CC BY
152
УДК: 613; 614
ПЕРСИСТЕНТНЫЕ ПОЛИХЛОРИРОВАННЫЕ УГЛЕВОДОРОДЫ И ТЯЖЕЛЫЕ МЕТАЛЛЫ В АРКТИЧЕСКОЙ БИОСФЕРЕ: ОСНОВНЫЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ ЭКСПОЗИЦИИ И РЕПРОДУКТИВНОЕ ЗДОРОВЬЕ КОРЕННЫХ ЖИТЕЛЕЙ
А.А. Дударев
ФГУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья»
Роспотребнадзора, Санкт-Петербург
Эл. почта: dudarev@sznc.ru Стаья поступила в редакцию 13.04.09, принята к печати 17.11.09
Некоторые общины коренного населения Арктики подвержены высоким уровням экспозиции к полихлориро-ванным бифенилам (ПХБ), гексахлорбензолу (ГХБ), хлорорганическим пестицидам, некоторым металлам, в основном за счет их биоаккумуляции и биомагнификации в пищевых продуктах, богатых жирами. Большинство стойких органических загрязнителей (СОЗ) легко переносятся через плацентарный барьер, интенсивно поступая в организм ребенка в период внутриутробного развития с кровью матери, и в грудном возрасте - с материнским молоком, оказывая неблагоприятные для здоровья эффекты. Исследования в районах проживания коренных народов Российской Арктики (от Колы до Чукотки) продемонстрировали присутствие как глобальных, так и местных источников СТВ. Уровни СОЗ в большинстве свежих традиционных продуктов питания относительно невысоки, но значительные уровни металлов выявлены в печени и почках оленей, мясе водоплавающей птицы; высокие уровни ртути обнаружены в тканях морских млекопитающих Чукотки. Бытовые источники СОЗ (загрязнение жилищ) вносят существенный вклад в экспозицию аборигенов за счет применения средств борьбы с насекомыми, технических жидкостей для протравливания строительных материалов; степень загрязненности пищи увеличивается в процессе ее хранения, обработки и приготовления в домашних условиях. Уровни СОЗ и металлов в крови коренных жителей, включая беременных женщин, оказались значительными, среди мужчин прибрежной Чукотки - особо высокими. Содержание в крови ПХБ, свинца и ртути у женщин репродуктивного возраста зачастую превышает международные допустимые уровни. Выявлена зависимость (в т.ч. дозовая) проявления неблагоприятных исходов беременности и патологии развития плода (преждевременные роды, низкий вес новорожденных, выкидыши, мертворождения, врожденные пороки развития) от экспозиции матерей к ПХБ, ГХБ, хлорданам, ртути, а также зависимость некоторых параметров менструальных нарушений от экспозиции к ПХБ. Полученные результаты позволили разработать для регионов Севера комплекс эффективных мер по безопасности питания и профилактике загрязнения среды обитания коренных жителей стойкими токсичными веществами, снижению экспозиции и, соответственно, риска их вредного воздействия на здоровье, при этом не нарушая образ жизни и культурные традиции аборигенов.
Ключевые слова: коренные жители Арктики, традиционные продукты питания, экспозиция, стойкие токсичные вещества (СТВ), стойкие органические загрязнители (СОЗ), полихлорированные бифенилы (ПХБ), ДДТ, ртуть, свинец, репродуктивное здоровье, неблагоприятные исходы беременности, патология развития плода, Стокгольмская конвенция.
PERSISTENT POLYCHLORINATED HYDROCARBONS AND HEAVY METALS IN ARCTIC BIOSPHERE: THE MAIN REGULARITIES OF EXPOSURE AND REPRODUCTIVE HEALTH OF INDIGENOUS PEOPLE
A.A. Dudarev
Northwest Public Health Research Center of the Russian Federal Service for Surveillance in the sphere of Consumers Advocacy and Human Wellbeing, Saint-Petersburg E-mail: dudarev@sznc.ru
Some of native communities in Arctic are exposed to high levels of polychlorinated biphenyls (PCB), hexachlorobenzene (HCB), organochlorine pesticides and metals, mainly because of their bioaccumulation and biomagnification in lipid-rich foods. Many persistent organic pollutants (POP) readily enter fetal organisms via the placental barrier and newborn organisms through breast milk thus producing adverse health effects. Extensive studies in the areas of Russian Arctic from Kola to Chukotka inhabited by native
populations showed the presence of both local and global sources of persistent toxic substances (PTS). POP levels in most of traditional foods are usually low; however, significant levels of metals are found in the liver and kidneys of reindeer and waterfowl meat, and high levels of mercury are found in tissues of marine mammals of Chukotka. The household sources (dwelling pollution) significantly contribute to exposure of native people because of wide use of insecticides at home and technical fluids for impregnation of construction materials. Food contamination increases upon indoor storage, processing and cooking. POP and metals blood levels among indigenous people including pregnant women are considerable, especially in coastal Chukotka males. Blood PCB, lead and mercury levels in women of the reproductive age often exceed internationally recommended levels of concern and, in some cases, action levels. Significant associations and dose-response relationships were found between the maternal serum concentration of some PTS (such as total PCB, HCB, chlordanes, Hg) and a number of effects, such as the prevalence of premature births, low birth weight, miscarriages, stillbirths, congenital malformations, as well as between maternal exposure to PCBs and some menstrual disorders. As a result of the studies, a number of recommendations for food security and for prevention of environmental pollution of the habitats of the Russian Arctic aboriginal people were worked out to reduce PTS exposure (and, correspondingly, health risk) without interfering with basic traditional lifestyles and cultural identity.
Keywords: Arctic natives, traditional foods, exposition, persistent toxic substances (PTS), persistent organic pollutants (POP), polychlorinated biphenyls (PCB), DDT, mercury, lead, reproductive health, adverse outcomes of pregnancy, developmental fetal pathology, Stockholm Convention
Введение
Стойкие токсичные вещества (СТВ) можно разделить на три основные группы - стойкие органические загрязнители (СОЗ), к числу которых относятся полициклические полигалогенированные углеводороды (в т.ч. полихлорированные дибензодиоксины и дибен-зофураны, полихлорированные бифенилы, некоторые хлорорганические пестициды), металлы (ртуть, свинец, кадмий и др.) и некоторые долгоживущие радионуклиды (Cs137, Зг90, РЬ210 и др.). Несмотря на то что СТВ представлены веществами органической и неорганической природы, как естественного происхождения, так и ксенобиотиками, все СТВ объединены совокупностью четырех специфических признаков:
1. Устойчивость во внешней среде (резистентность к термическому разрушению, фотолизу и гидролизу и, вследствие этого, длительная персистенция в окружающей среде); после прекращения выбросов в окружающую среду СТВ еще длительное время (некоторые - десятилетиями) могут сохраняться в объектах среды и, проходя по пищевым цепям, попадать в организм человека.
Список сокращений:
АКМНСС и ДВ РФ (Ассоциация коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ) - RAIPON (Russian Association of Indigenous People of the North) АО автономный округ ГПК гормоноподобные ксенобиотики ГХБ гексахлорбензол ГХЦГ гексахлорциклогексаны ДДД метаболит ДДТ ДДЕ метаболит ДДТ ДДТ дихлордифенилтрихлорэтан ДУ допустимый уровень КМН коренные малочисленные народности НАО Ненецкий автономный округ НКН население коренных национальностей ПДК предельно допустимая концентрация ПХБ полихлорированные бифенилы СОЗ стойкие органические загрязнители СТВ стойкие токсичные вещества ТАО Таймырский автономный округ ХОП хлорорганические пестициды
2. Способность переноситься на огромные расстояния (тысячи километров) за счет специфики физико-химических свойств (прежде всего, низкой растворимости в воде и летучести); дальний перенос происходит с атмосферными потоками, речными и океаническими течениями.
3. Способность аккумулироваться с достижением высоких концентраций в организмах животных высших трофических уровней, даже когда уровни в воздухе, почве и воде низки. Наибольшей способностью к биоаккумуляции обладают жирорастворимые (липо-фильные) вещества, жировая ткань - основное место длительного депонирования СОЗ. Биомагнификация (увеличение концентрации токсиканта в тканях каждого последующего звена пищевой цепи) многих СТВ определяется тем, что они крайне медленно разлагаются и выводятся из организма. Благодаря процессам биоаккумуляции и биомагнификации СТВ могут достигать в организме человека уровней, опасных для здоровья.
4. Токсичность в сверхмалых концентрациях.
Повышенные концентрации СТВ в крови вызыва-
ХОС хлорорганические соединения
ЧАО Чукотский автономный округ
AMAP Arctic Monitoring and Assessment Programme: АМАП (Программа Арктического Мониторинга и Оценки)
GEF Global Environment Facility): Глобальный Экологический Фонд (ГЭФ)
TDI tolerable daily intake: приемлемое суточное поступле -ние
UNEP United Nations Environment Programme: Программа Организации Объединенных Наций по окружающей среде (ЮНЕП)
UNIDO United Nations Industrial Development
Organization: Организация Объединенных Наций по Промышленному Развитию (ЮНИДО)
UNITAR United Nations Institute for Training and Research): Организация Объединенных Наций по Обучению и Исследованиям
WB World Bank: Всемирный Банк
WHO World Health Organization: Всемирная Организация Здравоохранения (ВОЗ)
ют изменения в состоянии здоровья человека, прежде всего в нейроэндокринной, иммунной системах, в процессах репродукции и эмбрионального развития [1017]. Некоторые СОЗ являются «гормональными имитаторами», подавляя выработку гормонов в организме и нарушая нормальное течение процессов, регулируемых эндокринными железами, таких как сперматогенез, овуляция и половое развитие. За счет того что СОЗ оказывают гонадо- и эмбриотоксический эффект, связанный с наличием у них гормоноподобных свойств, они получили название «гормоноподобные ксенобиотики» (ГПК), или «гормоны внешней среды». Известно также, что гормональный дисбаланс провоцирует возникновение злокачественных новообразований. По причине того, что большинство устойчивых органических соединений растворимы в жире, они легко переносятся через плацентарный барьер, поступают в организм ребенка в период внутриутробного развития с кровью матери, и в грудном возрасте - с материнским молоком. При этом у потомства возможно развитие эффектов, не проявляющихся у родителей.
Стокгольмская конвенция
Первый всемирный саммит по глобальному загрязнению окружающей среды состоялся в Рио-де-Жанейро в 1992 г. Среди проблем, обсуждавшихся в контексте долговременного планирования, впервые прозвучало понятие «стойкие органические загрязнители» - СОЗ (persistent organic pollutants - POPs). Среди множества органических соединений, вызывавших особую озабоченность экотоксикологов в начале 1990-х гг., была выделена особая группа веществ, названная тогда «грязной дюжиной». В группу были включены следующие хлорорганические соединения: полихлорированные дибензодиоксины (ПХДД), полихлорированные ди-бензофураны (ПХДФ), полихлорированные бифени-лы (ПХБ), дихлордифенилтрихлорэтаны (ДДТ), хлор-даны, токсафены, гексахлорбензол (ГХБ), гептахлор, мирекс, альдрин, дильдрин, эндрин. Половину наименований этих веществ составляют группы соединений, число которых в группе может достигать десятков и сотен, при этом часть из них представляют собой изомеры определенных соединений или родственны им, а часть являются метаболитами, т.е. продуктами их распада. Большая часть СОЗ еще недавно (1950-1970-е гг.) использовалась повсеместно на планете в качестве пестицидов (прежде всего инсектицидов, фунгицидов, гербицидов), некоторые - в составе технических смазок, растворителей, красок, герметиков, пропиток.
Стойкие органические загрязнители были признаны международным сообществом веществами, представляющими значительную опасность для здоровья человека и окружающей среды. В 1998 г. по инициативе Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП) был создан межправительственный комитет по разработке конкретных мер в отношении СОЗ. В 2001 г. 92 страны мира подписали так называемую Стокгольмскую конвенцию - документ прямого действия, не регламентируемый национальными законами и постановлениями. Стокгольмская конвенция нацелена на сокращение использования, прекращение производства, уничтожение запасов и последующую полную ликвидацию СОЗ. Конвенция определила 12 химических веществ, которые вызывают особую озабоченность. В настоящее время этот список расширяется. Конвенция требу-
ет от сторон ликвидировать вещества, которые преднамеренно производятся, находятся в торговом обороте и используются, а также неизменно уменьшать выбросы тех из них, которые образуются непреднамеренно в результате деятельности человека. 17 мая 2004 г. Стокгольмская конвенция вступила в силу, ее единодушно приняли межправительственные и международные организации: GEF, WB, UNEP, UNIDO, WHO, UNITAR и поддержали ведущие ассоциации химической промышленности и неправительственные организации. Россия подписала Стокгольмскую конвенцию 22 мая 2002 г. Решение о ратификации или присоединении России к Стокгольмской конвенции в настоящее время не принято, при этом ведется планомерная работа в рамках проекта UNEP/GEF «Создание в Российской Федерации потенциала для внедрения Стокгольмской конвенции о СОЗ и разработка национального плана выполнения».
В индустриальных странах производство и применение 12 веществ, которые подпадают под действие Конвенции о СОЗ, уже полностью запрещены или в значительной степени ограничены. В то же время, во многих развивающихся странах и в странах с переходной экономикой СОЗ все еще производятся либо используются как пестициды в сельском хозяйстве, в промышленности, для обработки древесины, для борьбы с малярией. Диоксины и фураны образуются непреднамеренно как побочные продукты в химической промышленности, при любых процессах горения (в т.ч. при лесных пожарах и сжигании мусора). Существенной проблемой, которая должна быть решена с помощью Конвенции о СОЗ, является ликвидация запасов СОЗ. Многие сотни тысяч тонн устаревших и более не применяемых ядовитых веществ хранятся часто в неконтролируемых и неадекватных условиях во множестве стран на разных континентах. Зачастую для хранения СОЗ используются старые негерметичные контейнеры, из которых происходит утечка токсикантов.
Источники и пути переноса СТВ в Арктике
Источники СТВ могут быть условно разделены на три группы: дальние (глобальные), местные (расположенные вблизи мест проживания человека) и контактные (связанные с использованием СТВ в быту и на работе).
Холодный климат Арктики, которая раньше считалась не затронутой поллютантами, во многом является причиной концентрации загрязняющих веществ. Многие токсиканты, переносимые теплыми воздушными потоками из регионов низких и средних широт, осаждаются при столкновении с холодными арктическими воздушными фронтами. Полярные регионы по сути являются «холодными ловушками» для различных летучих и полулетучих соединений. Крупнейшие реки Евразии и Северной Америки несут химические отходы в Арктический океан. Некоторые крупные субтропические и среднеширотные океанические течения Атлантики и Тихого океана, принимающие речные стоки c промышленными отходами и пестицидами, смываемыми дождями с поливных площадей Центральной, Южной Америк, Азии, выносятся в Арктику.
Несмотря на то что тяжелые металлы в естественном виде широко распространены в природе, присутствуя в горных породах, почве, воде, растениях и животных, переносятся на огромные расстояния при выветрива-
нии пород, лесных пожарах и извержениях вулканов, в загрязнении Арктики на долю промышленных источников (разработка ископаемых, сжигание топлива и отходов, черная, цветная металлургия и др.) приходится от одной до двух третей выпадений тяжелых металлов [6, 8]. Арктика является накопителем тяжелых металлов, «производимых» как в полярных регионах, так и в умеренных широтах Северного полушария, откуда частицы металлов переносятся воздушными потоками и длительно сохраняют взвешенное состояние в холодном воздухе высоких широт.
Результаты работ по поиску информации о местных источниках СТВ в Арктике показали, что данные государственной статистической отчетности, как и данные, имеющиеся в распоряжении региональных органов охраны природы и здравоохранения, далеко не отвечают современным требованиям к системе отчетности, необходимой для контроля эффективности международных мер по сокращению поступления СТВ в окружающую среду. Действующая система мониторинга практически не охватывает вторичные источники загрязнения, которые не связаны напрямую с работой промышленных предприятий, но могут оказывать существенное влияние на состояние окружающей среды и здоровье населения. Например, мониторинг таких объектов, как порты и гавани, не предполагает определение СТВ, источником которых могут являться компоненты топлива, технические жидкости и другие отходы, формирующиеся при эксплуатации судов, а также списанные суда. Большие сложности также были связаны с учетом утилизированных и действующих трансформаторов, конденсаторов, гидравлических систем и прочих агрегатов, содержащих ПХБ, которые широко использовались на Севере, и большая часть которых до сих пор не выведена из эксплуатации. В Российской Арктике 80-летний так называемый «северный завоз» горюче-смазочных материалов и иных технических жидкостей привел к тому, что территории вблизи большинства северных поселков превратились в свалку брошенной бочкотары, в содержимом которой присутствуют, в частности, примеси ПХБ, попадающие в почвы, грунтовые воды, реки и моря.
Проведенную инвентаризацию запасов устаревших пестицидов в Арктике тоже нельзя рассматривать как полноценную, в ряде регионов имеющиеся данные касаются только гербицидов, а информация по инсектицидам вообще отсутствует, при этом не представляется возможным вычленить данные по полихлорированным пестицидам. Очевидно, что применение средств защиты растений на Севере не носило массового характера, однако данные региональных ветеринарных служб свидетельствуют об интенсивном использовании в 196070-х гг. в оленеводческих хозяйствах препаратов, содержащих ДДТ и ГХЦГ, для опрыскивания оленей с целью защиты от овода. Достоверные данные о содержании в этих препаратах СОЗ отсутствуют.
Использование СОЗ-содержащих средств для борьбы с тараканами, ПХБ-содержащих пропиток в домах, свинец-содержащих красок дает примеры непреднамеренного бытового применения СТВ. Распространенное на Севере использование этилированного бензина для лодочных моторов, снегоходов и других моторных транспортных средств, свинцовой дроби для охоты (не удаленный из дичи свинец попадает в готовые продукты), а также практика литья свинца в домашних усло-
виях вносят дополнительный существенный вклад в экспозицию коренного населения Севера свинцу [8]. Курение является существенным фактором поступления кадмия в организм коренных жителей, т.к. носит массовый характер, во многих регионах Российской Арктики курят даже беременные женщины.
Особенностью Российского Севера, особенно в нынешнее время, является параллельное ведение двух диаметрально противоположных типов хозяйствования. Одно из них - традиционное аборигенное, экологически вживленное в природу, другое - современное промышленное, агрессивно направленное на разрушение природной среды. Причем очень часто месторождения полезных ископаемых территориально совпадают с оленьими пастбищами, охотничьими, рыболовными угодьями и другими территориями традиционного природопользования коренных жителей. На протяжении всей истории России Крайний Север выполнял, прежде всего, роль поставщика сырья и материалов в центральную часть страны; сначала это была пушнина и рыба, а сейчас - нефть, газ, золото, алмазы и др. Освоение природных ресурсов Крайнего Севера вело к радикальному сокращению территорий исконного хозяйствования аборигенных народов Севера как за счет прямого изъятия, разрушения земель, так и за счет их загрязнения. На обширных территориях сформировались зоны промышленных разрушений, с участками антропогенных пустынь; в итоге, во многих регионах из оборота выпали большие площади оленьих пастбищ, речных и озерных нерестилищ. Промышленные объекты на Севере являются также местными источниками СТВ (прежде всего металлов, соединений серы, азота и др.), зачастую загрязняя большие территории, лежащие далеко за пределами промышленного предприятия и осваиваемых месторождений.
Следует отметить особую уязвимость природной среды в арктических и субарктических районах, обусловленную специфическими климато-географическими факторами, а именно, медленными процессами самоочищения природных объектов, создающими условия для накопления вредных веществ в среде обитания коренных народностей. Низкие температуры воздуха и поверхности земли создают предпосылки для ускоренной преципитации загрязняющих веществ из атмосферы, существенно ограничивают подвижность почвенных растворов и циркуляцию поверхностных вод, снижают скорость физико-химических реакций в окружающей среде, резко замедляют интенсивность биологической (микробной) деградации и ассимиляции загрязняющих веществ. Все это ведет к необратимым изменениям экосистем. Особенно тревожно то, что загрязнение природной среды приводит к загрязнению традиционной природной пищи аборигенного населения, которая является важным элементом физического выживания и сохранения культуры. Не удивительно, что экологический регресс в результате нарастающего загрязнения природной среды на фоне разрушения привычного уклада жизни, девальвации жизненных ценностей, прогрессирующего снижения социальной активности, безденежья, массового пьянства ведет к повышению заболеваемости и смертности коренного населения в условиях экстремального северного климата. К факторам, повышающим восприимчивость аборигенов Севера к действию СТВ, следует отнести холодовой стресс и дегидратацию, ухудшаю-
щие условия выведения из организма вредных веществ и их метаболитов и снижающие детоксикационный потенциал организма при низких температурах окружаю -щей среды, а также дефицит некоторых витаминов (в силу дефицита фруктов и овощей) и микроэлементов (в силу низкой минерализации воды).
Несмотря на то что большинство коренных жителей Севера никогда не были связаны с производством СТВ и не проживали вблизи вероятных источников этих поллютантов, некоторые общины коренного населения Арктики подвержены высочайшим из известных уровней их воздействия (АМАП, 1997, 2003). Было показано, что у коренного населения арктической Канады и Гренландии уровни таких СТВ, как полихлори-рованные бифенилы (ПХБ) и ртуть, могут в несколько раз превышать таковые у жителей промышленно развитых районов Северной Америки, достигая значений, которые ассоциируются с уровнями, вызывающими неблагоприятные для здоровья эффекты, в частности, нарушения репродуктивных функций [18]. При этом загрязнение традиционной пищи аборигенов Арктики представляет угрозу не только здоровью, но и сложившемуся веками образу жизни, связанному с охотой, рыбалкой и другими национальными промыслами.
Коренные малочисленные народы Российского Севера: демографическая ситуация и состояние здоровья
Россия является одним из самых многонациональных государств мира. В современном российском законодательстве, а именно в Федеральном законе 1999 г. «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации» понятие коренных малочисленных народов трактуется следующим образом: «народы, проживающие на территориях традиционного расселения своих предков, сохраняющие традиционные образ жизни, хозяйствование и промыслы, насчитывающие в Российской Федерации менее 50 тыс. человек и осознающие себя самостоятельными этническими общностями». Общая численность коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ (к ним сегодня относится 40 народностей) по данным переписи 2002 г. составляет 244 тыс. человек (www. raipon.org), около 0,17% от численности населения РФ в целом, из них в районах Арктики (Заполярья и При-полярья) проживает менее 90 тыс. аборигенов, что не превышает 4,5% от общей численности населения регионов Крайнего Севера (около 2 млн. человек). Следует иметь в виду, что на Севере проживают также коренные народности, не относящиеся к малочисленным, это коми и якуты: численность каждого из этих народов превышает 400 тыс. человек, при этом ареал их проживания охватывает не только полярные территории.
За межпереписной период произошли существенные изменения в национальной структуре населения России, вызванные различиями в режимах воспроизводства населения и миграционными процессами, распадом СССР. В соответствии с Законом РФ «Об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации» «органы государственной власти РФ, органы власти субъектов РФ... обеспечивают права малочисленных народов на. защиту их исконной среды обитания, традиционного образа жизни и хозяйствования». Однако в России нарастает интенсивность депо-
пуляции и деэтнизации некоторых коренных малочисленных народов (КМН). Последствия почти 20- летней финансово-экономической стагнации особо выражены в Арктике, где аборигены испытывают более глубокий и быстро развивающийся кризис, экономический и этно-генетический, в сравнении с другими малочисленными народностями России. В Концепции демографического развития Российской Федерации на период до 2015 г., принятой постановлением Правительства № 1270 от 24.09.2001 г. и разработанной на основе Указа Президента Российской Федерации № 24 от 10 января 2000 г. «О Концепции национальной безопасности Российской Федерации», указывалось, что «общее сокращение численности отдельных этнических групп, особенно коренных малочисленных народов, может привести к их полному исчезновению. Из 30 малочисленных народов Севера с 1995 г. сократилась численность 21, наблюдается резкое снижение рождаемости, значительный рост смертности, средняя продолжительность жизни на 10-15 лет ниже, чем в среднем по Российской Федерации». Данная Концепция стала разрабатываться сразу после принятия Федерального закона «Об актах гражданского состояния» № 143-Ф3 от 15 ноября 1997 г., где запись о национальности стала не обязательной при регистрации рождений, браков, усыновления и смерти, и накануне проведения Всероссийской переписи населения 2002 г., когда каждый гражданин был вправе без каких-либо официальных оснований причислить себя к любой национальности. Перепись 2002 г. привела к появлению 68 новых этнических категорий («самоназваний»), в их числе 22 «самостоятельных» наименования. В 1989 г. в СССР было 128 «национальностей», сейчас только в России - более 150 (http://demoscope.ru).
Парадокс сложившейся ситуации заключается в том, что потребности российской национальной политики и хозяйственной жизни, а также требования федеральных законов по обеспечению социальной защиты определенных контингентов населения, в т.ч. коренных малочисленных народов (КМН) Севера, вынуждают местные административные органы в том или ином объеме осуществлять учет движения всех социальных и националь -ных групп, анализ их состояния здоровья, но при этом федеральные власти откровенно препятствуют этому, лишая региональные власти инструмента для реализации поставленных задач. В результате этого в РФ уже несколько лет вообще не ведется учет населения в разрезе национального состава, что относится ко всей социальной статистике, включая естественное движение населения, здравоохранение и образование (www.budgetrf.ru).
Благодаря тому что во времена СССР (и до конца 1990-х гг. в России) в районах проживания КМН Севера во многих документах фиксировалась персональная этническая принадлежность (запись о национальности в паспорте, в актовых записях о рождении и смерти, в различных «хозяйственных книгах» сельских советов и т.д.), государственная статистика до недавнего времени располагала демографическими и медико-статистическими данными в национальном разрезе. В XXI в. такой возможности у государства уже нет - это очередной результат «реформ».
Наш анализ медико-демографической ситуации в отношении КМН Севера базировался на накопленных многолетних данных, полученных в ходе регулярных экспедиций в районы наблюдения, начиная со времен «развитого социализма». Имеющийся материал по ме-
дицинской статистике для каждого района в отдельности получен на основе данных, собранных по фрагментам, приближенным к единой схеме. В процессе сбора информации по коренному населению Арктики были задействованы различные организации и учреждения: окружные (областные) управления статистики, окружные (областные) архивы, окружные (областные, районные) бюро ЗАГС, бюро медицинской статистики окружных (областных) управлений (комитетов) здравоохранения, кабинеты медицинской статистики и архивы окружных (областных) больниц, онкологические отделения окружных (областных, районных) больниц.
В последние 15 лет наблюдался самый значительный в истории отток некоренного населения из Российской Арктики, продолжающийся до сих пор. Эта тенденция контрастирует с общей ситуацией в России, где отмечается большой приток населения извне. Массовая миграция из Арктики началась в 1990-е гг., когда 2-10% населения ежегодно покидало северные регионы. Общие миграционные потери в районах Арктики составляют 650 тыс. человек, или около одной четверти всего населения в сравнении с переписью 1989 г. Самые большие потери понесла Чукотка, которую покинуло около 70% зарегистрированных в 1989 г. жителей [1].
Анализ многолетних данных по демографии и состоянию здоровья коренных жителей четырех регионов Российской Арктики, проведенный нами в 2003 г. (АМАП 2004), демонстрирует значительное сходство ситуации в Чукотском (ЧАО), Таймырском (ТАО), Ненецком (НАО) округах, а также на Кольском полуострове. Несмотря на этногенетические и социально-экономические различия, популяции малочисленных народов Севера,проживающие в районах наблюдения, в целом близки по динамике численности, показателям возрастно-полового распределения, рождаемости, смертности и заболеваемости. Численность КМН в регионах наблюдения не претерпела существенных изменений, сохраняя относительную стабильность, как и 20-30 лет назад.
Для аборигенов Севера характерны (в сравнении с показателями по РФ) более высокий уровень рождаемости (в 2-3 раза) и более высокий уровень младенческой смертности (в 2-3 раза), в результате чего уровень общей смертности аборигенов в районах наблюдения, в общем, соответствует среднероссийскому показателю. Средняя ожидаемая продолжительность предстоящей жизни в 2003 г. составляла среди совокупного коренного населения Севера РФ 48,6±3,2 лет для мужчин и 57,2±4,7 лет для женщин; по данным Всемирной организации здравоохранения, ожидаемая продолжительность предстоящей жизни в России на 2006 г. составляла 66 лет (60 лет у мужчин и 72 года у женщин) (www.who.int); согласно данным Росстата (www.gks.ru), соответствующий показатель на 2006 г. составлял 66,6 лет (60,4 у мужчин и 73,2 у женщин). Таким образом, в среднем абориген Российской Арктики живет на 1015 лет меньше, чем среднестатистический россиянин. Возрастная структура популяций коренных жителей исследуемых регионов характеризуется высоким процентом молодых людей, во всех районах НКН моложе 40 лет составляет около 70%, а лица старше 60 лет - менее 10%.
Соотношение показателей рождаемости и смертности определяет положительный прирост населения на Чукотке и Таймыре, в то время как, например, в Ненец-
ком округе баланс близок к единице, а в Ловозерском районе отрицателен. Таким образом, динамика численности популяции ненцев сегодня вызывает опасение, а популяция кольских саамов имеет явно выраженную тенденцию к вымиранию.
Среди причин смерти во всех регионах наблюдения сегодня, как и 20-30 лет назад, значительный процент составляют «внешние причины» - травмы, несчастные случаи, самоубийства. Отдельно выделяемая алкогольная интоксикация, по существу, является основным фактором, на фоне которого погибает «от внешних причин» часто и помногу пьющее коренное население Российского Севера. Четыре вышеозначенных причины смерти в совокупности составляют около 50% общего показателя смертности в изучаемых регионах. Сердечно-сосудистая патология, номинально превалирующая как причина смерти в ТАО и на Кольском полуострове и занимающая второе по частоте место в ЧАО и НАО, также во многом зависима от неумеренного потребления алкоголя населением. Заболевания органов дыхания и новообразования следуют за внешними причинами и болезнями системы кровообращения.
Картина общей и первичной заболеваемости коренного населения типична для регионов наблюдения. Доминируют болезни органов дыхания (до 30-40% заболеваний), травмы, болезни глаз, сердечно-сосудистая патология, болезни органов пищеварения, мочеполовой сферы. Для всех регионов наблюдения характерен рост общей заболеваемости, что обусловлено комплексом причин, в т.ч. облегчением доступности медицинской помощи.
Изучение СТВ в Российской Арктике
Предварительные фрагментарные исследования показали, что уровни СТВ в природных объектах некоторых районов Российской Арктики могут быть высоки [6], при этом до начала 2000-х гг. в РФ отсутствовали количественно достаточные и достоверные данные о содержании СТВ в объектах окружающей среды Арктики, звеньях трофических цепей, в организме коренных жителей, а также отсутствовали сведения о возможных неблагоприятных для здоровья эффектах повышенной экспозиции к СТВ среди аборигенов Севера РФ. В наших исследованиях приоритетным стало изучение репродуктивного здоровья женщин и здоровья новорожденных в связи с воздействием СОЗ и тяжелых металлов, и разработка адекватных мер для коренного населения севера РФ по снижению экспозиции к СТВ и минимизации риска для здоровья.
Первые в России широкомасштабные научные исследования, проведенные с участием Северо-Западного научного центра гигиены и общественного здоровья Роспотребнадзора в 2001-2004 гг. в арктических районах выполнялись в рамках международного проекта GEF/AMAP «Стойкие токсичные вещества, безопасность питания и коренные народы Российского Севера» (2001-2004) [7, 9]. Изучались следующие СТВ: по-лихлорированные бифенилы (ПХБ), гексахлорбензол (ГХБ), гексахлорциклогексан (ГХЦГ), ДДТ и метаболиты, хлорданы, токсафены, мирекс и металлы (ртуть, свинец, кадмий).
География, организация и объем исследований
Для проведения основных исследований по СТВ
Рис. 1. География районов проживания коренных малочисленных народов Севера РФ, где проводились исследования.
были выбраны четыре района (рис. 1):
1. Кольский полуостров (Мурманская область) - Ло-возерский район, где компактно проживают саамы.
2. Нижнее течение реки Печоры (Ненецкий АО, НАО), заселенное в основном ненцами.
3. Полуостров Таймыр (Таймырский АО, ТАО) - район Дудинки (основное коренное население - ненцы) и Хатангский район (долганы).
4. Чукотский полуостров (Чукотский АО, ЧАО) -континентальная область с центром в поселке Канчалан (Анадырский район), где проживают континентальные чукчи-оленеводы, и северо-восточный прибрежный Чукотский район (райцентр с. Лаврентия), где проживают эскимосы и береговые чукчи, исторически занимающиеся охотой на морского зверя.
СТВ определялись в воде, донных отложениях, почве, растениях, пробах местных продуктов питания животного происхождения - свежих и готовых к употреблению (мясо млекопитающих - наземных и морских, птица, рыба), в алкогольных напитках домашнего приготовления, в смывах и соскобах с поверхностей в жилищах аборигенов, в некоторых бытовых инсектицидах. За время экспедиционных работ было отобрано около 2800 проб, проанализировано боле 700 проб. Определение СТВ в отобранных пробах, а также в образцах крови производилось в двух российских, норвежской и канадской лабораториях, имеющих сертификат международной аккредитации на исследования СТВ, в т.ч. в биосредах человека, и подтверждавших высокое качество аналитических работ при тестировании образцов в рамках международных ринг-тестов, в т. ч. под эгидой Программы мониторинга и проверки состояния Арктики (АМАР) [6-9].
В проведении медицинских исследований приняли участие беременные женщины коренных национальностей, поступившие в 2001-2002 гг. в родильные отделения больниц Оленегорска (Мурманская область), Нарьян-Мара (НАО), Дудинки и Хатанги (ТАО), города Анадырь, поселка Угольные Копи и села Лаврентия (ЧАО), а также города Петропавловск- Камчатский (Камчатская область). В качестве контрольных групп аналогичные исследования выполнены с участием беременных женщин Норильска (ТАО) и Ургенча (экологически кризисная зона Аральского моря, Узбекистан).
Помимо пар мать-дитя, для опроса и отбора проб крови в 2001 г. были приглашены также и представители взрослого коренного населения обоих полов, постоянно проживающие в поселках Ловозеро и Красно-щелье (Мурманская область), Нельмин Нос и Индига
(НАО), Новорыбное и Кресты (ТАО), Уэлен и Канчалан (ЧАО), села Никольское (о. Беринга, Камчатская область). Всего было отобрано около 1900 проб крови, из них проанализировано более 700.
Этнический состав коренного населения поселков, где проводились исследования, несмотря на относительно невысокую численность, представляет практически 2/3 общего национального состава коренного населения Российской Арктики. Таким образом, районы, выбранные для исследований, позволили получить достаточно представительную (для Российского Севера в целом) выборку основных этнических групп, характеризующихся исторически сложившимися на данных территориях традиционным образом жизни, рационами питания, особенностями ведения хозяйства, социальным и культурным укладом.
Одновременно с отбором проб крови, было проведено детальное анкетирование всех участников обследования. Анкеты содержали сведения о национальности, бытовых условиях, семейном положении, работе, доходах, питании (прежде всего традиционном), вредных привычках, применении инсектицидов, охоте, рыбалке, а также о здоровье.
Созданные базы данных, включающие персональные данные о содержании СТВ в крови, а также материалы анкетирования (для родильниц - данные историй родов и карт новорожденных), позволили всесторонне проанализировать возможное влияние поллютантов на здоровье, в т.ч. оценить зависимости доза-эффект.
СТВ в продуктах традиционного питания (ГН1.2.1323-03; СанПиН 2.3.2.1078-01; СанПиН 2.3.2.1280-03) [2, 4, 5]
Стойкие органические загрязнители (СОЗ)
По всем исследованным районам Российской Арктики концентрации СОЗ в оленине очень незначительны - единицы мкг/кг сырого веса. У водоплавающих птиц уровни СОЗ в 2-4 раза выше, чем у северного оленя, но в 10 раз ниже допустимых уровней (ДУ) и убывают в ряду: моллюскоядные утки - всеядные утки - рыбоядные птицы - гуси и другие луговые птицы - куропатка. Уровни загрязнения СОЗ мышечной ткани различных видов рыбы не следуют какой-либо географической закономерности и находятся на невысоких уровнях, соизмеримых с уровнями этих соединений в мясе северного оленя. Оценка уровней загрязнения морских рыб стойкими токсичными веществами производилась
лишь на Чукотке. В целом, морские и пресноводные виды рыбы Чукотки имеют соизмеримые уровни СОЗ.
Морские млекопитающие Чукотки (рис. 2, 3) концентрируют основное количество СОЗ в жире, тогда как их уровни в мышцах, печени и почках очень незначительны. Из исследованных видов животных, наименьшие уровни ДДТ наблюдаются у моржей, а максимальные - у тюленей (нерпы и лахтака), являющихся рыбоядными хищниками. При этом в жире морских млекопитающих концентрация ПХБ в 20 раз ниже ДУ для мяса, а концентрации ДДТ и ГХЦГ находятся на допустимых уровнях.
Металлы
Во всех районах наблюдения содержание ртути и свинца в оленине очень низкое. Повышенное содержание ртути регистрируется в почках оленей Кольского полуострова, НАО, ТАО (до 1,5 раз выше допустимых уровней, ДУ). Повышенное содержание кадмия отмечено в оленине из НАО, ТАО (до 1,5 раз выше ДУ), в печени и почках оленей (до 2 раз выше ДУ) из всех районов наблюдения. Содержание свинца в тканях оленей повсеместно незначительно. Содержание металлов в мясе куропаток из всех исследованных районов не превышает установленных предельных зна-
чений. Содержание свинца и кадмия в мясе водоплавающих птиц всех видов (кроме случаев загрязнения свинцовой дробью) соизмеримо с его содержанием в куропатках. Содержание ртути в мясе водоплавающих птиц в 2-3 раза превышает допустимые уровни. В частности, это характерно для всеядных и, особенно, моллюскоядных птиц, которые питаются моллюсками и другим кормом из донных отложений. Уровни тяжелых металлов в пресноводной рыбе во всех обследованных районах значительно ниже установленных российских ДУ. Концентрации металлов в печени пресноводных рыб выше, чем в мышечной ткани, но даже в печени налима, на 70% состоящей из жира, содержание ртути не превышало ДУ. Уровни тяжелых металлов в мышцах морских видов рыбы, как и у пресноводных и проходных рыб, ниже уровней, установленных российскими нормами.
Содержание свинца в тканях и органах всех видов тюленей, моржа и кита незначительное: в мясе и почках -в 20 раз ниже ДУ, в печени - в 10 раз ниже. Содержание кадмия в мышцах всех видов морских млекопитающих низкое - в 4-5 раз ниже ДУ. Печень тюленей, моржей и китов существенно загрязнена кадмием с превышением ДУ в 5-15 раз. Наиболее высокие уровни ртути наблюдаются у морского зайца (лахтака), особенно в
Оленя Голец Кета Ул<а Тюленя Тюленя Моржа Кита жир мясо мясо жир жир
Рис. 2. Максимальные уровни ПХБ в продуктах традиционного питания Чукотки, нг/г сырого веса.
]мясо □ печень
Рис. 3. Средние концентрации СОЗ в тканях кольчатой нерпы, Чукотка, нг/г с.в.
печени. У всех видов тюленей содержание ртути значительно выше, чем у наземных млекопитающих, птиц и рыб и превышает действующие в России нормативы на содержание ртути в мясе в 3-10 раз, в почках - в 10 раз, в печени - в 20-100 раз. Загрязнение ртутью мяса моржей и серых китов существенно ниже, чем тюленей, и ниже ДУ. Почки и печень моржей загрязнены ртутью с превышением ДУ в 2-4 раза. Содержание же ртути в почках китов ниже ДУ в 2 раза, в печени китов - на допустимом уровне.
Таким образом, с точки зрения безопасности питания, не вызывает опасений потребление коренным населением Российской Арктики в любых количествах мяса северного оленя, рыбы (включая пресноводную, проходную, морскую) и печени рыбы. С целью уменьшения количеств поступления в организм поллютантов, необходимо ограничивать интенсивность потребления:
повсеместно:
• печени и почек оленя (кадмий - в 2 раза выше ДУ; ртуть - в 1,5 раза);
• мяса водоплавающей птицы (ртуть - в 2-3 раза выше ДУ);
в прибрежной Чукотке:
• мяса тюленей (ртуть - в 3-10 раз выше ДУ), печени тюленей (ртуть - в 20-100 раз; кадмий - в 5-15 раз), почек тюленей (ртуть - в 10 раз; кадмий - в 5-15 раз);
• почек и печени моржей (кадмий - в 5-15 раз выше ДУ; ртуть - в 2-4 раза);
• печени китов (ртуть - превышение ДУ);
• жира (в т.ч. мантака и копальхена) кита, моржа, тюленя (СОЗ - превышение ДУ).
В отечественном гигиеническом нормировании имеются допустимые уровни суточного поступления неко -торых СОЗ с пищей, это касается ДДТ, ГХЦГ и ГХБ. Для ПХБ и металлов такого рода нормативы не установлены. На основании выявленных концентраций СТВ в продуктах питания, и используя имеющиеся в РФ нормативы для отдельных вышеуказанных поллютантов, а также величины допустимого суточного поступления (tolerable daily intake TDI), применяемые в Канаде [23], были рассчитаны максимальные уровни потребления (в сутки, неделю, месяц) местных продуктов питания животного происхождения для коренных жителей Крайнего Севера РФ (табл. 1).
Дополнительные источники загрязнения пищи
Особенностью населенных пунктов Крайнего Севера РФ является изобилие в отапливаемых помещениях тараканов, с которыми ведется постоянная борьба с помощью бытовых инсектицидов. Сыпучие, аэрозольные, в виде мелков и паст средства борьбы с насекомыми бесконтрольно наносятся на кухонные стены, столы, поверхности для разделки и приготовления пищи, шкафы и кладовки для хранения продуктов, где чаще всего хранятся и сами инсектициды, в т.ч. репелленты. Большинство промышленно выпускаемых ранее и официально реализуемых через розничную сеть бытовых средств борьбы с насекомыми содержало в качестве активных агентов ДДТ, гексахлорциклогексан (ГХЦГ) и др. Сегодня некоторые инсектициды производства стран Юго-Восточной Азии (прежде всего, Китая), присутствующие на российском рынке, тоже содержат СОЗ (табл. 2).
Значительный риск экспозиции обитателей помещений к СТВ связан с интенсивным загрязнением их внутренней среды хлорорганическими СОЗ, в т.ч. ПХБ, содержащимися в специальных составах для пропитки древесины, используемой для строительства домов, в лакокрасочных материалах. Проведенные целевые обследования отдельных семей коренного населения показали, что загрязненность жилищ и подсобных помещений СОЗ приводит к вторичному загрязнению пищевых продуктов. Сравнение концентраций СОЗ в пробах местных продуктов питания, хранящихся в домашних условиях, с концентрациями, выявленными в образцах соответствующих свежих продуктов, отобранных в природных условиях, показало, что уровни загрязнения значительно возрастают при хранении, обработке и приготовлении продуктов. Так, средние концентрации ПХБ в пробах оленины, хранящейся дома, оказались в 3 раза выше, чем в свежих пробах.
Учитывая особенности почвенного покрова на Крайнем Севере (ускоренная преципитация загрязняющих веществ из атмосферы, ограниченная подвижность почвенных растворов и поверхностных вод в силу широкой распространенности «вечной мерзлоты» и связанная с этим низкая интенсивность процессов самоочищения), загрязнение почв на Севере является потенциальным источником экспозиции человека к СТВ. Опасность загрязнения почв, как первичного звена пищевых цепей, определяется типичной для большинства населенных пунктов Севера РФ территориальной близостью и чередованием жилых зданий, школ, детских садов, больниц, водозаборных станций, продовольственных складов, магазинов, с одной стороны, и объектов хозяйственной деятельности (теплоэлектроцентралей, гаражей, ремонтных мастерских, складов ГСМ, свалок, брошенной бочкотары), с другой. Это создает реальную угрозу попадания СТВ в питьевую воду и пищевые продукты, а также прямого контакта человека (особенно детей) с поллютантами. Особая опасность загрязнения почв СТВ связана с широко распространенной среди коренных жителей некоторых районов Севера (напр., Чукотки) практикой использования земляных ям для длительного заквашивания мяса и рыбы. Такие многолетне используемые ямы, как правило, расположены прямо в черте жилых поселков (охотничьих, рыболовных баз), зачастую под жилыми зданиями вблизи объектов хозяйственной деятельности и, по существу, могут являться сточными резервуарами для загрязненной поллютантами воды (дождевой, талой). Проба моржового копальхена (выпотрошенная туша, подверженная естественному многомесячному ауто-лизу в земляной яме), отобранная на Чукотке в 2003 г., содержала ПХБ > 600 нг/г сырого веса, что в 200 раз выше аналогичного показателя для свежей моржати-ны (табл. 2). Это свидетельствует о прямом попадании СОЗ в продукты питания из загрязненной ямы.
Вечномерзлые грунты, широко распространенные на Севере, исключают добычу артезианских вод. В силу этого, большинство малых населенных пунктов в Арктике не имеют централизованных систем водоснабжения и канализации. Многие поселки имеют водовод от ближайшего озера или реки, некоторые снабжаются привозной питьевой водой (зимой - привозным льдом), канализационные очистные сооружения в таких поселках, как правило, отсутствуют. Часто реализуемым в поселках с глубоко отрицательными средне-
Таблица 1.
Рекомендуемые максимальные уровни потребления (граммов сырого веса в сутки, неделю, месяц) местных продуктов питания животного происхождения для коренных жителей Крайнего Севера РФ. Разработаны на основании степени загрязненности продуктов СОЗ и металлами.
вид мясо жир печень почки
олень без огран. 100 г/сут 100 г/сут
заяц без огран. без огран. без огран.
лось без огран. без огран. без огран.
рыба пресноводная 400 г/сут 100 г/сут
рыба проходная 400 г/сут 100 г/сут
рыба морская без огран. 100 г/сут
птица луговая без огран. 100 г/сут
птица водоплав. 400 г/нед 100 г/сут
кит без огран. 400 г/сут 100 г/мес без огран.
морж без огран. без огран. 100 г/мес 100 г/мес
тюлень 100 г/нед 100 г/нед 100 г/мес 100 г/мес
Примечание: если какой-либо продукт рекомендовано ограничить в употреблении, то рекомендуется одновременно с этим продуктом не употреблять (или снизить количество употребления до минимального уровня) другой/другие продукты, для которых тоже рекомендовано ограничение. Все указанные значения следует сократить в два раза для детей, беременных и кормящих женщин.
Таблица 2.
Концентрация СОЗ в пробах бытовых инсектицидов, алкогольных напитков домашнего приготовления,
свежего мяса моржа и копальхена.
Образцы единичные, отобранные на Чукотке в 2003 г.
Е ПХБ ГХБ ЕГХЦГ 4.4--ДДЕ 4.4'-ДДТ 2 ДДТ
мелок от тараканов (нг/г) 28 - -
средство от тараканов (нг/г) 31 - - 7,7 15 24
средство от вшей (нг/г) 234 406 - 38 480 546
средство от насекомых (нг/г) 8,0 0,5 - - - 0,3
средство от оводов (нг/г) 0,3 ОД - 0,01 - 0,01
крем от комаров (нг/г) - 1Д - - - -
самогон (нг/л) 82 3,3 33 39 44 86
брага (нг/л) 249 12,2 60 458 23 587
свежее мясо моржа (нг/г с.в.) 2,9-3,2 0,1-0,3 0,1-0,2 0,1-0,3 0,1-0,2 0,1-0,5
копальхен моржа (нг/г) 623 0,16 0,73 6,71 од 7,76
Примечание: очень высокие концентрации ПХБ, ГХБ и ДДТ в средстве от вшей не находят разумного объяснения. Высокие уровни ПХБ и ДДТ в браге, вероятно, связаны с загрязненностью тары, использованной для приготовления напитка, а высокая концентрация ПХБ в копальхене - с загрязнением земляной ямы, где хранилась туша моржа. Соотношение ДДЕ/ДДТ указывает на наличие «свежего» источника ДДТ в некоторых инсектицидах, тогда как в браге и копальхене ДДТ источник «старый».
годовыми температурами воздуха является смешанный тип систем отопления и водоснабжения, когда по всему поселку в батареи водяного отопления и водопроводные трубы постоянно подается только горячая вода, которая используется населением и в пищевых целях. Такие технические «решения» подвергают все население поселков (в т.ч. женщин репродуктивного возраста и детей) беспрепятственной хронической экспозиции любого рода поллютантам. Для хранения воды, приготовления и хранения пищевых продуктов (засаливания рыбы и мяса, заквашивания овощей и растений, приготовления напитков) аборигены зачастую используют тару из-под химических составов или технических жидкостей. Анализ пробы браги (Чукотка, 2003) показал значительные уровни ПХБ (до 250 нг/л) и других СОЗ (табл. 2). По причине дешевизны брага пользуется основным спросом в восточных районах Российской Арктики у коренного населения, которое регулярно потребляет в значительных количествах этот алкоголь-
ный напиток, изготовленный в домашних условиях в бочках от различных химикатов и технических жидкостей, являющихся дополнительным источником поступления СОЗ в организм аборигенов.
Полученные результаты послужили основой для разработки и утверждения методических рекомендаций по общим принципам и порядку проведения мероприятий, направленных на снижение риска вредного воздействия стойких токсичных веществ на здоровье населения, про -живающего в районах Крайнего Севера. В Мурманской области, Ненецком, Таймырском и Чукотском автономном округах на совещаниях с участием органов государственной власти, местного самоуправления, учреждений здравоохранения, представителей общественности были приняты необходимые решения по реализации предложенных мер, в частности, по обеспечению поэтапной планомерной идентификации, инвентаризации, сбору и утилизации источников СТВ (включая бочкотару и устаревшие ПХБ-содержащие агрегаты),
внедрению безопасных систем водопользования, ограничению/исключению потребления некоторых местных продуктов питания, контролю за безопасным использованием бытовых инсектицидов и технических жидкостей и т.д. Были растиражированы брошюры для коренного населения «Что нужно знать о традиционном питании на Крайнем Севере...» (Дударев А.А. и со-авт., 2005), где даны рекомендации по безопасности питания, профилактике вторичного загрязнения пищи СТВ, в частности, по хранению и заквашиванию продуктов, по применению средств борьбы с бытовыми насекомыми. Был снят специальный кинофильм, результаты работ прозвучали в региональных средствах массовой информации. Обобщающие итоги исследований и рекомендации представлены в Государственной Думе РФ. Работы по очистке от брошенной бочкотары территорий проживания коренных жителей начаты в 2007 г. в прибрежных поселках восточной Чукотки.
Содержание СТВ в организме коренных жителей Российской Арктики
В целом, в российской части Арктики средние уровни содержания большинства СТВ в крови коренного населения занимают промежуточное положение между наиболее высокими показателями, выявленными в Гренландии и Канаде, и более низкими показателями в других арктических государствах. Географически наиболее высокие уровни СОЗ обнаружены у аборигенов северо-восточной прибрежной Чукотки, что закономерно обусловлено присутствием в их рационе питания жира морских млекопитающих, содержащего значительные концентрации липофильных СОЗ, а также обилием вышеупомянутых дополнительных источников загрязнения пищи. Относительно низким, в сравнении с другими арктическими странами, у коренных народов севера РФ оказалось содержание в крови общей ртути, органические соединения которой, как известно, представляют серьезную экологическую и токсикологическую проблему для большинства островных и прибрежных жителей, использующих в пищу рыбу и морские продукты. Среднее содержание свинца и кадмия в крови коренных жителей российской части Арктики было сопоставимо со средними значениями для населения других арктических стран и в целом соответствовало уровням, характерным для населения, проживающего в промышленно развитых районах России.
Пол и возраст относятся к числу факторов, оказывающих существенное влияние на содержание большинства СТВ в крови коренных народов Крайнего Севера, независимо от конкретного района их проживания. Среднее содержание основных видов хлорорганиче-ских веществ в крови у лиц старшей возрастной группы (свыше 40 лет) превышает показатели, характерные для лиц более молодого возраста, от 1,3 до 2,5 раз. Характерным является и более высокое содержание хлорор-ганических веществ в крови мужчин в сравнении с женщинами тех же возрастных групп, по причине больших количеств потребления мяса и рыбы мужчинами и благодаря способности женского организма частично выводить жирорастворимые хлорорганические вещества путем их экскреции с грудным молоком.
На содержание СТВ в крови человека в РФ нормативы не установлены, однако за рубежом существуют уровни «беспокойства» (повышенного риска) и «действий» (высокого риска) для ПХБ, ртути, свинца и кад-
мия (табл. 3), на основании которых можно судить о том, насколько исследуемые популяции подвергаются риску неблагоприятного для здоровья воздействия СТВ. С использованием зарубежных нормативов был проведен соответствующий анализ (рис. 4-7, табл. 4-6).
При рассмотрении рис. 4-7 становится очевидным, что прибрежная Чукотка является «лидером» по уровням экспозиции коренного населения практически ко всем СТВ, включая хлорорганику (кроме ДДТ) и металлы. Наиболее высокие уровни ПХБ, ртути и свинца выявлены в крови жителей Чукотки, причем «лидерство» сохраняется как среди мужчин, так и среди женщин репродуктивного возраста. Причин данного факта несколько: вовлеченность в морскую пищевую цепь, заканчивающуюся морскими млекопитающими (экспозиция к глобальным СОЗ и ртути), присутствие дополнительных источников загрязнения пищи (вездесущие свалки бочкотары вблизи поселков), специфика способов заготовки и хранения продуктов(копальхен
- традиция охотников на морского зверя), активное применение бытовых инсектицидов, массовое изготовление в домашних условиях алкоголя и свинцовой амуниции для рыбной ловли и охоты.
При сопоставлении данных о содержании СТВ в крови аборигенов Севера РФ с зарубежными нормативами (табл. 3), следует снова отметить, что наиболее высокий процент превышения рекомендуемых уровней СТВ в крови регистрируется среди женщин прибрежной Чукотки - если по ПХБ не достигнут уровень «действий» (табл. 4), то по свинцу (табл. 6) более 1/4 фер-тильных женщин гиперэкспонированы (на Таймыре
- 1/5). При этом высокий процент превышения рекомендуемых по ртути пределов среди женщин репродуктивного возраста характерен не только для прибрежной Чукотки (табл. 5), но и для ее материковой части, а также для Ловозерского района Кольского полуострова, где 25% фертильных женщин имеют общей ртути в крови более 20 мкг/л.
Что касается кадмия, то его содержание в крови тесно связано с длительностью и интенсивностью курения табака. При этом ни среди родильниц, ни среди женщин репродуктивного возраста не было отмечено превышения рекомендуемого Управлением США по производственной безопасности OSHA (для профессионалов на производстве) уровня 5 мкг/л крови [22], хотя, как уже указывалось, женщины коренных национальностей часто продолжают курить и во время беременности.
Репродуктивное здоровье женщин и развитие плода в связи с воздействием СТВ
Анализ проявления эффектов воздействия отдельных поллютантов на здоровье матери и плода проводился на общем массиве базы данных, включавшем 346 записей.
Неблагоприятные исходы беременности оценивались по следующим параметрам:
• преждевременные роды (< 37 недель);
• низкий вес новорожденных (< 2500 г);
• выкидыши;
• мертворождения и врожденные пороки развития.
Менструальный статус женщин оценивался по следующим параметрам:
• возраст начала месячных (< 13 лет; 13 лет и >);
• продолжительность менструальных циклов (< 28
Таблица 3.
Зарубежные рекомендуемые уровни непревышения содержания некоторых СТВ в крови человека
СТВ Субстрат Уровень беспокойства, мкг/л Уровень действий, мкг/л Источник
ПХБ (Aroclor 1260) Плазма крови 5 (для женщин < 45 лет) 100 Health Canada, 1994.
Hg Цельная кровь 20 5,8 (для женщин < 45 лет) 100 Health Canada, 1994. NRC, 2000.
Cd Цельная кровь 5 OSHA, 2005.
Pb Цельная кровь 100 Health Canada, lead, 1994.
сумма ПХБ
Кола Ненецкий Таймыр Чукотка Чукотка Командоры
прибрежная материк
РодильницыП Женщины (общее население)» Мужчины (общее население)
Рис. 4. Средние концентрации суммы ПХБ в крови коренных жителей Севера РФ, мкг/л плазмы.
Таблица 4.
Превышение рекомендуемых уровней ПХБ (по Агос!ог 1260) в крови коренного населения Севера РФ, %.
% проб, превышающих уровень беспокойства ( > 5 и < 100 мкг/л плазмы) % проб, превышающих уровень действий (>100 мкг/л плазмы)
Регион Родильницы Женщины < 45 лет (общее население) Родильницы + женщины < 45 лет
Кольский п-ов 6,3 12,5 0
Ненецкий АО 26,3 26,1 0
Таймырский АО 23,2 0 0
г. Норильск 6,8 - -
Чукотка прибрежная 76,3 78,9 0
Чукотка материковая 8,9 0 0
Командорские о-ва - 23,9 0
Рис. 5. Средние концентрации дихлор-бис-(парахлорфенил)-этана (4,4-ДДЕ) в крови коренных жителей
Севера РФ, мкг/л плазмы.
Ненецкий Таймыр Чукотка Чукотка Командоры прибрежная материк
Родильницы ■ Женщины (общее население) ■ Мужчины (общее население
Рис. 6. Средние концентрации общей ртути в крови коренных жителей Севера РФ, мкг/л.
Таблица 5.
Превышение рекомендуемых уровней общей ртути в крови коренного населения Севера РФ, %.
% проб, превышающих уровень 5,8 мкг/л крови
% проб, превышающих уровень 20 мкг/л крови
Регион
Родильницы
Женщины < 45 лет (общее население)
Родильницы
Родильницы + женщины < 45 лет
Кольский п-ов
0
37,5
0
25,0
Ненецкий АО
0
0
Таймырский АО
11 6
г. Норильск
Чукотка прибрежная
1 7
63 2
Чукотка материковая
7,5
53,90
7,7
Командорские о-ва
2,2
П
Г
Г
Г
С
0
0
г
с
0
г
г
Рис. 7. Средние концентрации свинца в крови коренных жителей Севера РФ, мкг/л
Кола Ненецкий Таймыр
Чукотка Чукотка Командоры прибреж материк
Родильниць^ЦЖенщины (общее населенней Мужчины (общее население)
Таблица 6.
Превышение рекомендуемых уровней свинца в крови коренного населения Севера РФ, %
% проб, превышающих уровень 100 мкг/л крови
Регион Родильницы Женщины < 45 лет (общее население)
Кольский п-ов 0 12,5
Ненецкий АО 0 10,0
Таймырский АО 13,0 18,8
г. Норильск 0 -
Чукотка прибрежная 6,8 26,3
Чукотка материковая 1,5 0
Командорские о-ва 4,4
дней; 28 дней и >);
• длительность кровотечения (< 4 дней; 4 дня и >).
Отдельно оценивалось соотношение числа новорожденных мальчиков и девочек в группах матерей с различной дозовой нагрузкой поллютантов.
Анализ базы данных выявил зависимость проявления неблагоприятных исходов беременности и патологии развития плода от экспозиции матерей к ПХБ в сумме, по группам, по близкородственным соединениям (конгенерам), некоторым хлорорганическим пестицидам, металлам. Эти зависимости выявляются при относительно низких концентрациях поллютантов в крови женщин, при этом некоторые из них достигают высокого уровня статистической значимости. Концентрации суммы ПХБ, групп ПХБ и отдельных близкородственных соединений в крови женщин, имевших неблагоприятные исходы беременности, была выше (в основном, достоверно), чем у женщин, беременность которых протекала без патологии и потомство которых родилось здоровым (контроль). Более высокие концентрации ПХБ (достоверно), кадмия и свинца (не достоверно) отмечены у женщин, имевших такие неблагоприятные исходы беременности, как недоношен-
ность, роды мертвым плодом и структурные аномалии плода. Средние концентрации ртути в крови матерей с преждевременными родами, низким весом новорожденных, спонтанными абортами на 30% выше в сравнении с контрольной группой, но выявленные различия статистически не достоверны. У женщин, имевших роды мертвым плодом и плодом с дефектами развития, концентрации ГХБ и хлорданов в крови были примерно в 2 раза выше (для ГХБ различия достоверны), метаболитов ДДТ - на 20% выше (не достоверно), чем в контроле.
Установлено наличие достоверно повышенного относительного риска:
• преждевременных родов и рождения детей с низким весом тела - при превышении концентрации в крови родильниц суммы ПХБ - 2 мкг/л плазмы;
• мертворождений и врожденных пороков развития плода - при превышении концентрации ГХБ 0,5 мкг/л и хлорданов 0,2 мкг/л;
• спонтанных абортов - при превышении концентрации ртути 2 мкг/л.
Установлено, что повышенные концентрации в крови некоторых СТВ ассоциированы с нарушениями па-
раметров менструального статуса женщин. Ранний возраст начала месячных и продолжительность кровотечения более 4 дней сопряжены с достоверно более высокими уровнями большинства групп близкородственных ПХБ. При этом тесной связи с продолжительностью месячных циклов не выявлено. Средние концентрации в крови сгруппированных ПХБ выше у женщин, родивших девочек, чем у женщин, родивших мальчиков, но не достоверно. Не было выявлено достоверной ассоциации уровня экспозиции матерей к ПХБ с возникновением выкидышей.
Не было выявлено достоверной связи частоты проявления неблагоприятных исходов беременности, изменения параметров менструального статуса, сдвига в соотношении полов новорожденных детей с концентрациями в плазме крови матерей следующих СТВ: ДДТ и его основных метаболитов 4,4 ДДЕ и 4,4 ДДТ, а также ГХЦГ, кадмия и свинца.
Расчет суммы ПХБ в канадских нормативах [19, 20] производится по полихлорированному бифенилу (Арохлор 1260) умножением суммы двух конгенеров (#138 и #153) на коэффициент 5,2 [24]. В наших исследованиях сумма 153-го и 138-го конгенеров в крови НКН составляет в среднем по регионам 40-45%, тогда сумма ПХБ, рассчитанная по Арохлору, превышает реальную сумму ПХБ примерно в 2 раза. Уровень «беспокойства» для женщин детородного возраста, обозначенный в нормативе как 5 мкг/л плазмы крови Арохлора 1260, по существу означает 2,5 мкг/л плазмы крови реальной суммы ПХБ. Результаты наших исследований показали наличие достоверно повышенного относительного риска преждевременных родов и рождения детей с низким весом тела при превышении 2 мкг/л плазмы крови родильниц суммы ПХБ, что примерно соответствует установленному канадцами нижнему порогу риска для молодых женщин.
В 1999 г. в США [21] был определен уровень «беспокойства» для женщин детородного возраста по содержанию в крови ртути - 5,8 мкг/л. В наших исследованиях показан повышенный относительный риск спонтанных абортов при превышении концентрации ртути в материнской крови 2 мкг/л, что примерно в 3 раза ниже американского норматива.
Следует отметить, что изучение воздействия СТВ на репродукцию человека проводилось на основе содержания СТВ в крови беременных женщин, которое, как видно на рис. 4-7, по ряду поллютантов значительно ниже, чем в крови населения (прежде всего - взрослых мужчин). Влияние экспозиции отцов к СТВ на развитие и здоровье новорожденных и, тем более, на соотношение полов новорожденных детей в популяции в рамках данного исследования не представлялось возможным изучить.
В этой связи весьма актуальным становится «принцип предосторожности», провозглашенный Стокгольмской конвенцией: «В целях защиты окружающей среды государства. применяют принцип принятия мер предосторожности. В тех случаях, когда существует угроза серьезного или необратимого ущерба, отсутствие полной научной уверенности не используется в качестве причины для отсрочки принятия экономически эффективных мер по предупреждению ухудшения состояния окружающей среды. СОЗ опасно для здоровья людей. и прежде всего для женщин и детей; СОЗ угрожают здоровью следующих поколений».
Сегодняшний уровень понимания проблемы влияния СТВ, и особенно СОЗ, как гормональных ксенобиотиков, на репродукцию человека пока не позволяет делать однозначные выводы, прежде всего касательно минимальных уровней риска и порогов воздействия. При этом очевидны неблагоприятные эффекты низких уровней воздействия СТВ на репродукцию матерей и здоровье потомства, выявленные (в том числе) в данном исследовании. Будущие исследования позволят расширить научную базу для более глубокого понимания проблемы. Но уже сегодня необходимо применять принцип предосторожности, особенно в «критических» группах населения, которые подвергаются воздействию множества неблагоприятных факторов среды, сочетанность которых и особенно потенцирование может реализовываться в увеличении «выхода» эффектов. Арктические экосистемы и местное население подвержены особенно большому риску в связи с СТВ. В отношении таких групп населения необходим особый подход, лимитирующий экспозицию к СТВ, что позволит не допустить серьезных медико-демографических проблем впоследствии.
Заключение
Проведенные исследования в четырех районах севера России (Мурманская область, Ненецкий, Таймырский и Чукотский автономные округа) позволили установить, что уровни загрязнения объектов окружающей среды стойкими токсичными веществами, такими как ПХБ, ДДТ, ГХЦГ, ГХБ, ртуть, свинец, кадмий, значительны и сопоставимы с аналогичными уровнями загрязнения в других районах Арктики (Гренландия, Канада, Аляска), а по отдельным поллютантам являются наиболее высокими.
Уровни СОЗ в большинстве традиционных продуктов питания, в т.ч. в жире морских млекопитающих, находятся в пределах допустимых уровней. В прибрежных районах Чукотки в тканях морских млекопитающих зарегистрированы очень высокие уровни металлов, особенно ртути (до 100 раз выше ДУ) в мясе тюленей, печени и почках тюленей и моржей.
Впервые установлено, что во всех районах бытовые (контактные) источники СТВ, прежде всего загрязнение жилищ, вносят значительный вклад в экспозицию к СТВ коренных жителей. Все обследованные дома были загрязнены ДДТ и ПХБ (в основном за счет неконтролируемого использования бытовых инсектицидов и технических жидкостей). К вторичному загрязнению пищи в процессе ее обработки, хранения и приготовления приводит также практика засаливания рыбы и изготовления браги в загрязненной технической таре, а также заквашивание мяса в земляных ямах, загрязненных СТВ.
В ходе исследований выявлены значительные уровни содержания СТВ в крови у коренных жителей Севера, в том числе у беременных женщин. Экспозиция отдельным поллютантам, особенно среди мужского коренного населения, превышает рекомендуемые международные пределы.
ПХБ следует рассматривать как один из наиболее серьезных факторов риска для окружающей среды и здоровья населения в районах Крайнего Севера, что определяется не столько дальним переносом, сколько местными источниками.
Наивысшие нагрузки по СТВ и связанный с ними
риск для здоровья установлены в прибрежных районах Чукотки, где традиционный рацион питания связан с охотой на морского зверя, и где среда обитания корен -ных жителей «богата» дополнительными источниками загрязнения пищи.
Выявлена зависимость проявления неблагоприятных исходов беременности и патологии развития плода (преждевременные роды, низкий вес новорожденных, выкидыши, мертворождения, врожденные пороки развития) от экспозиции матерей к ПХБ, ГХБ, хлор-данам, ртути. Эти зависимости выявляются при относительно низких концентрациях поллютантов в крови женщин, при этом некоторые из них достигают высокого уровня статистической значимости.
Показано, что повышенные концентрации в крови некоторых СТВ ассоциированы с нарушениями параметров менструального статуса женщин. Более ранний возраст начала месячных и большая их продолжительность сопряжены с достоверно более высокими уровнями большинства конгенеров ПХБ в крови.
Полученные в ходе проведенных исследований результаты позволили разработать для регионов Севера комплекс эффективных мер по безопасности питания и профилактике загрязнения среды обитания коренных жителей стойкими токсичными веществами, снижению экспозиции и, соответственно, риска их вредного воздействия на здоровье, при этом не нарушая образ жизни и культурные традиции аборигенов.
Литература
1. Богоявленский Д., Сиггнер Э. Глава 2. Демография Арктики. // Доклад о развитии человека в Арктике (ДоРЧА). Перевод с английского / Ред. А.В. Головнёв. - Екатеринбург, Салехард: 2007.- С . 27-42.
2. ГН 1.2.1323-03. Гигиенические нормативы содержания пестицидов в объектах окружающей среды (перечень). - М.: Минздрав России, 2003.
3. Дударев А.А., Сычев Ю.Ф., Чащин В.П., Абрютина Л.И., Петрушевская. Что нужно знать о традиционном питании на Крайнем Севере. Рекомендации для малочисленных коренных народов, проживающих в Мурманской области, в Ненецком и Таймырском АО, а также во внутренних районах Чукотского АО. - М.: Полярный фонд, 2005.
4. СанПиН 2.3.2.1078-01. Гигиенические требования безопасности и пищевой ценности пищевых продуктов. - М.: Минздрав России, 2002.
5. СанПиН 2.3.2.1280-03. Гигиенические требования безопасности и пищевой ценности пищевых продуктов. Дополнения и изменения №2 к СанПиН 2.3.2.1078-01. - М.: Минздрав России, 2003.
6. AMAP. Arctic Pollution Issues: A State of the Arctic Environment Report. - Oslo: Arctic Monitoring and Assessment Programme, 1997. - 188 pp.
7. AMAP. Persistent Organic Pollutants in the Arctic. . - Oslo: Arctic Monitoring and Assessment Programme (AMAP), 2002. -xvi+310 pp.
8. AMAP. AMAP Assessment 2002: Human Health in the Arctic.- Oslo: Arctic Monitoring and Assessment Programme (AMAP), 2002. -xiv+137 pp.
9. AMAP. Persistent Toxic Substances, Food Security and Indigenous Peoples of the Russian North. Final Report.- Oslo: Arctic Monitoring and Assessment Programme (AMAP), 2004. - 193 pp.
10. ATSDR. Toxicological profile for Cadmium. -Atlanta: Agency for Toxic Substances and Disease Registry/U.S. Public Health Service, 1989.
11. ATSDR. Toxicological Profile for Mercury.
- Atlanta: Agency for Toxic Substances and Disease Registry/U.S. Public Health Service, 1989.
12. ATSDR. Polychlorinated biphenyls (PCBs) toxicity, case studies in environmental medicine.
- Atlanta:Agency for Toxic Substances and Disease Registry/US Department of Health and Human Services, 1990.
14. ATSDR. Toxicological Profile for Lead. Update. - Atlanta: Agency for Toxic Substances and Disease Registry/U.S. Public Health Service, 1993.
15. ATSDR. Toxicological profile for polychlorinated biphenyls (PCBs) update.
- Atlanta: Agency for Toxic Substances and Disease Registry/US Department of Health and Human Services, 2000.
16. ATSDR. Toxicological profile for DDT, DEE, and DDD.- Atlanta: Agency for Toxic Substances and Disease Registry/ US Department of Health and Human Services, 2002.
17. ATSDR. Toxicological profile for hexachlorocyclohexanes (HCH). Atlanta: Agency for Toxic Substances and Disease Registry/U.S. Department of Health and Human Services, 2005.
18. CACAR. II. Human Health. Northern Contaminants Program. - Ottawa: Canadian Arctic Contaminants Assessment Report, 2003.
- 127 pp.
19. Health Canada. Human Health Risk Assessment for Priority Substances. - Ottawa, Canada Communication Group,1994. - 36 pp.
20. Health Canada. Blood Lead Intervention Levels and Strategies: Update of Evidence for Low-Level Effects of Lead and Blood Lead Intervention Levels and Strategies. Final Report of the Working Group. - Federal-Provincial Committee on Environmental and Occupational Health. Environmental Health Directorate: 1994. - pp. iii, 24 .
21. NRC. US National Research Council. Toxicological effects of methylmercury. -Washington, DC: National Academy Press, 2000.
22. OSHA. Toxic and Hazardous Substances. Cadmium. - Occupational Safety and Health Administration, U.S Department of Labor: 2005.- pp. 578-597.
23. Van Oostdam J., Gilman A., Dewailly E. et al. Human health implications of environmental contaminants in Arctic Canada: a review // Science of the Total Environment. - 1999. - Vol. 230. - P. 1-82.
24. Weber J-P. The AMAP ring test: a laboratory intercomparison program for POPs in human serum. Presented at the AMAP Conference and workshop: Impacts of POPs and mercury on Arctic environments and humans. Tromso, Norway, January 2002.
www.raipon.org - сайт Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации (АКМНСиДВ РФ).
www. budgetrf. ru / Publications / Magaz ines / VestnikSF/2005/vestniksf277 - 25/ vestniksf277-25030.htm. Социально-демографическая ситуация в России по данным всероссийской переписи населения 2002 года.
http://demoscope.ru/weekly/2004. Электронный бюллетень «Население и общество». Центр демографии и экологии человека, Институт экономического прогнозирования РАН.
http://www.who. int/whosis / en/index.html. Сайт Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ).
http://www.gks.ru/bgd/regl/b08_11 /
lssWWW.exe/Stg/d01 /05-08.htm. Сайт Федеральной службы государственной статистики.
