CC BY
60
УДК 343.13 ББК 67.311
ОЦЕНОЧНЫЕ ПОНЯТИЯ В РЕГЛАМЕНТИРОВАНИИ ПОРЯДКА ИЗБРАНИЯ МЕРЫ ПРЕСЕЧЕНИЯ — ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПОД СТРАЖУ
МАРАТ АСЛАНБИЕВИЧ КУНАШЕВ,
начальник отдела организации дознания МВД по Кабардино-Балкарской Республике, адъюнкт Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя Научная специальность 12.00.09 — уголовный процесс E-mail: [email protected] Рецензент: доктор юридических наук, профессор А.В. Земскова
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассматриваются проблемы, возникающие при реализации на практике норм действующего уголовно-процессуального законодательства об избрании меры пресечения — заключение под стражу. Демонстрируется роль оценочных терминов в процессе принятия решения об избрании данной меры пресечения по праву усмотрения.
Ключевые слова: мера пресечения, заключение под стражу, оценочные термины, усмотрение правоприменителя.
Annotation. The problems encountered in the practice of the norms of current legislation on criminal procedure of electing a preventive measure — detention. It demonstrates the role of evaluation terms in the decision-making process on the election of the measure of restraint on the right of discretion.
Keywords: preventive measure, detention, еvaluation terms, discretion law enforcer.
Как и другие нормы, регулирующие уголовно-процессуальную деятельность, нормы уполномочивающие следователей избрать меру пресечения по своему усмотрению необходимо рассматривать на наличие коррупционных рисков при правоприменении.
В соответствии с утвержденной Президентом России Национальной стратегией противодействия коррупции1 к основным направлениям ее реализации отнесено внедрение в деятельность федеральных органов государственной власти инновационных технологий, повышающих объективность и обеспечивающих прозрачность при принятии законодательных (нормативно правовых) актов РФ, муниципальных правовых актов и управленческих решений. Указано о необходимости создания условий, затрудняющих возможность коррупционного поведения и обеспечивающих снижения уровня коррупции. Эти же положения закреплены в ст.3 ФЗ РФ № 273 от 25.12.2008 «О противодействии коррупции».
В отношении права усмотрения на досудебной стадии, как представляется, снижение коррупционных рисков напрямую зависит от сокращения норм позволяющих принимать единоличные решения по праву собственного усмотрения, без указания критериев, которые бы служили ориентирами при принятии решения.
Учитывая сложность и значимость интересов затрагиваемых при законодательном регламентиро-
вании указанных отношений необходимо, как представляется, минимизировать количество оценочных понятий в анализируемых нормах. Сокращение оценочных понятий, делает правоприменение более демонстративным и доступным для восприятия и уяснения, в том числе и для третьих лиц, не являющихся участниками рассматриваемых отношений, что имеет превентивное значение. Видимые рамки правомочий органов предварительного расследования и суда принимать решения на свое усмотрение, придают прозрачность процедуре избрания меры пресечения.
Так, в соответствии с ранее действовавшим УПК РСФСР (ст.96) применение ареста в качестве меры пресечения было возможно только на основании опасности преступления.
В соответствии с действующей ч.1 ст.108 УПК РФ мера пресечения в виде заключения под стражу или домашнего ареста избирается только при невозможности избрания иной более мягкой меры. При этом законодатель не называет, что должно указывать на невозможность избрания ареста, оставляя определение этого важнейшего оценочного понятия на усмотрение правоприменителя. В частности, не ясно можно ли под невозможностью понимать такие часто встречающиеся в практике обстоятельства как:
• особо тяжкие последствия преступления;
• наличие у подозреваемого (обвиняемого) не-
погашенной судимости или погашенной, но за аналогичные преступления — что может указывать на склонность к совершению конкретной категории преступлении и так же свидетельствовать об общественной опасности;
• требование потерпевшего избрать в отношении подозреваемого (обвиняемого) конкретную меру пресечения связанную с лишением свободы;
• подозрение в совершении иных аналогичных преступлений, изложенное в рапорте оперативного сотрудника,
• продолжение преступной деятельности и т.д.
Только в пункте 6 постановления Пленума Верховного суда РФ от 19.12.2013 № 41 впервые за время действия нынешнего УПК РФ (более чем 10 лет) перечислены примерные обстоятельства, которые надлежит при этом учитывать — это совершение лицом преступления в отношении членов своей семьи при совместном проживании, поведение лица после совершения преступления, в частности явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, заглаживание причиненного в результате преступления вреда. Однако, как нетрудно понять, это опять таки подсказка судам не избирать меру пресечения — заключение под стражу.
Как представляется, в корреспондирование данным обстоятельствам наличие противоположных обстоятельств могло быть указано Верховным судом РФ как подлежащее учету и требующее оценки при принятии соответствующего решения в пользу ареста. А именно: скрытие подозреваемого (обвиняемого) с места преступления, отказ от сотрудничества с правоохранительными органами, выражение явного неуважения и бравирование криминальным поведением перед сотрудниками правоохранительных органов, потерпевшим и другим участникам процесса при проведении следственных действий и т.д.
Таким образом, в настоящее время либерализация законодательства привела к тому, что как правильно замечено Тишковец Е.И. «произошел переход от оценки опасности деяния к оценке доказанности причастности того или иного лица к совершенному деянию и характеристикам личности данного лица».2
Опасность подобного смещения акцентов можно привести на примере А.Брейвика, который 22.07.2011 убил в г.Осло и на острове Утейа в Норвегии 77 человек и при этом, до совершения преступления положительно характеризовался.
Очевидно, учтя это Верховный суд РФ внес корректировку в пункте 5 постановления Пленума Верховного суда РФ от 19.12.2013 № 41, где впервые указано, что тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения наказания в виде лишения свободы сами по себе могут расцениваться как обстоятельства, указывающие на первоначальном этапе расследования на то, что лицо может скрыться от правоохранительных органов и тем самым стать основанием для избрания ареста. Опять же, как представляется, это разъяснение основано на положении высказанном в решениях Европейского суда по пра-
вам человека, который так же признал, что тяжесть обвинения может быть достаточным аргументом при аресте на первоначальном этапе расследования3.
Так, например, 373 (ли 87,9%) из 424 ходатайств об избрании меры пресечения заключения под стражу, вынесенных следователями МВД по Кабардино-Балкарской Республике в 2015 году мотивированы только тяжестью совершенного обвиняемым (подозреваемым) преступления.
Еще одно из оценочных понятий, это применение термина «исключительный случай» в качестве основания для избрания меры пресечения заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего при совершении им преступлений средней тяжести (ч.2 ст.108 УПК РФ). Примерного перечня обстоятельств которые могут быть рассмотрены судами как «исключительный случай» в постановлении Пленума Верховного суда РФ от 19.12.2013 № 41 не приводится, в частности нет его в пункте 10, который содержит толкование данной нормы. Такая неопределенность недобросовестным правоприменителям представляет возможность для злоупотреблений — как путем необоснованного вынесения соответствующих ходатайств, так и наоборот, не применения данной меры пресечения в случае объективной необходимости. При этом для добросовестных правоприменителей отсутствуют ориентиры, которыми можно было бы руководствоваться при принятии решения по этому поводу. Как представляется, с большой степенью вероятности можно утверждать, что вопрос о применении данной нормы на практике в масштабах нашей страны возникает довольно часто, так как указанная норма регламентирует отношения, которые встречаются ежедневно. В частности, по данным Информационного центра МВД РФ в 2015 году органами расследования всех ведомств расследовалось 55 993 преступлений совершенных несовершеннолетними. Из них только следователями МВД по Кабардино-Балкарской Республики в прошедшем году в суд направлено 85 уголовных дел в отношении несовершен-нолетних4. Указанная практика могла быть обобщена с выработкой и указанием в законе или разъяснениях Верховного суда РФ типичных случаев, которые могут указывать на исключительность. Вместо этого Президиум Верховного суда РФ в постановлении от 27.09.2006 «О рассмотрении результатов обобщения судебной практики об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений» в абз. 4 только констатирует факт выявления нарушений положения о том, что суды при отсутствии исключительных обстоятельств удовлетворяют ходатайства об аресте в отношении подозреваемых обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести и несовершеннолетних по обвинению в совершении преступлений средней тяжести, опять таки не давая примерного перечня и не указывая на ориентиры, которые могли указывать на исключительность обстоятельств.
В абз.5 данного постановления перечисляя обстоятельства на которые судам следует обратить внима-
ние при избрании меры пресечения заключения под стражу, Верховный суд РФ не дает разъяснений чем руководствоваться при оценке соотношения данных обстоятельств. Так, не ясно может ли одно наличие несовершеннолетних детей «перевесить» тяжесть преступления или предполагается в указанном смысле наличие настолько «тяжких» преступлений, что даже факт нахождения на иждивении несовершеннолетних детей и положительная характеристика не могут стать препятствием принятию решения о заключении по стражу при обвинении в их совершении. Все это опять таки, на практике приводит к перекосам и наличию несопоставимых решений, когда человек укравший курицу арестовывается, а похитивший несколько миллионов — остается на свободе.
Представляется, что при законодательном регламентировании отношений связанных с ограничением основных прав и свобод законодатель должен шире использовать императивные нормы, не допускающие двоякого толкования и не позволяющие принимать несопоставимые решения. Указанное обусловливает необходимость дальнейшего совершенства законодательного регулирования рассматриваемых отношений.
Литература
1. Конституция РФ от 12.12.1993.
2. Уголовно-процессуальный кодекс РФ (ФЗ РФ № 174 от 18.12.2001).
3. Указ Президента РФ от 13.04.2010 № 460 «О национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010-2011 годы».
4. Указ Президента РФ от 13.03.2012 № 297 «О национальном плане противодействия коррупции на 2012-2013 годы».
5. Указ Президента РФ от 11.04.2014 № 226 «О национальном плане противодействия коррупции на 2014-2015 годы».
6. Указ Президента РФ от 01.04.2016 № 147 «О национальном плане противодействия коррупции на 2016-2017 годы».
7. Федеральный закон РФ № 273 от 25.12.2008 «О противодействии коррупции».
8. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (утв. Верховным советом РСФСР 27.10.1960)
9. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 27.09.2006 «О рассмотрении результатов обобщения судебной практики об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений».
10. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога».
11. Статистические сведения ИЦ МВД по Кабардино-Балкарской Республике.
12. Тишковец Е.И. Следователь как субъект уголовного преследования. Диссертация канди-
дата юридических наук, Воронеж, 2003.
13. Диков Г.В. «Право на свободу и меры пресечения в уголовном процессе — подходы Европейского суда» «Журнал конституционного правосудия», 2013, №5.
References
1. The Constitution of the Russian Federation from 12.12.1993.
2. Criminal Procedure Code (Federal Law № 174 dated 18.12.2001).
3. Presidential Decree of 13.04.2010 number 460 "On the National Anti-Corruption Strategy and the National Anti-Corruption Plan for 2010-2011".
4. Presidential Decree of 13.03.2012 number 297 "On the National Anti-Corruption Plan for 2012-2013".
5. Presidential Decree of 11.04.2014 number 226 "On the National Anti-Corruption Plan for 2014-2015".
6. Presidential Decree of 01.04.2016 number 147 "On the National Anti-Corruption Plan for 2016-2017".
7. Federal Law № 273 dated 25.12.2008 "On Combating Corruption".
8. The Code of Criminal Procedure of the RSFSR (app. The Supreme Council of the RSFSR 27.10.1960)
9. Resolution of the Presidium of the Supreme Court of 27.09.2006 "On consideration of summarizing the results of the judicial practice of remand in custody as a suspected or accused of committing crimes."
10. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of 12.19.2013 number 41 "On the practice of courts of law on preventive measures in the form of detention, house arrest and bail."
11. Statistical data on the IC Interior Ministry of Kabardino-Balkaria.
12. E.I. Tishkovets Investigator as the subject of criminal prosecution the dissertation of the candidate of legal sciences, Voronezh 2003.
13. G.V. Dikov ( "The right to liberty and the preventive measure in criminal proceedings — Court's approach" "Constitutional Justice History", 2013, №5)
1 Указ Президента РФ от 13.04.2010 № 460 «О национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010-2011 годы», Указ Президента РФ от 13.03.2012 № 297 «О национальном плане противодействия коррупции на 2012-2013 годы», Указ Президента РФ от 11.04.2014 № 226 «О национальном плане противодействия коррупции на 2014-2015 годы», Указ Президента РФ от 01.04.2016 № 147 «О национальном плане противодействия коррупции на 2016-2017 годы»,/www.consultant.ru/
2 Тишковец Е.И. Следователь как субъект уголовного преследования. Диссертация кандидата юридических наук, Воронеж, 2003. стр.183.
3 Диков Г.В. («Право на свободу и меры пресечения в уголовном процессе - подходы Европейского суда» «Журнал конституционного правосудия», 2013, №5 стр.6)
4 Статистический отчет формы 1-Е МВД по КБР
