CC BY-NC-ND
53
Д.В. Брусницына
ПЕРЕПИСНЫЕ КНИГИ ИВАНА ДИВОВА 1657 г. КАК ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ КАРЕЛЬСКИХ ПАШЕННЫХ СОЛДАТ*
Статья посвящена анализу количественной и социальной информации, содержащейся в переписных книгах пашенных солдат и крестьян Заонежских и Лопских погостов, составленных солдатским высыльщи-ком Иваном Дивовым в 1657 г. Среди наиболее важных итогов изучения источника - уточнение известных в историографии сведений о количестве карельских пашенных солдат по разным категориям на 1657 г. На основании сопоставления сведений Дивова с данными переписных книг 1646 и 1678 гг. и актами Олонецкой воеводской избы автор выявила персонифицированную информацию об отдельных пашенных солдатах, а также раскрыла межличностные взаимоотношения как внутри местного крестьянского сообщества, так и с представителями власти в период существования в Олонецком уезде института пашенных солдат.
Ключевые слова: переписные книги, Иван Дивов, пашенные солдаты, Олонецкий уезд.
Переписные книги Ивана Дивова 1657 г. представляют собой длинные списки имен пашенных солдат и других государственных крестьян Олонецкого уезда на 1130 л. и хранятся в РГАДА в ф. 137 «Боярские и городовые книги»1. До настоящего времени этот ценный источник мало изучался.
Дореволюционный историк М.А. Островская изучала только отписки Ивана Дивова в Москву о ходе его деятельности в Олонецком уезде2. М.М. Богословский, Р.Б. Мюллер, Т.В. Старостина,
© Брусницына Д.В., 2012
* Исследование выполняется при финансовой поддержке в рамках Программы стратегического развития ПетрГУ на 2012-2016 гг.
Г.М. Коваленко, А.Ю. Жуков3, касаясь истории службы пашенных солдат в той или иной степени, не анализировали переписные книги Ивана Дивова. Современный исследователь истории Карелии И.А. Чернякова сделала конспекты переписных книг Дивова и подсчеты по ним, но в своей монографии (1998 г.) привела только часть данных о погибших и умерших солдатах, а также о тех, которые не вернулись со службы4. Кроме того, этой темой начинал заниматься А.С. Рыжков, бывший соискатель исторического факультета ПетрГУ. Основываясь на конспектах И.А. Черняковой, в 2008 г. он опубликовал статью, посвященную опыту создания компьютерной базы данных по переписным книгам Дивова5, однако фактически внес в базу лишь очень небольшую часть информации (не в полном объеме первую книгу из восьми)6.
В данной статье я ставлю целью, во-первых, показать важность содержащейся в переписных книгах И. Дивова количественной и социальной информации, а также сложности анализа и интерпретации данных этой переписи; во-вторых, представить методы и предварительные результаты исследовательской работы с данным источником.
Вначале несколько слов об институте пашенных солдат, который был учрежден в Олонецком уезде в 1649 г. Пашенные солдаты - это крестьяне, которых обучили военному делу, вооружили и обязали защищать родную землю от нападений извне. В то же время эти солдаты должны были сами содержать себя и свои семьи, совмещая военные обязанности с занятиями традиционно крестьянскими -сельскохозяйственными, отсюда и название - пашенные солдаты. Таким образом, государство получало на неспокойной границе со Швецией организованные воинские соединения, которые не требовали больших финансовых затрат. Важным условием, которое крестьяне изначально оговорили себе, было обещание государства не посылать карельских пашенных солдат за пределы Олонецкого уезда, то есть использовать только для службы в пограничных острожках.
Однако вступление России в войну сначала с Польшей (16541667), затем со Швецией (1656-1658) и возникшая потребность в обученных солдатах на далеких фронтах привели к нарушению правительством своего обещания. Карельских пашенных солдат начали посылать на театры боевых действий в Беларусь, Литву, Польшу, Швецию. Недовольство пашенных солдат, их нежелание воевать и погибать далеко от дома вылилось в их массовое бегство из армии, в отказ крестьян служить.
В целях разрешения возникших проблем по сыску и высылке солдат на службу из Москвы в Олонецкий уезд был направлен сыщик Иван Семенович Дивов. В его задачу входило, во-первых, составить списки всех пашенных солдат: тех, которые на момент его приезда находились дома, тех, которые находились где-либо на службе, тех, которые уже погибли, умерли, пропали без вести или сбежали, а также родственников солдат и «охудалых» крестьян, которые по состоянию здоровья, возрасту или крайней бедности не годились к службе. Также Дивов должен был провести дополнительный набор солдат, понизив возраст призыва с 20 до 15 лет, и сыскать беглых. Кроме того, разделив всех солдат на две «перемены», одних он должен был отправить на театры боевых действий, а других оставить дома с тем, чтобы впоследствии они сменяли друг друга.
Перепись И. Дивова охватила четырнадцать Заонежских (Андомский, Важенский, Веницкий, Выгозерский, Вытегорский, Кижский, Мегорский, Олонецкий, Остречинский, Оштинский, Пудожский, Шальский, Шуйский, Шунгский) и четыре Лопских (Линдозерский, Паданский, Селецкий, Семчозерский) погоста Олонецкого уезда. Еще в три Лопских погоста (Панозерский, Ругозерский, Шуезерский) сыщик не смог проехать из-за отсутствия дорог.
Данные, собранные переписчиком, составили восемь книг, каждая из которых посвящена определенной категории солдат или крестьян (табл.). Всего источник содержит 19 003 имени жителей Олонецкого уезда, но пашенные солдаты указаны только в книгах 1-6, а в книги 7-8 записаны лица, по разным причинам не годившиеся к службе. Так, в первые две книги были внесены имена солдат, записанных на службу до 1657 г. и непосредственно самим Дивовым в 1657 г. соответственно и, вероятно, находившихся на момент переписи дома; в третью - имена солдат, служивших в крепостях на Лаве и на Олонце; в четвертую - отправленных на службу в различные русские, литовские или польские города и земли; в пятую - беглых и пропавших без вести; в шестую - погибших и умерших (как на службе, так и дома или в пути); в седьмую - солдатских родственников (отцов, братьев, сыновей, племянников и прочих), которые по возрасту или состоянию здоровья не годились к службе, с указанием возраста мальчиков от 4 до 15 лет. Восьмая книга представляет собой перечень имен «охудалых» крестьян, освобожденных от несения солдатской службы по причине их бедности.
Таблица
Содержание переписных книг И. Дивова
Книга Категория населения в отношении службы пашенных солдат Кол-во7
Книга 1 Солдаты, записанные на службу до 1657 г. 5558
Книга 2 Солдаты, записанные на службу в 1657 г. 1992
Книга 3 Солдаты, служившие в крепостях на Лаве и Олонце 1174
Книга 4 Солдаты, отправленные на службу в различные русские, польские и литовские города 1816
Книга 5 Беглые и пропавшие без вести солдаты 587
Книга 6 Умершие и убитые солдаты 2452
Книга 7 Родственники солдат (отцы, сыновья, братья, дяди, племянники) и захребетники, которые по возрасту или состоянию здоровья были не годны для службы 4372
Книга 8 «Охудалые» крестьяне, не привлекавшиеся на службу из-за их бедности 1052
Итого 19 003
Какие сюжеты можно развить с привлечением количественных данных из переписных книг Дивова? Во-первых, безусловно, мы получаем возможность уточнить имеющиеся в историографии сведения о количестве пашенных солдат. Обычно историки приводят цифры либо за первые годы существования института пашенных солдат, либо общие приблизительные цифры, сколько всего крестьян побывало в рядах солдат за семнадцать лет этого эксперимента. Например, Р.Б. Мюллер в очерках по истории Карелии XVII в. указывала на то, что к июлю 1649 г. было прибрано в полк Александра Гамильтона 5482 человека и в полк Мартына Кармихеля 2420 человек8. Эти же цифры приведены советским специалистом по истории русских вооруженных сил А.В. Черновым и современным исследователем В.А. Волковым. Кратко касаясь организации полков «нового строя» на северо-западной границе России в середине XVII в., А.В. Чернов пишет, что в шести Заонежских и трех Лопских погостах в службу было записано 7902 человека, из которых сформировали два солдатских полка9. Эти же данные повторяет в главе, посвященной полкам «нового строя», В.А. Волков10. Кроме того, Р.Б. Мюллер указывала, что в некоторые годы число записанных в солдатскую службу доходило до 10 тыс. человек11.
По нашим подсчетам, в 1657 г., через восемь лет после введения службы пашенных солдат, Дивов внес в составленные им перечни (книги 1-6) 13 579 имен государственных крестьян, служивших в рядах солдат. Из них на момент переписи 727 солдат (140 чел. -в книге 3; 587 чел. - в книге 5) показаны среди сбежавших, пропавших безвестно, ненайденных, не вернувшихся со службы, а 2404 солдата (33 чел. - в книге 3; 2371 чел. - в книге 6) показаны среди погибших или умерших на службе. Но 10 448 солдат все еще были в строю, и впереди их ожидало трудное десятилетие, особенно начало 1660-х годов, на которые приходился пик дезертирства пашенных солдат. Петрозаводский историк Т.В. Старостина отмечала, что «по счету крестьянских миров, службу прошли около 17 тысяч человек»12. Думается, что эта цифра близка к реальной, так как за девять лет со времени переписи Дивова до отмены службы пашенных солдат в 1666 г. подросших мальчиков, вероятно, тоже забирали на службу. К сожалению, никакой другой переписи пашенных солдат не сохранилось, поэтому определить численность пашенных солдат в последующие годы можно только по косвенным сведениям иных источников. Мы ставим это своей задачей на будущее.
Помимо количественных данных переписные книги Дивова в сопоставлении с другими источниками могут быть использованы для реконструкции реальных жизненных ситуаций карельских крестьян, вынужденных служить в пашенных солдатах, и их семей. Поэтому совершенно необходимо смотреть на имена из переписи Дивова не только с точки зрения их подсчета, а с точки зрения того, кем были эти люди и что еще нам о них известно.
Особо следует подчеркнуть, что перепись Дивова является промежуточной между переписными книгами 1646 и 1678 гг., поэтому имена многих крестьян, записанных в солдаты, и/или их детей можно найти во всех этих трех переписях. Сопоставление сведений этих источников и их сравнительное изучение чрезвычайно важно, так как позволяет уточнить возраст, семейное положение, место жительства солдат и их родственников, в том числе со стороны жены. Кроме того, исследование переписей на уровне имен позволяет ставить новые вопросы к источнику и объяснять мотивы поведения упомянутых в нем конкретных лиц.
Широкую перспективу выявления персонифицированной информации об отдельных пашенных солдатах и возможность проследить их судьбы открывает соотнесение информации из переписных книг Дивова с содержанием актов Олонецкой воеводской избы.
Особенное значение для реконструкции и интерпретации взаимоотношений в локальном крестьянском сообществе и с представителями власти имеют факты пропуска Дивовым некоторых имен. Из коллективной челобитной крестьян Заонежских погостов и наказа сыщику Сергею Андрониковичу Малово 1658 г.13 известно, что Дивов был уличен в злоупотреблениях своим положением, когда за взятки он записывал в солдаты больных, старых, «недорослей» или «охудалых» крестьян, а годных к службе отпускал по домам.
Возможно, именно этим объясняется отсутствие имен некоторых крестьян, известных из других источников, в переписных книгах 1657 г. Так, в 1660 г. «охудалый» крестьянин деревни Вухтозеро Сямозерской волости Агейка Дементиев жаловался в воеводскую избу на капитана Алимпия Волутина, который выслал на службу его сына «недоросля» Мартынку, несмотря ни на его малый возраст, ни на статус «охудалого» крестьянина14. Как выяснилось, Мартынку забрали в солдаты вместо его беглого двоюродного брата Коземки Афонасьева. Такова была практика: вместо беглого на службу отправляли кого-нибудь из его родственников. В то же время выясняется, что отец беглого солдата Коземки - Афонасий Дементиев жил дома, но по непонятным причинам Афонасия отпустили, а «недоросля» Мартынку, который к тому же был из «охуда-лых» крестьян, отправили на службу. Подобная ситуация не была редкостью. В данном случае удивляет другое: Дивов не упоминает имени Мартынки Агеева. В переписи есть имя его отца (кн. 8)15, дяди (кн. 7)16 и двоюродных братьев (кн. 1, 7)17, но нет его самого. Это было бы объяснимо, если бы ему было на момент переписи меньше четырех лет (имена детей до четырех лет не вносились в перепись). Но если в 1660 г. он был, по-видимому, подросткового возраста, раз сочли возможным отправить его на службу, значит, тремя годами ранее его непременно должны были внести в список, как других детей «охудалых» крестьян, но не внесли. Возможно, это был один из тех случаев, когда от службы (соответственно, и от включения в списки) откупались. Не менее возможно, что за этим стоит всего лишь невнимательность писца. Подобные ситуации создают возможность поиска ответов на вопросы как о характере деятельности сыщика И. Дивова, так и о поведенческих ориентирах карельских крестьян.
Еще одним примером такого рода является следующая ситуация. Имя крестьянина деревни Демидова Карташева Космозерской волости Кижского погоста Евсейки Федотова есть в переписях как 1646 г.18, так и 1678 г.19 Находим его имя и в коллективной чело-
битной крестьян от 1650 г. с жалобой на бывшего старосту Велико-губского конца Кижского погоста Ивашку Григорьева, который не дал им отчета по приходно-расходным книгам20. Однако в переписи Дивова имени Евсейки нет. Был ли он солдатом и почему переписчик пропустил его, также еще предстоит выяснить.
Следует заметить, что нами обнаружены и примеры обратных ситуаций, когда в переписи Дивова имена есть, а в переписях 1646 и 1678 гг. их не находим. Так, в фонде Олонецкой воеводской избы хранятся документы судебного дела по иску солдатской вдовы Евдокии дочери Данилы Сидорова, предъявленному ею братьям ее погибшего на службе мужа Семена, о разделе имущества21. Имя Данилы Сидорова вместе с его внуками Васькой Большим и Васькой Меньшим внесено Дивовым в 1657 г. в список «охудалых» крестьян деревни Демидова Карташева Кижского погоста22 (хотя в самих актах упоминается только деревня Айтьнаволок, где жили братья погибшего солдата23). В предшествующей переписи 1646 г. в деревне Демидова Карташева имени Данилы нет. Хотя из актов известно, что в 1650 г. он жил в Великогубском конце Кижского по-госта24. Не исключено, что Данила Сидоров с семьей пришел жить в деревню Демидова Карташева после переписи 1646 г., например в результате мероприятий по возвращению сошлых крестьян на места их прежнего жительства в преддверии введения солдатской службы в этом приграничном регионе.
Именно накопление подобных казусов может привести к раскрытию как межличностных взаимоотношений внутри крестьянского сообщества и с представителями власти, так и процесса крестьянской миграции в период существования института пашенных солдат и после его отмены вплоть до переписи 1678 г.
В то же время при исследовании судеб отдельных солдат, зафиксированных переписью, очень важно избежать ошибок при идентификации имен людей из разных источников. В длинных списках солдат и крестьян очень много однотипных имен. Имена часто повторяются, и даже в пределах одной деревни встречаются люди с одинаковыми именами. Компьютерная база данных почти всегда помогает справиться с этой проблемой, но иногда сомнения, один это и тот же человек или два разных, остаются. В таких случаях мы прибегаем к методикам сопоставительного анализа всей доступной документальной информации, сохраненной актовым материалом и переписными книгами.
Кроме того, интересные факты устанавливаются при анализе имен солдат, внесенных в 1657 г. в списки беглых и сошедших без-
вестно. На данный момент выявлено, что имена некоторых из этих солдат фигурируют в челобитных или поручных записях несколько лет спустя после деятельности Дивова в Олонецком уезде, а также в переписной книге 1678 г. Так, два крестьянина Шальского погоста, Сенка Григорьев и Митрошка Панфилов, были внесены Дивовым в список беглых солдат25. Вероятно, они были в розыске в течение нескольких лет. Тем не менее согласно документам летом 1660 г. они были найдены и высланы на службу. Об этом становится известно из поручной записи, подписанной 27 августа того же года26. Кстати, среди их поручителей был Калинка Елизарьев, о котором Дивов сделал запись: «сшол безвестно»27. Тем не менее летом 1660 г. он уже занимал должность старосты Купецкой волости Шальского погоста28. Это означает, что сбежавшие от солдатской службы крестьяне могли вернуться к обычной жизни, а в некоторых случаях даже быть избранными на руководящую должность в местном самоуправлении.
Сделать это и другие подобные наблюдения на уровне имен, очень важных для исследования, стало возможным только благодаря внесению информации из переписи Дивова в компьютерную базу данных, в которой можно не только осуществить быстрые и точные подсчеты количественной информации, но и получить основу для дополнения персонифицированной информацией из других источников и проследить судьбы карельских пашенных солдат.
Таким образом, при изучении переписных книг Ивана Дивова получаем новую историческую информацию, применяя следующие исследовательские методы: квантитативный (количественные подсчеты с использованием возможностей компьютерной обработки данных); сравнительный (сопоставление с другими переписными книгами и актовыми материалами) и просопогра-фический (накопление персонифицированной информации о пашенных солдатах). Комплексное использование этих методов дает возможность наиболее полно исследовать данный документальный источник и использовать содержащиеся в нем сведения о пашенных солдатах и других государственных крестьянах как основу для сбора и последующего анализа информации о складывании их индивидуальных судеб. В результате разрозненные крупицы информации складываются в коллективный портрет жителей Олонецкого уезда периода существования на этой территории института пашенных солдат.
Примечания
РГАДА. Ф. 137 (Боярские и городовые книги). Оп. 1 (Олонец). Кн. 5: Переписная книга солдат и крестьян Олонецкого, Заонежских и Лопских погостов переписи И.С. Дивова, 1657 г. 1130 л. с об.
Островская М.А. Земельный быт сельского населения Русского Севера в XVI-XVIII веках. СПб.: Тип. гл. управления уделов, 1913. С. 83-90. Богословский М.М. Земское самоуправление на Русском Севере в XVII в. Т. 1: Областное деление Поморья. Землевладение и общественный строй. Органы самоуправления. М.: Синодальная типография, 1909. С. 144-145; Т. 2: Деятельность земского мира. Земство и государство. М.: Синодальная типография, 1912. С. 63-64; Мюллер Р.Б. Очерки по истории Карелии XVI-XVII вв. Петрозаводск: Госиздат К.-Ф. ССР, 1947. С. 126-140; Старостина Т.В. Пашенные солдаты: К 450-летию русской регулярной армии // Военный вестник: Ежемесячный военно-патриотический историко-культурный альманах. 2000. № 7. С. 3; Коваленко Г.М. Карелия в русско-шведской войне 1656-1658 гг.: Препр. докл. на Учен. совете Ин-та яз., лит. и истории 29 июня 1978 г. Петрозаводск: КФАН СССР, 1978. С. 67-76; Жуков А.Ю. Управление и самоуправление в Карелии в XVII в. В. Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2003. С. 207-228.
Чернякова И.А. Карелия на переломе эпох: Очерки социальной и аграрной истории XVII века. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 1998. С. 120-122, 173-176. Рыжков А.С. Опыт составления электронной базы данных по переписным книгам карельских пашенных солдат Ивана Дивова // Материалы XV Всероссийской научной конференции «Писцовые книги и другие массовые источники XVI-XX веков». К столетию со дня рождения П.А. Колесникова. М.: Древлехранилище, 2008. С. 269-274.
А.С. Рыжков оставил занятия наукой, не завершив начатой работы. Выбрав службу карельских пашенных солдат в качестве темы для своего диссертационного исследования, я работаю с фотокопией источника, имеющейся в Исследовательской лаборатории локальной и микроистории Карелии Петрозаводского государственного университета (ИЛЛМИК, ПетрГУ, руководитель доц. И.А. Чернякова). К настоящему времени вся информация из книг Дивова внесена в базу данных (в программе FileMaker Pro), сделаны все подсчеты и с использованием возможностей компьютерной обработки данных выполняется исследование службы карельских пашенных солдат как фактора, оказавшего существенное воздействие на жизнь местных крестьян. Иногда переписчик вносил в книги не только ту информацию, которая подразумевалась заголовком. Так, в книге 3 указаны не только солдаты, служившие на Лаве и на Олонце, но также 104 беглых солдата, 33 умерших, 22 больных, 46 отказавшихся служить, 14 не вернувшихся со службы, 22 не-
2
3
4
5
3
7
найденных; в книге 6 указаны не только умершие и убитые, но также 45 солдат, принявших постриг, 20 взятых в плен и 16 пропавших безвестно. В данной таблице показано количество, полученное в результате общих подсчетов по каждой книге.
Мюллер Р.Б. Указ. соч. С. 133.
Чернов А.В. Вооруженные силы Русского государства в XV-XVII вв. М., 1954. С. 143.
Волков В.А. Войны и войска Московского государства. М., 2004. С. 391-407. Мюллер Р.Б. Указ. соч. С. 133. Старостина Т.В. Указ. соч. С. 3.
Дополнения к актам историческим, собранные и изданные Археографической комиссией. Т. 1-12. СПб., 1846-1875. Т. IV. СПб., 1851. № 146. С. 389-397. Архив СПб ИИ РАН. Ф. 98. Оп. 1. К. 4. Д. 1. Сст. 50.
15 РГАДА. Ф. 137. Оп. 1. Кн. 5. Л. 1075.
16 Там же. Л. 866 об.
17 Там же. Л. 68, 866 об. РГАДА. Ф. 1209. Кн. 980: Переписная книга Заонежских погостов И.П. Писемского, Л.Г. Сумина и подьячего Я. Еуфимьева 1646 г. Л. 147. РГАДА. Ф. 1209. Кн. 1137: Переписная книга Заонежских погостов Олонецкого уезда И.А. Аничкова, И.Н. Аничкова и подьячего И. Венякова 1678 г. Л. 376 об. Архив СПб ИИ РАН. Ф. 98. Оп. 1. К. 1. Д. 157. Сст. 1-1 об., 2-2 об. Там же. К. 4. Д. 7. Сст. 1-14. РГАДА. Ф. 137. Оп. 1. Кн. 5. Л. 1091. Там же. Л. 134, 433, 734 об.
Архив СПб ИИ РАН. Ф. 98. Оп. 1. К. 1. Д. 157. Сст. 1-1 об., 2-2 об.
25 РГАДА. Ф. 137. Оп. 1. Кн. 5. Л. 486 об., 487.
26 Архив СПб ИИ РАН. Ф. 98. Оп. 1. К. 3. Д. 76. Сст. 106, 106 об.
27 РГАДА. Ф. 137. Оп. 1. Кн. 5. Л. 654 об.
28 Архив СПб ИИ РАН. Ф. 98. Оп. 1. К. 3. Д. 82. Сст. 84, 84 об.
8 9
10 11 12
13
14
18
