CC BY
20
Дмитрий Валерьевич Стрелков
г. Ижевск
ПИСЬМА и РИСУНКИ САПЁРА ЧЕБОТАРЕНКО
Мой прадед Александр Васильевич Чеботаренко родился 23 февраля 1904 г. в селе Богатое, Белгородского района Курской области. Окончил Бердянское реальное училище. Работал учителем рисования и черчения в мужской школе в Ярославле. Жена его, Александра Ивановна Кочеткова, была учителем химии и географии. В 1931 г. у них родилась дочь Алла, моя бабушка; она проживает в Ижевске. Именно она и сохранила письма и рисунки отца и предоставила их для публикации.
В начале войны А.В.Чеботаренко был призван на курсы младших лейтенантов. После этого был командиром сапёрного взвода 51 отдельного мотострелкового батальона 2 гвардейского танкового корпуса на Воронежском, Западном и 3 Белорусском фронтах. Уволен в запас 22 сентября 1945 года со званием лейтенанта. Вернувшись с войны, снова стал работать школьным учителем вплоть до выхода на пенсию. Скончался 16 августа 1976 года, похоронен в Ярославле.
В списке его наград - ордена Красной звезды и Отечественной войны 2 ст., медали «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией», а также Благодарности Верховного главнокомандующего И.В.Сталина за то, что составе соединения он принял участие в освобождении Ельни, Смоленска, Орши, Минска, за форсирование Немана, освобождение Каунаса, за прорыв обороны немцев и освобождение Восточной Пруссии, за овладение городами Восточной Пруссии: Тильзит, Грасс Спайгиррен, Ауловенен, Жиллен, Каугинен, за овладением Истенбургом, за форсирование рек Дайме и Прегель, овладение Лабиау и Велау, Тапиау, Алланбургом, Марденбургом и Леценом.
Мы располагаем письма лейтенанта А.В.Чеботаренко в их хронологической последовательности, публикуя их с сохранением авторской орфографии и пунктуации, а места вымаранные цензурой
обозначаем звёздочками. Добавления к письмам следуют за знаком плюс (+).
***
23.10.1942
Позавчера получил от 16.10.42 письмо от тебя, но ответить сразу не мог т.к. был занят.
21-го пришлось от своих приятелей лыжников уйти в другую землянку где грязновато, тесновато да к тому-же, как это не странно, имеются клопы.
Моя новая квартира находится недалеко от прежней квартиры и я часто хожу к ним в «гости». Жаль, что вам никак не удается переехать на постоянную квартиру. Все это, конечно, нервирует вызывает неуверенность, да и переезжать в холодную погоду хуже.
А сегодня у нас выпал снег с легким морозом. В землянке тепло несмотря на то что она как решено со всех сторон светится. Тепло потому, что печка (железка) все время топится, а в лесу дров много. Я пока продолжаю жить здесь, проживу до 1 ноября наверняка, а дальше не знаю где буду жить, здесь или в другом месте.
Ты-бы с Аллой сходила к Мышкиной, узнала куда попал Мышкин меня очень интересует его судьба. Если она имеет его адрес то сообщи его мне.
Живу я попрежнему. Со мной живут 7 человек таких-же как и я. Живем и ожидаем «у моря погоды». Жизнь наша однообразна. Событий никаких нет поэтому и описывать мою жизнь трудно. Если и бывают события то незначительные вроде того, что я сегодня решил кроме портянок надеть носки еще бабушкиной штопки с разноцветными нитками.
Деньги пока подожду посылать дней 4-5 до следующего твоего письма, может-быть переедете на новую квартиру если-же не переедете за это время то пошлю деньги по старому адресу.
18.05. 1943
Привет Алле!
Второй день твой папа сидит на одной из станций железной дороги.
Эта железная дорога тебе знакома. Мы с тобой и с мамой часто ездили по ней когда жили на даче у тети Аси.
И сейчас я недалеко нахожусь от тети Аси, всего около 60 километров.
Сидим в вагоне и мерзнем так как после хорошей погоды наступило похолодание. Так как холодно, то мы предпочитаем спать. Спим ночь, проснемся покушаем немного посидим, покурим, и опять спать итак круглые сутки.
Куда мы едем никто не знает, не только мы не знаем но и тот кто нас отправляет и везет тоже не знает. Почему мы так долго и сидим. Скажут куда ехать тогда поедем. Два дня тому назад я послал маме письмо, наверно получили его. Когда мама и бабушка получат аттестаты пусть напишут мне. Беда в том, что от вас не скоро получу письма.
Папа ......
16. 07.1943
Здравствуй Алка!
Ты сейчас, наверно путешествуешь по сосновым лесам Ярославской области, собираешь грибы и ягоды?
Хорошо сейчас в лесу.
Я тоже сейчас «путешествую» по ***** обл. но лесов здесь нет. Есть маленькие рощи невысоких деревьев: клена, орешника, дуба. Сосна и ель здесь встречается очень редко. Везде поля, а так как здесь фронт, то большая часть полей, когда-то плодородных, сейчас заросла бурьяном; нельзя их сейчас обрабатывать.
Грибов здесь нет, ягод тоже не видно, речки тоже встречаются редко, речки маленькие неглубокие, как ручейки.
Зато здесь небо голубое, лазурное.
Днем оно какое-то лазурное; ночью — синее. И вот в этом лазурном небе безпрерывно жужжат самолеты как наши так и немецкие. Но они не только жужжат но и сбрасывают бомбы. Немецкие самолеты сбрасывают бомбы на наши головы, а наши самолеты на немецкие.
Вот и сейчас, когда я пишу тебе это письмо немцы бомбят соседнюю деревню, километра 2-3 отсюда.
Бух-Бух — падают одна за другой бомбы. Взрыв за взрывом. Клубы черного дыма, смешавшись с пылью, долго стоят в воздухе. Мы в течение 10 дней привыкли к этой музыке, и спокойно относимся к этому концерту. Вот и сейчас когда идет бомбежка каждый занимается своим делом. Я сижу в избе за столом и пишу тебе это письмо, изредка поглядывая в окно туда где рвутся бомбы. Рядом со мной сидит капитан и вооружившись большим увеличительным стеклом величиной с чайное блюдце, читает (через стекло) равзеддонесение, оно неразборчиво напечатано на машинке. У избы, на траве, лежат три красноармейца и хлебают из котелка суп с таким аппетитом, что глядя на них и мне захотелось есть, несмотря на то, что я только что покушал.
Возле сарая собрались наши разведчики. Они недавно пришли с разведки и сейчас отдыхают. Все ребята здоровые, смелые, ловкие в маскировочных костюмах. Вроде комбинезонов зеленого цвета с черными пятнами. Они окружили патефон и вот «накручивают» его, меняя пластинку за пластинкой.
Как только самолеты направляются на нашу деревню, часть людей заходит в щели тут-же вырытые нами, а другая скрывается под деревьями или в избе, что-бы немецкий летчик не заметил, что в деревне находится воинская часть.
Так моя часть работает вместе с танкистами то мы на одном месте. Долго не сидим чуть-ли не каждый день переезжаем с места на место.
Сейчас у нас на Белгородском направлении идут ожесточенные бои говорят такие какие были под Сталинградом.
Читай газету «Правда» все что пишется о Белгородском направлении это описываются наши события.
Сейчас мы получили сообщение, что наши войска наступают на Орловском направлении да союзники наши забрали остров Сицилию так, что Гитлеру в этом году летом приходится туго, а зимой может быть ему и «капут».
Ну всего доброго. Будь здорова. Отдыхай. Если будет свободное время у тебя напишешь мне письмо.
Папа.
14.08.43
Благополучно все прибыли к месту назначения в 16.00
После ночных путешествий по Ярославлю нашли Калашникова на вокзале, которого я отругал. Он уверяет, что все время искал нас. Конечно врет, опоздал наверняка.
Приехал получил деньги и сразу-же перевел по почте: тебе 600 рубл. и бабушке 200 рубл. Через неделю ты их наверно получишь. Думаю, что тебе они не помешают.
Сегодня получил новое обмундирование и с места в карьер приступил к работе. На днях думаем уехать куда и сами не знаем.
Ну вот и все новости за сегодняшний день.
P.S. Сегодня получил твои два письма с фотокарточкой Аллы.
16.08.43
14-го приехал из Ярославля, а 16.08.43 уехал оттуда, где была наша часть. Едем по-видимому туда, где был Ким в прошлом году зимой.
В общем опять «на колесах».
... в движении, в движении — как поется в какой-то арии.
Дома тоже, когда был, лишь один день перед отъездом поспал весь лень досыта и никуда не ехал.
Опять вагон, станции, полустанки, леса, деревни.
Днем легкий холодный ветерок с намеком на осень.
У меня все обстоит благополучно, беспокоится не следует, худеть тоже. Через несколько минут отъедем от Малоярославца.
9.09.1943
Вчера получил твое письмо от 2.09.43. Удивлен тем, что оно так быстро дошло. Твои опасения не совсем основательные. Конечно на фронте нет тех удобств какими вы пользуетесь в тылу но ведь мы не безпомощные дети и во всяком случае от холода себя убережем. Плохо то что все деревни почти немец отступая сжигает, но нам сейчас повезло. Мы сейчас дней на 5-6 находимся на отдыхе и к нашему удивлению эта деревня не сожжена немцами (повидимому быстро удрали и не успели сжечь). И вот мы сейчас наслаждаемся в деревне откуда немцы выгнали когда были здесь все население. Они переделали хаты под себя надеясь
жить в них долго, но им не пришлось жить. Сейчас мы живем в этих хатах.
В конце августа я послал тебе 600 рубл. и бабушке 200 рубл. получили ли их?
Может быть еще сумею через 5-8 дней выслать примерно такую сумму. Но пока не ручаюсь. Кажется мне выплатят гвардейские деньги в эту получку, если уплатят тогда вышлю, если сможешь сэкономь Аллке на валенки.
Ты угадала. Я как и большинство из нас заболел гриппом. Но грипп какой-то странный; температуры нет, а болит только голова. Со 2 по 8 я и носился с больной головой. Сегодня первый день когда она у меня не болит. Повидимому выздоровел.
Узнали, что Италия вышла из строя, чему очень обрадовались. Это ускорит конец войны.
Вчера также получил три старых твои письма (июльские) и одно от Кима.
16.09.1943
Четвертый день я нахожусь в командировке. Прибыл по делам службы в г. Можайск. Пользуясь этим заехал (на автомашине) к Анастасии Иван., у которой переночевал ночь.
Сейчас сижу в одной сельской школе, расположенной неподалеку от
»1» »1» »1» »1» »1» »1» V-/ V/
****** которая является моей так сказать штаб квартирой.
Здесь у нас имеется тетя Паша — техническая служащая, которая приготовила нам прекрасный обед из двух блюд: борщ и картошка и вот сейчас его нам она подает. Появилась на столе и поллитра водки. Я оказал учительнице услугу привез две автомашины дров для школы. Она расчувствовалась и поставила нам за это на стол водки. Я, конечно, привез ей дрова не за водку. Я просто пожалел ее, школу, ребят. Сказалось повидимому профессиональное чувство (сам был учителем) да и тебя вспомнил твои лесозаготовки вот и решил помочь.
Завтра уезжаю в свою часть.
Опять фронтовая жизнь. В школе (в деревне) я избаловался, живу как на даче. Через окошко видно поле и лес, нет того ощущения какое
видишь на фронте. Я уехал из части 12.09.43. Там наверно есть письма от тебя.
Без меня наш начфин (тот который тебя напугал) должен тебе и бабушке перевести деньги. Я даже сейчас не знаю сколько он переведет тебе денег. Говорил он мне что больше тысячи. Это я получил гвардейские деньги за прошлые месяцы. Может быть деньги помогут тебе купить Алле валенки.
К^ЛХ 3
Надпись на обороте «Алле в альбом. Школа, где я временно живу».
19.09.1943
Выехал на автомашине из Можайска в обратный путь. В часть прибыл 18.09.43 около 2 ч. дня пройдя около 400 км. Приехали в деревню а наша часть выбыла в неизвестном направлении. На нашем фронте мы снова перешли в наступление. Посчастливилось нам, мы встретили наших интендантов, которые рассказали нам где приблизительно они находятся. У них мы переночевали, нас они покормили до-сыта и рано утром снова
123
отправились разыскивать нашу часть. Но найти ее не удалось. Пришлось снова вернуться к нашим интендантам где будем ожидать пока не приедет кто-нибудь за продуктами из нашей части.
Мигом устроили костер и стали варить себе обед.
У костра собрались красноармейцы. Шутят разговаривая у костра.
Вы что на бомбежку попали — спрашивает один красноармеец у другого — ездившего со мной на розыск нашей части.
Ага! — отвечает он.
Расскажи — просит он.
«Вот поехали искать наших. Приехали в одну деревню — нету, в другую тоже нету. Поехали в д. М. Смотрим 9 немецких самолётов летят.
Ну и что-же, перебивает рассказчика кто-то нетерпеливый.
Ну что, подлетают к нам и спрашивают: — Кто такие будете и куда едете.
Русские, — отвечаем мы, а едем мы на фронт.
А-а-а, говорят немцы, русские!
Р-а-а-з и бомбу. Ра и еще другую. Мы с машины в щель.
Немцы как увидели что мы сидим в щели испугались и улетели.
Все хохочут слушая этот рассказ красноармейца- шутника...
Ну вот и готов обед (вареная картошка с салом) и чай.
Втроем уплели 2 котелка картошки, напились чаю. После чая стало жарко. Под кустом разослал шинель. Прочитал газету за 16.09.43.
Шумят березы, рокочут самолеты в небе — наши и немецкие. Рвутся в небе снаряды от зениток. Где-то далеко слышна артиллерийская канонада. Наши наступают еще продвинулись на 15 км.
До Смоленска остается километров 25-30. Скоро Смоленск будет
наш.
+ 20.09.1943
Вчера вечером снова сделал попытку найти своих и успешно. К вечеру нашел. Все удивились, что я так быстро их нашел, так во время наступления найти трудно; все время передвигаются с места на место. В награду за быстрое возвращение в часть, мне преподнесли четыре твоих письма и одно от Аллы.
Кроме этого, нажарили оладьев повара и накормили оладьями со сладким чаем.
Ты напрасно безпокоишься. Гриппом я не болею. Правда числа 2-го или 3-го я застудил голову, спал на сырой земле (болото). Но сейчас все прошло.
Погода, для конца сентября, стоит хорошая. Настроение у меня бодрое, самочувствие отличное.
Когда я заезжал к Анастасии Ивановне на дачу (во время командировки) от нее узнал что учитель 53 школы Александр Васильевич Обоянский (тот с которым Алла ездила на велосипеде за грибами в дом отдыха Полянку) находится на Смоленском направлении на фронте. Недавно прислал ей письмо и спрашивал где я нахожусь и Кирилл.
P.S. Вчера заполнял денежные переводы тебе на 1500 рубл. и
бабушке на 300 р. В конце сентября получите. Это Аллке на обувь мои
1
гвардейские.
23.09.1943
Ну вот наступила «осень золотая».
Второй день идет «мелкий осенний дождичек». Ветры. Туманы. В данный момент свободен, сижу в крытой брезентом автомашине. Здесь теплей и суше.
Расположились в старой дворянской усадьбе князя ***** — отца декабриста *****. После революции в этом трехэтажном дворце был какой-то техникум кажется сельско-хозяйственный.
Сейчас этот дворец взорван немцами.
Места — красивые, даже сейчас после боев они выглядят довольно живописно.
Здесь бывал Пушкин. Сохранился тот дуб, который вдохновил Пушкина написать стихотворение
«У лукоморья дуб зеленый
Златая цепь на дубе том. »
Пусть Алла не думает, что на этом дубе есть, или была златая цепь.
Коты и кошки правда бегают но только не ученые а обыкновенные, домашние, которые возможно сейчас немного одичали.
1 Военнослужащие гвардейских частей получали дополнительные денежные выплаты. (прим. издателя)
Вот под одним таким старым «вековым» дубом замаскировалась одна из наших автомашин. Пришел почтальон и принес с нашей радиостанции сводку информбюро. Наши войска продолжают продвигаться.
Ты пишешь, что на нашем фронте мы медленно продвигаемся. Это верно. Но если учесть что бои приходится вести в сильно болотистой местности где трудно (очень трудно) продвигаться с техникой (автомашины, танки, артиллерия) то продвижение 5-10 км в день не так уж и плохо. Мы подошли почти вплотную к одному большому старинному русскому городу, который не сегодня так завтра будет опять нашим.
+ 24.09.1943
К автомашине подходит мальчуган лет 12 в красноармейской форме. Козыряет и спрашивает: Вы не знаете где расположена К-ская зенитная часть я отстал от своей части и вот ее разыскиваю. И предъявляет свою красноармейскую книжку. В книжке значится — Михайлов Иван Спиридонович 1931 года рождения — воспитанник К-ской части. Спрашиваю его откуда он, как он попал в Кр. Армию и долго-ли служит. Из калининской области — отвечает он. Отца и мать немцы убили а я убежал и вот второй год служу в Кр. Армии. А у вас нельзя в части остаться спрашивает мальчуган?
А что ты умеешь делать?
Я все умею делать отвечает парнишка. Мальчишка промок весь, посинел и видно голодный т.к. очень часто поглядывает на кухню.
Мальчишка шустрый. Видно прошел огонь и воду. Всем понравился.
Может-быть у нас останешься? — спрашиваю его. Останусь — быстро отвечает он. И так на одного «солдата» в нашей части стало больше. Накормили его просушили. Парнишка повеселел. Бегает возле автомашин, главным образом возле кухни, и наигрывает на свистульке. Подбегает наш «солдат» к повару и просит налить супу.
Давай котелок говорит ему повар.
У меня нет котелка озадаченно отвечает наш «солдат».
Значит не получишь супу с серьезным видом отвечает ему повар, какой-же ты солдат без котелка поучает его повар, солдат должен иметь
котелок. Мальчишка убегает и минуты через три возвращается с котелком.
Повар наливает ему в котелок супу. Все смеются и шутят с нашим молодым солдатом.
+ 27.09.1943
Третий день не имею возможности продолжить это письмо. Несмотря на то, что шли дожди, испортившие грунтовые дороги, наши на фрицев поднажали и фрицы ускорили темпы своего отступления.
Быстро отступают, даже не успевают сжигать деревень и уводить население. Как это делали раньше.
Из-за дождей мы немного отстали от своих передовых частей и вот сейчас третий день догоняем свою часть и никак не можем их догнать так быстро он взят.
Только сейчас приехали в одну деревню моментально нас окружили, заиграла гармонь наши красноармейцы вызывающие поддергивают плечами пришлепывают каблуками и девушки не выдержав пустились впляс.
Мы отвыкли от сел и населения, ведь немцы при своем отступлении все сжигали. И вот сейчас нам приятно быть в русской деревне. Где осталось население не только этих деревень но и других сел и городов отбитых нашими частями у немцев.
Все население возбуждено. Радостно приветствуют нас. Наперебой рассказывают нам о зверствах немцев. Удивлены силой и мощью Кр. Армии. Трудно передать сейчас настроение населения оно какое-то праздничное.
От них (от наседения) и мы заряжаемся этим праздничным настроением.
Ну вот видите и у нас пошли дела хорошо. Позавчера взяли большой старинный русский город. Москва наверно вновь салютовала (я не знаю т.к. 5 дней не читал газет). Некогда. Надо двигаться вперед. Возможно что и письма мои будут запаздывать в связи с нашим наступлением. Ну всего доброго.
29.09.1943
Я уж писал о том, что население освобожденных нами деревень встречает нас как родных.
Один наш красноармеец попал к себе в деревню к отцу. И вот сейчас я сижу у него в доме.
Его, а за одно и меня, приняли с распростертыми объятиями. Волнуются, плачут.
Долго рассказывают нам о немцах, о партизанах. Этому селу, к и близь лежащим, посчастливилось. Здесь, как выразился отец красноармейца, днем власть была немецкая а ночью — советская. Здесь последний год господствовали партизаны и немцы боясь их не заходили почти в эти деревни. Поэтому в деревне все есть.
Нам поставили на стол картошку и жареное свиное сало, молоко и блюдо меду. Наелся досыта молока с медом. Слушаю рассказы старика.
Наше село, рассказывает старик, немцы называли бандитским потому что у нас везде были партизаны. До войны у нас колхоз богатый был — передовой в районе. Когда пришли немцы у нас все мужики в партизаны пошли. Приходят к нам полицейские немецкие и заставляют молоко, скот вести а партизаны убьют полицейских, пришлют карательный отряд, партизаны и его разгонят. Немцы и стали бояться к нам в село заходить. Вот поэтому у нас все цело и дома и скот.
Через полчаса уезжаем дальше на запад. Погода осенняя.
Только закончился дождь. Сыро. Пасмурно. Не хочется выходить из теплой избы, от меда и молока. Но делать нечего хочется или не хочется а ехать надо.
Давно я не получал от вас писем. Последнее письмо я получил 18 сентября кажется датированное тобою 5-го. Повидимому почта запаздывает в связи с наступлением.
+ 30.09.43
Часть моя поехала дальше а меня с группой красноармейцев оставили в одной деревне выполнять одно задание.
Остановились в одной избе. И здесь приняли как гостей. Партизаны из этой деревни принесли самогонки и потчуют ей.
Женщины-хозяйки угощают мясным супом, горохом, молоком. Мои красноармейцы наглушили рыбы в речке около 15-20 кг и вот у нас «пир-горой».
Все наперебой стараются чем-нибудь угостить или услужить. Сразу видно что осточертели им немцы и поэтому они обрадовались своим.
+ 3.10.43
До сегодняшнего дня я жил в этой деревне как в доме отдыха. Кормят нас «на убой». Один мой красноармеец «душа нашего общества» целыми днями развлекает нас. То рассказывает какой-либо анекдот смешной. Или-же возмет гитару и на губах наигрывает, подражая духовому оркестру (у него получается великолепно). Так мы коротали эти дни. Сейчас мы собираемся уезжать, догонять свою часть, которая за это время ушла вперед километров на 60-70.
Хозяйка нам готовит завтрак, все домочадцы вздыхают и жалеют что мы от них уезжаем. Говорят, что им с нами было весело, что без нас им будет скучно. Мы их утешаем и говорим что скоро снова увидимся. В утешение я нарисовал хозяина с хозяйкой и подарил им эти портреты.
+ 3.10.43
16.00
Ну вот я и догнал свою часть. Сегодня мы перешли границу Белоруссии. Приехал в часть сразу получил от Аллы письмо в котором она пишет о своем котенке, передает привет от бабушки, но ничего не пишет о маме.
Когда мы уезжали из деревни колхозники расплакались и стали нас целовать.
3.10.1943 ???????
Здравствуй Алла
Около недели я не был в своей части (выполнял одно задание). Сегодня прибыл в свою часть и мне дали твое письмо в котором ты пишешь о кильке.
Ты напрасно обижаешься на меня. Я часто посылаю вам письма, но они повидимому запаздывают (через каждые 5-6 дней). Мы наступаем, стали от вас дальше, кроме того наступила осень, испортились грунтовые дороги все это наверно задерживает доставку писем. Как чувствует себя
мама. О маме ты ничего не пишешь. Получили ли вы деньги я послал тебе с мамой 1500 р. и бабушке 300 рубл.
+ 4.10.1943 ??????
Вчера я ступил на территорию Белоруссии. Если ты хочешь узнать где я нахожусь то соверши путешествие с мамой по карте по тому маршруту по которому я ехал в первом велопробеге в 1935 году.
Если ты будешь редко получать письма от меня — не обижайся, значит они запаздывают, теперь ведь осень, дороги испортились.
Вот поэтому и я редко сейчас получаю от вас письма от мамы целый месяц не получал письма с 5 сентября.
Папа.
31.10.1943
Здравствуй Алла!
Как живешь? Ты что-то редко мне пишешь? Ну как купила ли тебе мама валенки? Напиши мне как идет твоя учеба в школе. Теперь у вас в школе одни девочки, наверно лучше стало? 2 Девочки, наверно, хорошо себя ведут? Не балуются? Кто директор школы? Кто классный руководитель?
Здорова ли ты? Здоровы ли мама и бабушка?
Папа.
31.10.1943
Здравствуй Алла!
Как живешь? Ты что-то редко мне пишешь? Ну как купила ли тебе мама валенки? Напиши мне как идет твоя учеба в школе. Теперь у вас в школе одни девочки, наверно лучше стало? Девочки, наверно, хорошо себя ведут? Не балуются? Кто директор школы? Кто классный руководитель?
Здорова ли ты? Здоровы ли мама и бабушка?
Папа.
2 и См. материал С.А.Даниловой о раздельном обучении мальчиков и девочек в данном
сборнике. (прим. издателя)
5.11.1943
Здравствуй Алла!
Вчера получил от мамы письмо (два письма сразу) последнее письмо от 26.10.43. Мама пишет, что ты учишься в 5 классе хорошо. Классная руководительница тебя хвалит за хорошее прилежание и поведение. Надеюсь, что и в 5 классе ты «не подкачаешь». Для того что-бы хорошо учиться нужно быть всегда бодрым и здоровым. Для этого надо уметь распределить свое время — отвести время для того что-бы учить уроки; однако не надо забывать и про отдых. Если учишься в первую смену то после школы надо часа два погулять на свежем воздухе, не плохо походить на лыжах и коньках и после отдыха учить уроки.
Если-же ты учишься во вторую смену тогда уроки надо учить утром. Подняться часов в 8 утра и до 11 часов дня примерно учить уроки. С 11 ч. до 1 ч. дня — погулять. Вечером после занятий можно немного отдохнуть и учить не трудные уроки или выполнять какие-либо упражнения. Вот если ты сможешь хорошо распределить свое время, и не будешь запускать а всегда своевременно учить уроки и выполнять задания, не забыв об отдыхе на свежем воздухе тогда учиться будет сравнительно легко и отметки будут хорошими и отличными. Думаю, что ты сможешь сама распределить свое время правильно.
Папа.
5.11.1943
Вчера получил два твоих письма. Последнее от 26.10.43. Где я нахожусь? Если ты совершишь по карте путешествие по маршруту первого моего велопробега и доедешь до фронта то ты приблизительно определишь где я. Южнее первого твоего предположения и севернее второго твоего предположения.
Сейчас сижу в землянке у одной крестьянки-белоруски. Деревню немец сжег, они построили себе землянки. Сегодня ночью был мороз приблизительно градусов 5 о -7о, где-то недалеко выпал снег т.к. автомашины идут все покрытые снегом. Эти дни мы находимся приблизительно в 10 км от передовой, на днях, наверно, пойдем в бой. Эти три дня живу (сплю) в землянке. В ней тепло. Сплю на картошке. Сегодня стоит ясная погода а это означает появление в небе самолетов.
Передай привет Варваре Максимовне и всем знакомым. В какой школе учится Алла. Кто директор. Кто классный руководитель.
Хотя и стало холодно — я не мерзну так как одет тепло, в зимнее обмундирование. Доволен что у вас все обстоит более или менее благополучно. Плохо что Алла часто болеет, ей надо чаще бывать на свежем воздухе.
Ходит-ли Алла на дополнительное питание?
Сообщи мне адрес ее школы (почтовый).
24.11.1943
Вчера получил твое письмо от 14.11.43. 5 дней сидел на передовой. Вчера уехал в тыл километров за 50 в командировку. Сегодня опять возвращаюсь на передовую. С наступлением зимы нашему брату стало конечно трудней, но спасает теплая одежда и питание.
Ты все извиняешься за то что часто пишешь глупости. Пиши чаще о всем, даже о том что тебе кажется ерундой.
Когда сидишь в блиндаже и получишь письмо с тыла, всегда бывает его приятно прочитать. Какого-бы оно содержания не было.
Я писал тебе что нахожусь там куда ездил в первый велопробег.
Твои надежды, что война скоро закончится неосновательны. Мое мнение — война еще продлится около года.
Поэтому запасись терпением еще на этот отрезок времени.
30.11.1943
Ну вот и ноябрю конец. Завтра — декабрь. Так сказать официальное открытие зимы. Но порозов пока нет. Падает снег, которого еще немного, сыро. Валенки нам привезли, но надевать их еще нельзя, поэтому они лежат на складе.
Судя по твоим письмам, у вас холодней. У нас последние 3-4 дня было тихо. Очень редко был слышен выстрел. Мы даже стали забывать, что находимся на фронте. Но сегодня опять началась «артиллерийско-минометная перестрелка» и вот под аккомпанемент этой перестрелки пишу это письмо.
На-днях видел Ходакова от которого узнал что Обоянский (учитель 53 школы ты его конечно помнишь) находится где-то под Оршей, он его там видел и с ним говорил.
Живем по-маленьку. Зарылись в землю. Ничего пока, жить можно. Сыровато, но не мерзнем одеты очень тепло. Теплая фуфайка, теплые белые ватные брюки, суконные брюки, меховая тужурка безрукавка, суконная рубашка, овчинный тулуп, шерстянные толстые носки, суконные портянки. До вчерашнего дня спал в автомашине, а вчера перебрался в блиндаж.
Кроме этих теплых вещей у меня еще имеется в резерве суконные брюки и гимнастерка.
Поэтому холод пока не страшен, даже лучше если мороз будет т.к. в сырую погоду, что не наденешь а мерзнешь т.к. намокнет все.
Я отпустил себе бороду т.к. надоело бриться в поле зимой.
05.12.1943 года
Здравствуй Алла!
Письмо твое, с которым ты прислала мне свой подарок — кисет, я получил. Кисет мне и поим товарищам командирам очень понравился. Мы его долго рассматривали. Я никак не мог найти в кисете шнурка, чтобы его завязать. Один командир поискал в кисете и через несколько минут торжествующе громко сказал: «Вот он! Я же говорил вам, что не может быть кисета без шнурка, смотрите какой розочкой он завязывается!» Надпись на кисете, вышитая цветными нитками нам тоже понравилась.
Ты хорошо стала вышивать. Сразу видно, что у вас в школе проходят рукоделие. У нас со вчерашней ночи наступила фронтовая зима. Вчера днем был мороз около 10о. Третий день я нахожусь на отдыхе километров 20 от переднего края. Вчера получил от мамы письмо, где она жалуется на то, что с 7.11.43 не получает от меня писем. Скажи ей, что я посылаю ей так-же часто письма как и раньше.
К зиме мы подготовились, одеты очень тепло. сегодня или завтра получу валенки и меховые варежки. В землянке у нас горит маленькая железная печка (немецкая). Твою просьбу я уже выполнил берегу для тебя немецкую шкатулку из пластмассы, хороша будет тебе для ниток, металлическую коробочку (тоже трофейная) и еще у меня есть складная вилка с ложкой (тоже немецкая). Все это я подарю тебе.
А сейчас я посылаю подарок (за кисет) записную книжку. Думаю, что раз в письме твой кисет дошел то и моя записная книжка тоже будет получена тобой. Я думаю что записная книжка тебе понравится, на корках нарисованы цветочки.
Будь здорова! Передай привет маме и бабушке.
Папа.
25.09.1944
Позавчера получил твое письмо, в котором ты сообщаешь, что получила пропуск на въезд в Москву. Повидимому сейчас ты в Москве, а может быть успела обратно уехать вместе с Аллой.
Хотелось бы знать как доехала до Москвы, как провела время на даче и долго ли была там? Как встретила тебя Алла? Приехала ли она в
Ярославль и как себя чувствует после Москвы? В какой будет учиться школе? Наверно в 13-й?
Я засиделся на одном месте черезчур долго. Никак не предполагал, что будем бездельничать так долго. Скоро уже два месяца, как не участвуем в боевых операциях. И еще наверно недели две будем отдыхать.
Вот уж скоро и октябрь м-ц. Наступает осень. Сегодня желтые листья впервые стали падать с деревьев. С обеда пошел мелкий осенний дождик. Но несмотря на это стоит теплая погода. Если бы не желтые листья можно бы было сказать, что сейчас не конец сентября, а июль м-ц. к осени и зиме мы приготовились. Свою автомашину обшили тесом и прокрыли сверху непромокаемым брезентом. Внутри стены и потолок обклеили обоями. Поставили железную печь.
Вечер. В машине жарко. Сижу в нижней рубахе и пишу на машинке письмо. В машине, как в маленькой комнате, тихо и тепло. горит электрический свет. На столе тикает будильник. Все тот же связной, с которым коротал зимние ночи в прошлом году под Витебском, сидит сейчас возле печки, шмыгает носом, кряхтит и сосредоточенно о чем то думая, поглядывает на меня. Видно ему хочеться со мной покалякать но видя, что я занят, не решается со мной заговорить.
Пишу на машинке письмо, надев наушники и слушая радио, ожидая важных сообщений. Но пока передают оперу «Царская невеста».
На-днях состоится праздник, на котором будет вручен нашей части орден Суворова. Ранее нашей части был вручен орден Красного Знамени. К этому празднику деятельно готовятся. Зная, что я хорошо рисую привлекли и меня рисовать портреты героев гражданской войны нашей части. Вот я сейчас и рисую с натуры целыми днями. От работы на это время освободили. Вечером же прихожу «домой» т.е. в автомашину, где отдыхаю, читаю газеты, слушаю радио, пишу Письмо.
Как видишь, хоть мы расположились недалеко от передовой (в сосновой роще) но живем по-домашнему.
Полтора года нахожусь на фронте без перерыва. За это время я и мои товарищи научились приспосабливаться к фронтовой обстановке, и устраиваться в полевых условиях с относительным комфортом. В прошлом году мы мокли и мерзли под Оршей и Витебском. У нас тогда не
было железных печек (они поступили к нам тогда в конце декабря м-ца). В этом году мы стали умнее и сами понаделали себе маленьких железных печек (мастера у нас нашлись). И сейчас к каждой автомашине подвешена маленькая печь. Когда нужно будет, быстро устанавливаем в блиндаже или машине.
Короче говоря, пусть разные докладчики о международном положении предсказывают нам скорый конец войны, а приготовились воевать зимой.
В общем по сравнению с прошлым годом, живу хорошо. Тем более, что воевать нам теперь не на нашей земле, а на прусской. Немцы узнают все «прелести» войны. Пощады никому не будет. А у каждого бойца свои счеты с немцами. Немцы, конечно, это чувствуют и поэтому яростно сопротивляются. В недалеком будущем предстоит драка великая.
Я что-то расфилософствовался, надо, пожалуй, кончать.
Жду подробных описаний туристских путешествий из Ярославля в Москву и обратно.
Жду письма от Аллы. Она мне давно не писала. Привет бабушке, Байдалиным и Варваре Максимовне.
Тихомирову скажи, что я ему не буду писать до тех пор, пока он не ответит мне на мое письмо. Я знаю, что он ленив писать письма, но если хочет получать от меня, напишет сам.
7.10.1944
Получил одновременно два письма, от тебя и Аллы. На них отвечаю.
Живу по-прежнему все на том хуторе. Жизнь проходит тихо и однообразно. Скрашивает это однообразие радиоприемник который целыми днями нами эксплуатируется.
Вот и сейчас настроились на радиостанцию так называемую «Маяк» которая работает для авиации. Весь день эта радиостанция без перерыва передает хорошую музыку (передает патефонные пластинки) из серии легких вещей которые всегда с удовольствием слушаются. Пишу письмо а музыка (приятная) отвлекает, мешает сосредоточиться. Мой коллега сидит напротив меня и пишет тоже. Передают
«.Принесли мне в землянку посылку».
Он размахнулся ручкой, собираясь писать, но так и застыл в этой позе слушая эту пластинку. Сидит с сосредоточенным деловым видом, как будто разрабатывает крупную военную операцию, но на самом деле он просто «заслушался».
Вчера вечером поймал Ивановскую радиостанцию сразу ее узнал. Говорившие у микрофона «окали». Запахло Ярославлем Красноперекопскими ткачами они также «окают» как и ивановские.
Днем сейчас здесь стоит пасмурная погода но ночью, прямо удивительно, такая ясная лунная погода, словно летом в июле м-це. Относительно теплая погода стоит для осени. В остальном у меня нет никаких изменений в моей жизни. Однообразие описывать ее нет нужды т.к. я описывал неоднократно в предыдущих письмах.
Почему у тебя так мало уроков. Неужто наблюдается избыток учителей? Или наоборот не хватает учеников для имеющихся учителей.
24.10.1944
Я уж писал три-четыре дня тому назад, что мы пересекли государственную границу и стали воевать на прусской земле.
За эти дни с нами произошло некоторое событие о котором я хочу написать.
Вступив на прусскую землю мы стали быстро наступать. Немцы побежали и мы продвинулись в глубь его территории километров на 5560. мы увлеклись преследованием и немного оторвались от своих основных сил.
Этим воспользовался противник и отсек нас зайдя с тыла попросту говоря окружил нас. Таким образом оборвалась связь с нашим тылом (держали связь только по радио). Наше положение становилось более серьезным несмотря на это никто из нас не потерял головы и я бы сказал чувствовали себя спокойными.
Три дня мы были в таком положении. Вчера с утра мы стали пробиваться назад к своим, которые тоже пробивались к нам, с целью выручить нас из беды. Бой шел до 7 час вечера. Наконец была пробита брешь и в проделанные ворота мы стали входить. По бокам стали наши танки охраняя нас. Когда приблизились к мосту через речку по которой проходил наш передний край кто-то крикнул «Большая земля». Мы
облегченно вздохнули «Вырвались!». Все стали обниматься. Нервное напряжение сразу спало. Захотелось есть, пить и спать. Тут-же на переднем крае покушав на скорую руку мы уснули кто где смог. Спали крепко, сладко, безмятежно. Сегодня утром отъехали километра 3-4 о тпереднего края и стали собирать своих, приводить себя надлежащий порядок. С удовольствием констатировали, что потерь в технике нет в нашей части, раненых оказалось мало.
Немец наверно облизывался от удовольствия узнав, что он нас окружил наше соединение он очень хорошо знает по Сталинграду где ему основательно помяли бока. Он давно издал приказ что-бы гвардейцев нашего соединения в плен живыми не брали. Уж больно много ему «насолили» и сейчас первыми вошли в Пруссию.
Но замысел его не вышел. Не удержал он нас в своем «мешке». Спасибо нашей авиации. Она очень помогла нам вырваться.
Впервые за время моего пребывания на фронте мне пришлось двигаться обратно на Восток. Ну ничего это пустяки 15-16 км. все равно мы на немецкой земле и сейчас когда я пишу эти строчки идет идет артиллерийская подготовка наша Армия снова наступает.
Сегодня у нас как бы «выходной».
Мы отдыхаем. Бреемся, пишем письма, едим немецких коров, овей, кур и индюшек, пьем немецкое вино и водку.
Пришлось прервать письмо т.к. налетели 4 мессершмидта но увидев наших «Илов» безпорядочно сбросили бомбы и «смылись».
В течение этих дней мы конечно не получали писем и газет. Сейчас ждем, почтальон пошел за письмами. А тут еще приемник молчит не работает. Мы так ничего и не знаем. Слышали что как-будто есть приказ Сталина о нашем продвижении в Пруссии, но сами его не читали.
В общем у меня все в порядке и в данный момент нет причин безпокоиться. Сейчас стоит немного ветреная, но теплая и ясная погода.
Ну, будьте здоровы! Привет бабушке, маме, дочке и всем моим знакомым, кто помнит меня. Ну и тем, кто забыл.
4.11.1944
Здравствуй Алла! Знаю, что тебе очень хочется знать (и видеть) как я живу решил имея свободный вечер нарисовать и послать тебе эти два
рисунка. На этих рисунках изображена та автомашина в которой я живу и на которой я воюю.
Итак немного истории. Помнишь когда весной я приезжал к тебе в Москву в этом году. Конечно помнишь. На другой день мы с тобой уехали с дачи в Москву (нас с тобой еще задержали у Белорусского вокзала за то что у меня звездочки не было на погоне). Потом узнав что я приехал с фронта меня отпустили и попросили прицепить звездочку. Потом мы с тобой поехали в одно место где было много много новых автомашин. Ты помнишь конечно. На одной из этих машин я уехал через несколько дней из Москвы на фронт и привез эти машины в свою часть. Мы тогда стояли под Оршей. Вот одну из этих машин оборудованную по нашему вкусу ты и видишь на этих рисунках. На одном внешний на другом рисунке внутренний вид машины. Как видишь это целый дом на колесах. Эта машина потом участвовала в боевых операциях и прошла путь от Орши до Восточной Пруссии где она сейчас и стоит. В ней сейчас я и пишу тебе это письмо.
Это большая сильная американская автомашина марки «Студебекер» идет не только по любой дороге но и по бездорожью: по полю, по болоту. А это для нас важно т.к. мы не любим особенно ездить по дорогам (они часто минируются противником) а едем там где нас меньше всего ожидают.
Эту машину мы обили досками, доски покрыты брезентом (непромокаемым). На рисунке ты видишь что машина стоит в яме. Обычно когда мы останавливаемся то вырываем яму которая называется аппарелью. И в эту яму загоняем автомашину для того что-бы осколки разрывающихся снарядов, мин или авиабомб не повредили мотор и шасси машины важную часть машины. Ну а для себя вырываем щель возле автомашины и когда разрывы бывают близко спрыгиваем в щель. Такие случаи бывают. Один раз мы сидели и слушали по радио последние известия. Вдруг налетели неожиданно два немецких самолета и стали нас бомбить. Мы с машины в щель радио не успел выключить. И сидя в щели под разрыв бомб и свист осколков дослушали последние известия.
На машине ты видишь шест вроде метлы. Это радио-антенна. Когда мы едем антенну вынимаем из специального гнезда и привязываем на крыше.
У входа лестница по бокам двери привязаны банки с бензином.
Второй рисунок изображает внутренний вид этой машины. Внутри стены оклеены коричневой бумагой, потолок белой. Справа в углу на специальной полочке укреплен радиоприемник т.к. что-бы во время езды не прыгал и не портился.
Справа (у приемника) моя постель (матрац, простынь, одеяло, подушка-думка (та которую я привез из дома)). Слева постель моего товарища посередине большой стол. Под столом и скамейками различные сундуки и ящики. Когда мы не воюем то в машине живем в троем (нас двое и связной). Но в боевых условиях бывает больше (ночью). Кто спит на столе, кто под столом на ящике а кто и просто сидя на скамейке. Сейчас мы не воюем — на отдыхе. Обычно вечером (да и днем) я сижу за столом или лежу, ведь стоять нельзя, низко. Пишу, читаю или слушаю радио. Поздно вечером или ночью ложусь в постель и лежа верчу приемник.
В машине у нас электро-свет (ты видишь лампу). Как видишь я нисколько не преувеличиваю когда пишу что живу не плохо.
Эта машина была в «переделках». Под Минском летом мы столкнулись с немцами (когда вошли им в тыл). Завязался ночной бой. Немцы захватили было машину, но мы их потом выбили они даже не успели ничего взять. Машину немного повредило в бою, пробило
снарядом дверь и осколками и пулями пробило стекла, кузов и шины. Отремонтировали и снова поехали.
Приехали через пять минут провели телефон. Поставили антенну, включили радио и наша жизнь пошла по установленному порядку. Приказ выезжать. Через 5 минут «смотали свои удочки» и поехали. Во время марша я редко бываю в этой машине. Обычно еду в другой «Виллис» или «Додж %». Виллис это маленькая «вертлявая» вездеходная и быстроходная машина. Очень крепкая и сильная.
Машина «Додж %» больше чем «Виллис». На маленькой автомашине легче выполнять боевое задание: незаметна, быстра, увертлива.
Один раз в р-не Орши выполняя задание в одном месте не знали точно где находится противник.
Я выехал на «Виллисе» в одну деревню где были немцы. Увидя немцев я приказал шоферу ехать задним ходом так на узком шоссе разворачиваться долго и немцы подобьют или поймают. Немцы открыли по нас огонь. Шофер не растерялся дал задний ход около 500-600 метров пока не скрылись за лесом а там развернулись и удрали. Проехав 1-1,5 км остановились осмотрели машину. Пробит бак с бензином, разбито
ветровое стекло и пробиты две шины или «балона». Бак заткнули затычкой камеры заклеили. А ветровое стекло уже после сняли с захваченной нами немецкой машины.
Ну вот Алла! Я думаю тебе теперь ясней стало в каких условиях (в каком доме) я живу. Сегодня я словоохотливый и даже рассказал тебе несколько эпизодов из своей боевой жизни. Интересно? А?
Эти рисунки и письмо ты конечно покажешь маме и бабушке.
Ну! Спокойной ночи. Поздно два часа ночи надо пойти проверить как несут свою службу бойцы-часовые, бдительно-ли. Ведь мы на чужой земле и нам нужно быть осторожными особенно в такую темную осеннюю фронтовую ночь.
Папа.
Привет маме, бабушке, Байдалиным.
22.11.1944
Значит у вас наступила зима выпал снег. Слушая радио я узнал, что в Москве выпал первый снег. А у нас еще тепло. неделю тому назад постоял легкий морозец (2-3о) но стоял недолго, два дня. Потом все раскисло и сейчас грязь непролазная, и тепло. шинелью почти не приходится пользоваться. Ходим либо в фуфайках (либо в крайнем случае в телогрейках). Наши интенданты привезли было полушубки, но посмотрели на хмурое небо и порешили отвести их обратно на склад т.к. в них нет никакой надобности. Ну а о валенках и говорит пока нечего.
Продолжаем жить на старом месте — на отдыхе. Расположились как я уже кажется писал в овраге у небольшой речушки. Зарылись как кроты в землю. Понастроили блиндажей и землянок. Блиндажи и землянки довольно уютные. Стены обложены гладко пригнанными досками. Электрифицировали и некоторые землянки радиофицировали. Сверху посмотришь — поле и дырки видны вроде нор а зайдешь в землянки и убедишься что здесь маленький подземный городок. Я все-таки не хочу переходить в землянку и живу по-прежнему в автомашине, в которой тоже светло, тепло и уютно. Только сейчас достал 100-ватную электролампу, вставил ее в патрон и машина залита ярким ослепительным светом.
9 часов вечер передают по радио последние известия. Слушая радио одновременно пишу это письмо. В машине у меня почти такая-же обстановка как и дома.
Стол. Рядом с ним моя постель а у изголовья на полочке укреплен радиоприемник. Ночь (или вечер) темная. Трудно отличить а порой и невозможно где небо а где земля. Такие темные ночи бывают на юге.
Без карманного фонаря невозможно сделать и десяти шагов. На переднем крае — тишина. Не слышно ни одного выстрела, не видно ни одного огонька, все влезло в землю, все замаскировалось. Полчаса тому назад в черном небе прогудел немецкий самолет, стараясь что-нибудь обнаружить в этой тьме, по неосторожным огням составить себе хотя некоторое представление о расположении или движении наших частей. Вряд ли чего он нашел в этой темени. Его не трогают. Полетает и улетит несолоно хлебавши.
В темную осеннюю фронтовую ночь жизнь (своеобразная) течет у нас тихо и спокойно. Вот в землянке собрались шофера и слушают рассказы своего коллеги шофера-остряка который хвастливо заявляет что
он де имеет большое образование: окончил 7 областных курсов и один коридор прошел в вузе. В другой собрались ремонтники автомашин. Здесь разговор сугубо научный толкуют о моторах, о чашках Гука, о коробке скоростей.
В клубе-землянке собралась группа бойцов и сержантов. Читают журналы берут книги (приехала передвижная библиотека). Кто-то из офицеров на пианино наигрывает вальс. (Пианино привезли шофера из немецкого дома). И все это происходит под землей (или в земле) в четырех-пяти километрах от передней линии. Через час, освободившись, придут в машину любители преферанса (или пульки). А сейчас в машине я, телефонист и связной. Телефонист сидит у телефонного аппарата и «клюет» носом, глаза у него «слипаются». Звонок. Он вздрагивает, хватает телефонную трубку и говорит: Алло! Алло! «Копыто» слушает, откуда говорят? Говорит «Фиалка»? Кого надо? Телефонист стихает. Косо поглядывает на меня. Видно что ему хочется спать но боится меня. Этот телефонист «курский соловей» и безбожно перевирает слова. Вместо пока говорит — покеда и т.д.
Через минуту слышен в углу машины свист. Словно летит мина. Оглядываюсь «курский соловей» снова «клюет» носом.
Связной копошится у железной печки. Мой товарищ отсутствует. Связной парень 19 лет с детским наивным лицом подогревает ему ужин. Он все боится что-бы рисовая каша не подгорела и чай не остыл. Наконец дверь открывается и согнувшись в виде буквы «Г» так как машина низка и выпрямится во весь рост нельзя, входит мой боевой друг, покрытый белыми крупинками (идет оказывается крупа). Он добродушнейший человек, всегда флегматичный никогда не волнуется. Он не переносит только авиации. К артиллерии т.е. артиллерийским выстрелам он равнодушен. Пусть и близко рвуться снаряды, мой друг спокоен и продолжает выполнять свои обязанности. Но стоит только заворчать в небе нашим или немецким самолетам, как он теряет равновесие покидает блиндаж или автомашину и выйдя на открытое место, сам высокого роста, задрав к верху голову стоит и наблюдает за самолетами до тех пор пока они не скроются. Его поэтому и прозвали «начальник ПВО». Я сейчас вспомнил один эпизод из боевой жизни. Кажется в августе м-це этого года, наступая мы задержались у одной речки т.к. мост через речку был
слаб. Пока саперы усиливали мост что-бы пропустить колонну автомашин которых скопилось изрядное количество, налетели два немецких самолета. Наш брат знает что в таких случаях что-бы они не бомбили скопления машин нужно рассыпаться и замаскироваться. Лучше всего в рощах, лесах, в кустах. Увидя направлявшихся к переправе немецких самолетов в течение 1-2 минут все рассыпались в разные стороны по кустам. Мой приятель используя задержку у переправы решил пообедать и получил в котелок пищу. В это время и налетели самолеты.
Он выбежал на середину поля, уселся на середине поля и задрав голову к верху, наблюдая за немецкими самолетами, стал есть суп черпая его из котелка. Как он нам после объяснял — он ел потому, что боялся того, что суп остынет. Долго потом мы шутили вспоминая этот случай.
Темная ночь. То здесь, то там слышны встревоженные окрики часовых: «Стой! Кто идет? Пропуск?» В такую темноту легко может пробраться незамеченным враг, тем более что мы на вражеской земле. Часовые знают это и бдительно несут службу.
P.S. Третий день в нашу часть совершенно не поступают письма. Очевидно осень виновата в этом. Грязь. Интересно получила ли Алла все мои открытки. Я ведь их послал около десятка если не больше. Ну и о том, что она довольна я знаю. Открытки хорошие. К сожалению у меня больше нет открыток.
Интересно! Состоялась ли ваша поездка к Тихомировым в октябрьские дни и какие впечатления остались после этой поездки.
Привет бабушке и Байдалиным.
25.11.1944
По обыкновению сижу у радиоприемника и слушаю передачу из Москвы. В 12 часов получаем приказ — сменить место дислокации и расположиться на государственной границе в городе Х. Наносим на карту маршрут движения. Предстоит совершить марш в 55 километров. К 4 ч. утра подготовиться к марту, в 5.00 завтрак, в 6.00 выступаем. Подготовившись к маршу, я сплю до 6.00 (остаюсь без завтрака).
В 6.00 садимся в автомашины. Вы поедете со мной - приказывает мне командир части будем вести колонну. Вынимайте карту и ориентируетесь. Я выполняя приказание сажусь в «Виллис», вынимаю
карту и карманный фонарь. Ночь темна. Грунтовая дорога, раскисшая от дождей, трудно проходима. Около двух часов мы «едем» по этой доге длина которой два километра. Машины «буксуют» в грязи. Подходит трактор и по очереди выдергивает из грязи застрявшие машины.
Наконец выезжаем на гудронированное шоссе. Выстраиваем колонну и движемся по маршруту. Ежеминутно включаю фонарь и смотрю на карту ориентироваться трудно — едем без фар (без огня). В восьмом часу начинает рассветать, начинаешь различать дорогу, и очертания разбитых домов, деревень, ориентироваться стало легче.
В 9.00 в точно указанный срок прибываем в указанное место и располагаемся в полуразрушенных домах городка. Около полутора месяцев тому назад этот городок был взят нами в ночном бою. Теперь мы снова в нем, но днем. С любопытством разглядываю его маленькие чистенькие литовские домики.
Война изрядно потрепала их. Некоторые продырявлены артснарядами, другие подожжены немцами при отступлении. Через 20 минут после приезда заговорил наш радио-приемник. Через час получив горячую пищу с походной кухни — завтракаем.
+ 26.11.1944
Все устроились в домах. Дома пустые населения в городе нет увезены немцами в Германию. Я не изменяю своим привычкам и со своим другом живу в машине, считая что как в тылу так и на фронте надо жить в боевой машине. Тем более что в ней имеются все так сказать удобства. Сегодня у нас нет только электричества. Машина на которой установлен движок (наша походная электростанция) застряла в пути.
Мой друг сидит напротив меня и поблескивая огромной лысиной пишет письмо. Глядя на него и я решил написать письмо. По радио полчаса тому назад передали приказ Сталина о взятии двух важных стратегических городов в Чехословакии а сейчас поет хор Пятницкого. Зашел в машину шофер нашей машины послушать хор Пятницкого. Он любит русские песни. Связной забрался под стол и спит там потихоньку похрапывая и довольный тем, что его не беспокоят.
Завтра утром переедем на другое место неподалеку от этого. И так мы стоим на отдыхе и видимо месяц будем отдыхать. Ты без труда узнаешь когда я буду участвовать в боевой операции. Слушай радио. Как
только передадут по радио приказ о продвижении наших войск в Пруссии значит и я там. (Без меня и моих товарищей дело не обойдется).
А пока нет приказа значит я отдыхаю. Кончаю. Думаю что Алла теперь получила все посланные мною ей открытки (немецкие которые она просила). Я послал ей больше десятка и тебе с бабушкой тоже послал. Получили ли? На днях перевел по почте деньги.
2.12.1944
Ну и хорошо что мои письма стали получать. Очевидно и открытки Алла все получила?
Ты не ошиблась, что одновременно с вами и я по вечерам слушаю радио-передачу из Москвы. Мы сейчас находимся на отдыхе в 15 км от переднего края. По вечерам имеем свободное время и поэтому слушаем радио. Вчера ко мне «подкатились» наши разведчики просят к ним в землянку провести радио.
Я им говорю, что мол нет провода, нечем проводить. Через два часа они являются ко мне с ворохом провода и снова обращаются ко мне с той же просьбой а глаза у них этакие просящие. Ну что-ж делать придется провести к вам радио — соглашаюсь я. Через полчаса в землянке репродуктор заговорил, разведчики услышали Москву, русские песни, музыку, гармонь. Затаив дыхание, собрались в кружок и слушают как в одной фронтовой песне
«... Сидят и слушают бойцы
Товарищи мои. »
Конечно для нас большое счастье слушать по радио музыку, пение. Ведь на фронте это редкость.
Живем тихо и спокойно. Изредка только немец постреливает дальнобойными. Ну это пустяки. За день разорвется в нашем районе 3-4 снаряда. Это не обстрел. Мы считаем это тишиной.
Очевидно декабрь м-ц мы будем отдыхать. У нас стоит теплая погода. Мороза и снега нет. Такая погода в Ярославле бывает только в октябре. Интересно, держится ли снег который выпал у вас после октябрьских праздников и морозно-ли? Наверно и декабрь будет теплым. Если и выпадет снег то морозов здесь не будет. Ну если от Кима вы не получаете писем то я и подавно не получу.
Ты думаешь что если он находится где-то рядом со мной так я быстро получу от него письмо? От него письмо в два раза больше идет чем от вас. От него в Москву, из Москвы ко мне. Летом когда твое письмо шло 5-6 дней, от него получал через3-4 недели. Вот тебе и рядом.
Раз не пишет долго, значит что-то случилось (если больше месяца не пишет). Если меньше месяца значит письмо в пути.
Сейчас объявили что в 7 ч. 45 м. вечера 2 декабря будет передано важное сообщение. Значит что-то взяли. Сейчас услышим.
В декабре м-це я буду получать наверно двоенную зарплату за участие в боях на территории Пруссии. Следовательно сумма высылаемых вам денег удвоится и Алле елку можно будет купить. Указание такое есть, но приказа по части пока нет, как будет приказ — будут выплачивать вдвойне.
Живу в машине. В машине тепло, даже жарко. Сейчас спим в одной нижней рубахе. Т.к. в суконной гимнастерке жарко а теплые вещи: фуфайку и телогрейку, ватные штаны надевать пока не приходится.
Вчера стоял на мосту через речку которая служит границей. На одной стороне столб с надписью СССР, на другой стороне столб — Германия. На одной стороне наш город. На другой немецкий (он тоже сейчас наш). Стоял на мосту и философствовал: мол вот-де два мира и т.д.
Читают по радио приказ. Ага! Наши в Венгрии жмут немцев, взяли 5 городов и 300 населенных пунктов. Не плохо!
Ну будьте здоровы! Молодец Алла что хорошо учится! Привет бабушке и Байдалиным. На-днях получу документ в котором зафиксировано 6 благодарностей объявленных Сталиным мне (и моим соратникам). Этот документ как память о большом боевом пути пройденным мною перешлю письмом вам.
25.12.1944
Здравствуй Алла!
Твою открытку, написанную по-немецки, получил и прочитал. Вот ее перевод: «Добрый день отец! Идет декабрь, на улице холод и ветрено. Снегом покрыта земля. Начинается Новый год. Мы хотим ехать к Тихомировым. Я читаю письмо за урок».
По-немецки ты пишешь хорошо, а по-русски — плохо. Я выписываю с твоей открытки ошибки а в скобках пишу эти слова правильно.
По немецки (по-немецки), тадгже (также), слют (шлют привет).
В девяти строчках — три ошибки. Плохо. Очень плохо. Письмо твое, с платком, до сих пор не получил. Мои предположения не оправдались. Очевидно, Новый год буду встречать на отдыхе, а не в бою. Около недели у нас были морозы, а сегодня снова тепло, сыро. Пришлось снять валенки и надеть сапоги. Посмотри на картинку этого письма, она очень мне напоминает боевые операции этого лета, в которых я участвовал. Только мне наступать пришлось на машине, а не пешком. Привет маме и бабушке.
Папа.
Почерк Алка тоже у тебя не важный. Наверно ты торопишься когда пишешь?
8.01.1945
Здравствуй Алла!
Посылаю тебе литовскую открытку. Нравится ли она тебе?
Как проводишь зимние каникулы?
Ездила ли в гости к Тихомировым? Нам разрешили теперь посылать в тыл посылки. Как начнется боевая операция я наберу трофеев специально для тебя и пришлю тебе посылку.
Папа.
26.01.1945
5 ч. 20 м.
Очевидно ты знаешь (по-радио и из газет) что мы наступаем. С 14.01.45 по настоящий день в движении. 18.01.45 прорвали оборону немцев и с тех пор движемся, движемся, движемся и днем и ночью. Некогда спать, есть. Два дня не умывались. Сегодня ночью удалось поспать 4 часа. Это хорошо. Я встал и уступил свое место другому, который не спал две ночи. Ночью встал умылся и располагая сейчас свободным временем сидя при свече в автомашине, пишу письмо.
Немцы отступают бросая все свое имущество, но население уводят (вернее они сами убегают т.к. знают что у многих из нас есть личные счеты за которые им придется платить жизнью).
Эту ночь провожу под Кенигсбергом и может-быть он завтра вернее сегодня, будет взят нами. Ежедневно вечером часто под обстрелом слушаем радио приказы Сталина о продвижении наших войск. (За эту операцию мы получили еще три благодарности) Радио включаю на марше и стоит только диктору объявить о новом важном сообщении как моментально подходят фронтовые «радиослушатели». Одни слазят с танков, другие с автомашин (а все это растянулось по дороге безконечным потоком) и внимательно слушают приказ в чтении диктора. Его чтение торжественное и уверенное всем очень нравится. В голосе диктора слышится наша сила и уверенность в победе.
Только сейчас получили пачку писем на нашу часть, но твоего там не оказалось.
На этом кончаю.
27 января 1945
Восточная Пруссия
Привет всем!
Алле, маме, бабушке.
Продолжаем воевать и как будто успешно. За эти 2 недели продвинулись значительно вперед и сейчас нахожусь под Кенигсбергом.
Жив, здоров и невредим.
1.09.1945
Несколько дней (два дня) тому назад вызвали меня в Псков выполнять тоже задание, которое я выполнял весной и за что получил месячный отпуск. После выполнения опять еду на лесозаготовки.
Сегодня исполняется 4 года моей службе, а у тебя с Аллой начинается учебный год. Несколько дней тому назад пришло от тебя письмо, но найти его я никак не могу. Где-то оно бродит по рукам. Собирались мне его переслать в лес. Я не знаю какие впечатления Аллы от Крыма. О демобилизации ничего не слышно. Очевидно раньше октября не приеду.
