, изолированные от больных пневмококковым менингитом в Москве // Молекулярная диагностика 2014, Сборник трудов VIII всероссийской научно-практической конференции с международным участием. - 2014.- Т. 1.- С. 410-411.
10 Пневмококковая инфекция и её профилактика: пособие для практикующих врачей / Под ред. С.М. Харит. - СПб.: НИИДИ, 2009. -48 с.
11 Винник А.Л., Варгина А.К., Ершова З.И. Питательная среда для выделения и культивирования пневмококка //Журн. микробиол. -1985. - №8. - С. 19-22.
12 Падюков Л.Н. Структурная организация бактериальной клетки пневмококка // Журн. Микробиол. -1985. - № 3. - С. 96-99.
13 De Velasco E.A., Verheul A.F.M., Snippe H. Streptococcus pneumoniae: virulence factors, pathogenesis and vaccines //Microb. Rev-1995.
- Vol. 59. - P. 591-603.
14 Van de Beek D, de Gans L, Tunkel AR, et al. Community-acquired bacterial meningitis in adults. // N. Engl. J. Med.- 2006 . - Vol. 354(1). -P.44-53.
15 Pizon AF, Bonner MR, Wang HE, et al. Ten years of clinical experience with adult meningitis at an urban academic medical center. // J. Emerg. Med. - 2006. - Vol. 30(4). - P: 367-370.
16 16. WHO MANUAL, 2nd Edition. Laboratory Methods for the Diagnosis of Men-ingitis caused by Neisseria meningitidis, Streptococcus pneumoniae and Haemophilus influenza / WH0/IVB.11.09. - 2011. - 311 p.
17 Баранов А.А., Намазова Л.С., Таточенко В.К. Пневмококковая инфекция и связанные с ней заболевания - серьезная проблема современного здравоохранения // Педиатрическая фармакология.- 2008. - Т.5. - №1. - С.7-12.
18 Bennett N.M., Buffington J., La Force F.M. Pneumococcal bacteremia in Monroe. // New York. Am. J. Public Health. - 1992. - Vol. 82. -P.1513-1516.
19 Edmond K, Clark A, S Korczak V, et. al. Global andregional risk of disabling sequelae from bacterial meningitis: a systematic review and meta-analysis. // Lancet. - 2010. - Vol. 10. - P.317-328.
20 Абрикосова Н.Ю., Костюкова Н.Н., Туманян А.А. Этиологическая структура острых бактериальных менингитов и ее расшифровка с использованием иммунодиагностики // Менингококковая инфекция и гнойные менингиты: Тез. докл. Всесоюзн. конф. - Архангельск: 1986. - С. 47-50.
21 Зубков М.Н., Гугуцидзе Е.Н. Микробиологические аспекты диагностики пневмоний // Пульмонология. - 1997. - № 1. - C. 41-45.
22 Bjornson A., Lobel J.S., Harr R.S. Relation between serum opsonic activity for Streptococcus pneumoniae and complement function in sickle cell disease. //J.Infect. Dis. - 1985. - Vol. 152. - P. 701-709.
23 Talkington D. F., Brown B.G., Tharpe J.A. Protection of mice against fatal pneumococcal challenge by immunization with pneumococcal surface adhesin A (PsaA) // Microb. Pathogen. - 1996. - Vol. 21. - P. 17-22.
24 Suzuki N., Yuyama M., Maeda S., et al. Genotypic identification of presumptive Streptococcus pneumoniae by PCR using four genes highly specific for S. pneumoniae //Journal of Medical Microbiology. -2006. - Vol. 55. - P. 709-714.
25 Боброва О.И., Карноухова О.Г., Степаненко Л.А. и др. Актуальные проблемы пневмококковой инфекции и вопросы ее специфической профилактики. //Сибирский мед.журнал, 2014. - № 3. - С.5-7.
26 Doern G.V.Antimicrobial resistance with Streptococcus pneumoniae in the United States // Sem. Resp. Crit. Med. - 2000. - Vol. 21. - №4. -P.273-284.
27 Kaplan S.L., Mason E.O. Management of infections to antibiotic-resistant Streptococcus pneumoniae // Clin. Microbiol. Rev. - 1998. - Vol. 11. - P.628-644.
28 Rodgers GL, Klugman KP. The future of pneumococcal disease prevention. //Vaccine, 2011. - 29, Suppl. 3. - P.43-48.
29 Melntyre PB, O'Brien KL, Greenwood B, van de Beek D. Effect of vaccines on bacterial meningitis worldwide. //Lancet. - 2012. - Vol.380.
- P.1703-1711.
30 Pilishvili T, Lexau C, Farley MM, Hadler J, Harrison LH, Bennett NM, et al. Sustained reductions in invasive pneumococcal disease in the era of conjugate vaccine. //J. Infect. Dis., 2010. - 201(1). - P.32-41.
31 www.cdc.gov/vaccines
А.М.САДЬЩОВА, Г.А.ШОПАЕВА, АД.ДУЙСЕНОВА, Л.Т.ЕРАЛИЕВА, БД.УТАГАНОВ
С .Д.Асфедияров атындагы К,азац улттыц медицина университетi
ЕРЕСЕКТЕРДЕГ1 ПНЕВМОКОККТ1 ИНФЕКЦИЯ ЖЭНЕ ОНЫН, ОРТАЛЬЩ ЖУЙКЕ ЖУЙЕС1 ПАТОЛОГИЯСЫНДАFЫ МАН.ЫЗЫ
ТYЙiн: nHeBMOKOKKTi менингиттер елiм-жiтiм, MYгедектiктiц жогары к0рсеткiшiмен жэне мацызды элеуметтш-экономикальщ шыгындармен сипатталады. Ересектер арасында кебшесе 40-50 жастан ас;ан адамдар ауруга бейiм болып келедi. Ересек жастагы топтарда пневмококктi менингиттiц непзшен жедел TYрi кездеседi. Клиникалы; ерекшелМ - аурудыц кенеттен басталуы, ;ызба, жалпымилы; K0рiнiстермен (естiц бузылуы) жэне энцефалитикалы; реакциямен (ая;-к;олдыц дiрiлi, тырысулар) K0рiнетiн бастап;ы ауыр токсикоз. Str.pneumoniae-мен ша;ырылган менингиттердiц ауырлы; дэрежесi, госпитализацияныц жэне антибактериалды емнiц узак;тыгы ересектерде алдын алу егулерiнiц мацыздылыгын керсетедь ТYЙiндi свздер: пневмококк, менингит, клиникалы; керсеткiштерi, ересектер.
A.M.SADYKOVA, G.A.SHOPAYEVA, A.K.DUISENOVA, L.T.ERALIYEVA, B.K.UTAGANOV
Asfendiyarov Kazakh National Medical University
PNEUMOCOCCAL DISEASE AND ITS SIGNIFICANCE IN THE PATHOLOGY OF THE CENTRAL NERVOUS SYSTEM IN ADULTS
Resume: Pneumococcal meningitis characterized by high levels of mortality and disability, significant social and economic losses. Persons age 40-50 years are the most vulnerable among adults. Acute forms of pneumococcal meningitis are mainly found in the older age group. Clinical features - sudden onset, fever, severe cerebral intoxication (disturbance of consciousness), and encephalitic reactions (tremor of limbs, convulsions). Severity of illness, duration of hospitalization and antibiotic therapy of meningitis caused by Str.pneumoniae, cause vaccinal importance in adults.
Keywords: pneumococcus, meningitis, clinical manifestations, adults.
УДК 616.98 (075.8)
Ф.А. БЕРДАЛИЕВА
Южно-Казахстанская государственная фармацевтическая академия, Казахский научный центр карантинных и зоонозных инфекций
ЭТИОТРОПНАЯ ТЕРАПИЯ ОСТРОГО БРУЦЕЛЛЁЗА И ЭРАДИКАЦИЯ БРУЦЕЛЛ
Была изучена эффективность стандартных режимов антибактериальной терапии бруцеллёза (5 — рекомендованные ВОЗ и 1 — входящий в стандарт лечения) на основании числа рецидивов и снижения бактериальной ДНК бруцелл в венозной крови больных после окончания курса лечения.
Проведённый регрессионный анализ показал, что на частоту рецидивов при лечении острого бруцеллёза в наблюдаемых группах, не оказывают ни пол, ни возраст, ни наличие сопутствующих заболеваний. Влияние на частоту развития рецидивов как фактор риска оказывал режим проводимой терапии (статистически значимые различия выявлены при назначении режимов доксициклин + гентамицин и пефлоксацин в виде монотерапии).
Отнесение пациентов к терапевтической группе, получавшей доксициклин + рифампицин, статистически значимо снижало число рецидивов после окончания курса лечения.
Установлено, что выявление ДНК бруцелл в крови пациента после окончания курса этиотропного лечения является показателем несостоятельности эрадикации бруцелл из внутренней среды макроорганизма и статистически значимым предиктором развития рецидива заболевания (критерий х2 = 75,63, р = 2,2 х 10-16). Во всех случаях развития рецидива у пролеченных больных в крови выявлялась бактериальная ДНК бруцелл. Ключевые слова: бруцеллёз, лечение, эрадикация бруцелл
Несмотря на наличие большого числа антибактериальных препаратов, эффективных в отношении бруцелл, этиотропное лечение бруцеллёза представляет собой серьёзную проблему в связи с внутриклеточной локализацией возбудителя [1].
В настоящее время наиболее широко используемыми антибактериальными препаратами для этиотропного лечения бруцеллёза являются тетрациклины, триметоприм и сульфаметоксазол, аминогликозиды, рифампицин и фторхинолоны [2, 3]. Эти препараты могут использоваться
как сами по себе, так и в комбинациях друг с другом. Однако в связи с частыми рецидивами бруцеллёза, наблюдаемыми при монотерапии, ВОЗ рекомендует именно комбинированное лечение данной инфекции [4]. В настоящее время комбинациями препаратов, рекомендуемыми ВОЗ, являются доксициклин плюс рифампицин и доксициклин плюс стрептомицин. Хотя с помощью этих режимов достигнуты хорошие результаты, частота рецидивов при лечении больных бруцеллёзом комбинациями указанных препаратов достигает 14,4% [5].
