CC BY
25Растительность России. СПб., 2018. № 32. С. 129-136.
Vegetation of Russia. St. Petersburg, 2018.
N 32. P. 129-136.
https://doi.org/10.31111/vegrus/2018.32.129
ИСТОРИЯ НАУКИ
Первая экспедиция Л. Г. Раменского и ее значение в его творческой биографии
First expedition by L. G. Ramensky and its importance in his creative biography
© В. Б. Голуб V. В. Golub
Институт экологии Волжского бассейна РАН. 445003, г. Тольятти, ул. Комзина, 10.
Institute of Ecology of the Volga River Basin of RAS. E-mail: vbgolub2000@mail.ru
Настоящая статья продолжает в журнале «Растительность России» публикации, посвященные биографии Л. Г. Раменского (Голуб, 2013, 2014, 2017 а, б). В ней рассматривается его первый выезд на полевые работы в 1907 г на северо-запад Санкт-Петербургской губернии, где он вместе с В. П. Савичем под руководством В. Л. Комарова занимался изучением растительности водоемов и болот. Анализируется возможное влияние этой первой экспедиции на последующее научное творчество Раменского.
Ключевые слова: Л. Г. Раменский, В. П. Савич, В. Л. Комаров, биография, история науки.
Key words: L. G. Ramensky, V. P. Savich, V. L. Komarov, biography, science history.
Несомненный интерес в биографии Л. Г. Раменского представляет сделанный им выбор направления, по которому он пошел в области фитоценологии. Мы попытались поискать причины, подтолкнувшие его на избранный путь, в тех впечатлениях и опыте, которые он вынес из участия в первой в своей жизни экспедиции.
Материалом для этой работы, в первую очередь, послужил архив В. П. Савича1 в Ботаническом институте им. В. Л. Комарова (БИН) РАН. В нем находится фотоальбом, составленный из фотографий, сделанных в 1907 г. в совместной поездке с Л. Г. Раменским. Для нас он был одним из источников информации об этой экспедиции. И хотя, к сожалению, фотографии значительно выцвели от времени, но, тем не менее, некоторые из них мы решили поместить в данной статье. Вторым важным источником явились письма В. Л. Комарову,2 хранящиеся в Архиве РАН (АРАН).
Полезные консультации в процессе подготовки статьи мы получили в Кингисеппском историко-
краеведческом музее и центральной городской библиотеке этого города.
Поступив в 1906 г. в Санкт-Петербургский университет, Л. Г. Раменский фактически с первых же дней стал принимать участие в работе научного ботанического кружка. С группой студентов, под руководством А. А. Еленкина,3 он совершил несколько экскурсий в окрестностях Санкт-Петербурга, коллекционируя мхи и лишайники. Затем вместе с В. П. Савичем он в течение целого года занимался их определением. Но в 1907 г. оба ушли к другому руководителю — В. Л. Комарову, который стал курировать студенческий ботанический кружок. Благодаря ему они, а также студенты Э. К. Безайс4 и Л. Г. Верди5 получили от Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей природы командировку: Раменский и Савич — в Гдовский и Ям-бургский уезды Санкт-Петербургской губернии, а Безайс и Верди — в Олонецкую губернию.6 Основными объектами изучения этих двух экспедиций были флора и растительность озер и болот.
1 Савич Всеволод Павлович (1885-1972) — крупнейший советский ботаник-лихенолог.
2 Комаров Владимир Леонтьевич (1869-1945) — ботаник и географ, академик АН СССР, президент АН СССР (1936-1945).
3 Еленкин Александр Александрович (1873-1942) — автор фундаментальных трудов по систематике и экологии водорослей, грибов, лишайников, мхов.
4 Безайс Эдуард Карлович (? -1919) — агроном, учитель, ботаник, участник Камчатской экспедиции В. Л. Комарова.
5 Верди Лев Георгиевич (1885- ?) — студент-ботаник, участник поездки в Олонецкую губернию в 1907 г.; дальнейшая его судьба не известна.
6 Архив БИН. Ф. 273. Оп. 23. Ед. хр. 234. Письмо В. П. Савича Т. А. Работнову.
Гдовский и Ямбургский уезды Санкт-Петербургской губернии — это ее северо-запад, граничивший с Эстлян-дией (современной Эстонией). Если ориентироваться на современное административное деление Ленинградской обл., то Раменский и Савич преимущественно вели свои исследования в нынешнем Кингисеппском р-не. Что же касается Олонецкой губернии, в которой в 1909-1911 гг. пришлось работать и Раменскому, то она находилась на северо-западе России, соседствуя с Санкт-Петербургской губернией. В 1922 г. она была упразднена, а ее территория была передана Карельской трудовой коммуне (будущая Карельская АССР), Петроградской и Вологодской губерниям.
Начало экспедиции Ра-менского — Савича было неудачным. Первым пунктом, где они остановились, была Усть-Нарва7 в Эстляндии. Сложившуюся ситуацию Савич описывает в довольно пессимистических тонах их руководителю.
«Многоуважаемый Владимир Леонтьевич!
Должен Вам сообщить, к сожалению, грустные вести. Леонтий Григорьевич получил брюшной тиф, и я остался один как перст среди моря намеченных планов. Едва ли выиграет работа, попав исключительно в мои руки, а Леон[тий] Григор[ьевич] на полтора - два месяца для нас будет потерян.
Завтра я отправляюсь на северо-восток, отсюда к озерам (Бабинское, Глубокое, Ха-болово и др.) и постараюсь найти пристанище в имении Великино. Владелец его любитель-ботаник и к тому же к нему имеется рекоменд[ация] от земск[ого] начальника уезда. Лошадей земство не дало будто потому, что земских станций здесь нет, а лишь крестьянские повинности, а их на это беспокоить не закон. Честно нам сообщили, что выдано уже столько листов, сколько возможно и даже более, и крестьяне и так в большом недовольстве.
Ну, одним словом, пока все очень плохо, лошадей нет, денег мало, я один, что тоже может [неразборчиво. — В. Г.], ибо я один никогда не взялся бы за путешествия. Хотел бы услышать Ваше мнение и совет — как быть. Когда Вы можете приехать?
Я рассчитываю вернуться сюда 1-3 июля, и хорошо бы тогда устроить Вашу поездку со мной на Чудское озеро. Вообще очень жалко, что я еду один впервые.
Пишите сейчас же мне по получении письма: Ямбургский уезд, имение Великино, Ивану Ивановичу Маркелову для студента СпГУн В. П. Савича.
Напишите, если можете, что еще, кроме измерения температур и планктона, можно мне одолеть по лимнологии с моими примитивными инструментами.
[Несколько строчек неразборчиво. — В. Г.].
Думаю, что в «ямбургской» экспед[иции] будет лучше, и она спасет наше дело.
Впрочем, не падаю духом.
Здесь собрано и высушено и определено 150 растений высших.
Определить [далее несколько строчек неразборчиво. — В. Г.]
Как видите, сделано довольно мало. Виной наша неподготовленность, а затем больной Леонт[ий] Григ[орьевич], ибо с 1-го все откладывали поездку, надеясь, что ему станет лучше, пока не определилось, что ему ехать нельзя.
Вы понимаете теперь, как важен Ваш приезд!
Жду известий, остаюсь Ваш Всеволод Савич.
10.06.07. Усть-Нарова.
Завтра уезжаю в 7 утра.»
7 До 1922 г. этот город назывался Усть-Нарова, Хунгербург, Гунгербург; с 1991 г. этот эстонский город носит название Нарва-Йыэсуу.
8 АРАН. Ф. 277. Оп. 4. Д. 1285. Л. 1-2.
Альбом фотографий В. П. Савича, сделанных в 1907 г. во время поездок на северо-запад России. Архив БИН РАН.
The album by V. P. Savich's photographs taken in 1907 during the trips to the northwest of Russia. Archive of Komarov Botanical Institute of the Russian Academy of Sciences.
Через три дня Савич отправил письмо Рамен-скому в Усть-Нарву более спокойного содержания, чем то, которое он послал Комарову. Как раз из этого письма ясно видно, что задачей исследований Раменского и Савича было изучение растительности озер и болот. Савич пишет другу, что уже устроился в имении Великино и успел за два дня завалить школу, в которой поселился, образцами мхов. Примечательны две фразы его письма.
«Трудность экскурсий увеличена медведями, рысями и более редкими волками, жизнь мне доро-
га и посему в чащу один не пойду; уж если нужно будет, буду брать лесников, хотя за это, конечно, надо платить. Леса кишат зверьем, болот много, леса девственные, густы, села редки..».9
Сейчас даже трудно представить, что всего лишь немногим более ста лет назад этот район Ленинградской обл. был настолько диким.
В конце письма Савич желает Раменскому скорейшего выздоровления, что и действительно произошло: 19 июня Раменский появился в Великино и сразу же написал письмо Комарову.
«Глубокоуважаемый Владимир Леонтьевич!
Сегодня приехал вполне благополучно на мызу Великино (Викт[ора] Иван[овича] Базилевского) и нашел, что Савич устроился тут очень недурно (а ныне так же устроился и я). Благодаря любезности хозяев мы комфортабельно живем в пустой школе, столуемся у Базилевского, разъезжаем повсюду на его лошадях. (Пишу нескладно, т. к. Савич заговаривает о разных разностях). Завтра в 6 ч. утра поедем с сыном Базилевского и др. лицами на Липовский п-ов10 (между рр. Лугой и Наровой). В 3-4 дня успеем осмотреть его побережье и находящиеся на нем Липовское и Белое озера. К 23-му июня вечером мы будем дома, т. е. в великинской школе. Жадно ждем Вас, т. к. путаемся в graminae-compositae-umbelliferae etc., etc., т. к. запись идет беспорядочно и неуверенно... Приезжайте — выручайте!
Мы со своей стороны будем стараться, сколько сможем. Савич сделал в здешних местах уже довольно много: осмотрел целый ряд озер (Бабинское, Хаболово, Глубокое и ряд мелких), набрал в них планктону и проч., записал их береговую флору и т. д. Я радуюсь за него. Местность, по-видимому, очень интересна и очень глуха (полная противоположность соседней известковой возвышенности, где село Котлы и др.). Почва песчаная и суглинистая, в моренных складках, порою с громадными валунами. Озера представляют большой интерес, их физическая орография довольно детально исследована сыном Базилевского, студентом-географом (оч[ень] приятная находка для нас).
Итак, многоуважаемый Владимир Леонтьевич, ждем Вас 23-го и 24-го июня (или, по крайней мере, Вашего письма). После поездки на Липовский п-ов нам останется озеро Копенское (самое северное из ряда: Больш[ое] болото - Бабинское оз. - Глубокое оз. - Ко-пенское оз.) и морское побережье (приморские луга, камыши у устья Луги, etс., etс.) от Копенского оз. до устья Луги. К началу июля эту часть экскурсии закончим и, побывав в Хунгербурге, отправимся на Нарову и Чудское озеро.
Сделано очень мало, но темп работы прогрессивно ускоряется, несколько улучшаясь в то же время; м. б. к осени и будет кое-что сделано, особенно если Вы нам поможете (теперь в самую горячую пору).
Если попадете к нам сюда, то маршрут таков: ст. Веймарн, Балт[ийской] ж. д.; на станции нанять извозчика (попроще... за 3 р. - 3 р. 50 к., получше — ок. 5-и р.) в Велики-но, за Котлы. Подъехать к школе.
Адрес для писем указан мною Вам в предыд[ущем] письме.
Простите за нескладицу письма, устал; Савич болтает, мешает всегдашнее беспокойство за успех экскурсии.
Преданный Вам Л. Раменский.
19 июня 1907»
Далее рукой Савича с его подчеркиванием:
«P. s. Мое мнение как особое, не лучше ли Вам поехать с нами на Чудское озеро так около 5-10 июл. Если я сегодня и говорил "глупости" от радости приезда сего фрукта, то вовсе, думаю, это не от глупости.
Впрочем, это знать Вам лучше, а Вашему приезду всегда весьма рады, так как он нам прямо необходим.
Иск. Ваш Савич.
19.06.07
М[ы]з[а]. Великино»
Опять рукой Раменского:
«P. p. s. Всев. Павлович еще не получил Вашего письма. Л. Раменский».12
9 АРАН. Ф. 277. Оп. 4. Д. 1285. Л. 5-6.
10 Сейчас Липовский полуостров носит название Кургальский полуостров.
11 Николай Викторович Базилевский (1879-1923) — автор статей по географии России (https://www.geni.com/people/Николай-Базилевский/6000000038962754236).
12 АРАН. Ф. 277. Оп. 4. Д. 1230. Л. 1-2.
Л. Г. Раменский (второй слева) среди членов семьи Базилевских. Фото из альбома В. П. Савича.
Ramensky (second from left) among members of the Basilevsky family. The photo from Savich's album.
Судя по имеющейся в альбоме Савича фотографии, Комаров посетил своих подопечных и попутешествовал вместе с ними. Выезжал он и в район Петрозаводска, где вели свои исследования Бейзас и Верди (Бейзас, 1911).
Здесь надо сделать отступление и немного рассказать о поместье в Великино, в котором разместились Савич и Раменский. Оно принадлежало Виктору Ивановичу Ба-зилевскому (1840-1929). Это был богатейший человек в России — золотопромышленник, владелец обширных земельных угодий, угольных шахт. В то же время он был известный меценат. Многие годы он переписывался с художником И. Е. Репиным. Знаменит он был и своим большим семейством: в двух браках у него родилось 15 детей: 8 сыновей и 7 дочерей. В Великино Базилевский построил большую двухэтажную школу с квартирами для учителей, в которой летом 1907 г. поселились Раменский и Савич. До приобретения Базилевским имения Великино оно долгое время принадлежало семье графов Завадовских. Дом окружал красивый ухоженный парк с прудом. В парке стояли мраморные статуи, вывезенные Завадовскими из Италии. После революции 1917 г. Базилевский переехал в Эстонию, где проживал до своей кончины в Усть-Нарве (Прохоров, 2007; Горяева и др., 2012).
В 1925 г. бывшее поместье Базилевского посетил известный историк и археолог Ф. М. Морозов,13 занимавшийся сохранением памятников
13 Подробнее о Ф. М. Морозове можно прочесть в книге Г. Э. Щеглова (2012).
Разрушенный сойкинский маяк. На вершине стоит Л. Г. Раменский, у его подножия — В. Л. Комаров и Н. И. Базилевский. Фото из альбома В. П. Савича.
The destroyed soykin beacon. Ramensky stands on its top, V. L. Komarov and N. I. Bazilevsky stand at it foot. The photo from Savich's album.
Дом В. И. Базилевского. 1925 г. Фото Ф. М. Морозова. Фотоотдел Научного архива Института истории материальной культуры РАН.
Bazilevsky's house. 1925. Photo by F. M. Morozov. Photographic Department of the Scientific Archives of the Institute of material culture history of the Russian Academy of Sciences.
искусства и старины. Здесь он сделал несколько фотографий. Усадьба еще существовала, но уже приходила в упадок: мраморные статуи были разбиты. Позже, в 1941 г., дом Базилевского был взорван при отступлении советских войск.14 Сейчас среди глухого леса, в который превратился бывший парк, с трудом можно разыскать остатки его фундамента. А развалины школы, в которой в 1907 г. жили Раменский и Савич, еще сохранились.
Кроме ландшафтов, отдельных растений и растительных сообществ, в альбоме Савича есть бытовые фотографии, а также уникальный снимок дворца Карла фон Притвица, построенного в неоготическом стиле архитектором Андреем Шта-кеншнейдером. Этот замок находился близ деревни Старое Гарколово на Сойкинском полуострове. Автор настоящего сообщения показывал копию этой фотографии сотрудникам Кингисеппского истори-ко-краеведческого музея и Института истории материальной культуры РАН, а также одному из авторов книги о дворянских усадьбах Кингисеппского р-на (Мурашова, Мыслина, 2003) — Н. В. Мурашовой. Никто из этих специалистов ранее никогда не видел фотографии или рисунка замка в первозданном виде. Так что, возможно, это единственная фотография, на которой дворец изображен до его разрушения в советский период. Сейчас от него осталась лишь небольшая часть, известная как «Башня Дибича».
О результатах своей первой экспедиции Рамен-ский и Савич рассказали на заседании университетского ботанического кружка в трех сообще-ниях:15
1. Л. Г. Раменский и В. П. Савич. «Из ботани-ко-географических исследований в западной части Петербургской губернии летом 1907 г.»
2. Савич В. П. «Из наблюдений над лишайниками в западной части Петербургской губернии летом 1907 г.»
3. Савич В. П. «Несколько слов об олонецких лишайниках сбора Э. К. Безайса, Л. Г. Верди и В. Л. Комарова летом 1907 г. по западному побережью Онежского озера».
Как видно, В. П. Савич обработал не только свой материал, собранный в Гдовском и Нарвском уездах Санкт-Петербургской губернии, но и сборы лишайников, сделанные другой партией в Олонецкой губернии.
Кроме того, как явствует из объявлений заседаний Императорского Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей, Раменский и Савич должны были отчитаться в проделанной работе 20 февраля 1908 г. в совместном докладе, разделенном на две части:
а) «Из ботанико-географических исследований в западной части Петербургской губернии». (Доложит Раменский).
б) «О лишайниках в западной части Петербургской и Олонецкой губерниях». (Доложит Савич).16
Вероятно, вторая часть этого доклада не была доложена, а перенесена на следующее заседание
14 Сообщение старшего научного сотрудника Кингисеппского историко-краеведческого музея Н. Ф. Гоголевой.
15 Названия этих докладов приводятся в «Отчете о деятельности студенческого ботанического кружка за 1908 г.», который хранится в архиве БИН (Ф. 12. Оп. 1. Д. 24. Л. 11 об.).
16 Архив БИН. Ф. 12. Оп. 1. Д. 24. Л. 16.
Руины школы в деревне Великино, в которой в 1907 г. жили В. П. Савич и Л. Г. Раменский. 2017 г. Фото В. Б. Голуба.
The ruins of the school in the village of Velikino, where Savich and Ramensky lived in 1907. 2017. Photo by V. B. Golub.
Дворец Карла фон Притвица. 1907 г. Фото из альбома В. П. Савича.
The palace of Karl von Prittwitz. 1907. The photo from Savich's album.
Руины дворца Карла фон Притвица. «Башня Дибича». 2017 г. Фото В. Б. Голуба.
Ruins of the palace of Karl von Prittwitz. «The Dibich Tower». 2017. Photo by V. B. Golub.
(на 19 марта), на котором Раменский и Савич сделали три доклада, о чем было сообщено в «Русском ботаническом журнале»17:
17 Русский ботанический журнал. 1908. № 1-2. С. 86.
В. П. Савич и Л. Г. Раменский на болоте. 1907 г. Фото из альбома В. П. Савича.
Savich and Ramensky on the swamp. 1907. The photo from Savich's album.
1) Л. Г. Раменский и В. П. Савич. «О лишайниках в западной части Петербургской и Олонецкой губерниях» (Доложил Савич).
2) Л. Г. Раменский. «О сравнительном методе экологического изучения растительных сообществ».
3) Л. Г. Раменский. «О возможности количественного применения закона Лейкарта (Спенсе-ра-Ферворна)».
Следует обратить особое внимание на второй доклад. Его название дословно совпадает с тем, который Раменский прочитал 2 года спустя на 12-м съезде русских естествоиспытателей и врачей и тезисы которого были опубликованы (Раменский, 1910). Поэтому можно уверенно полагать, что уже в 1908 г., после первой своей экспедиции, он высказал мысли, заключавшие в себе идею непрерывности растительного покрова. В тезисах доклада 1910 г. было сказано, что каждый вид обладает индивидуальной кривой поведения под воздействием факторов среды. Совокупность же этих кривых «рисует постепенное изменение растительности параллельно изменению внешних условий». И далее:
«Необходим сравнительный метод, позволяющий изучать непрерывную зависимость растительности от внешних условий, не раздробляя этой непрерывности на малосодержательные, отвлеченные, застывшие единицы, не дающие самого характерного — соотносительного хода синэкологических кривых» (Раменский, 1910 : 389-390).
Правомерен вопрос: неужели Раменскому достаточно было одного полевого сезона, чтобы
прийти к таким весьма неординарным для своего времени мыслям? Оказалось, что да! Растительные сообщества водоемов, болот, особенно прибрежно-водные фитоце-нозы — благодатные объекты для таких выводов. Особенно ярко смены популяций растений видны при движении от уреза воды в водоеме вверх по крутому склону берега, когда вместе с подъемом уменьшается влажность почвы. Но мы думаем, что это была не единственная причина нового взгляда на растительный покров. В 1906-1907 гг. Раменский тесно общался с Еленкиным, который развивал «теорию подвижного равновесия» во взаимоотношениях живых организмов между собой и средой обитания (Еленкин, 1906, 1907). Эта теория впоследствии стала для Рамен-ского той базой, из которой он выводил основные закономерности растительного покрова, в том числе и его непрерывность (Раменский 1915, 1918, 1924). Знакомство с публикациями Еленки-на, а тем более беседы с ним могли способствовать формированию у Раменско-го иного взгляда на растительность, отличного от сложившегося у геоботаников того времени.
Нельзя не отметить в этом выступлении насыщенность языка Раменского математической терминологией, обычно не свойственной ботаникам: координатная синэкологическая диаграмма, оси, кривая поверхность, индуктивная группировка ... записей. Кроме врожденного математического склада мышления, которое отмечали многие знавшие Раменского, вероятно, сказалось двухлетнее его обучение в Горном институте, где, естественно, он получил хорошую физико-математическую подготовку. Да и первый его научный руководитель в университете, Еленкин, был одним из пионеров использования математических методов в биологии (Боголюбов, 2002). Таким образом, можно полагать, что комплекс факторов способствовал тому, чтобы студент второго курса Санкт-Петербургского университета, поработав один сезон в поле, сформулировал революционную идею, которая далеко не сразу была воспринята фитоценологами, да и вообще биологами.
Первая экспедиция надолго определила объекты исследований Раменского. Работа его и Савича в 1907 г. понравилась Комарову. И отправляясь в следующем, 1908 г., на Камчатку, он взял их с собой. При этом Раменскому, как пишет Комаров (1912 : 3), было поручено «исследование болот и озер; сборы и изучение мхов и водорослей; вспомогательные метеорологические наблюдения».
В 1909-1911 гг. Раменский продолжил исследования водной и прибрежной растительности озер и
болот Петербургской и соседней с ней Олонецкой губерний. Он быстро стал настолько авторитетным специалистом в области изучения водной и при-брежно-водной растительности, что уже в 1909 г. был привлечен к разработке всероссийской «Программы для ботанико-географических исследований», для которой им написана глава «Водная и береговая растительность» (Раменский, 1909). Когда молодого ученого в 1911 г. пригласили в Воронежскую губернию для «естественно-исторических исследований», то ему поручили изучение болот, водоемов и лугов. И начал он свою деятельность здесь именно с работ на водоемах и болотах, постепенно переходя к исследованию лугов, которые имели большее хозяйственное значение (Раменский, 1915). В дальнейшем Раменскому пришлось изучать различные типы растительности, но фитоценозы гидроморфных ландшафтов, с которыми он столкнулся в первой своей экспедиции, навсегда остались наиболее близкими ему.
Благодарности
Работа выполнена при поддержке гранта РФФИ № 17-03-00077.
Автор благодарит за помощь в подготовке статьи старшего научного сотрудника БИН РАН В. Н. Храмцова и заведующего архивом этого учреждения Т. И. Симоненко, научного сотрудника Главного ботанического сада им. Н. В. Ци-цина РАН Н. Ю. Степанову, научного сотрудника Кингисеппского историко-краеведческого музея Н. Ф. Гоголеву, главного методиста центральной городской библиотеки Кингисеппа Е. С. Парфёнову, краеведа и историка Н. В. Мурашову.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Безайс Э. К. 1911. Отчет о ботаническом исследовании берегов Онежского озера от Петрозаводска до По-венца // Тр. Санкт-Петербургского о-ва естествоиспытателей. Сер. 3. Отд. бот. Т. 42. № 5. С. 273-358.
Боголюбов А. Г. 2002. Столетие биометрии в России // Изв. Самарского НЦ РАН. Т. 4. № 2. С. 189-196.
Голуб. В. Б. 2013. Штрихи к биографии Л. Г. Раменского (Дополнения и комментарии к письму В. П. Савича Т. А. Работнову) // Растительность России. № 23. С. 122-132.
Голуб В. Б. 2014. Некоторые факты биографии Л. Г. Ра-менского (30-е годы XX века) // Растительность России. № 25. С. 131-140.
Голуб В. Б. 2017а. Л. Г. Раменский: контакты с Н. И. Вавиловым (из хроники 1920-х гг) // Растительность России. № 30. С. 133-141.
Голуб В. Б. 2017б. Л. Г. Раменский — преподаватель Воронежского университета и его студенты // Растительность России. № 31. С. 139-148.
Горяева Т. М., Кириллина Е. В., Турбина О. В. (Составители). 2012. Илья Ефимович Репин, Виктор Иванович Базилевский: Переписка. 1918-1929 годы. СПб.; М. 384 с.
Еленкин А. А. 1906. Симбиоз, как идея подвижного равновесия сожительствующих организмов // Изв. Имп. Санкт-Петербургского бот. сада. Т. 6. Вып. 1. С. 1-19.
Еленкин А. А. 1907. Явления симбиоза с точки зрения подвижного равновесия сожительствующих организмов // Болезни растений. № 1-2. С. 35-38.
Комаров В. Л. 1912. Путешествие по Камчатке в 19081909 гг М. 456 с. (Камчатская экспедиция Ф. П. Ря-бушинского. Ботан. отд. Вып. 1). Мурашова Н. В., Мыслина А. П. 2003. Дворянские усадьбы Санкт-Петербургской губернии. Кингисеппский район. СПб. 280 с. Прохоров Б. Б. 2007. Жил-был доктор. История земского врача Петра Николаевича Прохорова, написанная его внуком Б. Б. Прохоровым. М.; Кингисепп (Ям-бург). 176 с.
Раменский Л. Г. 1909. Водная и береговая растительность // Программы для ботанико-географических исследований. Вып. 1. СПб. С. 1-34. Раменский Л. Г. 1910. О сравнительном методе экологического изучения растительных сообществ // Дневник XII съезда русских естествоиспытателей и врачей. Отдел II. C. 389-390. Раменский Л. Г. 1915. О геоботаническом исследовании лугов, болот и водоемов Воронежской губернии в 1911-1914 гг. // Материалы по опытному делу Воронежской губернии. Вып. 7. Труды губернской комиссии по опытному делу. Журналы и доклады заседаний 23-24 апреля 1915 г. С. 48-72. Раменский Л. Г. 1918. Исследование лугов Воронежской губернии // Шокальский Ю. М. (ред.) Материалы по естественно-историческому исследованию Воронежской губернии. Отдел I. Организационный. Вып. I. Программы, организация и сметы по естественно-историческому исследованию Воронежской губернии. М. С. 63-93. Раменский Л. Г. 1924. Основные закономерности растительного покрова и их изучение (На основании геоботанических исследований в Воронежской губернии) // Вестник опытного дела. Январь-декабрь 1924 г. Воронеж. С. 37-73. Щеглов Г. Э. 2012. Хранитель. Жизненный путь Федора Михайловича Морозова. Минск. 366 с.
Интернет ресурсы
URL: https://www.geni.com/people/Николай-Бази-левский/6000000038962754236 (дата обращения 28.01.2018). Geni — интерактивный сервис, позволяющий создавать генеалогическое древо онлайн и интегрировать собственное древо с родословными других участников.
Получено 6 февраля 2017 г.
Summary
The paper follows the series of publications in "Vegetation of Russia" devoted to L. G. Ramensky (Golub, 2013, 2014, 2017 a,b). It tells about the first field trip by Ramensky together with V. P. Savich in 1907 on the northwest of the St. Petersburg province, where they under the guidance by V. L. Komarov studied the vegetation of lakes and swamps.
Undoubted interest in the biography by Ramensky is represented by his choice of the direction by which he moved into the field of phytocenology. We tried to search for the reasons that pushed him to the chosen path in the impressions and experience that he took out in the first expedition in his life One of the sources of information about this expedition was the Savich's archive at the Komarov Botanical Institute of the Russian Academy of Sciences, that contains the photo album with the photographs taken in 1907. The second important source of the events of that summer were the letters (now stored in the Archive of the Russian Academy of Sciences) by Ramensky and Savich, which they sent to Komarov.
B . 5. rony6
Entering the St. Petersburg University in 1906, Ramensky began from the very first days to take part in the work of the student scientific botanical society. With a group of students, he made several excursions in St. Petersburg vicinity under the leadership by A. A. Elenkin, collecting mosses and lichens. Then together with Savich, he in the course of the whole year was engaged in their identifying. However, in 1907 they both went to another head, namely to V. L. Komarov, who began to supervise the student botanical society.
Thanks to Komarov Ramensky and Savich get a business trip sponsored by the St. Petersburg Society of Naturalists to Gdov and Yamburg regions of the St. Petersburg province where they studied the flora and vegetation of the lakes and swamps The beginning of this expedition was not successful. The first point where they stopped was Ust-Narva in Estlandia, where Ramensky fell ill, that made further participation in field researches very problematic. Fortunately, he quickly recovered. Judging by the Komarov's photo on the cape Kolganpya on the Soykinskiy Peninsula in the Savich's album, he visited his pupils and made excursions along together with them.
Ramensky and Savich reported the results of their first expedition at a meeting of the student scientific botanical society, as well as to the Imperial St. Petersburg Society of Naturalists. One of the reports, made by Ramensky on March 19, 1908, was entitled "On the comparative method of ecological investigation of plant communities". The title of this report literally coincides with that which he made two years later at the 12th Congress of Russian Naturalists and Physicians. The idea of continuum in the plant cover was set forth in the published abstract (Ramensky, 1910).
The question is legitimate: "Was it really enough the only field season to come to the idea so not ordinary for his time"? We have to admit that yes. Plant communities of lakes, swamps, especially coastal-aquatic phytocenoseses are greatly appropriate for such conclusions. Especially obviously the changes in plant populations are seen when moving from the water edge of the lake up the slope of the shore, where soil moisture gradually decreases. However, this was not the only reason for a new look at the vegetation cover.
In 1906-1907 Ramensky closely communicated with Elenkin, who developed the theory of "mobile equilibrium" in the relationship of living organisms among themselves and with their environment. Later this theory became for Ramensky the basis from which he derived the main regularities of plant cover, including its continuum. Acquaintance to Elenkin's publications and, furthermore, conversations with him,
could promote formation at Ramensky of view on vegetation, different from that of the geobotanists of that time. We beleive, Ramensky's physico-mathematical training, which he received while studying for two years at the Mining Institute, also contributed to a new view of the plant cover. Thus, it can be assumed that a set of factors helped the second-year student of St. Petersburg University, with the only field season, to formulated a revolutionary idea that was not immediately accepted by phytocenologists, and in general by biologists.
The first expedition determined the objects of Ra-mensky's research for a long time. Komarov appreciated his and Savich's work and took them in next
1908 to Kamchatka, where Ramensky continued the swamp and lake vegetation studying. In 1909-1911 he studied the water and coastal-aquatic vegetation of the St. Petersburg province and the neighboring Olonets one. Ramensky quickly became so authoritative expert in the field of studying of this vegetation that in
1909 he was involved in development of the all-Russian "Program for botanical-geographical researches", for which he wrote the chapter "Water and coastal vegetation". When in 1911 Ramensky was invited to Voronezh province for "natural historical research", he began his activity with the study of lake and swamp vegetation, gradually passing to the research of meadows.
Later, Ramensky studied various types of vegetation. Nevertheless, the phytocoenoseses of hydromor-phic landscapes, which he has faced in his first expedition, were forever the most interesting to him.
References
Golub V. B. 2013. Some details of the L. G. Ramensky biography (additions and comments to the letter by V. P. Savich to T. A. Rabotnov) // Vegetation of Russia. N 23. P. 122-132. (In Russian). Golub V. B. 2014. Some facts of the L. G. Ramensky biography (the 30th years of the XX century) // Vegetation of Russia. N 25. P. 131-141. (In Russian). Golub V. B. 2017a. L. G. Ramensky communication with N. I. Vavilov (from the chronicle of the 1920's) // Vegetation of Russia. N 30. P. 133-141. (In Russian). Golub V. B. 2017b. L. G. Ramensky is the faculty member at the Voronezh university and his students // Vegetation of Russia. N 31. P. 139-148. (In Russian). Ramensky L. G. 1910. O sravnitelnom metode ekologi-cheskogo izucheniya rastitelnykh soobshchestv [On the comparative method of ecological investigation of plant communities] // Dnevnik XII siezda russkikh estestvoispytatelei i vrachei. Otdel II. [Diary of the XII Congress of Russian Naturalists and Physicians. Division II. ]. P. 389-390. (In Russian).
