CC BY
314
№4________________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ________________________2015
УДК 94(36)
«ПАЛЕОЕВРОПЕИЦЫ», ИНДОЕВРОПЕЙЦЫ И ФИННО-УГРЫ В РЯЗАНСКОМ ПООЧЬЕ В ДОСРЕДНЕВЕКОВУЮ ЭПОХУ (ОПЫТ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНОГО СИНТЕЗА)
Д.С. Логинов
Рязанский государственный медицинский университет Россия, 390026, г. Рязань, ул. Высоковольтная, д. 9 e-mail: dimok star@mail.ru
Авторское резюме
Научное изучение древнейшей истории Центральной России имеет давние традиции, и в этой области накоплен обширный материал. Но серьёзной проблемой является разрыв между представителями различных отраслей знания. Между тем, только системный подход, согласование достижений смежных наук даёт возможность представить адекватную картину дописьменного прошлого. В статье делается попытка рассмотреть досредневековую этническую историю одного конкретного региона, Рязанской области, на основе синтеза накопленных данных ряда дисциплин: археологии, антропологии, исторической филологии, ДНК-генеалогии. Показаны как достижения, так и гносеологические ограничители каждой из них. Представлена гипотетическая картина взаимодействия в Рязанском Поочье основных этноязыковых элементов, начиная с эпохи мезолита и заканчивая последними веками I тыс. н.э. Поставлен вопрос о пересмотре некоторых устоявшихся представлений об этнических процессах региона в древности. Также обозначены наиболее перспективные направления дальнейших исследований.
Ключевые слова: этническая история, Рязанское Поочье, палеоиндоевропейцы,
индоевропейцы, финно-угры.
«PALEO-EUROPEAN», INDO-EUROPEAN AND FINNO-UGRIC PEOPLES IN THE RYAZAN PART OF THE OKA RIVER BASIN IN THE PRE-MEDIEVAL PERIOD (AN ATTEMPT AT INTERDISCIPLINARY SYNTHESIS)
Dmitriy Loginov
Ryazan State Medical University 9 The Vysokovoltnaya Street, Ryazan, 390026, Russia e-mail: dimok star@mail.ru
Abstract
Scientific research on the earliest history of Central Russia is an old tradition, and voluminous literature has been written on this topic. But lack of scholarly consensus on some important questions between representatives of different branches of knowledge is a serious problem. Only a systematic approach and reconciling of findings of neighboring sciences allow an adequate reconstruction of the preliterate past. The author attempts to reconstruct the pre-medieval ethnic history of the Ryazan region of Central Russia on the basis of synthesis of gathered data from archaeology, anthropology, historical philology, DNA-genealogy, examining the achievements and the gnoseological limits of each of them and
274
№4___________________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ _______________________________2015
discussing hypothetical interactions between the main ethno-linguistic groups of the Ryazan part of the Oka River basin from the Mesolite era to the last centuries of the 1st millennium AD. The paper raises the question of revision of some concepts related to the earliest ethnic processes in the region and outlines the most promising directions for further study.
Keywords: ethnic history, Ryazan’s part of the Oka basin, Paleo-Indo-Europeans, Indo-Europeans, Finno-Ugric peoples.
XXX
Изучение истории населения Центральной России имеет давние традиции. Оно велось и ведётся методами разных дисциплин (археология, лингвистика, антропология, этнография и т.д.). Ещё большую, чем прежде, актуальность оно приобретает в связи с новейшими достижениями науки, появлением или принципиальными прорывами в рамках молодых областей знания, позволяющими перепроверить, а иногда и пересмотреть прежние выводы. Так, огромные перспективы для историка открывают достижения в изучении ДНК, делающих возможным выявление генеалогических, родственных связей между людьми, разделёнными тысячами лет и километров.
Между тем, историки зачастую оказываются в плену закосневших схем и стереотипов. В первую очередь, речь идёт об авторах научно-популярных книг. Со стороны некоторых профессионалов отношение к ним - пренебрежительноснисходительное, что неверно, так как именно популярные издания преимущественно удовлетворяют интерес широких читающих кругов к своему прошлому (для правильного и полного понимания специализированной научной литературы сегодня желательно самому быть учёным-специалистом). И вот, например, у известного писателя, а с недавних пор и популяризатора истории, Б. Акунина (Чхартишвили) читаем: «Разумеется, всякий этнос может считаться "коренным" для данной местности весьма условно. Когда-то он все-таки пришел в эти края, просто история не помнит, когда именно, и уже тем более понятия не имеет, кто там прежде жил и жил ли кто-нибудь вообще.
В этом смысле коренным, изначальным народом древнерусского Леса безусловно являются финно-угорские племена, ветвь уральской (смешанной европеоидно-монголоидной) расы, населявшая огромные пространства на севере Европы и Азии. Как пишет Карамзин, "мы не знаем никого старобытнее их в северных и восточных ея [то есть России] климатах"» (Акунин 2013).
С начальной мыслью Б. Акунина можно только согласиться. Действительно, «всякий этнос может считаться "коренным" для данной местности весьма условно». Но что почерпнёт неподготовленный читатель из остальной части сентенции? Во-первых, мысль о полном бессилии исторической науки: «не помнит» и «понятия не имеет». Во-вторых, убеждение в том, что за двести лет после Н.М. Карамзина она ни на шаг не продвинулась по пути решения вопроса о древнейшем населении Центральной России. И первое, и второе неверно, но оба высказанные Б. Акуниным положения имеют широкое хождение среди любителей истории. Их распространению в немалой степени способствует и ассортимент большинства книжных магазинов, где соседствуют, с одной стороны, научные труды
________________________________275_______
№4_____________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ___________________2015
преимущественно дореволюционной эпохи (до В.О. Ключевского включительно) и разного рода измышления в жанре folk history, не имеющие отношения к современной исторической науке - с другой.
Следует вместе с тем признать, что и сама академическая история переживает кризисные времена. В данной статье мы не рассматриваем такие глобальные их причины, как, например, смена общественной парадигмы на рубеже 80-90-х гг., поскольку они являются предметом скорее для публицистических статей. Отметим лишь некоторые объективные моменты, непосредственно связанные с темой нашего исследования.
Представляется, что многие трудности являются следствием процесса углубляющейся специализации отдельных областей знания. Процесс этот, сам по себе прогрессивный и неизбежный (накапливаются знания, усложняется методология), своей оборотной стороной имеет то, что исследователи часто ограничены рамками своей специализации, имея весьма смутное представление (а то и вовсе не имея представления) о достижениях даже в смежных отраслях науки. Впрочем, и в рамках одной только исторической науки специализация способна привести к тому, что учёный, изучающий, например, историю раннего средневековья на определённой территории может мало что знать о периоде древности или позднего средневековья на той же территории.
По нашему мнению, назрел вопрос о переходе от анализа к синтезу. Подобный переход, естественно, не может быть осуществлён в рамках отдельно взятой статьи, даже если речь идёт об одной конкретной проблеме - этнической истории Центральной России в древности и раннем средневековье. В связи с этим мы сочли целесообразным сузить географию данного исследования до одного региона - Рязанского Поочья. С одной стороны, такое сужение, разумеется, во многом условно и накладывает в чём-то искусственные ограничения на историка, поскольку рассматриваемая территория не была некоей изолированной зоной. Нам, безусловно, придётся затрагивать, и очень часто, смежные, а иногда и достаточно удалённые территории. Но с другой стороны, в некоторых случаях более детальное исследование конкретной территории позволяет избежать ошибок, возникающих при попытках широких обобщений, в особенности, из-за следования
общепринятым, но устаревшим схемам.
Свою задачу мы видим в том, чтобы обозначить основные вопросы, связанные с нашей темой и насколько возможно наметить пути решения некоторых из них. В статье не вводятся в научный оборот некие новые, принципиально важные данные. Но, по нашему мнению, принципиальное значение имеет системность в интерпретации уже имеющихся фактов.
Большой сложностью для историка, берущегося изучать древнейшее прошлое Центральной России, является фактическое отсутствие (вплоть до Великого переселения народов), а позднее - крайняя скудость (вплоть до образования Древнерусского государства) письменных источников. Как следствие, историки вынужденно полностью зависимы от смежных дисциплин.
Начнём с краткого анализа, наиболее значимых данных по интересующему нас вопросу, предоставляемых этими дисциплинами.
_______________________________276_______
№4_____________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ___________________2015
Археология
Первые археологические памятники Рязанского Поочья относятся к эпохе верхнего палеолита. Они достаточно немногочисленны и имеют серьёзные разрывы в датировках. Так, артефакты, обнаруженные у с. Польное-Ялтуново, видимо, создавались 30-35 тыс. лет назад, стоянка 1 у с. Шатрище имеют радиокарбонную дату 14360±150 лет. Высказывалось мнение, что заселение Окского бассейна в данную эпоху происходило с юга, из районов Подонья (Археологическая карта России 1993: 14). Впрочем, в свете малочисленности находок и разбросанности датировок однозначно говорить о непрерывности заселённости Рязанского Поочья в верхнем палеолите достаточно проблематично.
Находки периода мезолита (IX - первая половина VI тыс. до н.э.) встречаются чаще. Несмотря на общие черты в материальной культуре, мезолит Рязанской области не представляет в культурном отношении полного единства. Здесь выделяют стоянки бутовской, иеневской и культинской культур, а также памятники типа нижнего слоя стоянки Исток1 и типа стоянки Пургасово 3 (Археологическая карта России 1993: 16). По предположению А.Н. Сорокина, часть мезолитического населения Волго-Окского бассейна были потомками верхнепалеолитического населения типа Хотылево 2 - Гагарине (с центром на территории современной Брянской области). Эта группа известна по памятникам рессетинской культуры. Другая часть населения была пришлой из Западной Европы - она известна по памятникам культур Федермессер (Заозерье) и Аренсбург (Подол III, Гремячее). Культура Федермессер - верхнепалеолитическая культура, восходящая, возможно, к азильской культуре Северной Испании и Южной Франции. Культура Аренсбург -верхнепалеолитическая культура севера Центральной Европы (в частности, Северной Германии). Каменная индустрия первой группы получила свое развитие в кундской и бутовской культурах, второй - в иеневской культуре, а также, видимо, культуре типа нижнего слоя стоянки Исток 1 (Сорокин 1997; Археологическая карта России 1993: 121).
На генезис бутовской культуры известное влияние оказало пришлое позднесвидерское (свидерская культура была распространена в эпоху финального палеолита преимущественно на территории Польши, Литвы и Белоруссии) население. Бутовская культура возникает в результате слияния коренного населения рессетинской культуры с пришлым свидерским. Судя по имеющимся разрозненным и пока немногочисленным фактам, группы разнокультурного населения не были изолированы друг от друга и эпизодически контактировали. Свидетельства таких контактов фиксируются по присутствию синкретических черт в каменном инвентаре (Сорокин 1997).
Памятники позднемезолитической культинской культуры (распространённые в восточной части Рязанской области) исследователи склонны связывать с проникновением населения из Прикамья (Археологическая карта России 1993: 16).
В целом, говоря о периоде мезолита, можно подытожить, что на территории Рязанской области она археологически напрямую не связана с предыдущей эпохой (и местным палеолитическим населением). Однако большинство пришельцев имели
________________________________277______
№4_____________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ____________________2015
древнейшее европейское происхождение, уходящее корнями в европейский палеолит. Определённые сомнения вызывает только культинская культура, истоки которой не вполне ясны (а также, возможно, Пургасовская, хотя не исключается её генезис на основе бутовской) (Сорокин 1997).
Неолит Рязанского Поочья представлен памятниками верхневолжской (вторая половина VI-IV тыс. до н.э.; известны в рязанском и шиловско-ижевском течении Оки, а также в озёрной Мещере), а на позднем этапе - рязанской (обычно датируется концом IV - первой половиной II тыс. до н.э.) и волосовской (вторая половина III -сер. II тыс. до н.э.) культур.
Происхождение верхневолжской культуры обычно увязывают с эволюцией бутовской при некотором участии лесостепных элементов (Археологическая карта России 1993: 17).
Достаточно спорно происхождение рязанской культуры. Она входит в культурно-историческую общность ямочно-гребенчатой керамики (вместе с льяловской, балахнинской и др.; в современной научной номенклатуре иногда все они значатся не как культуры, а как варианты культуры ямочно-гребенчатой керамики (Кондратьев 2011)). Данная общность генеалогически либо выводится археологами из верхневолжской, либо связывается с проникновением в ВолгоОкское междуречье переселенцев с территории Русского Севера и Карелии -создателей посуды типа Сперрингс и Сяряйсниеми I (Костылева, Уткин 2000).
Проблема возникновения волосовской культуры также дискуссионна. Первоначально господствовала гипотеза о её восточном, прикамском происхождении. В настоящее время возобладало мнение о формировании культуры на местной основе ямочно-гребенчатой керамики (Археологическая карта России 1993: 19; Археология СССР. Эпоха бронзы 1987: 25-27). Впрочем, не исключается и влияние волго-камской культуры (Кондратьев 2011). Последняя возникла на мезолитическом субстрате Волго-Камского междуречья под влиянием средневолжской культуры, а с периода развитого неолита, видимо, имела место инфильтрация зауральского населения.
Эпоха бронзы (конец III - начало I тыс. до н.э.) в целом проходит в Рязанском Поочье под знаком преобладания культур, традиционно атрибутируемых в качестве индоевропейских.
В первой половине II тыс. до н.э. с территории лесостепного и лесного Среднего Поднепровья сюда проникают фатьяновцы, а также переселенцы со Среднего Дона (Археологическая карта России 1993: 20-21) (возможно, связанные с катакомбной культурой). Фатьяновская культура входила в культурно-историческую общность боевых топоров или шнуровой керамики, происхождение которой большинство археологов связывают с катакомбной (XXV-XX вв. до н.э.) или ямной культурами Южной России (3600-2300 гг. до н.э.) (Археологическая карта России 1993: 21).
В середине II тыс. до н.э. на Средней Оке в результате продвижения из лесостепного Подонья племён срубной культуры, смешения их с местными племенами (остатками рязанского и волосовского населения) и взаимодействия с соседями сформировалась поздняковская культура (существовала до нач. I тыс. до
________________________________278_______
№4______________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ____________________2015
н.э.). Также на рассматриваемой территории известны памятники балановской (родственной фатьяновской) и абашевской (сближаемой разными исследователями как с культурами боевых топоров, так и со срубниками) культур, причём последняя оказала серьёзное влияние на поздняковцев (Археологическая карта России 1993: 22).
Наконец, на позднем этапе бытования в Рязанском Поочье поздняковской культуры начинается распространение в регионе сетчатой или текстильной керамики (Археологическая карта России 1993: 22). Как считается, последняя сложилась на основе взаимодействия племён ямочно-гребенчатой керамики, фатьяновцев и поздняковцев. Зачастую именно её носителей связывают с предками финно-угров.
Наиболее распространённой (фактически единственной, выявленной к настоящему времени; исключение составляют городища и селища Мещёрской низменности и крайнего северо-запада области, относящиеся к дьяковской культуре) культурой раннего железного века в регионе является городецкая. Начало её сложения относят к VII-VI вв. до н.э. (Археологическая карта России 1993: 23-24). Верхняя дата до сих пор дискуссионна (от II до X в. н.э.). Археологи достаточно единодушно атрибутируют её в качестве финно-угорской. Принято считать, что городецкая культура сформировалась на основе сетчатой керамики с бондарихинским суперстратом. Бондарихинская культура, в свою очередь, соотносится иногда с финно-угорскими племенами, иногда с прабалтскими. Считается, что её генезис связан с марьяновской культурой (одним из вариантов ямочно-гребенчатой керамики), при непосредственном участии поздняковцев и срубников. Городецкая культура наиболее близка синхронной, располагавшейся северо-западнее дьяковской (в сложении которой бондарихинцы не принимали участия).
Со II-III вв. н.э. в регионе начинается распространение культуры рязаноокских могильников, верхняя дата которых иногда ограничивается исследователями VII-VIII, иногда - IX-X вв. н.э. Носителей данной культуры, как правило, также увязывают с финно-уграми (Археологическая карта России 1993: 26) (возможно, потомки городецких племён были покорены рязано-окцами).
Наконец, к IX в. относят начало проникновения на рассматриваемую территорию восточных славян, изначально, судя по всему, с Верхнего Дона (Археологическая карта России 1993: 27).
В рамках статьи невозможно дать подробную характеристику каждой из перечисленных археологических общностей. Здесь показаны лишь современные представления об их генезисе и связях. Однако нелишним будет напоминания об основных гносеологических ограничителях археологии.
Предоставляя историкам бесценную информацию о направлении культурных влияний, географических истоках той или иной общности, археологическая наука сама по себе нема. Она не отвечает исключительно своими силами на вопросы об этнической или лингвистической принадлежности носителей той или иной культуры. Один и тот же этнос может быть представлен несколькими археологическими культурами. И наоборот, одна культура может быть общей для разных этносов.
279
№4____________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ___________________2015
Краткий обзор археологических культур Рязанского Поочья оставляет открытым по крайней мере один кардинальный вопрос: время проникновения финно-угров на соответствующую территорию. Представляется логичным, что расселение финно-угров должно быть связано с неким восточным - Волго-Камским или Зауральским - влиянием. Между тем, подавляющее большинство (de facto - все) местных культур, начиная с мезолита и до рязано-окцев, в том числе, традиционно приписываемые финно-уграм сетчатой керамики и городецкая (в отличие от отчасти синхронной последней ананьинской культуры Среднего Поволжья) не имеют выраженного и общепризнанного восточного суперстрата. В связи с этим необходимо рассматривать следующие варианты:
1. Финно-угры обитали в Европе, по меньшей мере, с эпохи верхнего палеолита.
2. Напротив, проникновение финно-угров на территорию Рязанского Поочья началось не ранее первых веков н.э.
3. Распространение финно-угорских языков первоначально происходило без сколько-нибудь значительных культурных влияний и этнических передвижек.
Последний вариант представляется практически невероятным и может быть отброшен. Остальные два пока примем к сведению, и обратимся к данным других наук.
Антропология
Антропологические данные по древнейшему населению Рязанского Поочья отрывочны и неполны. Обряд ингумации начал хождение на данной территории лишь начиная с периода развитого неолита (рязанская и волосовская культуры). Позднее он был характерен для фатьяновской, поздняковской, балановской и абашевской культур бронзы, а в I тыс. н.э. - для рязано-окцев (но костные останки последних практически не сохранились).
Носители рязанской культуры, судя по всему, как и всё население ямочногребенчатой культурно-исторической общности, являлись представителями уральской расы, в фенотипе которой обнаруживают монголоидные элементы. Волосовцы - северные европеоиды с лапоноидными чертами. Фатьяновцы и балановцы обладали южноевропеоидными чертами и имели долихокранный узколицый и высоколицый тип, с резкой горизонтальной профилированностью и сильным выступанием носа (Восточные славяне). Абашевцы относились к европеоидному широколицему типу. Европеоидны, судя по всему, были и поздняковцы.
Кандидатами на роль предков европейских финно-угров, исходя исключительно из антропологических данных, остаются носители ямочногребенчатой керамики, и, возможно, связанные с ними волосовцы.
Филология
В условиях фактического отсутствия письменных памятников по интересующему нас периоду практически единственным источником сведений о
_______________________________280______
№4_____________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ____________________2015
языке древнего населения Рязанского Поочья является топонимика, в первую очередь гидронимия (как наиболее архаичный и устойчивый пласт топонимики). Традиционно исследователи выделяют лишь два дославянских пласта рязанской гидронимии: финно-угорский и балтский (Никольский, Кононенко, Хрусталёв 2009: 39 - 40). То же самое, впрочем, можно сказать и о всей территории европейской России. Однако в отдельных научных статьях время от времени поднимается вопрос о некоем особом пласте волжской гидронимии, следы которого прослеживаются и на территории Рязанской области.
В 1955 г. со статьёй «Волго-Окская топонимика на территории европейской части СССР» выступил Б.А. Серебренников (Серебренников 1955). Он отнёс к древнейшему пласту топонимики Волго-Окского междуречья и севера европейской части России гидронимы с суффиксами -ма, -га, -ша, и реже встречающимися -ла, -жа, -кса, -да, -та. При этом их распространение, по его мнению, шло именно с Волго-Окской территории. Отсюда в III тыс. до н.э. соответствующее население расселилось в Карелию, оттуда - на западное и южное побережье Белого моря, а также южную часть Кольского полуострова, бассейн рек Сухоны, Северной Двины и Мезени, оно продвигается в нижнее течение Вычегды, до современной западной границы республики Коми, а незначительная его часть проникает на Печору (Серебренников 1955: 31). Необходимо иметь в виду, что Б.А. Серебренников в своих построениях исходил из археологических представлений начала 50-х гг. XX в., очень серьёзно устаревших к настоящему времени.
Спустя пять лет В.А. Никонов опубликовал в журнале «Вопросы языкознания» работу «Неизвестные языки Поочья» (Никонов 1960). В ней он попытался дать лингвистическую и этническую интерпретацию топонимов с конечной формантой -ус (Киструс, Свинчус, Ибердус, Гусь, Кердус, Ермус, Чардус, Чарус и т.д.). Их наибольшая и компактная группа известна по обе стороны Оки - в мещёрском крае (от устья р. Прони ниже Рязани до низовий р. Мокши - восточная часть Рязанской области со смежными районами Владимирской и Нижегородской областей). За пределами данного ареала схожие топонимы известны в бассейне Суры, в Прибалтике, на Валдае, на Мологе, в Карелии, в бассейне Сухоны, на Урале, в хантыйской части Тюменской области и далее к востоку (Никонов 1960: 89 - 90). Однако компактную группу они образуют только на Средней Оке. В.А. Никонов отмечает весьма важные для лингвистической идентификации носителей соответствующих топонимов особенности их языка: ударение исключительно на первый слог, среди гласных ударного слога 2/3 составляют гласные верхнего подъёма («и» и «у»), значительный процент зубных согласных, редкость употребления губных (кроме «м»), очень частое употребление сонорных согласных, особенно «р» (наиболее часто употребимый согласный), при этом мягкий «р» вообще не употребляется, широкое использование «р» в препозиции к согласным (но из них после «р» значатся только «т», «д», «м» и «с»); «к» предпочитает позицию перед гласными переднего ряда, для «н» характерна позиция между гласным и согласным (Никонов 1960: 90-92). Далее рассматривается компактная группа топонимов на -х,
(преимущественно юго-запад Владимирской области и запад Нижегородской): Лух, Сех, Варех, Ламех и т.п. (вне данного ареала схожие названия встречаются северо-
________________________________281______
№4______________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ____________________2015
восточнее - в Заволжье, на Вятке, на Уралье и в Зауралье и дальше на восток). Все эти названия имеют ударение на первом слоге, чаще всего двухслоговые, основная модель слога - согласный-гласный-согласный, необычайно высоко количественное отношение согласных к гласным (1,8), начало слова - исключительно с согласного, очень употребителен «у» (более трети ударных слогов), если в начальном ударном слоге встречаются «а» или «у», то в неударном, за редкими исключениями, «е» или «и», среди гласных огромна доля плавных (четверть всех сонантов - «р» или «л»), в начале слова чаще всего встречаются «п», «в», «т», «д», «л» (остальные исключительно редки), «т» и «д» часты и в других позициях, губные в них не встречаются, «р» ни разу не зафиксирован в начале слова, во всех сочетаниях гласных (за одним исключением - Тасх) участвует сонорный (преобладающий тип сочетаний -сонорный + «д») (Никонов 1960: 92-94). Пытаясь найти место языкам создателей соответствующих топонимов в существующей классификации, В.А. Никонов с серьёзными оговорками и без попыток хронологических и археологических соотнесений определяет их как «"наложение" архаичнотюркского слоя на финноугорский (точней, вероятно, на "угро-финский")» (Никонов 1960: 94).
Спустя почти четыре десятилетия к рассмотрению топонимов с конечным -х обратился И.В. Купцов (Купцов 2009). Он говорит о непреодолимых противоречиях, возникающих при попытках соотнесения соответствующих гидронимов с финноугорскими и балтскими, а также об отсутствии в районе их компактного распространения следов тюркских языков (Купцов 2009: 16-17). Очень
перспективной для определения датировки появления топонимов на -х представляется попытка сопоставления лингвистических данных с особенностями ландшафта соответствующей местности (совпадающими с особенностями ареала компактного ареала названий с конечным -ус). Это обширная сильно заболоченная песчано-боровая пустыня, сложенная эоловыми постледниковыми образованиями. Практическое отсутствие почвенного покрова делает практически невозможным ведение на данной территории какого-либо производящего хозяйства. Отсюда И.В. Купцов заключает, что пик плотности населения здесь приходится на исторические эпохи, когда господствовали различные формы присваивающего хозяйства (Купцов 2009: 19).
В целом, представляется, что большинство филологов излишне схематично представляют себе историю Рязанского Поочья (и Волго-Окского междуречья в целом): финно-угры и, возможно, балты ^ славяне. Само по себе наличие здесь финно-угорской топонимики несомненно. Вероятно и присутствие здесь балтской топонимики (с балтами часто связывается бондарихинский суперстрат городецкой культуры, некоторые исследователи к ним же относят ряд особенностей культуры рязано-окских курганов; последнее, впрочем, спорно). Однако, судя по всему, реальная языковая картина досредневекового периода была гораздо сложнее. Во-первых, вопрос о финно-угорском языковом присутствии в местной топонимике нуждается в свете данных Б.А. Серебренникова, В.А. Никонова и И.В. Купцова о древнейшем языковом слое если не в пересмотре, то в серьёзном уточнении. Многие слова могли приписываться финно-уграм просто потому, что их просто некому больше было приписать. Во-вторых, «балтская» топонимика также должна быть
________________________________282_______
№4_____________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ___________________2015
уточнена. Следует хотя бы рассмотреть вариант её (или её части) более архаического, эпохи бронзы, индоевропейского происхождения.
ДНК-генеалогия
Данная дисциплина является самой молодой из всех рассматриваемых в нашей статье. Она, несомненно, займёт особое место в числе вспомогательных исторических дисциплин. Изучение гаплогрупп и гаплотипов открывает перед историком огромные перспективы. Становится возможным с естественнонаучной точностью прослеживать миграции человеческих популяций, начиная с эпохи палеолита, о чём вплоть до последних десятилетий можно было только мечтать.
Вместе с тем ДНК-генеалогия закономерно переживает сейчас определённые «болезни роста» (преодолев которые, должна стать ещё сильнее). Так, существует явная проблема соотнесения её терминологии с традиционной научной терминологией общественных наук, что часто вызывает взаимное недопонимание между исследователями. Нередко имеет место вера некоторых восторженных неофитов во всемогущество новой науки, её способность решить все вопросы прошлого человечества исключительно своими силами, пренебрежительное отношение к историкам, археологам, филологам академической школы (причём, ко всем сразу) при полном незнании основ данных наук, их новейших достижений и простом непонимании их аргументации. У многих из них, например, отсутствует чёткое представление о принципиальном несовпадении понятий «гаплогруппа», «язык» и «этнос». Всё это вызывает обратную реакцию (тем более что специалисты «старой школы» тоже далеко не всегда понимают суть ДНК-генеалогии). Остаётся верить, что в будущем все эти трудности будут преодолены.
В вопросе изучения прошлого ДНК-генеалогия пока использует преимущественно метод ретроспекции (в связи с тем, что изучение древних останков на предмет выявления гаплотипов, по сути дела, только недавно началось). К сожалению, нам не удалось найти сводных данных по современным гаплогруппам Рязанской области. Среди того, что есть, обращает на себя внимание большой процент северной европейской гаплогруппы I1 (14%). Это третье место среди российских регионов - после Вологодской (18%) и Архангельской (14,2%) областей. Иногда высказывается предположение, что данная гаплогруппа маркировала варягов-норманнов (Трусов; сам автор не согласен с данным предположением). Но оно не выдерживает испытания простейшей логикой: наибольший процент I1 на территории современной России наблюдается в Вологодской, Архангельской, Рязанской, Костромской, Пензенской, Ивановской, Тамбовской областях, в отношении которых тезис о сколько-нибудь значительном скандинавском присутствии не выдвигался даже норманистами. В то же время присутствие той же гаплогруппы в Новгородской, Псковской и Смоленской областях (в последней норманисты Гнёздово рассматривают чуть ли не в качестве вотчины скандинавов) - в разы меньше. Также следует отметить относительно невысокий процент «финноугорской» гаплогруппы N1c (8%) (Клёсов 2013: 189), сближающий Рязанщину с южнорусскими областями.
283
№4______________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ____________________2015
Теперь посмотрим, путь к разрешению каких вопросов открывает синтез данных различных наук и какие новые вопросы он ставит перед исследователями.
1. Можно предположить, что древнейший слой Рязано-Окской, и шире, Волго-Окской топонимики оставлен палеоевропейскими племенами, имеющими исток, по крайней мере в эпохе мезолита. В таком случае следует обратить внимание на цепочку: бутовская культура ^ верхневолжская культура ^ некоторые варианты ямочно-гребенчатой керамики (прежде всего, льяловская культура) ^ волосовская культура. У истоков данной последовательности логично предположить значительную долю населения с гаплогруппой I1, хотя вполне вероятно, что уже в мезолите она не была единственной.
2. Финно-угры на рассматриваемой территории либо имели исток в той же ямочно-гребенчатой керамике (с истоками в Карелии и культуре сперрингс), либо появляются не ранее II в. н.э. вместе с племенами рязано-окских могильников. В первом случае имеем цепочку: рязанская культура или, скорее, шире - ямочногребенчатая керамика ^ культура сетчатой или текстильной керамики ^ городецкая+рязано-окских могильников. Во втором цепочка ограничивается связью рязано-окцев с муромой, мещерой и мордвой. Второй вариант мог бы объяснить появление финно-угорских языков в Рязанском Поочье, но не на обширных территориях Волго-Окского междуречья, на русском севере и в Прибалтике. Поэтому следует принять именно первый (к подобному варианту склонялся, например, В.В. Седов: Археология СССР. Финно-угры 1987: 13 и др.). Особое внимание привлекает в данной связи население, оставившее мезолитический Оленеостровский могильник, антропологически сочетавшее кроманьоидные и монголоидные черты. В таком случае первоначальное расселение финно-угров в европейской части России, судя по всему, шло с периода неолита с севера, а не с востока, как было принято считать (остаётся открытым вопрос о времени проникновения прафинно-угров в Карелию). Рязано-окцы и финно-угры Средней Волги тогда имели другой исток. Можно предполагать также полиэтничность и разноязыкость культуры (или, всё-таки, культур) ямочно-гребенчатой керамики (присутствие на их территории как палеоевропейских, так и финно-угорских языков), а также то, что первоначальное распространение финно-угорских языков в Волго-Окском междуречье не связано исключительно (а, возможно, и преимущественно) с гаплогруппой N1c.
3. Индоевропейцы на рассматриваемой территории появляются не позднее ранней бронзы. При этом можно говорить о присутствии здесь разных их языковых ветвей: праиндо-иранской (поздняковцы) и, видимо, - абашевцы и диалекты культурно-исторической общности боевых топоров (их иногда умозрительно объединяют в древнюю северную группу индоевропейских, якобы предковую для германцев, балтов и славян; нам представляется, что истоки предков славян не сводятся к культурам боевых топоров, однако, рассмотрение данного вопроса - за пределами темы данной статьи). Не исключена, по нашему мнению, и возможность ещё более раннего присутствия индоевропейцев в регионе (с эпохи мезолита или в рамках всё тех же ямочно-гребенчатых культур). До появления бесспорно славянских памятников IX в. н.э. генеалогически индоевропейцы в Рязанском Поочье должны
________________________________284_______
№4_____________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ ___________________2015
увязываться преимущественно с гаплогруппой R1a. Представляется, что атрибутация всей дославянской индоевропейской топонимики балтам нуждается в очень серьёзной перепроверке: весьма вероятны и более архаичные её слои. Не исключено также, что отказ от тезиса об исключительно балтском и славянском языковом индоевропейском присутствии в топонимии региона откроет новые перспективы в объяснении названий, ранее приписывавшихся финно-уграм, что называется, за неимением лучшего.
Все высказанные здесь предположения спорны. Но в случае с нашей темой ситуация такова, что историку приходится делать выбор не между достоверным и недостоверным, а между спорным и невероятным. Выбор, видимо, всё-таки должен быть сделан в пользу первого.
Открытыми остаются следующие вопросы:
• имели ли общее или родственное происхождение племена, создавшие древнейшую Волго-Окскую топонимику? Он может быть, пожалуй, положительно решён для племён, оставивших гидронимы с конечными формантами -ус и -х. Но их связи с носителями названий с формантами -ма, -га, -ша, -жа, -кса, -да, -та, по нашему мнению, вызывают сомнения;
• можно ли говорить о связи племён древнейшей Волго-Окской топонимики с т.н. древнеевропейской гидронимией?
• возможно ли хотя бы отдалённое сопоставление архаичных Волго-Окских топонимов с известными языками? Хочется специально подчеркнуть, что речь не идёт об отдельных лексических или фонетических соответствиях. Их отыскание типично для т.н. «народной» или «ложной» этимологии (хотя и профессиональные филологи иногда не избегают соблазна). Но лексические соответствия при сильном желании всегда отыскиваются при сравнении чуть ли не любых двух языков, вне зависимости от их реальной близости друг другу. То же самое можно сказать и об отдельных фонетических соответствиях (скажем, вокализм Окской гидронимии с формантой -ус сильно напоминает на первый взгляд вокализм этрускского языка). Нужно рассматривать системные соответствия (общность сочетания целого ряда значимых и взаимосвязанных языковых признаков);
• не следует ли пересмотреть тезис об этно-языковой однородности создателей культур, традиционно приписываемых финно-уграм (городецкая и рязано-окских могильников; в последней иногда признаётся балтское влияние);
• чем заполнить хронологические разрывы (при сохранении преемственности топонимов) между отдельными историческими этапами (в первую очередь речь идёт о разрыве между рязано-окцами, верхняя датировка которых позднее VIII в. на данный момент спорна, и первыми бесспорно славянскими слоями (нижняя датировка - не ранее IX в., а широкое расселение - с X-XI вв.))?
Вопросов (а обозначены лишь некоторые из самых важных), как видим, больше, чем ответов, даже гипотетических. Но, как известно, правильная их постановка открывает путь для решения. Многие из обозначенных в данной статье проблем не новы, и уже отмечались и даже имели попытки разрешения в предшествующей историографии. Принципиальное значение, по нашему мнению, имеют диалектический и системный подходы, заставляющие рассматривать факты
_______________________________285_______
№4____________________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ _______________________________2015
и явления далёкого прошлого, а также данные различных связанных с историей дисциплин не изолированно, а в тесной взаимосвязи друг с другом. Процесс постижения истины бесконечен, но не бесперспективен. Различными науками накоплен огромный материал по древнейшей этнической истории Рязанского Поочья, а шире, всего Волго-Окского междуречья. Междисциплинарные обобщения открывают новые перспективы для изучения прошлого данного региона.
ЛИТЕРАТУРА
Акунин 2013 - Акунин Б. Часть Европы. История Российского государства. От истоков до монгольского нашествия. М., 2013 / Электронный ресурс: http://bookz.ru/authors/akunin-boris/4ast_-ev_903A-4ast_-ev_903.html (дата обращения - 05.11.2015).
Археологическая карта России 1993 - Археологическая карта России: Рязанская область. Ч. 1. М., 1993.
Археология СССР. Эпоха бронзы 1987 - Археология СССР. Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М., 1987.
Археология СССР. Финно-угры 1987 - Археология СССР. Финно-угры и балты в эпоху средневековья. М., 1987.
Восточные славяне - Восточные славяне. Антропология и этническая история / Под ред. Т.И. Алексеевой / Электронный ресурс: http://historylib.org/historybooks/pod-red--T-I--
Alekseevoy_Vostochnye-slavyane--Antropologiya-i-etnicheskaya-istoriya/35 (дата обращения -05.11.2015).
Клёсов 2013 - Клёсов А.А. Происхождение славян. ДНК-генеалогия против «норманнской теории». М., 2013.
Кондратьев 2011 - Кондратьев С.А. Культура ямочно-гребенчатой керамики Среднего Поволжья. Автореферат диссертации на соискание степени кандидата исторических наук. Самара, 2011 / Электронный ресурс: http://cheloveknauka.com/kultura-yamochno-grebenchatoy-keramiki-
srednego-povolzhya (дата обращения - 05.11.2015).
Костылева, Уткин 2000 - Костылева ЕЛ., Уткин А.В. К вопросу о происхождении льяловской культуры // Юбилейный сборник, посвященный 85-летию со дня рождения профессора Ю.А. Якобсона. Иваново, 2000. С. 19-23 / Электронный ресурс:
http://amu.ivanovo.ac.ru/pubs.php?do=11&id=29 (дата обращения - 05.11.2015).
Купцов 2009 - Купцов И.В. К вопросу об особенностях дославянской гидронимии Балахнинской низины // Пожарский юбилейный альманах. Вып. 5. Иваново-Южа, 2009. С. 15-20.
Никольский, Кононенко, Хрусталёв 2009 - Никольский А.А., Кононенко Л.А., Хрусталёв И.Н. Топонимы Рязанской области. Учебное пособие. Рязань, 2009.
Никонов 1960 - Никонов В.А. Неизвестные языки Поочья // Вопросы языкознания. 1960. № 5. С.
89-95.
Серебренников 1955 - Серебренников Б.А. Волго-Окская топонимика на территории европейской части СССР // Вопросы языкознания. 1955. № 6. С. 19-31.
Сорокин 1997 - Сорокин А.Н. О связях населения бассейна реки Оки в раннем мезолите // Археологические памятники среднего Поочья. Вып. 6. Сборник научных трудов. Рязань, 1997 / Электронный ресурс: http://www.history-ryazan.ru/node/3905?page=0,1 (дата обращения - 05.11.2015).
Трусов - Трусов С.В. Русь incognito: Гаплогруппа викингов, венедов и кулбяков / Электронный ресурс: http://losunve03.h16.ru/Path-SKOLO/17-vikingRUS-2.htm (дата обращения - 05.11.2015).
REFERENCES
Akunin 2013 - Akunin B. Chast’ Evropy. Istorija Rossijskogo gosudarstva. Ot istokov do mongol’skogo nashestvija [Part of Europe. History of the Russian state. From sources before the Mongolian
286
№4______________________________ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОРМАТ __________________________________2015
invasion], Moscow, 2013, Electronic resource: http://bookz.ru/authors/akunin-boris/4ast_-ev_903/1-4ast_-ev_903.html (Date of access - 05.11.2015) [in Russian].
Arheologicheskaja karta Rossii 1993 - Arheologicheskaja karta Rossii: Rjazanskaja oblast’. Ch. 1 [Archaeological Russia map: Ryazan region. Part 1], Moscow, 1993 [in Russian].
Arheologija SSSR. Finno-ugry 1987 - Arheologija SSSR. Finno-ugry i balty v jepohu srednevekov’ja [Archeology of the USSR. Finno-Ugra and Balts during a Middle Ages era], Moscow, 1987 [in Russian].
Arheologija SSSR. Jepoha bronzy 1987 - Arheologija SSSR. Jepoha bronzy lesnoj polosy SSSR [Archeology of the USSR. Era of bronze of a forest strip of the USSR], Moscow, 1987 [in Russian].
Kljosov 2013 - Kljosov A.A. Proishozhdenie slavjan. DNK-genealogija protiv «normannskoj teorii» [Origin of Slavs. DNA genealogy against «the Norman theory»], Moscow, 2013 [in Russian].
Kondrat’ev 2011 - Kondrat'ev S.A. Kul’tura jamochno-grebenchatoj keramiki Srednego Povolzh’ja. Avtoreferat dissertacii na soiskanie stepeni kandidata istoricheskih nauk [Culture of yamochno-edge ceramics of Central Volga area. The abstract of the thesis on competition of degree of the candidate of historical sciences], Samara, 2011, Electronic resource: http://cheloveknauka.com/kultura-yamochno-grebenchatoy-keramiki-srednego-povolzhya (Date of access - 05.11.2015) [in Russian].
Kostyleva, Utkin 2000 - Kostyleva E.L., Utkin A.V. K voprosu o proishozhdenii l’jalovskoj kul’tury [To a question of an origin of lyalovsky culture], in: Jubilejnyj sbornik, posvjashhennyj 85-letiju so dnja rozhdenija professora Ju.A. Jakobsona [The anniversary collection devoted to the 85 anniversary since the birth of professor Ue.A. Jacobson], Ivanovo, 2000. pp. 19-23, Electronic resource: http://amu.ivanovo.ac.ru/pubs.php?do=11&id=29 (Date of accessa - 05.11.2015) [in Russian].
Kupcov 2009 - Kupcov I.V. K voprosu ob osobennostjah doslavjanskoj gidronimii Balahninskoj niziny [To a question of features of a doslavyansky gidronimiya of the Balakhna lowland], in: Pozharskij jubilejnyj al’manah, Vyp. 5 [Pozharsky anniversary almanac. Release 5], Ivanovo-Juzha, 2009, pp. 15-20 [in Russian].
Nikol’skij, Kononenko, Hrustaljov 2009 - Nikol'skij A.A., Kononenko L.A., Hrustaljov I.N. Toponimy Rjazanskoj oblasti. Uchebnoe posobie [Toponyms of the Ryazan region. Manual], Ryazan, 2009 [in Russian].
Nikonov 1960 - Nikonov V.A. Neizvestnye jazyki Pooch’ja [Unknown languages of Poochya], in: Voprosy jazykoznanija [Linguistics questions], 1960, № 5, pp. 89-95 [in Russian].
Serebrennikov 1955 - Serebrennikov B.A. Volgo-Okskaja toponimika na territorii evropejskoj chasti SSSR [Volga-Oka toponymics in the territory of the European part of the USSR], in: Voprosy jazykoznanija [Linguistics questions], 1955, № 6, pp. 19-31 [in Russian].
Sorokin 1997 - Sorokin A.N. O svjazjah naselenija bassejna reki Oki v rannem mezolite [About communications of the population of a river basin of Oka in early mesolitas], in: Arheologicheskie pamjatniki srednego Pooch’ja. Vyp. 6. Sbornik nauchnyh trudov [Archaeological monuments of an average of Poochya. Release 6], Ryazan, 1997, Electronic resource: http://www.history-ryazan.ru/node/3905?page=0,1 (Date of access - 05.11.2015) [in Russian].
Trusov - Trusov S.V. Rus’ incognito: Gaplogruppa vikingov, venedov i kulbjakov [Russia incognito: Gaplogruppa of Vikings, vened and kulbyak], Electronic resource: http://losunve03.h16.ru/Path-SKOLO/17-vikingRUS-2.htm (Date of access - 05.11.2015) [in Russian].
Vostochnye slavjane - Vostochnye slavjane. Antropologija i jetnicheskaja istorija / Pod red. T.I. Alekseevoj [East Slavs. Anthropology and ethnic history / Under the editorship of T.I. Alekseeva], Electronic resource: http://historylib.org/historybooks/pod-red--T-I--Alekseevoy_Vostochnye-slavyane--Antropologiya-i-etnicheskaya-istoriya/35 (Date of access - 05.11.2015) [in Russian].
Логинов Дмитрий Сергеевич - Кандидат исторических наук, доцент кафедры
философии и истории Рязанского государственного медицинского университета (Рязань, Россия).
Loginov Dmitry - candidate of historical sciences, associate professor of departments
of philosophy and history Ryazan state medical university (Ryazan, Russia).
E-mail: dimok star@mail.ru
287
