CC BY
40
I
SCIENCE TIME
I
ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ПРАВИТЕЛЬСТВА В КАЛМЫЦКОЙ СТЕПИ КАК ФАКТОРПРИВНЕСЕНИЯ ОСЕДЛОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ В РЕГИОНЕ
Авлиев Вячеслав Николаевич, Горяев Мерген Саналович, ФГБОУ ВПО Калмыцкий государственный университет, г. Элиста
E-mail: bartolomeod@yandex.ru
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно -исследовательского проекта № 14-11-08001 «Повседневная жизнь кочевников-калмыков: от номадизма к оседлости»
Аннотация. Данное исследование посвящено вопросам переселения русских крестьян на территорию Калмыцкой степи. Крестьяне центральных губерний сыграли немаловажную роль в процессе оседания местного, автохтонного калмыцкого населения.
Ключевые слова: оседание, переселенческая политика, крестьяне, легальность, Министерство государственных имуществ.
Необходимо отметить, что немаловажную роль в процессе оседания калмыков Калмыцкой степи Астраханской губернии сыграли примеры оседлого образа жизни русских переселенцев, миграционный поток которых в вышеозначенный регион, особенно усилился с середины XIX в.
В середине XIX века в переселенческой политике российского правительства в Калмыкии наметились перемены, что явилось результатом резкого увеличения объема перевозок, повысившего экономическое значение дорог, пересекавших Калмыцкую степь, а также сложением системы административного управления Калмыкией [1, С.15]. Немаловажное значение имело и то обстоятельство, что правительственные законы, охранявшие калмыцкие земли от расхищения посторонними лицами, не смогли остановить переселения. Вынужденное считаться с этим фактом, правительство решило взять под свой контроль переселение крестьян. Параллельно решался вопрос
| SCIENCE TIME |
политического, социального и хозяйственного развития калмыков.
Инструкцией от 30 декабря 1846 года «О заселении дорог на калмыцких землях в Астраханской губернии» переселение крестьян было возведено в ранг государственной политики и открыло государственным крестьянам легальные каналы для проникновения в Калмыцкую степь. Однако воспользоваться ими могла далеко не каждая крестьянская семья, настолько жесткие требования предъявляло Министерство государственных имуществ к желающим переселиться, поэтому не удивительно, что среди населения новых станиц оказалось много самовольных переселенцев.
В донесении от 11 марта 1852 года в МГИ Главный попечитель калмыцкого народа сообщал, что при объезде в 1850 году станиц он обнаружил много самовольных переселенцев, которые будучи высланными после переписи из пределов области войска Донского, где они находились на заработках, не пожелали возвра-щаться на родину и примкнули к переселенцам, направлявшимся в Калмыкию [2, Л.2 об]. Среди них было много бессемейных крестьян, не имевших средств для того, чтобы обзавестись хозяйством. Министерство разрешило оставить часть семей, «...которые имели довольно рабочих, и которые более оказывались благонадежными к устройству хозяйства» [2, Л.2 об], так как станицы в тот период испытывали недостаток в поселянах. Всех остальных решено было возвратить на прежнее место жительства. Однако большинство этих крестьян не пожелало вернуться, сославшись на то, что они «завели дома и занимаются хлебопашеством» [2, Л.3]. Как отмечала местная администрация, на самом деле эти крестьяне «по нескольку лет не участвовали в платеже податей, и по накоплении на них недоимок» полагают от них освободиться переходом на калмыцкие земли [2, Л.14 об]. Астраханская палата государственных имуществ настаивала на их высылке, так как они заняли места ожидаемых переселенцев и в силу своей бедности являются плохим примером для переходящих к оседлости калмыков, обществу и правительству они будут в тягость, «первым потому, что за них придется платить подати, а второе вынуждено будет устраивать их хозяйство...» [2, Л.3 об].
Значительный наплыв самовольных переселенцев в Калмыкию заставил местную администрацию принять необходимые меры. В предписании Главного попечителя калмыцкого народа от 25 октября 1852 года было строго указано на недопустимость водворения крестьян, не имевших разрешения, даже если у них были паспорта и прошения, а переселенцев, не имеющих и этого, передавать полиции [3, с.152]. Вместе с тем необходимо отметить и то, что МГИ иногда в целях скорейшего заселения станиц шло на легализацию самовольных переселенцев. Так, в 1849 году министерство легализовало часть таких переселенцев, наделив их ссудой. Получить казенное пособие, а значит и
| SCIENCE TIME |
«прописку» в новых станицах из числа самовольных переселенцев могли далеко не все, а только те, которые имели увольнительную от обществ в местах своего прежнего проживания. Но даже увольнительные не давали крестьянам гарантий на прочное устройство на новом месте, так как свободные места в станицах получали в первую очередь крестьяне, прибывшие по вызову. В поисках свободных мест самовольные переселенцы переходили из одного места в другое, пока не находили пристанища в новых станицах или в селениях соседней губернии. Иногда они оседали на выбранных комиссией местах будущих станиц. Однако длительные скитания отрицательно сказывались на состоянии хозяйств, приводили к их разорению.
Характерной чертой самовольных переселений первой половины XIX века являлось отсутствие среди переселенцев крепостных крестьян, что объяснялось общей крепостнической направленностью переселенческой политики российского правительства и отличием от других колонизируемых районов статусом калмыцких земель. Переселение крестьян всех сословий в Калмыцкую степь без ведома правительства не могло пройти незамеченным в силу того, что оно задевало интересы калмыков. Защищая свои земельные права юридически, они обращались за помощью к местной администрации. При этом тяжесть наказания за самовольные переселения у государственных и крепостных крестьян была различной: государственные крестьяне в худшем случае могли быть высланы на прежнее место жительства, а при благоприятном стечении обстоятельств и оставлены; крепостным же грозило возвращение на родину, на расправу к своим помещикам. В результате этого большинство самовольных переселенцев составляли государственные крестьяне, в меньшей степени однодворцы, отставные солдаты, вольноотпущенники.
Таким образом, в процессе заселения Калмыцкой степи в первой половине XIX века можно выделить два периода: первый от издания 19 мая 1806 года «Положения об отводе земель калмыкам и другим народам, кочующим в губерниях Астраханской, Кавказской, Саратовской» до принятия инструкции «О заселении дорог на калмыцких землях в Астраханской губернии» от 30 декабря 1846 года, второй - до 1861 года, когда была проведена крестьянская реформа.
На первом этапе переселенческое население, за исключением Большедербетовского улуса, росло медленными темпами, что являлось следствием принятых в начале века указов, запрещавших посторонним лицам селиться на калмыцких землях. Поэтому не случайно, что переселенческое население Калмыкии увеличилось в основном за счет нелегальных переселений. Отношение правительства к ним не было последовательным: вначале оно выступало против самовольных переселенцев, но по мере успешного устройства последних на новом месте - легализировало их поселения.
Большую поддержку переселенцам оказывали Астраханская и Кавказская
I
SCIENCE TIME
I
палаты государственных имуществ, пытавшиеся решить проблему прибывающих к ним на жительство государственных крестьян за счет раздачи калмыцких земель. Призванный защищать интересы калмыков Совет калмыцкого управления не смог проявить должной твердости, что привело к сокращению территории калмыцких кочевий и возникновению переселенческих сел.
С конца 40-х гг. XIX века в заселении Калмыцкой степи наступил новый этап, связанный с поворотом правительства в сторону организации переселений государственных крестьян - они получали легальную возможность для переселения и обустройства на калмыцких землях. Претерпела некоторые изменения и политика по отношению к самовольным переселенцам. В отличие от прошлых лет, когда гарантией легализации служило их успешное устройство, теперь это стало возможно только при условии оседания их на выбранные под заселения местах. Таким образом, легализация положения таких крестьян, с одной стороны, являлась фактом признания правительством своего бессилия остановить самовольные переселения, с другой - еще одной попыткой привязать последние к правительственной колонизации.
Литература:
1. Бурчинова Л.С. Колониальная политика царизма в Калмыкии в русской историографии // Вестник института. - № 3. - Серия историческая. Элиста, 1968.
2. Национальный архив Республики Калмыкия. Фонд. 7. Опись. 6. Дело. 9.
3. Горяев М.С. Вовлечение Калмыкии в общественно-экономическую систему Российской империи (последняя треть XVIII - конец XIX века). Элиста, 2013.
