CC BY
22DOI: 10.24412/2224-9133-2023-6-299-302 ВАЛИН Дмитрий Владимирович,
NIION: 2021-0079-6/23-374 Магист
MOSURED: 77/27-025-2023-06-374 р ФГБОУ ВО «Московский государственный
юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)», г. Москва, Россия, e-mail: valin.dv@yandex.ru
ПЕРСПЕКТИВЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ СУПРУГОВ В РОССИИ И ЗА РУБЕЖОМ
Аннотация. В данной статье исследуются перспективы и проблемы, связанные с правовым регулированием имущественных отношений супругов, как в России, так и за рубежом. Автор проводит всесторонний анализ текущего состояния законодательства и нормативных актов в области имущественных отношений супругов, подчеркивая различия в подходах, принятых в России и других юрис-дикциях. Кроме того, в статье представлен критический анализ проблем и возможностей, существующих в правовом регулировании имущественных отношений. В статье содержится ценная информация о возможных реформах, которые могли бы помочь улучшить правовую базу имущественных отношений супругов в России, опираясь на успешную практику других юрисдикций.
Данная работа будет интересна юристам, исследователям, стремящимся глубже понять проблемы и возможности в этой области.
Ключевые слова: супруги, имущество, раздел, обязательства, брачные отношения.
VALIN Dmitry Vladimirovich,
Master degree of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL), Moscow, Russia
PROSPECTS FOR LEGAL REGULATION OF PROPERTY RELATIONS OF SPOUSES IN RUSSIA AND ABROAD
Annotation. This article explores the prospects and problems associated with the legal regulation of property relations of spouses, both in Russia and abroad. The author conducts a comprehensive analysis of the current state of legislation and regulations in the field of matrimonial property relations, highlighting the differences in approaches adopted in Russia and other jurisdictions. In addition, the article presents a critical analysis of the problems and opportunities that exist in the legal regulation of property relations. The article contains valuable information on possible reforms that could help improve the legal framework for matrimonial property relations in Russia, drawing on the successful practice of other jurisdictions. This work will be of interest to lawyers, researchers seeking to better understand the problems and opportunities in this area.
Key words: spouses, property, division, obligations, marital relations.
Для начала следует отметить, что современное семейное законодательство в России с момента вступления 1 марта 1996 г. Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ) находится в достаточно статичном положении. Имущественные правоотношения супругов за прошедшие годы не подвергались серьезному и глобальному реформированию, однако, трудно не согласиться, что современные социальные и экономические процессы выдвигают предпосылки для внесения определенных изменений.
Во-первых, хотелось бы отразить особенности правового регулирования общих и личных
обязательств супругов. Если речь идет, например, о кредитных обязательствах, где в качестве участника правоотношений будет выступать банковская организация, особенно в случае ипотечного кредитования, можно увидеть, что банковские организации часто привлекают второго супруга в качестве созаемщика или для дополнительной подстраховки рекомендуют супругам заключить брачный договор. Сейчас, по общему правилу, согласно п.2 ст. 45 СК РФ долги супругов предполагаются личными, пока второй супруг не докажет, что полученные денежные средства были израсходованы на благо семьи. Причем, согласно позиции, сложившейся в судебной
практике, бремя доказывания лежит на стороне, претендующей на распределение долга [1]. Кроме того, Проект Федерального закона № 835938-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» напротив закрепляет презумпцию общности долгов супругов, пока не будет доказано, что полученное было истрачено либо на личные нужды, либо получено и реализовано в период раздельного проживания и фактического прекращения брачных отношений. Подходы по разграничению общих и совместных обязательств супругов, предложенные на основе судебной практики в настоящее время, однобоки и ущемляют либо интересы бывших супругов, либо их кредиторов [2].
Необходимо понимать, что при заключении, например, кредитного договора, даже если банк не привлекает второго супруга в качестве соза-емщика, чаще всего мы предполагаем возникновение именно совместного долга, ведь и для третьих лиц, и для самих супругов, такая концепция наиболее приемлема. Поэтому контрагенту на практике не очень удобно выявлять личную или совместную природу супружеского долга, определять, прописан ли режим этого долга в брачном договоре или соглашении о разделе имущества, в связи с чем п. 3 ст. 39 СК РФ конкретизируется положением о том, что те обязательства супругов, которые до этого раздела являлись их общими обязательствами, при разделе общего имущества супругов распределяются пропорционально долям супругов в общем имуществе, установленным соглашением между ними или судебным актом, и исполняются по общим правилам гражданского законодательства об исполнении обязательств [3].
На практике можно проследить тенденцию, что отсутствие нормативно закрепленной презумпции общности супружеских долгов и размытость понятия семейных нужд, для удовлетворения которых возникают общие обязательства супругов, приводят к тому, что суды при попытках одного из супругов признать лежащее на нем обязательство общим долгом приходят к противоположным решениям при максимальной схожести обстоятельств дела. Например, очень часто суды отказывают истцам-супругам и истцам-кредиторам из-за отсутствия у последних документов, подтверждающих, что все полученное по кредитному (заемному) обязательству было потрачено на нужды семьи [4]. Следовательно, из-за невозможности доказывания, долг по кредиту остается личным, что противоречит сущности семейных отношений, предполагающих общность не только имущества в классическом понимании (движимые и недвижимые вещи, имущественные права и т.д.), но и долговых обязательств. В целях единообразного подхода к опре-
делению долгов супругов в качестве личных или общих и, исходя из сущности семейных правоотношений, видится необходимым внесение изменений в СК РФ, закрепляющих презумпцию общности долгов.
Во-вторых, данный законопроект вносит серьезные изменения в само понимание общей собственности супругов и, как следствие, возможности ее раздела. Действительно, анализируя положения ст.34 СК РФ и учитывая быстротечное развитие современных общественных реалий, сложно говорить о собственности как о таковой, было бы корректнее говорить об «общем имуществе», причем включать в это имущество не просто конкретный перечень объектов материального мира, ведь в период брака супругами совершаются различные имущественные сделки, но также и совместные долги супругов, о которых было сказано выше. По мнению Л.Ю. Михеевой основная идея возможности реформирования семейного законодательства - это перевести правоотношения супругов из вещной сферы в обязательственную. Таким образом, получится решить проблему с разделом неделимого имущества: в законопроекте сказано, когда стоимость имущества, права на которое сохраняются за одним из супругов, превышает причитающуюся ему долю во всем общем имуществе, такой супруг обязан выплатить другому компенсацию, размер и порядок выплаты которой определяются решением суда. При этом по требованию получателя этой денежной компенсации суд может установить в пользу получателя залог и запрет на отчуждение такого имущества до момента полной выплаты компенсации. Это не только уравновесит положение бывших супругов, но и будет их стимулировать к скорейшему исполнению оставшихся обязательств [5].
В-третьих, в научной литературе часто обсуждается и подвергается критике гражданско-правовая позиция о начале течения срока исковой давности в спорах о разделе имущества. Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 № 15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака «Течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (п. 7 ст. 38 СК РФ), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (п. 1 ст. 200 Граж-
данского кодекса Российской Федерации)»[6]. Учитывая тот факт, что далеко не все супруги производят раздел имущества при расторжении брака, и фактически это имущество остается в их совместной собственности до того момента, пока один из них не нарушит право, а второй не заявит исковые требования о разделе такого имущества. В результате такие требования нередко предъявляются спустя 5 - 10 лет после развода. Это негативно сказывается на гражданском обороте, поскольку приобретатель такого имущества может не знать о правах на него бывшего супруга продавца, тем более что в государственном реестре отражаются, как правило, сведения только об одном правообладателе - супруге, на имя которого имущество приобретено.
Последняя судебная практика резюмирует, что течение срока исковой давности по требованиям о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, начинается с момента, когда бывший супруг узнал или должен был узнать о нарушении своего права на общее имущество, но не ранее времени расторжения брака [7]. Поэтому весьма вероятным видится внесение изменений в СК РФ и закрепление трехлетнего срока исковой давности с момента расторжения брака. Существует также мнение, что необходимо обязывать супругов при расторжении брака делить все имущество сразу и не иметь возможности в дальнейшем вернуться к этому вопросу, однако, на наш взгляд, такая позиция представляется весьма жесткой и вряд ли осуществимой. Ну и, наконец, следует отметить необходимость выработки единой правоприменительной позиции касательно раздела особых объектов, таких как цифровые финансовые активы, цифровая валюта, провести соотношения норм семейного и корпоративного законодательства в части раздела доли в уставном капитале хозяйственного общества или приобретенного в период брака пакета акций. Возможно, в этой части требуется обобщение судебной практике и выпуск особого Постановления Пленума Верховного Суда РФ, где были бы разъяснены спорные вопросы.
Рассматривая французское законодательство, можно отметить интересную особенность. Помимо самой общей собственности законодатель относит к ней убытки, расходы и обязательства перед кредиторами, что является весьма прогрессивным решением, аналогичная модель на наш взгляд имеет место и в российском семейном законодательстве. Учитывая особую специфику семейных отношений, представляющую из себя общность семейной жизни и быта, представляется необходимым напротив закрепить презумпцию общности долгов и учитывать их при разделе имущества, а обязанность доказывания факта, что полученное истрачено на личные
нужды, возложить на супруга, требующего исключить спорные долги из раздела имущества.
Также правовая модель во Франции характеризуется тем, что нормы права здесь формулируются максимально общо, что оставляет широкий простор для судебного толкования и судебного правотворчества. Разработчики ФГК говорили: цель закона состоит лишь в том, чтобы зафиксировать общие принципы. Опускаться до деталей законодатель не должен. Разбор казуса - это дело судьи [8]. Исходя из этого, в перспективе развития, возможно было бы удобным более детализировать специфику имущественных отношений между супругами для выработки единой судебной позиции касательно раздела имущества, особенно с учетом появления новых финансовых инструментов и активов.
Ввиду широкого судебного усмотрения английских судов и наделение их чрезвычайно широкими дискреционными полномочиями воля сами супругов при рассмотрении споров о разделе имущества не всегда учитывается. Суды учитывают все обстоятельства жизни семьи и каждого из супругов, уделяя особое внимание благополучию детей. Поэтому для усиления возможности супругов самостоятельно определить имущественные последствия развода в Англии в 2014 году Комиссия по реформе права (Law Commission) разработала законопроект, признающий формально действительными брачные соглашения при выполнении определённых критериев, однако воплощен в жизнь данный проект пока не был.
Причем в Информационном докладе английского парламента «Финансовые положения на случай прекращения отношений», опубликованном в 2020 г. и основанном в значительной мере на предложениях Правовой комиссии, отмечается, что некоторые пары пытаются заблаговременно решить, как бы они хотели разделить свое имущество и доходы в случае расторжения брака, и заключают добрачные или послебрачные соглашения, однако такие соглашения не подлежат автоматическому обязательному исполнению в судах.
Действительно, именно судебная система обладает максимально беспристрастными и справедливыми полномочиями, но с учетом развития общества, в перспективе представляется необходимым предоставить большую свободу воли самим сторонам в рамках заключения брачных соглашений, учитывая особый межличностный характер складывающихся между ними отношений.
Подводя итоги и проанализировав судебную практику, представляется необходимым закрепить презумпцию общности долгов и учитывать их при разделе имущества, а обязанность
доказывания факта, что полученное истрачено на личные нужды, возложить на супруга, требующего исключить спорные долги из раздела имущества. Также для устранения правовой неопределенности касательно принадлежности имущества, не разделенного при расторжении брака и фактически оставленного в совместной собственности супругов, предлагается внесение изменений в СК РФ и закрепление трехлетнего срока исковой давности с момента расторжения брака.
Список литературы:
[1] Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 25.01.2022 № 18-КГ21-149-К4. - Доступ из справочно-правовой системы Кон-сультантПлюс. Источник: https://www.consultant. ru/
[2] Савельева М.В. Разграничение ответственности супругов по общим обязательствам при разделе совместно нажитого имущества // Семейное и жилищное право. 2021. № 1. С. 23-26.
[3] Рузакова О.А. Перспективы развития семейного законодательства об имущественных правах супругов в банковской сфере // Банковское право. 2021. № 3. С. 25-31.
[4] Мазовка Е.Н. Признание долговых обязательств общими обязательствами супругов: анализ судебной практики // Актуальные проблемы российского права. 2020. № 12. С. 82-89.
[5] Михеева Л.Ю. Перспективы развития семейного права на рубеже десятилетий // Семейное и жилищное право. 2020. № 3. С. 3-5.
[6] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 № 15 (ред. от 06.02.2007) «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака». -Доступ из справочно-правовой системы Консуль-тантПлюс. Источник: https://www.consultant.ru/
[7] Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2022) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 01.06.2022). -
Доступ из справочно-правовой системы Консуль-тантПлюс. Источник: https://www.consultant.ru/
[8] Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2 т. Т. I. Основы. Пер. с нем. Москва, 2000. С. 137140.
Spisok literatury:
[1] Opredelenie Sudebnoi kollegii po grazhdan-skim delam Verkhovnogo Suda Rossiiskoi Federatsii ot 25.01.2022 № 18-KG21-149-K4. - Dostup iz spra-vochno-pravovoi sistemy Konsul'tantPIius. Istoch-nik: https://www.consultant.ru/
[2] Savel'eva M.V. Razgranichenie otvetstven-nosti suprugov po obshchim obiazatel'stvam pri razdele sovmestno nazhitogo imushchestva // Seme-inoe i zhilishchnoe pravo. 2021. № 1. S. 23-26.
[3] Ruzakova O.A. Perspektivy razvitiia semeinogo zakonodatel'stva ob imushchestvennykh pravakh suprugov v bankovskoi sfere // Bankovskoe pravo. 2021. № 3. S. 25-31.
[4] Mazovka E.N. Priznanie dolgovykh obiaza-tel'stv obshchimi obiazatel'stvami suprugov: analiz sudebnoi praktiki // Aktual'nye problemy rossiiskogo prava. 2020. № 12. S. 82-89.
[5] Mikheeva L.Iu. Perspektivy razvitiia semeinogo prava na rubezhe desiatiletii // Semeinoe i zhilishchnoe pravo. 2020. № 3. S. 3-5.
[6] Postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 05.11.1998 № 15 (red. ot 06.02.2007) «O primenenii sudami zakonodatel'stva pri rassmotrenii del o rastorzhenii braka». - Dostup iz spravoch-no-pravovoi sistemy Konsul'tantPlius. Istochnik: https://www.consultant.ru/
[7] Obzor sudebnoi praktiki Verkhovnogo Suda Rossiiskoi Federatsii № 1 (2022) (utv. Prezidiumom Verkhovnogo Suda RF 01.06.2022). - Dostup iz spra-vochno-pravovoi sistemy Konsul'tantPlius. Istochnik: https://www.consultant.ru/
[8] Tsvaigert K., Ketts Kh. Vvedenie v sravni-tel'noe pravovedenie v sfere chastnogo prava: V 2 t. T. I. Osnovy. Per. s nem. Moskva, 2000. S. 137140.
