CC BY
74
ческих метафор, в активной символизации наиболее важных элементов прозаического текста. Изучение наиболее удачных инсценировок, созданных на разных этапах сближения прозы и театра на сценической площадке, позволяет сделать вывод, что такая встреча может быть весьма плодотворной для каждого из искусств.
Литература
1.Малочевская И.Б. Режиссерская школа Товстоногова. - СПб.: Санкт-Петербургская академия театрального искусства, 2003. - 34 с.
2. Скороход Н. Как инсценировать прозу. Проза на русской сцене: история, теория, практика. - СПБ. : Петербургский театральный журнал, 2010. - 343 с.
3. Цимбал С.Л. Проза как театральный жанр / / Звезда. - 1977. - № 4. - С. 195.
4. Шкилева Л.Ф. Проблема театральной инсценировки русского классического романа на советской сцене (МХАТ - 30-е годы): дис. ... канд. искусствоведения. - М., 1972. - 225 с.
УДК 82 (512. 145) - 2:792 (=512. 145)
Г.МХайруллина ПЬЕСА И СПЕКТАКЛЬ «ТАЙНЫ НАШЕГО ГОРОДА» Г.КАМАЛА
Пьеса, а затем и спектакль, поставленный молодым татарским театром, состояли из 5, не связанных друг с другом, картин - Благотворительное общество, В ресторане, В клубе, На базаре, Скандал на литературном вечере. В каждой картине происходят скандалы, бытовые недоразумения. Автор и актеры с большой разоблачительной силой воссоздали яркие образы невежественных, тупых сторонников стародавних порядков жизни, противников всего нового. Среди них - духовенство, купцы, чиновники, лавочники. Наряду с основной массой отрицательных персонажей показан положительный герой - Сибирский бай, проходящий через все 5 картин. Через этот образ и образы его детей - сына и дочери проходит тема нового воспитания, образования, женской эмансипации. В горячо принятом прогрессивной общественностью спектакле играли Габдулла Кариев, С.Гиз затуллина-Волжская, Валиулла Муртазин-Иманский, Габдрахман Мангушев.
Ключевые слова: классика, купечество, сатирическая комедия, сквозное действие, акт, персонаж, драматург.
Gulnara Khayrullina PLAY AND PERFORMANCE «SECRETS OF OUR CITY» BY G.KAMAL
The satirical comedy of G.Kamal «The Secrets of Our City» is the most evil-stringing one. The play and the performance staged by the Tatar theatre actors consisted of 5 not connected to each other scenes - The Charity, In the Restaurant, In the Club, At the Farmer's Market, The Scandal at the Literary Evening. Each part consists of robberies and domestic misconceptions. The author and the actors with great revelatory force recreate vivid images of ignorant, stupid supporters of the age-old order of life and of the opponents of all that is new. Among them there are the clergy, merchants, officials and shopkeepers. Along with the bulk of the negative characters the goodie Siberian zillionaire is displayed and we can observe this character in all 5 scenes. Through his image and the images of his children (son and daughter) comes the topic of the new upbringing and education system, the issue of women's emancipation.
Such actors as Gabdulla Kariev, S.Gizzatullina-Volzhskaya, Waliullah Murtazin-Imansky, Gabdrakhman Mangu-shev played in this performance which was successfully accepted by the progressive public.
Keywords: classic, merchantry, satirical comedy, through action, act, character, playwright.
Творчество Галиасгара Камала - классика татарской драматургии, одного из ее родоначальников, отличается верностью жизни. «Я старался быть верным жизненной правде» говорит он. В своих произведениях он отражал подлинный быт татарского купечества и мещанства. Зная все стороны их жизни, сатирически разоблачал алчность, отживающий патриархально-самейный уклад, все реакционное, бесчеловечное.
Одним из примеров разоблачения современной Камалу действительности стала комедия, появившаяся в 1911 году. Она стала образцом уничтожающего, гневного осуждения мира невежественных сплетников, тупых ортодоксальных самодуров и называлась «Тайны нашего города», то есть тайны города Казани.
Г.Тукай, характеризуя эту пьесу, юмористически и остроумно заметил: «Галиасгар Камал в прошлом году взял да рассказал другим городам тайны нашего города. Бывало, при приезде в другие города начинали надоедать: "Как в Казани? Как люди живут? Что в Восточном клубе делается?» и т.д. Конечно, они хотели слышать о Казани, о ее делах добрые вести. Лгать не хотелось, а компрометировать свой родной город и печалить слушателей было тоже неудобно. А теперь вот им "Тайны нашего города". Пускай прочитают и узнают все, что творится в Казани». [1]
Эта краткая характеристика Тукая проливает свет на значимость этой сатирической комедии. Нужно отметить, что пьесы «Банкрот» и «Тайны нашего города» являются одними из самых могучих татарских сочинений, созданных до 1917 года. Их надо рассматривать как замечательные образцы критического реализма. Кроме того, нельзя не обратить внимания на оригинальное, нестандартное
построение композиции новой комедии.
Комедия состоит из пяти актов. В ней нет сквозного действия, так же как и, кроме фактически одного персонажа, сквозных героев. Каждый акт представляет собой сатирическое самостоятельное представление, не связанное с остальными, и имеет разные названия. Так, первый акт комедии называется «Благотворительное общество», второй акт - «В ресторане»; третий акт - «В клубе»; четвертый - «На углу базара» и пятый - «Скандал во время литературного вечера». Названия актов комедии говорят о том, что автор в своей пьесе освещает те места и учреждения, которые играли важную роль в общественной жизни казанских татар дооктябрьского периода, и что автор сам мог быть свидетелем так называемой деятельности работающих там людей. Эти отдельные сцены в целом составляют единую картину купеческой Казани.
Организации под названием «Благотворительное общество» начали организоваться только в первом десятилетии XX века. В статье «Благотворительное общество» Г.Тукай пишет: «До сих пор, слава богу, татары не отказывались от материальной помощи своим ближним. Но она, эта помощь, была индивидуальная, не носила организованного характера. Пришло время, и некоторые сознательные люди из интеллигенции и купцов образовали «Филантропическое общество мусульман города Уральска». «Такие общества, если умело организовать, окажут поддержку не только отдельным нуждающимся людям, они сумеют субсидировать и школы разных ступеней, учащихся, газет и журналов и прочих мероприятий» [2].
Как видно из приведенной выдержки, передовая часть татарской общественности стремилась создать сеть экономических и культурных организаций, которые должны были финансировать не только бедных, сирот, беспомощных стариков и калек. Они должны были сосредоточить в себе те поступления, которыми облагалось мусульманское население в порядке религиозных дарований; должны были сосредоточить в своих руках материальное обеспечение татарских учебных заведений, татарских газет, журналов и прочих культурно-политических мероприятий. Интеллигентная молодежь быстро откликнулась на организацию таких обществ, хотела им помочь путем постановки спектаклей, концертов, литературных вечеров и т.п.
Однако начинание не получило должной поддержки со стороны имущих классов татарского общества. Реакционная татарская буржуазия захватила руководство этими обществами и ограничивала их деятельность пустой болтовней и открытием лишь нескольких детских домов для бездомных детей.
Г.Камал в первом акте пьесы разоблачает эту предательскую деятельность руководства казанского благотворительного общества. Секретарь общества сетует: «Говорят: устав, устав! В нем все предусмотрено: на основе этого устава можно предпринимать много полезного. Можно организовать дома старости, дома для беспризорных, роддомы, читальни, библиотеки, больницы и столовые -все, что угодно. Не хватает только серьезного отношения членов правления. Если бы они серьезно взялись за дело, нашлись бы и средства, шла бы и работа».
Насколько безразлично относятся члены общества к своим обязанностям, видно по исполняе-мости этих обязанностей. Они не приходят на заседания правления, мотивируя тем, что нужно идти в гости, должны проводить гостей на вокзал, пойти на свадьбу. Из-за их безразличного отношения срываются заседания, не рассматриваются просьбы людей и разные предложения, авторитет общества в глазах населения подрывается. А если и соберутся, то все резолюции и постановления состоят из одного слова: «отказ». Отказывали всем, кто просил материальную помощь для учебы, лечения, поездки на родину, отказывали молодежи, предлагавшей организовать литературный вечер в пользу общества. Эти общественные «деятели» - члены правления использовали свое положение для прикрытия своей распущенной жизни. «Хорошо, что есть этот предлог - заседание, - иначе жена не стала бы отпускать по вечерам», - говорит один из членов правления, сидя в ресторане за бутылкой пива.
Во втором акте - «В ресторане» у посетителей появляется конкретный повод для возмущения. В ресторан заходят ужинать интеллигентный мужчина и дама. Члены обозначенного общества сразу обращают внимание на даму, полагая, что она проститутка, ибо в их понимании честные женщины не должны появляться в общественных местах. Когда мужчина отходит от стола и дама остается одна, некий Фатих подсаживается к ней и делает ей не совсем приличное предложение. Оскорбленная дама обращается за помощью к мужу, который тут же вызывает официанта, требует хозяина и вызова полиции. Испугавшись скандала, члены собираются покинуть ресторан, но появляются полицейские и уводят Фатиха - непосредственного виновника оскорблений.
Приводя вышеизложенные сюжеты, писатель вскрывает отвратительные стороны жизни и быта купечества, разоблачает их религиозный фанатизм и лицемерие. Люди, тормозящие культурные начинания, якобы во имя ислама, сами пьянствуют, ведут развратный образ жизни, лицемерят, цинично нарушают каноны ислама.
Третий акт комедии критикует работу «Восточного клуба» в Казани. Он был организован для проведения культурных мероприятий для татарского населения. Работа «Восточного клуба» имела большое значение в дореволюционное время. В нем ставились спектакли трупп «Сайяр», «Нур», изредка читались лекции на популярные темы. Но вместе с тем клуб был и местом сбора бездельников, хулиганствующих элементов. Г.Камал раскрывал в этом акте жизнь праздношатающихся лоботрясов, критически развенчивая само их существование.
Четвертый акт комедии - самый остро-критический. Он посвящен жизни Сенного базара. Под Сенным базаром подразумевается небольшой квартал между улицами бывшей Евангелистской и Сенной (ныне улицы Татарстан и Московская). Этот небольшой кусочек улицы в дооктябрьское время был самым шумным и многолюдным местом в татарской части Казани. У татар он получил название «Кефер почмагы» - «Угол святотатствующих». Именно сюда стекались всевозможные слухи, сплетни. Именно здесь могла родиться поговорка - «Кто, где, что сделал, нет ли новых новостей». Вместе с тем этот уголок был центром, куда сплетались все нити татарской реакции. «Печэн базары -миллэт мазары» (Сенной базар - могила нации) - так определяли сторонники нового движения роль этогоместа в Казани.
Критическое изображение «Сенного базара» выразилось в памфлетах сатирических журналов, в произведениях ряда писателей. Например, поэт Г.Тукай посвятил свою знаменитую сатирическую поэму «Сенной базар», или Новый Кисекбаш» этому уголку Казани. Писатель Ф.Амирхан в повести «Фатхулла хазрат» описал этот уголок. Героями и «идеологами» Сенного Базара были торговцы мужскими, женскими головными уборами, ичигами, скатертями, намазлыками, кумганами и др.
В реальной жизни Сенного базара существовал некий торговец мелкими галантерейными товарами Мухамметзян Хафиз. Он был не только торговцем, но в некоторой степени «поэтом» и идеологом самого реакционного крыла базара, сторонником старозаветной жизни.
Бывая на базаре, Камал специально изучал его повадки, его внутреннюю сущность, слушал его речи и вывел его в своей пьесе под именем Шкафчы, т.е. торговец в лавке, лавочник.
Автор не ставил себе целью раскрыть характер Шкафчы полно и всесторонне. Он сделал лишь несколько характерных штрихов, несколько эскизов из жизни Сенного базара, где главным лицом выступает Шкафчы. Этот торгаш одобрительно относится к тому, что известное правление отказало молодежи в организации литературного вечера; он выносит «смертный приговор» интеллигенции нового направления; «Их всех нужно истребить, имущество разграбить, жен отнять», - заявляет он в кругу своих друзей-единомышленников. Он чувствует себя хозяином положения во всем, эдаким командиром. Например, проходит по базару крестьянин с папиросой в руках. Шкафчы сразу кидается на него, требуя, чтобы тот бросил папиросу. Неизвестный человек подходит к его ларьку и просит дюжину накрахмаленных воротников. Шкафчы называет его джадидом, еретиком и отгоняет от ларька. Подходит молодая девушка и предлагает тюбетейки, Шкафчы пристает к ней. Идут шакир-ды. Шкафчы обзывает их ворами угля. (В старое время шакирды, когда ставили самовары, воровали друг у друга горячие угли, отсюда шакирдов стали называть «ворами угля»).
Далее «политиканы» Сенного базара ведут беседу на политические темы. Они возвеличивают турок как сильных мира сего, предсказывают, что Афганистан скоро завоюет Индию, что японцы собираются принять мусульманскую религию. Беседа переходит на вопросы внутреннего порядка: люди серьезно обсуждают, как помешать готовящемуся спектаклю. Вдруг поднимается шум. Оказывается, появились ловцы бездомных собак и эти «почтенные» люди бросились их спасать.
Шумят и на другом конце базара - это идет торг из-за овчины. Подходит к ларьку Сибирский купец. Его прогоняют, называя джадидом. Такова общая картина этого уголка.
Шкафчы - один из самых отрицательных образов в драматургии Камала. Этот самодовольный невежа и развратник задавал тон всему Сенному базару и даже участвовал в издании некоторых брошюрок, направленных против нового прогрессивного движения.
Интересно отметить, что ярый противник театральных постановок, реальный Мухамметзян Хафиз все-таки не выдержал и пошел на спектакль, чтобы посмотреть на себя в спектакле, и остался очень недовольным. После спектакля он оправдывался, что это не он был на сцене, а его опорочил проклятый артист Кариев.
Пятый акт комедии называется «Скандал на литературном вечере».
Во время литературного вечера в «Восточном клубе» начинаются скандалы. Почтенный купец по настоянию жены приводит ее на вечер. К несчастью рядом с его женой садится незнакомый юноша. Купец, думая, что он нарочно подсел к его жене, поднимает шум. Приходит билетер, пересаживает жену на другое кресло. Но возбужденный купец не успокаивается, начинает браниться: «Айда, жена, пойдем, я не могу держать тебя среди чужих мужчин! Вон, смотри, все взоры направлены только на нас! Айда, прикрой лицо». И уводит ее с вечера.
Подобное отношение к женщинам было не единичным в купеческо-мещанской среде и поэтому оно нашло свое отражение в произведениях и других писателей. Например, в пьесе И.Богданова «Пропавшая жена» («Югалган хатын», 1909 г.) описывается, как казанский купец уводит свою жену из столовой на пароходе только потому, что в столовую заходит чужой мужчина.
Второй скандал на вечере происходит из-за того, что конферансье вечера заменяет вокальный номер из-за болезни певца Адамантова. Один из посетителей требует, чтобы непременно выступил Адамантов. Выясняется, что певец Адамантов дал ему контрамарку для того, чтобы тот аплодировал после его выступления.
Третий скандал является как бы продолжением эпизода из уже поставленной комедии Г.Ка-мала «Первое представление», в котором возмущенный Хамза бай уходит из дома, чтобы вытащить из театра своего сына и зятя. Через 6 лет Г.Камал еще раз повторяет этот сюжет в комедии «Тайны нашего города». Здесь некий почтенный старик возбужденно врывается в зал, чтобы вытащить с вечера своего «блудного» сына. Повторяя эту сцену, автор показывал, что борьба за театр все продолжается, что реакционеры еще не сложили оружия.
Противопоставляя образам отсталых купцов, Камал выводит персонаж сибирского купца, который приезжает в Казань, чтобы найти здесь себе невесту. Кстати на эту же тему - поиск невесты -будет написана в 1915 году еще одна комедия «Капризный жених» известным впоследствии артистом, режиссером, драматургом, общественным деятелем Каримом Тинчуриным. Сибирский купец в пьесе Камала - единственный персонаж, проходящий через все 5 актов и произносящий «приговор» действиям и рассуждениям казанских купцов: «В обществе скандал, на базаре скандал, на литературном вечере скандал! Нет! Не буду жениться, прощайте!»
В этом образе Камал показал человека, определенно резонера, с либерально-прогрессивными взглядами и противопоставил его отсталой части общества. В приговорах сибирского купца выражены взгляды самого автора.
Комедия «Тайны нашего города» имела большой резонанс среди завсегдатаев Сенного базара. Различные социальные прослойки реагировали на нее весьма противоречиво.
Вот что писал Камал о причинах рождения комедии:
«Однажды открывается «Восточный клуб». Я состою в числе старшин клуба. Для постоянных постановок приглашаем труппу «Сайяр». Одну и ту же пьесу два раза ставить нельзя: публика не идет. Пьесы С.Рамиева, Я.Вали, И.Богданова не покрывают нужд постановок. Публика требует все новых и новых пьес. Пишу «Любовник», «Дьявол» и др. Все мало. Негласные наблюдатели ежедневно передают на Сенном базаре Мухаметзяну Хафизу все, что делается в клубе. Он натравливает на меня моего свекра, а он - мою жену, а жена набрасывается на меня. Эти поступки Хафиза, говоря по-русски, наконец, надоели. Поэтому я начал всесторонне изучать поведение М.Хафиза, и в результате родилась пьеса «Тайны нашего города». Эта пьеса дала положительные результаты: во-первых, М.Хафиз перестал ко мне приставать; во-вторых, зрители поняли, что пьесы пишутся на основе жизненных фактов и начали мне сообщать всю подноготную, все, что происходило в мещанско-купеческой среде». [6, с. 307-308.]
Эта обличительная комедия била в самое сердце татарских реакционеров и разоблачала конкретных и главных ее представителей.
Буквально через неделю после постановки труппой «Сайяр» комедии «Банкрот» она показывает, пожалуй, самую едкую, злую, сатирическую пьесу Г.Камала «Тайны нашего города». Факт постановки в течение одной недели двух произведений есть доказательство, с одной стороны, высокого качества комедий, с другой, что дореволюционные татарские театры, кстати, не только татарские, вынуждены давать большое количество спектаклей вследствие малочисленности зрителя.
В постановке сайяровцев самым сатирически осмеивающим, разоблачительным стал эпизод Базара, того самого Сенного базара, где как раз одним из главных героев и был тот самый Хафиз выведенный в спектакле под именем Ахматжан. Актеры Г.Кариев, А.Кулалаев, В.Муртазин, З.Баязит-ский, по словам Г.Карама, раскрывают «невежество, невоспитанность откровенно и смешно.
Самым ярким образом спектакля был Шкафчы Ахматжан в исполнении Г.Кариева. Как писал известный драматург Ф.Сайфи-Казанлы в статье «Два года прошло» [7] в период репетиций актер почти каждый день ходил на Сенной рынок, по целому часу обсуждал с Хафизом «политические» вопросы, спрашивал его мнение о разных проблемах, изучал характер, повадки Хафиза - прототипа Ахматжана. Внешний вид, грим, голос - все настолько было похоже на Хафиза, что зритель забывал, что перед ним артист. В результате родился невероятно живой узнаваемый образ. После того как Габдулла Кариев талантливо сыграл роль Шкафчы, Г.Тукай писал по этому поводу: «В прошлом году к Маймул (обезьяна) пристал бес: он в одно и то же время у себя дома читает «Суб-ательга^изин» и выступает на сцене». [3] «Вообще, - писал Г.Карам - самый удачный акт - третий. Здесь Кариев, созда-
вая образ торговца, показывает весь свой талант. Причем проявляет не только прекрасные артистические данные, но и дар комика, что порой забываешь о том, что перед тобой артист». [5]
В январе 1912 года известный татарский писатель Г.Ибрагимов в газете «Йолдыз» тоже писал об этом спектакле - «Галиасгар Камал эфенди продолжает смеяться над недостатками жизни татар... Одна за другой выходят пьесы., одна за другой они ставятся. В этом году своими «Тайнами нашего города» он рассмешил весь народ». [4]
В противовес Тукаю, Караму, Ибрагимову, злобные противники прогресса подняли, буквально, вой, превратив театр в арену политической борьбы. Они угрожали Г.Камалу, устраивали всевозможные провокации. Этот демарш явился доказательством того, что пьеса и спектакль абсолютно точно соответствовали действительности.
Литература
1. Тукай Г. Отчет о прошлом годе / / Ялт-йолт.- 1912.- № 31.
2. Тукай Г. // Фикер.- 1906 .- № 48 - 50.
3. Тукай Г. Отчет о прошлом годе/ / Ялт-йолт.- 1912.- № 31.
4. Габди. Эдэбият / / Йолдыз.- 1912. - 20 янв.
5. Карам Г. Татарча театр / / Йолдыз.- 1911.- 18 нояб.
6. Камал Г. Сочинения. В 3 т. Т.3.- Казань, 1951. - С. 307-308.
7. Татарстан хэбэрлэре. - 1922.- 27 янв.
УДК 7:001.8
Бенги Айхан
ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ В ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОМ ИСКУССТВЕ ТУРЦИИ
В статье проводится анализ причин кардинального пересмотра турецкой художественной общественностью многовековых традиций творческого решения пластических задач в изобразительном искусстве Востока в контексте достижений Западноевропейской культуры.
Ключевые слова: ислам, изобразительное искусство стран Востока, каллиграфия, книжная миниатюра, орнамент, арабеска, Западноевропейское искусство.
Bengi Ayhan TRADITIONS AND THE PRESENT IN THE DEPICTIVE SKILL OF TURKEY
The object of examination in this article is to divide the unified field of the depictive skill into two completely different forms of the artistic thinking: planar - artistic culture of Turkey and other countries of the east, and stereo? The culture of West European skill, brought to reconsideration of their entire practice of artistic creation, artistic of Turkey to clearly express tendency to connect the already mastered achievements of the west European skill with their uniqueness of Turkish mediavel miniature.
Keywords: Islam, the depictive skill of the countries of the east, calligraphy, book miniature, ornament, arabesque, artistic thinking is planar and is s stereo.
Турецкое изобразительное искусство сложилось на основе художественных традиций Вавилона, Византии, Ирана, Китая, Персии, Сирии. Древнее искусство хеттов, арабов, греков и римлян послужило для художников Турции основой для определения близкой им тематики художественного творчества и разработки своего собственного оригинального стиля.
Большая часть турецкого населения - мусульмане. И хотя на территории этого государства ислам появился сравнительно поздно, однако переоценить его влияние на формирование науки и искусства невозможно. В исламе знание почитается одним из необходимых условий истинной веры, поэтому обществом всемерно поощряется развитие науки, а вместе с тем и изобразительного искусства, которое также считается разновидностью знания. Причем, в отношении изобразительного искусства Востока существует довольно распространенное мнение, что, в отличие от христианства, в котором утверждается, что Бог создал человека по образу и подобию своему, поэтому нет запрета на изображение человека, ислам не допускает изображения человека и реальных живых существ в категоричной форме.
В действительности ситуация далеко не столь однозначна. Коран напрямую не запрещает изображение человека или животных. Определенные ограничения в этой области, конечно же, существуют, так как предполагается, что изображая реальное живое существо, человек тем самым вступает в соперничество с Богом, с его исключительным правом создателя: «Свидетельствую, что нет Бога кроме Аллаха, и свидетельствую, что Мухаммед - Пророк Аллаха», - так гласит первый столп ислама - шахада, «свидетельство». В суннизме, например, изображение человека и животных не разрешается только в мечетях и при иллюстрировании текстов Корана. Тогда как в шиитских «Хусейниях»
