CC BY
133
УДК 34 Б0110.24411/2687-0185-2020-10014
ББК 67 © Н.И. Святенюк, 2020
Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРИСВОЕНИЕ И РАСТРАТУ,
СОВЕРШЕННЫЕ В СОУЧАСТИИ С ЛИЦОМ, ИСПОЛЬЗУЮЩИМ СВОЕ СЛУЖЕБНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Николай Иванович Святенюк,
доцент кафедры уголовного права, кандидат юридических наук, доцент Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117997, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12)
Аннотация. В настоящей статье рассматриваются проблемы, связанные с применением мер ответственности за присвоение и растрату, совершенные в соучастии с лицом, использующим свое служебное положение. Ключевые слова: присвоение и растрата, служебное положение, ответственность.
RESPONSIBILITY FOR ASSIGNMENT AND WASTES COMMITTED IN ACCORDANCE WITH A PERSON USING ITS OFFICIAL POSITION
Nikolai I. Svyatenyuk,
Associate Professor of the Department of Criminal Law, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117997, Moscow, ul. Akademika Volgina, d. 12)
Abstract. This article discusses the problems associated with the application of measures of responsibility for misappropriation and embezzlement committed in complicity with a person using his official position.
Keywords: misappropriation and embezzlement, official position, responsibility.
Citation-инаекс в электронной библиотеке ни ИОН
Для цнтнровання: Святенюк Н.И. Ответственность за присвоение и растрату, совершенные в соучастии с лицом, использующим свое служебное положение. Криминологический журнал. 2020;(№):50-54.
Хищение путем присвоения и растраты, ответственность за которое предусмотрено ст. 160 УК РФ, представляет собой две самостоятельные его формы, характеризующимися своими объективными особенностями.
Совершение присвоения и растраты лицом с использованием своего служебного положения как специальным субъектом закреплено в качестве особо квалифицирующего признака преступления, предусмотренного в ч. 3 ст. 160 УК РФ. Соучастие в хищении путем присвоения и растраты, выраженное в форме «группы лиц по предварительному сговору» и «организованной группы», предусмотрено в разных частях данной нормы — соответственно в ч. 2 и ч. 4 ст. 160 УК РФ.
В теории уголовного права и судебной практике нет однозначного подхода к проблеме ответственности соучастников хищения чужого имущества путем присвоения или растраты, совершенного совместно с лицом, использующим свое служебное положение, и применении норм уголовного законодательства
при квалификации действий виновных. В частности, возникают следующие вопросы: могут ли иные лица, не обладающие признаками специального субъекта, предусмотренного в ч. 3 ст. 160 УК РФ, являться соисполнителями этого преступления; может ли хищение путем присвоения или растраты, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, образовывать квалифицирующие (особо квалифицирующие) признаки «группу лиц по предварительному сговору» и «организованную группу» при наличии только одного такого специального субъекта; должен ли вменяться в вину другим соучастникам хищения, совершенного путем присвоения или растраты, квалифицирующий признак, характеризующий специального субъекта — лицом с использованием своего служебного положения.
С объективной стороны хищение в целом характеризуется активными действиями виновного, заключающимися в незаконном безвозмездном изъятии и (или) обращении чужого имущества в свою пользу или пользу других лиц, причинившем опре-
деленный ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Причем присвоению и растрате присущ такой обобщенный способ хищения, о котором говорится в уголовном законе, — это обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц1. При этом присвоение представляет собой физическое обособление товарно-материальных ценностей от остального имущественного фонда собственника, перемещение похищенного в пространстве и обращение его в свою пользу с целью распорядится им как своим собственным. Именно с момента установления фактического незаконного обладания виновным предметами посягательства, как указывается в литературе2, присвоение считается оконченным преступлением.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» разъяснил, что присвоение состоит в безвозмездном, совершенном с корыстной целью, противоправном обращении лицом вверенного ему имущества в свою пользу против воли собственника. Присвоение считается оконченным преступлением с того момента, когда законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным и это лицо начало совершать действия, направленные на обращение указанного имущества в свою пользу3.
Объективная сторона растраты состоит в том, что чужое имущество, вверенное виновному, незаконно и безвозмездно истрачивается, расходуется, продается, потребляется или иным образом отчуждается им4. Следует также согласится с теми авторами, которые специфику растраты в отличие от присвоения, кроме того, усматривают и в отсутствии какого-либо промежутка времени между правомерным владением и незаконным распоряжением виновным чужим имуществом5. Растрата признается оконченным преступлением с момента завершения процесса полного отчуждения имущества в той или иной форме6.
В постановлении от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» Пленум Верховного Суда РФ подчеркнул, как растрата должны квалифицироваться противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим
лицам. Растрату следует считать оконченным преступлением с момента противоправного издержания вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения)7.
Субъектом присвоения или растраты, ответственность за которые предусмотрена в ч. 3 ст. 160 УК РФ, являются не только должностные лица федеральных и муниципальных государственных организаций, но и не должностные лица, постоянно, временно или по специальному полномочию выполняющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в коммерческих и иных некоммерческих организациях, использующие свое служебное положение для хищения чужого имущества. Как отмечал профессор Ю.И. Ляпунов, необходимо установить, что, обманывая собственника или владельца имущества, виновный использовал при этом свое служебное положение или служебные полномочия как работник того или иного предприятия, организации или учреждения8.
При решении вопроса о том, использует ли лицо свое служебное положение при совершении присвоения или растраты, Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» рекомендовал руководствоваться примечаниями к ст. 285 и 201 УК РФ9.
На страницах юридической печати продолжается дискуссия о том, могут ли лица, которые не обладают признаками специального субъекта, быть соисполнителями такого преступления.
Одни юристы полагают, что лица, не обладающие признаками специального субъекта, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ, никогда не могут являться исполнителями или соисполнителями этого
1 Уголовное право России: Учебник. В 2 т. Т. 2: Особенная часть / Под ред. докт. юрид. наук, проф. Н.Г. Кадникова. М.: ИД «Юриспруденция», 2018. С. 154.
2 Владимиров В.А., Ляпунов Ю.И. Ответственность за корыстные посягательства на социалистическую собственность. М., 1986. С. 28,125.
3 Российская газета. 2017, 11 дек.
4 Владимиров В.А., Ляпунов Ю.И. Указ. соч. С. 131.
5 Андреева Л., Волженкин Б. Разграничение хищений путем присвоения, растраты и злоупотребления служебным положением // Соц. Законность. 1983. № 3. С. 35.
6 Владимиров В.А, Ляпунов Ю.И. Указ. соч. С. 133.
7 Российская газета. 2017, 11 дек.
8 Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник для высших учебных заведений / Под общ. ред. докт. юрид. наук, проф. Н.Г. Кадникова. М.: Книжный мир, 2006. С. 431.
9 Российская газета. 2017, 11 дек.
преступления. В обоснование своей позиции они предлагают при определении роли каждого из соучастников в преступлении со специальным субъектом исходить, прежде всего, из структуры объекта преступления. По их мнению, исполнителем и соисполнителем преступления может выступать только субъект нарушаемого общественного отношения. Лица, которые не способны нарушить те или иные общественные отношения, могут выступать только в роли организатора, подстрекателя или пособника преступления и являются таковыми даже в том случае, когда они выполняют действия, образующие объективную сторону соответствующего состава преступления или его часть.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» указал, что при рассмотрении уголовных дел о хищении путем присвоения и растраты, совершенном в соучастии двумя и более лицами, суду с учетом положений ст. 32, 33, 35 УК РФ надлежит выяснить, какие конкретно действия, непосредственно направленные на исполнение объективной стороны этих преступлений, выполнял каждый из соучастников10.
Применительно к хищению H.A. Бабий, например, пишет, что присвоить имущество может только то лицо, которому это имущество вверено, только это лицо является субъектом нарушаемого общественного отношения собственности. Равно нельзя похитить имущество путем злоупотребления служебными полномочиями, если у субъекта нет таких полномочий в отношении этого имущества. Нельзя ставить знак равенства между совершением действий, объективно сходных с действиями, образующими объективную сторону состава преступления, и совершением преступления11.
Судебная практика идет по пути признания соисполнителями присвоения и растраты, совершенных лицом с использованием своего служебного положения, не специальных субъектов, т.е. лиц, которые такими признаками не обладают.
В свое время, рассматривая вопрос об ответственности за хищение путем злоупотребления служебным положением, являвшееся согласно ст. 92 УК РСФСР самостоятельной его формой, наряду с присвоением и растратой, Пленум Верховного Суда СССР в постановлении «О судебной практике по
делам о хищении государственного и общественного имущества» от 11 июля 1972 г. придерживался мнения, что лица, не являющиеся должностными, непосредственно участвовавшие в таком хищении по предварительному сговору со специальными субъектами, должны нести ответственность по признаку группой лиц по предварительному сговору В остальных случаях соучастия ответственность иных лиц должна наступать по статье Особенной части со ссылкой на соответствующую часть статьи Общей части УК за организацию, подстрекательство или пособничество12.
На сегодняшний день Верховный Суд РФ занимает иную позицию в этом вопросе. Пленум не признает в качестве соисполнителей присвоения и растраты лиц, не являющихся специальным субъектом, хотя непосредственно и участвовавших в хищении имущества согласно предварительной договоренности с лицом, у которого имеются соответствующие полномочия. В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» отмечается, что присвоение или растрату надлежит считать совершенными группой лиц по предварительному сговору, если в преступлении участвовали два и более лица, отвечающие признакам специального субъекта этих преступлений, которые заранее договорились о совместном совершении преступления.
Исполнителем присвоения или растраты может являться только лицо, обладающее признаками специального субъекта этого преступления. Исходя из положений ч. 4 ст. 34 УК РФ лица, не обладающие соответствующим статусом или правомочиями, но непосредственно участвовавшие в хищении имущества согласно предварительной договоренности с индивидуальным предпринимателем или членом органа управления коммерческой организации, либо с заемщиком, либо с лицом, которому вверено имущество, должны нести уголовную ответственность
10 Российская газета. 2017,11 дек.
11 Бабий Н.А. Объект преступления как основа для определения субъекта и соучастников преступления // Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию: Мат. VI Рос. Конгресса уголовного права (26-27 мая 2011 г.). М.: Проспект, 2011. С. 116-117.
12 Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов ССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1995. С. 94.
по ст. 33 и ст. 160 УК РФ в качестве организаторов, подстрекателей или пособников13.
Поддерживают данное положение Пленума Верховного Суда Российской Федерации и ученые. Так, например, П.С. Яни указывает, что в подобных случаях лицо, хотя и выполняющее совместно со специальным субъектом часть объективной стороны хищения, не признается соисполнителем, стало быть, участие в преступлении только указанных лиц исключает вменение признака группы лиц по предварительному сговору14.
Таким образом, можно сделать вывод, что хищение путем присвоения и растраты, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, может образовывать признак группой лиц по предварительному сговору только при наличии двух и более таких специальных субъектов, которые заранее договорились о совместном совершении преступления и непосредственно в нем участвовали.
Далее рассмотрим присвоение и растрату, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, в составе организованной группы. Следует отметить, что в отличие от хищения по признаку группой лиц по предварительному сговору, в доктрине уголовного права и судебной практике допускается возможность признания лиц, не обладающих признаками специального субъекта в качестве соисполнителей присвоения и растраты, совершенных лицом с использованием своего служебного положения в составе организованной группы.
При анализе данных составов преступлений большинство специалистов исходят из того, что растрата заключается в передаче похищаемого имущества третьим лицам, принимающим имущество, которые осведомлены о противоправных действиях растратчика. Следовательно, такое деяние рассматривается ими как непосредственное участие в совершении преступления. Данной позиции придерживается П.С. Яни, который при хищении путем растраты, совершенном лицом с использованием своего служебного положения в составе организованной группы, допускает возможность признания соисполнителями лиц, которые такими признаками специального субъекта не обладают15.
Рассматривая правила квалификации действий соучастников присвоения и растраты, совершенных лицом с использованием своего служебного положения по признаку «организованной группой», Пленум
Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» разъяснил, что в отличие от группы лиц, заранее договоривших о совместном совершении преступления, в организованную группу по смыслу ч. 3 ст. 35 УК РФ могут входить также лица, не обладающие признаками специального субъекта, предусмотренными ст. 160 УК РФ, которые заранее объединились для совершения одного или нескольких преступлений.
В случае признания присвоения или растраты совершенными организованной группой действия всех ее членов, принимавших участие в подготовке или совершении преступления, независимо от их фактической роли следует квалифицировать по соответствующей части ст. 160 УК РФ без ссылки на ст. 33 УК РФ16.
Следовательно, Пленум Верховного Суда Российской Федерации при хищении путем присвоения и растраты, совершенном лицом с использованием своего служебного положения в составе организованной группы, признает соисполнителями этих преступлений также членов организованной группы, не обладающих признаками специального субъекта, принявших участие в подготовке или совершении преступления.
Ранее, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. №51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» говорилось, что в организованную группу могут входить лица, не обладающие полномочиями по распоряжению, управлению или пользованию вверенным имуществом, а также по его доставке либо хранению, которые заранее объединились для совершения одного или нескольких преступлений. При наличии к тому оснований они несут ответственность согласно ч. 4 ст. 34 УК РФ как организаторы, подстрекатели либо пособники присвоения17.
Вышесказанное свидетельствует о том, что позиция Пленума Верховного Суда Российской Федерации в этом вопросе является не последовательной.
13 Российская газета. 2017,11 дек.
14 Яни П. С. Постановление Пленума Верховного Суда о квалификации мошенничества, присвоения и растраты: умысел, корыстная цель, специальный субъект // Законность. 2008. № 5. С. 17.
15 Яни П.С. Указ. соч. С. 18.
16 Российская газета. 2017,11 дек.
17 Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 2.
По нашему мнению, в отличие от присвоения и растраты, совершенных группой лиц по предварительному сговору, которую образуют лишь два и более лица, обладающие признаками специального субъекта, в организованную группу, наряду с лицом, использующим свое служебное положение, могут входить иные лица, не обладающие признаками специального субъекта присвоения и растраты.
Исходя из этого, представляется, что лица, не являющиеся специальными субъектами, совершившие хищение путем присвоения и растраты в составе организованной группы с участием лица, использующим свое служебное положение, должны нести ответственность по ч. 4 ст. 160 УК РФ лишь по признаку группового посягательства.
Остановимся на вопросе о том, должен ли вменяться в вину другим соучастникам хищения, совершенного путем присвоения или растраты, квалифицирующий признак, характеризующий специального субъекта — лицом с использованием своего служебного положения.
В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» говориться, что действия организаторов, подстрекателей и пособников присвоения или растраты, заведомо для них совершенных лицом с использованием своего служебного положения, квалифицируется по соответствующей части ст. 33 УК РФ и по ч. 3 ст. 160 УК РФ соответственно18.
Наиболее наглядно это правило сформулировано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», где разъясняется, что квалифицирующие признаки, характеризующие повышенную общественную опасность преступления, следует учитывать при юридической оценке действий соучастников, если эти обстоятельства охватывались их умыслом19. Что же касается обстоятельств, которые характеризуют лишь
исключительно повышенную степень социальной опасности данного конкретного преступника (например, рецидив), эти обстоятельства не могут быть вменены в вину остальным соучастникам, и они не могут нести за них уголовную ответственность.
В завершение отметим, что при привлечении к уголовной ответственности соучастников присвоения и растраты, совершенных лицом с использованием своего служебного положения, необходимо исходить из положения, что основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного статьей Особенной части и ст. 33 Общей части УК РФ. Учитывать при этом законодательную конструкцию ст. 160 УК РФ, специфические особенности ее квалифицирующих признаков, содержащихся в разных частях этой нормы. Устанавливать форму соучастия и определять роль каждого из соучастников преступления.
Соисполнителями присвоения и растраты, совершенных лицом с использованием служебного положения, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК РФ, могут являться и лица, не обладающие признаками такого специального субъекта. Однако это возможно только при хищении путем присвоения и растраты, совершенном лицом с использованием своего служебного положения, в составе организованной группы. Квалифицированный вид рассматриваемых форм хищения по признаку группы лиц по предварительному сговору с использованием лицом своего служебного положения предполагает наличие двух и более таких специальных субъектов.
Соисполнителям хищения путем присвоения и растраты, совершенного в составе организованной группы, также не должен вменяться в вину и признак использование служебного положения, если они таким признаком не обладают.
18 Российская газета. 2017,11 дек.
19 Российская газета. 2013,17 июля.
