CC BY
44
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 Том 11 № 4
74 ПРОБЛЕМЫ РЕГИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ
ПЕРСПЕКТИВЫ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗБИТИЯ ЮЖНО-РОССИЙСКИХ РЕГИОНОВ Б КОНТЕКСТЕ СТРАТЕГИЧЕСКОГО ВЫБОРА РОССИИ1
К.А. БЕЛОКРЫЛОВ,
кандидат экономических наук, доцент кафедры экономической теории, Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону, e-mail: kbelokrylov@sfedu.ru
В статье дается оценка возможности отраслевых сдвигов в экономике Юга России с учетом инновационной составляющей стратегического развития страны и сформировавшегося технологического уклада в южно-российских регионах. Рассматриваются в контексте проводимой государственной политики и накопленного зарубежного опыта перспективы развития сельской периферии. Анализируются преимущества и недостатки институционально-либеральной и дирижистской моделей регионального экономического роста.
Ключевые слова: региональная экономика; технологический уклад; товарная структура экспорта и импорта; сельские территории; институционально-либеральная и ди-рижистская модели регионального экономического роста.
PROSPECTS OF SOCIO-ECONOMIC DEVELOPMENT OF THE SOUTH REGIONS OF THE RUSSIAN FEDERATION IN A CONTEXT OF RUSSIA'S STRATEGIC CHOICE
K.A. BELOKRYLOV,
Сandidate of Economics (PhD), Associate Professor of the Department of Economic Theory, Southern Federal University, Rostov-on-Don, e-mail: kbelokrylov@sfedu.ru
The article assesses the possibility of branch shifts in economy of the South of Russia considering the innovative component of the strategic development of the country and existing technological structure in South Russian regions. Prospects of the rural periphery development are considered in a context of a pursued state policy and the accumulated foreign experience. Advantages and shortcomings of institutional and liberal model of regional economic growth, along with the dirigiste one, are analyzed.
Keywords: regional economy; technological structure; the commodity structure of exports and imports; rural areas; institutional and liberal and dirigiste models of regional economic growth.
JEL classification: R11, O18.
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке гранта Южного федерального университета № 213.01-24/ 2013-173.
© К.А. Белокрылов, 2013
1. Угрозы устойчивости развития российской экономики
Сегодня перед Россией стоит стратегический выбор модели дальнейшего развития, обусловленный тем, что источники, обеспечившие динамичный рост экономики в 2000-е гг. (расширение экспорта и внутреннего спроса, поддержанное значительным притоком капитала), исчерпаны. В качестве ограничителя экономического роста в России выступает относительно дорогая по сравнению с азиатскими странами рабочая сила. Следует также отметить, что в силу этой же причины иностранные инвесторы не заинтересованы в передислокации производства трудоемких товаров массового производства в страну.
Фактором, лимитирующим экономическое развитие России, выступает отток инвестиций за рубеж. Анализ платежного баланса России свидетельствует о том, что российские инвесторы предпочитают вкладывать капитал в зарубежные активы. Привлеченные долговые ресурсы не инвестируются в экономику страны, т. е. внешние займы не приводят к замещению импорта или росту экспорта и, таким образом, не создают основу для улучшения структуры платежного баланса страны, но порождают избыточные финансовые риски.
Значит, рассчитывать на резкий приток инвестиций в модернизацию экономики страны в краткосрочном и среднесрочном временном горизонте, и, как следствие, повышение качества российской продукции, обеспечивающее ей конкурентные преимущества перед более качественной промышленной продукцией европейских стран, не приходится. По мнению экспертов, в ближайшие годы России не удастся значительно укрепить свои позиции на рынках традиционной массовой потребительской продукции (Стратегия-2020, 2013. С. 19-24).
2. Ограничения развития пятого и шестого укладов в экономике южнороссийских регионов
Аналогичная ситуация, усугубляемая технологической отсталостью, характерна для южнороссийских регионов. Экономике этих регионов свойственна технологическая многоукладность при доминировании устаревших третьего и четвертого технологических укладов. Ядро пятого технологического уклада южнороссийских регионов составляют преимущественно производство электрооборудования, электронного и оптического оборудования, роботостроение, производство и переработка газа. Даже по самым завышенным оценкам доля этого уклада составляет в Южном федеральном округе 6,8%, в Северо-Кавказском федеральном округе - 9,2% (табл. 1).
Таблица 1
Структура и доля пятого технологического уклада в экономике южнороссийских регионов (составлена по: (Росстат, 2012. С. 479-481))
Регионы Структура пятого технологического уклада Доля технолог. уклада, %
производство и переработка газа производство машин и оборудования2 производство электрооборудования, электронного и оптического оборудования
Южный федеральный округ 0,9 4,5 1,4 6,8
Республика Адыгея 1,6 5,1 0,6 7,2
Республика Калмыкия 13,9 0,1 2,5 16,5
Краснодарский край 1,3 5,1 1,2 7,6
Астраханская область 0,9 3,8 1,0 5,7
Волгоградская область 0,6 3,3 0,4 4,3
Ростовская область 0,8 6,2 2,7 9,7
Северо-Кавказский федеральный округ 2,2 1,4 5,6 9,2
Республика Дагестан 0,7 0,6 2,7 4,0
Республика Ингушетия 7,5 0 0 7,5
Кабардино-Балкарская Республика 1,8 0,2 17,2 19,2
Карачаево-Черкесская Республика 1,6 0,3 2,4 4,3
Республика Северная Осетия - Алания 3,8 0,4 2,4 6,6
Чеченская Республика 5,4 0,4 2,2 8,0
Ставропольский край 2,1 1,8 4,8 8,7
2 Производство машин и оборудования лишь частично может быть отнесено к пятому укладу. Однако невозможность вычленения доли роботостроения обусловило допущение, что эта статья полностью представлена роботостроением.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 Том 11 № 4
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 Том 11 № 4
Несмотря на то, что доля южнороссийских регионов в общероссийском экспорте технологий и услуг технологического характера растет (с 4,61% в 2005 г. до 6,65% в 2011 г.), республики Юга России по-прежнему не вовлечены в процесс как экспорта, так и импорта технологий и услуг технологического характера.
Формирование пятого и шестого укладов в экономике южнороссийских регионов детерминируются: 1) жесткостью технологических систем, не позволяющих адаптировать передовые технологии пятого и шестого укладов к производственному процессу на предприятиях, технологическая база которых относится к третьему и четвертому укладам; 2) отсутствием стимулов к внедрению инноваций и новых технологий; 3) утечкой квалифицированного персонала за пределы региона; 4) высокой стоимостью внедрения и коммерческого освоения нововведений на фоне невысокого инвестиционного потенциала большинства южнороссийских регионов (табл. 2).
Таблица 2
Инвестиционный рейтинг регионов Юга России (составлена по: (Инвестиционныйрейтинг, 2012))
Регион Инвестиционный рейтинг (на 13.12.2012 г.)
Республика Адыгея 3В2 Незначительный потенциал - умеренный риск
Республика Калмыкия 3С2 Незначительный потенциал - высокий риск
Краснодарский край 1А Высокий потенциал - минимальный риск
Астраханская область 3В1 Пониженный потенциал - умеренный риск
Волгоградская область 3В1 Пониженный потенциал - умеренный риск
Ростовская область 2В Средний потенциал - умеренный риск
Республика Дагестан 3С1 Пониженный потенциал - высокий риск
Республика Ингушетия 30 Низкий потенциал - экстремальный риск
Кабардино-Балкарская Республика 3В2 Незначительный потенциал - умеренный риск
Карачаево-Черкесская Республика 3С2 Незначительный потенциал - высокий риск
Республика Северная Осетия-Алания 3С2 Незначительный потенциал - высокий риск
Чеченская Республика 30 Низкий потенциал - экстремальный риск
Ставропольский край 3В1 Пониженный потенциал - умеренный риск
Поэтому в среднесрочном временном горизонте эффективной в региональном масштабе является стратегия наращивания экспорта на рынках традиционной для Юга России продукции и им-портозамещения или, по крайней мере, замедления темпов проигрыша внутреннего рынка, при одновременном формировании предпосылок перехода к инновационному развитию. В противном случае негативные эффекты деиндустриализации проявятся раньше и сильнее, чем будут получены позитивные эффекты от развития новых секторов экономики.
3. Драйверы регионального роста
Анализ товарной структуры экспорта и импорта Южного и Северо-Кавказского федеральных округов позволяет обозначить в качестве драйверов регионального роста производство продовольственных товаров, машин и оборудования (табл. 3). В рамках первого направления особое внимание должно быть уделено вопросам переработки местного сельскохозяйственного сырья. Инновационная компонента стратегии развития страны должна найти отражение в развитии инновационного южнороссийского агробизнеса, позволяющего создавать продукцию, обладающую яркой индивидуальностью, основанной на использовании комплекса свойственных только для
конкретного южнороссийского региона факторов, влияющих на производственную цепочку (от почвенно-климатических условий до конечного продукта).
Таблица 3
Товарная структура экспорта и импорта, % (составлена по: (Росстат, 2012. С. 986-987))
Товарная группа ЮФО СКФО
Доля группы в общем объеме экспорта Доля группы в общем объеме импорта Доля группы в общем объеме экспорта Доля группы в общем объеме импорта
Продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье 17,5 26 21,6 33,7
Продукция топливноэнергетического комплекса 63 (за счет Краснодарского края) 6,9 3,2 8,9
Продукция химической промышленности, каучук 2,8 9,8 55,5 (за счет Ставропольского края) 13,1
Древесина и целлюлознобумажные изделия 0,8 2,4 2,1 1,0
Металлы и изделия из них 9,9 19,8 4,9 5,6
Машины, оборудование и транспортные средства 2,7 25,6 6,8 30,5
Дальнейшее развитие производства машин и оборудования на новой технологической основе будет способствовать сокращению импортозависимости и распространению в южнороссийских регионах пятого технологического уклада.
4. Перспективы территориального развития
Наряду с необходимостью четкого понимания перспектив отраслевой политики Юга России, не менее злободневным является вопрос перспектив его территориального развития. В стратегических документах федерального уровня значительное внимание уделяется развитию отраслей и территорий, так называемых полюсов (осей) роста. При этом отсутствует концептуальная составляющая государственной политики развития сельских территорий РФ. Нет четкой позиции федерального центра относительного того, что делать с сельской периферией.
В последние годы широкое распространение получила точка зрения, в соответствии с которой нужно отказаться от поддержки «неэффективных» сельских поселений. Сторонники этой позиции ратуют за создание условий для трудовой миграции в экономически благополучные территории - полюса роста. Косвенно эта позиция реализуется в таких принимаемых на государственном уровне решениях, как отказ от малокомплектных школ, снижение внимания в рамках реализации государственной программы развития здравоохранения развитию фельдшерских акушерских пунктов.
Полагаем, что реализация подхода на ликвидацию «неэффективных» сел выступит катализатором роста социальной напряженности на юге России, будет стимулировать дальнейшую межрегиональную и внутрирегиональную дивергенцию, не позволит максимально полно использовать потенциал сельских территорий.
5. Зарубежный опыт развития сельских территорий
Для формирования стратегии развития сельской периферии Юга России возможно адаптировать опыт Европейского Союза и особенно - Франции. Бурный экономический рост в середине XX в. во Франции резко усилил темпы урбанизации, концентрацию экономических, культурных, политических и других важных событий страны в больших городах в ущерб развитию сельских территорий. Все эти факторы активизировали темпы миграции сельского населения в города, что обусловило риск опустения сельских территорий. Это послужило основанием для внедрения комплексного межведомственного подхода к решению проблемы развития сельских территорий и принятия в 1963 г. решения о создании агентства ДАТАР - межведомственного
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 Том 11 № 4
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 Том 11 № 4
инструмента восстановления равновесия между большими городами и сельской провинцией (La France, 2004). Создание ДАТАР позволило переломить тенденцию, в результате чего сегодня во Франции наблюдается диверсификация сельской экономики и дезурбанизация сельских территорий Франции.
На территории Юга России реализуется ряд программ, так или иначе связанных с развитием сельских территорий. Однако их различная ведомственная принадлежность и несогласованность между собой препятствуют получению синергетического эффекта от их реализации. В связи с этим полагаем целесообразным создание на федеральном уровне Фонда развития сельских территорий (аналогично ELER в ЕС) и Агентства развития сельских территорий (по аналогии с ДАТАР во Франции).
При рассмотрении вектора развития экономики регионов Юга России невозможно абстрагироваться от еще одной дилеммы, стоящей перед российским обществом, - выбора между институционально-либеральной и дирижистской моделями регионального экономического роста.
Суть институционально-либеральной модели заключается: 1) в повышении эффективности и комплементарности институциональной среды путем глубокой институциональной модернизации; 2) формировании широкого слоя неолигархических собственников средств производства (среднего и крупного бизнеса); 3) защите прав собственности; 4) содействии конкуренции, формирующей спрос на инновации; 5) обеспечении верховенства права и демократического общественного контроля за государственными органами.
В регионах Юга России сложность реализации институционально-либеральной модели взаимодействия государства и бизнеса объясняется рядом факторов.
Во-первых, несоответствие трансплантируемых или создаваемых институтов местным условиям обусловливает неоднозначность исхода институциональных реформ. Республики Юга России поддерживают консерватизм в политической и социальной сферах с преимущественной опорой на государство (крупные расходы бюджета, широкая раздача льгот, использование барьеров для предотвращения перемещения товаров и услуг); распространены геополитическая проблемность расположения или сепаратистские тенденции. Очевидно, что данные факторы приводят к росту трансакционных издержек, усложняют процесс институционализации в регионах.
Во-вторых, отмечается некомплементарность институциональной среды и местной специфики в Северо-Кавказских республиках. Для них свойственны патриархальность, быстрый рост населения за счет очень высокой рождаемости, влияние гендерных факторов на структуру занятости населения. Указанные тенденции формируют неформальные институты и могут стать причиной возникновения институциональных ловушек и пустот.
В-третьих, нецелевое использование институтов проявляется в эксплуатации информационной асимметрии, манипулировании институтами, использовании институтов в качестве прикрытия и «подчинении» институтов (Полищук, 2008. С. 29). Неполнота и несоответствие законов позволяют формально соблюдать их букву, осуществлять деятельность, противоречащую нормативно-правовым актам и замыслу соответствующего института. Нарушение законодательства в экономической сфере проявляется в виде незаконного предпринимательства, уклонения физического лица от уплаты налога или страхового взноса в государственные внебюджетные фонды, обмана потребителя и коммерческого подкупа (Росстат, 2003. С. 42-43).
В-четвертых, неразвитость инфраструктуры при увеличении нагрузок на инфраструктурные сети обусловливает диспропорциональность развития трансакционного сектора.
В-пятых, высокая степень неопределенности не позволяет точно оценить результаты экономического развития регионов и эффективность институциональной среды. Оценка динамики трансакционных издержек показывает, что институциональные преобразования, направленные на либерализацию рынка и спецификацию прав собственности, вопреки теоретическим построениям, не только не снижают трансакционные издержки, но ведут к их росту, что предопределяет незрелость институционального пространства регионов Юга России.
В-шестых, эффекты реализации институционально-либеральной модели имеют отложенный характер и в краткосрочном периоде могут приводить к снижению темпов экономического роста.
В этой связи возникает искушение выбора дирижистской модели, в которой государство является основным источником роста, определяя приоритеты развития и концентрируя на них политический и финансовый ресурс. Логика управленческих решений в отношении регионов Юга России реализуется именно в рамках этой модели. В качестве драйверов роста рассматривается
реализация государственных программ, предусматривающих замещение недостатка частных инвестиций целенаправленными государственными инвестициями.
Четко тестируются, как минимум, две ловушки, возникающие в рамках дирижистской модели. Первая обусловлена неэффективностью расходования государственных средств (уровень неэффективно расходованных средств федеральных целевых программ в СКФО составил в 2010 г. в общем объеме 16,6% при среднем показателе в Российской Федерации 13%) (Басаргин, 2010). Второй ловушкой дирижистских моделей является зависимость инвестиционной активности в регионе от уровня бюджетных доходов, которые в значительной мере определяются конъюнктурой мировых рынков энергоносителей и состоянием мировых финансовых рынков. Снижение доходов бюджета приводит к недофинансированию программ. В связи с обозначенными недостатками дирижистской модели регионального роста необходимо более широко использовать инструментарий институционально-либеральной модели.
ЛИТЕРАТУРА
Басаргин В.Ф. (2010). Значительно продвинулись программы по линии «Газпрома». Совещание по развитию СКФО. 23 января. Доступно на: government.ru/gov/priorities/docs/9114/
Инвестиционные рейтинги регионов России // Рейтинговое агентство «Эксперт РА». Доступно на: http://raexpert.ru/ratings/regions/
Полищук Л. (2008) Нецелевое использование институтов: причины и следствия // Вопросы экономики, № 8.
Росстат (2003). Преступность и правопорядок в России. Статистический аспект. М.
Росстат (2012). Регионы России. Социально-экономические показатели. Доступно на: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog /doc_1138623506156.
Стратегия-2020: Новая модель роста - новая социальная политика (2013). Итоговый доклад о результатах экспертной работы по актуальным проблемам социально-экономической стратегии России на период до 2020 года. Кн. 1. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2013.
Finanzierung aus dem Europäischen Landwirtschaftsfonds für die Entwicklung des Ländlichen Raumes (ELER) (2013). Available at: http://www.smul.sachsen.de/foerderung/44.htm.
Informations und Publizitätsvorschriften für die ELER-Intervention Förderperiode 2007-2013 (2012). Sachsen. Available at: http://www.smul.sachsen.de/foerderung/download/ELER_Infor-mations_.
La France, puissance industrielle. Une nouvelle politique industrielle par les territoires. Réseaux d'entreprises, vallées technologiques, pôles de compétitivité (2004). Paris. Available at: http://www.datar.gouv.fr/sites/default/files/datar/synthesefrancepuissanceindustrielle.pdf.
REFERENCES
Basargin V.F. (2010). The programs related to «Gazprom» have advanced significantly. Meeting on North Caucasus Federal District Development. January 23. Available at: government.ru/ gov/priorities/docs/9114/ (In Russian.)
Federal State Statistics Service of the Russian Federation (Rosstat) (2003). Crime and law order in Russia. Statistical aspect. Moscow. (In Russian.)
Federal State Statistics Service of the Russian Federation (Rosstat) (2012). Regions of Russia. Socio-economic indicators. Moscow. Available at: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/ross-tat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1138623506156. (In Russian.)
Investment rating of regions in the Russian Federation. Ranking Agency «Expert RA». Available at: http://raexpert.ru/ratings/regions/ (In Russian.)
Polischuk L. (2008) Inappropriate use of institutes: causes and effects. Voprosy Ekonomiki, no. 8. (In Russian.)
Strategy-2020: New Growth Model - New Social Policy (2013). The total report on expert work results on actual problems of socio-economic strategy of Russia until 2020. Book 1. Moscow: «Delo» Publishing House of the Russian Academy of National Economy and Public Administration. (In Russian.)
Finanzierung aus dem Europäischen Landwirtschaftsfonds für die Entwicklung des Ländlichen Raumes (ELER) (2013). Available at: http://www.smul.sachsen.de/foerderung/44.htm.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 Том 11 № 4
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 Том 11 № 4
80 K.A. BEAOKPblAOB
Informations und Publizitatsvorschriften für die ELER-Intervention Forderperiode 2007-2013 (2012). Sachsen. Available at: http://www.smul.sachsen.de/foerderung/download/ELER_Infor-mations_.
La France, puissance industrielle. Une nouvelle politique industrielle par les territoires. Réseaux d'entreprises, vallées technologiques, pôles de compétitivité (2004). Paris. Available at: http://www.datar.gouv.fr/sites/default/files/datar/synthesefrancepuissanceindustrielle.pdf.
