CC BY
23
НАУКА И ТЕХНОЛОГИИ
С.В. Кузнецов, А.Е. Миллер, Л.М. Давиденко
ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ: РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ
В статье рассматривается технологическая интеграция в качестве одной из эффективных мер по повышению уровня технологичности российских промышленных предприятий и их адаптации к системе производственно-экономических отношений, основанных на использовании цифровых технологий. Выявлены общие проблемы в области интеграции новейших технологий на уровне российских регионов, подчеркивается значение межхозяйственных отношений кластерного типа. Даются оценка состояния и прогноз развития нефтехимических кластеров. В качестве эффективного механизма технологизации производства предлагается использовать технологическую интеграцию как процесс преобразования потоков производственных ресурсов в виде новых технологий. В этой связи исследован и обобщен опыт мировой научной школы продвижения технологий. Показано, что российская экономика находится на верном пути к новому технологическому укладу.
Технологическая интеграция представляет собой феномен, способный преобразовать внешние и внутренние связи субъектов хозяйствования, которые либо взаимно интегрированы, либо тесно взаимодействуют на период выполнения определенных задач. В первую очередь речь идет о развитии технологий, ориентированных на процессные инновации, включая производство высокотехнологичной продукции глубокой степени переработки, а также о технологиях управления промышленными комплексами на региональном уровне. Конечной целью таких изменений является получение добавленной стоимости по производственной цепочке и цифровизация экономики.
Исследование проблем и перспектив развития технологической интеграции обусловлено глобальными вызовами экономического кризиса в нефтяном секторе мировой экономики, резким ухудшением экологической обстановки планетарного масштаба, а также ограничениями и барьерами свободного обращения инновационных идей, технологий и разработок применительно к отдельным странам.
О переходе к четвертой промышленной революции. Процесс перехода экономики страны к формату «Industry 4.0» подразумевает аквизицию научно-исследовательской деятельности практически на всех уровнях управления. Анализ динамики валовых внутренних расходов на НИОКР в России показывает некоторую статичность этого индикатора, его долевое значение в ВВП страны держится в пределах от 1,13% в 2010 г. до 1,10% в 2016 г. [1]. Основной причиной можно назвать неадекватную политику низкого финансирования научной деятельности, в то время как развитые страны целенаправленно поддерживали высокий уровень расходов на проведение испытаний и разработку новейших технологий: США, 2015 г. - 2,79%; Япония,
2015 г. - 3,29%; Южная Корея, 2015 г. - 4,23%; ЕС, 2016 г. - 2,03% ВВП соответствующих государств (рис. 1 [1; 2]).
По региональной структуре расходов на научные исследования в России в
2016 г. преобладали инвестиции в Центральном федеральном округе - 52% всех расходов, в Приволжском федеральном округе - почти 16% всех расходов по стране, а также в Северо-Западном федеральном округе - 14% всех расходов [1] (рис. 2).
% ВВРРФ
4,5 1
4 -
3,5 -3 -2,5 -2 -1,5 -1 -0,5 -0 -■
Рис. 1. Объем валовых внутренних расходов на НИОКР в 2016 г. (или ближайшие годы, по которым имеются данные)
Центральный федеральный округ; 52,0%
Северо-Западный федеральный округ; 14,0%
Дальневосточный федеральный округ; 1,6%
Южный федеральный округ; 2,7%
Сибирский федеральный округ; 6,8%
Кавказский федеральный округ; 0,5%
Приволжский федеральный округ; 15,7%
Уральский федеральный округ; 6,7%
о
Рис. 2. Региональная структура расходов на НИОКР в 2016 г.
Приволжский, Центральный и Северо-Западный федеральные округа также отличаются преобладанием инновационных предприятий [3] (рис.3). Если общий уровень инновационной активности организаций в 2016 г. составил 8,4% (по сравнению с 9,3% в 2015 г. и 9,9% в 2014 г.), то в Приволжском ФО он достиг 9,4% (по сравнению с 10,6% в 2015 г. и 11,4% в 2014 г.). Более высокие последние показатели отмечались в Центральном ФО: 10,3% (по сравнению с 10,9% в 2014-2015 гг.) [1]. Вместе с тем
наблюдается общая тенденция снижения, которая вызвана стагнацией инновационных процессов среднетехнологичных производств, таких как металлургия, производство электрических машин и оборудования. В связи с этим поиск внутренних источников технологического роста входит в число первоочередных задач становления конкурентоспособного промышленного комплекса России. Отечественные предприятия призваны ускорить технологизацию производства за счет разработки и внедрения интеллектуальных систем, а цифровизация экономики выступает рычагом точного воздействия на производственно-хозяйственные отношения между промышленными предприятиями, научно-исследовательскими центрами и лабораториями.
%
100 -| 90 -80 -70 -60 -50 -40 -30 -20 -10 -0 —
В освоении новых технологий лидирует ПФО -центр кластерных инициатив и инноваций
ЦФО
СЗФО
РФ
ДФО
УФО СФО ФО
■«Ю
СКФО
Тенденция снижения активности вследствие ухудшения внешней бизнес-среды
Год
ПФО
2010
2012
2013
2014
Рис. 3. Динамика инновационной активности организаций (удельный вес организаций, осуществлявших технологические, организационные, маркетинговые инновации в отчетном году, в общем числе обследованных организаций), по субъектам РФ
Кластерная модель в целях технологической интеграции. В качестве фактора, способствующего ускоренному инновационному развитию, можно назвать кластерную модель межхозяйственных отношений. Данный тип объединения промышленного и научно-исследовательского капиталов выгодно отличается «эффективной организацией внутренних рынков с низкой степенью монополизации, высоким уровнем конкуренции и строгой последовательностью цепи поставок» [4].
По данным Ассоциации кластеров и технопарков, в настоящее время в стране действуют и формируются 137 кластеров в 52-х регионах, причем 25 из них являются промышленными кластерами, включенными в реестр Министерства промышленности и торговли РФ. Внутри кластеров функционируют свыше 400 промышленных предприятий, из которых 75% приходится на долю субъектов малого и среднего предпринимательства [5].
Международная практика предлагает адаптировать положительный опыт, который, в частности, сводится к рекомендациям по количеству участников в составе кластера свыше «50», в число которых должны входить промышленные предприятия, учебные заведения, НИИ и лаборатории. Фундаментальной основой развития технологической интеграции в рамках кластерной модели служит производственная кооперация при условии, что не менее 30% продукции каждого участника используется в технологических переделах других участников (за исключением конечной продукции). В таких рамках функционируют российские кластеры.
Принимая за базу уровень организационного развития, можно провести градацию по трем группам: 1) начальный уровень; 2) средний уровень; 3) высокий уровень [6]. По состоянию на начало 2018 г. в первую группу вошли территориальный Троицкий инновационный кластер «Новые материалы, лазерные и радиационные технологии» (53 участника), машиностроительный кластер Республики Татарстан (126 участников), кластер информационных технологий Республики Татарстан (ИТ кластер) (70 участников), инновационный территориальный кластер медицинских фармацевтических технологий Самарской области (55 участников), Инновационный территориальный кластер машиностроения и металлообработки Липецкой области «Долина машиностроения» (118 участников), Инновационно-территориальный кластер «Кластер ядерно-физических и нанотехнологий в г. Дубна» (80 участников), Ассоциация предприятий машиностроения «Кластер автомобильной промышленности Самарской области» (59 участников). Вторая группа включает два кластера: Биотехнологический инновационный территориальный кластер Пущино (68 участников), Инновационный территориальный кластер «Зеленоград» (53 участника). Третья группа самая многочисленная, в нее вошли девять кластеров: Нефтехимический территориальный кластер Республики Башкортостан (187 участников), Ассоциация «Калужский фармацевтический кластер» (54 участника), кластер «Развитие информационных технологий, радиоэлектроники, приборостроения, средств связи и инфоте-лекоммуникаций С.-Петербурга», направление «Информационные технологии» (66 участников), Камский инновационный территориально-производственный кластер (213 участников), Инновационный кластер информационных и биофармацевтических технологий Новосибирской области (60 участников), «Консорциум «Научно-образовательно-производственный кластер «Ульяновск-Авиа» (77 участников), С.-Петербургский кластер чистых технологий для городской среды (57 участников), Удмуртский машиностроительный кластер (61 участник), Ядерно-инновационный кластер города Димитров-града Ульяновской области (54 участника). В кластерах поддерживается высокий уровень конкуренции, а ядро составляют промышленные предприятия, научно-исследовательские центры и лаборатории. Эти факторы способствуют развитию и продвижению технологий.
Технологическая интеграция в кластерных формированиях отечественной нефтехимии. Нефтеперерабатывающее и нефтехимическое производства представляют собой стратегические объекты для развития экономики страны. Выгодное расположение производственных мощностей внутри нефтехимических кластеров сочетает преимущества доступности сырья, наличия транспортной инфраструктуры, концентрации научно-исследовательских институтов, близость потребителей. По этим принципам созданы и функционируют Западно-Сибирский, Поволжский, Каспийский, Восточно-Сибирский, Северо-Западный и Дальневосточный нефтегазо-химические кластеры. Стратегией развития химического и нефтехимического комплекса на период до 2030 г. определена цель по увеличению доли химического комплекса в ВВП России до 2,1%, в том числе за счет снижения доли импорта пластмассовых изделий производственного назначения с 20% в 2014 г. до 15% в 2025 г. и стимулирования внутреннего спроса [7].В период 2015-2030 гг. реализуется цель активного строительства и расширения пиролизных мощностей:
Прогнозная динамика развития пиролизных мощностей на нефтехимических предприятиях РФ
2017 г. 2018 г. 2019 г. 2020 г. 2025 г. 2030 г.
Объем выпуска, млн. т 3660 3680 3760 5860 9914 9914
Источник: [7].
Достижение таких параметров во многом зависит от решения проблем технологической отсталости, недостаточного раскрытия научно-технологического потенциала отрасли, сложности расширения транспортной и логистической инфраструктуры, неразвитости системы технического регулирования, отраслевых стандартов и систем контроля качества нефтехимической и химической продукции.
Импортная зависимость сокращается вследствие развития собственного производства. Для выхода на прогнозные показатели запущены уникальные проекты, в частности, проект Западно-Сибирского нефтегазохимического кластера с участием ПАО «СИБУР Холдинг» - строительство завода пиролиза в Тобольске мощностью от 1,2 млн. т этилена в год (проект «ЗапСиб-2»), который призван обеспечить ежегодный вклад в ВВП страны в размере свыше 130 млрд. руб., а также ежегодные бюджетные поступления более 10 млрд. руб., при этом будут созданы 9000 новых рабочих мест. Совместный проект Поволжского нефтегазохимического кластера с участием ОАО «ТАИФ-НК», ООО «Газпром нефтехим Салават» позволит увеличить выпуск этилен- и пропиленпроизводных на 2,9 и 1,2 млн. т в год, ежегодно вкладывая в ВВП более 240 млрд. руб., а также с ежегодными бюджетными поступлениями в размере более 10 млрд. руб. и созданием примерно 14000 новых рабочих мест [7]. Суть всех новых проектов состоит в организации производства по принципу «умных технологий».
Стимулирование внутреннего спроса на продукцию отечественных производителей планируется осуществлять путем проведения лояльной ценовой политики и внедрения инновационных технологий. Согласно статистике за 2010-2016 гг. лишь незначительная часть промышленных предприятий использовала новые или кардинально улучшенные маркетинговые методы продаж, их представление и продвижение на рынки сбыта, формирование новых ценовых стратегий (рис. 4) [8]. %
Рис. 4. Удельный вес организаций, осуществлявших маркетинговые инновации в РФ в 2010-2016 гг.: ЮЛ всего; ■ добыча топливно-энергетических полезных ископаемых; 0 производство кокса и нефтепродуктов; 0 химическое производство; ЕШ производство резиновых и пластмассовых изделий; □ деятельность, связанная с использованием вычислительной техники и информационных технологий; Ш научные исследования и разработки;
Из данных рис. 4 видно, что только 2-7% всех предприятий в отраслях химии, нефтепереработки, производства резины и пластмассы, научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) занимаются продвижением своей продукции (услуг) инновационными способами. Доля организаций научной сферы составляет около 4%.
Можно сделать вывод, что продвижение цифровых технологий инновационным способом достаточно слабое. На наш взгляд, это может стать угрозой для формирования нового рынка в рамках евразийского партнерства, а также для перспектив участия в глобальном проекте «Экономический пояс Шелкового пути». Завершение проектов модернизации производственных мощностей потребует увеличения потока инвестиций в научно-исследовательские разработки, что в благоприятных условиях будет способствовать росту выпуска и потребления высокотехнологичной химической продукции к 2030 г. почти в два раза (табл. 1).
Таблица 1
Прогнозная динамика отдельных целевых индикаторов развития нефтехимической промышленности РФ
Целевой индикатор 2014 г. 2015 г. 2020 г. 2025 г. 2030 г.
Доля инвестиций в научно-исследовательские и
опытно-конструкторские работы (НИОКР) в об-
щей выручке в химическом комплексе, % 0,09 0,11 0,23 0,48 1,00
Доля объемов выпуска продукции глубокой пере-
работки в структуре выпуска химического ком-
плекса (в натуральном выражении), % 12,5 13,5 15,3 17,4 19,7
Потребление продукции химического комплекса на
душу населения, кг /чел. 223,6 228,7 283,0 355,9 460,0
Источник: [1].
Для реализации поставленных планов предприятия проводят политику активного взаимодействия с другими хозяйственными структурами внутри кластеров, с государственными учреждениями, научно-исследовательскими центрами и опытно-конструкторскими лабораториями. На наш взгляд, сложность реализации стратегии перехода на новый технологический уровень обусловлена отсутствием действенных механизмов управленческого характера. С этой точки зрения изучен и структурирован передовой опыт мировых компаний, научно-исследовательских институтов в области развития и продвижения технологий.
Ориентиры мировой научной школы технологического развития. Объективные исследования показывают, что технологическая интеграция способна развиваться лишь в благоприятной инновационной среде, в которой складываются предпосылки и условия для разработки и внедрения связанных сложных технологий (рис. 5 [с использованием 9-11]).
В последние три-пять лет ученые уделяют особое внимание поиску решений, связанных с формированием инновационной стратегии, ориентированной на использование результатов НИОКР. Исследователи из Китая, Новой Зеландии, США установили связь формирования стратегии с ресурсным обеспечением научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. По наблюдениям за промышленными предприятиями Китая в 2008-2014 гг. установлена прямая зависимость такой стратегии от внедрения улучшающих, модифицирующих, инкрементных инноваций; при этом «радикальные» инновации идут в противоположном направлении от
* Технологическая интеграция — динамический процесс преобразования потоков производственных ресурсов в виде новых технологий на уровне интегрированных хозяйственных структур, а также в глобальном масштабе путем использования резервов внутреннего и внешнего развития.
запланированных вариантов развития [12]. Это заключение подтверждает выводы Й. Шумпетера о «разрушительной» силе базовых инноваций, коренным образом преобразующих действующую производственную систему. Ученые отмечают, что ресурсы НИОКР усиливают связь улучшающих инноваций со стратегией предприятия и ослабляют эту связь в случаях с принципиально новыми открытиями.
Рис. 5. Цели развития технологической интеграции в инновационной среде
Считаем целесообразным присоединиться к мнению американских и европейских исследователей о главенствующей роли технологической интеграции при выборе направлений и участников инновационного процесса, особенно на стадии НИОКР. Российская практика демонстрирует тесную связь в развитии и продвижении технологий с инновационными процессами, будь то увеличение глубины переработки нефти в интегрированных промышленных комплексах, организация собственного производства катализаторов или построение схемы взаимодействия в рамках проектов цифровизации логистических систем. Во всех указанных траекториях стратегического видения присутствует эффект мультипликативности синергий, который будет иметь продолжительный характер на десятилетия вперед, несмотря на пессимистические сценарии, связанные с будущим нефтяного сектора [13].
В подтверждение этого довода приведем результаты совместной работы Э.Г. Караянниса, профессора Школы бизнеса Университета Дж. Вашингтона, и Д. Мейсснера, сотрудника Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ (г. Москва), которые пришли к выводу, что технологическая интеграция должна опираться на долгосрочный и целостный подход к обмену знаниями [14]. В частности, для контактной аудитории в зависимости от интересов участников интеграционного процесса обмен знаниями будет иметь специфику:
- для предприятия одной и той же группы - за счет унификации инновационных технологий;
- для предприятий несвязанных групп - взаимовыгодный обмен промышленными технологиями и последними образцами;
- для научно-исследовательских институтов - создание совместных опытно-конструкторских производственных площадок;
- для органов власти - упрочение государственно-частного партнерства.
С целью практической адаптации исследований в области технологического развития к построению производственной системы нового типа, отвечающей вызовам глобальной цифровизации, считаем целесообразным синтезировать концепции и подходы исследователей по принципу воздействия на систему через экономические рычаги (табл. 2).
Таблица 2
Концептуальные подходы к развитию технологической интеграции
Область исследований
Направление исследований
Решение проблем технологической отсталости экономики промышленности
Преемственность рычагов региональной интеграции для ресурсного обеспечения процесса продвижения высоких технологий
Формирование промышленной политики Углубление отраслевой специализации
Развитие форм государственно-частного партнерства
Выработка специальных инструментов для оценки технологического прогресса и производительности, в том числе путем построения межотраслевого баланса с опорой на опыт европейской экономики в период 1995-2011 гг. [15]. Опыт стран ЕС
Развитие технологической интеграции с использованием сценарного моделирования на основе экономико-математических балансовых моделей [16].
Изучение феномена экономики знаний по опыту компаний Германии, Австрии и Швейцарии с выявлением преимуществ цифровизации экономики, состоящих в возможности свободного обмена информацией в прямом режиме и моделирования производственных бизнес-процессов, а также создания инновационных стартапов. Выяснилось, что это преимущество используют компании, которые развиваются по стратегии горизонтального и вертикального роста на мировом рынке [17].
Построение структур для координации распределения ресурсов (в том числе на технологическое развитие), программы устранения торговых барьеров в ЕС [18].
Варианты построения инновационной экосистемы с участием промышленности, учебных заведений, технологических центров ЕС [19].
Секторальное взаимодействие промышленных предприятий, университетов и научно-исследовательских институтов (сокр. НИИ) посредством взаимовыгодного использования региональных ресурсов и пространственного развития инновационной кооперативной сети - «Китайская Кремниевая долина», технологический центр Чжунгуаньцунь (Zhongguancun ШЯ) [20].
Факторная оценка повышения конкурентоспособности европейских предприятий и производительности труда с параллельным снижением цен на продукцию обрабатывающей промышленности [21].
Фрагментация производственных процессов в «модульные процессы второго порядка» путем аутсорсинга и офшоринга. Меры интенсивного использования НИОКР (затраты на НИОКР в расчете на единицу продукции) по отраслям, определение зависимости отраслей от приобретенных технологий [22].
Исключительность кластерного взаимодействия для развития технологической интеграции - двадцатилетний опыт взаимодействия свыше 20000 высокотехнологичных предприятий, встроенных в промышленные кластеры цифровых технологий и информационной индустрии по производству инновационных материалов, энергетики, энергетического транспорта и по охране окружающей среды, а также других передовых производств [23].
Оценка деятельности кластеров с участием правительства в период 19982012 гг. свидетельствует о перспективности данной схемы сотрудничества, что подтверждают экономические индикаторы роста доли доходов публичных кластеров в объеме валового регионального продукта, увеличение производительности труда, развитие инновационной системы и экономики знаний [24]._
Источник: [15-24].
Ближайшие перспективы. Внедрение новых технологий, которые создают совершенно новые способы обслуживания существующих потребностей и значительно нарушают существующие производственные цепочки - это то, чем будут «дышать» производственные системы нового поколения [25]. С целью выживания в условиях глобальной конкуренции очень важно найти применение цифровым платформам в области исследований, разработок, маркетинга, продаж и распространения высокотехнологичной продукции. Состояние экономики стран ЕАЭС показывает, что для перехода на новый технологический уклад сложились все предпосылки. Качество интеграционного взаимодействия будет гарантией успеха в освоении цифровых технологий, таких как «ЕАЭС Ба1аХ» (единая подсистема передачи и обмена данными в электронном виде), «ЕАЭС ГО» (единое пространство электронного доверия на базе сервисов идентификации,
аутентификации, авторизации цифрового архива) и «ЕАЭС Geo» (геоинформационная система и сервисы картографической основы для управления транс-портно-логистическими потоками) [26]. При этом управление процессом технологического развития должно быть основано на тотальном мониторинге, оценке и прогнозировании инноваций, которые образуют непрерывный замкнутый цикл аналитической работы.
* * *
В заключение следует констатировать, что технологическая интеграция позволит отечественным предприятиям выйти на передовые позиции мировой экономики. Это должно произойти в ближайшие годы, так как уровень технологичности производства подвержен влиянию сжатия инновационного цикла от периода зарождения идеи до реализации ее на практике. Цифровая экономика, современные способы обработки информации демонстрируют результаты эффективного сочетания производственных и интеллектуальных ресурсов. В связи с этим предприятия должны формировать цепочку добавленной ценности с синергией технологической интеграции связанных производств.
Литература
1. Внутренние затраты на научные исследования и разработки по субъектам Российской Федерации. [URL]:http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/science /#10.2017.
2. Валовые внутренние расходы на НИОКР по секторам в % ВВП. [URL]: http://ec.europa.eu/eurostat/data/database.11.2017.
3. Инновационная активность организаций по субъектам Российской Федерации [URL]: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/science_and_innovations/ 09.2017.
4. Webster Thomas J. Malaysian economic development, leading industries and industrial clusters. Singapore Economic Review. Vol. 59. Iss. 5. 2015. https://doi.org/10.1142/S0217590814500441.
5. Ассоциация кластеров и технопарков. [URL]:http://akitrf.ru/news/promyshlennye-klastery-sozdayut-usloviya-dlya-operezhayushchego-razvitiya- /02.2018.
6. Карта кластеров России. [URL]: http://clusters.monocore.ru/list
7. Приказ Министерства промышленности РФ и Министерства энергетики РФ 14 января 2016 г. «О внесении изменений в Стратегию развития химического и нефтехимического комплекса на период до 2030 года, утвержденную приказом Минпромторга России и Минэнерго России от 8 апреля 2014 г. N 651/172». [URL]:http://minpromtorg.gov.ru/docs/orders/. 01.2016.
8. Удельный вес организаций, осуществлявших маркетинговые инновации в Российской Федерации за период 2010-2016 годы. [URL]: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/science_ and_innovations/science/#02.2018.
9. Audretsch D. & Caiazza R. Technology Transfer and Entrepreneurship: cross-national Analysis // The Journal of Techology Transfer. Vol. 41. Iss. 6. 2016. Pp. 1247-1259. https://doi.org/10.1007/s10961-015-9441-8.
10. Meissner D., Polt W. & Vonortas N.S. Towards a broad Understanding of Innovation and its Importance for Innovation Policy // The Journal of Techology Transfer. Vol. 42. Iss. 5. 2017. Pp. 1184-1211. https://doi. org/10.1007/s10961-016-9485-4.
11. Landini F. The Evolution of control in the Digital Economy. Journal of Evolutionary Economics. Vol. 26. Iss. 2. 2016. Рр. 407-441. https://doi.org/10.1007/s00191-016-0450-z.
12. Wu J., Harrigan K.R., Ang S.H. et al. The Impact of Imitation Strategy and R&D resources on incremental and radical Innovation: evidence from Chinese manufacturing firms // The Journal of Techology Transfer. September 2017. https://doi.org/10.1007/s10961-017-9621-9.
13. Harrigan K.R., Di GuardoM.C., Cowgill B. Multiplicative-innovation synergies: tests in technological acquisitions // The Journal ofTechology Transfer. Vol. 42. Iss. 5. 2017. Pр. 1212 -1233. DOI: 10.1007/s10961-016-9514-3.
14. Meissner D., Carayannis E.G. Value generation from Industry-science Linkages in light of Targeted open Innovation // Journal of Knowledge Management. Vol. 21. No. 2. 2017. Pр. 295-307. https://doi.org/10.1108/JKM-11-2016-0510.
15. Zambelli S., Fredholm T, Venkatachalam R. Robust Measurement of National Technological Progress // Structural Change andEconomicDynamics. Vol. 42. 2017. Рр. 38-55. https://doi.org/10.1016/j.strueco.2017.05.001.
16. Duchin F., Levine St.H. Choosing among alternative Technologies: conditions for Assuring the feasibility of an input—output Database or Scenario // Economic Systems Research. Vol. 29. Iss. 4. 2017. Рр. 541-556. https://doi. org/10.1080/09535314.2017.1301396.
17. Richter C., Kraus S., Brem A., Durst S., Giselbrecht C. Digital entrepreneurship: Innovative business models for the sharing economy // Creativity and Innovation Management. Vol. 26. Iss. 3. 2017. Рр. 300-310. DOI: 10.1111/caim.12227.
18. Boglioni M., Zambelli S. European Economic Integration and Comparative Advantages // Journal of Economic Surveys. Vol. 31. Iss. 4. 2017. Рр. 1011-1034. https://doi.org/ 10.1111/joes.12184.
19. Benedetti Fasil C., Biagi F., Boden J.M. and etc. Current Challenges in Fostering the European innovation Ecosystem. EUR. Scientific and Technical Research Reports. 2017. [URL]: https://ec.europa.eu/.
20. Lyu L., Wu W., Hu H. et al. An Evolving regional Innovation Network: Collaboration among Industry, University, and research Institution in China's first technology Hub // The Journal of Techology Transfer. September 2017. https://doi. org/10.1007/s10961-017-9620-x.
21. Peneder M., Streicher G. De-industrialization and comparative advantage in the global Value Chain // Economic Systems Research. Vol. 30. Iss. 14. 2018. Рр. 85 - 104. https://doi.org/10.1080/09535314.2017.1320274.
22. Boundi Chraki F. Multiregional input-output Analysis and Economic Integration in NAFTA. An Application of a hypothetical Extraction Method // Cuadernos de Economia-Spain. Vol. 40. Iss. 114. 2017. Рр. 256-267. https://doi. org/10.1016/j.strueco. 2017.05.001.
23. http://www.chinadaily.com.cn/m/beijing/zhongguancun/platforms.html/.02.2018.
24. Lehmann E.E. &Menter M. Public cluster policy and performance // The Journal of Techology Transfer. September 2017. https://doi.org/10.1007/s10961-017-9626-4.
25. Klaus Schwab's. The urgency of shaping the Fourth Industrial Revolution World Economic Forum, 2018. [URL]: https://www.weforum.org/agenda/2018/01/the-urgency-of-shaping-the-fourth-industrial-revolution.
26. Prime Ministers of the EAEU Countries Discussed Formats and Mechanisms for Interacsion Digital Sphere [URL]: http://eurasiancommission.org/en/nae/news/Pages/02-02-2018-3.aspx8
