CC BY
23
альность не являются больше неприкасаемыми -даже без уже живущего клона - давно началась» [4, с. 184].
Список литературы
1. Левковская, К.А. Немецкий язык. Фонетика, грамматика, лексика / К. А. Левковская. - М., 2004.
2. Ольшанский, И.Г. Лексикология: Современный немецкий язык / И.Г. Ольшанский, А.Е. Гусева. - М., 2005.
3. Степанова, М.Д. Лексикология современного немецкого языка / М.Д. Степанова, И.И. Чернышева. - М., 2003.
4. Kerner, Ch. Blueprint - Blaupause / Ch. Kerner. -Hemsbach, 1999.
Кожикова Анна Владимировна - кандидат филологических наук, доцент кафедры немецкой филологии Гуманитарного института Череповецкого государственного университета. Тел.: 8(8202)51-83-98; 8-921-252-85-90.
Kozhikova Anna Vladimirovna - Candidate of Science (Philology), Associate Professor, Department of German Philology, Institute of Humanities, Cherepovets State University. Tel.: 8 (8202) 51-83-98; 8-921-252-85-90.
УДК: 821.161.1 (091) «18»
E.B. Целикова
ПАРОДИЯ А. СНИТКИНА «ПОЕЗДКА В ПАРГОЛОВО» И СТИХОТВОРЕНИЕ А.А. ФЕТА «ДЕРЕВНЯ» (К ПРОБЛЕМЕ СООТНОШЕНИЯ)
Е. V. Tselikova
A. SNITKIN'S PARODY "TRIP ТО PARGOLOVO" AND A.A. FET'S POEM "VILLAGE" (TO THE
PROBLEM OF CORRELATION)
Статья посвящена рассмотрению феномена личности А. Фета, возникающего в творчестве А. Сниткина. Ориентируясь на лирику А. Фета, А. Сниткин в своем цикле создает уникальный пародийный образ поэта. В статье дается характеристика механизмов пародии, выявляются некие общие законы, по которым развивается пародийная личность А. Фета.
Пародия, А.А. Фет, А. Сниткин, сатирическая журналистика, сатирический журнал «Искра», механизмы пародии, литературный процесс 60-х гг. XIX в.
The paper deals with the phenomenon of A. Fet's parody that is revealed in the works by A. Snitkin, a poet of the satirical magazine "Iscra". Guided by Fet's lyrics, A. Snitkin creates a unique parody of the poet's image. The paper describes parody mechanisms, reveals some general laws according to which Fet's parody personality develops.
Parody, A. A. Fet, A. Snitkin, satirical journalism, satirical magazine "Iscra", parody mechanisms, literature process of the 1860-s.
Одним из первых пародистов «Искры», обратившихся к творчеству А. Фета, был А.П. Сниткин, печатавшийся в журнале под псевдонимом Амос Шишкин. Встав на сторону защитников тенденциозного искусства, А. Сниткин пишет несколько пародий, направленных против представителей школы «искусства для искусства». Наибольшее количество пародий написано А. Снит-киным, как считают исследователи, на А.А. Фета, однако конкретные прототексты не определены. Рассмотрим одну из пародий.
«Поездка в Парголово» - пародия из цикла А. Сниткина «Антологические стихотворения».
Здесь А. Сниткин отходит от собственно антологического жанра. Выскажем предположение, что в данной пародии в качестве текста-источника Сниткин использует мотивы стихотворения «Деревня» (1842), включенного А. Фетом в рубрику «Разные стихотворения».
Главные герои пародии - влюбленные, отправляющиеся в местечко под названием Парголово, находящееся недалеко от Петербурга, чтобы впервые остаться наедине:
Забыв поэзию, людей и все на свете, Я ехал с милою в извозчичьей карете,
Спеша под кровлею крестьянской отдохнуть
И в тишине ночной в восторгах утонуть.
То было первое блаженное свиданье [2, с. 798 - 799].
В этой пародии автор раскрывает читателю род занятий и социальное положение своего героя: довольно абстрактный «влюбленный» первых двух пародий, чуть глуповатый, чуть трусливый, приобретает некоторую индивидуальность. Мы узнаем, что он поэт («забыв поэзию»), что он, судя по всему, разночинец с весьма незавидным материальным положением («я ехал с милою в извозчичьей карете») и любит отдыхать на природе, в деревне («спеша под кровлею крестьянской отдохнуть»),
В стихотворении А. Фета «Деревня», обозначенного нами как текст-источник, создается идиллический образ деревни - места, где человек постигает гармонию окружающего мира, находя красоту повсюду, даже в самых незначительных, а порой и непоэтичных деталях:
Люблю я приют ваш печальный, И вечер деревни глухой, И за лесом благовест дальный, И кровлю, и крест золотой [3, с. 39].
В противоположность лирическому субъекту Фета, чувствующему атмосферу деревни, ее притягательную силу, ее магию, герой Сниткина абсолютно равнодушен к окружающей обстановке. Фетовский «печальный приют», призывающий к умиротворению, в системе пародии становится уединенным уголком, где можно без всякой оглядки «в тишине ночной в восторгах утонуть», - и этим-то своим «удобством» и мила деревня герою пародии. Он не замечает окружающих красот - в пародии нет описания пейзажа, его визит на лоно природы подчинен определенной цели: «то было первое блаженное свиданье». Таким образом, мы можем составить себе некоторое представление об особенностях личности героя пародии: он порывист, влюбчив, эгоцентричен.
В пародии также раскрываются некоторые черты характера его «милой»:
Красавица, склонясь на страстное желанье, Решилася тайком покинуть отчий дом, Чтоб сутки провести с любовником вдвоем.
Пародийная «красавица» - абсолютный антипод фетовской героини, нежной, застенчивой и даже кроткой девушки:
И милой, застенчивой внучки Красивый девичий наряд,
Движение бледненькой ручки И робко опущенный взгляд.
Антагонизм этих описаний очевиден. А. Снит-кин изображает мнимую скромницу, «приличную девушку», внешне невинную, но придерживающуюся весьма смелых взглядов, тщательно замаскированных от родных и знакомых.
Распространенный романтический мотив побега влюбленных снижается авторской ремаркой:
(Кто любит истинно, в том безгранична вера!)
Романтики воспевали сильное, неистовое чувство, навечно соединяющее две любящие души. В пародии «истинная» любовь длится лишь «сутки». Духовная близость подменяется телесной. Телесное начало усиливается еще больше за счет детализации предметного мира:
Для смелости с собой мы взяли редерера, Бутылку коньяку, наливок двух сортов И вкусных 35 с грибами пирожков.
Вещный мир пародии впервые предельно насыщен. Автор особо акцентирует читательское внимание на количестве предметов: «35 с грибами пирожков» (не случайно количество обозначено именно цифрами, а не прописью), четыре бутылки спиртного разных сортов (редерер, коньяк, два сорта наливок), взятых, как иронично замечает пародист, «для смелости». По мнению А.П. Чуда-кова, «художественный предмет несет в себе главные качества изображенного мира <...> говорит читающему об индивидуальности автора» [1, с. 796]. Предметный мир пародии уникален тем, что говорит нам не только об индивидуальности автора пародии, но может также характеризовать автора прототекста. Так, перечисляя напитки, автор пародии первым из общего количества упоминает редерер. Редерер - это определенный сорт шампанского. Нет ничего удивительного в том, что влюбленные взяли с собой шампанское, скорее это даже традиционно. Интересно другое. А. Сниткин называет в пародии любимый сорт шампанского A.A. Фета. В письме И.С. Тургенева к A.A. Фету от 3 октября 1860 г. читаем: «Тогда мы в последний раз тряхнем стариной и хватим из кубка молодости - и из другого кубка с Редерером -но это последнее не в последний раз». Из другого письма от 26 января 1863 г.: «Вы [Фет] в Москве либо хандрите, либо слишком прилежно посещаете нашего старинного друга... г. Редерера» [4, с. 361 - 362]. Таким образом, через предмет (реде-
pep) пародист подчеркивает связь пародии не только с текстом-источником, но и с автором тек-ста-источника. В сознании читателя герой пародии начинает соотноситься с биографическим автором прототекста. Читатель, как ему кажется, замечает между ними некоторое сходство: особенности характера, поведение героя пародии отождествляется, накладывается, а зачастую даже подменяется особенностями характера и поведения реального автора.
Герой пародии охотно комментирует такое значительное количество спиртных напитков и еды:
(К несчастью, одарен я страшным аппетитом, А поцелуями, увы! нельзя быть сытым.)
Он не стесняется признаться в чревоугодии, поскольку утоление физиологической потребности стоит для него на первом месте. Это небольшое замечание, кроме того, отсылает нас к известной фетовской строчке: «Друг мой, бессильны слова, - одни поцелуи всесильны...». Сниткин иронизирует над этим утверждением А. Фета и противопоставляет «всесильным» поцелуям чувство голода, которое, на взгляд пародиста, гораздо сильнее. Проза жизни властвует над его героем, заставляя пренебречь духовным, поэтическим началом, а ведь герой по роду своих занятий именно поэт.
Пародист несколькими штрихами описывает место, где должно состояться «первое блаженное свиданье»:
Но вот приехали. С улыбкой на лице Встречает толстая нас баба на крыльце И в комнату ведет, где, пар густой пуская, Сердито самовар ворчит, на нас пеняя...
И вновь предметный мир пародии отсылает нас к тексту-источнику А. Фета «Деревня», где мы найдем упоминание самовара:
Люблю я немятого луга К окну подползающий пар, И тесного, тихого круга Не раз долитой самовар.
Возникающая таким образом взаимосвязь вещей ведет читателя к пониманию своеобразия взаимосвязи пародии и прототекста.
В фетовском стихотворении появляется образ старушки, призванный подчеркнуть ощущение уюта и тихого, «домашнего» счастья:
Люблю я на тех посиделках Старушки чепец и очки <...>
В пародии это уже «толстая баба» с многозначительной «улыбкой на лице», - образ нарочито огрубленный, создающий атмосферу, прямо противоположную той, что возникает в «Деревне» А. Фета.
Кульминацией пародии становится сцена поцелуя, отделенная от остального текста отточием:
Остались мы одни. Обвив меня руками, Подруга милая впилась в меня устами. И этот поцелуй так много говорил, Что понял я его и-свечку погасил...
Ироничное описание эротической сцены, заканчивающееся интригующей читателя фразой («и - свечку погасил»), пародийно обыгрывает заключительные строфы стихотворения «Деревня»:
Прощанье смолкающих пташек И месяца бледный восход, Дрожанье фарфоровых чашек И речи замедленный ход;
И собственной выдумки сказки, Прохлады вечерней струю И вас, любопытные глазки, Живую награду мою!
Там, где у Фета оттенки чувств, мимолетное настроение, мгновение уловимое благодаря характерной детали («дрожанье фарфоровых чашек»), у Сниткина - действие, четко обозначающее происходящее в реальности событие: «Обвив меня руками, подруга милая впилась в меня устами». Используя поэтические штампы («обвив руками», «подруга милая», «впилась устами»), пародист маркирует свидание как совершенно обыденное, рядовое событие. Для Фета все происходящее прохладным летним вечером - «выдумки сказки», событие исключительное, «живая награда».
Мир пародии, таким образом, оказывается максимально приближенным к миру реальному, действительному, в то время как поэтический мир Фета представляет собой совершенно исключительную, самостоятельную художественную реальность.
Список литературы
1. Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А.Н. Николюкина. - М., 2001.
2. Поэты «Искры»: в 2 т. / вступ. статья, подг. текста и прим. И.Г. Ямполъского. - JL, 1955. -Т. 2.
3. Фет, A.A. Стихотворения / A.A. Фет.-М., 1970.
4. Фет, A.A. Стихотворения. Основной фонд, подлинные авторские редакции / A.A. Фет / сост. В.В. Кожинов. -М., 2000.
Целикова Екатерина Викторовна - кандидат филологических наук, начальник отдела сопровождения научной деятельности УАД и НД Череповецкого государственного университета. Тел.: 8(8202) 22-72-42.
Tselikova Ekaterina Victorovna - Candidate of Science (Philology), Head of the Science Support Department, Cherepovets State University.
Tel.: 8 (8202) 22-72-42.
