CC BY
180
УДК 821.161.1
ПЕТЕРБУРГСКИЙ ДОМ ИСКУССТВ (ДИСК) В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРЫ 1920-х гг.
© Светлана Ивановна ТИМИНА
Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация, доктор филологических наук, профессор кафедры русской литературы, почетный профессор Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, e-mail: [email protected]
Исследуется малоизученный материал, связанный с историей создания Петербургского Дома Искусств (1919-1923) и его исключительной ролью в культуре России после Октября 1917. Объединив в своих стенах элиту культурной интеллигенции, ДИСК явился организатором уникальной культурной программы. Творческими усилиями крупных писателей и художников (М. Горький, А. Блок, Н. Гумилев, Е. Замятин, Ю. Анненков и др.), силами ученых, режиссеров, деятелей искусства ДИСК включился в обобщенный диалог о судьбах русской культуры в расколотом пространстве России послереволюционной эпохи. Обосновывается высокая значимость уроков ДИСКа, позволяющих воссоединить и сблизить начало и конец ХХ в. в их стремлении к коренному обновлению искусства в области поэтики и эстетики. В рамках представленного материала ставятся нерешенные проблемы, требующие новых литературоведческих усилий.
Ключевые слова: судьбы культуры; преемственность; синтез искусств; духовная жизнь; формотворчество.
В центре Санкт-Петербурга, на углу Невского и р. Мойки находится здание, сохранившее классический архитектурный облик, построенное в 1768-1771 гг. и на протяжении почти ста пятидесяти лет бывшее местом обитания многих выдающихся граждан города, а также одним из центров ее культурной жизни.
Когда приходится оказаться рядом с этим замечательным домом с учениками, студентами, друзьями или гостями из других стран, то с изумлением убеждаешься, что мало кто знает, что это за дом и какова его удивительная история. Дом Елисеева? Дом Искусств? Сумасшедший корабль? Вопросы часто безответны. Современные надписи на его фасадах мало что проясняют: кинотеатр «Баррикада», казино «Талеон», «Парфюмерия», и не взывают к его благородному прошлому.
А между тем Петербургский Дом Искусств, называемый современниками ДИСКом, занимал в культурной жизни города особое место. Сегодня, к сожалению, - это довольно прочно забытая эмблема культуры Петербурга 1920-х гг. Его предназначение и роль в культуре города многообразны. С одной стороны, мы имеем дело с реальностью: Дом Искусств, существовавший в 1919-1923 гг. в Петрограде в реквизированном у банкира
С.П. Елисеева особняке, был задуман властями как организация, объединившая работников искусств и ставившая целью пропаганду искусства, издание книг, организацию вечеров, концертов, выставок и т. д. Дом Искусств управлялся Высшим советом, куда входили писатели, художники, критики: А. Ахматова, Ю. Анненков, А. Волынский, М. Добужинский, Е. Замятин, К. Петров-Водкин и др. В работе литературной студии Дома Искусств принимали участие К. Чуковский, Н. Гумилев, В. Шкловский, Б. Эйхенбаум, члены группы «Серапионовы братья»: К. Федин, Вс. Иванов, В. Каверин, М. Зощенко, М. Слонимский и др.
С другой стороны, ДИСК в трудные годы, когда сыпняк, голод, холод косили людей, стал одновременно жилым домом, в котором поселились многие писатели, актеры и художники. Этой идее создания своеобразного «Ноева ковчега» в значительной мере соответствовали фантастические факты действительности 1920-х гг.
К. Чуковский, в эти годы уже авторитетный критик, описывает в своей книге воспоминаний «Современники» 19 ноября 1919 г., день открытия Дома Искусств, и дает точную картину дворца Елисеева, куда переехали писатели. «В ней было несколько гостиных, несколько дубовых столовых и несколько
комфортабельных спален. Была белоснежная зала, вся в зеркалах и лепных украшениях, была баня с роскошным предбанником, была буфетная, была кафельная великолепная кухня, словно специально созданная для многолюдных писательских сборищ. Были комнатушки для прислуги и всякие другие помещения, в которых и расселились писатели: А. Грин, О. Форш, О. Мандельштам, В. Ходасевич, В. Шкловский, М. Шагинян, В. Рождественский» [1, с. 451]. В этом нагромождении роскоши таился парадокс, противоречащий сути духовной жизни многих из тех, кто поселился в ДИСКе. Мы узнаем об «обезьяннике» - полуподвале для прислуги, где жили М. Зощенко, Л. Лунц, А. Грин, об узкой комнате-пенале, в которой писала роман «Одеты камнем» О. Форш, и о роскошной спальне с лепным потолком «самой мадам» Елисеевой, где на узкой железной койке у двери комочком свернулся известный критик и переводчик А. Волынский.
Календарь Дома Искусств отражает насыщенную программу «понедельников», своеобразных дней открытых дверей в ДИСКе. Так, в январе 1920 г. М. Горький читает здесь воспоминания о Л. Толстом; в июне - в переполненном зале жена А. Блока читает поэму «Двенадцать», а сам поэт - свои стихотворения. 30 сентября 1920 г. в ДИСКе принимают знаменитого писателя-фантаста Г. Уэллса, вечер ведет М. Горький; в ноябре со стихами выступает О. Мандельштам; 4 декабря -встреча с приехавшим по приглашению из Москвы В. Маяковским, который читает свою еще неопубликованную поэму «150000000»; 8 декабря А. Грин прочел только что написанную и ныне широко известную повесть «Алые паруса».
Обитатели и гости ДИСКа становились творцами художественных миров, определяющих пути развития культуры: таковы А. Блок, А. Белый, О. Мандельштам, Е. Замятин, Н. Гумилев, А. Ахматова, М. Зощенко, В. Каверин.
Символика творений ДИСКа попадает в один ряд с фантастическими образами эпохи. Так, у В. Маяковского в «Мистерии-буфф» возникает в эти годы образ страны как гигантского Ноева ковчега, борющегося с бурями и вселенским потопом. Ветер революции, сбивающая с ног метель в поэме А. Блока «Двенадцать», романах и повестях
Б. Пильняка, Б. Лавренева, в поэзии тех лет -это метафорика самой эпохи. ДИСК своей архитектурой великолепного дворцового помещения между набережной реки Мойки и Большой Морской, выдвинувшего часть фасада, как нос корабля, на Невский проспект, воплощал символику океанского корабля, сильного, могущественного, на палубах и в каютах которого разместились особенные пассажиры - бескорыстные рыцари культуры. История давала им шанс спасения культуры, воссоединения в рамках ее единой судьбы великого наследия прошлых веков и новых открытий.
«Ситуация революционного обновления страны выдвигала на первый план проблему кардинальной смены культур. Новое революционное бескомпромиссно противопоставлялось старому буржуазному. Именно поэтому ДИСК, объединивший в своих стенах петербургскую творческую интеллигенцию, всей своей деятельностью включался в обобщенный диалог о судьбах русской и мировой культуры: преемственность или драматический отрыв» [2, с. 12].
В истории мировой культуры это был действительно неслыханный уникальный в своем роде эксперимент: поселить всех вместе, поместить в одном пространстве людей искусства, каждый из которых, как музыкальный инструмент, издавал свое звучание, общался с музами на собственном языке. В доме с высокой энергетикой оказался цвет петербургской интеллигенции в ситуации слома эпох. Более того, в городе, который эту ситуацию возбудил, на улицах которого шла роковая смена времен.
На общей громадной елисеевской кухне варят морковный чай, едят воблу, тушеную и вареную, колют дрова. Мебель в большинстве своем была конфискована и вывезена из дома мужиками с лесного склада, сопровождаемая словами: «Довольно, попользовалась интеллигенция, пусть пользуется пролетариат». Оставалась еще возможность сидеть на энциклопедиях, спать на многотомных книгах классиков.
В воспоминаниях В. Ходасевича, написанных в годы эмиграции, роль Дома Искусств оценивается возвышенно: «Так жил Дом Искусств. В общем жизнь была очень достойная, внутренне благородная, главное же <...> - проникнутая подлинным духом твор-
чества и труда. Потому-то и стекались к нему люди со всего Петербурга подышать его чистым воздухом и просто уютом, которого лишены были многие. По вечерам зажигались многочисленные огни в его окнах, некоторые видны с самой Фонтанки» [3, с. 248]. Сам поэт шутливо формулирует собственное настроение:
Иду вдыхая глубоко,
Болот Петровых испаренья.
И мне от голода легко,
И весело от вдохновенья (1921) [4, с. 334].
Впечатляет перечень имен и произведений, созданных в период ДИСКа, многие из которых стали хрестоматийными в контексте ХХ в.: рассказы Е. Замятина «Мамай», «Ловец человеков», стихотворения А. Блока «Пушкинскому Дому» и Н. Гумилева «Заблудившийся трамвай», лирика А. Ахматовой, В. Ходасевича, Г. Иванова, Вс. Рождественского, О. Мандельштама, М. Кузмина.
Между тем время вносит свои трагические отметины и шрамы: продолжающиеся события Гражданской войны, поход Юденича, Кронштадтский мятеж, высылка из России более 160 деятелей культуры, литературы, духовенства. Ударом в само сердце ДИСКа стал расстрел Н. Гумилева по обвинению в контрреволюционном заговоре.
С декабря 1919 г. ДИСК начинает свою активную публичную деятельность: литературные вечера, лекции на разнообразные темы, связанные с русской и мировой литературой, театром, живописью, а также выставки художников (А. Бенуа, В. Добужинского), живших и работавших в ДИСКе (потрясает выставка Б. Кустодиева, в создании которой принимает участие парализованный художник, сидя в инвалидном кресле).
Петербуржцы, несмотря на морозные зимы, отсутствие транспорта, электричества, пустые полки магазинов, пешком преодолевают заснеженные пространства города, активно откликаясь на приглашения ДИСКа. Здесь проходят публичные диспуты о путях народного театра, о новациях современной поэзии, о рождающемся киноискусстве и т. д.
Атмосфера творчества имела особую притягательную силу в присутствии самих творцов: поэты и писатели читают свои только что созданные произведения. «Двенадцать» А. Блока становится актуальным тек-
стом, «сколком» с эпохи. Жизнь города и страны размыкается в пространство мировой культуры: содержательна информация актуальных обзоров «Русское искусство за границей», «Русский театр за границей», «Русская музыка, живопись, скульптура за границей».
Говоря о Доме Искусств как, к сожалению, о забытой эмблеме русской культуры сложной постреволюционной эпохи, по-прежнему остается необходимость оценить его деятельность в рамках этого важнейшего периода. Рассыпанные по работам современной филологической науки отдельные факты или фрагменты не выводят к обобщениям о важности и актуальной содержательности их значимого вклада. Тематика и авторство лекционных курсов, прочитанных в ДИСКе, взывает к изучению этого уникального материала в совокупности его выводов, тонких наблюдений, острых суждений: «Драматургия» (Н. Гумилев), «Ритмика» (А. Белый), «Эстетика» (А. Штейнберг), «Теория поэзии» (В. Жирмунский), «Техника художественной прозы» (Е. Замятин), «Синтез искусств в театре» (К. Миклашевский), «Образ и язык» (Ю. Тынянов), «Теория романа» (В. Шкловский). Отдельного внимания и обобщения заслуживает история создания в ДИСКе творческих объединений, уроки которых несли в себе целенаправленные эстетические усилия: «Звучащая раковина», «Цех поэтов», «Серапионовы братья» и ряд других.
В недрах студии Дома Искусств шлифовалось подлинное искусство, расправляли крылья будущие большие поэты. Так, в эти годы Н. Тихоновым написаны его замечательные книги «Орда» и «Брага», именно тогда появились эти строки:
Мы научились нищим подавать, Дышать над морем высотой соленой, Встречать зарю и в лавках покупать За медный мусор золото лимонов.
Случайно к нам заходят корабли, И рельсы груз проносят по привычке, Пересчитай людей моей земли -И сколько мертвых встанет в перекличке.
Но всем торжественно пренебрежем, Нож сломанный в работе не годится. Но этим черным сломанным ножом Разрезаны бессмертные страницы (1921) [5, с. 57].
Городское пространство Петербурга воссоздавало эстетику и мифы Города. Именно здесь, в ДИСКе, рождались величественные страницы Петербурга А. Блока, Петербурга О. Мандельштама, ахматовского Петербурга и др. Традиционная символика петербургских текстов, идущая от XIX и Серебряного века, пополнялась в творчестве писателей революционного и пореволюционного времени новыми чертами, порождая свою эстетическую новизну. Белые ночи и наводнения, болота, гранит, вода, туман и другие символы Петербурга, оставаясь дискретными, узнаваемыми единицами, оказываются подчас в контексте масштабных, мирообразую-щих систем, обретают обертоны мировых мотивов.
Высокую миссию по отношению к своим современникам, к эпохе выполнил Ю. Анненков, став летописцем (серия книг «Дневник моих встреч»), живописцем (колоссальная серия знаменитых портретов 1920-х гг. от А. Блока, М. Кузмина, В. Хлебникова, А. Ахматовой, Ф. Сологуба, С. Эйзенштейна до прижизненных портретов В. Ленина и Л. Троцкого). Одних только знаменитых иллюстраций Ю. Анненкова к поэме А. Блока «Двенадцать» хватает для его пожизненной славы. Известно, как высоко ценил А. Блок эти иллюстрации, признавая, по существу, в художнике сотворца. Ю. Анненкову принадлежит огромная портретная галерея обитателей ДИСКа, написанная в 1919-1921 гг.
В шуме времени вокруг ДИСКа слышны удивительные голоса, среди которых особое место занимает рукописный альманах К.И. Чуковского «Чукоккала», шутливое название которого связано с поселком Куок-кала под Петербургом, где была дача К. Чуковского. Своим гостям К. Чуковский предлагал оставить какую-либо памятную запись. Так в течение многих десятилетий создавалась своеобразная авторская летопись эпохи в стихах и прозе, с рисунками знаменитых или тогда еще незнаменитых художников.
«Чукоккала» сохранила написанный рукой А. Блока протокол заседания по поводу открытия Дома Искусств 19 ноября 1919 г., подписанный блестящей плеядой русской творческой интеллигенции. Смешливый тон реплик А. Блока не может скрыть понимания всеми присутствующими значения происхо-
дящего события и серьезных намерений тех, кто вошел в число основателей.
ОТКРЫТИЕ ДОМА ИСКУССТВА
19 ноября 1919 г.
Протокол заседания, происходившего в помещении Петербургского Пулеметного Гнезда.
Присутствовали:
М.И. Бенкендорф, А.Н. Тихонов, М.В. Добу-жинский, Ю.П. Анненков, В.А. Щуко, В.И. Немирович-Данченко, К.И. Чуковский, А.А. Блок,
A.Я. Левинсон, Ф.Д. Батюшков, А.Е. Кауфман, П.В. Сазонов, Н.С. Гумилев, С. Тройницкий, Альб. Н. Бенуа, С.Ф. Ольденбург, Е.И. Замятин,
B.Н. Армутинский-Долгоруков.
1. Избрание Председателем В.И. Немировича-Данченко.
2. А.Н. Тихонов читает о целях и задачах Дома Искусств - сочинение И.С. Рукавишникова, в котором самое страшное - о мастере - и о том, что мастером легко перестать быть. И даже могут выгнать из мастеров.
3. Разносят настоящий чай, булки из ржаной муки, конфеты Елисеевские. Н.С. Гумилев съедает три булки сразу. Все пьют много чаю. Кто успел выпить стакан, просит следующий, и ему приносят.
4. Слово А.Е. Кауфмана. 1. Не хочет быть филиальным отделением Рукавишникова; 2. хочет теплого угла для холодеющих литераторов.
5. А.Н. Тихонов отвечает, что филиаль-ность не связывает.
6. Ю.П. Анненков ест безостановочно.
7. П.В. Сазонов дополняет слова А.Н. Тихонова.
8. А.Е. Кауфман говорит о толках.
9. К.И. Чуковский спрашивает какие?
10. А.Е. Кауфман рассказывает слухи.
11. К.И. Чуковский опровергает слухи.
12. С.Ф. Ольденбург благодарит К.И. «Ап-плодисман».
13. А.Н. Тихонов предлагает избрать председателя, его товарища и секретаря, выдвигая А.М. Горького, М.В. Добужинского и Е.И. Замятина. Принято.
14. М.В. Добужинский отказывается.
15. Его просят не спячиваться.
16. Бедный согласился.
17. Выбирают второго товарища. Отказываются П.В. Сазонов, С. Ольденбург и К.И. Чуковский.
18. Перед Ю.П. Анненковым стоят три стакана чаю.
19. П.В. Сазонов соглашается быть товарищем. Аплодисменты.
20. Е.И. Замятин предлагает.
21. Дело становится серьезным. Обязанности Секретаря переходят М.И. Бенкендорф. Подписи. Ал. Блок Н. Гумилев С. Тройницкий Альберт Бенуа Сер. Ольденбург М. Бенкендорф Евг. Замятин
A. Тихонов
М. Добужинский Ю. Анненков
B. Щуко
Вас. Немирович-Данченко
Чуковский
Андрей Левинсон
Ф. Батюшков
А.Е. Кауфман
П. Сазонов [6, с. 317-320].
«Чукоккала» содержит на своих страницах раздумья о судьбах России, о времени, революции, о том, что ждет русскую литературу и культуру. Одна из трагических записей - горькие слова Е. Замятина о смерти А. Блока: «8.УШ.1921. Вчера в половине одиннадцатого утра умер Блок. Или, вернее: убит - пещерной нашей скотской жизнью. Потому что его еще можно - можно было спасти, если бы удалось вовремя увезти за границу. 7 августа 1921 г. такой же невероятный день, как тот - 1837 г., когда узнали: убит Пушкин.
Я человек металлический и мало, редко кого люблю. Но Блока - любил, и вот -знать, что он умер, - ну да что говорить» [6, с. 377].
Атмосфера Дома Искусств сконцентрировала в себе сильные импульсы, направленные на сохранение богатств, накопленных всей русской культурой, на их достойное развитие, продолжение, на новизну, питающуюся глубинами прошлых веков.
Интересна важнейшая тенденция эпохи первой половины 1920-х гг., раздираемой схваткой политических сил. Искусство в эти годы стремится реализоваться не как некая обслуживающая социальную реальность, вторичная по своей сути материя. Вера в то, что искусство - это мир, управляющий законами, равноценными законам жизни, двигала талантами наиболее значительных деятелей литературы, живописи и других видов искусства. Это не сводилось к идее т. н. «чистого
искусства» и не освобождало от обязательств перед обществом. Лучшие художественные полотна этих лет К. Петрова-Водкина («Петербургская мадонна»), П. Филонова, романы А. Белого, лирика и проза О. Мандельштама, стихи и драмы Н. Гумилева были исполнены ими в опоре на новизну формотворчества, дающего перспективу развития. Истинное творчество рождалось в рамках построения художественных миров. Уроки ДИСКа позволяют воссоединить и сблизить начало и конец столетия в их тяге к коренному обновлению искусства, в его сложных взаимоотношениях с традицией и новой реальностью.
Петербургский Дом Искусств 1920-х гг. навсегда войдет в историю русской культуры как уникальный эксперимент творческого общения, который дал возможность людям искусства помочь друг другу преодолеть жестокость и бесчеловечность времени и даже в обытовленном и подчас непереносимо трудном пространстве продолжать ощущать себя Творцами.
На юбилее поэта М. Кузмина 29 сентября 1920 г. А. Блок произнес прекрасную речь: «Как это чудесно, - говорил он, обращаясь к юбиляру, - что, когда мы все уйдем, родятся новые люди, и для них опять зазвучат Ваши «Александрийские песни» и Ваши «Куранты любви» - те самые, которые омывали и пропитывали, и жгли солью музыкальных волн души многих из нас... Мы от всего сердца желаем, чтобы создалась наконец среда, где мог бы художник быть капризным и прихотливым, как ему это нужно, где мог бы он оставаться самим собой, не будучи ни чиновником, ни членом коллегии, ни ученым» [7, с. 439-440].
В Доме Искусств начала 1920-х гг. был воздух, напоенный надеждой и ожиданием.
1. Чуковский К. Современники: Портреты и этюды. М., 1967.
2. Тимина С.И. Культурный Петербург: ДИСК -1920-е гг. СПб., 2001.
3. Ходасевич В. Собрание сочинений: в 4 т. М., 1996. Т. 4.
4. Ходасевич В. Собрание сочинений: в 4 т. М., 1996. Т. 1.
5. Тихонов Н. Собрание сочинений в семи томах. М., 1985. Т. 1.
6. Чукоккала: Рукописный альманах Корнея Чуковского / предисл. И. Андроникова; ком-мент. К. Чуковского; сост., подгот. текста, примеч. Е. Чуковской. М., 2006.
7. Блок А. Собрание сочинений: в 6 т. Л., 1980. Т. 6.
1. Chukovskiy K. Sovremenniki: Portrety i etyudy. M., 1967.
2. Timina S.I. Kul'turnyy Peteiburg: DISK - 1920-e gg. SPb., 2001.
3. Khodasevich V. Sobranie sochineniy: v 4 t. M., 1996. T. 4.
4. Khodasevich V. Sobranie sochineniy: v 4 t. M., 1996. T. 1.
5. Tikhonov N. Sobranie sochineniy v semi to-makh. M., 1985. T. 1.
6. Chukokkala: Rukopisnyy al'manakh Korneya Chukovskogo / predisl. I. Andronikova; komment. K. Chukovskogo; sost., podgot. teksta, primech. E. Chukovskoy. M., 2006.
7. Blok A. Sobranie sochineniy: v 6 t. L., 1980. T. 6.
Поступила в редакцию 23.01.2015 г.
UDC 821.161.1
PETERSBURG'S ARTS CENTER IN CULTURAL CONTEXT OF 1920s
Svetlana Ivanovna TIMINA, Russian State Herzen Pedagogical University, Saint-Petersburg, Russian Federation, Doctor of Philology, Professor of Russian Literature Department, Honored Professor of Russian State Herzen Pedagogical University, e-mail: [email protected]
Understudied material on the history of establishment of the Petersburg's Arts Center (1919-1923) and its distinctive role in cultural life of Russia in the after October 1917 period is analyzed. The Arts Center appeared to be the facilitator of unique cultural program by integration of intelligentsia (intellectuals) under its roof. By creative efforts of the prominent writers and artists (M. Gorky, N. Gumilev, Evg. Zamyatin, Y. Annenkov etc.), with energy of scientists, stage directors and people of arts actively involved the Arts Center in the joint dialogue on the fate of Russian culture in the context of split apart post-revolution Russia. Is substantiated the strong relevance of best practices and experiments of the Arts Center which allow interconnecting and bringing together the beginning and the end of the 20th century in its aspiration to thorough renovation of arts in the sphere of poetics and esthetics. In the framework of the presented material there are some unsolved issues that require additional development in further literary studies.
Key words: fate of culture; continuity; synthesis of arts; spiritual life; mode of creative work.
