CC BY
303
УДК 351.853.2
ОЗЕРО БАЙКАЛ В ПРИРОДООХРАННОЙ ПАРАДИГМЕ
Т.П. Калихман, А.Д. Калихман
Институт географии имени В. Б. Сочавы СО РАН, E-mail: [email protected]
Авторы статьи предлагают оригинальный взгляд на историю и результаты освоения озера Байкал. Рассматриваются новые представления о природоохранной политике и охране озера Байкал на всех этапах истории жизни людей на его берегах, о развитии системы территориальной охраны природы. Природный феномен самого крупного на азиатском континенте пресноводного озера Байкал и история его освоения людьми до настоящего времени привлекает исследователей в области естественных и гуманитарных наук. Байкал как место точно и достоверно известных событий и явлений, систематизируется в статье с использованием исторической матрицы.
Ключевые слова: озеро Байкал, колонизация Сибири, объект всемирного природного наследия, особо охраняемые природные территории, байкальская природная территория.
Дата поступления 24.04.2017
В настоящее время озеро Байкал является объектом всемирного природного наследия ЮНЕСКО, а в России это единственный географический объект, имеющий защиту в виде федерального закона «Об охране озера Байкал». Комитет по всемирному наследию ЮНЕСКО 7 декабря 1996 г. на XII сессии в Меридо (Мексика) включил озеро Байкал в перечень объектов всемирного природного наследия (ОНВП) под № 754 по всем четырем критериям Конвенции ЮНЕСКО «Об охране всемирного культурного и природного наследия» (1972). Озеро Байкал уникально. Это самое глубокое озеро в мире. Дно Байкала на 1167 метров ниже уровня Мирового океана, а зеркало его вод - на 453 метра выше. Озеро протянулось с северо-востока на юго-запад на 620 км. Ширина Байкала колеблется в пределах от 24 до 79 км. Среди крупнейших озер мира по площади водного зеркала Байкал занимает шестое место (31 722 км2 без учета островов). Длина береговой линии составляет 2100 км. Байкал обладает самым большим запасом пресной воды - 23 615,39 км3 (около 19 % мировых запасов озерной пресной воды, в нем воды больше, чем во всех вместе
взятых пяти Великих озерах Северной Америки [1].
Обращение к первым русским документам позволяет составить достоверную картину состояния территорий вокруг Байкала. В книге о путешествии через Сибирь в 1675 г. Николай Милес-ку Спафарий, молдавский боярин, возглавлявший русское посольство в Пекин, дает первое описание Байкала и его природных ресурсов [2]. В описании Идеса Избранта, известного близостью к Петру I голландского купца, направленного в 1692 г. с русским посольством в Пекин для выяснения проблем с ратификацией Нерчинского договора, говорится о зимнем Байкале и народах вокруг озера [3]. Описания европейских подданных российских царей не отражают последствий, связанных с силовым военным продвижением русских казаков-первопроходцев через дремучую тайгу и большие реки при вооруженном сопротивлении местных племен. По словам великого историка Василия Ключевского «История России есть история страны, которая колонизируется. Область колонизации в ней расширялась вместе с государственной ее территорией». Ключевую и исходную роль пушного промысла как основной
цели колонизации Сибири подчеркивал историк Афанасий Щапов, определяя «зоологическую колонизацию» как истребление казаками местных племен при насильственном принуждении их истреблять пушных зверей.
До конца XVII в. на землях вокруг Байкала военные действия царских атаманов и служилых людей привели к полному подавлению возникавших в течение столетия очагов сопротивления насилию и грабежам, вымогательствам и принуждениям, убийствам и издевательствам, тактике захвата заложников (аманатов). Противодействие шло не только со стороны племен эвенков (тунгусов), но и нередко вступавших с ними в союз племен булагатов, эхиритов и других монголоязычных этносов. «Добровольным» вхождением в состав России новых данников-ясачников была достигнута основная цель колонизации
- бесперебойный сбор ясака в виде «мягкой рухляди» со всего населения Байкальского региона. По словам побывавшего в Сибири историка Г.Ф. Миллера для «приведения под высокую государеву руку непокорных народов» строились остроги - опорные пункты колонизации: Енисейский - в 1619 г., Илимский - в 1630 г., Братский и Усть-Кутский - в 1631 г. Ближе к Байкалу также возникли остроги: Верхоленский
- в 1641 г., Верхнеангарский - в 1647 г., Баргузинский - в 1648 г., Иркутский - в 1652 г., Верхнеудинский - в 1666 г.
С середины XVII в. интеграция новых земель в состав Российского государства привела к увеличению площади страны почти в три раза, а термин Сибирь стал обозначать территории от реки Оби до берегов Тихого океана. Управление Сибирью возлагалось на созданный в 1637 г. специальный Сибирский приказ. Цель нового органа состояла в переходе от военных методов колонизации к административным и финансовым. На территориях у Байкала Сибирский приказ был дополнен созданными с 1743 г. степными контора-
ми, органами самоуправления бурят. В Прибайкалье появились Балаганская, Верхоленская, Кудинская, Идинская, Ольхонская, а в Забайкалье - Онинская (Хоринская), Кударинская, Селенгин-ская и Баргузинская степные конторы, которые действовали в 1743-1822 гг. Целью создания контор было продолжение бесперебойного сбора ясака. Решение этой основной задачи дополнялось устройством албанных (албан -подать) съездов (сугланов) для распределения податей и повинностей, обсуждения общественных вопросов. В сугла-нах принимали участие тайши, депутаты и родовые главы - зайсаны, шуленги, засулы. Решалась также задача перевода натуральной формы ясачного оклада в денежную с ежегодной разовой его выплатой в казну.
Таким образом, к концу XVII в. Сибирь была полностью колонизирована, земли вокруг Байкала и населяющие их народы становятся источником пополнения казны Российского государства. Подобная оценка позволяет объективно определить переход на долгие годы к истощительному природопользованию на Байкале. Согласно представленной ниже исторической матрице события колонизации можно считать детерминированными, включая два последних столетия становления государственности России после периода Смуты. Своевременным оказалось военное движение на восток и захват Сибири, выход казачьих отрядов на берега Охотского моря и Тихого океана, появление института управления в виде Сибирского приказа. На ходе военной колонизации Сибири практически не сказались попытки вооруженного сопротивления отдельных племен коренного населения и случаи т. н. добровольного вхождения в состав России. Историк Н.М. Ядринцев в вышедшей в 1882 г. книге «Сибирь как колония. К юбилею трехсотлетия» так формулирует первые итоги покорения Сибири: «Можно удивляться, как при таких ничтожных средствах русский
народ еще мог сделать то, что он сделал, то есть проходил моря, степи и льды, проложил повсюду пути, основался и удержал огромную территорию, в два раза большую, чем занята всем русским народом. Положив основание повсюду будущей колонизации, он выполнил большую часть самой трудной работы и совершил половину исторической задачи. Едва ли можно отказать ему в героизме, но трудно также и не понять, что подобная борьба не отразилась на многих высших, культурных свойствах и не сделала это население более грубым и отсталым» [4, с. 242]. Тезис «Сибирь, как колония», остается основой для понимания природоохранной политики на Байкале с конца XVII в. и до настоящего времени.
1. Человек на Байкале - матрица исторических событий
Известная из археологических и письменных источников история освоения озера Байкал и жизни людей на его берегах может быть представлена в виде матрицы. Столбцы и строки матрицы заполняют события, явления, региональные институты, которые возникали и существовали в определенный период времен. Простые преобразования матрицы, такие как перестановка строк или их сложение, позволяют определить в известных фактах, связанных с жизнью озера Байкал, следующее:
- случайность или детерминированность событий, явлений и институтов;
- своевременность, преждевременность и запоздалость событий, явлений и институтов;
- причины нулевого содержания ячеек матрицы;
- прогноз явлений и событий.
Первым племенным союзом на юге
оз. Байкала принято считать империю Хунну - государство тюркоязычного кочевого народа, населявшего со II в. до н.э. до II в. н. э. территории севернее Китая. Немного западнее Улан-Удэ известен археологический памятник эпохи хунну - Иволгинское городище. В эпоху
средневековья Прибайкалье оставалось на северной окраине Тюркских каганатов. Многочисленные археологические памятники, открытые Б.Э. Петри в долине реки Мурин, отнесены к курумчин-ской культуре, неизвестной ранее (железный век). Носителями курумчинской культуры Б.Э. Петри считал курыкан (гулигань). Курыкане упоминались в китайских летописях как тюркоязычный народ, который переместился в Приоль-хонье, освоив на Байкале производство и обработку железа, скотоводство на острове Ольхон, а затем ушел в долину реки Лены, став предками якутов [5].
Тюркские каганаты сменились Ки-даньской империей в X в. и начале XI в., объединившей монголоязычные племена. Весь XII в. на территории Великой Степи формировалось новое Монгольское государство. В начале XIII в. оно превратилось в Монгольскую империю завоеваниями Тимучина, который провозгласил себя правителем империи -каганом Чингисханом. Известны обширные территории империи, захваченные в последующие века, но на севере граница охватывала озеро Байкал, где обитали небольшие по численности родовые общины эвенков. Часть из них имела домашних оленей и постоянно кочевала, занимаясь охотой и рыболовством. Южнее занятых эвенками земель у Байкала осели племена выходцев Великой Степи. Здесь они продолжили усвоенное веками занятие скотоводством, кочевое и полукочевое, которое требовало периодической смены летних и зимних мест выпаса стад крупного и мелкого рогатого скота. У эвенков они переняли занятия охотой и рыболовством. Основные племена монголо-язычных народов вокруг озера Байкал представляли хори, булагаты, эхириты, ашибагаты, хонгодоры, халхи.
В результате процессов этнической консолидации во второй половине XVII в. племена булагатов, эхиритов, ашибагатов, хонгодоров и присоединившиеся в начале XVIII в. хори стали именовать себя бурятами, тогда как халхи стали основой национальности, принявшей общее название монголы.
Таблица 1
Историческая матрица освоения и сохранения озера Байкал и земель вокруг него
Время
Народы.империи
Персоны
Освоение, Флот
Удары
Наука
Охрана
Законы
II в. до н.э^Пв. н.э У1-Х вв. Х-ХП вв. ХШ-ХУ1 вв. XVII в.
XVIII в.
XIX в. до 1850
XIX в. до 1900
цо 1917
цо 1940
цо 1960 до 1970
цо 1980 цо 1990
цо 1996 цо 2000
цо 2005 цо 2010 цо 2015
Хунну тюркские каганаты курыкане
монгольская империя эвенки (тунгусы), эхириты, булагаты, хори, казаки, русские
буряты,эвенки, русские инородцы
Иванов, Колесников, Похабов, Галкин
ссыльные поляки,
старообрядцы-
семейские
Сперанский,
Батеньков,
декабристы,
ссыль-ные
поляки
Цоппельмаир,
Забелин,
Новомейский
Верещагин
Кожов М.М.
молодежь, комсомольцы, БАМ
Грачев М.А.
Иволгинское городище курумчинские кузнецы остров Ольхон городища, захоронения остроги Верхоленский, Верхнеангарский, Баргузинский, Кабанский; лодки гребные Сибирский тракт; невода, боты, добыча рыбы Тракты - южный берег Бол. Коты - добыча золота, получение извести, Байкальское пароходство
Транссиб, монастыри, архирейские дома-добыча рыбы, пароходы
КБЖД, ледоколы «Байкал» и «Ангара»
верфь Ярославского, Комсомолец, Рыб-заводы Хужир
Слюдянка, Листвянка
Иркутская ГЭС, БЦБК, Байкальск
БАМ, Северо-Байкальск, Комета, Метеор, Комсомолец
турбазы Листвянка, Малое море, Ольхон, Выдрино
истребление соболя
вырубка лесов, спад путного зверя, рыбы Провал -
землетрясение! 861 спад омуля, вылов байкальского осетра, тайменя
план перекрытия Ангары
подъем уровня воды
молевой сплав леса, сбросы БЦБК
спад вылова омуля, выход БАМ к берегу
молевой сплав леса
Спафарий, Избрант, Головин, Ремезов
Мессершмидт, Гмелин, Паллас, Георги Батеньков, Радде
Черский, Чекановский Дыбовский, Годлевский, Обручев
Вознесенский, Шостакович, Дорого стайский, Верещагин
Байкальская комиссия. Байкальская лимоло-гическая станция Иркутский научный центр АН
Погружения «Пайсис-7» и «Пайсис-11»
производство питьевои воды
Закрытие БЦБК
Лесные пожары
неитринныи телескоп байкальское глубинное бурение
погружения «Мир-1» и«Мир-2»
Сибирский приказ
Указ Петра 1, Указ Екатерины II Сибирский указ, Устав об управлении инородцев
Правила
рыбопромышленно
Баргузинский заповедник
урезание площади Баргузинского заповедника Байкальский заповедник, фед. заказники Фролихинский и Кабанский, регинальные заказники Кочергатский и Куртунский
региональные заказники Верхне-Ангарский, Прибайкальский, Ольхонский Бай кало-Ленский заповедник. Прибайкальский и Забайкальский нацпарки, ликвидация Песчаного и Ольхонского рег. заказников ТерКСОП
ликвидация заказника Куртунский
Объединенные дирекции ООПТ _
Указ о закрытии заповедников
Постановление от 1987 г., нормы ПДВ
объект всемирного наследия,закон об охране Байкала
границы БПТ
В результате процессов этнической консолидации во второй половине XVII в. племена булагатов, эхиритов, ашибагатов, хонгодоров и присоединившиеся в начале XVIII в. хори стали именовать себя бурятами, тогда как халхи стали основой национальности, принявшей общее название монголы.
Этническая консолидация монголо-язычных народов вокруг Байкала проходила на фоне прихода русских в Сибирь и на Байкал. С средины XVII в. Прибайкалье накрыла третья цивилиза-ционная волна, именуемая присоединением Сибири к России. После первого фронтира тюркских каганатов в V-XII вв. и второго фронтира монгольского доминирования в XП-XV вв. Россия начала «прирастать Сибирью».
2. Освоение и изучение
Следующий XVIII в. стал временем освоения озера Байкал, развитием рыбного промысла, проведением больших исследовательских экспедиций русскими и иностранными учеными. По указу Петра I рыбные угодья стали оброчными статьями не только казны, но также монастырей и архирейских домов. Самому первому на Байкале Посольскому Спасо-Преображенскому монастырю принадлежали угодья в дельте Селенги, Свято-Троицкому Селенгинскому монастырю - южное побережье Байкала, Ки-ренскому монастырю - Чивыркуйский залив, Иркутскому Вознесенскому монастырю - земли севернее дельты Селенги и залив Провал. Интенсивный промысел соболя в Прибайкалье и превращение пушного промысла из «повинности» в товарную отрасль хозяйства эвенков привел в середине столетия к резкому сокращению численности локальных популяций. Развитие земледелия способствовало сокращению площади лесов, что частично связано с изданием в начале царствования Екатерины II указа от 1762 г. «О сборе оброка с сибирских крестьян деньгами». В то же время вырубка лесов требовалась
для обеспечения древесиной работы горно-рудных заводов. Тем не менее, до конца века сохранялся сложившийся ранее традиционный щадящий режим хозяйственного использования природных ресурсов, допускавший естественное восстановление биоресурсов.
XIX в. стал временем реформ в системе управлениями территориями вокруг Байкала. В 1819 г. М.М. Сперанский был назначен сибирским генерал-губернатором для проведения ревизии и подготовки проекта изменений. В 1821 г. был образован Сибирский комитет для рассмотрения результатов ревизии и разработки проекта реформ системы сибирского управления. Итогом работы Сибирского комитета стали законопроекты так называемой сибирской реформы 1822 г. Основным законодательным актом в отношении народов Сибири оказался «Устав об управлении инородцев», действовавший до конца столетия, где для нерусских народов были выделены три разряда в соответствии с родом занятий и образом жизни - оседлые, кочевые и бродячие, а также законодательно введен термин «инородцы». К кочевым были отнесены буряты, якуты, хакасы, остяки, вогулы, эвенки (тунгусы), коренные жители, составлявшие особенное сословие, в равной степени с крестьянами. К бродячим были отнесены охотничьи и оленеводческие коренные народы Крайнего Севера. Устав предусматривал обязательное наделение землей «инородцев» всех разрядов. Степные думы как высшая ступень органов инородческого самоуправления были образованы у бурят, эвенков, якутов и хакасов. Н.М. Яд-ринцев так отозвался о реформе М.М. Сперанского: «Они не отличались ничем особенным, взгляды его во многом сходились даже со старинными воззрениями на Сибирь. В первое время он смотрел на нее, как «на место, пригодное только для ссылки, но не как на место для жизни и гражданственности, основанной на хлебопашестве и промыш-
ленности» [4, с. 557]. Более серьезные последствия имел введенный им термин «инородец», переживший как его автора, так и времена правления большевиков. Американский историк Джон У. Слокум в своей статье уловил это: «Неформально слово «инородцы» использовалось, часто с уничижительным оттенком, для обозначения всего нерусского населения империи» [6, с. 502].
Имеет отношение к природопользованию на Байкале политика наказания и уголовной ссылки как способ заселения Сибири, длившаяся более трех столетий. Со времени выхода русских к Байкалу ссылка стала важнейшим элементом колониальной экспансии. Одним из первых ссыльных в Сибирь был протопоп Аввакум, который на пути в Забайкалье в 1654 г. переплыл Байкал и дал подробное описание его природы. С того времени число ссыльных в Иркутской губернии постоянно увеличивалось и на 1 января 1823 г. достигло 17 819 чел. Большую часть их общего числа - 9 574 - составляли сосланные на каторжные работы, 8 090 чел. - отбывали ссылку на поселении (45,4 %). Известно, что в середине XIX в. в Иркутской губернии было около 40 тыс. ссыльных, а к концу века - более 60 тыс. ссыльных всех категорий.
В первых фундаментальных исследованиях озера Байкал ссылка сыграла особую роль. Одно из последних (1863) вооруженных восстаний в Польше привело после этапов заключения и ссылки на берега озера видных польских ученых. Наиболее известным считается Ян Черский, геолог и палеонтолог, составивший первую геологическую карту берегов Байкала и предложивший одну из первых тектонических схем Внутренней Азии. Геолог Александр Чека-новский детально исследовал горные хребты на юге Байкала, дал описание геологии Иркутской губернии. Бенедикт Дыбовский описал природные условия и фауну озера Байкал, исследовал рельеф дна, течения и температуру воды.
Зоолог Виктор Годлевский вместе с Дыбовским дали перечень видового разнообразия и биологических особенностей животного мира озера.
В рассматриваемой исторической матрице каждая ячейка за XIX в. заполнена событиями, явлениями и серьезными институциональными преобразованиями. Не заполнена только одна ячейка, связанная с охраной природы и ресурсов озера Байкал. К концу века ученые стали говорить о недопустимости продолжения экстенсивного и даже хищнического использования природных ресурсов. Известны нормативные акты того времени: «Правила рыбопромышленности во время рунного хода омулей в реках Верхней Ангаре и Киче-ре», утвержденные Генерал-губернатором Восточной Сибири 6 мая 1872 г., «Правила о рыбопромышленности в озере Байкале и на р. Селенге», утвержденные Приамурским Генерал-губернатором 23 августа 1900 г. В Бар-гузинском ведомстве на устьевых участках притоков реки Баргузин было запрещено вырубать леса, препятствующие развеиванию песков.
Перечисленные ограничения нельзя назвать направленными на охрану природы озера Байкал мероприятиями, но они способствовали пониманию вреда истощительного природопользования. К концу века транссибирская железнодорожная магистраль вплотную подошла к берегу озера: начались изыскания трассы Кругобайкальской железной дороги, поиски средств на создание двух больших ледокольных судов для временной паромной переправы железнодорожных вагонов, закладка на берегу Байкала поселка Слюдянка как железнодорожного узла и строительство в селе Лиственич-ное плавучего деревянного секционного дока. Первая промышленная революция в России стала временем антропогенных преобразований береговой линии на юге Байкала и первым ударом по экосистеме озера.
Первозданность береговой линии
юга Байкала в начале XX в. была существенно нарушена строительством Кру-гобайкальской железной дороги на участке от станции Порт Байкал до станции Мысовая протяженностью более 300 км. Наибольшей трансформации подвергся участок между станциями Порт Байкал и Култук, хотя именно этот участок с 39 туннелями, галереями, подпорными стенами в скальных обрывах получил название «шедевра инженерного искусства». На береговом участке между станциями Култук и Мысовая появились станционные поселки Слюдянка, Утулик, Мурино, Выдрино, Танхой, Переемная, Мишиха, Мысовая. На последних четырех станциях, как и на станции Порт Байкал, были устроены причальные стенки с «вилкой» для швартовки ледокола-парома, железнодорожные пути, переходные мостки для погрузки вагонов и паровозов, вокзалы.
На судоверфи в с. Лиственичное в 1900 г. были собраны и спущены на воду изготовленные в Англии самые крупные на Байкале суда: паром-ледокол «Байкал» и грузопассажирский ледокол «Ангара». До настоящего времени на Байкале не появилось судов крупнее «Байкала», поврежденного во время гражданской войны в 1918 г. и затем утилизированного, и «Ангары», ставшей музеем на воде в Иркутске.
3. Переход к природоохранной политике
Одновременно со строительством Кругобайкальской железной дороги в 1896-1902 гг. была проведена гидрогра-
фическая экспедиция Ф.К. Дриженко, которая обеспечила данные для создания первой полной судоходной лоции, атласа, общей карты озера Байкал, установила два десятка маяков, провела глубоководные, магнитные и астрономические наблюдения. Ученые А.В. Вознесенский и В.Б. Шостакович из Иркутской магнитно-метеорологической обсерватории для регулярных климатических наблюдений установили метеорологические станции на берегах Байкала в Листве-ничном, Большом Голоустном, Верхней Мишихе, Мысовой, Кабанске. Работы ихтиологов позволили обратиться к причинам снижения общих объемов уловов и проблемам рыболовного промысла. Непонятной была тенденция уменьшения размера и веса омуля, но были очевидными результаты хищнического промысла осетра, популяция которого в Байкале так и не восстановилась до настоящего времени.
Продолжились геологические исследования Байкальской впадины В.А. Обручевым, первым штатным геологом Сибири. Академия наук России создала Комиссию по изучению Байкала, куда вошли академики Л.С. Берг, В.А. Обручев, А.Н. Северцов и их молодые коллеги Г.Ю. Верещагин, В.Ч. Дорогостайский. В 1916 г. по инициативе комиссии удалось организовать научную станцию в Больших Котах, оборудовать первое научно-исследовательское судно «Чайка», которое вместе с пароходом «Феодосий» участвовало в двух экспедициях во главе с В.Ч. Доро-гостайским и Г.Ю. Верещагиным.
Макеты ледоколов «Байкал» и «Ангара», ледокол «Байкал» на верфи в Листвянке (Порт Байкал, из коллекции музея Кругобайкальской железной дороги)
Первые шаги по организации охраны природы озера Байкал были сделаны Ф.Ф. Шиллингером - одним из основателей действующей до нашего времени системы охраняемых природных территорий России, который в 1911-1914 гг. создавал проекты соболиных заповедников-ферм в Прибайкалье. Эти проекты соответствовали направлению деятельности Постоянной природоохранительной комиссии Императорского русского географического общества, возглавляемой И.П. Бородиным. Комиссией в основу системы охраняемых природных территорий России было положено две концепции или подхода: организации территорий для сохранения промысловых животных и необходимость устройства заповедных участков для охраны русской природы в качестве эталонов. В Сибири охраняемые территории возникали на основе первой концепции, как итоге проведенных в 19131914 гг. трех экспедиций для обоснования Баргузинского, Саянского и Камчатского заповедников с целью воспроизводства сократившихся ресурсов соболя. По распоряжению иркутского генерал-губернатора Л.М. Князева организованы Китойский (Иркутская губерния, 1914 г.) и Саянский (Енисейская губерния, 1915 г.) соболиные заповедники.
1916 год считается началом систематической работы по охране природы озера Байкал, когда постановлением правительства России 29 декабря 1916 г. был учрежден первый в стране государственный Баргузинский заповедник (11 января 1917 г. - по новому стилю). Дату организации Баргузинского заповедника принято считать исходной в истории заповедного дела в России. В 1912 г. Департаментом охоты и рыболовства Министерства земледелия планировалось обследование районов промысла с целью спасения соболя от полного уничтожения и создание нескольких заповедников. В состав первой экспедиции вошли Г.Г. Доппельмаир, К.А. Забелин, З.Ф. Сватош, которые обследовали уча-
сток побережья Байкала от полуострова Святой Нос до устья реки Фролиха. Под заповедник сначала отводили территорию от устья реки Большой Чивыркуй до мыса Валукан на севере. Севернее мыса начинался Баргузинский казенный охотничий участок - своего рода экспериментальная база соболиного заповедника. Охотничьи угодья западного склона Баргузинского хребта принадлежали эвенкам Шемагирского и Кинди-гирского родов, которые использовали для охоты небольшие участки по долинам рек Сосновка и Кудалды, а остальные земли сдавали в аренду на период промысла приезжим охотникам. После учреждения заповедника коренное эвенкийское население переместилось в бассейн реки Томпуды [7].
Приход к власти большевиков в 1917 г., затем гражданская война не прервали работы по изучению Байкала. Временное сибирское правительство не препятствовало работе ученых по байкальской тематике в открытом в 1918 г. Иркутском университете и на Байкальской биологической станции. По подготовленному Ф.Ф. Шиллингером тексту был издан декларативный ленинский декрет СНК РСФСР от 31.01.1921 г. «О Байкальских государственных заповедниках-зоофермах», где «в целях охранения и разведения ценных пушных зверей, в частности соболя, а также парнокопытной дичи» заповеданию подлежали остров Ольхон с Малым морем и береговой полосой до гребня Приморского хребта, полуостров Святой Нос с перешейком, Чивыркуйский залив, прибрежная полоса до Баргузинского хребта, полностью запрещалась разработка естественных богатств на этих территориях. В 1925 г. была организована постоянная экспедиция Академии наук СССР, которая обосновалась на станции Маритуй. В 1928 г. экспедиция получила статус Байкальской лимнологической станции АН СССР, а директором назначили Ю.Г. Верещагина. В 1930 г. станция переместилась в поселок Листвянка, где
научные и исследовательские работы велись круглогодично тремя десятками научных сотрудников [8].
Обращаясь к матрице исторических событий, следует отметить, что параллельно с обширными и глубокими научными исследованиями природы Байкала планировалась и осуществлялась деятельность абсолютно противоположного направления. Характеризовать эту деятельность можно словами известного селекционера В.И. Мичурина, которого награждала орденами как царская, так и советская власть: «Мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у нее - наша задача. Человек может и должен создавать новые формы растений лучше природы» [9, с. XI]. Большевистские пропагандисты использовали по любому поводу только первую часть этой фразы. Готовилось дальнейшее целенаправленное использование ресурсов Байкала и его ускоренное «покорение». Историческая синхронность выделенных в матрице событий и институтов за два десятилетия после революции в России и имеющих отношение к Байкалу является скорее случайной, чем детерминированной. По нашему мнению, такая оценка событий, прямо связанная с окончательной победой большевиков в Сибири через три года после петроградского переворота, позволяет точнее определить результаты последующего истощительного для Байкала природопользования и отсутствие предпосылок к деятельности по сохранению первозданности озера.
4. Ресурсное проклятие Байкала
Фраза о ресурсном проклятии Байкала заимствована из книги 2003 г. американских историков Фионы Хилл и Клиффорда Гэдди «Siberian Curse: How Communist Planners Left Russia Out in the Cold», вышедшей под русскоязычным названием «Сибирское бремя. Просчеты советского планирования и будущее России». Справедливость для Байкала такого термина можно показать
на примере острова Ольхон - острова-корабля в славном море Байкал. Приход к власти большевиков и установление в стране советской власти оказались для жителей Ольхона, по сути, продолжением и развитием на новом уровне прежней колониальной политики теперь уже с коммунистической идеологией. Исчез, наконец, придуманный М.М. Сперанским для подданных неславянского происхождения, а также коренных жителей Сибири оскорбительный ярлык «инородец». Большевики ввели новый статус колхозников с обязательной трудовой повинностью. Еще через десять лет нехватку рабочей силы компенсировали привлечением людей по вербовке и устройством концентрационного лагеря (официально так и не признанного), который был задуман здесь царскими властями еще в 1910 г., но тогда не сложилось [10].
Большевистская власть расставила на острове свои экономические приоритеты, связанные с изъятием основного для жителей острова природного ресурса, мало отличаясь в этом от колонизационной политики царской власти, сначала «ясачной», а затем «податной». Рыбные богатства пролива Малое море перешли в распоряжение вновь созданных государственных органов типа Гос-лов - Маломорский госпромыселрыбза-вод и Рыбтрест. Предоставление оль-хонским бурятам права на исключительное пользование рыбными богатствами Малого моря, о чем ходатайствовали местные представители в начале 1917 г., потеряло свою актуальность. Для освоения «высокопродуктивной сырьевой базы» в 1932 г. в бухте Загли в береговой зоне улуса Ташкай строится причал рыбоприемного пункта маломорского Гослова и сооружения цехов с оборудованием для засолки, копчения и затаривания рыбы. Были созданы периферийные рыбоприемные пункты рядом с улусами Семисосен-ский, Хужир. На другом берегу возникли подобные пункты рядом с Курмой и
Онгуренами, также принимавшие рыбу от колхозных бригад. Планы добычи и выпуска рыбопродукции уже в первый год составляли 400 тонн. Готовую продукцию на баржах доставляли в Иркутск, а на остров они привозили оборудование, соль и муку.
Превращение острова в индустриальную зону бесперебойной доставки рыбы дополнялось созданием уже обязательной для советского режима зоной принудительного труда, именуемой исправительно-трудовая колония. Известно, что еще в 1910 г. генерал-губернатор Восточной Сибири А. И. Селиванов обратился с предложением к царю Николаю II: «Весьма подходящим местом для подобного водворения ссыльно-поднадзорных могли бы служить два острова на озере Байкале, именно: остров Ольхон для политических менее важных и острова Ушканьи для наиболее важных; здесь необходимо выстроить казармы для них, приготовить пищевые склады, организовать охрану». В резолюции царя сказано: «Теперь же приступить к необходимым устройствам на острове Ольхоне, совершенно освободив остальные местности Сибири от поселения преступного элемента». В Иркутском областном архиве сохранился циркуляр, где излагается план «Об устройстве каторжной колонии на острове Ольхон, самом значительном из островов на озере Байкал». Решение вопроса о строительстве тюремной колонии на Ольхоне так и не состоялось. В отчете за 1910-1911 гг. другим иркутским губернатором Л.М. Князевым было указано, что «расходы казны по содержанию и охране таких колоний, в частности Ольхонской, по естественным своим условиям невозможны для сколько-нибудь производительного применения сил колонистов».
Планы царя реализовала советская власть. Колония для заключенных на острове Ольхон начала формироваться в 1937 г. в Семисоснах и в том же году переместилась в урочище Песчаная на
берег залива Нюрганская Губа. Здесь была построена полноценная исправительно-трудовая колония, частично реализовавшая почти через 30 лет пенитенциарные планы царской власти. Первыми колонистами были раскулаченные крестьяне из европейской части страны, а затем к ним прибавили «врагов народа» из байкальских регионов.
Другим примером ресурсного проклятия Байкала стал потенциал его водной энергии, реализуемый в вытекающей из озера р. Ангаре. В первом «Плане электрификации РСФСР» (план ГОЭЛРО), принятом в 1920 г., Ангара упоминается один раз, занимая второе место после р. Лены в перечне источников водной энергии страны. В 1930 г. известные в стране ученые гидротехники и гидроэнергетики И.Г. Александров и В.М. Малышев в журнале «Плановое хозяйство» опубликовали статью «Проблема реки Ангары». В том же году в статье «Проблема реки Ангары» для журнала «Сибирские огни» И.Г. Александров пишет: «Идеальным водохранилищем для Ангары может служить оз. Байкал, допускающее почти безграничное регулирование и тем самым обеспечивающее максимальное количество первичной (постоянной) энергии. ...Интерес может представлять участок истока Ангары, где необходимо строить плотину в целях использования Байкала в качестве водохранилища». В 1931 г. появилась его книга «Проблема Ангары», что стало своеобразным приговором в судьбе реки Ангары и озера Байкал [11-12].
В 1935 г. В.М. Малышев в книге «Гипотеза решения Ангарской проблемы» представил проекты многочисленных планируемых на Ангаре и ее притоках гидростанций, требования по подъему уровня озера Байкал и по затапливаемым площадям берегов озера и Ангары. Очень поверхностно, без сомнений и сожалений сказано о последствиях подъема уровня воды для природы Байкала: «При регулирующем зна-
чении озера чрезвычайно желательно поднять его уровень, чтобы с одной стороны, скопить для использования значительный объем воды, и с другой -облегчить манипуляции по регулированию. Повышение увеличивает располагаемый на Байкальской (Иркутской) гидростанции напор», «Мы принимаем отметку среднего многолетнего уровня поднятой на 2 м против ее нормы, то есть нормальный поднятый уровень оз. Байкал при наполненном водохранилище - 457,37 м», «Затопления устьев рек Селенги, Баргузина, Верхней Ангары не должны сказаться на ходе по ним омуля, основной рыбной продукции Байкала. Затопление перешейка, отделяющего Чивыркуйский залив от Баргузинского и создание там мелководной площади должно сказаться положительным образом на рыбоводстве», «Число затопленных поселений по Ангаре в пределах бьефа составит 12 с общим количеством дворов порядка 500. По берегам оз. Байкал пострадают села Лиственничное, Голоустное, Усть-Баргузин, Душкачан, несколько деревень у залива Провал в дельте Селенги и отдельные улусы бурятского населения. Культурные и пахотные земли попадут в зону затопления лишь в пределах жилых поселков» [13, с. 82]. Исполнение приговора озеру Байкал и долине реки Ангары было отложено началом Второй мировой войны. Вернулись к планам после окончания войны, когда началась т. н. индустриализация Байкала.
5. Индустриализация
Индустриализацией в довоенный период именовался переход к ускоренному промышленному производству на территориях традиционного развития. Советская власть продолжила реализацию планов промышленной экспансии в Сибири, но уже ближе к берегам Байкала. Рыболовная индустрия и после войны сохраняла очень высокие для Байкала уровни лова рыбы. Работали все предприятия по обработке рыбы. Толь-
ко после 1960 г. объемы вылова рыбы стали снижаться и больше не увеличивались. Существуют предположения, что периоды высоких уловов связаны с периодами высоких уровней воды в Байкале. Данные наблюдений позволяют выделить три вековых цикла колебаний уровня: 1710-1814 гг., 1815-1903 гг. и с 1904 г. по настоящее время. На графике показаны уловы омуля в 19002000 гг. и средние уровни воды за тот же период (рис. 1) [14-15].
Ступенчатый подъем уровня воды более чем на один метр в 1958-1962 гг. связан со строительством плотины Иркутской ГЭС. Из графика следует, что за сто лет уловы выше 5 тыс. т в год отмечены в 1935-1960 гг. Достоверную связь динамики уловов с колебаниями уровня воды определить трудно. Из отрывочных архивных данных следует, что в период 1830-1850 гг. уловы достигали 7-8 тыс. т, а через сто лет в 1942 г. улов составил рекордные более 9 тыс. т. Можно надеяться, что к 2040 г. будет очередной рост уловов, хотя научно обоснованных предпосылок этому нет. Специалисты считают, что после подъема уровня воды в Байкале в 19631982 гг. размеры, вес и общая масса омуля снижалась, а затем стал наблюдаться медленный подъем, продолжающийся до настоящего времени.
Рис. 1 . Динамика уловов омуля и средние уровни воды с 1900 по 2000 гг.
Новым фактором индустриализации Байкала стала гидроэнергетика и реализация планов по В.М. Малышеву [13]. При этом нисколько не изменился подход к озеру Байкал, как идеальному водохранилищу для Ангары, допускающему безграничное регулирование. Кажется удивительным, что никто из ученых-исследователей озера в то время не высказался о нависшей над Байкалом катастрофой. Только через 10-15 лет стали говорить о случившемся, как о самом страшном ударе по экосистеме озера Байкал и величайшем событии в истории наблюдений природы Байкала.
Вследствие поднятия уровня Байкала плотиной Иркутской ГЭС уже с 1959 г. сформировался новый гидрологический режим озера, который в меньшей степени стал зависеть от природных факторов, а в основном от гидроэнергетических требований. В технологическую зону гидроузла вошла затопленная территория площадью около 2 2 1230 км , из которых примерно 600 км
земель с ценными хозяйственными и природными ресурсами. В зону затопления попали 141 населенный пункт и 1712 частных дворов. Увеличились размывы берегов, многих аккумулятивных форм, устойчивых в течение длительного времени, участились обвалы, оползни, осыпи. В первые 4-6 лет среднегодовая скорость размыва низких берегов составляла 3 -4 м, а максимальная -12 м. Оказались затопленными озерно-соровые системы на площади 28,5 км2, что существенно изменило условия воспроизводства рыб и водоплавающих птиц на мелководьях. Более 50 лет идет процесс адаптации рыб к изменению кормовых баз и смещению мест нерестилищ, смене природного сезонного цикла колебаний уровня, существовавшего до зарегулирования стока. Произошедшее в период 1965-1975 гг. измельчание омуля и спад его уловов, хорошо заметный на графике, многие ученые прямо связывают с последствиями подъема уровня воды в Байкале [14-15].
Следующим ударом по экосистеме Байкала и очередным этапом индустриализации стало строительство на южном берегу Байкальского целлюлозного завода. Идея производства в СССР авиационного корда, который на тот момент выпускался только в США, появилась в 1954 г., и в течение нескольких лет выбирались места на пресноводных озерах, где близко находится источник древесины. В 1959 г. была выбрана территория на берегу Байкала в километре восточнее устья реки Солзан, и в том же году началось строительство завода. Западнее устья Солзана возник город Байкальск с населением около 17 тыс. чел. Завод с 1966 г. стал выпускать вискозную целлюлозу, а с 1976 г. получил статус Байкальского целлюлозно-бумажного комбината (БЦБК). Важно отметить, что в 1965 г. стал работать Братский кордно-целлюлозный завод, а с 1980 г. Усть-Илимский целлюлозно-бумажный комбинат на реке Ангаре, более чем в 5 раз превосходившие по мощности БЦБК. Таким образом, очевидна полная бессмысленность города и целлюлозного производства на берегу Байкала.
Об этом говорилось еще на стадии обсуждения проекта в 1958 г. Тогда многие ученые впервые в истории СССР выступили против планов размещения вредного производства на берегу озера с неограниченным технологическим использованием его чистой воды и сбросами очищенных стоков обратно в озеро. На этом фоне совершенно циничными выглядели опасения за качество целлюлозной продукции в связи с возможным загрязнением байкальской воды из-за размыва берегов при подъеме уровня воды после строительства плотины Иркутской ГЭС. Власти обещали создать самые эффективные в стране очистные сооружения, исключающие загрязнение Байкала. Для мониторинга загрязнений в Байкальске организовали лабораторию, а затем Институт экологической токсикологии, зада-
чей которого являлось доказательство отсутствия существенных изменений состава фитопланктона и зоопланктона под воздействием сточных условно очищенных вод, а также необратимых изменений экосистемы озера в целом. Характерными являются выводы из книги О.М. Кожовой и директора института А.М. Бейма «Экологический мониторинг Байкала», где очагу антропогенного влияния на прилегающем к городу Байкальску участке озера дается оценка «экологического благополучия» [16, с. 75]. Эти ученые сделали смелое, хотя и далекое от научного заключение, что «состояние, характеризуемое как экологически благополучное, обязано сильному разбавлению очищенных сточных вод в озере благодаря действию гидродинамических факторов и активно идущим процессам самоочищения вод» [16, с. 331].
Деятельность БЦБК на юге озера уже в первое десятилетие после пуска и сброса очищенных стоков в Байкал привела к формированию зоны площадью около 30 км с нарушенным гидрохимическим режимом и загрязнением донных отложений, а также к изменениям гидробиологических и микробиологических характеристик вод. Комбинат по объемам сбрасываемых сточных вод давал значительный вклад в общее антропогенное воздействие на прибрежную акваторию. Первый раз БЦБК прекратил свою работу в конце 2008 г., но уже в 2010 г. по решению Правительства РФ комбинат опять стал работать. Окончательно основное производство и варка целлюлозы были остановлены 13 сентября 2013 г. До настоящего времени территории закрытого производства бывшего БЦБК не рекультивируются. На общей площади около 1 км2 вокруг территории комбината сохраняются 14 накопителей шлам-лигнина с массой более 6,5 млн т, куда входят также отходы в виде золы от сжигания осадка сточных вод и неиспользованные химикаты. Оптимальной технологии перера-
ботки опасных отходов пока не найдено, а последние два предложенных варианта были отвергнуты в 2016 г.
Следующим этапом усиления воздействия на экосистему Байкала стало строительство Байкало-Амурской железнодорожной магистрали (БАМ). Уже через год с начала работ на северном берегу озера в 1975 г. появился рабочий поселок Северобайкальск, ставший в 1980 г. городом с населением около 30 тыс. чел. После выхода железной дороги к Байкалу возникли два принципиально отличных варианта пути вдоль берега озера: укладка рельсов вблизи береговой линии и на удалении от берега через туннели в скалах отрогов Байкальского хребта. Вариант пути вдоль берега был выбран в качестве временного и действовал в 1976-1989 гг. В 1989 г. были открыты четыре мысовых туннеля общей протяженностью более 5 км, что позволило увести железную дорогу от берега озера и снизить риск попадания в воду нефтепродуктов и других веществ, возможного при авариях поездов. Интересно, что за 80 лет до появления четырех туннелей на севере Байкала, на юге Байкала был проложен береговой участок Кругобайкальской железной дороги, который включал 39 туннелей общей протяженностью 8,5 км. По виду порталов туннелей на фото 1904 и 1984 гг. на юге и севере Байкала можно судить, как за годы советской власти изменилось отношение людей к качеству, красоте и эстетике береговых строений, к сохранению пер-возданности береговой линии Байкала.
Возвращаясь к матрице исторических событий можно дать следующую оценку периоду Байкальской индустриализации. После войны были реализованы планы строительства ГЭС на реке Ангаре, первой из которых стала плотина Иркутской ГЭС. Подъем уровня воды в Байкале, зарегулированность стока воды из озера оказали самое сильное воздействие на его экосистему, и последствия не преодолены до настоящего времени.
Сравнение внешнего вида порталов туннелей на юге и севере Байкала
К сожалению, изучавшие Байкал ученые не смогли своевременно оценить связанные с изменением уровня воды негативные явления в природе озера, не попытались довести до властей и общественности дальнейшее ухудшение экологической ситуации. Особенно это касается позиции ученых Лимнологической станции, а затем и Лимнологического института. Появление на юге Байкала целлюлозного производства можно считать случайным, и этого вполне могло бы не произойти. С другой стороны, БЦБК, по биологической терминологии, стал своеобразным лимитирующим фактором, ограничившим строительство новых вредных производств на берегах Байкала. Строительство и деятельность БЦБК выявили абсолютную бесполезность деклараций советской власти о планировании и якобы выполнении многочисленных решений по защите Байкала, способствовали появлению общественных экологических движений в регионе и стране, обращению ученых к теме мониторинга стоков производства в озеро.
Совершенно необдуманным и случайным следует считать возникновение самого большого на берегу озера города Северобайкальска. Строительство БАМа, которое началось еще в 1938 г. и возобновилось практически с исходной стадии в 1974 г., предусматривало выход к Байкалу на его северной оконеч-
ности. Всего в 20 км от устья реки Тыи, где БАМ по проекту выходил к Байкалу, находился поселок Нижнеангарск, и он вполне мог взять на себя функции большого транспортного узла, уже тогда являясь районным центром, имея достаточные равнинные территории для расширения в устье реки Кичера и располагая надежным аэропортом. Важно отметить, что до настоящего времени Северобайкальск и Нижнеангарск, как и другие города и поселки на берегу Байкала, не располагают достаточными по мощности очистными сооружениями для предотвращения сбросов в озеро, заводами по утилизации мусора и отходов, ограничиваясь полигонами для сбора и накопления твердых бытовых отходов.
6. Концепции охраны природы
Выше упоминались первые обсуждения проблем сохранения природы озера Байкал в конце XIX и начале XX столетия, связанные с регистрацией учеными истощения отдельных составляющих природных ресурсов, отсутствием государственной системы охраны озера. Результаты так называемой интенсификации развития производительных сил в период 1950-1960-х гг. и освоения природных ресурсов Прибайкалья и Забайкалья начали проявляться в деградации ряда природных комплексов в бассейне Байкала. Первые годы
работы БЦБК показали, что очистные сооружения не обеспечивают проектные показатели чистоты промышленных стоков и формируют зону устойчивого загрязнения акватории площадью свыше 30 км2. Заметно увеличилась зона загрязнения Байкала у дельты реки Селенги после начала работы Селенгин-ского целлюлозно-картонного комбината и роста промышленных сбросов в Селенгу предприятий города Улан-Удэ, где численность населения выросла почти в два раза. Непосредственное загрязнение вод озера и изменение его химического состава связано с расширением молевого сплава леса по Байкалу (позже буксировка древесины в плотах-сигарах), увеличением транспортных перевозок в связи со строительством БАМа, отсутствием очистных сооружений в большинстве поселков на берегах озера при росте числа жителей.
Общественное мнение и доводы ученых, направленные против промышленной экспансии на берегах Байкала, появлялись на фоне активной деятельности Совета Министров СССР (СМ) в виде потока постановлений, выполнение которых не предусматривало независимого контроля. Власти страны лукаво использовали в своих декларациях слова «охрана и использование природных богатств», хотя в случае Байкала следовало точно различать: либо охрана, либо использование. В мае 1960 г. было принято постановление СМ СССР № 652 «Об охране и использовании природных богатств в бассейне Байкала». Речь шла и об обязательных очистных сооружениях, готовых к работе еще до пуска БЦБК. Проблемы с выполнением этого акта вызвали появление в 1969 г. очередного постановления № 52 «О мерах по сохранению и рациональному использованию природных комплексов бассейна озера Байкал». Теперь уже делались попытки определения водоохранной зоны Байкала в границах его бассейна с более строгим режимом природопользования. Поскольку пред-
приятия не желали повышать эффективность очистных сооружений или изменять условия природопользования, СМ уже совместно с цК КПСС в 1971 г. издали постановление «О дополнительных мерах по обеспечению рационального использования и сохранения природных богатств бассейна озера Байкал». Руководству стало понятно противоречие между задачами охраны природы и задачами увеличения производства на предприятиях с низкой эффективностью и высокими энергозатратами. Поэтому в 1977 г. вышло следующее постановление ЦК КПСС и СМ «О мерах по дальнейшему обеспечению рационального использования природных богатств бассейна озера Байкал» с требованиями к 1985 г. полностью прекратить сбросы неочищенных сточных вод в водоемы, сократить воздушные выбросы, а также прекратить молевой сплав древесины по озеру к 1995 г. Транспортировка древесины в плотах-сигарах предусматривала объем каждого не менее 1000 м , поскольку при меньших объемах плоты разрушались в штормовых условиях. По данным печати до 1980 г. было зафиксировано 32 аварии плотов с потерей 73 000 м3 древесины. Это постановление полностью также не было выполнено, а молевой сплав был прекращен только с концом советской власти.
В 1986 г., в перестроечный период, на берегах Байкала были созданы Бай-кало-Ленский заповедник, Прибайкальский и Забайкальский национальные парки. Создание новых и значительных по площади охраняемых территорий стало важным событием, отличным от «использования природных богатств». Но советская власть продолжала говорить на своем языке и в 1987 г. ЦК КПСС и СМ издали постановление № 434 «О мерах по дальнейшему обеспечению рационального использования природных богатств бассейна озера Байкал в 1987-1995 гг.». В разработке постановления принимала участие Академия наук СССР, представившая
«Нормы допустимых воздействий на экологическую систему озера Байкал (на период 1987-1995 гг.)». Хотя нормы не стали действенным механизмом снижения негативных воздействий, но послужили концептуальной и методической основой для последующих разработок. В том же постановлении № 434 особо был выделен пункт по созданию «Территориальной комплексной схемы охраны природы бассейна озера Байкал» (ТерКСОП). Впервые предполагалось создать регламент в принципиально новой концепции, где доминантой становилась охрана природы, а истощитель-ное природопользование ставилось в зависимость от решения основной задачи.
Работа над ТерКСОП позволила понять, что охрана природы требует огромных финансовых затрат, а для Байкала практически по каждому из предложенных сценариев они оказались сопоставимыми со всей экономикой региона: примерно треть доходов должна была направляться на охрану окружающей среды. Стало понятно также, почему эффективная охрана природы оказалась возможной исключительно в про-мышленно развитых странах, имеющих финансовые ресурсы и общественное согласие на бюджетные расходы внеэкономической сущности. На примере бассейна Байкал была осознана логика и причина противоречия между глобальным императивом охраны природы и региональными потребностями промышленного и социального развития. ТерКСОП Байкала стала наиболее полным документом по проектированию системы охраны природы, а также оказалась концептуальной и методической основой последующих природоохранных документов и актов. Понятно, что реализация этого масштабного проекта не могла начаться в 1990 г. по причине скорого развала СССР и образования нового государства [17].
7. Закон «Об охране озера Байкал»
В 1995 г. Государственная Дума РФ одобрила в первом чтении закон «Об
охране озера Байкал», но сам закон оставался в статусе проекта. После включения в 1996 г. озера в перечень ОВПН стала понятна условность и ограниченность международного права для управления землями объекта вне действующего российского законодательства. Требовалось скорейшее завершение работы над законом о Байкале, над нормами предельно допустимых воздействий, которые могли бы стать одним из разделов закона, а также над определением точных границ, без чего статус и охрана объекта всемирного наследия оставались неопределенным и не могли быть учтены в документах федерального уровня.
Закон «Об охране озера Байкал», принятый в 1999 г., был необходим для обеспечения однородных юридических требования для двух субъектов РФ (Иркутская область и Республика Бурятия), на землях которых располагается ОВПН «Озеро Байкал». Закон является рамочным, или непрямого действия. Для его практической эффективности в дальнейшем предусматривалось принятие целого ряда подзаконных нормативных правовых актов, дающих механизмы обеспечения охраны Байкала. Включение озера Байкал в перечень ОВПН до принятия нормативного акта или закона об условиях его охраны нарушило причинно-следственные связи, и теперь трудно было учесть наличие уже признанного объекта всемирного наследия. В преамбуле первого издания закона сказано о Байкале как объекте всемирного наследия, но не как субъекте международного права. Поэтому сохраняется актуальность принятия специального закона для всех российских ОВПН ЮНЕСКО, определения строгих запретов и возможностей ведения разрешенных видов деятельности.
Ключевой для всего закона стала статья, определяющая понятие Байкальской природной территории (БПТ), в состав которой входят озеро Байкал, водоохранная зона, прилегающая к озеру,
его водосборная площадь в пределах территории Российской Федерации, прилегающие к Байкалу особо охраняемые природные территории (ООПТ), а также прилегающая к нему территория шириной до 200 км на запад и северо-запад от него. Зонирование БПТ выделяет три участка:
- центральная экологическая зона (ЦЭЗ), которая включает оз. Байкал с островами, прилегающую к нему водоохранную зону, а также (ООПТ);
- буферная экологическая зона (БЭЗ), территория за пределами ЦЭЗ, включающая в себя водосборную площадь оз. Байкал в пределах территории РФ;
- экологическая зона атмосферного влияния (ЭЗАВ), территория вне водосборной площади оз. Байкал шириной до 200 км на запад и северо-запад от него, на которой расположены хозяйственные объекты, оказывающие негативное воздействие на уникальную экологическую систему озера Байкал.
На рисунке 2 показано: слева вверху структура БПТ с экологическими зонами, крупнее - ЦЭЗ с ООПТ всех категорий. Одна из ООПТ - Тункинский национальный парк - входит в ЦЭЗ частично (1/10 часть от общей площади парка).
Принятая схема экологического зонирования БПТ базируется на разработанных в ТерКСОП Байкала идеях сочетания путей сохранения природной среды и рационального природопользования для трех зон охраны. Формально используя определенную в ТерКСОП Байкала структуру зонирования, в случае БПТ акцент смещается с регламентации режимов природопользования на регламенты сохранения состояния природной среды в составляющих ее экологических зонах. Принятие первого и пока единственного в России федерального закона о природном объекте - закона «Об охране озера Байкал» - позволило определить БПТ как охраняемую территорию нового статуса.
Принципиальным оставался вопрос
определения и утверждения точных границ ЦЭЗ, где главной проблемой оставалось ее соответствие объекту всемирного наследия. Постановлением Правительства РФ граница ЦЭЗ была утверждена в 2006 г. Второй проблемой стала законодательно согласованная граница водоохранной зоны акватории Байкала с более строгими ограничениями для некоторых видов хозяйственной деятельности, чем ЦЭЗ. В новой редакции Водного Кодекса РФ (2006) отдельным пунктом обозначалось, что ширина водоохранной зоны Байкала принимается специальным нормативным документом. Изначально водоохранной зоной Байкала считалась береговая полоса шириной 500 м от уреза воды. В соответствии с Распоряжением Правительства РФ № 368 от 5.03.2015 г. «Об утверждении границ водоохранной и рыбоохранной зон озера Байкал» ее внешние границы совместили с границами ЦЭЗ и, соответственно, ОВПН. Тем не менее, проблема сохранилась до настоящего времени, поскольку утвержденный вариант не удовлетворил органы самоуправления поселков и городов на берегах, а также основных природопользователей. Пока Министерство природных ресурсов и экологии РФ не соглашается с сокращением водоохранной зоны, т. к. это не решит проблемы поселков (все основные населенные пункты расположены фактически у уреза воды).
После утверждения границ ЦЭЗ появилась возможность продолжить работу над нормативными актами, необходимыми для реализации содержания 25 статей закона «Об охране озера Байкал», получил обоснование принятый еще в 2001 г. «Перечень видов деятельности, запрещенных в ЦЭЗ БПТ». В рамках действующей Федеральной целевой программы «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012-2020 гг.» планируется работа по статье «Комплексные схемы охраны и использования природных ресурсов БПТ» на 2018 г.
Рис. 2. Байкальская природная территория и ООПТ в пределах ЦЭЗ.
Экологические зоны БПТ: а - ЦЭЗ; Ь - БЭЗ; с - ЭЗАВ; й - железные дороги (БАМ- на севере, Транссибирская - на юге). Особо охраняемые природные территории: I - заповедники; II - национальные парки; III - заказники федеральные; IV- заказники региональные. V- нумерация ООПТ: 1 - Байкало-Ленский; 2 - Баргузинский; 3 - Байкальский; 4 - Забайкальский; 5 - Прибайкальский; 6 - Тункинский; 7 - Фролихинский; 8 - Кабанский; 9 - Верхне-Ангарский; 10 - Прибайкальский; 11 - Энхалукский;
12 - Кочергатский; 13 - Снежинский. Субъекты РФ: VI - Иркутская область; VII - Республика Бурятия. Границы: VIII - ЦЭЗ; IX- между субъектами РФ Населенные пункты: X- основные города и поселки.
Продолжаются работы по статье закона «Организация туризма и отдыха в ЦЭЗ», где необходимы оценки рекреационной емкости и рекреационных воздействий на природные территории [18].
В целом следует отметить малую заинтересованность региональных и федеральных органов власти в реальном
наполнении закона необходимыми нормативными актами, делающими его нужным для охраны природы и декларируемого рекреационного развития в пределах ЦЭЗ. Остается констатировать, что единственная охранная грамота для Байкала - закон «Об охране озера Байкал» - пока не стал его комплекс-
ным природоохранным механизмом, окончательно снимающим угрозу экологической системе озера.
Заключение
Байкал относится к числу географических объектов, почти два тысячелетия тесно связанных с человеческой историей. Он оказался на пути нескольких цивилизаций и эпох. До настоящего времени не известны все детали событий на территориях вокруг Байкала в период последовательно сменявшихся трех фронтиров - тюркского, монгольского и русского. Трудно найти опровержение или подтверждение прогноза четвертого фронтира - китайского - хотя о нем часто говорят в связи с обсуждением проблем чистой воды и недостатка территорий. Последние по времени обсуждения касаются проекта трубопровода для транспортировки в Китай питьевой воды из озера Байкал.
Полезным, на наш взгляд, является использование матрицы исторических событий, связанных с Байкалом. Понятен субъективизм при учете существенных и исключении не слишком важных событий и явлений. Два последних столетия в жизни Байкала можно считать ключевыми по степени антропогенного воздействия, но совершенно отличающимися по отношению людей к природе озера и использованию его ресурсов. Если XIX в. показал примеры истощения рыбных ресурсов, практически полного для осетра и тайменя, то XX в., особенно после установления коммунистического правления, подвел итоги «индустриализации» и промышленного развития.
Диахронный подход в описании русской колонизации к Сибири впервые изложен в очерке Г.Н. Потанина «Завоевание и колонизация Сибири» [19]. В книге Н.М. Ядринцева приводится сравнивающая Россию с Канадой цитата из очерка Д.И. Завалишина: «В Канаде развивалась свободная промышленность, совершалось прибытие добро-
вольных переселенцев; Сибирь сделалась местом ссылки и принудительной работы; в Канаде, кроме добычи мехов, развивались лесопромышленность и рыболовство; здоровое население крепло в борьбе с природою и славится значительностью естественного приращения населения; в Сибири главною целью сделалась добыча для казны драгоценных металлов и камней, и не только введена каторжная работа для преступников, но целые свободные поселения приписывались к заводам и в обязательную вечную военную службу, в казаки, а коренное население, из уроженцев уже страны, постоянно расстраивалось вещественно и нравственно беспрестанным наплывом порочных, ссыльных людей. Последствия дурного управления губят результаты развития, само развитие в жизненном его источнике. Всем этим объясняется громадное различие в положении Сибири и Канады в настоящее время. В Канаде один город (Монреаль) имеет более 100 000 жителей, два по 50 000 и три около 30 000; в Сибири ни один город не достиг еще и до 40 000 постоянных жителей, несмотря даже на искусственную поддержку существованием многосложной администрации» [4, с.715-716].
Синхронный подход позволяет дать описание «байкальской индустриализации» в послевоенный период. Картина тяжелых последствий развития гидроэнергетики и подъема уровня воды в Байкале дополняется молевым сплавом леса, строительством БЦБК и города Байкальска, выходом БАМ к озеру и строительством города Северобайкаль-ска. События этого времени можно считать случайными, не вызванными логикой экономического и социального развития территорий вокруг Байкала. Советская история помнит лозунг «покорение Ангары», за которым стояли Иркутская, Братская и Усть-Илимская ГЭС. Теперь уже не вспоминают об избытке электроэнергии, транспортировка которой ограничивается расстояниями
до двух тыс. км, об использовании ее в основном для производства алюминия. В 2014 г. закончено строительство Бо-гучанской ГЭС, которая строилась почти 40 лет и также соседствует с недостроенным алюминиевым комбинатом.
В Байкальском регионе достаточно угля для тепловых электростанций, а они дают кроме электричества еще и тепло для городов и поселков. Можно вспомнить, что для создания в 1954 г. завода по обогащению урана в городе Ангарске рядом была построена электростанция, по мощности превышающая в два раза Иркутскую ГЭС. Поэтому с точки зрения охраны озера Байкал даже в условиях послевоенной индустриализации не было необходимости в превращении озера в водохранилище для ГЭС с целью получения надежного источника электроэнергии.
Два последних десятилетия шла разведка и освоение одного из крупнейших в мире Ковыктинского газокон-денсатного месторождения, всего в 200 км от западного берега Байкала. Энергетического ресурса этого месторождения с избытком хватило бы для обеспечения потребностей тепловых станций при переводе их с угля на газ, а также для промышленных производств, для бытовых потребностей населения Иркутской области и Республики Бурятия. Переход к газовой энергетике мог бы существенно снизить воздушные загрязнения в пределах ЭЗАВ БПТ, косвенно способствуя чистоте воздуха у Байкала. Но в современной России, к сожалению, приоритетом является экспорт газа за границу страны, а не благополучие и чистота окружающей среды для жителей Байкальского региона.
Байкал можно было оставить в стороне от промышленного производства и в случае с выбором площадки для строительства целлюлозного комбината и организации производства мифической кордной целлюлозы. Бессмысленным и волюнтаристским было строительство и эксплуатация почти 50 лет БЦБК на
южном берегу Байкала, поскольку комбинаты по производству целлюлозы намного большей мощности строились почти в это же время в Братске и затем в Усть-Илимске. В результате, после закрытия БЦБК до сих пор не отработаны технологии по переработке миллионов тонн шлам-лигнина и не осуществляется рекультивация брошенных производственных площадок.
В матрице исторических событий показано, что природоохранная деятельность на Байкале развивалась после 1960-х гг. и была связана с созданием сети ООПТ, дополнивших давно существовавший Баргузинский заповедник. В общем случае, охрану природы озера Байкал можно разделить на два важных направления: территориальная охрана природы, реализующаяся в деятельности ООПТ, направленная на сохранение естественного ландшафтного и биотического разнообразия; принятие нормативных и законодательных актов, ограничивающих загрязнения природной среды.
После включения озера Байкал в перечень объектов всемирного природного наследия ЮНЕСКО ключевым стало принятие рамочного федерального закона «Об охране озера Байкал». Для его реализации были разработаны и утверждены следующие нормативные документы и определения: границы Байкальской природной территории, включающей ЦЭЗ, БЗЭ, ЭЗАВ; перечень запрещенных видов деятельности в пределах ЦЭЗ; границы водоохранной зоны, которая совпала внешней границей с ЦЭЗ БПТ и объектом всемирного наследия, границы рыбоохранной зоны; допустимые пределы уровня воды в озере Байкал (постановление правительства РФ «О максимальных и минимальных значениях уровня воды в озере Байкал» от 26.03.2001 г. № 234, в соответствии с которым максимальный и минимальный уровень - 457 м и 456 м); нормативы предельно допустимых вредных воздействий; государственный
учет объектов, оказывающих негативное воздействие на окружающую среду.
Для развития туристской деятельности, ставшей основной для жителей на берегах Байкала и фундаментом их экономического благополучия, пока не принят ни один предусмотренный законом нормативный акт. Например, правила организации туризма и отдыха в ЦЭЗ, комплексная схема охраны и использования природных ресурсов БПТ.
Формирование системы ООПТ на берегах Байкала начиналось с осознания проблемы исчезновения пушного зверя и важности сохранения охотничьих пушных ресурсов. В итоге 100-летней деятельности по обеспечению территориальной охраны природы существенная часть побережья Байкала оказалась включенной в состав ООПТ. При этом на удалении от береговой территории отмечается явный недостаток ООПТ. На самом Байкале его акватория входит в систему ООПТ очень ограниченно: 3-х километровая полоса вдоль Баргузин-ского заповедника, заливы Чивыркуй-ский и часть Баргузинского в Забайкальском национальном парке. Поэтому важным и актуальным для сохранения природы озера является включение озерных экосистем в границы ООПТ. В первую очередь это острова Малого моря с окружающей их акваторией, залив Посольский Сор, акватория дельты Селенги и совместной дельты рек Кичера и Верхняя Ангара, исток Ангары, охранные зоны всех прилегающих к озеру ООПТ.
В заключение следует затронуть проблему лесных пожаров 20142016 гг., когда на склонах берегов Байкала и окружающих хребтах выгорело почти 1,5 млн. га леса. В период достаточного бюджетного финансирования ООПТ и региональных агентств лесного хозяйства 2010-2014 гг. они получили необходимую технику и добились ведомственного взаимодействия для профилактики и оперативного тушения лесных пожаров. Тем не менее, все ока-
зались неготовыми к масштабным лесным пожарам: долго ожидали спада очагов возгорания, долго пытались определить ответственных за тушение, получить дополнительное финансирование на тушение с использованием авиации. Особенно сложно было добираться до очагов на удаленных от воды крутых горных склонах. В результате от пожаров удалось спасти почти все окруженные лесом поселки и туристские базы, но сами леса на значительной площади были уничтожены. Отмечалось, что подобных лесных пожаров не было более 50 лет. Показательной было работа лесничества Прибайкальского национального парка на острове Оль-хон, где в течение недели сотрудники охраны парка совместно с жителями потушили четыре основных очага пожара и больше не допускали новых возгораний. Здесь давно сложилось ответственное отношение к защите лесов от пожаров, а сейчас для местных жителей особенно важно сохранить природу острова, привлекающую туристов и отдыхающих - источник их благополучия.
В статье мы попытались изложить взгляд на историю и результаты освоения озера Байкал, дать анализ природоохранной политики и эффективности охраны озера. Для понимания общей картины событий и явлений, происходивших на Байкале, использована матрица, позволяющая сделать выводы о детерминированности или случайности всего происходившего. Известное мнение, что Байкал пока в большей степени сохраняет труднодоступность его берегов, чем деятельность людей по его защите, можно считать и прогнозом будущего озера. Декларируемая современной властью страны природоохранная политика в отношении Байкала делает реальным именно такой пассивный прогноз и оставляет надежду на будущее с активным прогнозом ликвидации последствий «байкальской индустриализации».
Список литературы
1. Kalikhman T.P., Kalikhman A.D. Lake Baikal // World Heritage. - 2012. - №. 64. -Р. 122-127.
2. Спафарий Н.Г. Путешествие через Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границ Китая русского посланника Николая Спафария в 1675 г. Дорожный дневник Спафария. - СПб., 1882. - 214 с.
3. Идес И. и Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692-1695). - М., 1967. - С. 384-385.
4. Ядринцев Н.М. Сибирь как колония. - СПб., 1892. - 720 с.
5. Петри Б.Э. Доисторические кузнецы в Прибайкалье (К вопросу о доисторическом прошлом якутов) // Изв. народного образования в Чите. - 1923. - № 1. - С. 1-39.
6. Слокум Дж. У. Кто и когда были «инородцами»? Эволюция категории «чужие» в Российской империи // Российская империя в зарубежной историографии: Работы последних лет. Антология. - М., 2005. - С. 502-535.
7. Доппельмаир Г.Г. Соболиный промысел на северо-восточном побережье Байкала: материалы Баргузинской экспедиции Г.Г. Доппельмаира в 1914-1915 гг. - Верхне-удинск - Л., 1926. - 272 с.
8. Штильмарк Ф.Р. Заповедное дело России: теория, практика, история. Избр. тр. -М., 2014. - 511 с.
9. Мичурин И.В. Итоги шестидесятилетних работ. - М., 1949 - 671 с.
10. Калихман А.Д., Бенчарова Н.В., Калихман Т.П. Ольхон: природа и люди. - Иркутск, 2017. - 138 с.
11. Александров И.Г., Малышев В.М. Проблема реки Ангары // Плановое хозяйство. - 1930. - № 6. - С. 204-228.
12. Александров И. Г. Проблема Ангары. М. - Л.: Соцэкгиз, 1931. - 116 с.
13. Малышев В. М. Гипотеза решения Ангарской проблемы. - Иркутск, 1935. - 193 с.
14. Гидроэнергетика и состояние экосистемы озера Байкал / А.А. Атутов, Н.М. Пронин, А.К. Тулохонов и др. - Новосибирск, 1999. - 280 с.
15. Мамонтов А.М. Оценка общих уловов омуля в озере Байкал // География и природные ресурсы. - 2009. - № 1. - С. 75-80.
16. Кожова О.М. Бейм А.М. Экологический мониторинг Байкала. - М., - 1993. -352 с.
17. Территориальная комплексная схема охраны природы бассейна озера Байкал. Основные положения. Часть I. - М: ГИПРОГОР, 1990.
18. Калихман А.Д., Педерсен А.Д., Савенкова Т.П., Сукнев А.Я. Методика «Пределов допустимых изменений» на Байкале - участке всемирного наследия ЮНЕСКО. -Иркутск: Оттиск, 1999. - 100 с.
19. Потанин Г.Н. Завоевание и колонизация Сибири // Живописная Россия: Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении. Т. 11. Западная Сибирь. - СПб., М., 1884. - С. 31-48.
References
1. Kalikhman T.P., Kalikhman A.D. Lake Baikal // World Heritage. - 2012. - №. 64. -Р. 122-127.
2. Spafary N.G. Puteshestviye cherez Sibir ot Tobolska do Nerchinska i granits Kitaya russkogo poslannika Nikolaya Spafariya v 1675 g. Dorozhny dnevnik Spafariya. - SPb., 1882. - 214 s.
3. Ides I. i Brand A. Zapiski o russkom posolstve v Kitay (1692-1695). - M., 1967. -S. 384-385.
4. Yadrintsev N.M. Sibir kak koloniya. - SPb., 1892. - 720 s.
5. Petri B.E. Doistoricheskiye kuznetsy v Pribaykalye (K voprosu o doistoricheskom proshlom yakutov) // Izv. narodnogo obrazovaniya v Chite. - 1923. - № 1. - S. 1-39.
6. Slokum Dzh. U. Kto i kogda byli «inorodtsami»? Evolyutsiya kategorii «chuzhiye» v Rossyskoy imperii // Rossyskaya imperiya v zarubezhnoy istoriografii: Raboty poslednikh let. Antologiya. - M., 2005. - S. 502-535.
7. Doppelmair G.G. Soboliny promysel na severo-vostochnom poberezhye Baykala: ma-terialy Barguzinskoy ekspeditsii G.G. Doppelmaira v 1914-1915 gg. - Verkhneudinsk - L., 1926. - 272 s.
8. Shtilmark F.R. Zapovednoye delo Rossii: teoriya, praktika, istoriya. Izbr. tr. - M., 2014. - 511 s.
9. Michurin I V. Itogi shestidesyatiletnikh rabot. - M., 1949 - 671 s.
10. Kalikhman A.D., Bencharova N.V., Kalikhman T.P. Olkhon: priroda i lyudi. - Irkutsk, 2017. - 138 s.
11. Aleksandrov I.G., Malyshev V.M. Problema reki Angary // Planovoye khozyaystvo. -1930. - № 6. - S. 204-228.
12. Aleksandrov I. G. Problema Angary. M. - L.: Sotsekgiz, 1931. - 116 s.
13. Malyshev V. M. Gipoteza resheniya Angarskoy problemy. - Irkutsk, 1935. - 193 s.
14. Gidroenergetika i sostoyaniye ekosistemy ozera Baykal / A.A. Atutov, N.M. Pronin, A.K. Tulokhonov i dr. - Novosibirsk, 1999. - 280 s.
15. Mamontov A.M. Otsenka obshchikh ulovov omulya v ozere Baykal // Geografiya i prirodnye resursy. - 2009. - № 1. - S. 75-80.
16. Kozhova O.M. Beym A.M. Ekologichesky monitoring Baykala. - M., - 1993. -352 s.
17. Territorialnaya kompleksnaya skhema okhrany prirody basseyna ozera Baykal. Os-novnye polozheniya. Chast I. - M: GIPROGOR, 1990.
18. Kalikhman A.D., Pedersen A.D., Savenkova T.P., Suknev A.Ya. Metodika «Predelov dopustimykh izmeneny» na Baykale - uchastke vsemirnogo naslediya YuNESKO. - Irkutsk: Ottisk, 1999. - 100 s.
19. Potanin G.N. Zavoyevaniye i kolonizatsiya Sibiri // Zhivopisnaya Rossiya: Otech-estvo nashe v ego zemelnom, istoricheskom, plemennom, ekonomicheskom i bytovom znachenii. T. 11. Zapadnaya Sibir. - SPb., M., 1884. - S. 31-48.
LAKE BAIKAL IN THE NATURE PROTECTION PARADIGM
T. P. Kalikhman, A.D. Kalikhman
Institute of Geography of SB RAS, Irkutsk, E-mail: [email protected]
The authors give their own perspective on the history and results of the exploration of Lake Baikal. Considers new ideas about environmental policy and the protection of Lake Baikal at all stages of the life history of people on its shores, about development of system of territorial protection of nature. Natural phenomenon the largest on the Asian continent freshwater Lake Baikal and the history of its development to the present time attracted the attention of scientists in the field of natural Sciences and Humanities. Baikal as a place accurately and reliably known events and phenomena, considers using historical matrix.
Keywords: Lake Baikal, colonization of Siberia, world natural heritage site, protected areas, Baikal natural territory.
Received April 24, 2017
