CC BY
131
ПЕРЕХОД НА ЭЛЕКТРОННЫЙ ДОКУМЕНТООБОРОТ: ПЕРСПЕКТИВЫ, РИСКИ, ПРАВОВЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ*
Информационном агентстве РБК 6 июля 2011 г. прошла пресс-конференция, посвященная электронному документообороту. О его проблемах и перспективах рассказали представители компании «Такском», которая специализируется на разработке, внедрении и сопровождении систем электронного документооборота (ЭДО), обеспечивающих обмен конфиденциальной информацией по телекоммуникационным каналам связи (ТКС). В разрабатываемых компанией системах применяются самые современные и надежные технологии, электронная цифровая подпись и сертифицированные криптографические средства защиты информации. На многочисленные вопросы представителей СМИ и аудитории ответили коммерческий директор компании «Такском» Артем Меликджанян, технический директор компании Александр Тупицын и советник председателя совета директоров компании Михаил Передерко.
— Очевидно, значительная часть налогоплательщиков уже поняла, что электронный документооборот — это просто и удобно?
М. Передерко. Если взять историю введения электронного документооборота в России именно со стороны государственных органов, то первой была налоговая служба, которая законодательно закрепила, что налогоплательщикам можно представлять декларации в электронном виде. Фактически за 10 лет, если взять статистику налоговой службы, 62 % организаций (это где-то порядка 1 млн 300 тыс.) и 55 % (это тоже где-то около 350—380 тыс.) индивидуальных предпринимателей уже сдают налоговую отчетность в электронном виде. И не только сдают отчетность, но и взаимодействуют в электронном виде. Плюс сейчас уже и Пенсионный фонд РФ подключился, и Росстат, и ФСС РФ. То есть фактически уже есть почва, на которой электронный документооборот будет только расширяться, и, вполне возможно, в ближайшее время будет скачок
* Публикуется в сокращении.
с учетом принятия тех же законодательных изменений в тех же электронных счетах-фактурах, которые позволят более широко взаимодействовать и самими хозяйствующими субъектами между собой.
— Электронный документооборот — это удобство прежде всего для хозяйствующих субъектов или для государства?
М. Передерко. Я бы хотел немного сузить наш разговор. Потому что электронный документооборот — это достаточно широкое понятие. Поэтому поговорим об электронном документообороте между хозяйствующими субъектами и между хозяйствующими субъектами и государственными органами. Это как раз та область, в которой предоставляет услуги наша компания. И в этом плане эффект от внедрения электронного документооборота фактически положительный как для хозяйствующих субъектов, так и для государственных органов.
Чем это можно охарактеризовать? В первую очередь для хозяйствующих субъектов — это снижение затрат: прямых затрат на почтовые расходы, на ведение архива, на аренду площадей под архивы, снижение затрат на поиск документов. Электронный документооборот позволяет увеличить скорость передачи данных, потому что по нормативным документам в той же почтовой службе России доставка корреспонденции по стране составляет от 5 до 35 дней — это официальные нормативы Почты России.
Также электронный документооборот позволяет взаимодействовать фактически круглосуточно. что очень важно с учетом большого пространства России и часовых поясов. Кроме того, электронный документооборот позволяет обеспечивать конфиденциальность документов. Есть различные технологии, сертифицированные программные средства, с помощью которых документ может прочитать только отправитель и только получатель — и никто больше. При этом, если используется электронноцифровая подпись, то, если кто-то внесет в данный документ какие-то исправления, это сразу будет выявлено. С другой стороны, это гарантированная доставка, потому что технологии обеспечивают
возможность фактически мгновенно подтвердить, что данный документ доставлен. Это основные моменты для хозяйствующих субъектов.
Если рассматривать государственные органы, то они тоже заинтересованы в этом, потому что это влияет на оперативность и достоверность поступления информации. С другой стороны, ускоряет процесс обработки документов, снижает очереди, в конце концов и позволяет эффективно использовать ресурсы — и человеческие, и технические.
— У какого уровня предпринимателей (малый, средний, крупный бизнес) электронный документооборот уже прижился?
А. Тупицын. Это зависит не от размера бизнеса, а от его специфики. Если же говорить о перспективных технологиях и о взаимодействии между объектами «бизнес—бизнес», что нам позволит внести это изменение в нормативную базу в связи с разрешением обмениваться электронными счетами-фактурами, то мы рассчитываем, что в первую очередь это будут компании, у которых достаточно большие сети поставщиков либо покупателей. Потому что у них достаточно большой поток документов уходит в адрес своих контрагентов, и это в первую очередь компании, которые, на наш взгляд, будут заинтересованы во внедрении электронного внешнего документооборота, так как это позволит существенно сократить издержки не только с самим обменом, не только с сокращением издержек на факте отправки, а именно на дальнейшей обработке, хранении, поиске, передаче копий. То есть здесь достаточно большой простор открывается для сокращения издержек. Говорить конкретно о компании «А» и компании «Б» не стоит. Сама компания «Такском» — яркий пример такого бизнеса, потому что у нас сотни тысяч клиентов, которым мы должны помогать.
— Какие компании, на Ваш взгляд, сегодня больше всего нуждаются в переходе на электронный документооборот?
А. Меликджанян. Сложно сказать, малые или большие компании. Потому что, скорее, это заинтересованность самих компаний в переходе на электронный документооборот, в оптимизации своих издержек. Если брать нормативную документацию, которую принимают налоговые органы, т. е. ограничения, что организации со среднемесячной численностью свыше 100 человек должны предоставлять отчетность в электронном виде. То есть это уже закреплено на законодательном уровне. Таким образом, крупные предприятия уже вовлечены в этот процесс электронного обмена.
Но так как таких крупных предприятий в нашей стране не большинство, а сегмент малого и среднего бизнеса достаточно широко развит, то статистика, которую приводил Михаил Пименьевич в ответе на предыдущий вопрос, красноречиво говорит, что не только такими административными методами организации втягиваются в этот электронный документооборот, а еще и сами, чувствуя выгоду этого процесса, используют предоставляемые им технологии современного ведения бизнеса.
— Электронный документооборот — это ведь не только отношения, к примеру, с поставщиками, государственными структурами, это ведь еще и формирующаяся внутрикорпоративная этика с прицелом на внешние связи?
М. Передерко. Если брать взаимодействие с государственными органами, то практически все уровни — организации, индивидуальные предприниматели — находятся в равных условиях, потому что законодательство распространяется на всех одинаково. Да, индивидуальный предприниматель на «упрощенке» сдает раз в год, а все другие организации сдают четыре раза в год примерно одинаковое количество документов в любой государственный орган. Поэтому при взаимодействии с государственными органами они все одинаковые.
— Насколько готова законодательная база государства к переходу хозяйствующих субъектов на электронный документооборот?
А. Меликджанян. Посыл Президента РФ по «электронному правительству» и взаимодействию с государственными органами граждан мы немножко оставим в стороне. А вот поговорим в первую очередь по электронному документообороту между хозяйствующими субъектами. И вначале все-таки остановимся на электронных счетах-фактурах, потому что это первый документ, который так четко прописывается на законодательном уровне, именно обмен ими в электронном виде.
Если кратко взять историю, то впервые в направлениях налоговой и таможенной политики Минфин России в 2009 г. поставил такую задачу — поэтапное создание системы. В 2010 г. внесены изменения в ст. 169 Налогового кодекса РФ. Это был первый законодательный акт, который четко прописал, что продавец имеет право выставлять, а покупатель получать электронный счет-фактуру. После этого в мае 2011 г. Минфин России утвердил приказом N° 50н порядок выставления и получения счетов-фактур в электронном виде по телекоммуникационным каналам связи с использованием
электронной цифровой подписи. Вот, пожалуй, два базовых документа.
Одновременно Федеральная налоговая служба тоже выпустила приказ, которым она утвердила порядок выставления требований на предоставление документов и представление истребуемых документов в электронном виде. При этом налогоплательщик представляет в электронном виде в налоговую службу истребуемые документы по утвержденным Федеральной налоговой службой форматам.
Но чтобы в целом это все в полном объеме вошло в жизнь, необходимы еще некоторые нормативные акты. В первую очередь необходимо внести изменения в постановление Правительства РФ № 914, которое говорит о правилах формирования заполнения и ведения счетов-фактур, журналов учета выставленных и полученных счетов-фактур, книг продаж и книг покупок, и ФНС необходимо утвердить соответствующий формат данных документов. Но по крайней мере, по нашей информации, Минфин с ФНС России уже проводят работу, есть проект данных документов. Конечно, он сейчас будет немного видоизменен, потому что буквально вчера в третьем чтении были приняты изменения в ст. 21 как раз в части счетов-фактур, там вводятся корректирующие счета-фактуры. Так что, наверное, в эти проекты еще будут внесены моменты, указанные в изменениях, которые были приняты вчера.
— Какие риски существуют при переходе на электронный документооборот?
А. Тупицын. Без рисков, конечно, не обходится. И в первую очередь они связаны с тем, что технология документооборота достаточно юная, если сравнивать ее с бумажным документооборотом. То есть бумагами мы обмениваемся уже многие годы, соответственно, бизнес-процессы этого обмена достаточным образом выстроены, понятны, стандартизованы: печать, подпись, отправка, хранение, архив, доступ к архиву. Это процесс, который не вызывает у организаций никаких проблем.
Электронный документооборот, безусловно, имеет свою специфику. Электронный документ — это не бумажный документ. Какие можно выделить специфические области, на которые необходимо обращать внимание при принятии решения о переходе? Во-первых, любая организация должна быть организационно готова к этому процессу. То есть должны быть соответствующие люди, которые этим процессом управляют. Должны быть соответствующие программно-технические средства, которые умеют работать с этими электронными документами.
Очень непростая область — управление сертификатами электронной цифровой подписи. Это новое понятие. Собственноручная подпись всем понятна — ручка и кисть, электронная цифровая подпись несколько отличается. Самое главное — любой сертификат имеет ограниченный срок действия, и за этими процессами надо следить. Год сертификата истекает, необходимо получать новый, необходимо обновить информацию об изменившихся сертификатах партнеров, потому что они становятся недействительными. И за всем этим надо либо следить самому, либо пользоваться услугами компаний, которые делают это за тебя.
Наверное, довольно сложная проблематика — это хранение. Как хранить в папках, шкафах, складах мы все понимаем. Электронное хранение — интуитивно с ним тоже вроде понятно, но есть какие-то риски: сломался диск у сервера и вдруг весь мой архив за пять лет просто перестал существовать. То есть это тоже необходимо организовывать либо заказывать такие услуги у каких-то организаций, которые такие услуги предоставляют, — электронный архив, резервное копирование.
Мне больше нечего добавить относительно рисков. В остальном только плюсы.
— Действительно, задача электронного документооборота — это вовсе не вытеснение бумажных носителей, а прежде всего создание эффективного механизма управления предприятием?
А. Тупицын. Мы с этим согласны, но только с точки зрения стратегической постановки задачи. Однако, как показывает исторический опыт — и не только наш, но и европейский, — задача, которая сразу ставится как глобальная и амбициозная, как правило, решается очень тяжело. Поэтому в тех областях, которые мы здесь представляем — это взаимоотношения бизнеса и государства и бизнеса с бизнесом в процессе хозяйственной деятельности, — мы все-таки посчитали, что первым этапом и первой целью является именно замещение бумажного документооборота электронным. Потому что эта цель имеет свою собственную ценность, однозначно выражаемую в чем угодно, в том числе и в стоимости. А уже достижение этой цели — в замещении бумаги — позволяет, собственно говоря, достигать эффекта улучшения управления, повышения эффективности бизнес-процессов и дополнительной экономии. Я вот в таком контексте хотел бы ответить. Потому что нельзя говорить, что переход — это всегда улучшение управления предприятием. Да, но в
какой-то долгосрочной перспективе. Поэтому не надо отчаиваться, если сразу эти цели не достигаются. А первый шаг — это все-таки замена бумаги.
М. Передерко. Я хотел бы добавить, что при автоматизации фактически неправильный путь — когда просто ручные операции перекладываются на автоматизированный способ. Потому что в любом случае при автоматизации любых процессов в первую очередь должны пересматриваться сами бизнес-процессы и взаимодействие между теми же структурными подразделениями. Но сразу предусмотреть это невозможно. Поэтому в первую очередь мы сначала предлагаем замещать бумажный документ, и одновременно организации должны продумывать свой новый бизнес-процесс, чтобы не получилось так, что стали формировать электронный документ — акт, например, о принятых работах. В организациях принято, что этот акт визируют 8 человек. И все эти люди начинают распечатывать его, читают, подписывают, а потом уже в электронном виде визируют. Чтобы такого не было, здесь надо пересматривать сами процессы и сам подход к обработке документов.
— Кто, на Ваш взгляд, должен выходить с инициативой перехода на электронный документооборот — первое лицо компании, финансовые подразделения?
А. Меликджанян. Решение в любом случае будет принимать первое лицо организации. А выйти с инициативой может любой уполномоченный на то сотрудник организации, который чувствует в этом необходимость и сможет доказать первому лицу, где этот эффект. Возможно, это будет архивариус компании, который уже устал перебирать эти архивы и видит ценность именно в быстром поиске нужного документа, и видит от этого эффект для всей компании, и сможет его объяснить и доказать своему руководству.
Вопрос в исходных процессах в компании, которые есть: где участки, которые возможно перевести из бумажного документооборота в электронный, и как глубоко они проникают вглубь компании, что для этого надо сделать. Во многих компаниях при больших согласованиях это, наверное, будет сделать немножко сложнее, чем в мелких компаниях, где это все концентрируется, допустим, у главного бухгалтера, который выполняет все роли в одном лице: и архивариуса, и лица, которому в первую очередь интересны счета-фактуры для исполнения своих служебных обязанностей.
Вопрос достаточно сложный, сильно зависит от размера компании. Скорее всего, это финансовые
службы, которые могут посчитать издержки и представить эту информацию своему руководителю.
— Если решение о переходе на электронный документооборот принято, с чего начать?
А. Тупицын. Любой электронный документооборот, который происходит в рамках тех услуг, которые мы предоставляем, невозможен без получения электронной цифровой подписи (ЭЦП). То есть первое, что нужно сделать, это определить перечень лиц, которые будут участвовать в этом документообороте, и получить на них электронную цифровую подпись. Собственно, дальше многое зависит от того, чем и с кем будет обмениваться это лицо, но самое главное — это ЭЦП, которая придает документам юридическую значимость и однозначно позволяет идентифицировать авторство.
Все (или большинство) игроки на рынке из тех, кто поставляет такие решения, в том числе и наша компания, предоставляют услуги удостоверяющего центра. Поэтому сначала — выбор решения, а затем — получение ЭЦП.
— На рынке электронного документооборота жесткая конкуренция? Какие продукты, услуги наиболее востребованы?
А. Меликджанян. Конечно, конкуренция жесткая. Организаций, предоставляющих услуги по ЭДО, сейчас уже где-то полторы сотни.
Сейчас у нас представлено несколько программных продуктов, с помощью которых наши клиенты представляют отчетность в государственные контролирующие органы. Это наша первая система, с которой мы начинали, «Такском-Спринтер» и программный комплекс «Спринтер» — деск-топ-ное приложение, которое позволяет осуществить подготовку, проверку и отправку отчетности в налоговые органы, проконтролировать регламент ЭДО. Недавно мы запустили еще два продукта — это так называемый онлайн-Спринтер — решение на технологии тонкого клиента, когда клиент обращается на сервер в свой кабинет и оттуда производит все необходимые регламентированные действия. И также совместная разработка с «1:С», которая называется «1:С-Спринтер», которая позволяет непосредственно из программ семейства «1:С Предприятие 8» выгружать отчетность и передавать ее в контролирующие органы, не используя для этого каких-то дополнительных средств. Это что касается основных наших направлений.
Сейчас мы активно расширяем спектр услуг удостоверяющего центра—это выдача сертификатов для участия в электронных торгах, и сейчас большое
направление — это внешний документооборот между организациями — система «Такском-файлер», как мы ее назвали, которая позволит организациям обмениваться первичными документами между собой, в том числе счетами-фактурами в электронном виде.
— Можно ли быть уверенным в конфиденциальности информации, которая будет проходить через документы, включенные в электронный документооборот?
А. Тупицын. Я считаю, что для человека уверенность должна строиться на выборе компании и тех решений, которые предлагает эта компания, достаточных для удовлетворения потребностей именно компании к безопасности информации. Потому что мы должны понимать, что требования к безопасности у всех разные, естественно. Поэтому сейчас как мы, так и наши конкуренты, предоставляют очень широкий спектр средств обеспечения конфиденциальности информации. Достаточно просто выбрать необходимые тебе. Это и очень строгая аутентификация с использованием сертифицированных механизмов и сертификатов, это защищенные каналы связи, это подтверждение всех действий в системе, которые происходили. Ну и, наверное, наивысшая степень — это возможность шифрования информации, то, о чем уже говорилось, когда информация может быть доступна отправителю и получателю и никакая третья сторона, участвующая в транспорте, в принципе не имела бы к ней доступа.
— Почему целесообразный выбор компании, которая решила перейти на электронный документооборот, должен пасть на компанию «Такском»?
А. Меликджанян. Потому что наша компания имеет достаточно богатый опыт в рамках внешнего электронного документооборота, мы работаем с 2000 г. Наша компания участвовала в пилотном проекте, связанном с представлением отчетности в ФНС России. Результаты этого пилота и были стартом этой возможности для большинства бухгалтеров, которые сейчас пользуются этим способом представления отчетности в Федеральную налоговую службу, и далее этот рынок развился в представление документов в ПФР, ФСС РФ и Росстат. Также наша компания участвовала и в пилотном проекте по представлению электронных счетов-фактур, что тоже послужило толчком. Результаты этого пилотного проекта были признаны успешными, в результате чего пошло движение по изменению нормативно-правовой базы, которая сейчас позволяет быть уже гораздо ближе к обмену электронными счетами-фактурами, чем это было 5 лет назад.
А. Тупицын. Я бы хотел добавить, что мы считаемся компанией федерального уровня, т. е. работаем во всех регионах страны либо самостоятельно через филиальную сеть, либо через своих агентов и партнеров. Это дает нашим потенциальным клиентам некую уверенность, что независимо от развития своего бизнеса, расширения, переезда в регионы, они могут продолжать работать с нами.
Несмотря на наличие достаточно большого количества компаний, предоставляющих такие услуги, именно разработчиков технологий полного цикла не так много — наверное, до двух десятков. И мы одна из таких компаний, которая является разработчиком технологии: мы разрабатываем и клиентские средства, и операторские средства, и некоторые средства, которые в государственных органах устанавливаются.
Мы очень большое внимание уделяем обслуживанию клиентов, пытаемся и надеемся, что стали клиентоориентированной компанией. Поэтому очень большие средства инвестируем в техническую поддержку и колл-центр, чтобы иметь возможность обслужить всех наших клиентов. Тем более у них, как правило, очень мало времени на решение их проблем, потому что все эти отчетности имеют пиковый характер и главное — имеют всегда грань, после которой их уже представить без штрафов нельзя. И мы умеем обслуживать большое количество клиентов в очень сжатые сроки.
М. Передерко. Помимо непосредственного предоставления услуг при обеспечении электронного документооборота наша организация является удостоверяющим центром, что тоже немаловажно. У нас как у разработчиков программного обеспечения есть предложения практически для любого уровня хозяйствующих субъектов — от программных обеспечений, которые интегрированы в сложные ЯР -системы организаций, до легких программных средств, которые в принципе не требуют установки программных средств на стороне самого клиента.
— Можно ли сейчас обмениваться первичной документацией в электронном виде между контрагентами? И можно ли это делать без участия оператора ЭДО?
М. Передерко. Если взять счета-фактуры, то в порядке, утвержденном Минфином России и зарегистрированном в Минюсте России, прописывается выставление и получение только через оператора электронного документооборота. То есть любая другая прямая передача документа будет нарушением соответствующего порядка: в дальнейшем могут быть проблемы при возмещении или зачете НДС.
Другие документы, если взять Федеральный закон «О бухгалтерском учете», то в то в нем есть две статьи, одна из которых напрямую говорит о том, что хозяйствующий субъект — организация имеет право направлять бухгалтерскую отчетность в электроном виде. А по поводу первичных документов данная статья говорит, что организация имеет право формировать документы на машинных носителях и в электронном виде. Соответственно, если формировать, то и направлять.
Учитывая наш опыт, мы все-таки сторонники того, что необходимо использовать третью сторону при взаимодействии в электронном виде. Потому что если взять ту же бумажную аналогию, то, наверное, наиболее серьезное письмо вы все-таки направите через почту, да еще заказным, да еще с подтверждением. Здесь то же самое. Все-таки третья сторона — операторы — помимо того, что они гарантируют доставку, они еще могут выступать третьей стороной при различных спорных ситуациях.
— Сколько стоит внедрение в организации электронного документооборота изначально? Каковы ежемесячные платежи? Платежи за год?
А. Меликджанян. Это сложный достаточно вопрос. Если говорить о полномасштабном внедрении и переходе на электронный документооборот (ЭДО), то он предполагает переделку множества бизнес-процессов, а это уже оценить трудно, это как среднюю температуру по больнице — померить очень сложно.
Если брать замещение каких-то бизнес-процессов, то мы оцениваем, что процесс отправки электронных сообщений между организациями будет находиться где-то в интервале от 10 до 20 руб. за одно сообщение, что чуть ниже, чем аналогичные сейчас услуги, предоставляемые Почтой России.
Если брать обмен электронными документами с государственными органами, то текущие тарифы нашей компании предполагают предоставление услуг от 1 тыс. руб. в год за возможность отправки отчетности в налоговые органы без ограничения по количеству. То есть эти процессы мы оценили. Что касается именно бизнес-процессов в компании, то это надо проводить исследования и оценку, запускать проекты и прорабатывать, насколько глубоко и в какие бизнес-процессы необходимо будет внести изменения у наших заказчиков.
— Что показывает анализ зарубежной практики электронного документооборота? Что необходимо взять из нее на вооружение?
А. Тупицын. По количеству возникающих в год электронных документов, в первую очередь
счетов-фактур, мы, как ни странно, сравнимы с Европой. Примерно 15—17 млрд (есть такая оценка) в год возникает первичных счетов-фактур и у нас, и в Европе. Я хотел привести несколько цифр, которые взяты из доклада одного из самых известных европейских экспертов Бруно Коха, который каждый год публикует аналитический обзор по состоянию соответствующего рынка в Европе. Так, в 2011 г. около 5 млн европейских предприятий тем или иным образом уже вовлечены в электронный документооборот со счетами и счетами-фактурами. В 2008 г. таких предприятий было 1,7 млн, т. е. за три года в три раза выросло количество.
Европейские эксперты оценивают эффект от перехода на электронный документооборот — мы прежде всего говорим о счетах, счетах-фактурах и других документах по сделке — в 1—2 % от товарооборота предприятия в случае достаточно серьезной автоматизации обработки этих документов, когда не просто перешли, но и улучшили бизнес-процесс. 1—2 %, на наш взгляд, достаточно серьезная цифра, которой можно заставить финансовые органы предприятий задуматься об этом.
По оценке государственного казначейства Финляндии, обработка одного входящего счета-фактуры обходится в 30—50 евро. То есть это какая-то, на первый взгляд, очень серьезная сумма. Но это реально, включая прямые и косвенные затраты, они так оценивают. При переходе на электронный документ при недостаточной автоматизации дальнейшей обработки эта цифра сокращается примерно в 3—5 раз — т. е. где-то до 10 евро. В случае улучшения процессов и обработки этих документов они оценивают сокращение этой цифры еще в 10 раз — до 1 евро, т. е. общее снижение затрат — в 30—50 раз по сравнению с бумажным документом. Это довольно серьезно.
О чем еще говорит нам зарубежный опыт? Очень активно в Европе развивается операторский рынок. Они пошли именно по этой модели. Появившись в 2008 г., на сегодняшний день в Европе действует более 500 операторов электронного документооборота. То есть гораздо больше, чем у нас в отчетности.
За 10-летний опыт одной из основных проблем, которые отмечают европейские эксперты, является вовлечение своих контрагентов в эту деятельность. В любых взаимоотношениях есть заинтересованные и незаинтересованные стороны. Европейские эксперты отмечают, что при любом качестве технологий, удобстве, к сожалению, все равно главная проблема — вовлечение. У них даже есть некие слоганы:
«Раньше мы действовали по модели «кто хочет—подключайтесь, кто не хочет — будем работать по-старому». Теперь многие переходят на модель «кому не нравится — уходи», т. е. на модель такого чуть более жесткого давления (в случае если это возможно, конечно, если бизнес позволяет) на своих контрагентов ради их вовлечения в электронный документооборот.
— А есть риск наткнуться на недобросовестного оператора из вашей конкурентной среды? Есть ли такие примеры?
А. Тупицын. Здесь несколько аспектов: за 11 лет нашей деятельности на этом рынке у нас не было ни одного инцидента такой информационной безопасности. Встречаются ли на нашем рынке недобросовестные компании? Я бы сказал, скорее нет, чем да. Потому что мы до сего момента представляли рынок, который модерировался государством. Именно государство принимало активное участие в аттестации, сертификации как компаний, так и решений и следило за тем, чтобы те самые недобросовестные или потенциально недобросовестные компании не попадали и не участвовали в этой деятельности. И именно текущий рынок взаимоотношения государства и бизнеса, я думаю, достаточно безопасен, потому что он довольно жестко модерируется.
Как будет происходить с развитием рынка операторов взаимоотношение с бизнесом, пока сложно предсказать. Мы ожидаем, что, по крайней мере, на первых этапах государство продолжит свою деятельность и будет вводить какие-то механизмы аттестации, ну и любой потребитель может быть гораздо более уверен при выборе решения, аттестованного государством, в том, что это добросовестная компания. Если этого не будет, то, наверное, как и на любом другом рынке, появятся компании высокой степени надежности, менее надежные.
— Если в компании будет ЭДО, а у большинства партнеров этой компании он отсутствует, и вряд ли в ближайшей перспективе они перейдут на него, стоит ли тогда внедрять это нововведение?
А. Тупицын. Это как раз перекликается с тем европейским опытом, о котором я говорил. Если отвечать коротко: с нашей точки зрения, стоит. По двум причинам. Во-первых, мы сейчас находимся в периоде не очень устойчивой экономики, и, наверное, очень значимым становится вопрос сокращения собственных издержек. Переход на электронный документооборот и готовность к этому переходу — это одна из очень значимых статей. Поскольку для достаточно крупных организаций данный переход — это не вопрос одного дня или одного месяца, он может быть достаточно сложной организационной процедурой, которая потребует и изменения каких-то
бизнес-процессов, и приобретения. В любом случае к нему надо готовиться.
Во-вторых, понимая европейский опыт, мы в своих разработках очень большое внимание уделяем проблематике привлечения незаинтересованных абонентов. В своей новой системе мы предоставляем такие средства, которые бы позволили незаинтересованной стороне, не делая никаких вложений, никаких физических усилий, получить бесплатный абонентский ящик и иметь возможность получать документы или отправлять документы своему заинтересованному контрагенту. Мы ожидаем, что и наши конкуренты потом тоже пойдут таким путем.
То есть мы ожидаем, что на рынке будет создана ситуация, при которой заинтересованная сторона сможет переходить на электронный документооборот, вкладывать какие-то средства и как-то оплачивать эти услуги. А незаинтересованная сторона—не вкладывать никаких средств, но, тем не менее, иметь возможность получать эти электронные документы, хранить их и учитывать в своей деятельности.
— Не секрет, что порой самый больной вопрос — это налоговые и аудиторские проверки. Как они будут вестись при электронном документообороте?
М. Передерко. Следует отметить, что данный вопрос мне, например, очень странен. Я уже сказал, что Федеральная налоговая служба 10 лет уже принимает в электронном виде налоговые декларации, успешно проводит и камеральные проверки, и выездные проверки, и проблем не возникает. При этом уже четыре года крупнейшие организации просто обязаны сдавать отчетность только в электронном виде, и проверки у них идут чуть ли не каждый квартал. Поэтому в этом плане с налоговыми проверками проблем быть не должно. Тем более сама федеральная служба все больше и больше переходит на электронное взаимодействие, есть приказы — она в ближайшее время уже будет в электронном виде направлять и акты решения, и запросы, и подтверждения, и требования. И, соответственно, принимать в электронном виде. Соответственно, у них программное обеспечение уже готово к проведению проверок в электронном виде.
По вопросам аудиторских проверок все больше зависит от того, как я, предположим, составлю договор с аудиторской фирмой. Если я найду фирму, которая мне скажет: «А я могу проверять только на бумаге», а у меня 50 % документов в электронном виде, наверное, я не рискну заключать договор на аудиторскую проверку с такой фирмой. Все крупные аудиторские фирмы, насколько я знаю, спокойно уже проводят аудиторские проверки, применяя автоматизированные системы.
