CC BY-NC
95Переосмысление политики в контексте метамодерна
Хохлова Дарья Даниловна
аспирант, Санкт-Петербургский государственный университет 191124, Россия, Ленинградская область, г. Санкт-Петербург, ул. Смольного, 1/3, оф. под. 7
Khokhlova Darya Danilovna
Post-graduate student, the department of Political Management, Saint Petersburg State Univsrsity
191124, Russia, St. Petersburg, Smolnogo Street 1/3, office #7
И dashanty@rambler.ru
Статья из рубрики 'ТЕОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ НАУК"
Аннотация. Объектом данного исследования являются актуальные философские основания политики, предметом - делиберативное, постанархистское, метамодернистское влияние на современную политическую теорию. Автор ставит своей целью определить принципы новой постанархистской политической теории. Для достижения этой цели поставлены следующие задачи: установить предпосылки новой политической теории, изучить непосредственно явление метамодерна, выявить его влияние на политику, определить ключевые термины новой политики. Особое внимание в статье автор уделяет рассмотрению возрастающего значения политического влияния (замещающего насилие), кооперативного управления (управление на основе сотрудничества), горизонтализации связей, деидеологизации политики, десакрализации и демифологизации абсолютной власти. Автор рассматривает современные политические концепции, претендующие на конструирование альтернативной политической реальности в новую пост-постмодернисткую эпоху. Основными методами исследования в данной научной статье являются: анализ и синтез, системный подход, нормативно-ценностный подход. Новизна данного исследования заключается в том, что рассматриваемое явление раскрыло себя лишь в 1990-х гг., язык и понятийный аппарат, отражающий особенности метамодерна, только изобретается, следовательно, данную тему можно считать приглашением в новую дискурсивную практику. Особым вкладом автора в исследовании темы является апеллирование к постанархизму, как новому и своевременному политическому феномену, отражающему реальные социально-политические тенденции.Автор считает наиболее важной практическую значимость данного исследования, поскольку в нем раскрывается не только лингвистическое основание новой теории, но и прикладные политические модели, публичная разработка которых ведется в настоящее время и реализацию которых можно наблюдать на примере мировых политических процессов.В результате исследования был сделан вывод об эффективности кооперативной модели политического управления (как ведущей концепции политического метамодерна) в сравнении с другими демократическими моделями. Элитизм, вертикальные связи и абсолютная власть постепенно уступают место популизму и массовости, горизонтализму и влиянию. Границы политического размываются как в контексте политических процессов, институтов и акторов, так и на уровне идей. Эпоха метамодерна в принципе имеет лиминальную природу и высокую степень неопределенности в качестве естественного состояния, в которой пост-истина проявляет себя в полной мере. Все это сказывается и на политике, которая меняется как на уровне языка, так и на уровне идеологии и реализации политической воли.
Ключевые слова: метамодерн, постанархизм, пост-истина, влияние, минархизм, пост-
политика, партисипизм, горизонтализм, партисипативная экономика, политика участия DOI: 10.7256/2454-0684.2017.10.22610 Дата направления в редакцию: 17-04-2017 Дата рецензирования: 08-04-2017
Abstract.
The object of this work is the relevant philosophical grounds of politics, while the subject is the deliberative, post-anarchic, and postmodern impact upon the modern political theory. For achieving the set goal the author specifies the following tasks: determine the prerequisites for new political theory; examine the direct phenomenon of metamodernism; identify its influence on the politics; define the key terms of new politics. Special attention is given to consideration of the growing importance of the political influence (substituting violence), cooperative management (management on the basis of cooperation), horizontalization of connections, deideologization of politics, desacralization and demythologization of the absolute power. The author reviews the modern political concepts that qualify for the development of alternative political reality during the new postmodern era. The scientific novelty of this article consists in the fact that the examined phenomenon revealed itself only by 1990's, the language and conceptual apparatus that reflect the specificities of metamodernism are just developing, thus this topic can manifest as invitation into the new discursive practice. Author's special contribution lies in appealing to the post-anarchism as a new and timely political phenomenon reflecting the relevant sociopolitical trends. The study reveals not just the linguistic foundation of the new theory, but also the currently developing applied political models, the implementation of which can be observed on the example of the global political processes. The conclusion is made on the efficiency of cooperative model of political management (as a leading concept of political metamodernism) in comparison with other democratic models. Elitism, vertical connections, and absolute power gradually fade to the populism and massiveness, horizontalism and influence. The boundaries of the political blur in the context of political processes, institutions and actors, as well as ideas. Metamodernism in essence has a liminal nature and high level of uncertainty as its natural state, in terms of which the post-truth comes in full force. All of the aforementioned factors affect the politics that transforms at the level of language, as well as ideology and realization of political will.
Keywords: horizontalism, partisipism, post-politics, minarchism, influence, post-truth, post-anarchism, metamodernism, participative economy, politics of participation
Эпоха метамодерна в настоящее время находится в стадии своего становления, у нее даже нет собственной устойчивой терминологии. Обращаясь к ее теоретическим истокам, в первую очередь стоит упомянуть работы Джеймса Бьюкенена, Юргена Хабермаса, Джозефа М. Бассета, Джейн Мансбридж и др. В 1919 году в работе «Между анархией и Левиафаном» Бьюкенен, исследуя производительную и защитительную модели государств, пришел к выводу, что взаимовыгодное государство (выгодное всем участникам политического процесса) функционирует за счет обновляемой политической теории (то есть, руководствуется современными концепциями), договорных отношений и институтов, ограничивающих абсолютную власть. Хабермас в своих работах
последовательно развивает теорию коммуникативного действия, при помощи которой пытается доказать, что социальное развитие возможно только через общественный договор, коллективный политический дискурс. Бассет в 1980 году ввел термин «делиберативная демократия» (в работе «Делиберативная демократия: принцип большинства в республиканском правительстве»), говоря о том, что подлинно легитимная демократия основана на массовом публичном обсуждении, лишенном влияния групп интересов. В дальнейшем концепцию делиберативной (совещательной) демократии развивали многие исследователи: Джеймс Фишкин, Джошуа Коэн, Эми Гутманн и Деннис Ф. Томпсон. Их исследования доказали, что делиберативная демократия дает результаты, превосходящие результаты других демократический моделей. Мансбридж в «По ту сторону демократии соперничества» (1980) делает вывод, что наиболее эффективно сочетании унитарной (в основе которой стремление к консенсусу) и сопернической демократий, поскольку, когда конкуренция становится центробежной силой политики, она теряет общий продуктивный смысл, а совещательная демократия все же имеет ограниченный эффект.
О метамодерне или пост-постмодерне стали активно писать в 1990-х гг.-11, говоря о новом движении искренности вместо иронии постмодерна. Первыми приход метамодерна заметили в сфере искусства, преимущественно в литературе-21 -31, используя для описания новой эпохи термины транс-постмодернизм-41 (пост-ирония), пост-миллениализм-51 (уход от мышления жертвы), псведо-модернизм или диджимодернизм-61 (поверхностность вследствие развития Интернета и технологий), однако все эти термины существовали вне социально-политической плоскости. В 2010 г. культурологи Робин ван
дер Аккер и Тимотеус Вермелен написали «Заметки о метамодернизмех-71, а в 2011 г. вышел «Манифест метамодернизма»-81, написанный Люком Тернером - так было положено начало распространению термина в социальные науки. Приставка «мета-» происходит от платоновского metaxy, означающего «золотую середину», промежуточность. Эпоха метамодернизма сравнивается с маятником, имея в виду отрицание единственной истины, отказ от выбора между наивностью (модерном) и цинизмом (постмодерном) в пользу баланса между тем и другим.
Метамодернизм - это эпоха пост-истины-91, когда за каждым признается право на собственную правду: «Вся информация является основанием для знания, будь оно эмпирическим или афористичным, безотносительно его истинности» («Манифест метамодернизма» Люка Тернера в переводе Артемия Гусева). Об этом же пишет Славой Жижек, говоря, что подлинная политика - это искусство невозможного, поскольку она
меняет параметры возможного-101, таким образом, мы имеем неопределенность в основе всех современных процессов и больше не считаем ее терминальной стадией. Пост-истина появилась в эпоху метамодерна, поскольку оба этих явления имеют одинаковую лиминальную сущность: в них нет и не может быть определенности, в них есть балансирование между двух полюсов, они существуют, опираясь на сомнения.
Влияние метамодерна на политику оказывается в первую очередь через демистификацию абсолютной власти (через лексическую революцию в том числе) и «общества спектакля». Символом новой эпохи становится феномен влияния вместо абсолютной власти, на смену которой приходят кооперативные формы управления. Трансформация идеи абсолютной политической власти в идею политического влияния началась в 1980-х гг., однако ее специфика, которую Александр Пятигорский назвал переходом от концепции «политика - это все» к «все может быть политикой», ставит
человека в ситуацию эпистемологической неопределенности или иллюзорности-111
(вариативная герменевтика новой политики обусловлена «промежуточным» характером метамодерна). В контексте новой концепции политической власти возможны следующие способы понимания сферы политики: (1) полное объяснение в неполитических терминах; (2) рассмотрение политики как возникающей из отношений, но не сводимой к ним, как форму организации неполитических факторов, поддающуюся пониманию только в терминах новых политических принципов; (3) рассмотрение ее как автономной сферы. Таким образом, по сути, происходит отделение политики от мировоззрения!12!, идеологии, в сторону автономизма и кооперативного общественного управления. Цель новой политики мыслится в духе искренности метамодерна - это уход от спектакля (как
общественно-политических отношений) и ми фа .
Тогда встает вопрос: какова роль государства в современном обществе? Новая концепция политики идет по следам минархизма с его идеей минимального и ультраминимального государства: «Любое государство, которое больше минимального, нарушает права людей»!14!. Алекс Комфорт писал, что политическая власть привлекает
примерно тех же людей, что и преступность^15! (что согласуется с моделью государства как «оседлого бандита» МакГира - Олсона), в оппозицию этому современное революционное и радикальное движение избегает властного дискурса и вертикального характера управления, принимая классические анархистские принципы: автономию, добровольное объединение, самоорганизацию, взаимопомощь, прямую демократию!16!.
Описанные выше черты метамодерна образуют феномен пост-политики, характеризующейся (1) десакрализацией политической власти, (2) диджитализмом, разрушающим «общество спектакля», (3) бесцельностью, (4) отсутствием иерархии и
плюрализмом, (5) автономизмом и автономным правом, (6) этикой и пацифизмом!17!. Выходит, что post-politics - это политическая формация, по большинству признаков
совпадающая с постанархизмом!18!: личная автономия, отсутствие групповой идентичности, девальвация власти, отсутствие идолов, осознанное отношение к общим ресурсам, ненасильственные методы. Ключевой предпосылкой для эпохи постанархизма и пост-политики является идея о том, что нации, общества, идеологии, замкнутые
системы не существуют в реальности!19!, это конструкты довлеющего политического дискурса, который легитимирует идею абсолютной политической власти и безальтернативного способа контролировать ситуацию.
Абсолютная политическая власть формирует такое политическое пространство, в котором возможности прямой демократии сужаются!20!. Ноам Хомский отмечает, что даже в парламентских демократиях роль парламента ослабевает со времен окончания Второй мировой войны, а бюрократический аппарат сохраняется вне зависимости от решения
избирателей!21!, что подтверждает Йозеф Шумпетер!22! и Ги Дебор!23!.
Институциональные способы реализации прямой демократии устаревают, общество все чаще выбирает иные пути влияния на политику, в обход институций: митинги, самостоятельно написанные законопроекты, манифесты, создание и голосование за неклассические партии, избрание нетипичных политических фигур в качестве протеста против власти как абсолюта. Именно таким образом рождается кооперативное политическое управление - как альтернатива абсолютной политической власти. Данная кооперация подразумевает консенсус автономных личностей. Здесь заложены две пропозиции: (1) консенсус является единственным парето-оптимальным методом управления решением!24! !25!, (2) автономность личности - это условие реализации
созидательной воли к самореализации-261 IZZI. Сообщество автономных личностей, создающих соразмерное себе политическое пространство, может появиться даже там, где нет государства и рынка. В политической теории это называется контрвластью: например, Марсель Мосс и Пьер Кластр называли контрвластью социальные институты, противостоящие власти и капиталу: от самоуправляемых общин и рабочих союзов до отрядов народного ополчения; а Антонио Негри назвал ее основой «конституционной
власти», которая создает общественные учреждения и институции-281. Главная особенность таких коопераций - это не противопоставление себя власти, а предотвращение появления власти. Славой Жижек и Ги Дебор отмечают, что современность вышла за границу конфликтной истории, которая конструировалась при
помощи идеологий-291; пост-политика движется в сторону преодоления идеологических делений, решая новые проблемы посредством свободного обсуждения, учитывающего конкретные нужды людей, и экспертного знания-301.
Одним из видов пост-политических отношений является horizontalidad: свободное коллективное обсуждение потенциальных решений, лишенное идеологической окраски, политических программ и иерархии, но наделенное личной автономией и социальным
равенством-311. Horizontalidad - это продукт бесконфликтных протестов XXI века, а именно аргентинского радикального движения равных, зародившегося после экономического кризиса в декабре 2001 г.-321, и лондонского движения, возникшего на антиглобалистком Европейском социальном форуме 2004 г.-331 Horizontalidad - это один из примеров кооперативного политического управления.
Системный подход, основанный на этих принципах, предлагает partisipism. Это «освободительная теория» (liberating theory) в русле либертарного социализма, состоящая из четырех компонентов: экономики участия (parecon), политики участия (parpolity), семейной (феминизм) и общественной (поликультура) сфер. Каждый из четырех компонентов рассматривается в двух плоскостях: первая, центром которой является автономная личность; вторая, в которой институциональные ограничения помогают реализовывать потребности личностей.
Parpolity - концепция созданная Стивеном Р. Шаломом, основанная на пяти принципах: свобода, самоуправление, справедливость, солидарность, толерантность. Главная цель parpolity - это создание такой политической системы, в которой каждый человек имеет возможность напрямую участвовать в принятии политических и экономических решений в
той степени, в какой он от этих решений зависит-341. Для этого предлагается создать интегрированные советы (nested counsils), участниками которых будут все взрослые граждане данного общества. Советы делятся на уровни по 50 человек каждый, таким образом, что в среднем решение будет приниматься сотнями тысяч человек. Это не формат глобального государства, но форма координирующего совещательного органа. Каждый уровень Советов имеет право проводить референдум, оспаривающий решения любого из уровней. Также возможно присутствие людей, помогающих работе Совета. Помимо Советов предусмотрены Суды с правом вето, состоящие из, приблизительно, 41 случайно выбранных человека (не обязательное число), которые предотвратят тиранию большинства (на основании законов о правах человека). Именно поэтому Суды не избираются, а формируются рандомно. Состав Суда обновляется каждые два года. Решения при кооперативном управлении принимаются на основе консенсуса, в иных случаях на основе большинства голосов-351.
Parpolity критикуется за противоречие придуманной системы с концепцией: она не
следует в полной мере принципу horizontalidad, поскольку Советы и Суды - это не прямая демократия, а иерархичная представительская структура; также противоречит принципу принятие законов внешним авторитетом (теми же институтами), а не правовым обычаем-^36!.
Parecon - концепция партисипативной экономики, предложенная политологом Майклом Альбертом и экономистом Робином Ханелом, близкой к parecon и partisipism является концепция общих ресурсов нобелевского лауреата по экономике политолога Элинор Остром. В parecon подразумевается кооперативное принятие решение в качестве экономического механизма в вопросах производства, потребления и распределения ресурсов в обществе. Главные принципы parecon: справедливость, солидарность, разнообразие, самоуправление, бесклассовость, экологичность и эффективность, не превалирующая над остальными ценностями.
Элинор Остром, занимаясь исследованием управления общими ресурсами в течение пятидесяти лет, выделила восемь принципов: (1) четкое определение границ сообщества; (2) соответствие правил, регулирующих обращение с общими ресурсами, реальным потребностям и условиям; (3) каждый человек, попадающий под действие правил, может участвовать в их изменении; (4) внешние власти принимают и не нарушают установленные сообществом правила; (5) разработанная система мониторинга поведения членов сообщества, осуществляемого самим сообществом; (6) применять четко фиксированные санкции по отношению к нарушителям правил; (7) располагать ясными и доступными способами разрешения разногласий; (8) ответственность за управление общими ресурсами несут все члены и подсистемы сообщества, и все сообщество целиком^37!.
Parecon существует в пространстве между рыночной экономикой и централизованным управлением, функционируя на основе совместного планирования и коллективной
саморегуляции^38!. Согласно концепции, труд должен быть справедливо (кооперативно) оценен и вознагражден относительно затраченных на него времени и сил; трудовые обязательства сбалансированы; а частная собственность на производственные активы отсутствует^39!.
Как и parpolity, parecon подразумевает, что степень участия человека в принятии решения зависит от степени его вовлеченности в вопрос, отсюда выходит принцип рабочего самоуправления, где каждый работник имеет наибольшее влияние на те вопросы, которыми непосредственно занят сам (что, по сути, является и экспертной оценкой, обходя «касту» специалистов, не участвующих в рабочем процессе не пос ре дств е нно ).
Parecon чаще всего критикуется за пункт о справедливом вознаграждении труда. Коммунистическая критика утверждает, что, не смотря на вознаграждение, даже под parecon люди будут стремиться работать как можно меньше. Ноам Хомский отмечает, что parecon точно как и капитализм определяет работу как бремя, а его система
вознаграждения унизительна!40!. Дэвид Швайкарт видит слабость концепции (1) в вопросе кооперативного принятия решений и балансировке труда: это работает только в небольших коллективах, а не в целом обществе; (2) равная оплата труда снижает мотивацию работников; (3) их собственная оценка приложенных усилий, от чего зависит их зарплата, может быть ложью; (4) жесткий мониторинг сообществом членов сообщества может перерасти в тоталитаризм, либо наоборот, контроля не будет вовсе;
экономическое планирование без рынка едва ли возможно!41!. Дебаты о parecon ведутся
на всех уровнях (от обывательского до научного), концепция находится в стадии становления.
Partisipism балансирует в духе метамодерна между капитализмом и социализмом, развиваясь в русле пост-анархизма. Критика концепции касается ее внутренних противоречий, поскольку естественную регуляцию и добровольность она снова загоняет в старые рамки координаторства, иерархии и представительства. Разработка концепции не успевает за развитием ее идеи, однако The Next System работает над их синхронизацией, кумулируя различные предложения в поисках лучшего, на основе их анализа.
В результате краткого обзора метамодернистского влияния на политику, можно сделать следующие выводы:
1. Современная политическая теория находится в процессе легитимации постанархистского подхода к политике и политическому управлению;
2. Новая политическая теория неразрывно связана с политической практикой: с формированием нового дискурса, политических практик и институтов;
3. Главные черты метамодернистской политики - это феномен влияния вместо насилия, кооперация вместо абсолютной политической власти, добровольность вместо обязанности, горизонтальная модель сотрудничества вместо вертикали власти, отсутствие идеологии и ореола избранности политиков, поскольку политиком может быть каждый.
Даже эта небольшая статья раскрывает одну из ключевых черт новой политической теории - ее связанность с реальной политикой, то есть, ее высочайшая практическая значимость. Кооперативная модель управления создается в процессе публичного обсуждения как учеными, так и «обывателями», которые перестают быть таковыми в эпоху метамодерна: каждый член общества согласно новым концепциям участвует в разработке и реализации политики. Таким образом, время политических обывателей проходит. Беспрецедентно то, что политическая теория сегодня - это не научно-элитистский проект, а массовый. Таким образом, посредством работы над кооперативной моделью политического управления возникает заявка на институциональную революция, а разработка нового политического дискурса в контексте метамодерна порождает культурную революцию. Мягкость и глубина политических перемен делает рассматриваемые модели приемлемыми (в той или иной мере) практически в любом политическом контексте.
Важно отметить, что реальная политика уже переходит в метамодернистскую эпоху: необходимость реформы Европейского союза (устаревание формата), политический процесс Италии, Великобритании, Соединенных Штатов Америки, «Лучшая партия» Йона Гнарра и его успешное правление столицей Исландии в течении четырех лет, присутствие «Пиратской партии» в Европейском парламенте, феномен пост-истины и многое другое - это доказательства лиминальности политики как ее естественного, а не переходного состояния, что является отличительной чертой «маятника» метамодерна. Осознание этих новых условий реальности на бытовом уровне и их научное исследование и легитимация откроют следующий этап в понимании политики и ее в оз мож но сте й.
Библиография
1. Turner T. City as Landscape: A Post Post-modern View of Design and Planning. Taylor & Francis: London 1995. 260 p.
2. Epstein M., Genis A., Vladiv-Glover S. Russian Postmodernism. New Perspectives on Post-Soviet Culture. Berghahn Books: New York, 1999. P. 457-467.
3. Gans E. The Post-Millennial Age. Anthropoetics, №209, 03.06.2000.
4. Kirbi A. The Death of Postmodernism And Beyond. Philisophy Now, №58, November-December 2006.
5. Zavarzadeh M. The Apocalyptic Fact and the Eclipse of Fiction in Recent American Prose Narratives. Journal of American Studies, Vol. 1, №9. Apr., 1975, Cambridge University Press. Pp. 69-83.
6. Furlani A. Postmodern and After: Guy Davenport. Contemporary Literature, Vol. 43, No. 4. Winter, 2002. University of Wisconsin Press. Pp. 709-735.
7. Vermeulen T., van der Akker R. Notes of Metamodernism. Journal of Aesthetics and Culture. Vol. 2, 2010. Pp. 1-14.
8. Turner L. Metamodernist manifesto. 2011. URL: http://www.metamodernism.org (Дата обращения: 02.03.2017).
9. Flood A. "Post-truth" named word of the year by Oxford Dictionaries. The Guardian, 15.11.2016. URL: https ://www.theguardian.com/books/2016/nov/15/post-truth-named-word-of-the-year-by-oxford-dictionaries (Дата обращения: 02.03.2017).
10. Жижек С. Щекотливый субъект: отсутствующий центр политической онтологии. Пер. с англ. С. Щукиной. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2014. С. 273.
11. Пятигорский А.М., Алексеев О.Б. Размышляя о политике. М.: Новое издательство, 2008. С. 75-77.
12. Ясперс К. Истоки истории и ее цель / пер. с англ. М. Левиной. - М.: Академия наук СССР, Институт научной информации по общественным наукам, 1978. - с. 175.
13. Лафарг П. Право на лень. Религия капитала. Либроком, 2012. С. 65-66.
14. Нозик Р. Анархия, государство и утопия. М.: ИРИСЭН, 2008. С. 193.
15. Блэк Б. Анархия и демократия. М.: Гилея, 2014. С. 73.
16. Грэбер Д. Фрагменты анархистской антропологии. М.: Радикальная Теория и Практика, 2014. С. 6.
17. Дугин А. Г. Философия политики. М.: Аркогея, 2004. С. 363-369.
18. Newman S. The Politics of Postanarchism. The Anarchist Library, 15.08.2010. URL: http://theanarchistlibrary.org/library/saul-newman-the-politics-of-postanarchism (Дата обращения: 02.03.2017).
19. Грэбер Д. Фрагменты анархистской антропологии. М.: Радикальная Теория и Практика, 2014. С. 37-38, 56.
20. Mouffe C. On the Political. Routledge, Taylor & Francis Group, London and New York, 2005. Pp. 64.
21. Хомский Н. Государство будущего. М.: Альпина нон-фикшн, 2012. С. 55, 67-68.
22. Schumpeter J. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Harper & Row, 1950. Pp. 269.
23. Дебор Г. Общество спектакля. Глава 1, пункт 30.
24. Graber D. For a New Anarchism. New Left Review. 2nd ser. 13 (Jan.-Feb. 2002). P. 7172.
25. Buchanan J.M., Tullock G. The Calculus of Consent: Logical Foundations of Constitutional Democracy. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1962. P. 188.
26. Ванейгем Р. Революция повседневной жизни. М.: Гилея, 2005. С. 97.
27. Дебор Г. Общество спектакля. Глава 4, пункт 74.
28- Грэбер Д. Фрагменты анархистской антропологии. М.: Радикальная Теория и Практика, 2014. С. 23, 32.
29. Дебор Г. Общество спектакля. Глава 9, пункты 212, 213.
30. Жижек С. Щекотливый субъект: отсутствующий центр политической онтологии. Пер. с англ. С. Щукиной. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2014. С. 272.
31. Stewart F. Global horizontal (or social) inequalities. University of Oxford. Leontief Prize Lecture, Tufts University, Medford, MA 02155. 07.03.2013. URL: http://www.ase.tufts.edu/gdae/about_us/leontief/StewartLecture2013.pdf (Дата обращения: 06.03.2017).
32. Sitrin M. Horizontalidad: Where Everyone Leads. Yes! Magazine. 11.05.2007. URL: http://www.yesmagazine.org/issues/latin-america-rising/horizontalidad-where-everyone-leads (Дата обащения: 06.03.2017).
33. Maeckelbergh M. Horizontal Democracy Now: From Alterglobalization to Occupation. Interface: a journal for and about social movements. Volume 4 (1): 207-234. May 2012. URL: http://www.interfacejournal.net/wordpress/wp-content/uploads/2012/05/Interface-4-1-Maeckelbergh.pdf (Дата обращения: 06.03.2017).
34. Shalom S., Doherty A. The Politics of A Good Society. New Left Project. 31.03.2010. URL:
http://www.newleftproject.org/index.php/site/article_comments/the_politics_of_a_goo d_society (Дата обращения: 07.03.2017).
35. Shalom S. ParPolity: Political Vision for a Good Society. ZNet. 22.11.2005. URL: https ://zcomm.org/znetarticle/parpolity-political-vision-for-a-good-society-by-stephen1-shalom/ (Дата обращения: 07.03.2017).
36. Kay J. Parecon or libertarian communism? A debate over «anti-capitalism vision» between the Project for a Participatory Society, proponents of Parecon, and the libcom.org group. Libcom.org. 07.08.2009. URL: http://libcom.org/library/participatory-society-or-libertarian-communism (Дата обращения: 07.03.2017).
37. Ostrom E. Beyond markets and states: polycentric governance of complex economic systems. Prize Lecture. Nobelprize.org. 08.12.2009. С. 422. URL:
https ://www.nobelprize.org/nobel_prizes/economic-
sciences/laureates/2009/ostrom_lecture.pdf (Дата обращения: 07.03.2017).
38. Albert M. What's Next? Parecon, or Participatory Economics. The Next System Project. 03.11.2016. URL: http://thenextsystem.org/whats-next-parecon-participatory-economics/ (Дата обращения: 07.03.2017).
39. Fotopoulos T. Participatory Economics (Parecon) and Inclusive Democracy. The International Journal of INCLUSIVE DEMOCRACY, Vol. 1, No. 2. January 2005. URL: http://inclusivedemocracy.org/journal/pdf%20files/pdf%20vol 1/Parecon%20and%20Incl usive%20Democracy.pdf (Дата обращения: 07.03.2017).
40. Chomsky N. Interview by Adrien Wilkins: Noam Chomsky: Beyond State Socialism. 07.09.2011. URL: https://www.youtube.com/watch?v=kVNq8knHGew (Дата обращения: 07.03.2017).
41. Schweickart D. Nonsense on Stilts: Michael Albert's Parecon. Loyola University Chicago. 16.01.2006. URL: http://orion.it.luc.edu/~dschwei/parecon.htm (Дата обращения: 07.03.2017).
References (transliterated)
1. Turner T. City as Landscape: A Post Post-modern View of Design and Planning. Taylor
& Francis: London 1995. 260 p.
2. Epstein M., Genis A., Vladiv-Glover S. Russian Postmodernism. New Perspectives on Post-Soviet Culture. Berghahn Books: New York, 1999. P. 457-467.
3. Gans E. The Post-Millennial Age. Anthropoetics, №209, 03.06.2000.
4. Kirbi A. The Death of Postmodernism And Beyond. Philisophy Now, №58, November-December 2006.
5. Zavarzadeh M. The Apocalyptic Fact and the Eclipse of Fiction in Recent American Prose Narratives. Journal of American Studies, Vol. 1, №9. Apr., 1975, Cambridge University Press. Pp. 69-83.
6. Furlani A. Postmodern and After: Guy Davenport. Contemporary Literature, Vol. 43, No. 4. Winter, 2002. University of Wisconsin Press. Pp. 709-735.
7. Vermeulen T., van der Akker R. Notes of Metamodernism. Journal of Aesthetics and Culture. Vol. 2, 2010. Pp. 1-14.
8. Turner L. Metamodernist manifesto. 2011. URL: http://www.metamodernism.org (Data obrashcheniya: 02.03.2017).
9. Flood A. "Post-truth" named word of the year by Oxford Dictionaries. The Guardian, 15.11.2016. URL: https ://www.theguardian.com/books/2016/nov/15/post-truth-named-word-of-the-year-by-oxford-dictionaries (Data obrashcheniya: 02.03.2017).
10. Zhizhek S. Shchekotlivyi sub''ekt: otsutstvuyushchii tsentr politicheskoi ontologii. Per. s angl. S. Shchukinoi. M.: Izdatel'skii dom «Delo» RANKhiGS, 2014. S. 273.
11. Pyatigorskii A.M., Alekseev O.B. Razmyshlyaya o politike. M.: Novoe izdatel'stvo, 2008. S. 75-77.
12. Yaspers K. Istoki istorii i ee tsel' / per. s angl. M. Levinoi. - M.: Akademiya nauk SSSR, Institut nauchnoi informatsii po obshchestvennym naukam, 1978. - s. 175.
13. Lafarg P. Pravo na len'. Religiya kapitala. Librokom, 2012. S. 65-66.
14. Nozik R. Anarkhiya, gosudarstvo i utopiya. M.: IRISEN, 2008. S. 193.
15. Blek B. Anarkhiya i demokratiya. M.: Gileya, 2014. S. 73.
16. Greber D. Fragmenty anarkhistskoi antropologii. M.: Radikal'naya Teoriya i Praktika, 2014. S. 6.
17. Dugin A. G. Filosofiya politiki. M.: Arkogeya, 2004. S. 363-369.
18. Newman S. The Politics of Postanarchism. The Anarchist Library, 15.08.2010. URL: http://theanarchistlibrary.org/library/saul-newman-the-politics-of-postanarchism (Data obrashcheniya: 02.03.2017).
19. Greber D. Fragmenty anarkhistskoi antropologii. M.: Radikal'naya Teoriya i Praktika, 2014. S. 37-38, 56.
20. Mouffe C. On the Political. Routledge, Taylor & Francis Group, London and New York, 2005. Pp. 64.
21. Khomskii N. Gosudarstvo budushchego. M.: Al'pina non-fikshn, 2012. S. 55, 67-68.
22. Schumpeter J. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Harper & Row, 1950. Pp. 269.
23. Debor G. Obshchestvo spektaklya. Glava 1, punkt 30.
24. Graber D. For a New Anarchism. New Left Review. 2nd ser. 13 (Jan.-Feb. 2002). P. 7172.
25. Buchanan J.M., Tullock G. The Calculus of Consent: Logical Foundations of Constitutional Democracy. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1962. P. 188.
26. Vaneigem R. Revolyutsiya povsednevnoi zhizni. M.: Gileya, 2005. S. 97.
27. Debor G. Obshchestvo spektaklya. Glava 4, punkt 74.
28. Greber D. Fragmenty anarkhistskoi antropologii. M.: Radikal'naya Teoriya i Praktika, 2014. S. 23, 32.
29. Debor G. Obshchestvo spektaklya. Glava 9, punkty 212, 213.
30. Zhizhek S. Shchekotlivyi sub''ekt: otsutstvuyushchii tsentr politicheskoi ontologii. Per. s angl. S. Shchukinoi. M.: Izdatel'skii dom «Delo» RANKhiGS, 2014. S. 272.
31. Stewart F. Global horizontal (or social) inequalities. University of Oxford. Leontief Prize Lecture, Tufts University, Medford, MA 02155. 07.03.2013. URL: http://www.ase.tufts.edu/gdae/about_us/leontief/StewartLecture2013.pdf (Data obrashcheniya: 06.03.2017).
32. Sitrin M. Horizontalidad: Where Everyone Leads. Yes! Magazine. 11.05.2007. URL: http://www.yesmagazine.org/issues/latin-america-rising/horizontalidad-where-everyone-leads (Data obashcheniya: 06.03.2017).
33. Maeckelbergh M. Horizontal Democracy Now: From Alterglobalization to Occupation. Interface: a journal for and about social movements. Volume 4 (1): 207-234. May 2012. URL: http://www.interfacejournal.net/wordpress/wp-content/uploads/2012/05/Interface-4-1-Maeckelbergh.pdf (Data obrashcheniya: 06.03.2017).
34. Shalom S., Doherty A. The Politics of A Good Society. New Left Project. 31.03.2010. URL:
http://www.newleftproject.org/index.php/site/article_comments/the_politics_of_a_goo d_society (Data obrashcheniya: 07.03.2017).
35. Shalom S. ParPolity: Political Vision for a Good Society. ZNet. 22.11.2005. URL: https://zcomm.org/znetarticle/parpolity-political-vision-for-a-good-society-by-stephen1-shalom/ (Data obrashcheniya: 07.03.2017).
36. Kay J. Parecon or libertarian communism? A debate over «anti-capitalism vision» between the Project for a Participatory Society, proponents of Parecon, and the libcom.org group. Libcom.org. 07.08.2009. URL: http://libcom.org/library/participatory-society-or-libertarian-communism (Data obrashcheniya: 07.03.2017).
37. Ostrom E. Beyond markets and states: polycentric governance of complex economic systems. Prize Lecture. Nobelprize.org. 08.12.2009. S. 422. URL:
https ://www.nobelprize.org/nobel_prizes/economic-
sciences/laureates/2009/ostrom_lecture.pdf (Data obrashcheniya: 07.03.2017).
38. Albert M. What's Next? Parecon, or Participatory Economics. The Next System Project. 03.11.2016. URL: http://thenextsystem.org/whats-next-parecon-participatory-economics/ (Data obrashcheniya: 07.03.2017).
39. Fotopoulos T. Participatory Economics (Parecon) and Inclusive Democracy. The International Journal of INCLUSIVE DEMOCRACY, Vol. 1, No. 2. January 2005. URL: http://inclusivedemocracy.org/journal/pdf%20files/pdf%20vol 1/Parecon%20and%20Incl usive%20Democracy.pdf (Data obrashcheniya: 07.03.2017).
40. Chomsky N. Interview by Adrien Wilkins: Noam Chomsky: Beyond State Socialism. 07.09.2011. URL: https://www.youtube.com/watch?v=kVNq8knHGew (Data obrashcheniya: 07.03.2017).
41. Schweickart D. Nonsense on Stilts: Michael Albert's Parecon. Loyola University Chicago. 16.01.2006. URL: http://orion.it.luc.edu/~dschwei/parecon.htm (Data obrashcheniya: 07.03.2017).
