CC BY
99Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях
Па^ашрюош- е\ %ро\ю, ev ярооюяю, е\ ег8ег
Научный журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии
№ 1 (12)
2020
А. Я. Дегтярев
Первый подвиг Александра Ярославича (К 780-летию Невской битвы)
DOI: 10.24411/2618-9674-2020-10001
Аннотация: В статье рассмотрены обстоятельства Невской битвы. На основании анализа источников и исторического контекста автор приходит к выводу, что Александр Ярославич вынужден был вести сражение сразу на обоих берегах реки Ижоры. Целью шведов было — окопаться на берегах реки и построить крепость. Перспективный обзор показал, что шведы планомерно пытались добиться контроля над Невой и Финским заливом в течение нескольких столетий. Невская битва положила конец первой подобной попытке шведов, дав возможность русской государственности осуществиться после снятия ордынского ига.
Ключевые слова: Александр Невский, история России, Невская битва, шведская экспансия, русская государственность, река Ижора.
Об авторе: Александр Якимович Дегтярев
Доктор исторических наук, ведущий эксперт Совета Федерации Федерального Собрания РФ.
E-mail: [email protected] ORCID: https://orcid.org/0000-0003-1896-9030
Ссылка на статью: ДегтяревА. Я. Первый подвиг Александра Ярославича (к 780-летию Невской битвы) // Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. Научный журнал. 2020. № 1 (12). С. 6-13.
Paleorosia. Ancient Rus in time, in personalities, in ideas
naLatoprncta- ev cpovw, ev ppoompw, ev etSet Scientific journal of Saint-Petersburg Theological Academy
/ irfc. %
№ 1 (12)
2020
NUI ^tl %
A. Degtyarev
The First Feat of Alexander Yaroslavich (To the 780th Anniversary of the Battle of the Neva)
DOI: 10.24411/2618-9674-2020-10001
Abstract: The article examines the circumstances of the Battle of the Neva. Based on the analysis of sources and historical context, the author comes to the conclusion that Alexander Yaroslavich was forced to fight on both banks of the Izhora River at once. The goal of the Swedes was to dig in on the banks of the river and build a fortress. A prospective survey showed that the Swedes had been systematically trying to gain control of the Neva and the Gulf of Finland for several centuries. The Battle of the Neva put an end to the first such attempt by the Swedes, making it possible for Russian statehood to come true after the Horde yoke was lifted.
Keywords: Alexander Nevsky, Russian History, Battle of the Neva, Swedish Expansion, Russian Statehood, Izhora River.
About the author: Alexander Yakimovich Degtyarev
Doctor of Historical Sciences, Leading Expert at the Federation Council of the Federal
Assembly of the Russian Federation.
E-mail: [email protected]
ORCID: https://orcid.org/0000-0003-1896-9030
Article link: Degtyarev A. Ya. The First Feat of Alexander Yaroslavich (to the 780th Anniversary of the Battle of the Neva). Paleorosia. Ancient Rus in time, in personalities, in ideas, 2020, No. 1 (12), p. 6-13.
Военные и политические испытания сопровождали Александра Ярославича на протяжении всей его сравнительно недолгой жизни (1221-1263 гг.) жизни. И первым из них стала Невская битва. Она занимает особое место среди сражений глубокой русской древности, ибо в отличие от других подобных событий с точностью известна географическая точка, в которой она произошла, а также день и даже час столкновения.
Представление об этом событии дают нам два главных исторических документа, имеющих неоспоримый статус первоисточников.
Первый — «Повесть о битве на Неве» из Жития великого князя Александра Ярославича. Текст, относящийся к 80-м годам XIII века, реконструирован одним из крупнейших знатоков русского летописания Ю. К. Бегуновым1. Особая ценность этого документа состоит в том, что автор его строил повествование на свидетельствах участников битвы: «Си вся слышахомъ от господина своего Олександра и от инех, иже в то время обретошася в той сечи».
Второе известие относится к более позднему периоду (XIV век), но восходит к древним временам и не менее ценно, тем более что оно, по мнению исследователей, не пересекается с текстом из Жития2.
Указанные источники содержат множество ярких деталей, которые безоговорочно убеждают непредвзятого читателя в том, что сражение действительно было и носило ожесточенный характер.
Историографическая традиция в лице многочисленных исследователей и популяризаторов ХХ века единогласно определяет полем битвы правый берег Ижоры — в любом учебнике, трудах по истории военного искусства можно найти именно такое, более того, только такое утверждение. Во многих статьях, книгах, а ныне и в интернете таких карт многие сотни, если не тысячи. Вот одна из них.
1 Бегунов Ю.К. Памятник русской литературы XIII века «Слово о погибели Русской земли». М.; Л., 1965. С. 188-190.
2 Новгородская первая летопись старшего и младшего извода / предисл. и ред. А. Н. Насонова; отв. ред. М. Н. Тихомиров. М.; Л., 1950. С. 77.
?
КАРТА 1. Традиционная схема Невской битвы
Не все исследователи были согласны с такой реконструкцией. Серьезные сомнения высказывал, например, один из крупнейших знатоков русско-скандинавских отношений средневековья И. П. Шаскольский3. Объяснение такой конфигурации битвы нуждается в тщательном анализе и серьезных уточнениях.
Скорее всего, решающей предпосылкой возникновения версии о том, что и лагерь шведов, и сражение связываются с правым берегом Ижоры, является следующее обстоятельство. Новгородское войско, возглавляемое князем Александром, шло к шведскому лагерю со стороны Ладоги. Гипотетический путь его, выстроенный усилиями многих исследователей, рисуется следующим образом. Большую часть пути от Ладоги до устья впадавшей в Неву выше, чем Ижора, реки Тосны русские прошли на ладьях. Дальше двигаться по Неве было нельзя — шведы наверняка обнаружили бы приближение войска и тогда расчет на внезапность нападения, а это было одним из главных условий в тактическом плане новгородцев, был бы неминуемо утрачен. Поэтому суда свернули в реку Тосну, поднялись на несколько километров вверх по ней и здесь, в месте наибольшего сближения Тосны с одним из притоков Ижоры, произошла высадка войска. Дальше путь лежал по суше вдоль плавно извивавшихся мелких рек прямо к лагерю шведов. Проделав его, войско князя Александра, так и не замеченное шведами, которые почему-то не обеспечили выставления боевого охранения, ударило из приречного леса по шведскому лагерю.
Рассуждения создателей традиционной схемы были не лишены внешне убедительных резонов: удар новгородской дружины был нанесен из глубины приневских лесов, сообщений о форсировании водных преград в устье Ижоры нет, иначе о факторе внезапности говорить не приходится.
Эти общие рассуждения о направлении подхода русского войска со стороны Ладоги и привели в итоге к выводу о расположении лагеря шведов на правом берегу. Его помещение именно в этой точке явилось, скорее, следствием логических рассуждений, а не исторических свидетельств.
Однако есть прямое, коренным образом меняющее эти построения свидетельство о том, что невское сражение шло на обоих берегах Ижоры. Об этом говорит помещенное в конце житийной повести о битве и приписанное автором Жития вмешательству высших сил известие о том, что битва шла «обонъ полъ реки Ижеры, идеже бе непроходно полку Олександрову. Здесь же обретошася многое множество из-бъенных от аггела Божия».
«Многое множество избъенных», во-первых, серьезно корректирует расхожие представления о скромном масштабе столкновения. А во-вторых, оно заставляет предположить, что речь идет явно не о рыцарской профессиональной части шведского войска, а о слабо вооруженном вспомогательном составе, который был занят строительством укреплений на мысу при впадении Ижоры в Неву. Отсюда и большие потери. А фраза ключевая фраза «идеже непроходно полку Олександрову» указывает на то, что в этой части сражения не участвовала наиболее боеспособная конная дружина князя Александра. Она действовала на другом берегу против рыцарей шведского войска, где в одном из «соступов» русский князь ранил копьем в лицо предводителя шведов.
Сообщения житийной повести решительно меняют всю конфигурацию битвы, а главное, дают новое представление о ее масштабе. Она шла на обоих берегах Ижоры, имела два крупных очага. Стратегический замысел Александра был более сложным,
3 Шаскольский И. П. Невская битва (к 750-летию) — Восточная Европа в древности и средневековье // Проблемы источниковедения. Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР В. Т. Пашуто: тезисы докладов М., 1990.
чем это представлялось ранее. Противник был согласованно атакован с двух направлений — вдоль левого и правого берегов Ижоры.
Кто же тогда, если не Божий Промысел, обеспечил успех на правом берегу? Таких действующих сил может быть названо, по крайней мере, две, а то и три. Это пешие «ладожаны» и «ижорская стража морская», которые почти наверняка были направлены Александром, подробно знавшим дислокацию войск противника, для атаки с этой стороны. Это могли быть и новгородцы, которые — по свидетельству житийного рассказа в самом Новгороде — «не совокупилися бяху, понеже ускори князь поити», то есть не успели по разным причинам присоединиться, но могли подоспеть ко времени сражения.
С учетом вышеприведенных свидетельств конфигурация битвы приобретает иной характер.
Считается, что потери русских в битве были невелики, а это является для скептиков главным основанием считать Невскую битву незначительным столкновением. Летопись упоминает 20 человек, из них несколько героев названы по имени. Но в списке летописи конца XIV века при описании русских потерь присутствует одна загадочная фраза. Скорее всего, мы имеем дело с текстом, случайно искаженном при одном из многих переложений. Это фраза: «а всехь 20 мужь с ладожаны, или мне, Бог весть». В ней все понятно, кроме таинственного выражения переписчика «или мне». Видимо, здесь имеет место искажение. Слова, содержащие большинство букв из этого короткого замечания, присутствуют несколькими строками выше в сообщении о раненых шведах: «а инии мнози язвьни быша». Скорее всего «инии мнози», о которых ведает только Бог, присутствовали и в описании новгородских потерь. Но в течение многих, растянувшихся на столетие с лишним переписываний текста, «инии мнози» превратились в непонятное «или мне». Подобные случаи в истории летописания отнюдь не редкость.
Обратимся, чтобы глубже понять смысл связанных с невской битвой событий, к анализу целей шведского похода. Новгородская летопись прямо говорит что шведы
КАРТА 2. Схема Невской битвы, учитывающая свидетельства «Жития великого князя Александра»
хотели «восприять Ладогу, просто же реку и Новгород и всю область Новгородскую». Столь грандиозная цель была заведомо не по силам вторгшемуся войску, что, собственно, и показала Невская битва. В житийном рассказе цель шведского похода формулируется скромнее: «Пойду и пленю землю Олександрову». Но пленить можно по-разному — тотальным захватом, к чему и склонялся позднейший летописец, или нанеся противнику иной существенный ущерб, перекрыв, например, важные торговые пути и т. п.
Чтобы понять, существовало ли у шведов подобное намерение, стоит обратить внимание на сообщение Жития о том, что ижорский старейшина Пелгусий сообщил Александру про «станы их и обрытья их». Употребление множественного числа в сообщении о «станах» прямо указывает, что их было больше одного, по крайней мере, два. Рассуждение об их дислокации имеет одно важное ограничение — в условиях только-только начавшегося вторжения рассредоточение сил на значительных расстояниях друг от друга не имело военной логики. На наш взгляд, станы располагались на двух берегах в устье Ижоры. В пользу такого расположения косвенно свидетельствуют внушительные размеры шведского флота. Большое количество шнек были пришвартованы вдоль Невы с двух сторон от устья Ижоры. Лишь небольшая их часть, возможно, даже сомкнутая в виде моста, располагалась в этой малой реке. Мост этот соединял берега и таким образом объединял обе части войска.
Стоит обратить особое внимание и на второе, уже давно забытое слово «обрытья» из донесения Пелгусия. Термин «обрытья» практически не привлекал внимания исследователей. «Обрытья» — рвы и валы, которыми окружали военный лагерь, рассчитанный на длительное пребывание войска на вражеской территории. Часто они выступали как первые фазы создания постоянной крепости. Как правило, при их сооружении проводились внушительные древо-земляные строительные работы. Средневековые крепости чаще всего возводились на мысах при слиянии рек или впадении их в озера. Весьма вероятно, что целью шведов был не банальный грабительский набег, а основание крепости, перекрывающей путь по Неве.
Наличие «обрытий» позволяет внятно объяснить и сообщение летописи о ночном погребении погибших шведов — «а прок их, ископавшее яму, вметаша в ню бещис-ла» (это, кстати, еще одно свидетельство масштаба сражения, особенно если учесть, что несколько шнек с телами знатных рыцарей были отправлены вниз по Неве в сторону Швеции). Может показаться странным, но ни один из исследователей битвы не задался естественным вопросом — как потерпевшая сокрушительное поражение армия, зная, что противник отошел совсем недалеко и угроза нового нападения весьма реальна, занимается ночью (шведы «не дождавше света понедельника, посрамлены отъидоша») рытьем огромной братской могилы? Сколько для этого нужно времени и сил? Но все становится на свои места, если предположить, что братской могилой для погибших в сражении шведов послужили в данном случае те самые рвы-«обрытья», которые должны были стать элементами будущей крепости. «Вметать» в них погибших «бещисла» и наскоро засыпать землей, извлеченной до этого, много времени не потребовалось.
Итак, можно с достаточным основанием утверждать, что главной целью шведского вторжения 1240 года, получившего благословение папы Григория IX, было намерение основать на Неве береговую крепость, которая позволила бы контролировать активные торговые маршруты между Новгородом и европейскими странами. Это стремление на века стало важным фактором шведской политики.
Стоит кратко напомнить об этом. В 1293 году, захватив основанный за полтора века до этого русско-карельский город Выборг, шведский маршал Торгильс Кнутсон построил там мощный замок-крепость, существующий до сих пор. Это позволило
шведам перерезать важный торговый путь из Ладожского озера через Вуоксу в Финский залив.
А всего через семь лет — в 1300 году в устье реки Охты, на территории современного Санкт-Петербурга, шведам удалось основать крепость с пышным и характерным названием Ландскрона — «Венец земли». Появление её перекрывало главную торговую артерию — Неву. Учитывая предыдущий горький опыт, шведы сооружали крепость под прикрытием большого сторожевого отряда, расположившегося на Ореховом острове. Главной задачей этого форпоста являлось отслеживание возможных передвижений новгородского войска в сторону только что отстроенной крепости.
Ответ новгородцев, сразу понявших эту угрозу, был, как и в 1240 году, твердым и решительным. Против шведов были двинуты лучшие воинские силы средневековой республики. Но мощный гарнизон уже успевшей хорошо отстроиться Ланд-скроны, выстоял. Сокрушить этот опасный шведский форпост удалось лишь в следующем году, призвав на помощь сына Александра Невского Андрея, княжившего во Владимире. Ландскрона была сожжена и срыта с лица земли. А новгородцы, поняв стратегическую ценность небольшого островка в истоке Невы, спустя два десятилетия основали там легендарный Орешек.
Шведы не забыли про Ландскрону и спустя три (!) столетия, когда во времена Смуты им удалось захватить невские берега, на месте Ландскроны была воздвигнута новая шведская твердыня Ниеншанц. Потребовалось целое столетие, пока неукротимая энергия Петра позволила вернуть эти земли в лоно России. Таким образом, «крепостное» противостояние длилось почти пять столетий!
Петр со свойственной ему решимостью прекратил его навсегда — вплоть до наших дней, основав на острове Котлин военно-морскую крепость Кронштадт. Эта оборонительная система целеустремленно развивалась в течение трех с лишним веков. К началу ХХ века она включала в себя более 20 фортов, больше 100 километров ряжевых, каменных и свайных преград. Швеция к этому времени уже выпала из разряда великих европейских держав, но Кронштадт не потерял, а увеличил свое значение для обороны России. В годы первой мировой войны Кронштадтская крепость сыграла исключительную роль, вынудив германское командование отказаться от идеи морского прорыва к столице Российской империи. А в годы Великой Отечественной войны мощные орудия крепости на весь период блокады обозначили непреодолимую для врага дугу Ораниенбаумского пятачка, ставшего одним из главных плацдармов во время освобождения Ленинграда. За три с лишним столетия Кронштадт не пропустил к северной столице ни одного вражеского корабля!
Осуществись захватнические планы Швеции и Ордена в отношении Новгорода, и у конунгов появилась бы реальная возможность (сильные финские племена уже были покорены) создания «великой Швеции» — от Балтики до Белого моря. Новгород был в то время единственным барьером, сдерживавшим эту экспансию. Это означало бы утрату Русского севера, одного из важнейших источников роста экономического могущества русских земель, собирания сил для борьбы с ордынским игом. Горделивая Тверь и подымавшаяся Москва оказались бы в жестоких жерновах — с юга Орда, с запада Орден, с севера Швеция... Возможность рождения Русского централизованного государства в таких условиях превратилась бы в практически невероятную цель или исчезла бы совсем.
Православный храм, воздвигнутый на месте битвы в конце XVIII века (до этого здесь стояла скромная часовня), был разрушен в годы Великой Отечественной войны. В руинированном состоянии он простоял до конца 1980-х годов. Возникшее в преддверии 750-летия битвы самодеятельное объединение «Невская битва» выступило с инициативой восстановления храма-памятника. Конечно, одного задора
не хватало для решения такой задачи, поэтому энтузиасты настойчиво добивались поддержки со стороны городских властей. И нашли ее. Постановление о восстановлении храма было подготовлено Валентиной Матвиенко, будущим губернатором Санкт-Петербурга, а тогда она работала заместителем председателя Ленгорисполко-ма. 4 ноября 1988 года решение вступило в силу. После этого в работу включились десятки организаций — проектных, строительных, реставрационных... Ныне в устье Ижоры воздвигнут достойный мемориальный комплекс — исторический храм, музей Невской битвы и памятник ее главному герою — святому и благоверному великому кгнязю Александру Невскому.
Источники и литература
1. Бегунов Ю. К. Памятник русской литературы XIII века «Слово о погибели Русской земли». М.; Л., 1965.
2. Новгородская первая летопись старшего и младшего извода / предисл. и ред. А. Н. Насонова; отв. ред. М. Н. Тихомиров. М.; Л., 1950.
3. Шаскольский И. П. Невская битва (к 750-летию) — Восточная Европа в древности и средневековье // Проблемы источниковедения. Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР В. Т. Пашуто: тезисы докладов М., 1990.
