CC BY
54
УДК 973.02
О.В. ЛУКИ НОВА
(г. Воронеж)
ПЕРВЫЙ АМЕРИКАНСКИЙ КРИЗИС И ЕГО ОТРАЖЕНИЕ В ПАМФЛЕТНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Статья рекомендована к печати кандидатом исторических наук, профессором Б.Я. Табачниковым,кандидатом исторических наук, доцентом Т.Н. Скворцовой.
Аннотация. В настоящей статье рассматривается развитие американской общественной и политической мысли 1760-х годов на примере памфлетной литературы. В ней анализируется понимание американскими патриотами принципов «общественного договора» и «естественных прав» в контексте непростых взаимоотношений с метрополией. Ключевые слова: колония, Война за независимость, памфлет.
о.V. ¡иктоул
THE FIRST AMERICAN CRISIS AND ITS REFLECTION IN THE PAMPHLET
LITERATURE
Abstract. This paper reviews the development of American social and political thought of 1760 as related to the pamphlet literature. It analyzes the understanding of the American patriots of the principles of «social contract» and «natural rights» in the context of the uneasy relationship with the metropolis. Key words: colony, the War of Independence, pamphlet.
Американская общественная мысль предреволюционного периода была представлена литературой своеобразной по жанру и по тематике. Особое место в литературе предреволюционной Америки занимал памфлет.
Один из первых взрывов американской памфлетной литературы приходится на 1764-1765 года и связан с «антигербовым» движением. Начало этим дискуссиям было положено в 1764 году, когда «кабинет Гренвилла, стремясь несколько облегчить экономическое бремя англичан за счет колонистов, предложил вниманию лондонских законодателей гербовый закон, означавший введение впервые в имперской истории прямых парламентских налогов на собственность жителей северной Америки» [1]. Эти события выдвинули на общественно-политическую авансцену первых лидеров американского патриотического лагеря и потребовали от них максимальной конкретизации и «американизации» достаточно аб-
страктных положений европейского Просвещения. Именно американские общественно-политические памфлеты и задавали тон и полностью властвовали над умами и сердцами патриотов. Среди наиболее ярких произведений этого времени можно назвать: памфлеты Ричарда Бланда «Соображения относительно актов парламента»
(1764); Томаса Фитча «Причины, по которым британские колонии в Америке не могут облагаться прямыми налогами» (1764); Оксенбриджа Таче-ра «Чувства британского американца» (1764); Стефана Хопкинса «Рассмотрение прав колоний»
(1765); Джеймса Отиса «Изложение и обоснование прав британских колоний» (1764) и многих других авторов.
Господство умеренной идеологии, которым характеризуется этот период, привело к тому, что американские патриоты не высказывали сомнений в необходимости сохранения власти метрополии «мы считаем власть Великобритании сча-
45
стьем; мы любим, уважаем и почитаем страну-прародительницу, и преклоняемся перед ее королем» [2] - именно таково резюме Дж. Отиса. Но, несмотря на все это, памфлетисты высказывали необходимость определения и ограничения прерогатив власти Англии для лучшего обеспечения прав американцев. Спектр разногласий по вопросам конкретных форм политического взаимодействия и разграничения прерогатив колониальных властей и власти метрополии в 1764-1765 годах был сравнительно невелик, и во многом зависел от личных пристрастий, мировоззренческих и политических идеалов автора. Среди памфлетистов этого времени можно выделить только намечающееся разделение на «элитную» группу и группу авторов, настроенных более демократически. Разделение памфлетистов на группы во многом формально и условно, так как все авторы принадлежали к элите колониального общества, это были юристы, правоведы, священники, общественные деятели, но все же критерием для подобного разделения может служить отношение памфлетистов к официальным властям колоний. Так, Томас Фитч в течение длительного времени был главой провинции Коннектикут, чем и объясняется достаточная осторожность в его высказываниях. В подобном же положении находился и Стефан Хопкинс, возглавлявший колонию Род-Айленд. Намного определеннее и категоричнее в своих высказываниях практикующие юристы, выпускники Гарвардского колледжа Оксенбридж Тачер и Джеймс Отис. Во многом их категоричность была связана с борьбой внутри провинции Массачусетс непримиримого лоялиста губернатора колонии Бернарда и его верховного судьи Томаса Хатчинсона против демократического движения. Но, несмотря на эти различия в официальном положении, демократичности взглядов и правовой ориентации, все эти авторы являлись представителями северо-восточной группы колоний, тесно связанных с внешней торговлей. Именно эти колонии: Коннектикут, Род-Айленд, Массачусетс, наиболее сильно пострадали от экономической политики Великобритании, и именно памфлетисты этих колоний наиболее чутко и быстро реагировали на изменяющуюся политическую и экономическую ситуацию в самих колониях.
В 1764-1765 годах парламент Великобритании впервые провел массовое налогообложение Американских колоний, нарушая, таким образом, свой основной правовой принцип - невозможность налогообложения без представительства. Колонистов возмущала не тяжесть этих налогов, а сам факт их введения парламентом, в котором американские колонии не были представлены. Именно эта мысль, являющаяся основным идеологическим ядром общественной жизни Америки 1760-х годов, так или иначе, выражалась во всех памфлетах этого периода. Она могла принимать вид критики экономической политики метрополии в Северной Америке, но эта чисто экономическая критика всегда строилась на анализе политической системы самой Великобритании.
Вопрос о политической системе Великобритании не вызывал существенных разногласий у колонистов. Все без исключения авторы признавали верховную законодательную власть британского парламента, который представлялся им либо «высшей властью самой конституции» [3], как его определял Хопкинс, либо «главной легислатурой нации» [4], подобную точку зрения поддерживал Томас Фитч. Следует сразу оговорить, что в американской литературе XVIII века под «английской конституцией» подразумевалась не писаная конституция, а установившаяся практика, опиравшаяся на Великую хартию вольностей, соглашение 1689 года и английское обычное право. Парламент Великобритании являлся символом и основным средством достижения английской свободы, как она понималась в XVIII веке: «По конституции, законам и форме правления Великобритании англичане являются свободными людьми. Их свобода состоит главным образом, но не целиком, из основной привилегии, что «не один закон не может быть принят или отменен без согласия на то представителей в парламенте». Согласие не может быть достигнуто с каждым отдельным человеком, поэтому оно достигается с представителями народа» [5] - этот вывод Томаса Фитч особенно подчеркивает законодательную и представительную функции английского парламента. Одновременно с этим, Фитч подчеркивал и необходимость существования наряду с «главной легислатурой нации» собственных местных легислатур, которые ассоциировались у
американцев с колониальными ассамблеями: «колонии в Америке, согласно основным принципам естественной конституции, должны иметь власть легислатуры и право быть представленными в своих собственных Ассамблеях» [6]. Прерогативы местных Ассамблей определялись колонистами достаточно туманно, но, тем не менее, в них неизменно включались право влияния на внутреннюю экономическую, политическую и общественную жизнь.
Однако представительство колонистов только в местных легислатурах считалось для авторов недостаточным и неполностью реализующим право американцев на представительство. Дж. Отис и С. Хопкинс, детально обозначившие данную проблему, видели наиболее реальную возможность дальнейшего взаимовыгодного развития взаимоотношений Британии с ее колониями через оформление представительства американцев в парламенте, «либо колонии должны иметь представительство в парламенте, либо они должны создать отдаленное зависимое государство» [7]. Этой концепции американских мыслителей противостояла английская концепция «фактического представительства», достаточно широко представленная в английской общественной мысли этого периода, по которой, по мнению Паррингтона, «Палата Представителей, в общем смысле, выражает интересы американцев так же, как и интересы всех жителей Великобритании». Однако для колонистов, говорит Паррингтон, придерживавшихся практики «географического представительства», когда «член законодательного учреждения должен избираться как полноправный житель определенного округа, а не как гражданин всего государства» [8], английская система представительства не означала принятие во внимание интересов колоний, так как «представители колоний не имеют своего голоса» [9], на что и обращает особое внимание Оксенбридж Тачер.
Вплоть до 1774 года американцы отстаивали свои права, прежде всего, путем обращения к принципам британской конституции, к гарантиям британских подданных, закрепленных колониальными хартиями и актами «славной революции». Естественно-правовое учение если и нашло выражение в памфлетах 1764-1765 годов, то только в тес-
ной связи с правами британских подданных. Так, если Отис и говорит о «естественных правах»: «естественное право не есть дело рук человеческих, и не в силах человека исправить или изменить его, он волен лишь исполнять и соблюдать его, или не подчиняться и нарушать, последнее никогда не проходит безнаказанно», то тут же добавляет: «Каждый британский подданный, рожденный в Америке или в любой другой части британских доминионов, по закону бога и природы, по общественному закону, по актам парламента имеет право на все естественные, неотъемлемые, врожденные и неотделимые права, которые следуют из его подданства Великобритании» [10]. Таким образом, американские памфлетисты отстаивали свои права на представительство, опираясь на емкий, универсальный и несомненный для них довод, четко сформулированный Фитчем: «люди, рожденные в Америке, являются такими же подданными английского короля, как и англичане» и «имеют те же свободы, которые даются английской конституцией» [11].
Именно с учетом всей вышесказанной политической концепции колонисты и рассматривали установленное Британией налогообложение как несовместимое с правами британских подданных. Наиболее очевидным и простым следствием из возрастания налогообложения являлось, по мнению Тачера, то, что «посредством этого возросли налоги, взимаемые с некоторых товаров, и они собирались в колониях, тогда как в Англии от этих налогов были освобождены» [12]. Подобное положение никак не совместимо с британским правом, «по которому ни один человек не может быть принужден к уплате налогов без согласия его или его представителя» [13]. Кроме того, наличие местных колониальных легислатур, в функции которых кроме всего прочего входило и налогообложение, создавало систему двойного обложения, которое оценивалось колонистами резко отрицательно: «Обязаны ли они (колонии) нести нагрузку собственного правительства и должны ли они как объекты налогообложения Британского парламента быть наравне с теми, кто не содержит собственное правительство?» [14] - задается актуальным для всех американцев вопросом Тачер. По мнению Таче-ра, Британия заинтересована в экономическом
47
благополучии американских колоний, поскольку «наибольшая часть торговли Великобритании приходится на ее колонии» [15].
Проблему налогообложения с совершенно иной стороны рассматривает Хопкинс. По его мнению «парламент имеет право регулировать торговлю всей империи» [16], и это право является для него неоспоримым, как и право колонистов быть представленными в этом Парламенте. Говоря об этом, Хопкинс оставляет несколько в стороне теоретические рассуждения о природе британской политической системы и указывает на конкретные последствия отсутствия этого представительства, а именно на стимулирование «зависти» Британского министерства к американским колониям «посредством ложной и неверной информации» [17] о состоянии дел внутри самих колоний.
Лучший памфлет этого периода - «Рассмотрение и обоснование прав британских колоний» - вышел из-под пера признанного вождя массачусетских патриотов Дж. Отиса. Под притязания американцев впервые подводилась самая широкая теоретическая основа. Главное значение памфлета Отиса заключается в том, что он необычайно полно раскрыл теоретические источники, при помощи которых американцы в дальнейшем могли вести борьбу за независимость. Первым и главным среди них назывались естественные права человека. Отис обратился к теории естественно-правового равенства людей для отрицания превосходства одного народа над другим, национального и колониального гнета. Апеллируя к законам «Бога и Природы», он хотел уравнять в правах американцев и англичан. В естественном состоянии, доказывал Отис, люди не разделялись на жителей колоний и метрополии, были во всем равны между собой, и они не могли утратить этих равных прав после образования гражданских обществ и разных государственных объединений [18].
Вторым источником прав американских колонистов Отис объявлял конституцию метрополии, под которой он понимал, прежде всего, правовые акты, принятые под воздействием английской революции XVII века - «Хабеас корпус акт» 1678 года, билль о правах 1689 года и другие. В данном случае он апеллировал к правосознанию
англичан, доказывая, что с их стороны явно не логично отказывать американцам в тех свободах, за которые они сами пролили кровь. Среди особенно почитаемых принципов английской конституции можно отметить право на представительное правление и подчинение только представительным органам власти, неотчуждаемость частной собственности, неприкосновенность жилища. Он объявлял конституцию, равно как и общее право, фундаментальными правовыми установками настаивал на том, что все законодательные акты, которые противоречат или расходятся с ними, должны быть отменены [19].
Приверженность Отиса государственно-правовой традиции, отстаиваемая им концепция о верховенстве конституционного права в отношении права законодательного как нельзя лучше выражала интересы колонистов. Ссылаясь на основной принцип английской конституции, согласно которому избиратели должны были подчиняться только законам, принятыми их непосредственными органами власти, он называл недействительными любые парламентские акты в отношении Северной Америки, поскольку колонисты не имели там своих депутатов. Парламентская власть была зависима от общего права, и так как общее право не могло быть аннулировано, любое Парламентское усилие наложить налог в Америке должно обязательно быть незаконным. Из этого следовало то, что если бы Парламент стремился проявить незаконную власть, то колонии были бы юридически оправданы в сопротивлении.
Отис предлагал колонистам опереться на английскую конституцию не только потому, что видел в ней воплощение самых совершенных государственно-правовых принципов, но и потому, что рассматривал ее в качестве имперского документа, распространяющегося, по его мнению, на североамериканские провинции в той же степени, как и на метрополию. План урегулирования создавшейся ситуации между колониями и метрополией он видел в интеграции колоний в некую мировую конституционную монархию. Он доказывал, что она должна служить залогом верности Англии принципам революции XVII века [20].
Глубокая лояльность Отиса в отношении Британской империи вытекала у него из убеж-
дения в том, что колонии не смогут существовать как самостоятельная государственная единица без покровительства английского флота. Кроме того, вера Отиса в неизбежность государственной интеграции колоний и метрополии отразила убежденность колонистов в «кровном родстве» с жителями метрополии. Единственным практическим требованием патриотического движения, по мнению Отиса, было выделение Северной Америке мест в Парламенте, который должен быть преобразован в имперский представительный орган.
Подход Отиса был подходом адвоката, который исследовал историю общего права и которое он расценил как защиту всех англичан, везде, где бы они не находились, "как любой житель Лондона или Бристоля, или любой части Англии" [21].
Политическая цель памфлета Отиса состоит в том, чтобы привести доводы против Сахарного закона и против будущего Закона о Гербовом Сборе на американских колонистов. Аргументы Отиса состоят в том, что подобные меры нарушают колониальные права, они разработаны, чтобы увеличить доходы казны за счет американцев. Он базирует свои аргументы на "правах как людей и как свободнорождённых подданных" [22], а не на правах гарантированных в договорах, заключенных между колониями и Великобританией. Те чартеры кажутся Отису не в полной мере гарантирующими свободы колонистов, так как они могли бы быть отменены Парламентом в любое время. Применяя подобный аргумент на естественные права колонистов, Отис пишет, что "каждый британский подданный, проживающий на континенте Америки или в любых других из британских доминионов согласно закону Бога и природы, общим правом, и в соответствии с парламентским актом (исключителен из всех чартеров от короны) имеет все естественные, существенные, врожденные и неотделимые права наших соотечественников в Великобритании" [23].
В этом памфлете Отис вполне конкретно формулирует свой основной аргумент, суть которого в том, что Сахарный закон является нарушением конституционных и естественных прав колонистов. Свое изучение этого вопроса Отис начинает,
отмечая, что есть четыре различных мнения о происхождении правительства: от Бога, от силы, от собственности и от контракта. После длительных рассуждений, Отис приходит к выводу, что контракт - это то, на основании чего основано любое правительство, и такой контракт был заключен англичанами во время Славной Революции и нашел выражение в Британской конституции.
Отис превратил английскую Конституцию и естественное право в две главные опоры для защиты интересов американцев. Демонстрируя блестящую эрудицию и упорство, он извлекал из английской Конституции положения, которые гарантировали гражданам и неприкосновенность собственности, и право на представительное правление, и суды присяжных, и свободу вероисповедания и множество других прав, на которых зиждился либеральный буржуазный миропорядок. Если же не хватало аргументов, почерпнутых из неписаной английской Конституции, Отис обращался к естественно-правовому учению. Последнее было хорошо тем, что с его помощью можно было обосновать любые права индивидуума. В Европе просветители, основываясь на том положении, что от природы все люди наделены равными правами, критиковали в первую очередь сословное неравенство феодального общества. Но некоторые подвергали критике имущественное неравенство. Отис дополнял уже известные теории рассуждениями о естественном равенстве жителей метрополии и колоний. В естественном состоянии, доказывал он (и это невозможно было оспорить), люди не разделялись на жителей колоний и метрополии и не могли утратить равных прав после образования гражданских обществ и государства. Концепция Отиса о равенстве естественных прав американцев и англичан, жителей метрополии и колоний, стала одним из самых популярных аргументов патриотического движения.
Идеи Отиса звучали революционно, но он в действительности не был ни революционером, ни радикалом. В своих практических рекомендациях Отис предлагал американцам бороться за представительство в британском парламенте. Он мечтал о реформе Британской империи, означавшей наделение жителей колоний теми же правами, которыми обладали англичане. Отис
49
доказывал, что эта "новая мировая монархия", в отличие от античных и средневековых предтеч, явит образец справедливого общественного устройства, залогом чего являлось наличие в самой Англии передовых государственно-правовых принципов.
Из идей Отиса американское патриотическое движение заимствовало в первую очередь апелляцию к принципам английской Конституции и естественного права. Почитание английской Конституции и использование ее принципов для обоснования прав американцев сохранялись в Северной Америке вплоть до Войны за независимость. Но со временем колонисты попытались опереться не только и даже не столько на английскую Конституцию, сколько на собственные хартии.
Несомненно памфлет Отиса является наиболее полным и теоретически обоснованным. В основном своем большинстве памфлеты этого периода были более осторожными, умеренными и лояльными по отношению к британскому правительству. 1764-1765 года дали Америке большое количество подобных вариантов, часто похожих между собой. Одним из примеров подобных памфлетов может служить произведение Уильяма Годдарда «Конституционная куранта» (1765). Автор подчеркивает, что мнение о невозможности обложения налогами американских колоний без согласия их представителей звучит тривиально и не является ни для кого открытием, «это было бесспорно продемонстрировано, различными авторами» [24]. Вместе с тем, признавая несправедливость подобных действий, Годдард спешит заверить Британию в своей лояльности по отношению к ней: «Мы лелеем самую искреннюю лояльность нашему законному суверену; у нас есть высокое почитание британского парламента; мы рассматриваем их как самое величественное собрание на земле» [25]. Автор стремится узнать, как подобное «величественное собрание» и король смогли допустить подобную несправедливость по отношению к американцам. Причину этого Годдард видит в неосведомленности Британии, «самые мудрые из королей могут быть введены в заблуждение.. .так как люди должны полагаться на ту информацию, которую они получают» [26].
Следовательно, выход из сложившейся ситуации может быть найден в информировании короля и парламента о столь необоснованных действиях, «указание на такие ошибки и их последствия, установление их в самом явном свете не может быть изменой»[27].
Подчеркивая свою лояльность к Парламенту и королю, Годдард тем не менее констатирует, что «мы не можем уступить ... никакой власти на земле, наших врожденных и самых ценных прав и привилегий» [28], «разве мы сядем спокойно, в то время как хомут рабства вьется на наших шеях?»
Особенно стоит отметить позицию патриотически настроенных официальных властей колоний, их отношение к подобному конфликту и первому американскому кризису. Подобное изучение можно произвести на основе памфлетов Т. Фитча «Причины, по которым британские колонии в Америке не могут облагаться прямыми налогами» (1764) и Стефана Хопкинса «Рассмотрение прав колоний» (1765), возглавляющих колонии Коннектикут и Род-Айленд. Как уже отмечалось, ранее оба автора были особенно умеренны и осторожны в своих высказываниях, но вместе с тем оба памфлета представляют собой талантливый образец патриотической мысли.
В своем произведении Хопкинс изначально различает два противоположных состояния людей: свобода и рабство, и если свобода «самое большое благословение», то рабство - «самое тяжелое проклятие» [29]. На основе этих двух противоположностей автор и определяет позицию того или иного управления: «британскими подданными [в Англии] управляют только приятные законы, с которыми они соглашаются»; «напротив, те, кем управляют при желании другого, и чья собственность может быть взята налогами, или иначе, без их собственного согласия и против их желания, находятся в несчастном условии рабов» [30]. И хоть американские колонии так удалены от Великобритании, их любовь к свободе от этого не становится меньше. Британские подданные в Америке имеют равные права со своими соотечественниками в Великобритании, и подобные права они получили как естественное наследие своих «свободнорождённых» предков. Хопкинс обращает внимание читателей на то, что «колонии находятся на столь большом расстоянии от
Англии, что члены парламента могут вообще иметь только небольшое представление об их бизнесе, связях и интересах» [31], зачастую полученных от третьих лиц. Следовательно, представление колоний в Парламенте - это не просто праздное желание американцев, это насущная необходимость. И если постоянное присутствие представителей колонии было бы нежелательно для членов парламента, то Хопкинс подчеркивает лишь необходимость их присутствия на момент рассмотрения дел общих для метрополии и колоний. Автор уверен, что подобным образом можно было бы избежать большого количества недоразумений и неудовольствия: «Если бы колонии полностью услышали, прежде, чем последний закон был принят, никакой разумный человек не смог бы предположить, что он когда-либо был бы принят вообще, в том виде, в котором он есть теперь» [32].
«В имперском государстве, которое состоит из многих отдельных частей, каждая из которых имеет специфические привилегии, никакая единственная часть, хотя большая чем другая, не наделена правом принимать законы для других, или облагать налогом такую меньшую часть; но все законы, и все налогообложения, которые связывают целое, должны быть сделаны целым» [33] - таков вывод Хопкинса, который обеспечил бы взаимное процветание и содружество.
Подобных же воззрений придерживается и Т. Фитч. «Британские подданные в колониях претендуют на те же основные права и их конституционную часть по своему рождению и наследству» [34], а именно «все королевские подданные, рожденные в Великобритании или американских колониях, имеют права на основные и естественные привилегии британской конституции, и те привилегии, которые позволяют им называться свободными людьми» [35].
Таким образом, на примере рассмотренных произведений, можно с полной уверенностью утверждать, что в своих рассуждениях колонисты неизменно опирались на принципы «общественного договора» и «естественных прав». Считая эти постулаты Просвещения незыблемыми, они рассматривали их через призму местных условий, в контексте непростых взаимоотношений с метрополией.
Примечания:
1. Согрин, В.В. Идейные течения в американской революции XVIII века / В.В. Согрин. - М., 1980. - С.68.
2. Otis, J. The rights of the British Colonies asserted and proved // Pamphlet of the American Revolution. 1750-1776 / Ed. by B. Bailyn. Cambridge, 1965. -Vol. 1. 1750-1765. P. 458.
3. Hopkins, S. The rights of colonies examined //
Pamphlet of the American Revolution, p. 512.
4. Fitch, T. Reason why The British Colonies in America
Should not be charged with Internal Taxes // Pamphlet of the American Revolution, p. 387.
5. Ibid., p. 386.
6. Ibid., p. 406.
7. Hopkins, S. Op. cit., p. 513.
8. Паррингтон, В.Л. Основные течения американ-
ской мысли / В.Л. Паррингтон. - В 3-х т. - М., 1962. - Т. 1. - С. 255.
9. Thacher, O. The Sentiments of a British American // Pamphlet of the American Revolution., p. 491.
10. Otis, J. The rights of the British Colonies asserted and proved // Pamphlet of the American Revolution, p. 444
11. Fitch, T. Op. cit., p. 387-388.
12. Thacher, O. Op. cit., p. 490.
13. Ibid., p. 491.
14. Ibidem.
15. Ibid., p. 495.
16. Hopkins, S. Op. cit., p. 521.
17. Ibid., p. 512.
18. См.: Otis, J. Op. cit., p. 438.
19. Ibid., p. 446.
20. Ibid., p. 470.
21. Ibid., p. 448.
22. Ibid., p. 451.
23. Ibid., p. 470.
24. Goddard, W. The Constitutional Courant: Containing Matters Interesting to Liberty, and No Wise Repugnant to Loyalty // Tracts of the American Revolution / Ed. by M. Jensen. Indianapolis, 2003.-P. 82.
25. Ibid., p. 90.
26. Ibid., p. 91.
27. Ibid., p. 84.
28. Ibid., p. 93.
29. Hopkins, S. Op. cit., p. 42.
30. Ibid., p. 43.
31. Ibid., p. 50.
32. Ibidem.
33. Ibid., p. 57.
34. Fitch, T. Op. cit., p. 389.
35. Ibid., p. 401.
