CC BY
3
Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2024.
№ 77. С. 81-94.
Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2024. 77. pp. 81-94.
Научная статья
УДК 165.12+168.52+551
doi: 10.17223/1998863Х/77/7
ПАЛЕОЭСТЕТИКА Д. ТЁРНЕРА В КОНТЕКСТЕ ГЕРМЕНЕВТИКИ И ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ
Василий Анатольевич Миронов
Новосибирский национальный исследовательский государственный университет, Новосибирск, Россия, mironovv@mail2000.ru
Аннотация. Анализируется работа Д. Тёрнера «Палеоэстетика и практика палеонтологии». Показано методологическое сходство аргументов автора рассматриваемой книги с идеями герменевтики и философии истории. На этом основании делается предположение о том, что палеоэстетику Тёрнера следует рассматривать не как отдельную экзотическую философскую дисциплину, а как концепцию, которая хорошо соотносится с идеями герменевтики и философии истории.
Ключевые слова: палеоэстетика, герменевтика, философия истории, философия геологии, философия палеонтологии, метафоры
Для цитирования: Миронов В.А. Палеоэстетика Д. Тёрнера в контексте герменевтики и философии истории // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2024. № 77. С. 81-94. doi: 10.17223/1998863Х/77/7
Original article
DEREK TURNER'S PALEOAESTHETICS IN THE CONTEXT OF HERMENEUTICS AND PHILOSOPHY
OF HISTORY
Vasiliy A. Mironov
Novosibirsk National Research State University, Novosibirsk, Russian Federation, mironovv@mail2000.ru
Abstract. The article discusses a new book by Derek Turner, Paleoaesthetics and the Practice of Paleontology, which is the first outline on the given topic with a fairly wide coverage of current research literature. In a sense, Turner's work can be viewed as an invitation to a dialogue between researchers who are interested in the philosophical and methodological problems of geology in general and paleontology in particular. The presented application of Turner for the construction of the theory of aesthetic values in the earth sciences requires a comprehensive consideration and study by different researchers. The aim of this article is to determine the place of Turner's concept of paleoaesthetics in the general field of Western European philosophy. The article proves that Turner, like the classic of hermeneutics Gadamer, points to a close relationship between epistemic (historical) and aesthetic values in cognition. The dependence of our aesthetic perception of a fossil on the knowledge of its history, which Turner points out, can be described without distortion of meaning in terms of hermeneutics, namely, through the concept of the hermeneutic circle and the role of prior knowledge in historical knowledge. Also, Turner's appeal to reflection on metaphors in paleontology, as on the poetic dimension of knowledge, also correlates with the idea of Hayden White, a classic of the philosophy of history of the 20th century, about the need to reflect on the poetic dimension of historical knowledge, as well as the
© В.А. Миронов, 2024
fundamental role of the poetic in the construction of historical works. In addition, in his desire to make paleontology more exploratory and to move away from the descriptive nature of studies of the history of the Earth, Turner conducts the same operation as R. J. Collingwood, who strictly separated the descriptive history of "scissors and glue" from scientific history. In the author's opinion, Turner's replacement of the "textual record" metaphor in relation to fossils with the "investigative tool" metaphor is similar in meaning to the replacement of the "source" metaphor by the "evidence" metaphor that Collingwood produced in relation to historical initial data. Based on this, it is concluded that the similarity of the ideas of Turner and the classics of hermeneutics and the philosophy of history gives reason to believe that paleoaesthetics in the form proposed by Turner should be considered as one of the sections of hermeneutics and philosophy of history. Such an understanding of the place of paleoaesthetics in the world philosophical tradition, on the one hand, will contribute to the use of the achievements of the main trends in philosophy for the development of philosophical paleoaesthetics; on the other hand, turning to classical philosophical works will help to avoid doubling the meanings and building similar classical philosophical concepts about geological (paleontological) knowledge.
Keywords: paleoaesthetics, hermeneutics, philosophy of history, philosophy of geology, philosophy of paleontology, metaphors
For citation: Mironov, V.A. (2024) Derek Turner's paleoaesthetics in the context of hermeneutics and philosophy of history. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofya. Sotsiologiya. Politologiya - Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology andPoliticalScience. 77. pp. 81-94. (In Russian). doi: 10.17223/1998863Х/77/7
Введение
К XX в. сформировалась и стала общепринятой позиция, согласно которой всякую естественную науку стоит рассматривать с точки зрения стандартов, разработанных преимущественно для экспериментальной физики: объективность и единство научного метода - эксперимента. Это в свою очередь раз за разом ставит перед философами и геологами проблему научного статуса геологического познания [1, 2].
Одним из решений данной проблемы стало рассмотрение естественной науки - геологии - с точки зрения философских концепций, ориентированных на анализ гуманитарного знания, которое было представлено американским философом и геологом Р. Фродеманом в его статье «Геологические рассуждения: геология как герменевтическая и историческая наука» [3] от 1995 г. На наш взгляд, своей статьей Фродеман заложил основы новому направлению, как в философии науки, так и философии геологии. Однако, несмотря на свою оригинальность и продуктивность, идеи Фродемана на данный момент не получили должного внимания со стороны философского сообщества ни в его родной стране - США, ни в России.
Также идеи Фродемана не нашли признания и среди современной группы исследователей, занимающихся решением философско-методологических проблем естественных наук о прошлом (historical sciences), в частности таких проблем, как познание прошлого, оптимизм и пессимизм в познании прошлого Земли, роль уникальности и универсальности в исследованиях прошлого и многое другое. Самыми яркими представителями данной группы исследователей являются Кэрол Клиленд [4, 5], Дерек Тёрнер [6, 7], Адриан Карри [8], Бен Джеффарес [9], Эллиот Собер [10, 11]. Несмотря на такой обширный интерес к историческому естествознанию, данные исследователи фокусируют
свое внимание преимущественно на философско-методологических проблемах палеонтологии1. В этой связи нельзя не упомянуть довольно долгую и, на наш взгляд, продуктивную дискуссию между К. Клиленд и Д. Тёрнером об оптимизме и пессимизме в познании прошлого на примере проблемы познаваемости цвета динозавров. Подробно данная дискуссия представлена в ряде статей авторов [4-7, 12].
После этой долгой дискуссии Д. Тёрнер решил заняться новым направлением, и в 2019 г. выходит его новая книга «Палеоэстетика и практика палеонтологии» [13]. По словам самого автора, данная работа носит «краткий и программный характер» [13. Р. 2]. Действительно, книга выглядит не как законченный и полный философский проект по исследованию роли эстетических аргументов в ходе палеонтологических исследований, а как первый набросок по заданной теме с довольно широким охватом актуальной исследовательской литературы. В некотором смысле работу Д. Тёрнера можно рассматривать как приглашение к диалогу исследователей, которых интересуют философско-методологические проблемы геологии вообще и палеонтологии в частности. Представленная заявка на построение теории эстетических ценностей в науках о Земле требует всестороннего рассмотрения и изучения разными исследователями, поэтому после ознакомления с «Па-леоэстетикой и практикой палеонтологии» автором данной статьи было принято решение в некотором смысле «принять вызов» и включиться в обсуждение заявленной Д. Тёрнером темы.
Ключевой задачей статьи является определение статуса заявленной Тёрнером темы: является ли она новым направлением в философии наук о Земле, или же палеоэстетику как предложенную концепцию можно отнести к одному из возможных направлений герменевтики и философии истории. Соответственно, для того чтобы ответить на поставленный вопрос, основные аргументы, приведенные в пользу рассмотрения геологического познания с точки зрения эстетики, будут сопоставлены с герменевтическими идеями Р. Фродемана, а также с идеями классиков герменевтической традиции - М. Хайдеггера [14] и Г.-Г. Гадамера [15]. Немного забегая вперед, стоит отметить, что Тёрнер указывает на работы Фродемана, однако в некотором смысле противопоставляет свой взгляд герменевтическому взгляду на исследование Земли. Кроме того, некоторые идеи Тёрнера о роли метафор в геологическом (палеонтологическом) познании будут сопоставлены с идеями таких философов гуманитарной истории, как Х. Уайт [16] и Р.Дж. Коллингвуд [17].
1 Говоря о палеонтологии как научной дисциплине, необходимо всегда иметь ввиду, что палеонтологию можно рассматривать либо как отдельную науку о прошлом флоры и фауны нашей планеты, либо как частный случай как прикладных, так и фундаментальных геологических исследований. С помощью палеонтологии геолог может определять или уточнять стратиграфическую датировку геологического разреза, и в то же время палеонтолог может заниматься исследованиями собственно палеонтологическими, которые никак не продвигают геологическую науку как таковую, если под геологией понимать исследование особенностей и закономерностей генезиса того или иного геологического тела или месторождения полезных ископаемых. К такому типу собственно палеонтологических исследований, которые, вероятнее всего, останутся «бесполезными» для геолога, можно отнести, например, исследования по определению цвета перьев динозавров. Однако, несмотря на указанные различия геологии и палеонтологии, фундаментальные проблемы познания прошлого уникальных объектов в рамках этих двух дисциплин, на наш взгляд, аналогичны.
Палеоэстетика: постановка проблемы
Свою работу Д. Тёрнер начинает с указания на то, что при исследовании философско-методологических проблем естественных наук о прошлом (historical science), таких как геология, палеонтология, эволюционная биология и другие, зачастую игнорируется эстетический аспект: «...все эти работы по эпистемологии естественных исторических наук (historical science) игнорировали эстетические измерения палеонтологической практики» [13. Р. 1]. Исследователь в качестве предмета своего исследования выбрал процесс познания одной из таких естественных исторических наук - палеонтологии. Познание в палеонтологии, по мнению Тёрнера, изначально содержит в себе как эпистемологическое, так и эстетическое измерение: «. палеонтология преследует как эстетические, так и эпистемологические цели, включая развитие чувства места и более глубокое эстетическое восприятие окаменелостей» [13. Р. 3]. При этом, автор «Палеоэстетики...» призывает не проводить строгую демаркационную линию между эпистемическими и эстетическими ценностями: «. когда мы действительно усвоим уроки палеоэстетики, может оказаться, что между ней и палеоэпистемологией нет резкого различия» [13. Р. 5]. Таким образом, согласно Тёрнеру, эстетическое выступает в качестве дополнительного основания в процессе доказательства или опровержения палеонтологических гипотез. Следовательно, изучение эстетического измерения палеонтологических исследований, по мнению Тёрнера, может позволить более полно понять сущность познавательных процессов в палеонтологии, которые часто ускользают из поля зрения философов. В качестве примера таких познавательных процессов Тёрнер указывает следующие познавательные практики: «.сбор окаменелостей, интерпретация местности, подготовка окаменелостей, статистический анализ, подготовка экспонатов, биомеханическое моделирование, создание базы данных, тафономические эксперименты, кодирование символов, палеоарт, использование таких технологий, как компьютерные томографы, и многое другое» [13. Р. 4].
Такая практикоориентированность философских идей Д. Тёрнера непротиворечиво коррелирует с идеями Р. Фродемана, который через герменевтический подход ставил себе задачу раскрытия сущности познавательных практик в геологии, т.е. в исследованиях прошлого Земли. При этом, несмотря на то, что Фродеман не рассматривал эстетический аспект в геологии, в самой герменевтической традиции, на которую он опирается, эстетическим вопросам познания уделено достаточно много внимания. Поэтому для того, чтобы лучше понять место палеоэстетики Тёрнера в ряду многообразия философских традиций и течений, видится перспективным рассмотреть ключевые положения палеоэстетики в контексте герменевтической традиции и смежной с ней философии истории.
Палеоэстетика в контексте герменевтики
Важным элементом в концепции палеоэстетики Д. Тёрнера является соотношение этетических и эпистемических (непосредственно познавательных) ценностей и практик. Как утверждает Тёрнер, эпистемическое и эстетическое взаимопроникают друг в друга таким образом, что нельзя строго определить, где в процессе познания строго эпистемическое, а где строго эсте-
тическое. Тёрнер приводит пример, что на уровне окаменелостей роль полноты образца имеет одинаково важную ценность как с точки зрения эстетики, так и с точки зрения научного исследования: «В контексте сбора окаменело-стей полнота образца чрезвычайно важна. Найти зуб тираннозавра - увлекательное занятие, но это не то же самое, что найти скелет, который, как и тираннозавр Сью, готов более чем на 70%. Является ли полнота эпистемологической или эстетической ценностью? Это довольно очевидно, что и то, и другое» [13. Р. 13].
По мнению автора «Палеоэстетики», познавательные (эпистемические) и эстетические практики также взаимопроникают друг в друга и через «сте-реовременное восприятие», которым, по мнению философа, постоянно пользуются полеонтологи: «Когда вы читаете популярные работы палеонтологов об их работе, вы часто можете обнаружить, что они размышляют об этом стереовременном опыте, в котором они эстетически взаимодействуют с ландшафтом здесь и сейчас, созерцая глубокую предысторию, на которую нынешний ландшафт иногда лишь намекает, но иногда поэтически говорит об этом» [13. Р. 7]. Можно сказать, что стереовременной опыт восприятия является ментальным соотношением прошлого и будущего, которое происходит в сознании палеонтолога, например, на берегу реки или в пределах того или иного обнажения.
Здесь стоит обратить внимание на то, что о слиянии эстетического и эпистемического (исторического) в процессе познания упоминается и в рамках герменевтики Гадамера: «Нужно обладать чувством как для эстетического, так и для исторического или образовывать это чувство, чтобы быть в состоянии положиться на свой такт в гуманитарных трудах» [15. С. 58]. Как известно, герменевтику Гадамера принято относить к континентальной философской традиции, ориентированной на изучение гуманитарного, а не геологического или палеонтологического знания. Поэтому здесь стоит упомянуть высказывание Р. Фродемана о схожести гуманитарных и геологических познавательных практик: «... полагаю, что проблемы и трудности, присущие геологическим исследованиям, подсказали геологам разработать разнообразные методы рассуждения, аналогичные некоторым из тех, которые описаны и используются в пределах континентальной философии» [3. С. 960-961].
Также стоит отметить, что Д. Тёрнер знаком с работами Фродемана, но, несмотря на это, в «Палеоэстетике» он трактует герменевтику только как один из способов текстуального анализа, а идеи Фродемана - лишь как обусловленные и ограниченные текстовой метафорой в понимании сути геологического познания. Тёрнер об идеях Р. Фродемана пишет следующее: «Он (Фродеман. - В.М.) опирается на герменевтическую традицию континентальной философии, которая, в свою очередь, черпала вдохновение в развитии сложных методов текстуального анализа и критики филологами и библеи-стами в девятнадцатом веке. Трактовка Р. Фродеманом геологии как герменевтической науки отражает его приверженность текстовой метафоре» [13. Р. 51]. По мнению Д. Тёрнера, текстуальная метафора уводит на второй план эстетический аспект в палеонтологических исследованиях: «. текстуальная метафора сделала эстетические аспекты палеонтологии менее заметными» [13. Р. 51]. Понимание Тёрнером идей Фродемана в данном аспекте, на наш взгляд, можно выстроить в следующую логическую цепочку:
1) герменевтическое понимание объекта геологического исследования является результатом приверженности Фродемана к текстуальной метафоре;
2) текстуальная метафора делает «эстетические аспекты палеонтологии менее заметными»
3) следовательно, герменевтический взгляд на познание Земли делает эстетические аспекты палеонтологии менее заметными.
По нашему мнению, вывод данной логической цепочки непротиворечиво вытекает из первых двух посылок, сформулированных Тёрнером. Если отталкиваться от понимания герменевтики, которое было представлено Хайдегге-ром, на которое, в свою очередь, опирался Фродеман, а также на понимание герменевтических процедур Гадамером, то с выводом указанной выше логической цепочки довольно сложно согласиться. Можно согласиться, что текстуальная метафора уводит на второй план эстетический аспект (в первую очередь визуальный) палеонтологического познания. Однако довольно сложно согласиться с тезисом, что герменевтика, как философское учение, уводит на второй план эстетический аспект познания. Эстетический аспект согласно герменевтическими идеями Гадамера с необходимостью включен в процесс познания.
В связи с этим хотелось бы отметить, что «стереовременное восприятие», о котором пишет Д. Тёрнер, на наш взгляд, аналогично чувству «такта», о котором писал герменевтики XX в. Г.-Г. Гадамер: «Под тактом мы понимаем определенную восприимчивость и способность к восприятию ситуации и поведения внутри нее, для которой у нас нет знания, исходящего из общих принципов» [15. С. 58]. Иными словами, чувство такта, по Гадамеру, - это взгляд на ситуацию «изнутри», и этот взгляд не может опираться на одни лишь обобщения. Взгляд на ситуацию «изнутри» надо пережить, надо хорошо представлять прошлое и в некоторой степени его пережить не только эпистемиче-ски, но и эстетически. Гадамер пишет: «...тот, кто обладает эстетическим чувством (курсив мой. - В.М.), умеет различать прекрасное и безобразное, хорошее или плохое качество, а тот, кто обладает историческим чувством, знает, что возможно и что невозможно для определенной эпохи, и обладает чувством инаковости прошлого по отношению к настоящему» [15. С. 58].
Как отмечает автор «Палеоэстетики», для того чтобы представить в своем воображении прошлое исследуемого участка, необходимо не только знать о его истории из книг и учебников, но и непосредственно присутствовать на месте (на исследуемом геологическом участке). При этом чувство места, а следовательно, и эстетическое восприятие объекта исследования - ландшафта, зависит от знания его истории с одной стороны, и от знания настоящего -с другой: «. наше ощущение места во многом связано с нарративами, часто включающими в себя научные нарративы, о том, что там происходило» [13. Р. 9]. При таком понимании роли истории в эстетическом восприятии ландшафтов (местности) знание настоящего должно обеспечиваться присутствием геолога на месте (геологическом участке), тогда как знание прошлого - его теоретической базой, профессиональным опытом, а также «стереовремен-ным» воображением.
Стоит отметить, что идея важности полевых исследований, а точнее, важности присутствия геолога в непосредственной близости к исследуемому геологическому участку присутствует и у Р. Фродемана, который указывает
на фундаментальный полеориентированный характер геологических исследований: «Никакому лабораторному эксперименту или компьютерной модели в принципе невозможно преодолеть фундаментальный полеориентирован-ный характер геологии» [18. Р. 71]. Если у Тёрнера присутствие на месте в процессе геологического (палеонтологического) исследования является необходимым условием особого рода ментальных практик, как, например, «сте-реовременного восприятия», то для Фродемана присутствие геолога в поле является проявлением жизненного полноценного восприятия мира через ментальные и телесные практики: «Так как геологическая работа обычно начинается с телесных действий непосредственно в поле, мы должны будем рассмотреть действия наблюдателя и его отношение к миру как нашу центральную эпистемологическую проблему» [18. Р. 73].
Тем не менее в тезисах обоих философов можно обнаружить едва уловимое требование, а именно то, что геологию и ее частный случай - палеонтологию, нельзя и невозможно продуктивно изучать только по учебникам. Например, для того чтобы определить, какой минерал в данный момент находится в руках, геолог должен был до этого с ним непосредственно работать на практических занятиях по минералогии. И это является не только телесной, но и эстетической практикой, в том числе в восприятии цветов, оттенки которых невозможно передать одними лишь словами. Аналогичная ситуация обстоит с палеонтологическими исследования, а также непосредственными работами с обнажениями в полевых условиях. Требование обучать геологов, палеонтологов в непосредственном контакте с геологическими обнажениями, минералами, горными породами и древними палеонтологическими окаменелостями, т.е. не только по книгам, может оказаться откровением для некоторых философов науки, придерживающихся лингвистической парадигмы. Однако для геологов это уже давно известная истина. Причем такое практикоориентированное требование можно встретить в любой области, где телесные и эстетические практики имеют большое значение: живопись, музыка, танцы, медицина и многое другое.
Зависимость нашего восприятия объекта от нашего знания его истории, от наших профессиональных компетенций и нашего профессионального и жизненного опыта указывает нам на два важных аспекта герменевтического познания: герменевтический круг и предварительные знания («наброски понимания», «предрассудки»). Д. Тёрнер напрямую не обращается к концепту герменевтического круга, однако приводит метафорическое сравнение познания прошлого окаменелости с попыткой разгадать, какой была музыкальная композиция, по последнему аккорду: «.очевидно, что между музыкальной композицией и геологическими процессами есть существенные различия, но есть и существенное сходство. Окаменелости и обнажения горных пород очень похожи на последний аккорд симфонии» [13. Р. 23]. Данной метафорой Тёрнер хотел обратить внимание именно на эстетический аспект познания в палеонтологии, однако при всем этом приведенное им метафорическое сравнение с симфонией мы можем легко трактовать с точки зрения герменевтического круга, т.е. познания частей через целое, а целого - через части. Иными словами, последний аккорд симфонии - это часть общего целого, и невозможно понять часть и целое в отрыве друг от друга. Как невозможно полностью понять симфонию без последнего аккорда, так и красоту последнего
аккорда без учета всей симфонии. Следовательно, для того чтобы понять красоту и смысл последнего аккорда - окаменелости, палеонтологу необходимо «правильным образом войти в него (в герменевтический круг. - В.М.)» [14. С. 179]. В свою очередь, это «правильное вхождение в круг» могут обеспечить наши предварительные знания, которые могут быть в виде наших представлений об истории окаменелости, а также общего жизненного и профессионального опыта.
Таким образом, можно сделать промежуточный вывод о том, что понимание Тёрнером герменевтической традиции, на наш взгляд, является неполным. Как известно, герменевтика в своем развитии прошла путь от способа интерпретации священных текстов до методологии «наук о духе» в XIX в. (В. Дильтей [19]) и до самостоятельного философского направления в XX в. (М. Хайдеггер [14], Г.-Г. Гадамер [15], П. Рикёр [20] и др.). Что же касается, критикуемой Тёрнером работы Фродемана, то рассуждая о герменевтических познавательных процедурах в геологии, Р. Фродеман отталкивается от работы «Бытие и время» М. Хайдеггера, в рамках которой герменевтика трактуется уже не просто как способ интерпретации текстов, а как философское учение о познании и бытии.
Но также здесь необходимо привести доводы и в защиту Тёрнера. Во-первых, как написал сам автор, его книга «Палеоэстетика и практика палеонтологии» носит «краткий и программный характер» [13. Р. 2]. В связи с этим необходимо это учитывать и с пониманием относиться к некоторой неполноте его работы. Во-вторых, приводя пример с Фродеманом, Д. Тёрнер не имел цели давать глубокую характеристику герменевтике и рассматривать эстетический аспект палеонтологии с герменевтических позиций. В-третьих, автор «Палеоэстетики» хотел показать, что необходимо производить рефлексию над метафорами: «Одна ценная услуга, которую мы, философы науки, можем оказать (ученым. - В.М), - это критическое исследование научных метафор» [13. Р. 49]. В этом аспекте, тезис о том, что Р. Фродеман находится во власти текстуальной метафоры, можно считать верным, однако недостаточным для понимания сущности герменевтический идей и его методологического шага в сторону континентальной философской традиции.
Палеоэстетика и философия истории
При всем при том было бы неверным утверждение, что концепция по-леоэстетики Тернера полностью и всецело может быть объяснена только в категориях герменевтики. Например, за рамки герменевтики выходят идеи Д. Тёрнера о роли метафор в палеонтологических исследованиях. Метафоры в науке для Тёрнера - это поэтическое средство научного познания: «Как только вы оцените вездесущность метафорических понятий в науке, вам будет трудно не рассматривать формирование научных понятий и построение теорий как полупоэтическую практику» [13. Р. 49].
Тёрнер утверждает, что от выбора метафоры в отношении объекта исследования будет зависеть ход и результаты всего исследования: «. они (метафоры. - В.М.) открывают новые линии вопросов и новые способы видения, но как только метафора укореняется, она также может помешать нам видеть определенные вещи определенным образом» [13. Р. 49]. Автор «Палеоэстети-ки» считает, что окаменелости, воспринимаемые в рамках текстуальной ме-
тафоры, воспринимаются исследователями как «записи» о прошлом, выраженные в вещественной форме. Однако окаменелости могут быть воспринимаемы исследователями совершенно иначе после смены метафоры: «Окаменелости - это выраженные в вещественной форме доказательства (evidential items), и было бы безумием предполагать обратное. Но, как и любая другая метафора, метафора „ископаемая летопись" не является обязательной. Другие метафоры, ни одна из которых не совершенна, могут открыть новые способы концептуализации вещей и могут прояснить эстетические аспекты палеонтологии» [13. Р. 53]. Иными словами, по Тёрнеру, текстовая метафора не просто уводит на второй план эстетический аспект окаменелостей, но и заставляет исследователя относиться к окаменелости как к доказательству, которое своим существованием доказывает собственное прошлое. Следовательно, при текстуальном понимании окаменелостей в первую очередь возникают вопросы о полноте геологической информации: «... что неполная летопись окаме-нелостей может рассказать нам о прошлом? Сколько информации мы можем извлечь из нее?» [13. Р. 52]. В таком случае главной задачей исследователя истории Земли будет упорядочивание уже известных окаменелостей - «доказательств» - в единую картину прошлого исследуемого геологического участка или всей Земли. Такое отношение к «письменным» источникам как к авторитетам Тёрнер усматривает в культурной традиции, уходящей своими корнями в религию, где написанное в священном писании воспринималось как истина от Бога. Тёрнер об этом пишет следующее: «.текстуальная метафора имеет историю, которая восходит задолго до Дарвина и Ляйелля, к ранней современной идее о том, что Бог - часто называемый в этой связи „Творцом природы" - написал для нас две книги для изучения» [13. Р. 52].
Для того чтобы «вырваться из тисков идеи о том, что окаменелости в первую очередь являются "записями" прошлого» [13. Р. 54], Тёрнер приводит другую метафору в отношении палеонтологических окаменелостей: «... одной из альтернатив может быть рассмотрение окаменелостей как инструментов исследования». Понимание окаменелостей как «инструментов исследования», по мнению автора, порождает иные исследовательские вопросы, и как следствие, меняет вектор и характер палеонтологического исследования: «Вместо того, чтобы читать (или перечитывать) летопись окаме-нелостей, мы можем думать о палеонтологах как о разрабатывающих и совершенствующих инструментарий окаменелостей и применяющих его в координации с другими исследовательскими инструментами» [13. Р. 54].
Такой сменой метафоры Д. Тёрнер, вероятно, хотел уйти от описательной палеонтологии и прийти к научной, в рамках которой окаменелости воспринимались бы не как доказывающие своим существованием свою историю, а как средства, с помощью которых палеонтолог может получить информацию, в том числе и не оставшуюся в виде прямых свидетельств (палеонтологических окаменелостей). Здесь стоит оставить без обсуждения вопрос о том, насколько «описательна» или «научна» современная палеонтология, - несомненно, там есть и тот и другой тип исследования. Однако само стремление Тёрнера повысить уровень научности палеонтологии через смену отношения к окаменелостям, на наш взгляд, заслуживает всяческой поддержки.
В то же время нельзя не отметить тот факт, что подобные идеи можно встретить в некоторых классических трудах по философии истории. Напри-
мер, тезис о скрытой и фундаментальной роли поэтического только уже в отношении гуманитарного исторического знания мы можем прочесть у Х. Уайта: «.они (истории. - В.М.) включают глубинное структурное содержание, которое по своей природе в общем поэтично» [16. С. 17]. Книга Х. Уайта «Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX века» на сегодняшний день стала уже классической работой, в которой подробно рассмотрены поэтические аспекты исторического исследования, в частности в работе проведены классификации метафор, типов сюжета и типов идеологического подтекста, применяемых историками при написании своих исторических произведений.
Кроме концептуальной близости идей Д. Тёрнера к идеям Х. Уайта, на наш взгляд, можно провести прямую аналогию между заменой метафоры, которую провел Тёрнер, рассуждая о палеонтологическом познании, и заменой метафоры, которую провел Р.Дж. Коллингвуд, рассуждая о том, каким, по его мнению, должно быть научное историческое исследование. Коллинг-вуд в своей работе противопоставляет два типа исторического исследования. Первый тип - это история «ножниц и клея», которая представляет собой процедуру комбинирования уже готовых исторических свидетельств без должного критического отношения к ним со стороны историка. В лучшем случае при таком типе исторического «исследования» (историю «ножниц и клея» Коллингвуд не считает научной историей) историк может себе позволить отбросить, что является недостоверным, и принять, то, что он считает достоверным. Коллингвуд о методе истории «ножниц и клея» пишет следующее: «... отличительная черта истории ножниц и клея, равно присущая как ее наименее, так и наиболее критическим формам, - в том, что историк в ней имеет дело с уже готовыми утверждениями, и проблема, встающая перед ним, сводится к принятию либо отбрасыванию этих утверждений» [17. С. 261].
В рамках истории «ножниц и клея», о которой пишет Коллингвуд, исходная информация воспринимается как «источник»: «Если история означает историю ножниц и клея, когда историк в своих познаниях зависит от имеющихся у него готовых высказываний, а тексты, содержащие эти высказывания, называются его источниками, то легко дать определение источника. Источник - это текст, содержащий высказывание или высказывания о данном предмете» [17. С. 264]. Нетрудно заметить, что понятие «источник» в отношении текста - это метафора, также как и «запись», метафора в отношении окаменелости. В прямом смысле источник - это родник, источник воды. В культуре исторически сложилось такое отношение к источникам, что источник может быть либо подходящим, либо неподходящим. Главный вопрос в оценке источника воды - можно ли пить из него воду или нельзя, и если нельзя, то необходимо просто искать другой источник. Вряд ли у кого-то возникнет идея выкопать источник с непригодной для питья водой глубже или провести над ним какую-то работу в целях использования данной воды для питья в будущем. Разумеется, если больше нет никаких других источников, то люди попробуют очистить воду, чтобы она стала пригодной для питья, но если есть поблизости другие источники, то от источника с непригодной для питья водой люди просто откажутся и будут брать воду из чистого соседнего источника.
В этом смысле, на наш взгляд, метафора «источник», применяемая Кол-лингвудом в отношении исходных исторических данных в рамках истории «ножниц и клея», очень близка по своему смыслу к метафоре «запись», которую Д. Тёрнер применяет в отношении окаменелостей. Причем стоит отметить, что понятие «запись» он трактует специфическим образом. Для Тёрнера окаменелости, воспринимаемые как «записи», трактуются как достоверные записи. Автор «Палеоэстетики», вероятно, имеет ввиду, что вряд ли кто-то может подумать, что «автор» этих «записей» (окаменелостей) мог иметь целью создать ложную «запись». При таком отношении к окаменелостям исследователю необходимо лишь выбирать и комбинировать эти достоверные данные. Следовательно, на наш взгляд, не будет искажением смысла, если мы назовем окаменелость, понимаемую в рамках текстуальной метафоры, «источником» в том значении, которое этой метафоре придал Р. Коллингвуд.
Второй тип исторического исследования, по Коллингвуду, - научная история. В рамках научной истории исходные данные, по мнению философа, должны пониматься не как источник, а как основание: «Если история означает научную историю, то термин „источник" мы должны заменить термином „основание"» [17. С. 266]. Причем термин «основание» должен восприниматься таким образом, что всякая информация вне зависимости от своей полноты или истинности может быть использована научным историком. Научный историк, по мнению Коллингвуда, должен изучать не периоды, а ставить вопросы и находить на них ответы: «Научные историки изучают проблемы -они ставят вопросы и, если они хорошие историки, задают такие вопросы, на которые можно получить ответ» [17. С. 265].
Так же как и в случае с первой метафорой, новая метафора Тёрнера -«инструмент исследования» в отношении окаменелостей, на наш взгляд, аналогична по своему смыслу метафоре «основание» Коллингвуда в отношении исторических текстов. Окаменелость, понимаемая как «инструмент исследования» не может быть просто включена или отброшена в силу своей достоверности или недостоверности, а также полноты или неполноты в какую-либо хронологию или историю. Инструмент исследования - это средство познания, и при таком понимании окаменелостей палеонтолог должен относиться к окаме-нелостям как к объекту, с которым надо научиться работать и правильно его использовать в своих исследованиях. Использовать окаменелость как инструмент исследования означает в том числе через окаменелость искать ответы на вопросы, которые не даны непосредственно в самой окаменелости.
На наш взгляд, Тёрнер неслучайно выбрал именно метафору «инструмент», так как он был хорошо знаком с передовыми достижениями в палеонтологии и написал философскую статью [7] о том, как по микроструктуре пера палеонтологи определили цвет перьев динозавров, не имея при этом никаких останков пигментации в окаменелостях. Конечно, «основание» и «инструмент» имеют разные изначальные значения, однако в рамках работы Д. Тёрнера и Р. Коллингвуда мы может две эти метафоры с некоторыми допущениями признать тождественными.
Выводы
При рассмотрении работы Д. Тёрнера «Палеоэстетика и практика палеонтологии» было обнаружено, что основные аргументы автора в пользу по-
строения новой философской дисциплины - палеоэстетики - можно описать в рамках философской герменевтики (Хайдеггер, Гадамер, Фродеман), а также в рамках философии истории (Уайт, Коллингвуд):
- Тёрнер, как и классик герменевтики Гадамер, указывает на тесную взаимосвязь эпистемических (исторических) и эстетических ценностей в познании
- Зависимость нашего эстетического восприятия окаменелости от знания ее истории, на которую указывает Тёрнер, без искажения смысла можно описать в категориях герменевтики, а именно через концепт герменевтического круга и роли предварительных знаний в историческом познании.
- Обращение Тёрнера к рефлексии над метафорами в палеонтологии как над поэтическим измерением знания также коррелирует с идеей классика философии истории XX в. Х. Уайта о необходимости рефлексии над поэтическим измерением исторического знания, а также о фундаментальной роли поэтического в построении исторических произведений.
- В своем стремлении сделать палеонтологию в большей степени исследовательской и уйти от описательного характера исследований истории Земли Тёрнер проводит ту же операцию, что и Р.Дж. Коллингвуд, строго разделявший описательную историю «ножниц и клея» от научной истории. На наш взгляд, проведенная Тёрнером замена метафоры «запись» в отношении ока-менелостей на метафору «инструмент исследования» аналогична по своему смыслу замене метафоры «источник» на метафору «основание», которую произвел Коллингвуд в отношении исторических свидетельств.
Сходство аргументов Тёрнера и классиков герменевтики и философии истории дает основание полагать, что палеоэстетику в том виде, в каком предложил ее Тёрнер, следует рассматривать в русле герменевтики и философии истории. Такое понимание места палеоэстетики в мировой философской традиции, с одной стороны, будет способствовать использованию достижений магистральных направлений в философии для развития философской палеоэстетики; с другой стороны, обращение к классическим философским трудам позволит избежать удвоения смыслов и построения аналогичных классическим философских концепций о геологическом (палеонтологическом) познании.
Список источников
1. Миронов В.А. Проблема научного статуса геологии и способы ее решения в трудах отечественных исследователей в период XX-XXI вв. // Вестник Томского государственного университета. 2018. № 429. С. 74-81.
2. Миронов В.А. Специфика взглядов западных исследователей на проблему научного статуса геологического познания в период XX-XXI // Вестник Томского государственного университета. 2019. № 438. С. 93-96.
3. Frodeman R. Geological reasoning: Geology as an interpretive and historical science // Geological Society of America Bulletin. 1995. № 107. P. 959-968.
4. Cleland C. Prediction and explanation in historical natural science // British Journal for the Philosophy of Science. 2011. Vol. 62, № 3. P. 551-582.
5. Cleland C. Methodological and epistemic differences between historical science and experimental science // Philosophy of Science 2002. Vol. 69, № 3. P. 474-496
6. Turner D. Local Underdetermination in Historical Science // Philosophy of Science. 2004. Vol. 72. P. 209-230.
7. TurnerD. A second look at the colors of the dinosaurs // Studies in History and Philosophy of Science. 2015. P. 1-9.
8. Currie A. Rock, Bone, and Ruin: An optimist's guide to the historical sciences. Cambridge, MA : MIT Press, 2018.
9. Jeffares B. Testing times: Regularities in the historical sciences // Studies in History and Philosophy of Biological and Biomedical Sciences. 2008. Vol. 39, № 4. P. 469-475.
10. Sober E. Reconstructing the Past: Parsimony, evolution, and inference. Cambridge, MA : MIT Press, 1988.
11. Sober E., Steel M. Time and knowability in evolutionary processes // Philosophy of Science. 2014. Vol. 81, № 4. P. 558-579.
12. Cleland C. Common Cause Explanation and the Search for a Smoking gun // Rethinking the Fabric of Geology: Geological Society of America Special Paper 502. 2013. Р. 1-9.
13. Turner D. Paleoaesthetics and the Practice of Paleontology (Elements in the Philosophy of Biology). Cambridge University Press, 2019.
14. ХайдеггерМ. Бытие и время. М. : Академ. проект, 2011. 460 с
15. Гадамер Г.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики : пер. с нем. / общ. ред. и вступ. ст. Б.Н. Бессонова. М. : Прогресс, 1988. 704 с.
16. УайтX. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX века / пер. с англ. под ред. Е.Г. Трубиной, В.В. Харитонова. Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 2002. 528 с.
17. Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография / пер. и ком. Ю.А. Асеева. М. : Наука, 1980. 485 с.
18. Raab T., Frodeman R. What is it like to be a geologist? A phenomenology of geology and its epistemological implications // Philosophy & Geography. 2002. Vol. 5, is. 1. P. 69-81.
19. Дильтей В. Собрание сочинений: в 6 т. / под ред. A.B. Михайлова и Н.С. Плотникова. Т. 1: Введение в науки о духе / пер. с нем. под ред. B.C. Малахова. М. : Дом интеллектуальной книги, 2000. С. 270-730.
20. Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М. : Канон-пресс-Ц : Куч-ково поле, 2002. 624 с.
References
1. Mironov, V.A. (2018) The problem of the scientific status of geology and how to resolve it in the works of Russian researchers in the 20th - 21st centuries. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta - Tomsk State University Journal. 429. pp. 74-81. (In Russian). DOI: 10.17223/15617793/429/9
2. Mironov, V.A. (2019) Specifics of the Western researchers' views relating to the problem of the scientific status of geology in the 20th and 21st centuries. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta - Tomsk State University Journal. 438. pp. 93-96. (In Russian). DOI: 10.17223/15617793/438/12
3. Frodeman, R. (1995) Geological reasoning: Geology as an interpretive and historical science. Geological Society of America Bulletin. 107. pp. 959-968.
4. Cleland, C. (2011) Prediction and explanation in historical natural science. British Journal for the Philosophy of Science. 62(3). pp. 551-582.
5. Cleland, C. (2002) Methodological and epistemic differences between historical science and experimental science. Philosophy of Science. 69(3). pp. 474-496.
6. Turner, D. (2004) Local Underdetermination in Historical Science. Philosophy of Science. 72. pp. 209-230.
7. Turner, D. (2016) A second look at the colors of the dinosaurs. Studies in History and Philosophy of Science. 55. pp. 60-68. DOI: 10.1016/j.shpsa.2015.08.012
8. Currie, A. (2018) Rock, Bone, and Ruin: An Optimist's Guide to the Historical Sciences. Cambridge, MA: MIT Press.
9. Jeffares, B. (2008) Testing times: Regularities in the historical sciences. Studies in History and Philosophy of Biological and Biomedical Sciences. 39(4). pp. 469-475.
10. Sober, E. (1988) Reconstructing the Past: Parsimony, Evolution, and Inference. Cambridge, MA: MIT Press.
11. Sober, E. and Steel, M. (2014) Time and knowability in evolutionary processes. Philosophy of Science. 81(4). pp. 558-579.
12. Cleland, C. (2013) Common Cause Explanation and the Search for a Smoking gun. Rethinking the Fabric of Geology: Geological Society of America Special Paper. 502. pp. 1-9.
13. Turner, D. (2019) Paleoaesthetics and the Practice of Paleontology (Elements in the Philosophy of Biology). Cambridge University Press.
14. Heidegger, M. (2011) Bytie i vremya [Being and Time]. Translated from German. Moscow: Akademicheskiy proekt.
15. Gadamer, H.-G. (1988) Istina i metod: Osnovy filosofskoy germenevtiki [Truth and Method: The Basics of Philosophical Hermeneutics]. Translated from German. Moscow: Progress.
16. White, H. (2002) Metaistoriya: Istoricheskoe voobrazhenie v Evrope XIXveka [Metahistory: The Historical Imagination in Nineteenth-century Europe]. Translated from English. Ekaterinburg: Ural State University.
17. Collingwood, R.J. (1980) Ideya istorii. Avtobiografiya [The Idea of History. Autobiography]. Moscow: Nauka.
18. Raab, T. & Frodeman, R. (2002) What is it like to be a geologist? A phenomenology of geology and its epistemological implications. Philosophy & Geography. 5(1). pp. 69-81.
19. Dilthey, W. (2000) Sobranie sochineniy v 6 t. [Collected Works in 6 vols]. Vol. 1. Translated from English. Moscow: Dom intellektual'noy knigi. pp. 270-730.
20. Ricreur, P. (2002) Konflikt interpretatsiy. Ocherki o germenevtike The Conflict of Interpretations: Essays in Hermeneutics]. Moscow: Kanon-press-Ts: Kuchkovo pole.
Сведения об авторе:
Миронов В.А. - научный сотрудник Лаборатории анализа и прогнозирования интеграционных процессов современной Евразии Института философии и права Новосибирского национального исследовательского государственного университета (Новосибирск, Россия). E-mail: mironovv@mail2000.ru
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Information about the author:
Mironov V.A. - researcher at the Laboratory for Analysis and Forecasting of Integration Processes of Modern Eurasia, Institute of Philosophy and Law, Novosibirsk National Research State University (Novosibirsk, Russian Federation). E-mail: mironovv@mail2000.ru
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 07.09.2023; одобрена после рецензирования 19.01.2024; принята к публикации 04.03.2024
The article was submitted 07.09.2023; approved after reviewing 19.01.2024; accepted for publication 04.03.2024
