CC BY
86
Таким образом, формирование системы управления ГО, которая должна действовать в условиях повседневной деятельности, при угрозе возникновения чрезвычайных ситуаций и при ведении военных действий, повы-
сит эффективность управления вузом во всех чрезвычайных ситуациях мирного и военного времени, а также мобильности при решении вопросов пожарной безопасности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Основы организации оповещения и информирования органов управления по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям и населения о чрезвычайных ситуациях природного, техногенного и военного характера» [Текст]: Метод. пособие / МЧС России. — М., 1998.
2. Постановление Правительства Санкт-Петербурга от 20.11.1999 года № 1309 «О порядке создания убежищ и иных объектов гражданской обороны» [Текст].
3. Распоряжение администрации Санкт-Петербурга от 24.09.2001 года № 849-ра «Об утверждении порядка создания в Санкт-Петербурге убежищ и иных объектов гражданской обороны» [Текст].
4. Распоряжение губернатора Санкт-Петербурга от 22.02.2000 года № 182-р «О создании
Санкт-Петербургской территориальной подсистемы оповещения Единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций» [Текст].
5. Рекомендации по проектированию запасных пунктов управления [Текст] / Штаб ГО СССР. — М., 1987.
6. Приказ МЧС России от 14.11.2008 г. № 687 «Об утверждении положения об организации и ведении гражданской обороны в муниципальных образованиях и организациях» [Текст].
7. Постановление правительства Санкт-Петербурга от 07.02.2008 г. № 120 «О порядке сбора и обмена в Санкт-Петербурге информацией в области защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» [Текст].
УДК 58:001.89:061.6:608
Ф.П. Кесаманлы
П.С. ЭРЕНФЕСТ, Д.С. РОЖДЕСТВЕНСКИЙ И А.Ф. ИОФФЕ — ОСНОВАТЕЛИ ПЕРВЫХ ТРЕХ НАУЧНЫХ ШКОЛ В ОБЛАСТИ ФИЗИКИ В ПЕТЕРБУРГЕ — ПЕТРОГРАДЕ — ЛЕНИНГРАДЕ
К началу ХХ в. за границей уже давно существовали научные институты и научные школы, в которых велась широкая, хорошо налаженная работа по физике. Они имели свою специализацию, сложившиеся традиции, свое лицо. Они пользовались признанием, в них съезжались молодые ученые из разных стран, из разных городов. В качестве примера можно привести основанную в 1871 г. Дж. Максвеллом Кавен-дишскую лабораторию при Кембриджском университете и действующую в ней научную школу по физике Дж. Дж. Томсона.
В Петербурге в это время физические исследования велись на кафедрах университета и других высших учебных заведений. Однако научной школы физиков не было, если под таковой понимать более или менее значительную группу молодых ученых, работающих на научные темы, заданные профессором из области, специально им разрабатываемой, и в лаборатории, оборудованной для этих работ. В тогдашней России такая школа была только в Москве у профессора Петра Николаевича Лебедева (1866-1911).
В Петербургском университете профессорами физики в то время были двое выдающихся ученых, — И.И. Боргман (1849-1914) и О.Д. Хволь-сон (1854-1934), вписавших славные страницы в историю русского просвещения. Они много работали, много печатались и были хорошо известны у нас и за границей. Каждый из них кроме научных достижений, имел заслуги перед Университетом и русской физикой. Иван Иванович Боргман, создатель Физического института при университете, был одним из первых популяризаторов идей Максвелла и Фарадея в России, автором первого, самого серьезного курса электричества и магнетизма на русском языке в трех томах (вышло три издания этого курса), выдающимся ректором университета и общественным деятелем. Орест Данилович Хвольсон — автор шеститомного курса физики, переведенного на многие европейские языки и получившего мировую славу. Не менее известен Орест Данилович и как автор крылатой фразы «Я прекрасно понимаю разницу между академиком и почетным академиком — она такая же, как между „государь" и „милостивый государь"». Так он сказал, когда его, члена-корреспондента Петербургской Императорской академии наук с 1895 года, в 1920 году избрали почетным членом РАН. Но научной школы ни тот, ни другой не создали.
Не создали научной школы ни профессор Николай Григорьевич Егоров (1849-1919), первый учитель Д.С. Рождественского (1876-1940) в области оптики, работавший в Военно-медицинской академии и читавший лекции по спектральному анализу в университете; ни профессор Николай Александрович Гезехус (1845-1918), работавший в Технологическом институте; ни профессор Владимир Владимирович Скобельцын (1864-1947), создавший оснащенную современными приборами физическую лабораторию в Политехническом институте, в которой начал вести исследования в 1906 году А.Ф. Иоффе после возвращения из Германии, где он работал у Рентгена.
Крупный ученый-оптик и историк физики член-корреспондент АН СССР Торичан Павлович Кравец (1876-1955) писал: «В первом десятилетии нашего столетия три человека особенно много потрудились над тем, чтобы объединить петербургских физиков. Это прежде всего П. С. Эренфест, который в то время приехал из-за границы (был женат на русской — Т.А. Афанасьевой) и сделал чрезвычайно много, чтобы объединить русских петербургских физиков и зажечь в них интерес, слабо представленный тогда к теоретической физике. Вторым и третьим надо на равных
И.И. Боргман (1849-1914)
О.Д. Хвольсон (1854-1934)
началах называть А.Ф. Иоффе и Д. С. Рождественского». Крупнейшая заслуга этих трех ученых перед петербургской и русской физикой состоит в том, что они заложили в Петербурге — Петрограде основы первых научных школ, которые окончательно оформились в Ленинграде после Октябрьской революции. Эренфест заложил основы научной школы в области теоретической физики, Рождественский и Иоффе — в области экспериментальной физики.
К научной школе Эренфеста принадлежали В.Г. Бурсиан, Г.Г. Вейхард, Ю.А. Крутков, Я.И. Френкель. В.А. Фок наряду с Д.С. Рождественским считал своими учителями В.Р. Бурсиа-на и Ю.А. Круткова.
Школу Рождественского представляли А.А. Лебедев, В.П. Линник, И.В. Обреимов, А.Н. Тере-нин, В.А. Фок, Е.Ф. Гросс, С.Э. Фриш и др.
Самая многочисленная научная школа была у А.Ф. Иоффе. С ней были связаны А.П. Александров, А.И. Алиханов, Л.А. Арци-мович, П.Л. Капица, И.К. Кикоин, Г.В. Курдю-мов, И.В. Курчатов, П.И. Лукирский, Н.Н. Семенов, Ю.Б. Харитон, Я.И. Френкель, Я.Г. Дорф-ман и многие другие.
Об истории возникновения этих школ и будет идти далее речь в этом очерке.
Н.Г. Егоров (1849-1919)
Н.А. Гезехус (1845-1918)
В.В. Скобельцын (1864-1947)
Павел Сигизмундович Эренфест (1880—1933), крупный физик-теоретик, родился в Вене, в 1904 году окончил Венский университет; известны его работы по общим проблемам статистической механики, квантовой теории и термодинамики и теории относительности.
В 1905—1907 годах жил в Геттингене, в 1907 году переехал в Петербург, где активно трудился в Русском физико-химическом обществе и редакции журнала этого общества, один год (с 1 января 1909 года по 1 января 1910 года) работал в Политехническом институте доцентом и читал курс дифференциальных уравнений. Приводим здесь отзыв А.Ф. Иоффе об этом курсе: «И что это был за курс! Математика, не отделимая от физики, математика как метод проникновения в механизм явлений, как средство обобщения аналогичных процессов. Казалось, вся физика становится прозрачной в свете новых „эренфестовских" лучей». С Иоффе Эрен-
фест познакомился в 1905 году в Мюнхене. В Петербурге они быстро подружились и даже выполняли совместные научные работы.
В годы пребывания Эренфеста в Петербурге (1907—1912) вокруг него группировалась вся талантливая молодежь. Он организовал у себя на дому воскресный физический семинар-кружок и все эти годы регулярно проводил его. Постоянными участниками семинара были и Иоффе, и Рождественский. Именно этот семинар сыграл главную роль в возникновении и развитии современной теоретической физики в Петербурге. Такой школы в Петербурге недоставало. Поэтому Эренфеста по праву можно назвать основателем современной теоретической физики в Петербурге.
Очень хорошо о времени пребывания Эрен-феста в Петербурге и его роли в развитии физики в Петербурге написал А.Ф. Иоффе: «Мы оба жили в Петербурге, но далеко друг от друга —
Основатели первых трех научных школ по физике в Петербурге — Петрограде — Ленинграде. Слева направо: П.С. Эренфест, А.Ф. Иоффе, Д.С. Рождественский
я в Лесном, а он на Аптекарском острове. Два раза в неделю мы обсуждали интересовавшие нас вопросы физики — обычно у него на квартире, иногда при участии других физиков. А в промежутке между встречами он ежедневно посылал мне письма в 6-12 страниц с изложением своих мыслей и вычислений. Эти письма сохранились у меня и сейчас.
Способность Павла Сигизмундовича к критическому анализу и строгой физически ясной формулировке оказала большое влияние на мое научное развитие. Ему же было обязано зарождение в Петербурге современной теоретической физики»
В России, которую он любил, среди русских физиков, с которыми он подружился, Эренфес-ту не нашлось места. Он вынужден был принять в 1912 году предложение уходящего в отставку великого Г. Лоренца занять его место профессора Лейденского университета.
Эренфест остался верным другом советских физиков, с которыми не порывал связи ни на
один день и которым помогал всеми доступными ему средствами.
В 1921 году Эренфест, имевший широкие связи среди заграничных ученых, сильно помог А.Н. Крылову, Д.С. Рождественскому и А.Ф. Иоффе восстановить нарушенные во время блокады научные связи с европейскими учеными. Более того, он даже мобилизовал их на сбор для советских физиков библиотеки вышедших за годы блокады физических книг и журналов.
Благодаря Эренфесту многие советские физики получили возможность выполнять научные исследования в Лейдене у него, Г. Камерлинг-Оннеса и В. Де Гааза в единственной в те годы криогенной лаборатории. В Лейдене работали И.В. Обреимов, И.Е. Тамм, Л.В. Шубников, О.Н. Трапезникова, В.М. Чулановский, Ю.А. Крутков, А.Н. Арсеньева-Гейль и др.
Эренфест многократно бывал в Советском Союзе и очень много помог И.В. Обреимову и другим в организации Украинского физико-технического института в Харькове в 1929-1933 годах.
Кружок теоретической физики П.С. Эренфеста, 1912 г. На переднем плане Д.С. Рождественский. Сидят (слева направо): П.С. Эренфест, неизвестный, неизвестный, Т.А. Афанасьева-Эренфест; стоят: В.Р. Бурсиан, А.Ф. Иоффе, Ю.А. Крутков, В.М. Чулановский, Л.Д. Исаков, А.А. Добиаш, Я.Р. Шмидт, К.К. Баумгарт
Отношения Абрама Федоровича Иоффе и Дмитрия Сергеевича Рождественского друг к другу определялись тем, что у них было много общего. Оба начали свой научный путь в начале ХХ века с большой экспериментальной работы, выполненной успешно и получившей признание. Оба стремились привлечь к научной работе молодежь, вокруг них начали группироваться ученики. Оба, став профессорами, организовали научные семинары, пользующиеся популярностью в Петрограде. Каждый из них организовал в Петрограде научно-исследовательский институт, ставший гордостью советской науки. Настроение обоих было созвучно революционной эпохе. Президиумом АН СССР учреждены премии: имени Д.С. Рождественского — за лучшие работы в области оптики, и имени А.Ф. Иоффе — за лучшие работы в области физики.
Дмитрий Сергеевич Рождественский (1876— 1940), крупный физик-экспериментатор в области оптики и организатор науки, родился в Петербурге, в 1900 году окончил Петербургский университет и был оставлен в нем для подготовки к профессорскому званию (без стипендии). Одновременно он поступил лаборантом (по современным понятиям — ассистентом) в Военно-медицинскую академию к Н.Г. Егорову.
После кратковременных стажировок у О. Винера в Лейпциге (1901-1902) и у П. Друде в Гис-сене (1903) Д.С. Рождественский возвратился в Петербург и стал лаборантом в Физическом институте университета, начав первым из молодых русских ученых самостоятельные исследования. Для научной работы он избрал тему по аномальной дисперсии в парах натрия, в 1909 году разработал изящный и эффективный метод ее изучения, так называемый метод крюков, принесший ему широкую известность и научное признание. Этот метод стал классическим, он позволил поставить и решить большое количество задач.
В 1912 году Дмитрий Сергеевич после защиты магистерской диссертации на тему «Аномальная дисперсия в парах натрия» был утвержден в должности приват-доцента Университета и получил право читать специальные курсы и руководить дипломными работами выпускников. Он резко изменил тематику дипломных работ, которая стала предусматривать экспери-
ментальные разработки неисследованных или малоисследованных вопросов оптики.
Его первыми учениками в 1913—1915 годах были Л.Д. Исаков, В.М. Чулановский, И.В. Об-реимов, А.А. Лебедев, Д.В. Скобельцын и др.
В 1915 году Рождественский защитил докторскую диссертацию на тему «Простые соотношения в спектрах щелочных металлов», был избран профессором и назначен директором Физического института при университете.
В Физическом институте он организовал семинар, который пользовался широкой популярностью в Петрограде. Его участниками были А.Ф. Иоффе, читавший в Университете курс общей физики для естественников (и руководивший работами Н.Н. Семенова, Н.А. Зоннабенда, П.И. Лукирского, Н.М. Гудрис и Л.Е. Куликовой, Н.Д Папалекси, В.А. Анри), и все ассистенты (Г.Г. Вейхард, В.Р. Бурсиан, Е. Бодарэу, В.И. Павлов, А.П. Афанасьев, К.К. Ба-умгарт, М.М. Глаголев), а из Политехнического — А.И. Тудоровский, П.Л. Капица (дипломник А.Ф. Иоффе). На нем заслушивались и обсуждались рефераты обзорного характера по актуальным вопросам физики, а с 1916 года — также и результаты выполненных в институте работ.
По инициативе Рождественского 15 декабря 1918 года Советским правительством было издано постановление об основании Государственного оптического института. Для нового института требовались помещение, кадры и оборудование.
Вначале Оптический институт размещался на территории Физического института университета. В дальнейшем институту было представлено несколько зданий, которые постепенно были освоены.
К работе были привлечены научные работники, занимающиеся в той или иной степени оптикой. Но нужны были и молодые кадры. И вот для того чтобы их подготовить, Рождественский ввел новое начинание: он отобрал студентов, которые обещали стать хорошими физиками, и определил их в лаборанты при мастерских с основным требованием — учиться, учиться и учиться. Надежды Дмитрия Сергеевича оправдались.
Яркий пример того, как Д.С. Рождественский готовил сотрудников для созданного им в 1918 году Государственного оптического ин-
ститута из студентов Университета, приведен в воспоминаниях одного из представителей его научной школы — члена-корреспондента АН СССР С.Э. Фриша:
«В конце декабря 1918 года перед самыми каникулами во время занятий в лаборатории ко мне подошел Карл Карлович и предложил поступить на работу в только что организованный Оптический институт на должность лаборанта. Это предложение было для меня неожиданным и очень лестным. Речь шла не просто о лаборантском месте, а о включении в группу студентов, которую Дмитрий Сергеевич решил подобрать, чтобы подготовить будущие кадры научных работников нового института.
Дмитрий Сергеевич с присущей ему проницательностью понимал, что для обеспечения работы Оптического института надо не только собрать уже имеющихся физиков, но и позаботиться о подготовке молодых специалистов. В Университете в то время студентов было мало, учиться из-за общих тяжелых материальных условий было трудно. Поэтому Дмитрий Сергеевич решил подобрать при новом институте группу лаборантов, хорошо их обеспечить
и заставить работать и заниматься по специальной программе, которая позволила бы создать из них серьезно подготовленных научных работников.
Зачислен в штат Оптического института я был в январе 1919 г. Всего было принято 12 студентов, которые назывались лаборантами при мастерских, хотя непосредственного отношения к мастерским ГОИ не имели. Нашим общим куратором, или, как мы его называли, «дядькой», был К.К. Баумгарт. Но Дмитрий Сергеевич и сам уделял много времени нашей группе. Он вызывал каждого из нас к себе на беседу и составлял программу занятий, несколько разнообразя ее в соответствии со степенью подготовленности и личными склонностями лаборанта. Эти беседы Дмитрия Сергеевича проводил очень обстоятельно, не жалея времени. Помню, как я пришел к нему в кабинет, помещавшийся тогда в первом этаже Физического кабинета Университета. Дмитрий Сергеевич сидел на вращающемся стуле за большим письменным столом конторского типа. Взглянув на меня довольно строго поверх очков, он предложил сесть и рассказать, как я предполагаю
Профессора и преподаватели Петроградского университета (1915 г.). Сидят (слева направо): К.К. Баумгарт, Д.С. Рождественский, В.В. Лермантов, Н.А. Булгаков, О.Д. Хвольсон, А.Ф. Иоффе, М.М. Глаголев, Г.Г. Вейхарт; стоят: А.П. Афанасьев, И.И. Портнягтн, С.А. Боровик, Т.М. Глаголев, К.Ф. Нестурх, Ф.Я. Гульбис, С.М. Горленко, С.И. Златницкий, Л.В. Мысовский, Н.А. Нарышкин, А.В. Улитовский, П.И. Лукирский, Н.А. Юрьев, И. Филиппов, Шалауров, Н.И. Добронравов, А.А.Лебедев
заниматься в предстоящем семестре. Я перечислил лекции и лабораторные занятия, которые собирался посещать.
— Бросьте, — сказал Дмитрий Сергеевич, — на лекции не ходите.
— Как, ни на какие?
— Ни на какие!
— И на ваши тоже не ходить?
— И на мои не ходите. А на семинарские занятия обязательно ходите и лабораторные работы ведите аккуратно. По моему же курсу помогайте подготовлять демонстрации.
Потом Дмитрий Сергеевич спросил меня, какие я знаю иностранные языки. Я знал немецкий и французский. Услышав это, он сказал:
— Надо выучить еще английский, и не откладывая. Каждый физик должен уметь читать по своей специальности, по крайней мере, на трех иностранных языках. Научиться этому нетрудно. Романы читать труднее, но это ваше дело, хотите ли вы читать романы. А вот читать научные статьи вы обязаны и должны этому научиться скоро — больше трех месяцев на изучение языка тратить не стоит.
Потом он взял лист бумаги и написал на нем список книг по физике, почти все на иностранных языках, в том числе и на английском, которые мне надлежало проработать. Сюда входили книги и по теоретической физике — «Физика эфира» Друде, «Тепловое излучение» Планка, «Электронная теория» Лоренца — и книги по прикладной оптике. В общем, список получился внушительный.
— Уточните с Карлом Карловичем, — сказал Дмитрий Сергеевич, — в какие сроки вы проработаете эти книги и сдадите по ним зачеты.
Затем, снова посмотрев поверх очков, но на этот раз широко улыбаясь, отчего его лицо стало приветливым и даже добрым, он прибавил:
— Ну, когда вы это проработаете, станете довольно образованным человеком по физике, более образованным, чем прослушав наши университетские лекции».
Из бывших лаборантов получились известные ученые: академики В.А. Фок и А.Н. Тере-нин, члены-корреспонденты Академии наук СССР Е.Ф. Гросс и С.Э. Фриш, профессора В.К. Прокофьев, А.И. Стожаров и др.
Основное стандартное научное оборудование было куплено за границей в большом по тем временам количестве. Для изготовления
нестандартного оборудования при Оптическом институте были организованы механическая и оптическая мастерские.
Абрам Федорович Иоффе (1880-1960), крупный экспериментатор в области физики твердого тела и полупроводников, организатор науки, родился в городе Ромны Полтавской губернии. В июне 1902 года он окончил механическое отделение Санкт-Петербургского технологического института императора Николая I со званием инженера-технолога. Но его очень интересовала физика и он решил посвятить ей всю свою будущую жизнь. Для этого он отправился в Мюнхенский университет к Рентгену. Там Абрам Федорович начал серьезно заниматься научной деятельностью. Через три года, 5 июня 1905 года, защитив диссертацию на тему «Упругое последействие в кристаллическом кварце» с наивысшей оценкой, вернулся в Санкт-Петербург.
В Санкт-Петербурге он по приглашению профессора В.В. Скобельцына в 1906 году начал работать по найму лаборантом (по современным понятиям — ассистентом) в Физической лаборатории Политехнического института. С самого начала своей преподавательской деятельности он был активным сторонником принятой в СПбПИ системы обучения, основанной на широко поставленных самостоятельных практических и лабораторных занятиях студентов. Впоследствии Абрам Федорович начал развивать эту систему обучения и стал активно привлекать студентов к участию в научно-исследовательской работе. Выпускник электромеханического отделения ППИ 1919 года Капица опубликовал свои первые работы в «Журнале Русского физико-химического общества» в 1918 году, будучи еще студентом.
Абрам Федорович в 1906-1915 годы выполнил экспериментальные исследования по подтверждению квантовой теории внешнего фотоэффекта А. Эйнштейна, доказательству зернистой природы электричества (электрического заряда), определению магнитного поля катодных лучей. На их основе подготовил магистерскую диссертацию «Элементарный фотоэлектрический эффект. Магнитное поле катодных лучей, опытное исследование», которую успешно защитил в Петербургском университете 9 мая 1913 года. Параллельно он продолжал начатые в лаборатории Рентгена работы по
упругим и электрическим свойствам кварца и некоторых других кристаллов, обобщив которые, 30 апреля 1915 года защитил докторскую диссертацию «Упругие и электрические свойства кварца». Она опубликована в «Известиях СПбПИ».
Защита докторской диссертации давала Иоффе право занимать профессорское место, и он подал заявления для участия в конкурсе на замещение вакантной должности профессора по кафедре физики в Петроградском университете. Несмотря на то что Иоффе один баллотировался на эту должность, он не собрал большинства голосов на заседании Совета физического факультета и не был избран.
В те годы согласно штатному расписанию в Политехническом институте было одно место профессора физики, которое занимал В.В. Скобельцын. Одновременно он был и директором института. Это дало ему возможность добиться второй вакансии профессора, и 28 октября 1915 года Совет Петроградского политехнического института избрал А.Ф. Иоффе ординарным профессором.
В 1916 году А.Ф. Иоффе организовал в Политехническом институте на базе Физической
лаборатории семинар по новой физике, в котором приняли участие все его ученики: И.К. Бобр, Н.И. Добронравов Я.Г. Дорфман, П.Л. Капица, М.В. Кирпичева, К.Ф. Нестурх, Н.Н. Семенов, Я.И. Френкель, Я.Р. Шмидт, А.П. Ющенко. В их числе был и П.И. Лукирский.
Среди участников семинара самой старшей была Милитта Владимировна Кирпичева (1887— 1923), окончившая химический факультет Бестужевских курсов. А самой опытной — Ядвига Ричардовна Шмидт (1889—1940), которая окончила Женский педагогический институт по естественному факультету, отделу физики и химии. С 1910 года она преподавала физику в женской гимназии Л.С. Таганцевой с перерывами для совершенствования заграницей. Так в 1911 году она работала в лаборатории лауреата Нобелевских премий по физике за 1903 год и по химии за 1911 год М. Склодовской-Кюри в Париже, а в 1913—1914 годах — в Манчестерском университете (Англия) в лаборатории лауреата Нобелевской премии по химии за 1908 год Э. Резерфорда. Распрощаться с Манчестером ее заставила Первая мировая война. Но школа Кюри и Резерфорда не прошла для нее даром. По результатам, полученным в лаборатории
Семинар А.Ф. Иоффе (осень 1916 г.). Стоят (слева направо): К.Ф. Нестурх, Н.И. Добронравов, П.И. Лукирский, А.Ф. Иоффе, Я.И. Френкель, П.Л. Капица, Н.Н. Семенов; сидят: Я.Г Дорфман, Я.Р. Шмидт, И.К. Бобр, М.В. Кирпичева, А.П. Ющенко
Резерфорда, она в 1914—1915 годах опубликовала в журнале Philosophical Magazine две статьи. Статьи в журнал представлял Э. Резер-форд. В 1960-х годах в беседе с В.Я. Френкелем Петр Леонидович Капица (1894—1984), комментируя фотографию участников семинара, сделанную им осенью 1916 года, подчеркнул: «Ядвига Ричардовна Шмидт-Чернышева была первой русской, работавшей у Резерфорда в его манчестерский период. И ее рекомендательное письмо, которым я заручился, отправляясь в 1921 году за границу, сыграло свою роль в решении Резерфорда взять меня к себе на работу». Самым молодым участником семинара был Яков Григорьевич Дорфман (1898—1974) — студент-политехник.
Участники семинара — «семинаристы», как они тогда себя в шутку называли, — были преданными науке молодыми людьми. Собирались они раз в неделю по четвергам в шесть часов вечера в библиотеке Лабораториии физики, в дальнем крыле главного корпуса. Кто-нибудь выступал с обстоятельным докладом, потом начиналось обсуждение. Оно затягивалось иногда до поздней ночи, и только опасность идти в город пешком — трамваи по ночам не ходили — заставляла прерываться на полуслове. Впрочем, не замолкали и расходясь — «городские» доспаривали на трамвайной остановке и в полупустом последнем трамвае. Дождаться его не хватало терпения, а поскольку и тут возникали разногласия — ждать или идти пешком, Лу-
кирский предложил теорию, где статистически рассмотрел вероятность встречи с трамваем на разных остановках.
Впоследствии практически все участники семинара стали видными учеными: Капица, Семенов и Лукирский — академиками, первые два еще и лауреатами Нобелевской премии, Френкель — членом-корреспондентом, Добронравов, Дорфман, Шмидт и Ющенко — докторами наук, Нестурх тяжело заболел и был только кандидатом наук. Кирпичева рано (в 1923 году) умерла. Об И.К. Бобр мало что известно: удалось установить только имя (ее звали Ирена) и то, что она училась в университете.
В стенах Физической лаборатории Политехнического института осенью 1918 года зародился Физико-технический институт. До 1923 года и территориально он размещался в помещениях Физической и Электротехнической лабораторий. Основное ядро сотрудников института вначале составляли «семинаристы». Почти одновременно с ФТИ в Политехническом институте был основан физико-механический факультет, настолько тесно связанный с ним, что академик И.В. Обреимов впоследствии писал: «Институт и факультет — две стороны одной медали».
В заключение автор выражает благодарность профессору А.А. Юринову и доценту В.Б. Ступаку за поддержку и помощь при подготовке рукописи очерка к печати.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Баумгарт, К.К. Выдающийся физик — профессор О.Д. Хвольсон [Текст] / К.К. Баумгарт // Электричество. — 1953. — № 1. — С. 62-64.
2. Воспоминания об академике Д.С. Рождественском [Текст]. — Л.: Наука, 1976. — С. 168.
3. Голоушкин, В.Н. Иван Иванович Боргман [Текст] / В.Н. Голоушкин // УФН. — 1951. — Т. 44. — Вып. 2. — С. 255-283.
4. Елисеев, А.А. Выдающийся русский физик (Н.Г. Егоров) [Текст] / А.А. Елисеев // Природа. — 1939. — № 12. — С. 103-107.
5. Кесаманлы, Ф.П. Роль Физической лаборатории Политехнического института в со-
здании научной физической школы в России [Текст] / Ф.П. Кесаманлы, С.Н. Колгатин,
B.Б. Ступак // Научно-технические ведомости СПбГТУ. — 2000. — № 2 (20). — С. 114-123.
6. Кесаманлы, Ф.П. В.В. Скобельцын — основатель Физической лаборатории Санкт-Петербургского политехнического института [Текст] / Ф.П. Кесаманлы, В.Б. Ступак // Научно-технические ведомости СПбГТУ. — 2000. — № 3 (21). —
C. 169-174.
7. Кокин, Л. Юность академиков [Текст]: Документальная повесть / Л. Кокин. — М.: Советская Россия, 1981. — 240 с.
8. Константинов, Б.П. Развитие ленинградской школы физики [Текст] / Б.П. Константинов // Вестник АН СССР, 1967. — № 11. — С. 93-104.
9. Кравец, Т.П. От Ньютона до Вавилова [Текст] / Т. П. Кравец. Л.: Наука, 1967. — С. 348.
10. Кесаманлы, Ф.П. Научная школаА.Ф. Иоффе и ее значительные достижения [Текст] / Ф.П. Кесаманлы // Очерки о выдающихся физиках — выпускниках СПбГПУ. — СПб.: Изд-во Политехи. ун-та, 2008. — С. 6-10.
11. Основатели советской физики [Текст]. — М.: Просвещение, 1970. — 224 с.
12. Соминский, М.С. Абрам Федорович Иоффе [Текст] / М.С. Соминский. — М.; Л.: Наука, 1965. — 644 с.
13. Френкель, В.Я. Пауль Эренфест [Текст] / В.Я. Френкель. — М.: Атомиздат, 1971. — 144 с.
14. Фриш, С.Э. Сквозь призму времени [Текст] / С.Э. Фриш. — М.: Изд-во политической литературы, 1992. — 420 с.
15. Храмов, Ю.А. Научные школы в физике [Текст] / Ю.А. Храмов. — Киев: Наукова думка, 1987. — 400 с.
16. Якобсон, И.И. Русский физик Н.А. Ге-зехус [Текст] / И.И. Якобсон // Природа. — 1949. — № 7. — С. 70-76.
