CC BY
22
pISSN 2073-2872 eISSN 2311-875X
Экономическая безопасность
ОЦЕНКА ВНЕЛЕГАЛЬНОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОРЯДКА УРАЛЬСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЙОНА*
Татьяна Валерьевна ЛЕТАЕВА"^, Елена Александровна ПОПОВАЬ
а кандидат экономических наук, доцент Института дистанционного образования, Южно-Уральский государственный университет, Челябинск, Российская Федерация T.Letaeva@gmail.com
ь доктор экономических наук, доцент, профессор кафедры бухгалтерского учета, анализа и аудита, Южно-Уральский государственный университет, Челябинск, Российская Федерация elena-rus2012@yandex.ru
• Ответственный автор
История статьи:
Получена 14.07.2017 Получена в доработанном виде 30.07.2017 Одобрена 22.08.2017 Доступна онлайн 28.09.2017
УДК 330.101.5
JEL: С13, С18, D24, Е01, Е26
Ключевые слова:
внелегальная экономика, экономический порядок, теневая экономика, объем сокрытия продукции
Аннотация
Предмет. Уральский экономический район (УЭР), состоящий из семи субъектов, принадлежащих двум федеральным округам, является ярким примером асимметрии социально-экономических показателей в пределах одной территориальной единицы. Предмет исследования статьи - внелегальный экономический порядок Уральского экономического района.
Цели. Оценка внелегальной экономики Уральского экономического района через расчет сокрытого уровня производства за период 2008-2015 гг. Методология. В основе предложенного метода - гипотеза о том, что все затраты, связанные с нелегальным производством, списываются предприятиями на деятельность, результаты которой отражены в официальной статистической отчетности. Таким образом, общая сумма затрат на производство и реализацию продукции включает как затраты на официально учтенную деятельность, так и на скрытое производство.
Результаты. Проведенный анализ показал достаточно высокую дифференциацию в уровне внелегального объема производства субъектов УЭР. Наименьший показатель (9%) наблюдается у Республики Башкортостан в 2008 г., наибольший (43%) - у Свердловской области в 2009 г. Сопоставление получившихся значений с официальной статистикой выявило, что низкая доля внелегальной занятости отмечается в регионах с развитой промышленностью, в которых уровень внелегального объема производства достаточно высок, а статистические показатели рентабельности производства наименьшие (Свердловская, Челябинская области, Удмуртская Республика). В регионах с менее развитым производством наблюдаются высокие уровни рентабельности продукции и неформальной занятости наряду с низким уровнем сокрытого объема продукции (Оренбургская область, Пермский край).
Выводы. Полученные в результате исследования показатели скрытого объема производства субъектов УЭР за период 2008-2015 гг. были сопоставлены с данными других исследований, что подтвердило легитимность предложенного метода, а использование общедоступных данных позволяет применять его для анализа внелегального экономического порядка на различных уровнях территориальной организации.
© Издательский дом ФИНАНСЫ и КРЕДИТ, 2017
Для цитирования: Летаева Т.В., Попова Е.А. Оценка внелегального экономического порядка Уральского экономического района // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. - 2017. - Т. 13, № 9. -С. 1676 - 1691.
https://doi.Org/10.24891/ni.13.9.1676
1676
Введение
Уральский экономический район (УЭР) был выделен Госпланом РСФСР еще в 1920-е гг. как результат экономического районирования, введенного советской школой экономической географии. Имея в своем составе 7 субъектов Федерации из двух федеральных округов, он является ярким примером асимметрии с о ц и а л ь н о - э кон о ми ч е с ки х п о каз ате л е й в пределах одной территориальной единицы.
Дифференциация валового регионального продукта (ВРП), уровня жизни, природно-ресурсного потенциала субъектов УЭР была исследована достаточно подробно [1-3], в то время как различие в степени легальности экономического порядка рассмотрено не было.
Экономический порядок (ЭП) территории любого уровня определяет совокупность законодательных актов, координационных механизмов, целей и способов ведения хозяйства. Реальный экономический порядок представим в виде двух составных частей: л е гал ь но го э кон о ми ч е с кого п о р я д ка и внелегального, каждый из которых имеет свое содержание.
Экономические отношения, находящиеся в рамках внелегального порядка, называются в институциональном анализе различными терминами, например такими, как «теневая экономика», «неформальная экономика», «подпольная экономика», «ненаблюдаемая экономика», «фиктивная экономика» и т.д.
Изучение данной проблемы началось с 1970-х гг. [4-6]. Появление значимых отечественных разработок можно отнести к концу 1990-х гг., когда рыночные реформы инициировали внимание к нелегальному бизнесу1 [7]. Отдельно следует выделить исследования, проводимые уральской экономической
* Статья выполнена при поддержке Правительства РФ (постановление от 16.03.2013 № 211, соглашение № 02.A03.21.0011).
1 Радаев В.В. Теневая экономика в России: изменение контуров // Pro et Contra. 1999. Т. 4. № 1. С. 5-24.
школой: А.И. Татаркиным, А.А. Куклиным, Г.А. Агарковым, А.С. Найденовым и др. проведен анализ теневой экономики и финансовой безопасности УрФО и разработана методика определения ущерба, нанесенного региону [8-11].
Из последних опубликованных работ можно выделить глобальное исследование известных экспертов Всемирного банка Ф. Шнайдера и А. Буна «Оценка размера теневой экономики: методы, проблемы и открытые вопросы», в котором авторы резюмируют различные подходы к теоретической базе и причинам теневой экономики, систематизируют различные методы оценки размеров теневого сектора и анализируют их сильные и слабые стороны [12].
Также в 2016 г. был издан труд К. Уильямса и Ф. Шнайдера «Измерение глобальной теневой экономики: распространенность неформальной занятости и труда». Эта книга объединила взгляды двух ведущих исследователей и обеспечила всесторонний обзор теневой экономики с глобальной точки зрения. Авторы утверждают, что достижения прогресса в уменьшении уровня теневой экономики невозможно без структурных изменений на макроуровне: изменений не только формальных, но и неформальных институтов (ценностей, верований и т.д.) [13].
Еще одна статья Ф. Шнайдера, профессора экономики Университета И. Кеплера (Австрия), издана в 2016 г. в журнале «Экономика развития» (Харьков). В работе «Размер и развития теневых экономик Украины и шести других стран Востока в течение 1999-2015 гг.» автор оценивает Украину, Армению, Казахстан, Кыргызскую Республику, Россию, Таджикистан и Турцию относительно размеров теневой экономики и доказывает, что увеличение бремени косвенных налогов, высокий уровень безработицы и коррупции, ограничение свободы бизнеса являются движущей силой теневой экономики в этих странах [14].
1677
A. Лаулид и Н. О'Донован из Налогового управления Великобритании и группы компаний PwC опубликовали в 2016 г. работу «Борьба с теневой экономикой: принципы налогообложения», в которой после исследования уровня теневой экономики и принципов налогообложения в странах ЕС в период 2004-2014 гг. сделали вывод о том, что совершенствование налоговой политики и налогового администрирования занимает центральное место в решении проблем неформальности экономики [15].
В российском научном поле, по данным Научной электронной библиотеки elibrary.ru, только в 2016 г. опубликовано более 300 работ по различным аспектам теневой экономики. Из данных публикаций выделяются и с с л е д о в а н и я т е н е в о г о б а н к и н г а (В.М. Усоскин) [16], неучтенных доходов домашних хозяйств (Я.В. Мурашов, Т.А. Ратникова) [17], сущности теневых финансовых потоков (В.А. Слепов,
B.Е. Чекмарев) [18].
Формальные государственные институты также активно исследуют проблему в н е л е гал ь н о с ти и с о в ер ш е нс тв у ю т методологическую базу. В связи с тем, что нелегальный порядок формирует трудности п р и с о с та в л е н и и э кон о ми ч е с кой аналитической отчетности всех уровней, от Системы национальных счетов до отчетности муниципальных образований, определение статистических показателей регулярно дополняется использованием корректирующих методов.
В 2 0 0 3 г. коман д о й э кс п е р то в из н а ц и о н а л ь н ы х и м е ж д у н а р о д н ы х статистических организаций, в том числе и Федеральной службы государственной статистики (ФСГС), было подготовлено научно-методическое издание «Измерение ненаблюдаемой экономики. Руководство»2,
целью которого являлось широкое освещение н а ил у ч ш е й м е жд у на р од н о й п р акти ки статистической оценки ненаблюдаемой экономики в рамках Системы национальных счетов 1993 г.
При расчете национальных и региональных официальных статистических показателей ФСГС применяется большое количество методических положений по определению параметров неформальной занятости, теневых в и д о в д е я те л ь н о с ти , кор р е к ти р о в ки показателей СНС. Так, в настоящее время в Российской Федерации действует постановление Госкомстата России от 31.01.1998 № 7 (ред. от 27.06.2005) « О б у т в е р ж д е н и и о с н о в н ы х методологических положений по оценке скрытой (неформальной) экономики»3, применяемое вместе с различными д о к у м е н т а м и , р е г л а м е н т и р у ю щ и м и определение объемов промышленного п р о и з в о д с т в а , с т р о и т е л ь н о й и инвестиционной деятельности, торговли, платных услуг с учетом объемов неформальной экономики.
Методологические пояснения к СНС-2008 о п р е д е л я ю т, ч то п о н я ти е с к р ыто го производства в статистике включает экономическую деятельность, разрешенную законом, но скрываемую или
преуменьшаемую по объему в целях уклонения от налогов и других обязательств перед государством. Под неформальным производством понимается производственная д е я т е л ь н о с т ь н е к о р п о р и р о в а н н ы х п р е д п р и я т и й д о м а ш н и х х о з я й с т в , производящих рыночную продукцию и п р о д у к ц и ю д л я с о б с т в е н н о г о
4
использования .
2 Измерение ненаблюдаемой экономики. Руководство. URL:
http://unece.Org/fileadmin/DAM/stats/documents/2007/04/n
oe/zip.30.r.pdf
3 Об утверждении Основных методологических положений по оценке скрытой (неформальной) экономики: постановление Госкомстата РФ
от 31.01.1998 № 7.
4 Методологические пояснения к СНС-2008. URL: http://gks.ru/free_doc/new_site/vvp/metod.htm
1678
В данном исследовании будем использовать термин «внелегальная экономика», который определим как сферу деятельности человека, которая приводит к искажению статистических показателей валового продукта и осуществляется в рамках внелегального экономического порядка.
В настоящей статье представлена оценка внелегального экономического порядка Уральского экономического района через расчет сокрытого уровня производства за период 2008-2015 гг. и проведено сопоставление полученных показателей с имеющимися статистическими данными.
Методика расчета объема сокрытия продукции при условии списания всех затрат предприятия на официально учтенную деятельность
Анализ официальных данных государственной статистики позволяет сделать следующий вывод. Госкомстат РФ изучает только часть внелегальной экономики, без учета объемов криминальных сделок, фактически перераспределяющих уже созданное национальное богатство. Однако последние версии СНС рекомендуют учитывать незаконную деятельность, например производство и распространение наркотиков, при составлении оценок макроэкономических показателей. Но включение данного показателя ведет к увеличению ВВП и может быть ошибочно истолковано как рост благосостояния страны.
В целом для оценки внелегальной экономики исследователями используется достаточно большое количество методических подходов. Несмотря на многообразие применяемых методов, исходя из статистических данных невозможно определить, какую долю в целом в экономике занимает внелегальная. Рассмотрим альтернативный метод расчета внелегальной экономики, опирающийся на статистические данные [19].
В основе данного варианта лежит предположение о том, что все затраты, связанные с неформальной деятельностью, списываются предприятиями на деятельность, результаты которой отражены
в статистической отчетности. Таким образом, общая сумма затрат на производство и реализацию продукции включает как затраты на официально учтенную деятельность, так и на скрытое производство.
Для расчета скрытого объема производства Q* используется расхождение индексов объема производства промышленной продукции 1п и потребления электроэнергии промышленностью Ie. Индекс промышленного
производства 1п преобразован из цепного
в базисный (определяется по данным ФСГС, где рассчитан по формуле Ласпейреса).
Индекс использованной электроэнергии 1е рассчитывается по формуле:
E
Ie = ТТ -100%-
E 0
(1)
На основе полученных индексов определяется сводный индекс 1с путем извлечения среднего
геометрического из значений индексного ряда промышленного производства 1п
и использованной электроэнергии 1е:
Ic = V In + Ie .
(2)
Объем продукции за отчетный период г*
с учетом сокрытия Q 1 рассчитывается как
Q* = Q 0 • I • I ,
S-s I ^ 0 С p '
(3)
где Q о - объем продукции с учетом сокрытия в базисном периоде;
1р - индекс потребительских цен (по данным ФСГС, преобразован из цепного в базисный).
Объем продукции с учетом сокрытия в базисном периоде Q*0 определяется как
1679
Q0 = Z 0 (R 0+l)
(4)
где Zo - затраты на производство продукции
в базисном периоде (определяются по данным ФСГС);
Ro - нормальный уровень рентабельности
продукции за базисный период (определяется по данным ФСГС как средняя величина за 4 года, предшествующих базисному периоду).
Доля сокрытия объема продукции в отчетном периоде К^ рассчитывается как
Q - Q'i
K = --— -100%
г Qi
(5)
где Qsi - объем производства продукции за
отчетный период по данным официальной статистики (объем отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг).
Оценка объема внелегального производства товаров и услуг на территории Уральского экономического района
В состав Уральского экономического района входят Пермский край, четыре области (Свердловская, Челябинская, Оренбургская, Курганская) и две республики (Удмуртия, Башкортостан). Согласно приведенной методике, были получены показатели, необходимые для расчета уровня внелегальной экономики данных регионов для периода 2008-2015 гг. (в качестве базисного принят 2008 г.).
Для определения нормального уровня рентабельности продукции в базисном году R0
использовались данные о рентабельности производства за период 2003-2007 гг.5. Расчетные значения нормального уровня рентабельности для регионов УЭР представлены на рис. 1.
5 Рентабельность проданных товаров, продукции (работ, услуг). URL:
http://gks.ru/bgd/regl/b15_11/IssWWW.exe/Stg/d02/24-21.htm
Для определения объема продукции с учетом
сокрытия за базисный период Q*o по формуле
(4) использовались данные ФСГС о затратах на производство и реализацию продукции в 2008 г.6 (рис. 2).
Для расчета сводного индекса I по формуле
(2) был определен индекс использования электроэнергии ^ (1) по данным
электробаланса субъектов РФ7 (без учета городского, сельского населения и потери в сетях), индекс промышленного производства8 был преобразован из цепного в базисный. Для определения объема
продукции за период 2008-2015 гг. с учетом
*
сокрытия Q , использовались данные ФСГС
об Индексе потребительских цен9; индекс ^
был преобразован из цепного в базисный (табл. 1).
С о г л а с н о п р и в е д е н н о й м е т о д и к е , с использованием формул (4) и (5) определен объем продукции с учетом сокрытия Q*I и доля сокрытого объема продукции Ki
в общем объеме производства за 2008-2015 гг. в соответствующих регионах УЭР (табл. 2).
Проведенный анализ показал достаточно высокую дифференциацию в уровне внелегального объема производства субъектов УЭР. Наименьший показатель (9%) у Республики Башкортостан в 2008 г., наибольший (43%) - у Свердловской области в 2009 г.
Определение средних значений данного показателя по регионам (рис. 3), выделило
6 Затраты на производство и реализацию продукции. URL:
http://gks.ru/free_doc/new_site/business/prom/zatr.htm
7 Потребление электроэнергии по субъектам Российской Федерации. URL:
http://gks.ru/free_doc/new_site/business/prom/el_potr.htm
8 Индекс промышленного производства. URL: http://gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru
9 Индекс потребительских цен. URL: http://gks.ru/free_doc/new_site/prices/potr/tab-potr1.htm
1680
Оренбургскую область как регион с наименьшим значением (15,34%), а Свердловскую область - с наибольшим (34,71%).
Определение средних значений по годам (рис. 4) выявило 2009 г. как период наибольшего значения доли сокрытого объема производства (31,66%), а 2011 г. -наименьшего значения (17,9%).
Обсуждение результатов
Сопоставим получившиеся значения с официальной статистикой, характеризующей неформальный сектор экономики и развитие промышленности (рис. 5).
По данным ФСГС, уровень занятых в неформальном секторе в процентах к общей численности занятого населения по субъектам УЭР достаточно дифференцированный. При определении средних значений за 20082015 гг. лидером по внелегальной занятости являются Оренбургская и Курганская области, Республика Башкортостан (25%). Наименьшая доля вовлеченных в неформальный сектор в Свердловской и Челябинской областях (15-16%).
Низкая доля отмечается в промышленным
внелегальной занятости регионах с развитым производством, в которых уровень внелегального объема производства достаточно высок, а статистические показатели рентабельности производства наименьшие (Свердловская и Челябинская области, Удмуртская Республика). В регионах с менее развитым производством наблюдаются высокие уровни рентабельности продукции и неформальной занятости наряду с низким уровнем сокрытого объема продукции (Оренбургская область, Пермский край).
Курганская область и Республика Башкортостан характеризуются низким уровнем рентабельности продукции, высоким уровнем занятости в неформальном секторе
и низким уровнем внелегального производства. Так как полученные данные отличаются от общей закономерности, был проведен анализ динамических рядов за 20082015 гг. В Республике Башкортостан уменьшение рентабельности на фоне увеличения производственных индексов, увеличения неформальной занятости и роста неформальной экономики подтверждает интенсивное экономическое развитие региона. В Курганской области кризисные явления в экономике определили увеличение рентабельности на фоне уменьшения производственных индексов, увеличение неформальной занятости и уменьшение внелегального объема производства.
Поскольку рентабельность по методологии ФСГС рассчитывается как соотношение между величиной сальдированного
финансового результата и себестоимостью, то выдвинутая гипотеза о том, что все затраты, связанные с неформальной деятельностью, списываются предприятиями на деятельность, р ез ультаты котор ой о тр ажены в статистической отчетности, подтвердилась.
С 2003 по 2014 г. ФСГС публиковала показатель скрытой оплаты труда наемных работников и смешанных доходов, который определяется как разница между суммарными расходами на все нужды домашних хозяйств и официально зарегистрированными доходами. С 2015 г. данная информация включена в показатель «оплата труда наемных работников» и не представлена в открытом доступе. На основе представленных данных доля скрытой оплаты труда в оплате труда наемных работников по всем отраслям народного хозяйства РФ в период 20082014 гг. колеблется в диапазоне 27-28%10.
С 2002 по 2014 г. ФСГС публиковала показатели корректировки валовой добавленной стоимости (ВДС), учитывающие операции ненаблюдаемой экономики (данных
10 Доля скрытой оплаты труда. URL: http://qps.ru/p97jH
1681
за 2015 г. нет в открытом доступе). На основе представленных данных ВДС неучтенных рыночных трансакций может составлять от 10 до 16% ВВП11.
Корректировка объема ВВП на экономические операции, не наблюдаемые прямыми статистическими методами, также
присутствуют во всех трех методах расчета ВВП. В последние годы эта поправка составляла 14-16% ВВП России12.
На рис. 6 представлены средние значения доли сокрытого объема продукции УЭР, динамика показателей корректировки ВДС на теневые экономические операции (в % к ВВП) и динамика показателей теневой оплаты труда (в % к оплате труда наемных работников) в период с 2007 по 2014 г.
Учитывая то, что официальные данные имеют незначительные численные отклонения по годам, в целом прослеживается корреляция в трендах изменения показателей. Так, 2009 г. характеризуется всплеском объемов внелегальной экономики, период 2012-2014 гг. - стабилизацией значений. Рост объема неучтенного производства товаров и услуг с о в п а д а е т с к р и з и с н ы м и я в л е н и я м и
в российской экономике.
Несмотря на многообразие, а часто и противоречивость методов, уровень внелегальной экономики, по мнению экспертов, за последние пять лет не опускался ниже 40% ВВП. Так, Ф. Шнайдер, оценивая экономику 25 стран Европы, определил размер теневой экономики России в 2015 г. как 41,2% от официального ВВП [14]. Американская международная исследовательская
организация Global Financial Integrity (GFI) в исследовании «Россия: нелегальные финансовые потоки и роль теневой экономики» определила теневую экономику России близкой к 40%13.
Полученные в результате исследования показатели скрытого объема производства субъектов УЭР за период 2008-2015 гг. в диапазоне 9-43% сопоставимы с данными других исследований, что подтверждает легитимность предложенного метода, а использование общедоступных данных позволяет применять его для анализа внелегального экономического порядка на различных уровнях территориальной организации.
11 Корректировка ВДС на экономические операции, не наблюдаемые прямыми статистическими методами. URL: http://gks.ru/free_doc/new_site/wp/wp-god/tab14-19-1.xls
12 Страница суммарной методологии. URL: http://gks.ru/bgd/free/b00_24/isswww.exe/stg/dvvp/I00014
1R.HTM
13 Freitas S., Kar D. Russia: Illicit Financial Flows and the Role of the Underground Economy. URL: http://qps.ru/L7TEw
1682
Таблица 1
Индексы использования электроэнергии Ie, промышленного производства In, сводный индекс Ic за период 2008-2015 гг. Table 1
Indices of power consumption Ie, industrial production In, consolidated index Ic for 2008-2015
Субъект УЭР Индекс 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015
Республика Башкортостан I е 1 0,96 0,98 1,02 1,03 1,08 1,08 1,08
I n 1 0,98 1,08 1,2 1,26 1,28 1,34 1,35
I с 1 0,97 1,03 1,11 1,14 1,18 1,2 1,21
I p 1 1,08 1,16 1,23 1,3 1,36 1,49 1,68
Удмуртская Республика I е 1 0,96 0,99 1,03 1,06 1,05 1,07 1,06
I n 1 0,94 0,98 1,07 1,1 1,12 1,11 1,14
I c 1 0,95 0,98 1,05 1,08 1,09 1,09 1,1
I p 1 1,09 1,2 1,28 1,36 1,44 1,58 1,77
Пермский край I е 1 0,74 0,72 0,79 0,79 0,75 0,77 0,77
In 1 0,86 0,95 1,11 1,13 1,18 1,22 1,22
Ic 1 0,79 0,83 0,94 0,95 0,94 0,97 0,97
I p 1 1,09 1,18 1,26 1,34 1,42 1,56 1,76
Оренбургская область I e 1 0,92 0,98 1,18 1,15 1,09 1,08 1,08
I n 1 1 1,06 1,09 1,09 1,06 1,07 0,99
I с 1 0,95 1,02 1,13 1,12 1,07 1,08 1,04
I p 1 1,08 1,18 1,24 1,32 1,4 1,55 1,72
Курганская область I e 1 0,89 0,91 0,93 0,93 0,89 0,94 0,88
I n 1 0,78 0,88 0,97 1,08 1,09 1,06 1,08
I с 1 0,83 0,89 0,95 1 0,98 1 0,97
I p 1 1,1 1,17 1,24 1,31 1,38 1,54 1,76
Свердловская область I e 1 0,88 1,01 1,02 1,04 0,96 0,89 0,88
In 1 0,81 0,95 1,01 1,11 1,14 1,16 1,13
Ic 1 0,85 0,98 1,01 1,08 1,04 1,02 0,99
I p 1 1,09 1,16 1,24 1,32 1,4 1,56 1,79
Челябинская область I e 1 0,9 0,99 1,02 1,02 1 1,02 1
I n 1 0,8 0,89 0,96 0,97 0,97 1,01 0,99
I с 1 0,85 0,94 0,99 1 0,99 1,01 0,99
I p 1 1,09 1,17 1,28 1,34 1,4 1,55 1,72
Источник: составлено авторами Source: Authoring
1683
Таблица 2
Объем продукции с учетом сокрытия Q*, млрд руб.; доля сокрытого объема продукции K, % (за период 2008-2015 гг.) Table 2
The volume of production with the concealment Qbillion RUB, percentage of concealed production K, percentage for 2008-2015
Субъект УЭР Показатель 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015
Республика Башкортостан Q*, 774 811 922 1 056 1 142 1 237 1 384 1 566
K. 1 9 32,8 10,6 13,6 20,8 11,9 18 23,6
Удмуртская Республика Q*i 280 290 330 378 412 438 483 545
K. 1 23,4 37 37,9 26 27,4 23,8 23,3 21,2
Пермский край Q*i 833 718 813 983 1 059 1 108 1 261 1 422
K. 1 15 19,8 27,1 12,2 22,6 12 19,2 16,8
Оренбургская область Q* 440 453 527 619 651 663 736 782
K. i 12,7 26 17,5 13,8 12,7 11,4 15,9 12,7
Курганская область Q* 76 69 80 90 100 103 118 130
K. i 23,4 32,4 11,1 11,5 12 14,6 16,8 22,3
Свердловская область Q* 1 336 1 227 1 528 1 687 1 896 1 957 2 110 2 379
K. i 35,2 43 38,3 26,2 31,6 32,4 34,7 36,2
Челябинская область Q* 997 920 1 100 1 256 1 332 1 380 1 563 1 703
K. i 14,9 30,5 27,8 22,1 27,3 35,2 36,8 31,5
Источник: составлено авторами Source: Authoring
Рисунок 1
Нормальный уровень рентабельности R0 в базисном году, % Figure 1
The appropriate level of profitability R0 in the base year, percentage
Источник: составлено авторами Source: Authoring
1684
Рисунок 2
Объем продукции с учетом сокрытия Q0 в базисном году, млн руб. Figure 2
Production volume with the concealment Q0 in the base year, million RUB
Источник: составлено авторами Source: Authoring
Рисунок 3
Средние значения доли сокрытого объема продукции в регионах УЭР за 2008-2015 гг., % Figure 3
Average percentage of concealed production in regions of the Ural Economic District, 2008-2015
Источник: составлено авторами Source: Authoring
1685
Рисунок 4
Средние значения доли сокрытого объема продукции УЭР за 2008-2015 гг., % Figure 4
Average percentage of concealed production in the Ural Economic District, 2008-2015
31,66
24,33 К? ri 4.7
19,09 ¡2,ОС 20,19 1
H Я
2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015
Источник: составлено авторами Source: Authoring
Рисунок 5
Средние значения уровня рентабельности, занятости в неформальном секторе, доли сокрытого объема продукции УЭР за 2008-2015 гг., %
Figure 5
Average profitability, employment in the informal sector, percentage of concealed production in the Ural Economic District, 2008-2015, percentage
34,7
■ Уровень рентабельности, %
Уровень сокрытого объема продукции, %
Уровень занятости в неформальном секторе, % к общей численности занятого населения
Источник: составлено авторами Source: Authoring
1686
Рисунок 6
Показатели внелегальной экономики РФ и УЭР Figure 6
Indicators of the informal economy in the Russian Federation and Ural Economic District
31,66
2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014
■ Доля скрытой оплаты труда в оплате труда наемных работников РФ, %
КорректировкаВДС на экономические операции, не наблюдаемые прямыми статистическими методами, в % к ВВП РФ
Доля сокрытого объема продукции УЭР, %
Источник: составлено авторами Source: Authoring
Список литературы
1. Татаркин А.И., Перевалов Ю.В., Юрпалов С.Ю. Уральский экономический район как источник развития экономики России // Экономическая наука современной России. 1999. № 1. С. 39-53.
2. Сурнина Н.М., Шишкина Е.А., Радковская Е.В., Козлова М.А. Фрактальные структуры в социально-экономическом пространстве Уральского макрорегиона: монография. Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. экономического ун-та, 2014. 180 с.
3. Анимица Е.Г., Глумов А.А., Дворядкина Е.Б. и др. Срединный регион: теория, методология, анализ: монография. Екатеринбург: Федеральное агентство по образованию,
Изд-во Уральского гос. экономического ун-та, 2009. 508 с.
4. Dallago B. The Irregular Economy: The "Underground Economy" and the "Black" Labour Market. Aldershot, Dartmouth, 1990. 167 p.
5. Feige E.L. A Re-Examination of the Underground Economy in the United States // IMF Staff Papers. 1986. Vol. 33. Iss. 4. P. 768-781.
6. GutmannPM. The Subterranean Economy // Financial Analysts Journal. 1977. Vol. 33. Iss. 6. P. 24-27. URL: https://doi.org/10.2469/faj.v33.n6.26
1687
7. Бродский Б.Е. Теневые структуры и виртуальные «ловушки»: модели неформального сектора в переходных экономиках // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2000. Т. 4. № 4. С. 433-453.
8. Агарков Г.А. Теневая экономика региона: моделирование, анализ, противодействие: монография / под ред. А.И. Татаркина, А.А. Куклина. Екатеринбург: Изд-во Института экономики УрО РАН, 2008. 264 с.
9. Агарков Г.А., Найденов А.С., Чусова А.Е. Оценка тенденций развития теневой экономики Свердловской области // Экономика региона. 2010. № 4. С. 139-146.
10.Найденов А.С., КривенкоИ.А. Теневая экономика в условиях экономического кризиса: диагностика состояния и прогнозирование последствий // Экономика региона. 2013. № 1. С. 46-53.
11. Агарков Г.А., Найденов А.С., Чусова А.Е. Динамика теневого сектора экономики под воздействием глобализации и научно-технического прогресса // Журнал экономической теории. 2010. № 4. С. 7-17.
12. Schneider F., Buehn A. Estimating the Size of the Shadow Economy: Methods, Problems and Open Questions. IZA DP. 2016. No. 9820. 39 p.
13. Williams C., Schneider F. Measuring the Global Shadow Economy: The Prevalence of Informal Work and Labour. Cheltenham (UK): Edward Elgar, 2016. 256 p.
14. Schneider F. The Size and Development of the Shadow Economies of Ukraine and Six Other Eastern Countries over the Period of 1999 - 2015 // Економша розвитку. 2016. Vol. 2. P. 12-20.
15.LahrlidA., O'DonovanN. Combatting the Shadow Economy: A Taxpayer-Centric Approach. Paying Taxes 2016. PWC, 2016, pp. 89-94.
16. Усоскин В.М. Теневой банкинг: место и роль в системе финансового посредничества // Деньги и кредит. 2016. № 4. С. 20-27.
17. Мурашов Я.В., Ратникова Т.А. Неучтенные доходы российских домашних хозяйств // Вопросы экономики. 2016. № 5. С. 99-126.
18. Слепов В.А., Чекмарев В.Е. Сущность теневых финансовых потоков и факторы их формирования в современной экономике // Деньги и кредит. 2016. № 2. С. 50-53.
19. Летаева Т.В., Фёдорова О.А. Оценка состояния внелегальной экономики закрытого административно-территориального образования // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России // 2012. Т. 4. № 56. С. 128-135.
Информация о конфликте интересов
Мы, авторы данной статьи, со всей ответственностью заявляем о частичном и полном
отсутствии фактического или потенциального конфликта интересов с какой бы то ни было
третьей стороной, который может возникнуть вследствие публикации данной статьи.
Настоящее заявление относится к проведению научной работы, сбору и обработке данных,
написанию и подготовке статьи, принятию решения о публикации рукописи.
1688
pISSN 2073-2872 eISSN 2311-875X
Economic Security
EVALUATING THE INFORMAL ECONOMIC ORDER OF THE URAL ECONOMIC REGION Tat'yana V. LETAEVA1^, Elena A. POPOVAb
a South Ural State University, Chelyabinsk, Russian Federation T.Letaeva@gmail.com
b South Ural State University, Chelyabinsk, Russian Federation elena-rus2012@yandex.ru
• Corresponding author
Article history:
Received 14 July 2017 Received in revised form 30 July 2017
Accepted 22 August 2017 Available online 28 September 2017
JEL classification: C13, C18, D24, E01, E26
Keywords: informal economy, economic order, shadow economy, production concealment
Abstract
Importance The Ural Economic Region consists of seven regions pertaining to two federal districts. It is an illustrative example of the asymmetry of socio-economic indicators within the single territorial unit. The research deals with the informal economic order in the Ural Economic Region.
Objectives The research evaluates the informal economy of the Ural Economic Region by assessing the concealed production for 2008-2015.
Methods The proposed method relies upon the hypothesis stating that the entity attributes all informal production costs to activities, which are reported in official financial statements. Hence, total production and selling costs include expenses for official accountable activities and concealed production.
Results The analysis found the informal production differed throughout entities of the Ural Economic Region. After we compared the resultant figures with official statistical data, we figured out that percentage of the employed in informal production was low in the industrially developed areas, where the level of informal production was rather high, while production profitability was the lowest statistically. The production profitability and informal employment are high in the less industrially developed regions, with the level of concealed production being low.
Conclusions and Relevance The resulting figures were compared with results of other researches, thus verifying and validating the proposed method. Whereas publicly available data are used, this method can be applied to analyze the informal economic order at various levels of territorial architecture.
© Publishing house FINANCE and CREDIT, 2017
Please cite this article as: Letaeva T.V., Popova E.A. Evaluating the Informal Economic Order of the Ural Economic Region. National Interests: Priorities and Security, 2017, vol. 13, iss. 9, pp. 1676-1691. https://doi.org/10.24891/ni.13.9.1676
Acknowledgments
The article was supported by the Government of the Russian Federation, Resolution No. 211 of March
16, 2013, Agreement No. 02.A03.21.0011.
References
1. Tatarkin A.I., Perevalov Yu.V., Yurpalov S.Yu. [The Urals economic region as the source of economic development of Russia]. Ekonomicheskaya nauka sovremennoi Rossii = Economics of Contemporary Russia, 1999, no. 1, pp. 39-53. (In Russ.)
2. Surnina N.M., Shishkina E.A., Radkovskaya E.V., Kozlova M.A. Fraktal'nye struktury v sotsial'no-ekonomicheskom prostranstve Ural'skogo makroregiona: monografiya [Fractal structures in the socio-economic area of the Ural macroregion: a monograph]. Yekaterinburg, Ural State Economic University Publ., 2014, 180 p.
1689
3. Animitsa E.G., Glumov A.A., Dvoryadkina E.B. et al. Sredinnyi region: teoriya, metodologiya, analiz: monografiya [The median region: Theory, methodology, analysis: a monograph]. Yekaterinburg, Federal Agency of Education, Ural State Economic University Publ., 2009, 508 p.
4. Dallago B. The Irregular Economy: The "Underground Economy" and the "Black" Labour Market. Aldershot, Dartmouth, 1990, 167 p.
5. Feige E.L. A Re-Examination of the Underground Economy in the United States. IMF Staff Papers, 1986, vol. 33, iss. 4, pp. 768-781.
6. Gutmann P.M. The Subterranean Economy. Financial Analysts Journal, 1977, vol. 33, iss. 6, pp. 24-27. URL: https://doi.org/10.2469/faj.v33.n6.26
7. Brodskii B.E. [Shadow structures and virtual "traps": informal sector models in transitional economies]. Ekonomicheskii zhurnal Vysshei shkoly ekonomiki = The HSE Economic Journal, 2000, vol. 4, iss. 4, pp. 433-453. (In Russ.)
8. Agarkov G.A. Tenevaya ekonomika regiona: modelirovanie, analiz, protivodeistvie: monografiya [Shadow economy of the region: Modelling, analysis, counteraction: a monograph]. Yekaterinburg, Institute of Economics of Ural Branch of RAS Publ., 2008, 344 p.
9. Agarkov G.A., Naidenov A.S., Chusova A.E. [Assessment of the shadow economy development tendencies in the Sverdlovsk region]. Ekonomika regiona = Economy of Region, 2010, no. 4,
pp. 139-146. (In Russ.)
10. Naidenov A.S., Krivenko I.A. [Shadow economy in the context of economic crisis: Circumstance analysis and the forecasting of consequences]. Ekonomika regiona = Economy of Region, 2013, no. 1, pp. 46-53. (In Russ.)
11. Agarkov G.A., Naidenov A.S., Chusova A.E. [Trends in the shadow sector of economy driven by the globalization and S&T progress]. Zhurnal ekonomicheskoi teorii = Russian Journal of Economic Theory, 2010, no. 4, pp. 7-17. (In Russ.)
12. Schneider F., Buehn A. Estimating the Size of the Shadow Economy: Methods, Problems and Open Questions. IZA DP, 2016, no. 9820, 39 p.
13. Williams C., Schneider F. Measuring the Global Shadow Economy: The Prevalence of Informal Work and Labour. Cheltenham, Edward Elgar, 2016, 256 p.
14. Schneider F. The Size and Development of the Shadow Economies of Ukraine and Six Other Eastern Countries over the Period of 1999 - 2015. EKOHOMiKapo3eumKy, 2016, no. 2, pp. 12-20.
15. Lahrlid A., O'Donovan N. Combatting the Shadow Economy: A Taxpayer-Centric Approach. In: Paying Taxes 2016. PWC, 2016, pp. 89-94.
16. Usoskin V.M. [Shadow banking: place and role in the system of financial intermediation]. Den'gi i kredit = Money and Credit, 2016, no. 4, pp. 20-27. (In Russ.)
17. Murashov Ya.V., Ratnikova T.A. [Under-reported income of Russian households]. Voprosy Ekonomiki, 2016, no. 5, pp. 99-126. (In Russ.)
1690
18. Slepov V.A., Chekmarev V.E. [The essence of shadow financial flows and factors of their formation in the present-day economy]. Den'gi i kredit = Money and Credit, 2016, no. 2, pp. 50-53. (In Russ.)
19. Letaeva T.V., Fedorova O.A. [Assessment of the illegal economy of the closed administrative-territorial formation]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta MVD Rossii = Bulletin of Saint Petersburg University of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, 2012, vol. 4, no. 56, pp. 128-135. (In Russ.)
Conflict-of-interest notification
We, the authors of this article, bindingly and explicitly declare of the partial and total lack of actual or potential conflict of interest with any other third party whatsoever, which may arise as a result of the publication of this article. This statement relates to the study, data collection and interpretation, writing and preparation of the article, and the decision to submit the manuscript for publication.
1691
