CC BY
271
УДК 165.13
П.Л. ЛАВРОВ О ПРОБЛЕМЕ: ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ И НАРОД, ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ И ВЛАСТЬ
© Александр Ильич ЮДИН
Тамбовский государственный технический университет, г. Тамбов, Российская Федерация, профессор кафедры истории и философии, доктор философских наук, e-mail: ayudin51@mail.ru
В статье рассматривается роль и значение интеллигенции в системе социологических идей П.Л. Лаврова. Раскрыто значение интеллигенции как носителя критической мысли и нравственных идеалов, как движущей силы исторического процесса. Показана критическая, оппозиционная роль интеллигенции по отношению к любой власти, выявлено значение интеллигенции для просвещения народа.
Ключевые слова: теория потребностей; потребность развития; критически-мыслящая личность; идея вины интеллигенции; нравственный долг интеллигенции; интеллигенция и власть.
Петр Лаврович Лавров (1823-1900) был одной из самых колоритных, ярких фигур в истории русской общественной мысли. Современников он поражал необыкновенной эрудицией, глубиной своих знаний. «С огромной, почти энциклопедической эрудицией, с обширной начитанностью в различных областях знания и в главнейших европейских литературах Лавров соединял дар широкого философского обобщения. Он был философом в истинном смысле этого слова. Многочисленные факты и сведения из различных областей знания и жизни, сохранившееся в
его феноменальной памяти, не лежали там в виде сырого материала, а получали философскую обработку, группировались и объединялись в стройную систему идей, в то целое, которое принято называть философией», -писал Д.Н. Овсянико-Куликовский [1].
Наиболее явственно самосознание русского общества проявилось в первой трети Х1Х в., чему способствовал ряд конкретноисторических черт развития России: Отечественная война 1812 г., восстание декабристов 1825 г., влияние просветительских идей на образованную часть общества. П.Я. Чаа-
даев, славянофилы, А.И. Герцен впервые сформулировали проблему роли и значения образованного сословия в общественном развитии, отношения его к народу, к власти. Поэтому не случайно, что именно социальная проблематика явилась путем, который вел мыслящих молодых людей от анализа социальной действительности к ее философскому осмыслению. Образованное, мыслящее сословие русского общества увидело и явственно осознало то ужасное положение, в котором находился народ, и в результате этого формируется критическое отношение к власти, которая в это положение народ поставила.
Сформировалась идея двух Россий: России народа и России дворянской, чиновничьей, просвещенной. Первым на это в русской социально-философской мысли обратил
внимание П.Я. Чаадаев, подвергший уничижительной критике Россию и русский народ. показав огромную пропасть между народом и образованным обществом. «Чаадаев во многом был не прав, но жалоба его была законна, и голос его заставил выслушать ужасную истину. Именно этим объясняется его громадный отзвук», - писал А.И. Герцен [2, т. 6, с. 218]. Вслед за славянофилами и П.Я. Чаадаевым А.И. Герцен также обращал внимание на ужасное положение русского общества: «У нас расстояние между народом и либеральным дворянством казалось тем страшнее, что между ними ничего не было, какая-то бесконечная пустота... » [2, т. 6, с. 177]. А.И. Герцен сформулировал идею вины либеральной интеллигенции перед народом, психологический тип «кающегося дворянина» в русской литературе. «Виновато ли меньшинство, что все историческое развитие, вся цивилизация предшествующих веков была для него, что у него ум развит за счет крови и мозга других, что оно вследствие этого далеко ушло вперед от одичалого, неразвитого, задавленного тяжелым трудом народа» [2, т. 6, с. 81].
Интеллигенция для П.Л. Лаврова - это критически мыслящие личности. Личность, опираясь на критику, при помощи критики вырабатывает нравственное убеждение,
формирует нравственный (общественный) идеал. Теория личности плавно перерастает в учение об интеллигенции, ее роли в общественном развитии.
Проблеме возникновения критической мысли П.Л. Лавров посвятил много работ, эта проблема занимала его в течение всей жизни. Критическая мысль есть основная движущая сила исторического процесса. Интеллигенция, по П.Л. Лаврову, это те личности, которые становятся активными участниками общественного прогресса. Характерной чертой интеллигенции, согласно методологии подхода мыслителя, основанного на антропологическом принципе, являлась ярко выраженная и в значительной степени реализованная потребность развития. Высокий уровень развития личности дает ей возможность жить исторической жизнью. Поэтому интеллигенция это «совокупность личностей в каждом обществе, живущих исторической жизнью, т. е. действующих под влиянием сознанного побуждения к развитию...» [3, т. 2, с. 129]. Интеллигенция - это слой людей, опирающийся на потребность развития, сформировавший критическую мысль. Таким образом, именно потребность развития, способность к развитию «выделяет интеллигенцию исторических периодов из народов, классов и многочисленных отдельных особей, остающихся вне истории, и устанавливает грань между жизнью не исторического и жизнью исторического» [4, с. 20]. На интеллигенции, таким образом, лежит огромная историческая ответственность, обязывающая ее бороться за прогресс.
П. Л. Лавров понимал, что интеллигенция составляет меньшинство в обществе. «В истории участвовало и исторической жизнью жило до сих пор лишь меньшинство, положим расширяющееся, но все-таки меньшинство, при том довольно незначительное» [4, с. 20]. Как просветитель в лучшем смысле этого слова П.Л. Лавров свято верил в преобразующую силу науки и научного знания, нравственности, связывал реализацию своего идеала именно с духовным воздействием на общество этого меньшинства. Духовное и практическое влияние интеллигенции должно преобразовать косность консервативной культуры, ввести массы людей в лоно исторической жизни, создать массам условия для возможности развития. Поистине грандиозная, нравственно высокая задача, к решению которой призывал русскую интеллигенцию П.Л. Лавров.
Этицизм был характерной чертой русской культуры XIX в. В исканиях русских мыслителей того времени мы видим стремление к совершенному общественному идеалу, стремление к совпадению действительности и идеала, что в принципе нереально, стремление к абсолютному совершенству личности, стремление к нравственной чистоте, к личной жизни «по природе и правде».
Интеллигенция как социальная группа приобретает у П. Л. Лаврова ярко выраженный этический характер, поскольку она сама не только способна к развитию, не только сама развивается, но обязана бороться за возможность и право развития народа. Характерной чертой интеллигенции, по П.Л. Лаврову, является ее устремленность на преобразование общественных отношений, ее оппозиционность. Такой подход позволяет причислить к интеллигенции даже людей не достаточно развитых. «В человеке без всякого образования, принадлежащего к рабам или к классам, недовольным отупляющим трудом, в человеке, порою, сравнительно ограниченном, пробуждалось иногда, под влиянием обстоятельств, жажда развития, жажда истины и понимания, жажда правды в жизни, и немногие дела, им совершенные под влиянием этой жажды, незначительный след, который эти дела оставили в умах, принадлежит истории, могли сделаться - а иногда и действительно сделались - одним из важных элементов весьма существенного общественного изменения» [4, с. 21]. П. Л. Лавров стремился найти в народе потенциальных союзников интеллигенции, выявить в народе элементы пробуждения сознания, стремление бороться за улучшение своей жизни, бороться за иную жизнь, дающую право и возможность развития.
В русском народничестве тема долга интеллигенции перед народом трансформировалась в практическую плоскость, что реализовалось в разработке П.Л. Лавровым идеи роли и значения интеллигенции в историческом процессе. «Дорого заплатило человечество за то, чтобы несколько мыслителей в своем кабинете могли говорить о его прогрессе» [3, т. 2, с. 129]. Интеллигенция обязана, в силу этической мотивации, восстановить историческую справедливость, суть которой в создании возможности развития для всех людей.
П.Л. Лавров стремился понять причины выдвижения в России интеллигенции на первый план. В 1860-е гг. «юридические условия для всего населения были таковы, что всякая неофициальная инициатива реформ общественного быта была почти невозможна. Огромная масса этого населения пережила несколько веков закрепощения, и вне микроскопических элементов сельского мира и рабочей артели ни о какой зародышевой организации не могло быть и речи», - писал П.Л. Лавров [4, с. 20]. Поэтому, по его мнению, ни многочисленное крестьянство, ни сравнительно небольшой рабочий класс не имели возможности выступить как оппозиционный государству сознательный класс. Кроме того, социализм, «постепенно проникший в Россию в течение XIX в., не мог до 1870-х гг. проявится в ней как социализм рабочий. Это проявление могло иметь место лишь в форме идейного исторического движения, воспринятого теми группами, которые одни были доступны этому течению» [4, с. 21]. Поэтому социалистические идеи в России, как это казалось бы не парадоксально, были восприняты в России передовыми группами интеллигенции господствующих классов, которые встали в оппозицию правительству и государству.
П.Л. Лавров подчеркивал, что в силу консервативности государственного устройства России, отсутствия политических свобод на первый план в сознании русского образованного общества вышла художественная литература. «Литература была в то время единственным общественным учреждением в России, единственным проявлением, единственным органом общественной мысли» [4, с. 21]. Если западноевропейский социализм развивался на почве организации рабочего класса, то в России социализм выступил как идейное течение в интеллигенции. Отсюда ярко выраженный этицизм публицистики тех лет, отсюда нравственно-этические искания в русской литературе.
Может быть поэтому хождение в народ русской интеллигентной молодежи, имевшее этическую мотивацию, - типично русское явление. Тысячи молодых людей, подчиняясь чисто нравственным мотивам, жертвовали своим личным и общественным положением. П.Л. Лавров, выявляя источники общественного развития, обращал внимание на то,
что в некоторые периоды исторических событий экономический фактор как определяющий общественное развитие не работает, а доминируют идеальные, этические мотивы. Наиболее характерным примером такого рода является хождение в народ русской интеллигентской молодежи.
Отношение интеллигенции к власти, к государству - проблема, являющаяся актуальной для XIX-ХХ вв. С одной стороны, в силу своего материального положения, интеллигенция прямо зависит от власти и государства, с другой - в силу специфики своей деятельности интеллигенция склонна быть в оппозиции к власти. Идея оппозиционности интеллигенции к власти выступает на первый план в эпоху Просвещения, когда разум, рациональное мышление становится главным критерием в оценке тех или иных действий правительства и государства. И. Кант в своем «Споре факультетов» обязанностью философского факультета считал выступление в роли «испытателя истинности всех учений, которые по дозволению и прямому поручению властей преподаются на «высших» факультетах, богословском и юридическом. Философский факультет для И. Канта выступал «некоей оппозиционной партией» [5, с. 97]. Оппозиционность интеллигенции, как носительницы рационального мышления и просвещения, можно рассматривать в рамках более широкой дилеммы: разума и веры, разума и абсолютной власти, основанной на вере. Оппозиционность интеллигенции, ее радикальность рационально понятна и исторически оправдана.
В начале ХХ в. прогрессивная роль русской интеллигенции получила крайне отрицательную оценку, согласно которой нужно было бы быть не в оппозиции правительству и государству, а поддерживать их. Отчуждение русской интеллигенции от государства П.Б. Струве в статье «Интеллигенция и революция» назвал «отщепенством». «Это отщепенство выступает в духовной истории русской интеллигенции в двух видах: как абсолютное и относительное. В абсолютном виде оно является в анархизме, в отрицании государства и всякого общественного порядка как таковых (Бакунин и князь Кропоткин). Относительным это отщепенство является в разных видах русского революционного радикализма, к которому я отношу, прежде все-
го, разные формы русского радикализма», -писал П.Б. Струве [6, с. 151]. «Отщепенство» П.Б. Струве объявлял типичной чертой русской интеллигенции и с точки зрения этого критерия он относил или не относил того или иного деятеля русской культуры и науки к интеллигенции [6, с. 155]. Поэтому понятие интеллигент приобретало негативный оттенок. Эта характерная черта русской интеллигенции «отщепенство» способствовала возникновению русских революций. В другом сборнике «Из глубины» (1918) П.И. Новгородцев в статье «О путях и задачах русской интеллигенции», развивая идеи П.Б. Струве, подчеркивал, что путь русской интеллигенции есть неправильный и гибельный путь, «что для нее возможен и необходим иной путь, к которому ее давно призывали ее великие представители, как Чаадаев, Достоевский, Влад. Соловьев. Если вместо этого она избрала в свои руководители Бакунина и Чернышевского, Лаврова и Михайловского, это великое несчастье и самой интеллигенции и нашей родины» [7, с. 261]. П.И. Новгородцев, в отличие от П.Б. Струве, «отщепенство» рассматривал не только как специфически русское явление, но как мировое, в рамках противоположности разума и веры, когда человеческий разум, проявляя дерзость, отпадает от разума божественного. «И в этом смысле кризис интеллигентского сознания есть не русское только, а всемирноисторическое явление. Поскольку разум человеческий, увлекаясь силою своего движения, приходит к самоуверенному сознанию, что он может перестроить жизнь по своему и силою человеческой мысли привести ее к безусловному совершенству, он впадает в утопизм, в безрелигиозное отщепенство и самопревознесение» [7, с. 255].
Переосмысление роли и значения русской интеллигенции в духовной и политической жизни России XIX в. произошло не случайно, а в результате осмысления прошедших русских революций.
П.Л. Лавров был типичным интеллигентом XIX в., на первый план ставивший служение идее, за идеи сосланный в ссылку, за идеи пожертвовавший материальным положением и социальным статусом в обществе, до конца жизни остававшийся «отщепенцем». На наш взгляд, отщепенство есть нормальная позиция интеллигенции, отражаю-
щая ее суть как мыслящего сословия в обществе. Именно в «отщепенстве» заключалось то ценное, что было привнесено П.Л. Лавровым в русскую культуру. П. Витязев значение П.Л. Лаврова видел в выдвижении перед русской интеллигенцией положительного этического идеала, в объединении разрозненных сил русской интеллигенции. «Главная заслуга Лаврова в том, что он в конце 60-х годов слил различные силы русской интеллигенции в цельную общественную силу. Ряды разночинцев и кающихся дворян были слиты «Историческими письмами» в одно русло. Лавров вывел эпоху 60-х гг. из того тупого угла, в который она зашла благодаря Писареву. Он дал ей положительный идеал и направил русскую социалистическую мысль от теории к практике. Своей этикой он связал интеллигенцию с народом, дал ей силу и устойчивость и в ее практической деятельности вывел на путь общественного строительства» [8, с. 14].
С точки зрения авторов «Вех» и «Из глубины», интеллигенция должна стоять на позициях религиозности и государственности. Несмотря на тот огромный груз моральной ответственности за ужасы русских революций, который возложили на русскую интеллигенцию авторы «Вех» и «Из глубины», на наш взгляд, предназначение интеллигенции и ее роль в обществе вернее выражена П.Л. Лавровым и П. Витязевым. Эта роль в большей степени соответствует объективному значению, объективной роли просвещенного класса в истории Европы и России. Среди просвещенного слоя общества появились нонконформисты, выступавшие за практическую реализацию прогрессивных форм общественного устройства. Представители просвещенного класса создали светскую культуру, подвергли сомнению религиозные догмы и незыблемость монархической власти, именно представители просвещенного класса сформировали идеи социального равенства и гражданского общества.
Проблема моральной ответственности интеллигенции, ее вина за ужасы русских революций, поднятая авторами «Вех» и «Из глубины», есть по сути та же проблема долга интеллигенции перед народом, сформулированная А.И. Герценом и П. Л. Лавровым, но уже в рамках реалий начала ХХ в. Интеллигенция должна отвечать за то, к чему она
призывала народ - здесь тот же мотив долга, нравственной ответственности. Интеллигенция несет моральную ответственность за все, происходящее в обществе. Но кровавый характер русских революций логически не был обусловлен интеллигентской проповедью совершенного общественного идеала, более того, он не был обусловлен логикой рационального мышления, присущего интеллигенции. Кровавый характер русских революций вытекал из глубинных основ, в большей части иррационального сознания русского народа. Вековое рабство русского народа было причиной кровавого характера русских революций. Интеллигенция права в том, что призывала русский народ к просвещению, социальному равенству, гражданскому обществу. Кровь русских революций не на совести передовой части русской интеллигенции, к которой принадлежали П.Л. Лавров, а на совести власти и государства, веками державшего русский народ в рабстве.
В рассмотрении этого вопроса симптоматична позиция известного русского историка и либерального политика П.Н. Милюкова, выраженная в статье «Интеллигенция и историческая традиция». По мнению П. Н. Милюкова, веховцы являются продолжателями русской радикальной интеллигенции XIX в. «Авторы «Вех» суть интеллигенты нового поколения, поднявшие бунт против старых вождей и старых богов русской интеллигенции» [9, с. 114]. П.Н. Милюков доказывал, что грехи интеллигенции - «без-религиозность» и «безгосударственность» составляют суть интеллигенции, вытекающую из специфики рационального мышления как такового. Поэтому призыв авторов «Вех» к религиозности и соборности, государственности выглядит парадоксально, противоестественно. «Принципиальные индивидуалисты, насильственно смиряющие себя перед соборным сознанием», они (авторы «Вех». - А. Ю.) пытаются искусственно вырвать текущий момент из органической связи национальной эволюции и поставить его в выдуманную ими самими связь с произвольно подобранными сторонами и явлениями прошлого», - писал П.Н. Милюков [9, с. 147]. Милюков, на наш взгляд, верно проводил идею преемственности просветительской работы русской интеллигенции XIX-ХХ вв., которая имела и имеет прогрессивное значе-
ние. «Нужно продолжить общую работу русской интеллигенции с той самой точки, на которой остановило ее политическое землетрясение, ничего не уступая врагам, ни от чего не отказываясь и твердо имея в виду цель, давно поставленную не нашим произволом и прихотью, а законами жизни», - писал П.Н. Милюков [9, с. 159].
Идея П.Н. Милюкова о продолжении просветительской работы интеллигенции остается актуальной для нашего времени. Интеллигенция была инициатором и приветствовала демократические реформы начала 90-х гг. ХХ в. Однако, как это часто происходит, результат оказался далек от ожидаемого, а порой и прямо противоположен ему. Возникает ситуация, подобная ситуации начала ХХ в. Как поступать радикальной интеллигенции в этих условиях. Поддерживать новую власть, встать в оппозицию, полностью отказаться от просветительской работы? Интеллигенция в силу своей нравственной ответственности перед народом, пользуясь терминологией П. Л. Лаврова, обязана продолжить работу мысли над консервативной культурой, оставаясь на позиции критики существующих форм общества, оставаясь тем самым на позициях прогресса.
П.Л. Лавров в рамках своей социологической концепции полагал, что все люди или большинство, благодаря существующей у них потребности развития, станут критически мыслящими личностями, т. е. интеллигенцией. Это необходимое условие демократического, гражданского общества. А до этого задача существующей интеллигенции -
просвещать народ, развивать у народа критическое мышление. По отношение к власти критическая мысль и ее носитель - интеллигенция всегда оппозиционна. Это логическое следствие критической мысли - подвергать все сомнению, власть в обществе должна быть всегда объектом критического мышления интеллигенции. Все разъедающее сомнение и все разъедающий скептицизм - необходимое и обязательное условие существования нормального общества.
1. Овсянико-Куликовский Д.Н. Собрание сочинений: в 9 т. Т. 8. История русской интеллигенции. Ч. 2. От 50-х до 80-х годов. Спб., 1909.
2. Герцен А.И. Сочинения: в 30 т. М., 1955.
3. Лавров П.Л. Философия и социология. М., 1965.
4. Лавров П.Л. Народники - пропагандисты. 1873-1878 гг. Л., 1925.
5. Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIП - начала XIX века. М., 1898.
6. Струве П.Б. Интеллигенция и революция // «Вехи». Свердловск, 1991.
7. Новгородцев П.И. О путях и задачах русской интеллигенции // «Из глубины». Нью-Йорк, 1991.
8. Витязе в П. Чем обязана русская общественность П.Л. Лаврову? Пг., 1915.
9. Милюков П.Н. Интеллигенция и историческая традиция // Вопросы философии. 1991. № 1.
Поступила в редакцию 22.Q3.2Q12 г.
UDC 165.13
P.L. LAVROV ABOUT PROBLEM: INTELLECTUALS AND PEOPLE, INTELLECTUALS AND POWER Aleksaner Ilich YUDIN, Tambov State Technical University, Tambov, Russian Federation, Doctor of Philosophy, Professor of History and Philosophy Department, e-mail: ayudin51@mail.ru
The article examines the role and importance of intellectuals in the sociological ideas of P.L. Lavrov. The value of the intellectuals as a carrier of critical thought and moral ideals, as the driving force of history is revealed. Critical, oppositional role of intellectuals in relation to any authority is shown, the value of the intelligentsia to educate the people is revealed.
Key words: theory of needs; need for development; critical-thinking person; idea of guilt of intellectuals; moral duty of intellectuals; intellectuals and power.
