CC BY
30
39 См.: Манштейн Э. Из жизни солдата. Ростов н/Д., 2000. С. 217; Foertsch, H. Schuld und Verhängnis. Stuttgart, 1951. S. 71.
40 Шелленберг В. Указ. соч. С. 77.
41 Domarus, M. Op. cit. S. 658, 769. Steinhoff J., Pechel P., Showalter D. (Hg.) Deutsche im Zweiten Weltkrieg. Zeitzeugen sprechen. München, 1989. S. 46.
42 Majer K.A. Op. cit. S.43.
43 Zeidler, M. Reichswehr und Rote Armee 1920-1933: Wege und Stationen einer ungewöhnlichen Zusammenarbeit. München, 1993. S. 303.
44 Zeidler, M. Op. cit. S. 36, 302, 305.
45 См.: Галланд А. Указ. соч. С. 23-25.
Кессельринг А. Люфтваффе: триумф и поражение: Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947. С. 33, 37, 43.
47 Deist W. Op. cit. S. 487-488; Готтендорф Е. Герман Геринг - «железный рыцарь и проклятие свастики». Ростов н/Д., 2000. С. 207. См.: Галланд А. Указ. соч. С. 26.
49 См.: Вудман Д. Указ. соч. С. 71, 98.
50 Deist W. Op. cit. S. 494.
РЕГИОНАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
А.А. Абрамовский Первые комиссариаты юстиции на Урале
С укреплением исполнительных органов советской власти в их составе стали образовываться отделы и комиссариаты юстиции, возглавляемые соответственными комиссарами. Легитимность их деятельности на местах определялась декретом о суде № 1, ст. 4 которого четко определяла компетенцию комиссаров юстиции: «Для принятия и дальнейшего направления дел и производств, как судебных установлений, так и членов предварительного следствия и прокурорского надзора, а равно и советов присяжных поверенных, соответствующие местные Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов избирают особых комиссаров, которые принимают в свое ведение и архивы, и имущества этих учреждений»1.
Вторым важным документом центральной власти, непосредственно касающимся организации деятельности комиссаров юстиции, стал декрет «О направлении неоконченных дел упраздненных судебных установлений», принятый ВЦИК 21 декабря 1917 года. В соответствии с этим законом комиссары юстиции на местах обязаны были заниматься разгрузкой дел, ранее находившихся в производстве ликвидированных окружных судов и судебных палат. Часть неразрешенных дел передавалась в соответствующие губернские отделы для дальнейшего их разбирательства. Например, «все неразрешенные дела о поземельных отношениях, - говорилось в этом декрете, - передаются в соответствующие губернские земельные комитеты». Уголовные дела по политическим и религиозным преступлениям комиссары юстиции должны были прекратить «со всеми последствиями». Остальные же нерешенные дела, как гражданские, так и уголовные, необходимо было либо передать по подсудности в местные народные суды, либо они оставались в окружном суде для их дальнейшего решения «в новом составе суда».
Этим же декретом комиссарам юстиции предоставлялось право изменять меру пресечения, особенно при уклонении лиц от следствия и суда. «В распорядительных своих действиях, - устанавливал декрет статус комиссаров юстиции, - комиссары пользуются полными правами председателя суда». Комиссары юстиции наделялись правом самим определять штаты комиссариатов с последующим их утверждением исполкомами советов, приглашать необходимое число сотрудников, а также распоряжаться оставшимся штатом чиновников и канцелярских служащих упраздненных судебных учреждений. Эти чиновники, после сдачи ими неоконченных дел, выводились за штаты и ставились на «заштатное довольствие». Обо всех своих действиях комиссары юстиции, в соответствии с этим декретом, должны были докладывать в Наркомюст по личной инициативе или по требованию республиканского комиссара юстиции2.
Следующим важным ведомственным документом по организации работы комиссаров юстиции на местах стало декабрьское Постановление Наркомюста «Об избрании Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов комиссаров юстиции впредь до создания постоянных судебных установлений и об обязанностях избранных комиссаров», направленное в адрес региональных советов. «Декретом Совета Народных Комиссаров упразднены общие и мировые судебные установления, - говорилось в постановлении, - прокурорский надзор, институты судебных следователей, присяжной и частной адвокатуры. Впредь до создания постоянных судебных установлений немедленно изберите комиссаров юстиции. Обязанности избранных комиссаров: хранение архивов, имущества судов, направление неоконченных дел, выдача справок заинтересованным лицам. Ввиду приближения срока доставления отчетных полугодовых ведомостей за 1917 год предлагается выборным комиссарам принять меры к немедленному заготовлению означенных ведомостей по установленным ранее формам и порядку. В качестве власти на местах руководствоваться публикациями официальной газеты рабочего и крестьянского правительства. Сообщите начало деятельности новых судов, строение их, фамилии комиссаров юстиции. Сообщите сметные предположения судебного ведомства на 1918 год. Неиспользованные в 1917 году кредиты судебного ведомства на местах используйте по распоряжению Советов. Инструкции революционного трибунала, трибунала печати, общих судов уголовных и гражданских вырабатываются»3.
На Урале институт комиссаров юстиции создавался по мере установления советской власти. Одним из первых был «открыт» 7 декабря 1917 года отдел юстиции в составе временного исполнительного комитета Вятского совета рабочих и солдатских депутатов. В силу его значимости данный отдел юстиции состоял из членов президиума временного губисполкома, возглавляемого М. Поповым. Присутственные часы устанавливались в период с 10 до 3 часов дня, в это время «должен быть хотя бы один член отдела»4. Через месяц этот исполнительный орган совета получил статус постоянного -Вятский губисполком. На его первом заседании 8 января 1918 года в числе одиннадцати отделов был образован и отдел юстиции, который возглавил представитель Ижевского завода, большевик Вопияков, одновременно избранный еще и младшим товарищем (заместителем) председателя губисполкома М. Попова5. Как отмечалось в «Материалах Наркомюста» Вятский губернский комиссар юстиции «приступил к разгрузке упраздненного окружного суда и состоявших при нем: прокурорского надзора, следственной
части, адвокатуры и к передаче дел по подсудности. Для этой же цели были избраны
6
уездные комиссары юстиции» .
Стали создаваться отделы юстиции уездных исполкомов, избирались возглавлявшие их комиссары. Первый Уржумский уездный съезд советов рабочих, солдатских
и крестьянских депутатов 18 января 1918 года информировал население о том, что в составе исполкома создан ряд рабочих отделов, в том числе и «судебно-следственно-реквизиционный отдел»7. В конце января Малмыжский уисполком телеграфировал Вятскому совету, что в уезде продолжается организация комиссариатов, в том числе «назначен комиссар юстиции»8. А в апреле 1918 года председатель уисполкома А. Шатунов в отчете отделу управления Уральского областного совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов указывал, что в уездном исполкоме создан и успешно работает судебный отдел9. 19 марта 1918 года Елабужский уездный исполком также сообщал губернской власти, что среди его 9 коллегий (комиссариатов) функционирует и коллегия юстиции10.
В Уфимской губернии председатель губернского революционного комитета А.И. Свидерский с 6 декабря 1917 года занимал еще и должность комиссара по внутренним делам и юстиции и, следовательно, организовывал работу коллегии юстиции, созданной в числе десяти других при губревкоме11. После него комиссариат юстиции возглавлял профессиональный революционер, член партии РСДРП(б) с 1904 года В.П. Галанов12. В первую очередь в соответствии с декретом ВЦИК необходимо было передать неоконченные дела ликвидированных судебных учреждений в новые советские органы. «Дела об учреждении опек и опекунов по делам Сиротского суда, - отмечено в протоколе заседания Уфимского губернского совнаркома, - были переданы при ликвидации Революционному трибуналу, дела административного характера - в Губернский совет народных комиссаров, кассационные судебные дела и регистрацию обществ - в Губернский революционный трибунал»13. Образовывались и уездные юридические подразделения, ранее других был создан отдел юстиции при Мензелинском уисполкоме14 Златоустов-ский комиссариат юстиции был образован 1 апреля 1918 года объединенным съездом уездных исполнительных комитетов советов рабочих, солдатских и крестьянских депу-татов15. Уездным комиссаром юстиции был избран рабочий Златоустовского металлургического завода большевик Григорий Алексеевич Азеев16, одновременно он стал и заместителем председателя местного совнаркома. Г. А. Азеев за короткий срок поставил на разрешение совнаркома ряд важных вопросов: о целесообразности отправления осужденных в губернскую тюрьму, переизбрании революционного трибунала, введении института досрочного освобождения, штатах и должностных окладах судей и надзирателей уездной тюрьмы и др.
Согласно постановлению III Бирского съезда советов крестьянских и солдатских депутатов 8 апреля 1918 года был образован «Бирский уездный совет народных комиссаров» в составе 13 комиссариатов; комиссаром юстиции стал Марченко и «товарищ его Давлетгариев». При каждом комиссариате были образованы соответствующие колле-
17
гии . Первым делом комиссариата, как и в других уездах, стала ликвидация института прокуратуры. Уездный прокурор за отказ добровольно сдать дела и заявление, что «на насилие он ответит насилием», комиссаром юстиции Марченко был арестован и «на извозчике отправлен в тюрьму». Следующей проблемой комиссариата стало преодоление саботажа мировых судей и следователей18. Весной 1918 года успешно работал юридический отдел исполкома Белебеевского уездного совета19.
Необходимо отметить, что в Уфимской губернии, в отличие от остальных уральских регионов, весной 1918 года шло активное создание учреждений юстиции и на волостном уровне. 30 марта 1918 года в Златоустовском уезде был создан Миасский волостной совнарком, в составе которого комиссаром судебного отдела избран Поплав-ский20. В начале апреля 1918 года состоялось первое заседание Белорецкого совета, на
котором были образованы отделы исполкома, в том числе и юридический. Первым комиссаром юстиции стал Е.Д. Мамыкин21. Общее собрание Благовещенского волостного совета солдатских, рабочих и крестьянских депутатов Уфимского уезда 22 апреля приняло решение «Об открытии отделов Совета». В числе девяти отделов был создан и отдел юстиции, комиссаром его был избран И.Т. Стариков, секретарем - СИ. Попов22. Работал отдел юстиции и Кисбаковского волостного совета Бирского уезда23.
Наряду с созданием в уездах и волостях отделов и комиссариатов юстиции предполагалось их учреждение и в планируемой Башкирской автономной республике. В соответствии с «Проектом автономии Башкортостана», разработанным в конце марта 1918 года, правительство республики должно было разделиться на семь отделов, один из которых отдел юстиции. Кроме того, «для общего руководства всеми судебными делами утверждалась временная высшая судебная инстанция на месте пребывания правительства Башкортостана, которая, впредь до выработки Курултаем законоположений, руководствуется существующими судебными законами», - гласил п. 12 «Проекта»24 Начавшаяся Гражданская война резко затормозила его осуществление.
В Пермской губернии с января 1918 года к работе приступил губернский комиссар юстиции. 21 января состоялось первое объединенное пленарное заседание губернского исполкома совета рабочих и солдатских депутатов и исполкома совета крестьянских депутатов, где были утверждены намеченные ранее рабочие отделы. В числе одиннадцати отделов был образован и юридический «с функциями: а) реорганизация судебных учреждений, согласно декретам; б) инструктирование в этой области Советов на местах; в) руководство деятельностью Революционных трибуналов»25.
Активно создавались комиссариаты юстиции в уездах. В декабре 1917 года был образован юридический отдел при Екатеринбургском исполкоме совета рабочих и солдатских депутатов26. В него вошли совет народных судей, военный трибунал и карательный отдел27. В Шадринском уезде совет рабочих и крестьянских депутатов 25 января 1918 года избрал «из своей среды совет ответственных временных комиссаров в числе 10 человек, которым поручил управление городом и уездом». Первым комиссаром юстиции стал Кононов28, который в марте 1918 года советом был переизбран, новым уездным комиссаром юстиции стал большевик Клевенский29. В Камышловском уезде совет крестьянских депутатов 6 марта 1918 года образовал комиссариат юстиции, который возглавил большевик Гаревский30. Весной 1918 года работал юридический отдел исполкома Ирбитского уездного совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов во главе с комиссаром юстиции И. Мильковым, который регулярно направлял местным органам власти указания об организации судебной системы. Так, 16 апреля 1918 года «всем волостным советам Ирбитского уезда» был разослан циркуляр «Об избрании на местах очередных заседателей для создания в уезде революционного трибунала»31.
Дальнейшую регламентацию деятельности юридических учреждений в губернии определил в апреле 1918 года Пермский губернский съезд советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Постановлением «Об организации Советской власти на местах» он обязал все местные советы организовывать отделы или комиссариаты взамен старых отживших правительственных учреждений. В числе тринадцати обязательных комиссариатов создавался и судебный, который должен был «ликвидировать старые суды, организовывать народные и третейские суды, ведать местами заключения, реанимировать их и т.д., вести регистрацию браков, рождений, смертности»32.
В обширных уездах губернии отделы юстиции создавались в крупных городах. Весной 1918 года успешно функционировал комиссариат юстиции в Алапаевске Верхо-
турского уезда, возглавляемый большевиком Е.А. Соловьевым. Одним из важнейших дел комиссара было содержание под стражей в здании так называемой «Напольной школы» на окраине города остальных членов царской семьи, не вывезенных в Екатеринбург33.
Организовывались отделы юстиции и на отдельных крупных промышленных предприятиях. Комиссар управления Нижнетагильского завода Пермской губернии Г. Маер 10 мая 1918 года докладывал Уральскому областному съезду комиссаров управления, что на заводе создан юридический отдел, который «заведует» революционным трибуналом, двумя народными судами, а также контрольным отделом, состоящим из брачного и бракоразводного отделений34.
III Уральский областной съезд советов рабочих и солдатских депутатов, проходивший 24-29 января (6-11 февраля) 1918 года в Екатеринбурге, определил, что все исполкомы советов должны были разбиваться на отделы, в реестре которых отдел юстиции стоял на первом месте35. «До сих пор юстиция существовала для осуществления господства капиталистического общества, - говорил в отчетном докладе "Об организации и задачах областного советского аппарата" большевик И.М. Малышев. - Надо разрушить этот аппарат и создать новый, который бы господствовал над капиталистическим строем, надо ломать остатки буржуазного строя и создавать новый строй, который
f 36
бы вел к осуществлению диктатуры пролетариата» .
III Уральский съезд советов объединил Пермскую, Вятскую и Оренбургскую губернии в Уральскую область, управляемую областным исполкомом, в составе которого образовался областной комиссариат37. Первым комиссаром юстиции Уральской области стал профессиональный революционер, большевик, будущий организатор убийства царя и царской семьи Ш.И. Голощекин, пробывший на этом посту около месяца и заменен-
u тт 38 TT
ный левым эсером М.Х. Поляковым . Первым делом областного комиссариата юстиции стало пресечение контрреволюционной деятельности правых эсеров, активизировавшихся в связи с разгоном Учредительного собрания. Были арестованы лидеры правоэсе-ровской организации и принято решение о роспуске их местной организации39. Аналогичные решения по образованию отделов юстиции принял и Уральский областной крестьянский съезд 17 февраля 1918 года40. Однако гражданская война приостановила процесс полной реорганизации областных структур, поэтому продолжали функционировать губернские органы власти.
В Оренбургской губернии комиссариат юстиции был образован I съездом советов рабочих и солдатских депутатов, проходившем с 12 по 25 марта 1918 года. Губернским комиссаром юстиции был избран юрист, большевик, выпускник юридического факультета Варшавского университета М.Н. Бурзянцев. Одним из первых мероприятий комиссариата юстиции стало направление неоконченных производством дел. В начале апреля 1918 года М.Н. Бурзянцевым было разослано на места распоряжение, в соответствии с которым и «ввиду упразднения института уездных административных судей находящиеся на производстве у Оренбургского административного судьи дела передавать
41
уездным комиссарам юстиции» .
25-летний Михаил Николаевич Бурзянцев, пожалуй, был самым толковым, энергичным, работоспособным, плодовитым, профессиональным из всех известных уральских «красных юристов». Всего за три месяца деятельности он организовал новую судебную систему, предварительное следствие, институты обвинения и защиты, новую тюремную систему и т.д. Интересна правотворческая деятельность Михаила Николаевича, так как им подготовлено множество грамотно составленных с точки зрения юри-
дической техники документов. Особого внимания заслуживают: «Положение о способах приведения в исполнение постановлений и приговоров революционных трибуналов», региональный «Уральский кодекс правозащитников», «Преположения по организации предварительного следствия в городах и уездах Оренбургской губернии».
Самым важным трудом Бурзянцева, конечно же, был проект «Конституции Оренбургской губернской советской власти», подготовленный им за два месяца до принятия общероссийского «Основного закона» и 13 мая 1918 года предоставленный для обсуждения в губисполком. Проект Конституции включал преамбулу - общие положения, и восемь разделов. Согласно этому документу высшей властью в губернии должен стать губернский съезд советов. В период между съездами губернией руководил губис-полком, которому, в нарушение принципа разделения властей, но в соответствии с большевистским принципом, принадлежала вся полнота законодательной, исполнительной и судебной власти. Поэтому отдельные организации или учреждения губернии, каким-либо образом самостоятельно осуществлявшие властные полномочия, должны были стать составными частями общегубернской советской власти и впредь функционировать только по ее заданиям.
В соответствии с «Конституцией Оренбургской губернской советской власти», губисполком состоял из председателя, четырех заместителей, двух секретарей и одиннадцать отделов (комиссариатов): по военным делам, финансов, продовольствия, земледелия, юстиции, народного просвещения, труда, производства, внутренних дел, социального обеспечения и народного здравия. Каждый отдел возглавлял комиссар, избираемый губисполкомом. В отдельных комиссариатах (отделах) при острой необходимости могли быть организованы подотделы, возглавляемые заведующими. При каждом комиссариате (отделе) образовывалась коллегия, частично избираемая исполкомом из своего состава. Вопросы «более или менее значительной важности» рассматривались только коллегиально. Ответственность перед исполкомом «за общие дефекты» несла вся коллегия.
Комиссар М. Н. Бурзянцев определял субъекты и способы осуществления трех ветвей власти, очень своеобразно разделив их. Законодательная власть принадлежала общему собранию губернского исполнительного комитета. Законопроекты могли готовить и выносить только два вида субъектов: отдельные члены губисполкома и комиссариаты (отделы) в целом. Исполнительная власть по этой конституции осуществлялась уже не общим собранием исполкома, а только отдельными комиссариатами. Они должны были действовать, во-первых, только в соответствии с принципами, выработанными общими собраниями губисполкома и, во-вторых, в точности выполнять задания последнего. Но это еще не все заблуждения М.Н. Бурзянцева. В случаях, когда отдельный комиссариат, в силу особой важности вопроса, считал не вправе самому принимать решение, то он добивался принятия его губисполкомом. Судебную власть по Конституции осуществлял также губернский исполнительный комитет, но «через посредство избираемых Советами судей и присяжных заседателей, коим вверяется эта функция». Помимо этого, губисполком наделялся правами высшей кассационной инстанции. Примечательно то, что, зная некоторые черты своих революционных коллег, ввел в Конституцию отдельную статью (ст. 27), которая гласила, что «сведение всяких личных счетов в деловой работе ни в коем случае не допустимо. Попытка члена, пользуясь сложным положением дел, свести счеты с другим членом исполнительного комитета или коллегии, влечет за собой применение строгой меры наказания, определяемой исполнительным комитетом».
Далее в Конституции определялся порядок заседаний исполнительного комитета. Необходимо отметить сумасшедшую нагрузку членов исполкома, которые, как правило, возглавляли и организовывали «денно и нощно» работу какого-либо отдела (комиссариата), и еще как минимум два раза в неделю, обычно по понедельникам и четвергам, участвовали в заседаниях исполкома, проходивших «всегда вечером, начиная с 6 часов». Причем опоздавшие на заседание без уважительной причины (уважительность по Конституции определял президиум исполкома) более чем на час подвергались наказанию - вычету из зарплаты 10 рублей, у «совершенно не явившихся» - 25 рублей. И списки таких чиновников публиковались в «Известиях губисполкома». Устанавливался для правомочности заседания кворум (две трети) состава исполкома и регламент заседаний42.
Проект Конституции 23 мая 1918 года рассмотрел Оренбургский губисполком и принял решение передать его в президиум для «дальнейшей разработки». Но принять Конституцию в связи с начавшейся гражданской войной и скорейшей эвакуацией органов советской власти из Оренбурга так и не успели.
На Урале юридическую помощь населению оказывали не только отделы юстиции. I Оренбургский съезд советов рабочих и солдатских депутатов обязал губернский комиссариат общественного призрения создать «юридическо-психологический отдел», главной задачей которого являлась «бесплатная подача юридической помощи всем, имеющим надобность по вопросам призрения»43.
Интересно, что в Оренбурге весной 1918 года находился еще один комиссариат юстиции в составе трех человек, созданный по решению Первого Тургайского областного съезда советов, проходившего с 21 марта по 3 апреля 1918 года в Оренбурге, и организующий свою работу только на соседней казахской территории44.
В Оренбургской губернии, в отличие от Уфимской, шел процесс создания юридических учреждений только уездного звена. В Челябинском уезде комиссариат юстиции был создан несколько ранее губернского. «Во исполнение декрета Совнаркома и на основании постановления общего собрания Совета рабочих и солдатских депутатов от 9 января 1918 г.» приказом № 16 Челябинского военно-революционного комитета (который заседал в здании бывшего отделения Русского для внешней торговли банка) комиссаром юстиции города и уезда был назначен Окулов Борис Александрович45.
Новый комиссар рьяно взялся за ликвидацию старых судебных учреждений и институтов, создание нового народного суда. В короткое время им был подготовлен ряд обязательных постановлений о выполнении декрета о суде № 1. Кроме того, под жесткий контроль комиссара были поставлены финансовые расходы на судебные нужды на местах. «Выдача денежных сумм свыше 100 рублей, ценных документов и ценных бумаг, - говорилось в постановлении Б. А. Окулова от 26 марта 1918 года в адрес местных советов, - должна проводиться только за подписью комиссара юстиции. Сообщить немедленно о неиспользованных кредитах за 1917 год, находящихся в распоряжении членов Судебного ведомства»46. В местной прессе Б. А. Окулов опубликовал приемные часы работы комиссариата (с 10 часов утра до 3 часов дня) для того, чтобы граждане могли обращаться за соответствующими справками и с «заявлениями и прошениями»47.
С 15 по 24 февраля 1918 года проходил II Челябинский уездный съезд советов крестьянских и казачьих депутатов, который принял резолюцию «О советах крестьянских и казачьих депутатов», где подчеркивалась необходимость организации исполко-
48 г
мов, состоявших из отделов, в том числе и юридического . Был создан уездный комиссариат юстиции, возглавляемый потомственным казаком Г. А. Арнольдовым.
13 марта 1918 года на объединенном заседании исполкома рабочих и солдатских депутатов и исполкома крестьянских депутатов было достигнуто соглашение о едином управлении города и уезда, для чего создавалось тринадцать объединенных коллегий комиссаров, в том числе и юстиции. В каждую коллегию входили представители от обоих исполнительных комитетов, коллегию (комиссариат) юстиции возглавили два комиссара Б. А. Окулов и Г. А. Арнольдов49. Постепенно состав коллегии юстиции расширялся, 20 марта 1918 года, согласно решению Челябинского совета, в ее подчинение было передано уголовное бюро, ранее входившее в структуру Штаба охраны города50. На коллегию юстиции легло много обязанностей: организация новой судебной системы, выборы судей, формирование следственной комиссии и контроль следственных действий, создание институтов обвинения и защиты, организация работы пенитенциарных учреждений и др. Поэтому Челябинский совет постоянно стремился пополнить штаты комиссариата юстиции. Уже 30 марта 1918 года «вследствие загруженности комиссариата юстиции работой решено зачислить в члены комиссариата В.К. Шишкарева», левого эсера, бывшего городского голову51. Кадровый дефицит в конце апреля 1918 года усугубился тем, что комиссар юстиции Г.А. Арнольдов не пожелал подчиниться постановлению исполкома об обязательном вступлении всех его членов в партию, которой сочувствует, и по собственному желанию был освобожден от должности комиссара юстиции Челябинска и уезда52.
В Троицком уезде Оренбургской губернии комиссариат юстиции был образован и его состав утвержден исполнительным комитетом города и уезда 15 апреля 1918 года. Возглавил комиссариат большевик В.М. Свешников, его заместителем («товарищем») стал Е. П. Ершов53. В составе комиссариата была образована канцелярия во главе с секретарем Н. В. Еремеевым, которому был определен ежемесячный должностной оклад в 560 рублей54. Первым делом комиссариата стало упразднение Троицкого окружного суда, института судебных следователей, городских судей, прокуроров, судебных приставов, частной и присяжной адвокатуры. Все неоконченные дела, находившиеся в производстве этих бывших учреждений юстиции, тотчас передавались в комиссариат юстиции, где была создана специальная приемная комиссия «из 4 человек, которая и приняла все дела по заранее составленным описям»55. Интересным фактом является предоставление Троицким уездным исполнительным комитетом единоличного права осуществления амнистии политическим заключенным комиссару юстиции В.М. Свешникову56.
В некоторых советах Урала, при отсутствии необходимых кадров на наиболее ответственные и важные посты, сами председатели занимали несколько должностей. В апреле 1918 года, например, председатель Верхнеуральского совета Оренбургской губернии большевик С. П. Попов одновременно исполнял должность комиссара юстиции57. В еще одном уезде губернии, Оренбургском, в должности комиссара юстиции работал большевик Б. А. Орлов58. В самые первые месяцы советской власти права и обязанности комиссаров юстиции не были четко определены. Комиссары занимались не только созданием нового суда, но и организацией предварительного следствия, формированием коллегии правозаступников, контор народных нотариусов, надзором за исполнением социалистической законности, формированием тюремной системы на местах. На первоначальном этапе своей деятельности уральские комиссары юстиции выполняли свои обязанности, руководствуясь в первую очередь революционной совестью, пролетарским чутьем и правосознанием без получения каких-либо четких директивных указаний центра. О своей деятельности докладывали в Москву, в Наркомюст, так как считали это своей прямой обязанностью. На основании этих докладов начальник отдела судоустрой-
ства Д.И. Курский (вскоре будущий нарком) подготовил отчет Народному комиссару юстиции И.З. Штейнбергу, в котором особо подчеркивал: «Независимо от получения директив из центра, на местах, особенно в таких районах, как Западная Сибирь и Урал... шел самостоятельный революционный творческий процесс в области судоустройства. Те материалы, которыми располагает Народный Комиссариат Юстиции, позволяют установить факт полного соответствия в основных принципах таких самостоятельных юридических надстроек с позднее вышедшим декретом. Самостоятельно упраздняя старые суды, строили новый пролетарский суд, прежним судьям на Урале или Западной Сибири определялась роль сведущих людей»59.
Постепенно совершенствовалась деятельность самого аппарата Наркомюста, более четко разграничивались права и обязанности его структурных подразделений. Основная обязанность по надзору за социалистической законностью возлагалась, естественно, не на ликвидированную прокуратуру, как в настоящее время, а на Наркомат юстиции, отделы которого инспектировали судебно-следственные органы, рассматривали конкретные жалобы граждан на органы правосудия. На местах эту работу, соответственно, выполняли, в первую очередь, комиссары юстиции губисполкомов. В составе Наркомюста имелись отделы, на которые возлагался надзор за народными судами и следственными органами. Так, отдел судоустройства ведал организацией народных судов, следственных комиссий, обвинения и защиты. На нем лежала обязанность наблюдения за этими органами, а нередко и организации управления ими. В Наркомюсте функционировал также отдел судебного контроля, рассматривавший в порядке надзора отдельные приговоры и решения народных судов.
Таким образом, надзор за обеспечением законности народными судами и следственным аппаратом со стороны юстиции носил ведомственный характер, так как система общих судов и органов предварительного следствия находилась в подчинении наркомата юстиции и его местных органов. Однако необходимо отметить, что подчиненность народных судов, в большей части, была чисто организационной. И это потому что никто, в подавляющем большинстве, кроме самих судебных органов, не мог отменять приговоры и решения единого народного суда.
Одной из действенных форм выработки единого подхода к деятельности комиссаров юстиции к становлению новой судебной системы являлись общереспубликанские и региональные съезды. На республиканские съезды, как правило, вызывались областные и губернские комиссары юстиции. Так, делегатом I Всероссийского съезда комиссаров юстиции, начавшим свою работу 21 апреля 1918 года, был и Оренбургский губернский комиссар юстиции М.Н. Бурзянцев и другие уральские комиссары. В докладах комиссаров юстиции Уральской области, Уфимской губернии и других была отражена сложная обстановка, в которой приходилось создавать советский суд: саботаж чиновников старого суда, следователей, работников адвокатуры и др.60 На съезде рассматривались вопросы об установлении прочных связей Наркомюста с местными советскими органами и, в первую очередь, с комиссариатами юстиции, о выполнении на местах директив и распоряжений центра. Было указано на точное соблюдение постановления Президиума ВЦИК от 3 марта 1918 года, согласно которому все местные периодические издания были обязаны печатать на первой странице декреты и распоряжения ВЦИК И Совнаркома61.
Однако на практике выполнить его было весьма проблематично, так как распоряжения и инструкции Наркомюста до уральских чиновников доходили иногда через 12 месяца после их рассылки. Например, распоряжение заместителя Наркома юстиции Д. Курского об упразднении заштатного зачисления прежних судебных чиновников,
сдавших дела, было отправлено в адрес Троицкого комиссариата юстиции 30 апреля
1918 года, а адресату доставлено только 18 июня, через полтора месяца, уже в ходе Гра-
62
жданской войны .
Самым важным вопросом, обсуждаемым съездом комиссаров юстиции, был вопрос о двух путях дальнейшего развития судебной системы. По первому - она должна состоять из единого местного суда и революционных трибуналов, по второму - сохранялось ее прежнее деление на мировую и общую подсудность, т.е. к местным судам учреждались бы окружные суды. Съезд признал необходимым в ближайшем будущем создать единый народный суд как для уголовных, так и для гражданских дел и расширить его подсудность. Касаясь учрежденных декретом о суде № 2 окружных судов, съезд высказался за то, чтобы они рассматривались как временные впредь до окончания производства по делам, принятым от старых судебных учреждений63.
Не оставил без внимания съезд и такой важный вопрос, как организация предварительного следствия. Выслушав доклады с мест об организации следственных комиссий, съезд принял резолюции о необходимости создания следственных комиссий из трех в достаточной мере опытных в ведении следствия лиц; производстве предварительного следствия и по делам, подсудным местному суду, в связи с расширением подсудности этого суда; об изменении порядка выборов состава следственных комиссий (председателя - городским советом, членов - районным). Кроме того, съезд высказался за образование в центрах (губернии, области) особого бюро для объединения деятельности всех следственных комиссий уезда, предоставив разработку технической стороны образования этого бюро общему собранию следственных комиссий уезда64.
Это решение республиканского форума дублировали аналогичные региональные съезды. I съезд комиссаров юстиции Сибири, Урала и Туркестана проходил в Омске с 21 по 27 мая 1918 года. Его участниками, помимо губернских, были уездные и волостные комиссары юстиции или их заместители. Например, от Троицкого уезда Оренбургской губернии на съезд был командирован товарищ (заместитель) комиссара юстиции Е. П. Ершов65. Съезд принял несколько важных документов, в том числе Положение о местном суде как едином суде, Положение о правозащитниках и проект Положения о комиссарах юстиции. Последним предлагалось организовывать комиссариаты юстиции, состоящие из комиссара юстиции и его товарищей в губерниях, уездах и в больших городах. Комиссариаты должны были осуществлять ликвидацию старых судебных учреждений, организацию нового суда и связанного с ним аппарата, наблюдать за вновь созданными судебными установлениями. Кроме этого, комиссары юстиции на местах должны были рассматривать жалобы, поступавшие на действия нового суда, организовывать правозаступничество, нотариат, регистрировать браки, рождения и т.д. В их обязанности входило также и оказание юридической помощи населению, управление мес-
66
тами заключения, надзор за прекращением уголовных дел .
В Положении большое место отводилось организации следственного аппарата и укреплению руководства им. В частности, предусматривалось: «В целях организации следственного аппарата, в порядке надзора за производством арестов, выемок и обысков на одного из членов коллегии возлагается руководство следственной частью. По особо важным делам члены коллегии, как и комиссар юстиции, могут принимать на себя по постановлениям коллегии производство предварительных следствий в качестве председателя комиссии».
В соответствии с рекомендациями Всероссийского съезда комиссаров юстиции данный региональный форум основным звеном следственного аппарата на местах опре-
делял участковые следственные комиссии, состоявшие из трех лиц, избиравшихся советами. В крупных городах и промышленных центрах число членов комиссии могло быть по усмотрению совета увеличено. Предусматривалось, что при следственной комиссии будут состоять служащие, которые должны выполнять поручения комиссии и производить дознания. Подробно регламентировался порядок и основания возбуждения дела, избрания и изменения мер пресечения, производства следствия и его окончания. Проект Положения характеризовался стремлением власти ввести контроль комиссаров юстиции за деятельностью следственной комиссии. Она самостоятельно решала вопрос о направлении дел после окончания следствия, однако при прекращении дела все производство с постановлением следственной комиссии подлежало направлению в комиссариат юстиции, «каковой просматривает производство и может возвращать дело к передоследова-нию»67. Но наиболее важным решением съезда по дальнейшему развитию судебной системы была резолюция, в которой говорилось: «Полагая, что существование, наряду с единым местным судом, судов национальных и других является пережитком уже изжитых форм жизни, считаясь с тем, что такого рода суды построены большей частью на началах, установленных сословно-классовым буржуазным государством, съезд комиссаров юстиции Западной Сибири, Урала и Степного края считает необходимым в деле организации судебного аппарата проводить в жизнь положения, принятые настоящим
съездом комиссаров юстиции, предусматривающие организацию единого местного су-
68
да» .
Однако Наркомюст, не взирая на эти решения всероссийского и региональных съездов комиссаров юстиции, в конечном итоге принял иное решение и 4 июня 1918 года обратился к местным органам власти со следующим постановлением:
«1. Поставить в известность все органы Советской власти, ведущие организацию судов в Российской Федеративной Советской Республике, что НКЮ считает недопустимым несоблюдение декрета № 2 о суде об учреждении окружных народных судов как акта высшей Советской власти.
2. Народные окружные суды и следственные Комиссии при них уже учреждены в ряде городов (Петроград, Омск, Томск, Тобольск, Барнаул, Ново-Николаевск, Владимир, Кострома, Рязань, Вятка и др.). Окружные народные суды уже приступили к разбору дел, главным образом, уголовных, и в ряде других городов организуются под контролем местных советов, что указывает на то, что система двух судов, местного и окружного, уже проведена в жизнь, и потому ломка всей прежней системы, проведенной уже в широком общегосударственном масштабе, внесет только дезорганизацию и приостановит отправление правосудия в республике.
3. Учреждение народных окружных судов даже в том случае, если будет декретирована система единого народного суда с течением времени, за что высказывался Всероссийский съезд комиссаров юстиции, необходимо в настоящее время, так как передача в местный суд сложных уголовных и гражданских дел, которые достались в наследство от прежних судов, поставила бы только налаживающийся местный суд перед непосильной задачей и лишила бы его возможности отправлять правосудие по многочисленным текущим делам.
4. Предложить областным и губернским комиссарам юстиции на местах принять все неотложные меры к проведению в жизнь декрета о суде № 2»69.
К выходу этого постановления на Урале в рамках прежних судебных округов под руководством комиссаров юстиции были образованы окружные суды.
Прибывшие с центральных и межрегиональных съездов уральские комиссары юстиции запланировали проведение своих местных съездов комиссаров юстиции и других категорий чиновников правоохранительных органов. В начале июня 1918 года Оренбургский губернский комиссар юстиции М.Н. Бурзянцев докладывал губернскому исполнительному комитету о том, что «в скором времени предполагается созыв губернского съезда представителей тюремных служащих Оренбургской губернии, и очень может быть, что этот съезд выявит своих кандидатов на эти должности (руководство тюремным отделом комиссариата юстиции) наиболее подготовленных для проведения реорганизации тюремного дела на трудовых началах»70. Вятский губисполком на своем заседании 5 июля 1918 года запланировал проведение губернского съезда уездных комиссаров юстиции . Однако начавшаяся Гражданская война отодвинула организацию этих двух юридических форумов.
Но работа по реорганизации и совершенствованию внутренней структуры комиссариатов юстиции на местах продолжалась. В конце мая 1918 года Оренбургский губис-полком утвердил следующую структуру коллегии комиссариата юстиции. Она была разделена на две группы. Первую образовали руководители учреждений юстиции, входившие в коллегию по должности: председатели революционного трибунала Оренбурга, губернской следственной комиссии, Оренбургского совета местных судей, начальник уголовной разведки, губернский и уездные комиссары юстиции. Вторую группу представляли руководители, кооптированные в коллегию - заведующие регистрационным,
72
тюремным и нотариальным отделами комиссариата юстиции .
В ходе Гражданской войны окончательную структуру органов юстиции определила Конституция РСФСР 1918 года. Конституция указывала (ст. 63), что «для выполнения возложенных на органы Советской власти задач при Советах (городских и сельских) и исполнительных комитетах (областных, губернских, уездных и волостных) образуются соответствующие отделы во главе с заведующими отделами»73. Таким образом, с июля 1918 года на не захваченной белогвардейцами территории создавались губернские отделы юстиции, которые стали выполнять функции не только судебного управления, но и надзора за исполнением законов и судебной деятельности, управляли местами заключения.
Примечания
1 Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. С. 125.
2 Там же. С. 295-296.
3 История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры: Сб. док. М., 1955. С. 34.
4 ГАКО. Ф. 897. Оп. 1. Д. 1. Л. 15.
5 Там же. Ф. 875. Оп. 1. Д. 53. Л. 2.
6 См.: Материалы НКЮ. Вып. V. М., 1918. С. 25.
7 ГАКО. Ф. 885. Оп. 1. Д. 5. Л. 10.
8 Там же.
9 Там же. Д. 15. Л. 305.
10 Там же. Ф. 876. Оп. 1. Д. 14. Л. 30.
11 Октябрь в Башкирии (октябрь 1917 г. - май 1918 г.): Сб. док. и материалов. Уфа, 1979. С. 262.
12 См.: Башкортостан: Краткая энцикл. Уфа, 1996. С. 485.
13 См.: ЦГИА РБ. Ф. 1. Оп. 3. Д. 32. Л. 17.
14 См.: Селиванов Н.П. Большевики Урала в борьбе за создание аппарата уездных советов // Победа Октябрьской революции на Урале и успехи социалистического строительства за 50 лет Советской власти. Свердловск, 1968. С. 70.
15 См.: Голос трудового крестьянства. 1918. 4 апр.
16 См.: Златоустовская энциклопедия. Златоуст, 1994. Т. 1. С. 9.
17 См.: ГА РФ. Ф. 393. Оп. 2. Д. 101. Л. 140.
18 См.: Черендяев И.С. Октябрь в Бирске // За власть Советов. Уфа, 1961. С. 89.
19 См.: Октябрь в Башкирии. С. 122.
20 См.: Морозов В.В. Город в Золотой долине. Челябинск. 1976. С. 41.
21 См.: Сызранкин Ф. Рабочие - солдаты революции. М., 1973. С. 142.
22 ЦГИА РБ. Ф. 233. Оп. 1. Д. 2. Л. 22-24.
23 Октябрь в Башкирии. С. 133.
24 См.: ГА РФ. Ф. 1318. Оп. 1. Д. 28. Л. 38а-41б.
25 Известия Пермского губернского исполнительного комитета совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. 1918. 17 февр.
26 Большевики Екатеринбурга во главе масс. Свердловск, 1962. С. 253.
27 Дмитриев Г.П., Смыкалкин А.С. Из истории становления и развития органов судебного управления на Урале // Правоведение. 1984. № 2. С. 91.
28 ОГАЧО. Ф. 596. Оп. 1. Д. 213. Л. 20.
29 Там же. Д. 206. Л. 171.
30 Там же. Д. 120. Л. 19.
31 Упрочение Советской власти в Пермской губернии: Документы и материалы. Пермь, 1966. С. 9495.
32 Известия Пермского губернского исполнительного комитета совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. 1918. 24 апр.
33 См.: Соколов Н.А. Убийство царской семьи. М., 1991. С. 319-320.
34 ГАОО. Ф. 2418. Оп. 1. Д. 13. Л. 4.
35 Советский сборник. Вып. I. Екатеринбург, 1918. С. 6.
36 Большевики Урала в борьбе за победу Октябрьской социалистической революции: Сб. док. Свердловск, 1957. С. 281.
37 См.: Советский сборник. С. 6.
38 См.: Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург, 1998. С. 421.
39 См.: Серебрякова З.Л. Областные объединения советов России. Март 1917 - декабрь 1918. М., 1977. С. 135.
40 См.: Известия Челябинского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. 1918. 21 февр.
41 Вестник Народное дело. 1918. 23 апр.
42 ГАЧО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 3. Л. 87-90.
43 Там же. Д. 1. Л. 17.
44 См.: Сапаргалиев М.С. Возникновение и развитие судебной системы советского Казахстана (1917-1967 гг.). 1971. С. 97.
45 См.: Известия Челябинского Военно-революционного комитета. 1918. 13 янв.
46 Там же. 26 янв.
47 Известия Челябинского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. 1918. 27 февр.
48 ОГАЧО. Ф. 596. Оп. 1. Д. 11. Л. 25-26.
49 Известия Челябинского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. 1918. 15 марта.
50 Там же. 20 марта.
51 Там же. 30 марта.
52 Там же. 24 апр.
53 ОГАЧО. Ф. 596. Оп. 1. Д. 222. Л. 44.
54 Там же. Д. 224. Л. 56.
55 Там же. Д. 222. Л. 19.
56 Там же. Д. 224. Л. 18.
57 Там же. Д. 349. Л. 109.
58 Известия Челябинского военно-революционного комитета. 1918. 13 янв.
59 Пролетарская революция и право. 1918. № 1. С. 12.
60 См.: Маковская Л.П. Организационное руководство судами Урала в 1917-1922 гг. // Государство, право, законность: Учен. зап. Перм. ун-та. Вып. 4. Пермь, 1973. С. 164.
61 СУ РСФСР. 1918. № 31. С. 406.
62 ОГАЧО. Ф. 596. Оп. 1. Д. 224. Л. 34.
63 См.: Кожевников М.В. История советского суда. 1917-1956 гг. М., 1957. С. 35.
64 См.: Материалы НКЮ РСФСР. Вып. I. 1918. С. 11-12.
65 ОГАЧО. Ф. 596. Оп. 1. Д. 24. Л. 59.
66 См.: Маковская Л.П. Указ. соч. С. 165.
67 Рагинский М.Ю. Из истории советского предварительного следствия // Вопросы советского социалистического права. М., 1958. С. 410-411.
68 Пролетарская революция и право. 1918. № 1. С. 21.
69 Там же. С. 42-45.
70 ГАОО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 5. Л. 150.
71 ГАКО. Ф. 875. Оп. 1. Д. 52. Л. 124.
72 ГАОО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 12. Л. 36.
73 Хрестоматия по истории государства и права России. М., 1998. С. 314.
Т.К. Махрова
Самоуправление в Оренбургском казачьем войске
Оптимистические надежды, порожденные Февральской революцией и связанные с ликвидацией архаичных форм жизнеустройства, затронули в первые месяцы 1917 г. и один из самых консервативных институтов в социальной структуре российского государства - казачество. С середины XIX в. процессы «размывания» сословия, разложения общины и имущественного расслоения протекали во всех 12 казачьих войсках России, хотя и с разной степенью интенсивности. Государство отчасти само способствовало этому, разрешая поселение иногородних на казачьей территории (1868) и выход из сословия (1869), но в большей степени - искусственно тормозило, опасаясь потерять одну из традиционных опор самодержавия. Такую опору власть, несомненно, видела и в Оренбургском казачестве, созданном в XVIII в. правительством для охраны рубежей государства и освоения колонизуемых территорий, а впоследствии выполнявшем военные и нередко полицейские функции.
Революционные события начала 1917 г. во многом явились реакцией населения на вызванное затяжной войной ухудшение материального положения. Продолжающаяся война обостряла проблемы, которые в начале ее еще не казались такими серьезными для Оренбургской губернии - региона, традиционно производящего и экспортирующего хлеб, другие продукты питания. Уже через год после начала войны цены на все товары первой необходимости возросли на 25-30 %, рост продолжался и в 1916-1917 гг. Дороговизна продуктов первой необходимости, спекуляция, переход к нерыночным методам распределения и непродуманная методика установления твердых цен, нарушение нормальной работы железных дорог, падение реальной стоимости казенных пособий для семей фронтовиков множили число недовольных и в городе, и в станицах. 1 июля 1916 г. в Оренбурге, а затем и в других городах губернии была введена карточная система распределения сахара, муки, отрубей, дров. Пытаясь предотвратить продовольственный кризис, правительство ввело в марте 1917 г. хлебную монополию. Ситуация в результате
