CC BY
20
К 90-ЛЕТИЮ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТА МОИП ЕВГЕНИЯ ЕВГЕНЬЕВИЧА МИЛАНОВСКОГО (1923-2012)
1 августа 2013 г. исполнилось бы 90 лет выдающемуся отечественному геологу, академику РАН Евгению Евгеньевичу Милановскому. Он ушел из жизни 11 февраля 2012 г., совсем немного не дожив до этого юбилея. Вся его творческая жизнь была связана с геологическим факультетом Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, на котором он учился и где потом работал. Тридцать лет Евгений Евгеньевич заведовал кафедрой исторической и региональной геологии, а в последние годы — кафедрой геологии России. Он написал фундаментальный учебник по геологии СССР в трех частях, позднее переработанный в однотомный курс «Геология России и ближнего зарубежья» (1996).
Область научных интересов Евгения Евгеньевича была чрезвычайно обширной: геология, неотектоника и вулканизм Кавказа и всего Средиземноморского пояса; проблемы рифтогенеза, проявления которого он изучал в Африке и Исландии; поиск Атлантиды и реконструкция геологических событий, приведших к ее гибели; история геологии и многое другое. В качестве своего вклада в теоретическую геологию Евгений Евгеньевич разработал понятие о метаплатформах, выявил закономерности глобального рифтогенеза и раз-
вил гипотезу пульсационного расширения Земли как движущей силы всех геодинамических процессов.
В 2001 г. за выдающийся вклад в развитие геологии Евгению Евгеньевичу была присуждена высшая награда РАН в области геологических наук — Золотая медаль имени А.П. Карпинского. Он удостоен премии имени М.В. Ломоносова МГУ (1992), был избран «Заслуженным профессором МГУ» (1996).
Многие годы Евгений Евгеньевич был ключевой фигурой в Московском обществе испытателей природы, в которое он вступил еще в 1950 г. Середина ХХ в. — годы расцвета нашего общества, которое выполняло тогда важнейшую функцию по коллективному анализу и обсуждению наиболее острых научных проблем в естественных науках. В те годы совещания и конференции были крайне редкими, а доступ отечественных ученых на международные форумы был очень ограничен. Регулярные заседания секций МОИП были той площадкой, на которой «обкатывались» новые идеи, шел обмен новейшими результатами исследований, формировались научные группы по интересам. Роль председателя тогда была особо значимой. После кончины М.В. Муратова Евгений Евгеньевич с 1982 г. десять лет возглавлял ведущую и тогда крупнейшую
в МОИП секцию геологии, а в 1991—2011 гг. был вице-президентом общества. В 1970 г. за свои работы в области геологии был удостоен премии МОИП.
Особое значение фигура Евгения Евгеньевича на протяжении почти 40 лет имела для редколлегии нашего журнала, в состав которой он вошел в 1973 г. Он всегда активно участвовал в заседаниях, писал рецензии на статьи. Его крупный и ясный почерк, изящные и крайне точные исправления текста всегда производили впечатление высокого искусства. За длинную творческую жизнь Евгений Евгеньевич опубликовал на страницах Бюллетеня свыше 30 статей, начав в 1952 г. с автореферата доклада «История формирования впадины озера Севан», а последняя статья про историю геологических наук в программе 32 Международного геологического конгресса вышла в свет в 2006 г.
Мы не будем здесь подробно пересказывать жизненный путь и научные достижения Евгения Евгеньевича, поскольку в 2003 г. к 80-летнему юбилею на страницах Бюллетеня (т. 78, вып. 5) был опубликован блестящий по форме и содержанию исчерпывающий очерк, написанный его ровесником В.Т. Фроловым, в котором интересующиеся глубже Е.Е. Милановским смогут найти много интересной информации.
Этот номер «Бюллетеня МОИП. Отдел геологический» посвящен 90-летию Евгения Евгеньевича. В нем собраны статьи, отражающие его вклад в различные области геологии и содержащие интересные штрихи общения их авторов с незаурядной личностью Мила-новского. Ученики и последователи Евгения Евгеньевича в ряде статей излагают свои представления в тех областях, которыми он занимался: новейший геодинамический этап, континентальные окраины, закономерности рифтогенеза, плюмы, геологическое развитие Кавказо-Иранского сегмента, тектоника Байкальской рифтовой зоны.
Жизнь и творчество Е.Е. Милановского составили целую эпоху в развитии отечественной геологии, когда она находилась на подъеме и когда наступили непростые времена. Благодаря природному таланту и громадной трудоспособности ему удалось подняться на административные и научные вершины, как профессору Московского университета своим талантом педагога воспитать сотни и тысячи высококвалифицированных геологов, в памяти которых фамилия Ми-лановского останется навсегда.
А.С. Алексеев, В.Т. Трофимов, А.Е. Шлезингер
ПАМЯТИ ЕВГЕНИЯ ЕВГЕНЬЕВИЧА МИЛАНОВСКОГО
11 февраля 2012 г. от нас ушел выдающийся русский ученый, геолог, академик РАН Евгений Евгеньевич Милановский. Ему было неполных 89 лет. Вся его жизнь была связана с Московским университетом. Школа, затем поступление в МГУ, осенью 1942 г. он был призван в армию, прошел войну до последнего дня, возвращение и завершение учебы в университете, потом работа в том же университете в течение всей предстоящей и, как мы теперь скажем, всей остававшейся жизни. Какая бедная палитра!
Однако как много он сделал, как много написал, как много обрел последователей и учеников, став в геологии лидером мирового уровня. Его жизнь включала поразительно широкий круг интересов и пространство всей Земли. За время своей научной деятельности Евгений Евгеньевич подготовил более 10 докторов и более 30 кандидатов наук. География его исследований огромна: Южный Урал, Большой и Малый Кавказ, Карпаты и Динариды, Восточная Африка, Боливия, Исландия. Это только те районы, где он проводил подлинные полевые работы. Еще были экскурсии и поездки в различные регионы Европейской России, Средней Азии, Казахстана, Сибири и Дальнего Востока, Западной Европы, Средиземноморья, Южной и Восточной Азии, Китая, Австралии и Северной Америки. Эта неутомимая работа отражена почти в 600 научных публикациях, в том числе только монографий написано более двадцати. Особенно известны книги по неотектонике и орогенному вулканизму Кавказа и всего Средиземноморского (или Альпийского) подвижного пояса (ряд публикаций совместно с Н.В. Короновским).
Евгений Евгеньевич — лидер исследований по риф-тогенезу, только этой проблеме он посвятил три монографии (1976, 1983, 1987), сформулировал основные закономерности и признаки континентального и океанского рифтогенеза, дал ретроспективное описание рифтогенеза в истории Земли, привел монографическое описание его отдельных типов. Изучение структур рифтогенеза привело Евгения Евгеньевича к формулированию новой гипотезы развития Земли — ее пульсационного расширения. Обоснование этой гипотезы потребовало огромной работы по корреляции процессов рифтогенеза, складчатости, явлений магматизма разного типа, ряда стратиграфических последовательностей, геофизических аномалий, в частности инверсий геомагнитного поля. На специальной конференции, собранной Евгением Евгеньевичем в 1981 г., труды которой были изданы в виде отдельного сборника, выступили авторитетные специалисты — не только геологи, но и геофизики — специалисты по гравитационным исследованиям, геодезии, космологии, магнитометрии. Эту идею горячо поддержал С. Уоррен Кэрри (Австралия), автор новой модификации гипотезы расширяющейся Земли. Гипотеза пульсационно расширяющейся Земли — это тектоника литосфер-ных плит в ее первоначальном классическом изложении, но без субдукции.
Евгений Евгеньевич сокрушался о том, что гипотезы в геологии весьма часто превращаются в теории без достаточных оснований. Однажды в своей маленькой комнате на подмосковной даче он легко объяснил мне, в чем разница между гипотезой и теорией и как
это важно для методологии исследований. В гипотезе главный критерий — эмпирические данные, в теории — эмпирика, факты отступают на второй план, и главным становится дедуктивный метод. Если этот переход от гипотезы к теории был постулирован, а не доказан, факты начинают подгоняться под «теорию», возникает новый кризис. Вспомним, что геосинклинальная гипотеза начала именоваться теорией примерно за 10 лет до своего краха.
Я познакомился с Евгением Евгеньевичем в конце 60-х годов прошлого века на склонах Ключевского вулкана, когда он был для меня уже высочайшим геологическим Монбланом, а я только начинал свою геологическую деятельность (с 1959 г.). Здесь же он пригласил меня к себе в аспирантуру. Мы обошли с ним за день пространство между пирокластическим потоком вулкана Безымянный, образованного в 1956 г., и лавовым потоком Апахончич 1946 г. под Ключевским вулканом. Как он внимательно слушал меня, его интересовали мельчайшие детали; когда его что-то удивляло, он буквально впивался в меня, требуя новых и новых детальных пояснений. Но уже минутой позднее, когда новые впечатления исчерпаны, он немедленно переходил к синтезу и уже собственно к моему обучению. И я за короткое время получил полное знание о фациях и формациях, об их тектонических соотношениях, о состоянии магм, об очагах, о примерах из вулканизма Кавказа. К тому времени им уже было опубликовано с десяток статей и монография о неотектонике и вулканизме Большого и Малого Кавказа. Его голова, как мощная геологическая мельница, мгновенно перерабатывала и синтезировала новый материал, рождала новые идеи. Все интересно, никаких повторений, язык ясный, понятный, ничего лишнего и никакого тщеславия или высокомерия, я не чувствовал между нами никакой разницы. Позднее я понял, что это были признаки его очень высокой внутренней культуры.
Евгений Евгеньевич воспитывался в семье московского профессора, геолога Е.В. Милановского, ближайшего ученика А.П. Павлова, который создал большую школу геологов Московского университета. Среди них
A.А. Чернов, А.Д. Архангельский, O.K. Ланге, В.А. Вар-санофьева, Н.С. Шатский, В.В. Меннер, Г.П. Леонов,
B.В. Белоусов и многие другие. Его дед, инженер-химик Прохоровской Трехгорки на Пресне, дружил с семьей управляющего Ивана Вавилова, сыновья которого стали знаменитыми русскими академиками: Сергей Вавилов — физиком, президентом Академии наук СССР, Николай — биологом-генетиком. Отец Евгения Евгеньевича дружил с будущим чемпионом мира по шахматам Александром Алёхиным, играл с ним шахматные партии. Мать Евгения Евгеньевича, Алла Николаевна, вела родословную от боярского рода Скрипицыных. Позднее Евгений Евгеньевич в своей замечательной книге «Двести лет геологической школы Московского Университета (1804—2004 гг.)» напишет: «моя сознательная жизнь, по крайней мере, на протяжении последних 65 лет была тесно связана с Мо-
сковским университетом, мне посчастливилось "застать" при их жизни 14 из 18 героев этой книги». Замечу, что многие из этих 14 были коллегами и друзьями Евгения Евгеньевича; он оказался не только в гуще этого геологического и общественного интеллекта, но и хранителем научных и культурных традиций русского общества в обозрении почти всего ушедшего XX в.
Евгений Евгеньевич хорошо рисовал, он увлекался архитектурой, его собственные рисунки сопровождают всю книгу воспоминаний о днях войны. Он увлекался поэзией, знал множество стихов, как он говорил, «от Пушкина до Тютчева». У него была превосходная память. Вот он — долгий путь возрастания таланта и успеха. И.Р. Пригожин в одной из своих статей написал, что наука — это вид искусства, которое требует от ученого не только проникновенного мастерства, но и глубокого чувствования. Евгений Евгеньевич был воплощением этих обоих качеств.
До самых последних дней я никогда не видел его хмурого лица. Приветливость, доброжелательность, отзывчивость — эти коренные неизменные признаки русского интеллигента проявлялись в нем исключительно широко. Сплав высокой культуры, обширного знания и профессионального опыта и стал основой его таланта и выдающихся успехов.
Евгению Евгеньевичу было что сказать, поэтому он много писал. Его творческий процесс никогда не прерывался, поэтому мы видим такое обилие книг, монографий, статей. Его высокая культура подвигала его и к научно-популярной и собственно литературной деятельности. Он написал одну из лучших книг об Альфреде Вегенере, основоположнике концепции мобилизма и больших горизонтальных перемещений материков. Интересны и правдивы его фронтовые записи, основой которых стали сотни его писем своей матери с различных фронтов Великой Отечественной войны. Его книга о павловской школе геологов Московского университета сразу же стала библиографической редкостью. Его поиски Атлантиды превратились в интересные исследования минойской культуры Средиземноморья. Евгений Евгеньевич в последние годы пытался упорядочить, прокомментировать и опубликовать свои многочисленные рисунки, но сил у него уже не было, и эта работа была закончена после его кончины. Она выпущена в конце 2012 г. в форме прекрасно изданного альбома.
Поклонимся нашему большому учителю и коллеге, который не только учил нас геологии, но и был для нашего сообщества мерилом высокого уровня профессионализма и этических норм творчества. Не забудем его книги, его труды. В геологии теории недолговечны, но факты, методы их обработки, понятно изложенные идеи еще принесут пользу и удовольствие многим геологам, которые придут в науку после него.
В.А. Ермаков ведущий научный сотрудник ИФЗ РАН, канд. геол.-минерал. наук
