CC BY
30
Тузова О. В. Пензенская модель музыкально-культурной системы в период Великой Отечественной войны 1941—1945 годов: архитектоника и региональный профиль / О. В. Тузова // Научный диалог. — 2016. — № 1 (49). — С. 248—260.
УДК 94(470.40):78"1941/1945"
Пензенская модель музыкально-культурной системы в период Великой Отечественной войны 1941—1945 годов: архитектоника и региональный профиль
© Тузова Ольга Владимировна (2016), кандидат исторических наук, доцент кафедры социологии, политологии и истории Отечества, Самарский государственный технический университет (Самара, Россия), ovtuzova@mail.ru.
Рассматриваются проблемы архитектоники и региональных детерминант развития музыкально-культурной системы в период Великой Отечественной войны 1941—1945 годов на примере пензенской модели. Используются материалы периодической печати и неопубликованных источников Предпринята попытка вычленить основные факторы формирования культурного рельефа края. Выделены и описаны структурные компоненты: управленческий, концертно-организационный, музыкально-театральный, информационный, образовательный, креативный, производственно-технический, самодеятельный. Выявлено, что к началу войны пензенская модель находилась на стадии организационного становления, в свою очередь это детерминировало дополнительные сложности в кадровом обеспечении, в квалифицированном концертном обслуживании населения, а также практическое отсутствие креативного сектора и т. д. Среди общих для тыловых регионов проблем обращается внимание на недостаток инструментальной и библиотечной базы, материальные трудности. Определены не имевшие аналогов феномены и процессы музыкально-культурной системы. Проиллюстрирована реализация тенденции расширения образовательного пространства за счет малых городов, роста самодеятельных сил. Рассмотрен тезис об амбивалентном влиянии эвакуационных процессов на культуру региона. Отмечены коллективы и персоналии, внесшие существенный вклад в развитие пензенской модели музыкально-культурной системы.
Ключевые слова: Великая Отечественная война; региональная культура; музыкально-культурная система; Пензенская область; пензенская модель; Поволжье.
1. Введение
Исследование советского опыта музыкально-культурной практики, особенно в условиях Великой Отечественной войны 1941—1945 годов,
ш
Журнал включен в Перечень БАК
представляется актуальной задачей исторической науки на современном этапе. Детализация феномена советской культуры возможна только в процессе изучения ее региональных детерминант и профильных характеристик. Наиболее эффективным в указанном направлении представляется системный подход в сочетании с теоретическим моделированием.
2. Управленческий компонент музыкально-культурной системы
Пензенская модель музыкально-культурной системы стала новообразованием довоенного периода (4 февраля 1939 года) [Культурное ..., 1989, с. 5]. Основным институтом управленческого звена являлся областной отдел по делам искусств (далее — ООДИ), подчинявшийся Управлению по делам искусств при СНК РСФСР и — выше — Комитету по делам искусств при СНК СССР. Сведений о специальных органах управления музыкальной сферой, как и в поволжских аналогах, не обнаружено; инспектор по музыкальному искусству, по данным на 1 января 1941 года, отсутствовал. Начальником ООДИ до октября 1941 года был А. Ф. Семенов, не имевший специального образования и до указанного назначения работавший в сфере коммунального хозяйства. Позднее начальником стал К. В. Королев, литератор, руководивший отделом на протяжении Великой Отечественной войны [ГБУ ГАПО, ф. Р—1097, оп. 1, д. 36, л. 1; ф. Р—2355, оп. 1, д. 21, л. 2; д. 22, л. 12; д. 38, л. 4; Дмитревский, 1974, с. 42]. Управленческий компонент расширялся: к 10 декабря 1942 года 5 человек курировали 17 учреждений, из них 4 находились в районах; в связи с увеличением нагрузки в декабре 1944 года в штат добавили инспектора и бухгалтера-ревизора [ГБУ ГАПО, ф. Р—2038, оп. 1, д. 631, л. 21; ф. Р—2355, оп. 1, д. 38, л. 42, 157].
Ключевым цензурным органом было Главное управление репертуарным контролем (далее — ГУРК). Уполномоченные ГУРК отслеживали соответствие нормативам репертуара, состав актеров. Например, Пензенскому театру оперы и балета в феврале 1942 года запрещалось привлекать к исполнению актеров, не допущенных ГУРК. В источниках указаны фамилии уполномоченных по области: И. П. Нагаев, Е. П. По-ловцева, И. Карташов [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 24, л. 1; д. 32, л. 20; ф. Р—1142, оп. 1, д. 9, л. 12].
При начальнике ООДИ и под его председательством для централизации и оптимизации руководства творческими процессами на региональном уровне и налаживания обратной связи с коллективами создали художественный совет — консультативный совещательный орган комбинированного состава: в декабре 1942 года из 28 членов 12 имели непосредственное
отношение к музыке: В. Г. Бенский, Н. М. Гинзбург, И. В. Шерешевская, Т. Д. Гутман, А. И. Шпигаль и др. [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 24, л. 1]
В регионе действовало Пензенское отделение Всероссийского театрального общества под председательством Е. Белова и обком Союза Ра-бис. Среди совместных с ООДИ проектов — декада смотра спектаклей русской классики с 1 по 10 января 1944 года, областная конференция по теме «О работе театров области в период Отечественной войны» (декабрь 1944 года) [ГБУ ГАПО, ф. Р—2052, оп. 1, д. 53, л 23об., 24; Сталинское знамя, 1942, 4 января; 1943, 31 декабря].
3. Образовательный компонент музыкально-культурной системы
В структуре образовательного компонента пензенской модели представлены музыкальные школы, училище, курсы общего музыкального образования (далее — КОМО) и студии. Кроме того, в результате эвакуации в модель включилась Центральная детская музыкальная школа при Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского (далее — ЦДМШ). Высших учебных заведений в данном регионе в 1941—1945 годах не было.
В Пензенском крае наблюдалась тенденция расширения музыкально-образовательного пространства: по информации на 1941 год, существовали планы по открытию школ в малых городах — Сердобске и Кузнецке. Однако по причине начала Великой Отечественной войны удалось реализовать проект открытия школы в Кузнецке только в 1944 году. Предполагалось принять контингент в количестве 100 человек в возрасте от 8 до 15 лет по классам фортепиано, скрипка, народные струнные инструменты. На текущее содержание и приобретение оборудования и инвентаря из областного бюджета выделяли 126 тыс. руб.; 20 тыс. руб. планировали собрать за счет оплаты обучения в размере 350 руб. с учащегося год. По различным причинам срок открытия перенесли с 1 мая на 1 октября 1944 года. Школе выделили 7 комнат на двух этажах, приобрели лошадь и телегу. Инструментальную базу формировали через аренду у частных лиц и учреждений. Так, по решению горисполкома из средних школ № 2 и № 4 передали пианино, а из артели «Молот» — инструменты для духового оркестра. Директором в январе 1944 года утвердили М. В. Подольского [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 21, 46, 98; д. 38, л. 47, 54, 57, 58; д. 39, л. 10, 97, 98; ГАРФ, ф. А—259, оп. 5, д. 1780, л. 8, 9, 12, 13, 14; Сталинское знамя, 1941, 18 января; 1944, 22 января].
В связи с началом войны музыкальное училище законсервировали. Пензенскую школу перевели на хозрасчет. В её пользовании оставили ин-
вентарь и часть помещения, ранее занимаемого совместно с музучилищем. Контингент воспитанников насчитывал на фортепианном отделении — 147 человек, на отделении духовых инструментов — 21 человек, на отделении народных инструментов — 3 человека, в классе скрипки — 2 человека. При школе открыли КОМО для взрослых с контингентом 33 человека, из них по классу фортепиано — 14, вокала — 17, духовых инструментов — 1, народных инструментов — 1. Директором школы и курсов стал А. С. Турищев; в числе преподавателей — В. П. Потулова (завуч), З. В. Паршина, К. А. Якушев, Е. М. Благоразумова-Мачинская и проч. [ГБУ ГАПО, ф. Р—1097, оп. 1, д. 36, л. 4; ф. Р—2355, оп. 1, д. 25, л. 200; РГАЛИ, ф. 2075, оп. 1, д. 148, л. 85; Савин, 1994, с. 147].
Эвакуационные процессы повлияли на состояние образовательного компонента. Главным образом это коснулось материального аспекта, в частности учебных площадей и инструментальной базы: для обеспечения работы ЦДМШ пришлось ощутимо потесниться ДМШ и художественному училищу, так как здание быстро пришло в запущенное состояние (за зиму вышла из строя отопительная система, были разбиты стекла и крыша живописной мастерской и т. д.). Но в творческом плане эвакуационный период оказался благотворным для музыкально-педагогической практики региона: в ДМШ по совместительству работали преподаватели ЦДМШ — профессор А. И. Ямпольский (класс виолончели); преподаватель Д. Б. Любкин (класс виолончели); доцент Львовской консерватории Т. В. Погожева (класс скрипки). Одним из источников пополнения ученического контингента ЦДМШ стали местные учащиеся [ГБУ ГАПО, ф. Р—1097, оп. 1, д. 61а, л. 5; ф. Р—2038, оп. 1, д. 631, л. 9; ф. Р—2355, оп. 1, д. 25, л. 160, 201об.; Дмитревский, 1974, с. 222; ОФОПО ПО, ф. 37, оп. 1, д. 860, л. 306; РГАЛИ, ф. 962, оп. 4, д. 867, л. 31; ф. 2075, оп. 1, д. 148, л. 85].
Студийная форма двухлетней подготовки кадров без отрыва от производства в вечернее время осуществлялась в оперном театре с 1944 года. В нее отбирали лучших участников самодеятельности. В числе преподавателей — О. А. Кириченко (завуч; музыкальная грамота и теория), А. К. Виноградова (вокал), В. Н. Ильинская и П. Н. Литони (балетный класс) и другие. Через несколько месяцев обучения 9 лучших студийцев принимали участие в спектаклях зимнего сезона 1944—1945 годов. Для оперативной подготовки технических кадров ввели ученичество под непосредственным руководством мастеров — электротехников, театральных портных, художников, декораторов [ГБУ ГАПО, ф. Р—1142, оп. 1, д. 8, л. 7; ф. Р—2355, оп. 1, д. 33, л. 21; Сталинское знамя, 1944, 22 января, 19 ноября].
4. Музыкально-театральный компонент музыкально-культурной системы
Одним из важнейших событий исследуемого периода в крае стало создание профессионального музыкального театра оперы и балета, зародившегося из самодеятельного кружка Дома культуры им. С. М. Кирова как хозрасчетного коллектива в декабре 1941 года; в апреле 1943 года его перевели в сеть государственных театров с присвоением III и вскоре II тарифной группы. Штат охватывал 226 работников, имелись все подсобные цехи. Основной состав артистов сложился из местных сил, долгое время работавших в музучилище, оперном ансамбле концертно-эстрадного бюро, хоровых и оркестровых ансамблях, а также частично пополнялся эвакуированными актерами из Москвы, Ленинграда, Киева, Одессы и Харькова [ОФОПО ПО, ф. 148, оп. 1, д. 802, л. 126об.; ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 33, л. 20; ГАРФ, ф. А—259, оп. 4, д. 2270, л. 8—9; Сталинское знамя, 1944, 30 декабря; Мочалов, 1985, с. 94;].
В конце 1942 года труппе выделили используемое в качестве склада полуразрушенное здание клуба им. 1 Мая на 500 мест на ул. Московской, 29. Там опера находилась до 11 декабря 1943 года. После этого здание передали Дворцу пионеров. Альтернативное помещение — клуб железнодорожников им. Ф. Э. Дзержинского с коммерческой вместимостью 967 мест — предоставили театру музыкальной комедии из Ростова-на-Дону по договору об аренде за 20 тыс. руб. в месяц. Только после реэвакуации последнего клуб перешел к оперному театру, остававшемуся там до закрытия в 1948 году. В конце войны планировалось строительство нового здания; на проектирование выделили 80 тыс. руб. В феврале 1945 года вопрос разрабатывался, но, как свидетельствуют источники, план не был реализован [ГБУ ГАПО, ф. Р—2038, оп. 1, д. 761, л. 43; ф. Р—2355, оп. 1, д. 32, л. 51; д. 33, л. 20; Сталинское знамя, 1945, 24 февраля; Мочалов, 1985, с. 93—94; Дмитревский, 1974, с. 287—288].
Репертуар Пензенского театра оперы и балета расширился к концу войны до 20 постановок, из которых рост творческого уровня коллектива продемонстрировали оперы «Пиковая дама», «Кармен», «Паяцы», первый балет «Испанское каприччио» Н. А. Римского-Корсакова (апрель 1944 года). После реэвакуации Ростовского театра музкомедии пензенская труппа в сезон 1943 года взяла линию на объединение оперных спектаклей с классической опереттой; в репертуар включили «Корневильские колокола» Р. Планкетта (постановка Б. Г. Бенского), «Цыганский барон» (режиссер М. И. Степанова) и «Летучая мышь» И. Штрауса (постановка московского режиссера Д. Ф. Джусто). На лето 1945 года запланировали гастро-
ли пензенской оперы на Дальний Восток, в Ярославль и Курск. Однако, как свидетельствуют источники, коллектив выехал на работу в Астрахань с 21 июля до конца сентября 1945 года [ГАРФ, ф. А—259, оп. 4, д. 2270, л. 8; ГБУ ГАПО, ф. Р—1142, оп. 1, д. 13, л. 1, 11об.; Сталинское знамя, 1943, 11 декабря; 1944, 4 апреля; 1945, 24 февраля].
Театр музыкальной комедии из Ростова-на-Дону представлял собой сильный и востребованный коллектив. До эвакуации театр «2 месяца не работал, переезжая из города в город» [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 32, л. 51]. 4 вагона декораций безвозмездно передали Бакинскому дому Красной армии, так как не было получено разрешение на их перевозку в Красноводск через Каспийское море. Пришлось создавать новые декорации ко всем спектаклям, при этом для налаживания деятельности театру понадобилось всего 23 дня (до 29 октября 1942 года) [ГБУ ГАПО, ф. Р—2038, оп. 1, д. 761, л. 43; Сталинское знамя, 1943, 13 июня]. Коллектив из Ростова-на-Дону оказался в коммерческом смысле успешным, что было нечастым явлением в условиях войны: удалось сохранить практически все кадры и в 1942 году, показав 290 спектаклей при плане в 328, обслужить 267,4 тыс. зрителей (по плану — 245) и собрать 2381,1 тыс. руб. (по плану — 2246,1). Немаловажную роль сыграл базовый жанр — весьма популярная в исследуемое время музыкальная комедия. В Пензе театр музкомедии включили в I тарифную группу. Репертуар увеличился в эвакуации с 8 до 20 постановок; созданы спектакли советской тематики — «Серенада» и «Три встречи». Наибольшим успехом пользовались «Свадьба в Малиновке», «жрица огня», «Холопка», «Свадьба Марион», «На нашем берегу». Артисты выступали на площадках в летнем театре парка им. В. Г. Белинского, во Дворце культуры им. С. М. Кирова, в помещении клуба им. Ф. Э. Дзержинского. Большой вклад в успех театра внес художественный руководитель Б. Г. Бенский. Любовь зрителей завоевали солисты А. В. Шилин, А. И. Назарова, А. И. Сергиенко, Е. М. Куш-нир и др. [ГАРФ, ф. А—374, оп. 10, д. 170, л. 17; ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 24, л. 24; д. 32, л. 51; Сталинское знамя, 1943, 13 июня, 22 октября; Мочалов, 1985. С. 94—95].
5. Концертно-организационный компонент музыкально-культурной системы
Ключевым институтом в концертно-организационной сфере пензенской модели было концертно-эстрадное бюро (кэб), образованное в марте 1939 года [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 5, л. 38; ф. Р—2366, оп. 1, д. 1, л. 1]. 8 августа 1941 года Пензенский кэб расформировали решением
облисполкома, а руководство концертной деятельностью возложили на областной драматический театр, а также на Дом народного творчества (подобное делегирование функций в поволжских аналогах нами не зафиксировано) [ГБУ ГАПО, ф. Р—2038, оп. 1, д. 492, л. 17, 87; Сталинское знамя, 1941, 31 августа]. С ноября 1941 года концертная жизнь края концентрировалась вокруг хозрасчетного коллектива эстрады при ООДИ (директор — Чарский, в штате — 34 человека). По причине катастрофичного положения в секторе приняли решение о принятии в августе 1942 года Пензенской области на обслуживание Куйбышевской филармонией [ГБУ ГАПО, ф. Р—2038, оп. 1, д. 492, л. 12; ф. Р—2366, оп. 1, д. 2, л. 1, 2, 2об., 3, 3об.; ГБУСО ЦГАСО, ф. Р—2425, оп. 2, д. 23, л. 5]. В сентябре 1942 года на базе сформированной в декабре 1941 года областной госэстрады, в штате которой было 111 человек, вновь организовали Пензенское областное концертно-эстрадное бюро [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 45, л. 10; ф. Р—2366, оп. 1, д. 3, л. 1; РГАЛИ, ф. 962, оп. 20, д. 133, л. 154об.; ф. 2075, оп. 1, д. 148, л. 86]. В первой половине 1943 года его перевели из IV в III тарифную группу. Однако успешной деятельность кэб назвать сложно: например, в 1943 году план по количеству концертов выполнен не был [ГАРФ, ф. А—259, оп. 4, д. 2263, л. 175; РГАЛИ, ф. 962, оп. 20, д. 133, л. 158; ф. 2075, оп. 1, д. 121, л. 23]. В 1944 году в кэб входили Украинский эстрадный коллектив в составе 9 человек, бригады под руководством Исаевой, Бирюкова, Андрианова, Цейтлина, театр эстрады и миниатюр в составе 10 артистов, духовой оркестр под руководством Баркетова — 10 исполнителей, а также 2 бригады артистов-иллюзионистов по 4 человека, цирковая бригада, театр трансформации, 10 артистов разных жанров и по совместительству 20 человек из оперного и драматического театров. В 1945 году в Пензе организовали оркестр народных инструментов; функционировал музыкально-литературный лекторий [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 45, л. 10; д. 49, л. 49; РГАЛИ, ф. 2075, оп. 1, д. 173, л. 41].
В апреле 1942 года Пензенский коллектив артистов эстрады принял на работу в рамках обмена с Тамбовским концертным бюро «Кавказский ансамбль песни и танца» в составе 16 человек с отчислением 10 % с валового сбора на содержание эстрады сроком на 1 месяц. В 1944 году Пензенская облгосэстрада отправила бригады Цейтлина и Петросяна для обслуживания Тамбовской, Сталинградской, Ивановской, Муромской и Владимирской областей. В 1945 году предполагался творческий обмен с Ивановской, Калининской областями и Донбассом [ГБУ ГАПО, ф. Р—2366, оп. 1, д. 2, л. 33; ф. Р—2355, оп. 1, д. 45, л. 10об.; д. 49, л. 49].
6. Креативный и музыковедческий компоненты музыкально-культурной системы
Креативный компонент в пензенской модели был слабо развит в 1941—1945 годах. Общественную композиторскую организацию создать не удалось.
Профессиональные композиторы и музыковеды, как правило, были инолокальными по происхождению (А. А. Штейнвиль из Одессы, в дальнейшем стал автором около 200 произведений) или по творческому становлению (А. В. Турищев — пензенский композитор, кларнетист, педагог) [Савин, 1994, с. 36]. Тем более интересны фигуры авторов-любителей: Е. К. Медянцева, руководившая Михайловским хором, написала для этого коллектива песни «Сторона моя, сторонушка» и «Калинка»; С. Ф. Зимаев руководил мордовским ансамблем из села Карсаевки Поимского района [Крейер, 1959, с. 63; Сталинское знамя, 1945, 23, 25 марта]. Среди местных композиторов выделялись Ф. П. Вазерский, Р. Е. Цимринг. В 1945 году Ф. П. Вазерский написал для организованного им самодеятельного хора рабочих завода им. М. В. Фрунзе (500 человек) «Песню фрунзенцев». Хор премировали и выделили на Всероссийский смотр, и только из-за отъезда Вазерского на гастроли в Астрахань с оперным театром, где он являлся в то время единственным дирижером, коллектив не смог выехать в Москву [ГБУ ГАПО, ф. Р—2389, оп. 1, д. 95, л. 8].
О фольклорных изысканиях известно мало. Сотрудники Пензенского Дома народного творчества (ДНТ) организовывали экспедиции по сбору материала, записывали и обрабатывали его [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 5, л. 83, 84]. Следует отметить фигуру известной народной поэтессы А. Аниси-мовой, записывавшей фольклорные образцы, главным образом в Поимском районе. В местной прессе неоднократно публиковали собранные ею припевки. В августе 1944 года А. Анисимова в статье «Песня и война» привела записи песен, собранных автором и его помощниками В. И. Сюзьдиным, Л. А. Кулешовой, В. И. Цыгановкиным. Сюзьдин, например, собрал много русских и мордовских песен, а также более 700 припевок (погиб в 1943 году на фронте). В 1945 году на Всероссийском конкурсе, организованном Всесоюзным ДНТ им. Н. К. Крупской, А. Анисимова получила поощрительную премию. В Пачелмском районе запись песен и припевок организовал директор железнодорожной средней школы № 87 К. Н. Соколов с помощью учительницы С. Симоновой и учениц Р. Ромашкиной, М. Ромашкиной и А. Быковой. Известно также, что в 1944 году готовился к изданию сборник «Фольклор Пензенской области». На лето 1945 года планировали организовать группы из учащихся и преподавателей техникумов, вузов, старших классов
средних школ, сотрудников краеведческих музеев по сбору народных сказок, песен, частушек, музыкальных напевов и т. п. [ГБУ ГАПО, ф. Р—1142, оп. 1, д. 12, л. 34; Сталинское знамя, 1944, 9, 12 августа; 24 декабря; 1945, 5 января, 28 июля; 23 сентября и др.]
7. Производственно-технический компонент музыкально-культурной системы
Производственно-технический компонент в пензенской модели музыкально-культурной системы обладал потенциалом для развития: до войны, например, в структуре Дома культуры им. С. М. Кирова была мастерская, производившая капитальный и текущий ремонт фортепиано, гитар и мандолин для учреждений и частных лиц [ГБУ ГАПО, ф. Р—1097, оп. 1, д. 29, л. 12об.; Сталинское знамя, 1939, 17 октября]. Мастерская мебели и культтоваров горпромкомбината осваивала в 1940 году производство пианино стоимостью не более 1500 руб. Корпус проектировался в черном цвете с украшением переднего щитка мелкой художественной резьбой [Сталинское знамя, 1940, 17, 23 апреля]. Однако в документах военного времени данные об этих или иных местных организациях указанного профиля отсутствуют. По сведениям на январь 1944 года, источниками обеспечения реквизитом и костюмами театра оперы и балета были столичная организация «Мостеакостюм», а также Саратовский театральный комбинат [ГБУ ГАПО, ф. Р—1097, оп. 1, д. 27, л. 133; ф. Р—1142, оп. 1, д. 7, л. 54, 79, 108].
8. Информационный компонент музыкально-культурной системы
Важнейшую роль в информационном освещении пензенской модели музыкально-культурной системы играла местная периодическая печать. В числе рецензентов, публиковавших критические статьи о театральных и концертных мероприятиях, были Вл. Густ, А. Храбровицкий, Н. Леонидова, З. Гусева, Н. Ярошенко, Т. Гутман (профессор Московской консерватории). Концертам И. Михновского посвятили заметку профессор А. Ямпольский и доцент Л. Магозинер, преподаватели Московской консерватории, а также кандидат искусствоведческих наук Л. Пескина [Сталинское знамя, 1942,
10, 17 июля, 30 августа, 17 сентября; 1943, 25, 27 апреля, 5 июня , 7 июля, 23 августа; 1944, 29 сентября; 1945, 6 марта]. Ответственные за мероприятия лица также писали заметки в газету: А. Бурков, секретарь обкома ВЛКСМ, председатель оргкомитета по проведению олимпиады детского творчества; Е. Белов, председатель оргбюро ВТО по Пензенской области; директор оперного театра В. Дмитревский и др. [Сталинское знамя, 1943,
11, 31 декабря, 28 марта; 1944, 23 мая]
Развитие и поддержание информационного компонента оказались затруднительными в военный период. В частности, театр оперы и балета не мог обеспечить зрителей программами и либретто из-за дефицита бумаги. Поэтому в соответствии с внутренним приказом в апреле 1942 года Ф. П. Вазерского обязали перед началом спектаклей пояснять содержание и объявлять фамилии участников, а администратора В. Мещерина — обеспечивать своевременную рекламу спектаклей по возможности в печатном виде и в обязательном порядке через сектор рекламы «Сталинского знамени» и Радиокомитет. Подобные обстоятельства тормозили и деятельность областного Дома народного творчества: недостаток издательств, множительных аппаратов (пишущих машинок, стеклографов), дефицит бумаги не позволяли эффективно выявлять сказителей, собирать фольклор, составлять и размножать репертуар [ГБУ ГАПО, ф. Р—1142, оп. 1, д. 1, л. 8, 8об.; ф. Р—2355, оп. 1, д. 21, л. 16об.].
Сведения о состоянии библиотечного фонда отрывочны. Например, стоимость литературно-нотной библиотеки Пензенской эстрады оценивалась суммой в 57 тыс. руб. Вполне достаточной была база в музучили-ще — она складывалась в течение многих лет с конца XIX века. И наоборот, крайне бедной считалась библиотека в недавно созданной Кузнецкой школе: формирование фондов во время войны представлялось сверхсложной задачей. Кроме того, в результате пользования библиотекой Пензенской школы учениками ЦДМШ «большинство экземпляров нот потрепано и разорвано, 49 номеров ценных музыкальных произведений увезены в результате реэвакуации в Москву и не возвращены» [РГАЛИ, ф. 2075, оп. 1, д. 148, л. 86, 87].
9. Самодеятельный компонент музыкально-культурной системы
В структуре пензенской модели ключевым для любительского движения являлся Дом народного творчества (далее — ДНТ). Пензенский областной ДНТ открыли в июле 1940 года. В его штате состояли К. В. Королев (директор), В. Н. Вольмар, А. К. Демидов, В. Н. Нацкая, В. В. Корнеев. Постоянного помещения не было, что не давало возможности создать ме-тодкабинет, организовывать учебу руководителей-общественников. Тем не менее ДНТ имел разветвленную структуру и считался одним из лучших до закрытия в начале Великой Отечественной войны [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 5, л. 83—84; д. 8, л. 9, 20; д. 21, л. 42; Сталинское знамя, 1940, 22 декабря].
Пензенский областной ДНТ восстановили в феврале 1944 года со штатом из 2 человек, директором назначили Н. А. Старкову, а в ноябре
в связи с ее отъездом в Москву — В. Е. Ревич (бывшего бухгалтера). ДНТ проводил учет кружков и исполнителей, обеспечивал методическую поддержку, в том числе устраивал семинары для руководителей коллективов. В 1944 году размножены и разосланы районным домам культуры указания по составлению планов работы кружков, репертуарные листки, краснофлотский лист и письмо «В помощь сельской художественной самодеятельности», произведения из сборников «Сельская эстрада» и «Уничтожим фашистских варваров». В числе примеров организационной деятельности можно назвать проведение в 1944 году к годовщине Октябрьской революции конкурса на лучший ансамбль песни и пляски и другие мероприятия. В 1945 году по решению облисполкома планировали укомплектовать штат методистов ДНТ для обеспечения развития самодеятельности [ГБУ ГАПО, ф. Р—2355, оп. 1, д. 12, л. 34об., 35; д. 39, л. 113; РГАЛИ, ф. 2075, оп. 1, д. 148, л. 87, 88].
Важным стимулом к количественному развитию самодеятельности региона стали смотры 1943—1945 годов. Если к началу смотра сельской самодеятельности в Пензенской области летом 1944 года было 714 кружков, объединявших 6426 человек, то после него число кружков возросло до 1036 с 9113 участниками, из них театральных — 490, хоровых — 329, музыкальных — 73, песни и пляски — 149. Кроме того, привлечены 1338 исполнителей-одиночек. В смотрах 1944 года принимали участие около 20 тыс. исполнителей различных жанров, в 1945 году зафиксировали 1200 кружков и 15 тыс. участников. В числе недостатков отмечали дефицит квалифицированных руководителей для танцевальных и музыкальных коллективов [ГБУ ГАПО, ф. Р—1142, оп. 1, д. 12, л. 34; ф. Р—2355, оп. 1, д. 38, л. 83; РГАЛИ, ф. 2075, оп. 1, д. 148, л. 87].
10. Выводы
Таким образом, находившаяся на стадии организационного становления пензенская модель музыкально-культурной системы продемонстрировала практически полносоставную структуру (за исключением креативного компонента), наполнение которой подвергалось амбивалентному влиянию эвакуационных потоков. Реалии войны вызвали к жизни не имевшие аналогов в других моделях адаптационные формы в образовательном и концертно-организационном секторах. Практически все ценные институты, закрытые в начале войны, были в ее ходе восстановлены; образовательное пространство увеличилось за счет г. Кузнецка. Более того, вырос статус театра оперы и балета, ставшего профессиональным государственным коллективом. Культура края обогатилась творческим опытом ЦДМШ и
Ростовского-на-Дону театра музыкальной комедии. В целом период с 1941 по 1945 годы в развитии музыкальной культуры региона следует оценивать как позитивный.
Источники и принятые сокращения
1. ГАРФ — Государственный архив Российской Федерации.
2. ГБУ ГАПО — Государственное бюджетное учреждение «Государственный архив Пензенской области».
3. ГБУСО ЦГАСО — Государственное бюджетное учреждение Самарской области «Центральный государственный архив Самарской области».
4. ОФОПО ПО — Отдел фондов общественно-политических организаций Пензенской области.
5. РГАЛИ — Российский государственный архив литературы и искусства.
6. Сталинское знамя — Сталинское знамя : орган Пензенского обкома и горкома ВКП(б) и областного совета депутатов трудящихся. 1940—1945.
Литература
1. Дмитревский В. И. Астроном верен звездам : роман воспоминаний / В. И. Дмитревский. — Ленинград : Лениздат, 1974. — 360 с.
2. Крейер Н. Н. Композиторы Пензы / Н. Н. Крейер. — Пенза : Кн. изд-во, 1959. — 68 с.
3. Культурное строительство в Пензенском крае : 1939—1977 гг. : документы и материалы. — Саратов—Пенза : Приволж. кн. изд-во, Пензенск. отд-ние, 1989. — 357 с.
4. Мочалов В. А. Вдохновляющим словом / В. А. Мочалов // Пензенская область в годы Великой Отечественной войны. — Саратов : Приволж. кн. изд-во, 1985. — С. 93—95.
5. Савин О. М. Пенза музыкальная / О. М. Савин. — Пенза : Департамент культуры Пензенской области, 1994. — 349 с.
Penza Model of Music and Culture System in Great Patriotic War of 1941—1945: Architectonics and Regional Profile
© Tuzova Olga Vladimirovna (2016), PhD in History, associate professor, Department of Sociology, Political Science and National History, Samara State Technical University (Samara, Russia), ovtuzova@mail.ru.
The problems of architectonics and regional determinants of development of musical-cultural system in the period of the Great Patriotic war of 1941—1945 by the example
of the Penza model are considered. The materials from periodicals and unpublished sources are used. The attempt was made to distinguish the main factors in the formation of region cultural relief. The structural components are revealed and described: management, concert organisation, music and theatre, information, education, creativeness, production and technics, amateur performances. It is revealed that by the war the Penza model was at the stage of organizational development, in turn, it determined the additional difficulties in staffing, skilled concert service and the virtual absence of the creative sector, etc. Among the common for rear regions problems the attention is drawn to the lack of tool and library base, to financial difficulties. Not unprecedented phenomena and processes of musical and cultural systems are revealed. The implementation of the trend of increasing educational space at the expense of small towns, the growth of amateur forces is illustrated. The thesis about the ambivalent impact of evacuation processes on the culture of the region is considered. The groups and personalities who made a significant contribution to the development of the Penza model of musical-cultural system are named.
Key words: Great Patriotic war; regional culture; music and culture system; Penza region; Penza model; Volga region.
References
Dmitrevskiy, V. I. 1974. Astronom veren zvezdam: roman vospominaniy. Leningrad: Lenizdat. 360. (In Russ.).
Kreyer, N. N. 1959. KompozitoryPenzy. Penza: Kn. izd-vo. 68. (In Russ.).
Kulturnoye stroitelstvo v Penzenskom kraye. 1939—1977 gg.: Dokumenty i materialy.
1989. Saratov—Penza: Privolzh. kn. izd-vo, Penzensk. otd-niye. 357. (In Russ.).
Mochalov, V. A. 1985. Vdokhnovlyayushchim slovom. In: Penzenskaya oblast' v gody Velikoy Otechestvennoy voyny. Saratov: Privolzh. kn. izd-vo. 93—95. (In Russ.).
Savin, O. M. 1994. Penza muzykalnaya. Penza: Departament kultury Penzenskoy oblasti. 349. (In Russ.).
