CC BY
72
ОТВЕТ НА СОЦИАЛЬНЫЙ ЗАКАЗ «РОССИЯ И ГОРЦЫ БОЛЬШОГО КАВКАЗА. НА ПУТИ К ЦИВИЛИЗАЦИИ»
М.Б.Магомедов,
доктор исторических наук, профессор кафедры государственно-правовых дисциплин юридического факультета Института (филиала) ФГБОУВПО «Московский государственный машиностроительный университет (МАМИ)» в
г.Махачкале
Р.Р.Гашимов ,
кандидат исторических наук, доцент кафедры исторических дисциплин филиала Дагестанского государственного университета в г.Дербенте.
Борьба горцев Северо-Восточного Кавказа 20-50-х годов XIX века за свободу и независимость является одной из ярких страниц истории народов Кавказа и России. Вместе с тем, ни один из периодов становления Российского государства не вызывал столь противоречивых мнений, как колонизация Северо-Восточного Кавказа.
Народы Дагестана, Северного Кавказа, да и всего Кавказа стали известны всему миру также благодаря героической борьбе горцев против царской России -жандарма Европы. По своим масштабам, продолжительности и последствиям борьба горцев Северного Кавказа занимает особое место в истории Кавказа и России.
События 20-50-х годов XIX столетия, известные как Кавказская война привлекали, привлекают и еще будут привлекать внимание не только специалистов -историков, но и широкой общественности, так как долгая, упорная героическая борьба горцев против колониальной политики царизма побила широкий резонанс, как на Западе, так и на Востоке. Историческая наука неоднократно освещала народно-освободительную борьбу горцев за свою независимость. Однако на разных этапах проблема рассматривалась неодинаково, носила разноречивый характер.
Основные положения данной темы исследования нашли отражение в статьях, тезисах докладов и сообщений региональных и международных научных конференциях разного уровня и ранга, а также на страницах научной периодической печати и в монографиях.
Приходится признавать, что, несмотря на то, что прошло уже предостаточное время с момента окончания борьбы горцев Северо-Восточного Кавказа, и по сей день продолжаются политические игры вокруг этой проблемы. В связи с развернувшимися в Чечне событиями, в отдельных работах предпринимаются попытки доказать, что народы Северного Кавказа издревле жили тем, что совершали разбои, грабежи, брали заложников и восставали против царизма, не довольные запретом совершать указанные мероприятия.
На различных форумах, «круглых столах» отдельные историки стали выражать недоумение по поводу «нынешней моды у историков с национальных окраин писать о «колониальном грабеже и прочих «грехах» русского центра к имперским провинциям»1. В таких «благоприятных» условиях М.М.Блиев выпускает работу
1 Трудная наследственность («круглый стол») // Родина. - 1996. - №1. - С. 12.
«Россия и горцы Большого Кавказа. На пути к цивилизации»1, в которой опять выдвигается «новаторская» концепция Кавказской войны.
Хотя в самом начале работы говорится, что в ней «новая» концепция развития общественных отношений на Северном Кавказе и Кавказской войны создана на основе цивилизационного подхода, на самом же деле в ней прослеживается тенденция к механической подгонке социально-экономического развития горцев под схему смены общественно-экономических формаций, отождествление его с утвердившимися в советской науке моделями без учета специфики развития различных народов. В работе мы не нашли «новую» концепцию развития общественных отношений на Северном Кавказе и Кавказской войны созданная на основе цивилизационного подхода», во всяком случае, ни в тексте работы, ни в чтении между строк мы это не заметили.
В данной работе автором во главу угла ставятся внутрисоциальные мотивы Кавказской войны. Автор пытается доказать, что ставшая традиционной оценка борьбы как народно-освободительной, якобы, не позволяет четко определить соотносительность политики царизма на Кавказе и Кавказской войны, и ставит задачу - «установление универсальности явления, когда военно-демократический социум («чифдом») при переходе к социально-стратифицированному обществу фатально противостоит всем другим обществам, стадиально от него отличавшимся»2.
Разделив регион на две зоны - равнину и горы, он отмечает, что характер общественных структур горной зоны заключается в рассматриваемый период в переходности к раннефеодальным отношениям. Этот общественный строй, по его словам, еще не был классово-феодальным и рассматривается как этап военной демократии. На этом этапе в сфере экономики наряду со скотоводством (поверхностное исследование скотоводства в Дагестане не позволило М.Блиеву увидеть, что оно было отгонным) и земледелием, по словам автора, «... сложилась целая отрасль материального производства - военное дело «индустрия» набега по своей доходности превосходящая другие формы хозяйственной деятельности» . Причем она, по мнению М.Блиева, решала не одну только проблемы ухода из гор и приобретения на низине чужой земли и связанной с ней миграцию. Оказывается главная его нацеленность была другой - военная добыча, пленение людей и т.д. Автор доходит до того, что заявляет, что масштабы «набеговой индустрии», которой занимались горцы Дагестана, были похожи на стихию, охватившую все общество. Отсюда он пытается обелить захватническую политику царизма. «В подобных условиях, требуя от них (Горцев. - Авторы.) прекращение набегов в Грузию и на русскую границу - казалось вполне цивилизованное и справедливое требование -российские власти, - пишет он, - большую часть населения Дагестана превращают для себя во враждебный лагерь»4.
Общая оценка Кавказской войны, данная М.Блиевым, сводится к тому, что в ходе боевых перипетий горцы, якобы совершали свою собственную «революцию» -переход от простейших форм общественной жизни к цивилизации, т.е., как и в
1 См.: Блиев М.М. Россия и горцы Большого Кавказа. На пути к цивилизации. - М., 2004.
2 Там же. - С. 10.
3 Там же. - С. 19.
4 Там же. - С. 43.
предыдущих своих работах, здесь тоже он пытается представить Кавказскую войну как последний завершающий этап «системы экспансии»: «С 30-ми годами (XIX века. - Авторы.) связано начало третьего периода набеговой практики. Оно вплотную подводило «вольные» общества к их раннефеодальному государственному объединению»1, каковым считает Имамат Шамиля.
Таким образом, М.Блиевым характеризует народно-освободительную борьбу горцев как «глубоко внутреннюю» Кавказскую войну, проявление «закономерных сдвигов», связанных якобы с развитием дофеодальных отношений в вольных обществах, и не только. Даже феодальные владения Дагестана он считает «примитивными и от того слабыми формами организации общества».
Все это показывает, что концепция (если ее так можно назвать), изложенная в новой монографии (Или скажем так - около научная работа. - Авторы.) М.Блиева мало чем отличается от концепции выдвинутой им в 1983 году в статье «Кавказская война: социальные истоки, сущность»2, которую в свое время Б.Х.Ортобаев и Ф.В.Тотоев отнесли «... к научному браконьерству»3 и которая была подвергнута уничтожающей критике на Всесоюзной научной конференции, проходившей 20-22 июня 1989 года в Махачкале4.
Следует отметить, что, выступая противником субъективистского подхода Кавказской войны, М.Блиев сам попадает в эту крайность.
Механизм аргументации М.Блиева основывается на некритическом подходе к источникам, подтасовке высказываний современных кавказоведов. Он же «умело» использует промахи дагестанских исследователей, допущенных в советской историографии в освещении вопросов социально-экономического развития Дагестана в первой половине XIX века. К тому же автор вырывает нужные ему моменты из контекста совершенно извращая смысл текста или же умалчивает о «ненужных» моментах. Так, излагая взгляды М.Н.Покровского на проблемы социального экономического строя горцев первой половины XIX века М.Блиев, приводя отдельные высказывания автора, умалчивает о том, что М.Н.Покровский пишет, что «набеги были делом обоюдным»5, как со стороны горцев, так и со стороны грузин и царских войск. М.Блиев не договаривает, что М.Н.Покровский утверждал: «Как и всякое феодальное общество, черкесское было далеко от европейского идеала «общественной безопасности»; остается вопрос: однако, так ли
близко к этому идеалу было русское общество начала XIX века и даже всей первой
6
его половины» .
Х.М.Хашаева и других дагестанских исследователей М.Блиев обвиняет в том, что они преувеличивали степень социально-экономического развития горцев и считали борьбу горцев народно-освободительной. Но не только дагестанские исследователи оценивали эту борьбу так. Отношение к проблеме борьбы горцев Северо-Восточного Кавказа 20-50-х годов XIX века в советской историографии
1 См.: Там же. - С. 135, 795.
2 Блиев М.М. Кавказская война: социальные истоки, сущность // История СССР. - 1983. - № 2. - С. 55-75.
3 Ортобаев Б.Х., Тотоев Ф.В. К освещению общественно-экономического строя народов Кавказа в первой половине XIX века в советской историографии. // Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни в 50-х гг. XIX века / Всесоюзная научная конференция 20-22 июня 1989 года. - Махачкала, 1994.
4 См.: Там же.
5 Покровский М.Н. Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. - М., 1923. - С. 203.
6 Там же. - С. 198-199.
менялось столько раз, сколько менялась генеральная линия коммунистической партии. Почти все отечественные историки советского периода, несмотря на неоднократные попытки фальсификации этой проблемы, оценивали ее как народно-освободительную, антифеодальную. Эта оценка была подтверждена на таких представительных научных форумах и конференциях, посвященных борьбе горцев как 20-22 июня 1989 года в Махачкале, в 1991 году в Оксфорде, 22-23 октября 1997 года в Махачкале и т.д.
В противовес утверждениям М.Блиева отметим, что даже Н.Дубровин, на которого так часто он ссылается, сумел увидеть, что здесь, в рассматриваемом регионе «. за категориями эксплуататорского класса следовали эксплуатируемые крестьянские категории - уздени, догерек-уздени, азаты, каравашки», раяты и т.д.»1. В официальных источниках тоже говорится, что в XVIII веке имелся общественный строй «сельская знать» или богатеи, которые владели значительными мульками «и имели в своем хозяйстве десятки и сотни голов рогатого скота, отары овец в тысячу и более голов»2. В этом свете утверждения М.Блиева о том, что лишь в пору Кавказской войны более рельефно обозначились богатые и бедные3, выглядят неправильными.
Что же касается возникновения Имамата, то оно возникло не в результате классового расслоения общества или разложения родовых отношений, а в результате ликвидации и на месте феодальной государственности. Деятельность Имамата была направлена не на грабеж соседей, а на защиту от царских завоевателей и на борьбу с местными феодалами. Борьба горцев, не была ни какой революцией или реформацией. Это была война, направленная на защиту своей свободы.
В конце, в противовес концепции «горской экспансии» отметим, что основными занятиями горцев были сугубо мирные занятия - хлебопашество и скотоводство. Причем, в горной зоне Дагестана наблюдалось оптимальное использование каждого клочка земли. Относительно этого, в свое время М.З.Кипиани писал, что горцы «.с помощью кирки и лопаты разрывали каменистые пласты, выбирали из недр земли камни, чтобы образовать почву, годное под хлебопашество»4. Официальные источники признают, что ведущей отраслью в нагорном Дагестане было также скотоводство, от которого горцы получали
«.одежду, пищу и в некоторых местах отопление»5. Кроме того, горцы занимались
"б
промыслами и торговлей .
На наш взгляд, говорит о набегах, как о хозяйственной деятельности горцев, исходя из отдельных единичных случаев, имевших место, представляется неверным, т.к. набеги совершались и со стороны Грузии и царских войск. Так, по словам Н.Волконского в Тушетии жил один из организаторов набегов на Дагестан по имени Шате, который «.держал в страхе лезгинские аулы и его именем горянки пугали
1 Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. - Т.1. - СПб., 1887. - С. 630.
2 ЦГА РД. - Ф. 2. - Оп. 3. - Д. 142. - Л. 128.
3 Блиев М. Россия и горцы Большого Кавказа... - С. 513.
4 Кипиани М.З. От Казбека до Эльбруса. Владикавказ,1899. С. 27.
5 Ц ГВИА. _ Ф. ВУА. _ Д. 6528. _ Ч. 1. _ Л. 114.
6 Там же. - Л. 6; Магомедов Р.М. Общественно-экономический и политический строй Дагестана Х^П-начало XIX века. - Махачкала, 1957; Дубровин Н.Ф. Указ. соч. - С. 50.
детей»1. Кроме того, по словам полковника Казбека, все экспедиции царских войск, совершенные до 1839 года можно считать набегами2.
Таким образом, концепция (если ее так можно назвать) «горской экспансии», которая была выдумана царизмом для прикрытия, для оправдания своей захватнической политики на Северо-Восточном Кавказе, которая реанимирована и развита в работе М.Блиева, ничего общего с исторической действительностью не имеет. Более того, она не выдерживает никакой критики и не совершенна.
Привлеченный для достижения своей цели М.Блиевым материал мог бы быть направлен для другой цели - раскрыть истинные причины борьбы горцев, ее ходу и последствиям, а самое главное: проблеме освещения борьбы горцев СевероВосточного Кавказа 20-50-х годов XIX века в историографии вообще.
«Если эта околонаучная монография будет выдвинута на соискание Государственной премии, то мы совершим большую историческую ошибку. Эту ошибку нам не простят наше потомство. Мы и так имеем подоплеванные работы, которые чернят нас в мире.
По поводу оценки борьбы горцев Дагестана и Чечни XIX столетия против колониальной политики царской России вплоть до настоящего времени среди исследователей ведутся противоречивые споры. Только взвешенная, аргументированная оценка положительных и отрицательных моментов в борьбе горцев, анализ причин ее успехов и поражения позволят правильно понять роль, место и последствия Кавказской войны в истории России и народов Северного Кавказа, извлечь из нее уроки практической политики для наших дней».
1 Волконский Н. Лезгинская экспедиция // КС. - Т. 1. - С. 388.
2 См.: Казбек. Куринцы и Чеченцы в Дагестане. 1834-18161 гг. - Тифлис, 1885.
