CC BY
3
УДК 551.8; 911.2
DOI: 10.24412/1728-323X-2023-5-65-72
ПАЛЕОЛАНДШАФТЫ СУХУМСКОГО ПОБЕРЕЖЬЯ В АНТИЧНОЕ И СРЕДНЕВЕКОВОЕ ВРЕМЯ
В. А. Лобковский, кандидат географических наук, старший научный сотрудник, Институт географии РАН, [email protected], г. Москва, Россия, Л. Г. Лобковская, кандидат географических наук, научный сотрудник, [email protected], г. Москва, Россия
Аннотация. Представлен ретроспективный обзор исследований палеоландшафтов побережья Черного моря в районе современного г. Сухум. Рассмотрены ключевые особенности изменений ландшафтно-биологических условий Северо-Восточного Причерноморья в античное и средневековое время. Указывается, что на рубеже суббореального и субатлантического периодов голоцена в целом характеризующегося относительным похолоданием климата, отчетливо фиксируют изменение количества осадков. Делается вывод о комплексном влиянии климатических факторов (температурного режима и количества осадков) на структуру растительного покрова рассматриваемой территории.
Abstract. A retrospective review of the studies of paleolandscapes of the Black Sea coast in the area of modem Sukhum is presented. The key features of changes in the landscape and biological conditions of the North-Eastern Black Sea region in ancient and medieval times are considered. It is indicated that at the turn of the Subboreal and Subatlantic periods of the Holocene, which is generally characterized by a relative cooling of the climate, changes in the amount of precipitation are clearly recorded. A conclusion is drawn about the complex influence of climatic factors (temperature and precipitation) on the structure of the vegetation cover of the territory under consideration.
Ключевые слова: палеоландшафт, Черное море, Северо-восточное Причерноморье.
Keywords: paleolandscape, the Black Sea, the North-Eastern Black Sea Region.
Важным фактором, влиявшим на формирование ландшафтно-биологических условий Черноморского бассейна, являлась сложная динамика изменения уровня Черного моря с характерным чередованием трансгрессивных и регрессивных эпох, рассмотренная нами ранее [1]. В ч астности, начало послеледниковой трансгрессии Черного моря считается следствием прорыва в него вод Средиземного моря и последовавшим в дальнейшем увеличением солености вод, что способствовало изменению ландшафтно-биологических условий и, как следствие этого, фауны Черного моря и Причерноморья.
Ретроспективный анализ источников [2—17] позволил по имеющимся данным выявить ключевые особенности изменений ландшафтно-биологических условий Северо-Восточного Причерноморья в привязке к изменению уровня Черного моря (табл. 1).
В Северной Колхиде в античное и средневековое время в рассматриваемый период выделяется 10 основных периодов со значимыми климатическими трендами и эволюцией растительности [9]: четыре — в суббореальном периоде голоцена и шесть в субатлантическом периоде.
Ландшафтно-климатические изменения на этой территории в течение суббореального и субатлантического периодов проявлялись не всегда одновременно. Корреляция данных датировок л андшафтно-климатических фаз Восточного Причерноморья и сопредельных территорий за последние 5000 лет, представленная в [(Кайтам-
ба, 2005)] показывает, что на протяжении позднего неоплейстоцена и голоцена происходили неоднократные преобразования растительного покрова, вызванные глобальными и региональными изменениями природных условий среды, прежде всего, климата. Наиболее четко фиксируются похолодание в начале суббореального периода, похолодание в неогляциале, на рубеже субборе-ального и субатлантического периодов, средневековое потепление, малый ледниковый период. Климатические изменения чередовались периодами относительного похолодания и потепления, что влияло как на видовой состав флоры Север -ной Колхиды в целом, так и на доминирование отдельных растительных формаций. Выражалось, это, в частности, в значительном смещении растительных поясов на более низкие гипсометрические уровни, что можно проследить, например, по колебанию верхней границы горного лесного пояса на территории Абхазии [18—20] (рис. 1).
Реконструкции палеоландшафтов Сухумского побережья неоднократно проводились на основе палинологическое изучения голоценовых отложений. В [18, 19] выявлены особенности формирования субфоссильных спорово-пыльце-вых спектров на территории Абхазии. В частности, авторами указывается, что субфоссильные спектры почти из всех типов осадков соответствуют характеру продуцировавшей их современной растительности. Субфоссильные спорово-пыльцевые спектры в общем адекватно отражают растительные ассоциации локального характера и
Таблица 1
Характеристика ландшафтно-биологических условий Северо-Восточного Причерноморья
(составлено по [2—17])
Особенности биоты Изменение уровня моря Особенности фазы колебания уровня моря
Бугазские (раннедревнечерноморские) слои Преобладание новоэвксинских форм Monodacna caspia (Eichw.), Dreissenapolymorpha (Pall.) и др. при появлении немногочисленных морских видов: Cardium edule L, Abra ovata (Phil.), Corbula mediterranea maeotica (Mil.) и некоторых др. Постепенная смена новоэвксинской слабо солоноватоводной малакофа-уны морской средиземноморской Регрессия м ежду ранней и поздней бугазскими фазами Прекращение притока средиземноморских вод и отмирание проникших в Черноморский бассейн средиземноморских элементов макро- и микрофауны, в пределах Кавказского шельфа значительное выдвижение береговой линии. На приморской равнине начались процессы заболачивания
Трансгрессивная позднебугазская фаза (максимум 8150 лет назад) В максимуме отмечается: явное преобладание средиземноморских форм над новоэвксинскими. Подъем уровня, моря вызвал подпор рек. В устьевых частях долин формировались мелководные, сильно опресненные лиманы-эстуарии. Подъем уровня моря до 16 м
Регрессия (примерно 7900 лет назад) Регрессивные морские гравийно-галечниковые отложения этого времени с эвригалинной средиземноморской фауной
Витязевские (древнечерноморские) слои Малакофаунистический облик бассейна изменился в сторону преобладания эвригалинных морских видов (Cardium edule L., Abrai ovata (Phil.), Corbula mediterranea maeotica (Mil.), Mytilaster lineatus (Gm.) и др.), их преобладания над солоноватовод-ными элементами Два пика трансгрессивной фазы Граница трансгрессии по изобате д о 10 м. Береговая линиям максимума трансгрессии зафиксирована геологическими и палеогеоморфологическими данными в песчаных и глинистых отложениях пред-устьевого взморья р. Гумисты. Завершилась падением уровня м оря д о —20 м (Измайлов, Балабанов) или постепенным подъемом уровня моря (Невесская, Федоров)
Каламитские (позднедревнечерномор-ские) слои Наибольшее разнообразие видов моллюсков с присутствием в их составе галлофильных средиземноморских элементов. Состав малако-фауны несколько обеднен по сравнению с современным, преобладали менее стеногалинные виды Сallina (L.), Spisula subtruncata (Costa), Mytilus galloprovincialis и др. Не менее чем два колебания с отметкой трансгрессивной береговой линии около —3...—4 м В этот период в бассейне обитал наиболее богатый комплекс диатомовых, а спорово-пыльцевой спектр характеризует условия конца климатического оптимума в атлантическом периоде. Отмечался максимум голоценовой трансгрессии, образовавший 2—3-метровую террасу. Широкое распространение средиземноморских видов м оллюсков привело к вытеснению солоноватоводной фауны в приустьевые опресненные районы. В низменных районах Северной Колхиды отмечалась значительная ингрессия моря в устьевые участки речных долин с формированием широкого песчаного барьера, протяженностью до 5,5—6,0 км
Джеметинские слои Преобладание наиболее стенога-линных для Черного моря видов: Divaricella divaricata (L.), Gafrarium minimum (Mont.), Pitar rudis: (Poli), Cardium papillosum simile Mil. Позднеджеметинская трансгрессия В илистых песках между Сухумским палеомысом и устьем р. Басла и в илах приустьевого взморья р. Келасури описаны комплексы фауны, близкие к джеметинской ассоциации: Divaricella divarikata, Pilar rudis, Gafrarium minimum, Donax venustus, Tellina fabula, Spisula subtrunkata, Chlamys glabra, Ostrea edulis, Modiolus, Chione gallina, Bittium reticulatum
Новочерноморская трансгрессия Многочисленные радиоуглеродные датировки свидетельствуют о том, что новочерноморская трансгрессия развивалась во второй половине среднего голоцена. Возможно, уровень моря поднимался до отметки около +2 м дважды, 5,5—5 и 4,5—4 тыс. лет назад или около 4,2 и 3,8 тыс. лет назад. Минимальная оценка возраста новочерноморской террасы вблизи г. Гагра получена по находкам керамики кобаньской культуры, датируемой 2-м тысячелетием до н. э.
Окончание табл. 1
Особенности биоты Изменение уровня моря Особеиности фазы колебания уровня моря
Фанагорийские слои Фанагорийская регрессия Древнечерноморская терраса повсеместно осушилась и на ней возникли крупные античные города: Пантикапей, Фанагория, Диоскурия и др. Остатки античной Диоскурии (найдены в западной части Сухумского залива на глубинах моря 5—8 м. на расстоянии от 400 до 600 м от берега) относятся ко времени максимума «фанагорийской регрессии» — У1—1У вв. до н. э. Возраст фанагорийской регрессии по историческим данным и культурным слоям суглинков определяется в 2000—3000 лет. В конечной фазе — быстрое понижение уровня м оря д о отметок и ниже современного, по разным оценкам от 4 до 13 м
Нимфейские слои Нимфейская трансгрессия Трансгрессия датируется 2300—1200 лет назад Ним-фейская трансгрессия была осложнена тремя пиками (2200, 1900; 1200 лет назад), разделенными д вумя регрессивными фазами с повышением уровня моря на 1,5—2 м выше современного. Уровень моря не превышал отметки — 0,7 м (по другим данным — 0—1 м). Отличается близким к современному положением уровня моря. Преобладает эвригалинная средиземноморская фауна
особенности региональной растительности на уровне формаций.
Применительно к Сухумскому побережью в литературе упоминаются результаты исследований по нескольким разрезам, рассмотрим данные по разрезам в устье р. Басла и в Сухумской крепости.
Разрез вблизи устья р. Басла. По результатам спорово-пыльцевого анализа в [9] реконструировано пять фаз развития растительности и изменения климата, характеризующие суббореальный
и первую половину субатлантического периодов голоцена. Характеристики выделенных палино-зон представлены в таблице 2.
Разрез в восточной части Сухумской крепости представляет собой многослойный археологический памятник с горизонтами позднеантичного Себастополиса и средневекового Сухума. Результаты палинологического анализа голоценовых отложений Сухумской низменности мощностью 3,30 м на территории Сухумской крепости представлены по данным [9, 22]. Отмечается, что
Pre-boreal Boreal Atlantic Sub-boreal Sub-atlantic
Io Early Late Early Late Early Middle Late Early Middle Late Early Middle Late
• • • • • • M • •• •• ••• • • • • • • •м ••
10000
\0
5000
X Г V I, с-
% % % % % %
ао ао ао ао ао ао ао
Chronozones (Mangerud et al., 1974)
Sub-divisions
14C age location Altitude (m. a.s.l.) ■2200
1800 (Present tree-line) 1400 - 1000 -600
^0 14C years BP 0 Cal. years BP
Рис. 1. Кривая колебаний верхней границы леса на территории Абхазии (по [20])
Таблица 2
Характеристики выделенных палинозон разреза вблизи устья р. Басла (составлено по [9, 21])
Палинозо-на и ее фаза Глубина, м Климат и датировка Характеристика периода Растительность
1 1а 6,64-4,45 Суббореаль-ный период Формирование лагунно-болотных фаций Лесная: буково-грабово-дубовые леса, каштановые сообщества с примесью ореха и ольшаниками. Подлесок: ильма (Ulmus sp.), лещина (Corylus avellana), облепиха (Hippophae sp.), жимолость (Lonicera sp.) и др. Травяно-кустарниковая растительность: преимущественно папоротники семейства Polypodiaceae, осоковые луга. Водная и прибрежно-водная растительность: ежеголовник (Sparganium sp.), уруть (Myriophyllum sp.), частуха (Alisma sp.), рогоз (Typha sp.), сальвиния плавающая (Salvinia natans)
1б Изменение в сторону похолодания Доминирование л есной растительности хвойных пород Доминируют пихта (Abies Nordmanniana), ель (Picea orientalis) и сосна (Pinus sylvestris), увеличивается ареал березы (fieula sp.) и сокращается ареал широколиственных пород. Травяно-кустар-никовая растительность: доминируют осоковые (Сурегасеае) и представители водной и прибрежно-водной растительности папоротники (Polypodiaceae) и плауны Lycopodium sp.
1в Доминирование в растительном покрове широколист-венных лесов Лесная: преобладают граб (Carpinus caucasica), бук (Fagusorien-talis), дуб (Quercus sp.), каштан (Castanea saliva), вяз (Ulmus sp.). Подлесок: лещина и облепиха, кизил (Cornussp.). Более заметным в составе растительности стало участие травянистых ассоциаций. Споровые растения - семейства Polypodiaceae и Osmundaceae. Среди водной и прибрежно-водной растительности преобладали ежеголовник (Sparganium sp.) и рдест (Potamogeton sp.)
2 4,45-3,25 Относительное похолодание климата. Датировка — эпоха поздней бронзы — раннего железа Соотношение древесной и травянистой растительности становится близким, значительно сокращается содержание пыльцы осоковых Лесная: доминирующая роль (до 38 %) - сосна обыкновенная (Pinus sylvestris), усиливалось присутствие березы и лещины. В широколиственных лесах появлялись граб, каштан, дуб, бук, вяз, присутствовали липа, ольха, орех и ясень. Подлесок: Corylus avellana, С. culurna, Hippophae sp, Elaeagnus sp. Caprifoliaceae, Hederai sp. Ha низменных участках появляются прилагунные ивняки. Травяно-кустарниковая растительность - преобладали представителей семейств и родов коноплевые (Cannabaceae), злаки (Роасеае), полынь (Artemisia), маревые (Chenopodiaceae), крапива (Urtica sp.), бобовые: (Fabaceae), гречишные (Polygonaceae), и др. Пыльца водных и прибрежно-водных представлена в спектрах единичными зернами. Споровые растения - доминирует семей-ствоа Polypodiaceae
3 2,20-3,25 Состав древесных пород широколиственных лесов мало-изменен Лесная: доминирует дуб, к концу фазы сократились площади сосняков. Подлесок: клен (Acersp.), лещина (Corylus sp.), облепиха (Hippophae sp.), кизил (Cornus sp.), плющ (Hedera sp.). Роль водной и прибрежно-водной растительности становилась более заметной
4 2,20-1,80 Относительное похолодание климата. Датировка У1—1У вв. до н. э. (по фрагментам поселения) Увеличение площади сосновых, еловых и березовых лесов Лесная: широколиственные леса - доминируют бук, граб, каштан, дуб, ольха с примесью вяза, ореха. Подлесок: доминирует лещина (Corylus avelana), также произрастали сумах (Rhus sp.), жасмин (Jasminum sp.) жимолость (Lonicera sp.), виноград (Vitissp.), плющ (Hedera helix). Травяно-кустарниковая растительность - доминирование м езофильного разнотравья (Cichoriaceae, Fabaceae, Polygonaceae, Chenopodiaceae, Asteraceae, Apiaceae, Ranunculaceae, Rubiaceae, Boraginaceae, Dipsacaceae, Caryo-phyllaceae и др.). Споровые растения преобладали папоротники (Polypodiaceae)
5 2,80-1,20 Прохладные, умере-но-влажные климатические условия Господство широколиственных лесов. Увеличение площадей хвойного древостой Леса: дуб, граб, каштан, вяз, клен, орех. Приозерные низовые пространства - ольшаники и ивняки. Подлесок - лещина (Corylus avellana), падуб (Ilex sp.), сумах (Rhus sp.), крушина (Rhamnus sp.), жасмин (Jasminum sp.), скумпия (Cornus sp.), виды семейства Caprifoliaceae, виноград (Vitis sylvestris), плющ (Hedera colchica, H. helix), хмель (Humulus lupulus). Травяно-кустарниковая растительность - преобладание разнотравья, злаков и осоки. Водная растительность - частуха, ежеголовник, рогоз. Споровые растения - папоротники семейства Polypodiaceae, Cryptogrammasp., Anogramma sp.
Таблица З
Характеристики выделенных палинозон разреза Сухумская крепость (составлено по [9, 21])
Палинозона и ее фаза, датировка Глубина, м Климат и датировка Характеристика периода Растительность (доминирующие споры)
1 I в. до н. э.— I в. н. э. 1а 2,20—3,30 Теплый и влажный Период господства широколиственных лесов Лесная — широколиственные буково-грабово-дубо-во-каштановые леса с участием липы, вяза, клена, ореха). Подлесок — орешник, кизил, бересклет, сумах, падуб, калина, лавровишня, боярышник и др. Лианы: виноград, плющ, хмель. Травяно-кустарни-ковая растительность — ольшаники (Alnus barbata, A. incana) и заросли ивы (Salix sp.), осоковые. При-брежно-водная растительность — частуха (Alisma sp.), ежеголовник (Sparganium sp.), рогоз (Typha sp.). Споровые — господствовали папоротники Polypodiaceae, присутствовали ужовник и плауны
1б Некоторое похолодание и иссушение климата В горном поясе увеличение площади хвойных, в прибрежном палео-ландшафтов из ольхи и ивы Лесная — увеличение площади хвойных ели (Picea orientalis) и сосны обыкновенной (Pinus sylvestris), уменьшение — бука (Fagus orientalis) и каштана (Castanea sativa). Подлесок — доминирует орешник (Corylusi avellana). Травяно-кустарниковая — ослабление доминирования осоковых. Разнотравье — сорными и лесные виды. Споровые — господствовали кочедыжниковые папоротники (Polypodiaceae), распространены осмунда (Osmunda sp.) и плауны
1в Сокращение ареалов сосновых лесов Лесная — преобладали; дубово-буково-грабовые формации, с примесью вяза и клена. Увеличивается численность пыльцы граба Подлесок — Corylus avellana; Rhus sp, Cornus sp, Elaeagnus sp, Caprifoliaceae, Hedera sp. Травяно-кустарниковая растительность — возрастает ч исло злаков ( Роасеае), цикориевых (Cichoriaceae), астровых (Asteraceae), маревых (Chenopodiaceae), гречишных (Polygonaceae), также произрастали лютиковые (Ranunculaceae), бобовые (Fabaceae), и др. Споровые — доминировали папоротники семейства Polypodiaceae, встречались также Osmunda sp., Ophyoglossum sp.
2 II—III вв., III—IV вв. 2а 1,15—2,18 Вторая фаза в развитии растительности, по сравнению с первой фазой, характеризуется более В общем составе спорово-пыльцевых спектров господствует пыльца трав и кустарничков (45-60 %). Характер пали-носпектров свидетельствует о том, что древесная растительность во флористическом отношении стала беднее Лесная — доминировали ш ироколиственные дубово-грабово-каштановыми с примесью липы ( Tilia caucasica), ольхи. Увеличивалась роль хвойных пород — пихты (Abies Nordmanniana), ели (Picea orientalis) и сосны (Pinus sylvestris). Травяно-кустар-никовая растительность — господствующая роль осоковых, злаков и цикоревые и др.
2б прохладными климатическими условиями. Относительные похолодания — II и IV вв., потепление — III в. н. э. Лесная — буково-дубово-грабовых леса, уменьшение содержания пыльцы хвойных пород. Сокращаются ольховые и каштановые. Подлесок с орешником (16 %), сумахом, падубом, калиной, виноградом и др. Травяно-кустарниковая растительность: преобладают полынь, астровые, цикориевые, гречишные, бобовые, маревые, ворсянковые, мареновые, бурачниковые и мокричные. Кустарнички — Cannabaceae и Ericaceae. Споровые — днолучевые папоротники (Polypodiaceae)
2в Лесная — широколиственные леса: каштан, граб, дуб, вяз. В хвойных отмечалось увеличение роли ели и сосны. Подлесок — падуб (Ilex sp.), ясень (Fra-xinus sp.), сумах (Rhus sp.), бересклет (Euonymus sp.), жимолостные (Caprifoliaceae). Травяно-кустарнико-вая растительность — злаки, осоковые и астровые. Водные растения — ежеголовник (Sparganium sp.), рдесты (Potamogeton sp.)
№5, V0V3
69
Окончание табл. 3
Палинозона и ее фаза, датировка Глубина, м Климат и датировка Характеристика периода Растительность (доминирующие споры)
3 V—VI вв. н. э. 0,80—1,10 Климат был менее прохладным Преобладала древесная растительность, доминирующая формация — леса Лесная — широколиственные леса: буково-дубово-каштаново-грабовых и грабинниковых, формаций (Fagus orientalis, Quercus sp., Castanea sativa, Carpinus caucasica, Carpinus orientalis) с примесью липы (Tilia caucasica) и вяза (Ulmus sp.). Хвойные — сосняки. Подлесок — падуб, кизил, облепиха, виноград и др. Травяно-кустарниковая растительность — увеличение злаков и астровых — крестоцветных, пасленовых. Споровые — однолучевые папоротники (Polypodiaceae), наименьшее содержание микроостатков (5 %)
4 XIV—XVIII вв. 0,40—0,70 Потепление климата Доминировавшие в начале периода буко-во-каштаново-грабовые и гра-бинниковые формации сменились на гра-бово-каштано-вые Лесная — бук, каштан, граб. Примесь — вяз (Ulmus sp.), липа (Tilia caucasica), орех (Juglans regia). Низины — ольховые леса. Хвойные сокращали площади при стабильности площади ели (Picea orientalis). Подлесок — лещина (Corylus avellana), падуб (Ilex sp.), сумах (Rhus sp.), скумпия (Cotinus sp.), виноград (Vitis sylvestris). Травяно-кустарниковая растительность — злаки, цикориевые, осоки, маревые, гречишные. Споровые — доминировали Polypodiaceae, присутствовали Osmunda, Ophyoglossum и Lycopodium
5 XVIII—XIX вв. 0,30—0,03 Прохладные условия климата в VIII и середине IX вв. Сокращение дубово-буково-каштаново-грабовых широколиственных лесов, увеличение хвойных пород Лесная — дуб, бук, каштан, граб. Хвойные — пихта (до 16 %). Низины — ольха, ива. Травяно-кустарни-ковая растительность — преобладание Роасеае, Сурегасеае, Cichoriaceae, Polygonaceae, заметное участие также Asteraceae, Brassicaceae, Artemisia. Споровые — папоротники и плауны
формирование отложений данного разреза происходило в субатлантическом периоде голоцена (последние 2000—2100 лет). По результатам палинологического изучения разреза выделены пять палинозон, для которых реконструированы пять фаз в развитии растительности, характеристики которых представлены в таблице 3.
Анализ представленных в таблицах 2 и 3 данных показал существенные отличия в характере спорово-пыльцевых спектров покровных суглинков и подстилающих их лагунных отложений в разных разрезах в районе г. Сухума.
Это указывает на комплексное влияние климатических факторов на структуру растительного покрова — помимо собственно температурного фактора важное влияние оказывало и изменение количества осадков. Так, на рубеже суббореаль-ного и субатлантического периодов голоцена в целом характеризующегося относительным похолоданием климата, облик и структура рассмотренных пыльцевых комплексов отчетливо фиксируют изменение количества осадков. Измене-
ния в палинологических спектрах убедительно свидетельствуют как об изменениях условий обводненности приморской низменности, так и о возрастании сноса тонкозернистого материала временными потоками с прилежащих низкого-рий и заполнение ими осушившейся полосы прибрежной суши [21].
Необходимо отметить, что следы подобных локальных изменений, связанных со снижением обводненности территорий в ландшафтно-гео-морфологическом облике прибрежной полосы, фиксируются результатами палинологических исследований и на смежных участках побережья исторической Колхиды конца 2-го — начала 1-го тыс. до н. э. в приустьевой зоне р. Ингура [23], Пицундской лагуне [24].
Работа выполнена при поддержке РНФ, проект № 22-18-00466 «Северо-Восточное Причерноморье в античное и средневековое время: историческое моделирование на основе ГИС-технологий, геоархеологии и археометрии».
Библиографический список
1. Лобковский В. А., Лобковская Л. Г. Палеогеографический анализ трансгрессивно-регрессивных событий территории Северо-Восточного Причерноморья в античное и средневековое время // Проблемы региональной экологии. — 2023. — № 1. — С. 62—68. DOI: 10.24412/1728-323X-2023-1-62-68.
2. Арсланов Х. А., Балабанов И. П., Гей Н. А. и др. Методы и результаты картирования и геохронологические привязки древних береговых линий на суше и шельфе Черноморского побережья Кавказа и Керченско-Таманского района // Колебания уровня морей и океанов за 15 000 лет. — М.: Наука, 1982. — С. 144—150.
3. Балабанов И. П. Палеогеографические предпосылки формирования современных природных условий и долгосрочный прогноз развития голоценовых террас Черноморского побережья Кавказа. — М.—Владивосток: Дальнаука, 2009. — 352 с.
4. Балабанов И. Л., Поротов А.В., Горлов Ю. В., Кайтамба М. Д. Эволюция Сухумского побережья в позднем голоцене // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 5, География. — 2004. — № 2. — С. 55—63.
5. Джанелидзе Ч. П. Палеогеография Грузии в голоцене. — Тбилиси: Мецниереба, 1980. — 178 с.
6. Жузе А. П., Коренева Е. В., Мухина В. В. Палеогеография Черного моря по данным изучения диатомей и спорово-пыльцевого анализа глубоководных отложений // Геологическая история Черного моря по результатам глубоководного бурения. — М.: Наука, 1980. — С. 77—86.
7. Измайлов Я. А. Результаты изучения строения голоценовых террас Адлерского и Лазаревского взморий (Черноморское побережье Кавказа) // Колебания уровня морей и океанов за 15 000 лет. — М.: Наука, 1982. — С. 156—161.
8. Каплин П. А., Селиванов А. О. Изменения уровня морей России и развитие берегов: прошлое, настоящее, будущее. — М.: ГЕОС, 1999. — 299 с.
9. Кайтамба М. Д. Изменение растительности Восточного Причерноморья в позднем неоплейстоцене и голоцене: ав-тореф. дис. ... канд. географических наук: 25.00.25. — М., 2005. — 27 с.
10. Невесская Л. А., Невесский Е. Н. О соотношении карангатских и новоэвксинских слоев в прибрежных районах Черного моря // Докл. АН СССР. — 1961. — Т. 136. — № 5. — С. 256—261.
11. Невесский Е. Н. Процессы осадкообразования в прибрежной зоне моря. — М.: Наука, 1967. — 254 с.
12. Островский А. Б., Измайлов Я. А., Балабанов И. П. и др. Новые данные о палеогидрологическом режиме Черного моря в верхнем плейстоцене и голоцене // Палеогеография и отложения плейстоцена южных морей СССР. — М.: Наука, 1977. — С. 131—140.
13. Селиванов А. О. Изменения уровня Мирового океана в плейстоцене—голоцене и развитие морских берегов. — М.: ИВП РАН, 1996. — 268 с.
14. Система Черного моря. — М.: Научный мир, 2018. — 808 с.
15. Федоров П. В. Плейстоцен Понто-Каспия. — М.: Наука, 1978. — 163 с.
16. Чепалыга А. Л. Морские бассейны. Черное море // Динамика ландшафтных компонентов и внутренних морских бассейнов Северной Евразии за последние 130 000 лет: Атлас-монография. Вып. 2 / Отв. ред. Величко А. А. — М.: ГЕОС, 2002. — С. 171—182.
17. Шилик К. К. Изменения уровня Черного моря в позднем голоцене и палеогеография археологических памятников Северного Причерноморья античного времени // Палеогеография и отложения плейстоцена южных морей СССР. — М.: Наука, 1977. — С. 158—163.
18. Квавадзе Э. В. Актуопалинологические аспекты биостратиграфии и палеогеографии голоцена горных регионов Закавказья: автореф. дис. ... докт. геогр. наук. — Тбилиси, 1990. — 48 с.
19. Квавадзе Э. В., Рухадзе: Л. П. Растительность и климат голоцена Абхазии. — Тбилиси: Мецниереба, 1989.
20. Kvavadze E., Connor S. Zelkova caprinifolia (Pallas) K. Koch in Holocene sediments of Georgia — an indicator of climatic optima // Review of Paleobotany and Palynology. 133. — 2005. — P. 69—89.
21. Горлов Ю. В., Требелева Г. В., Поротов А. В., Бжания Д. С., Кайтамба М. Д. Экологический фактор в социально-экономическом развитии народов Северо-Восточного Причерноморья в античную эпоху. — Москва—Сухум, 2005. — 105 c.
22. Габелия А. Н. Исследования, экспедиции Абхазского университета // Археологическое обозрение. — М.: Изд. Ин-та Археологии РАН, 1999. — С. 311—312.
23. Серебряный Л. Р., Гей Н. А., Джиноридзе Р. Н., Ильвес Э. О., Малясова Е. С., Скобеева Е. И. Растительность центральной части Высокогорного Кавказа в голоцене // Бюл. комис. по изуч. четвертич. периода АН СССР. — 1980. — С. 122—137.
24. Балабанов И. П., Квирквелия Б. Д., Островский А. Б. Новейшая история формирования инженерно-геологических условий и долгосрочный прогноз развития береговой зоны полуострова Пицунда. — Тбилиси: Мецниереба, 1981. — 202 с.
PALEOLANDSCAPES OF THE SUKHUMI COAST IN ANCIENT AND MEDIEVAL TIMES
V. A. Lobkovskiy, Ph. D. (Geography), Senior Researcher, Institute of Geography of the Russian Academy of Sciences, [email protected]. Moscow, Russia,
L. G. Lobkovskaya, Ph. D. (Geography), Researcher, [email protected]. Moscow, Russia References
1. Lobkovskiy V. A., Lobkovskaya L. G. Paleogeograficheskij analiz transgressivno-regressivnyh sobytij territorii Severo-Vos-tochnogo Prichernomor'ya v antichnoe i srednevekovoe vremya [Paleogeographical analysis of transgressive-regressive events in the territory of the North-Eastern Black Sea Region in the Ancient and Medieval periods]. Regional Environmental Issues. 2023. No. 1. P. 62-68. DOI: 10.24412/1728-323X-2023-1-62-68 [in Russian].
2
3.
4
5.
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
Arslanov H. A., Balabanov I. P., Gay N. A., etc. Metody i rezul'taty kartografirovaniya i geokhronologicheskoy privyazki drevnikh beregovykh liniy na sushe i shel'fe Chernomorskogo poberezh'ya Kavkaza i Kerchensko-Tamanskogo regiona [Methods and results of mapping and geochronological bindings of ancient coastlines on land and shelf of the Black Sea coast of the Caucasus and the Kerch-Taman region]. Sea and ocean level fluctuations for 15,000 years. Moscow: Nauka, 1982. P. 144—150 [in Russian].
Balabanov I. P. Paleogeograficheskie predposylki formirovaniya sovremennyh prirodnyh uslovij i dolgosrochnyj prognoz raz-vitiya golocenovyh terras CHernomorskogo poberezh'ya Kavkaza [Paleogeographic prerequisites for the formation of modern natural conditions and a long-term forecast for the development of the Holocene terraces of the Black Sea coast of the Caucasus]. Moscow—Vladivostok, Dalnauka. 2009. 352 p. [in Russian].
Balabanov I. L., Porotov A. V., Gorlov Yu. V., Kaitamba M. D. Evolyuciya Suhumskogo poberezh'ya v pozdnem golocene. [Evolution of the Sukhumi Coast in the Late Holocene]. Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 5, Geografiya. 2004. No. 2. P. 55—63. [in Russian].
Dzhanelidze Ch. P. Paleogeografiya Gruzii v golotsene [Paleogeography of Georgia in the Holocene period]. Tbilisi, 1980. 178 p. [in Russian].
Zhuze A. P., Koreneva E. V., Mukhina V. V. Paleogeografiya CHernogo morya po dannym izucheniya diatomej i sporovo-pyl'cevogo analiza glubokovodnyh otlozhenij [Paleogeography of the Black Sea based on the study of diatoms and spore-pollen analysis of deep-sea sediments]. Geological history of the Black Sea based on the results of deep-sea drilling. Moscow, Nauka. 1980. P. 77—86 [in Russian].
Izmailov Ya. A. Rezul'taty izucheniya stroeniya golocenovyh terras Adlerskogo i Lazarevskogo vzmorij (CHernomorskoe poberezh'e Kavkaza) [Results of studying the structure of the Holocene terraces of the Adler and Lazarevsky coastal areas (the Black Sea coast of the Caucasus)]. Fluctuations in the level of seas and oceans over 15,000 years. Moscow, Nauka, 1982. P. 156—161 [in Russian].
Kaplin P. A., Selivanov A. O. Izmeneniya urovnya morej Rossii i razvitie beregov: proshloe, nastoyashchee, budushchee. [Changes in Russian sea levels and coastal development: past, present, future]. Moscow, GEOS, 1999. 299 p. [in Russian]. Kaytamba M. D. Izmeneniye rastitel'nosti Vostochnogo Prichernomor'ya v pozdnem neopleystotsene i golotsene [Changes in the vegetation of the Eastern Black Sea Region in the Late Pleistocene and Holocene Periods]. Abstracts of the thesis for Ph. D. in Geography: 25.00.25. Moscow, Lomonosov Moscow State University. 2005. 27 p. [in Russian]. Nevesskaya L. A., Nevessky E. N. O sootnoshenii karangatskikh i novoevksinskikh sloyev v pribrezhnykh rayonakh Chernogo morya [On the relationship between the Karangatian and Neo-Euxinian layers in the coastal areas of the Black Sea]. Dokl. Academy of Sciences of the USSR.. 1961. Vol. 136. No. 5. P. 256—261 [in Russian].
Nevessky E. N. Protsessy osadkoobrazovaniya v pribrezhnoy zone morya. [Sedimentation processes in the coastal zone of the sea]. Moscow, Nauka, 1967. 254 p. [in Russian].
Ostrovsky A. B., Izmailov Ya. A., Balabanov I. P., et al. Novyye dannyye o paleogidrologicheskom rezhime Chernogo morya v verkhnem pleystotsene i golotsene [New data on the paleohydrological regime of the Black Sea in the Upper Pleistocene and Holocene]. Paleogeography and Pleistocene sediments of the southern seas of the USSR. Moscow, Nauka, 1977. P. 131—140 [in Russian].
Selivanov A. O. Izmeneniya urovnya Mirovogo okeana v pleystotsene—golotsene i razvitiye morskikh beregov [Changes in the level of the World Ocean in the Pleistocene—Holocene and the development of sea coasts]. Moscow, IVP RAS, 1996. 268 p. [in Russian].
The Black Sea system. Moscow, Nauchny Mir. 2018. 808 p. [in Russian].
Fedorov P. V. Pleystotsen Ponto-Kaspiya [Pleistocene of the Ponto-Caspian Sea]. M.: Nauka, 1978. 163 p. [in Russian]. Chepalyga A. L. Morskie bassejny. Chernoe more [Sea basins. The Black Sea]. Dynamics of landscape components and inland marine basins of Northern Eurasia over the past 130,000 years. Atlas — monograph. Issue 2. Rep. ed. Velichko A. A. Moscow, GEOS. 2002. P. 171—182 [in Russian].
Shilik K. K. Izmeneniya urovnya CHernogo morya v pozdnem golocene i paleogeografiya arheologicheskih pamyatnikov Sev-ernogo Prichernomor'ya antichnogo vremeni [Changes in the level of the Black Sea in the Late Holocene and paleogeography of archaeological sites of the Northern Black Sea Region of the Ancient period]. Paleogeography and deposits of the Pleistocene of the southern seas of the USSR. Moscow, Nauka. 1977. P. 158—163 [in Russian].
Kvavadze E. V. Aktuopalinologicheskie aspekty biostratigrafii i paleogeografii golocena gornyh regionov Zakavkaz'ya [Ac-tuopalinological aspects of Holocene biostratigraphy and paleogeography in the mountainous regions of Transcaucasia]. Abstracts for Ph. D. in Geography. Tbilisi, 1990. 48 p. [in Russian].
Kvavadze E. V., Rukhadze: L. P. Rastitel'nost' i klimat golocena Abhazii [Vegetation and climate of the Holocene of Abkhazia]. Tbilisi, Metsniereba. 1989 [in Russian].
Kvavadze E., Connor S. Zelkova caprinifolia (Pallas) K. Koch in Holocene sediments of Georgia — an indicator of climatic optima. Review of Paleobotany and Palynology. No. 133. 2005. P. 69—89.
Gorlov Yu. V., Trebeleva G. V., Porotov A. V., Bzhaniya D. S., Kaitamba M. D. Ekologicheskij faktor v social'no-ekonom-icheskom razvitii narodov Severo-Vostochnogo Prichernomor'ya v antichnuyu epohu [Ecological factor in the socio-economic development of the peoples of the North-Eastern Black Sea region in ancient time]. Moscow—Sukhum, 2005. 105 p. [in Russian].
Gabelia A. N. Issledovaniya, ekspeditsii Abkhazskogo universiteta. [Research, expeditions of Abkhaz University]. II Archaeological Review. Moscow, Publishing house. Institute of Archeology RAS. 1999. P. 311—312 [in Russian]. Serebryany L. R., Gay N. A., Dzhinoridze R. N., Ilves E. O., Malyasova E. S., Skobeeva E. I. Kolebaniya lednikov i processy morenoobrazovaniya na central'nom Kavkaze [Vegetation of the central part of the High Caucasus in the Holocene]. Bulletin of the Commission for Study of the Quaternary (BCSQ). 1980. P. 122—137 [in Russian].
Balabanov I. P., Kvirkvelia B. D., Ostrovsky A. B. Novejshaya istoriya formirovaniya inzhenerno-geologicheskih uslovij i dolgosrochnyj prognoz razvitiya beregovoj zony poluostrova Picunda [The latest history of the formation of engineering-geological conditions and a long-term forecast for the development of the coastal zone of the Pitsunda Peninsula]. Tbilisi, Metznier-eba. 1981. 202 p. [in Russian].
