CC BY
36
Для корреспонденции
Богданова Ольга Георгиевна - кандидат медицинских наук,
старший научный сотрудник лаборатории эколого-гигиенических
исследований ФГБНУ «Восточно-Сибирский институт медико-
экологических исследований»
Адрес: 665827, Российская Федерация, г. Ангарск,
12а микрорайон, д. 3
Телефон: (3955) 58-69-10
E-mail: olga.bogdanova2001@gmail.com
https://orcid.org/0000-0002-2358-2280
Богданова О.Г.1, Ефимова Н.В.1, Багаева Е.Е.2, Тармаева Н.А.3
Оценка риска для здоровья населения, связанного с содержанием в растениеводческой продукции
1 Федеральное государственное бюджетное научное учреждение «Восточно-Сибирский институт медико-экологических исследований», 665827, г. Ангарск, Российская Федерация
2 Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Республике Бурятия, 670013, г. Улан-Удэ, Российская Федерация
3 Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Иркутский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации, 664003, г. Иркутск, Российская Федерация
1 East-Siberian Institute of Medical and Ecological Research, 665827, Angarsk, Russian Federation
2 Rospotrebnadzor for the Republic of Buryatia, 670013, Ulan-Ude, Russian Federation
3 Irkutsk State Medical University, 664003, Irkutsk, Russian Federation
Возрастающая потребность населения в растениеводческой продукции (РП) делает постоянный мониторинг содержания нитратов все более актуальной задачей. Накопление разнонаправленных данных о влиянии нитратов на состояние организма требует проведения дальнейших исследований по оценке алиментарного риска, обусловленного их поступлением для населения различных регионов.
Цель работы - изучить уровни загрязнения нитратами РП и оценить связанный риск для здоровья детского и взрослого населения Прибайкальского региона. Материал и методы. Характеристика контаминации РП нитратами дана по результатам социально-гигиенического мониторинга за 2015-2019 гг. Оценку экспозиции нитратами проводили по данным хронического суточного их поступ-
Финансирование. Работа выполнена в рамках средств, выделяемых для выполнения государственного задания ФГБНУ ВСИМЭИ. Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие конфликта интересов.
Для цитирования: Богданова О.Г., Ефимова Н.В., Багаева ЕЕ., Тармаева НА. Оценка риска для здоровья населения, связанного с содержанием в растениеводческой продукции нитратов // Вопросы питания. 2021. Т. 90, № 3. С. 40-49. DOI: https://doi.org/10.33029/0042-8833-2021-90-3-40-49
Статья поступила в редакцию 16.10.2020. Принята в печать 17.05.2021.
Funding. The work was carried out at the expense of funds allocated for the implementation of the state task Conflict of interest. The authors declare no conflicts of interest.
For citation: Bogdanova O.G., Efimova N.V., Bagaeva EE., Tarmaeva N.A. Risk assessment for public health associated with nitrate content in crop products. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2021; 90 (3): 40-9. DOI: https://doi.org/10.33029/0042-8833-2021-90-3-40-49 (in Russian) Received 16.10.2020. Accepted 17.05.2021.
нитратов
Risk assessment for public health associated with nitrate content in crop products
Bogdanova O.G.1, Efimova N.V.1, Bagaeva E.E.2, Tarmaeva N.A.3
ления с РП. Для расчета коэффициентов опасности для различных возрастных групп населения использовали референтные уровни воздействия. Результаты. Количество ежегодных исследований в среднем по Республике Бурятия составило 1000,6 [95% доверительный интервал (ДИ) 887,4-1113,8], доля РП с содержанием нитратов в концентрациях выше допустимого уровня отмечалась в среднем с частотой 4,51% (95% ДИ4,11-4,91), что в 3,6раза выше аналогичного показателя в среднем по России за 2019 г. - 1,26%. Алиментарное воздействие нитратов на взрослое население Республики Бурятия, обусловленное поступлением из РП, оценивается как допустимое на уровне средней цен-тильной тенденции и как неблагоприятное на уровне 90-го центиля. У детского населения нитратное воздействие приводит к недопустимому риску на уровне средней центильной тенденции содержания контаминанта в РП, который превышает 1,0. Сравнительный анализ показателей безопасности РП рассматриваемых территорий выявил приоритетность нитратного загрязнения в ряде районов Республики Бурятия. Высокие уровни загрязнения нитратами РП обусловлены поступлением на потребительский рынок Республики Бурятия в первую очередь местной продукции, а также поставленной из других регионов России.
Заключение. В совокупности сложившаяся ситуация представляет определенный риск для здоровья и обусловливает необходимость дальнейшего углубленного изучения причин и факторов нитратной контаминации. Для снижения неопределенностей оценки риска для здоровья необходима актуализация данных об уровнях потребления РП различными группами населения, в том числе детьми дошкольного и младенческого возраста.
Ключевые слова:растениеводческая продукция, качество и безопасность, нитраты, оценка риска, нитратное загрязнение
The increasing need of the population for crop products (CP) makes continuous monitoring of nitrate content an increasingly urgent task. The accumulation of multidirectional data on the effect of nitrates on the state of the body requires further studies to assess the alimentary risk caused by their admission to the population of various regions. The aim of the work was to study the levels of nitrate contamination of CP and assess the associated risk to the health of children and adults in the Baikal Region. Material and methods. The characteristics of CP contamination with nitrates were given according to the results of socio-hygienic monitoring for 2015-2019. The exposure to nitrates was estimated according to the data of their chronic daily intake with RP. Reference exposure levels were used to calculate hazard quotients for different age groups of the population.
Results. The average number of annual studies in the Republic of Buryatia was 1000.6 [95% confidence interval (CI) 887.4-1113.8], the proportion of CP with nitrate content in concentrations above the permissible level was observed on average with a frequency of 4.51% (95% CI 4.11-4.91), which was 3.6 fold higher than the Russian average for 2019 - 1.26%. The alimentary effect of nitrates on the adult population of the Republic of Buryatia, due to admission from CP, was estimated as permissible at the level of the average centile trend, and as unfavorable at the level of the 90th centile. In children, nitrate exposure lead to an unacceptable risk at the level of the average centile tendency of the content of the contaminant in CP, which exceeded 1.0. A comparative analysis of CP safety indicators revealed the priority of nitrate pollution in a number of areas of the Republic of Buryatia. The high levels of CP nitrate contamination are primarily caused by the entrance of local products to the consumer market of the Republic of Buryatia. Conclusion. Taken together, the current situation poses a certain health risk and necessitates further in-depth study of the causes and factors of nitrate contamination. To reduce health risk assessment uncertainties, it is necessary to update data on CP consumption levels among different population groups, including preschool and infant children.
Keywords: crop production, quality and safety, nitrates, risk assessment, nitrate pollution
Важнейшим фактором охраны здоровья населения является профилактика заболеваний, обусловленных неполноценным питанием и потреблением небезопасной пищевой продукции (ПП), основывающаяся на гигиенических критериях риска [1-3]. Вместе с тем наблюдаемый дефицит ресурсов здравоохранения, пер-
манентно существующий даже в условиях благополучной финансово-экономической ситуации, определяет первоочередное применение лишь таких мер, эффективность которых надежно обоснована с позиций доказательной медицины, причем желательно в тех же популяциях, в отношении которых их планируется применять [4].
В настоящее время, по данным отечественных [5-7] и зарубежных [8, 9] источников, остаются серьезными вызовы в сфере обеспечения качества и безопасности ПП, которые характеризуются контаминацией химическими и биологическими агентами с формированием повышенных рисков для здоровья населения разных возрастных и социальных категорий.
По данным государственного доклада «О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2019 году», в динамике с 2012 г. лидирующим загрязнителем стали нитраты -доля проб ПП с превышением гигиенических нормативов варьировала от 1,05 до 2,62%. Избыточное поступление нитратов с пищевыми продуктами из-за применения высоких доз азотных удобрений, используемых в современных технологиях выращивания растительных культур, и использования нитратных соединений в пищевой промышленности отрицательно влияет на организм человека и на его здоровье [10-12]. С другой стороны, Всемирный фонд исследования рака и Американский институт исследований рака оценивают фактические данные о рационе с высоким содержанием овощей и/или фруктов в контексте защиты от различных видов рака [13]. Многие сообщения указывают на положительное влияние оксида азота, образующегося в результате преобразования нитратов, на уровень артериального давления и общее улучшение состояния сердечно-сосудистой системы. Y.J. Lin и соавт. свидетельствуют, что воздействие нитратов и нитритов из овощей вряд ли приведет к значительным рискам для большинства групп населения, но может представлять потенциальный риск для дошкольников [14]. Доказано, что нитрат-ион малотоксичен, но благодаря действию анаэробных бактерий (в желудочно-кишечном тракте) 5-20% поступившего с пищей нитрата превращается в нитрит, который более токсичен, поскольку ассоциирован, в частности, с риском развития рака желудочно-кишечного тракта [15].
Несмотря на большое количество исследований, посвященным проблемам качества и безопасности ПП, недостаточно данных о формировании рисков для здоровья населения регионов Сибири, обусловленных влиянием растениеводческой продукции (РП), контами-нированной нитратами [4, 5]. В этой связи становится особенно актуальной задача выявления территорий и групп риска для разработки конкретных рекомендаций и проведения целенаправленных мероприятий по укреплению здоровья населения.
Цель исследования - изучить уровни загрязнения нитратами РП и оценить связанный риск для здоровья детского и взрослого населения Прибайкальского региона.
Материал и методы
Сведения о контаминации РП за 2015-2019 гг. получены в региональных информационных фондах социально-гигиенического мониторинга в Республике Бурятия. Ретроспективно проанализированы резуль-
таты исследований 5003 проб РП. Рассчитывали процент исследований, результаты которых превышали гигиенические нормативы по содержанию нитратов от общего числа исследований за каждый год и среднее значение за анализируемый период [16]. Содержание нитратов в различных видах РП: картофель, свекла, капуста, морковь, лук, огурцы, томаты, кабачки, дыни, арбузы, отобранных для исследования, определяли ионо-метрическим методом по МУ 5048-89 «Методические указания по определению нитратов и нитритов в продукции растениеводства». Нижний предел обнаружения нитратов - 6 мг на 1 дм3 анализируемого раствора, предел надежного определения нитратов в анализируемой пробе - 30 млн-1 (мг/кг). Диапазон определения нитратов варьировал от 50,0 до 3000,0 мг/кг, погрешность метода - ±0,25 мг/кг от среднего результата. При сравнении аналитических результатов с величиной предельно допустимой концентрации использовали величину допустимого критического отклонения при доверительной вероятности р=0,95.
Расчет коэффициентов опасности проводили на средний уровень поступления химических элементов с РП (средняя центильная тенденция - Ме) и максимальный (90-й процентиль) в соответствии с Р 2.1.10.1920-04 «Руководство по оценке риска для здоровья населения при воздействии химических веществ, загрязняющих окружающую среду», МУ 2.3.7.2519-09 «Определение экспозиции и оценка риска воздействия химических контаминантов пищевых продуктов на население». Содержание нитратов представлено в виде средних величин и их 95% доверительных интервалов (ДИ). Объемы потребления принимали в соответствии со среднедушевым потреблением РП населением Республики Бурятия на основании данных территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Республике Бурятия. Рассчитано среднее потребление РП на человека в год. Потребление у детей принято согласно данным анкетирования родителей 228 обучающихся в возрасте 7 лет из 4 образовательных организаций Улан-Удэ, средняя масса тела ребенка составила 23,66 кг [17]. Средняя масса тела взрослого человека принята за 70 кг. Среднесуточные дозы рассчитывали исходя из среднего для выборки содержания нитратов в РП. По данным анкетирования 87,6% родителей обучающихся в образовательных организациях г. Улан-Удэ предпочитают овощи и картофель местного производства или выращенные на собственном приусадебном участке, 1,1% - импортного производства, 11,2% не имели предпочтений [17]. Для расчета неканцерогенных рисков использовали референтные уровни воздействия [референтные дозы - 1^0 (мг/кг)]. Оценку неканцерогенного риска для здоровья, связанного с воздействием химических контаминантов, проводили на основе расчетов коэффициентов опасности (ЬЮ) по данным хронического суточного поступления нитратов с РП.
Статистическая обработка результатов исследования проведена с помощью программного средства 81айв1юа 10.0. Для оценки характера распределения ко-
ш
о
"О
Таблица 1. Содержание нитратов в растениеводческой продукции, поступающей населению Республики Бурятия, в зависимости от места нахождения производителей за 2015-2019 гг. (мг/кг) Table 1. Nitrate content in crop products supplied to the population of the Republic of Buryatia, depending on the location of producers for 2015-2019 (mg/kg)
Страна (регион РФ) изготовитель растениеводческой продукции Country (region of the Russian Federation) manufacturer of crop products Содержание нитратов / Nitrate content
свекла beet капуста белокочанная white cabbage огурцы cucumbers морковь carrot томаты tomatoes картофель potatoes дыни melons лук репчатый bulb onions арбузы watermelon
Л?(ДИ )* M (CI) ^min" Сщах М(ДИ)* M (Cl) ^min" Сщах М(№* M (Cl) ^min" Сщах М(ДИ)* M (Cl) ^min" Сщах /И(ДИ)* M (Cl) ^min" Сщах /И(ДИ)* M (Cl) ^min-Cmax /И(ДИ)* M (Cl) ^min" Сщах /И(ДИ )* M (Cl) ^mm" Cmax /И(ДИ)* M (Cl) ^min" Сщах
Республика Бурятия The Republic of Buryatia 939,6 (876,1-1003,2) 91,0-более 3000,0 347,5 (310,1-385,0) Менее 50,0 -более 3000,0 124,4 (112,9-135,9) 70,0-253,5 130,2 (119,8-140,6) Менее 50,0-529,5 98,6 (92,3-104,9) 60,0-139,8 149,4 (136,4-162,5) Менее 50,0-535,5 - - 58,5 (54,0-62,9) Менее 50,0-183,0 - -
Иркутская область Irkutsk Region 757,6 (631,9-883,4) 286,0-1073,5 354,6 (286,2-423,0) 90,8-495,0 56,0 (50,5-61,5) Менее 50,0-70,0 107,5 (87,2-127,9) 52,5-116,0 - - 146,1 (134,4-157,8) Менее 50,0-385,5 - - 68,2 (53,5-82,9) Менее 50,0-146,5 - -
Алтайский край Altai Region - - - - - - 165,2 (158,0-172,4) 150-170,5 - - 89,71 (74,13-105,3) 62,0-134,5 - - 51,6 (49,4-53,8) 50- 53,5 - -
Астраханская область Astrakhan Region - - - - - - - - - - 109,0 (99,3-118,8) 57,0-171 - - 61,8 (54,8-68,7) Менее 50,0-144,5 - -
Красноярский край Krasnoyarsk Region 1177,2 (946,3-1408,2) 717,0-более 3000,0 340,3 (254,7-426,0) 108,0-762,0 - - 190,3 (175,8-204,7) 102,0-314,5 189,7 (181,4-188,0) Менее 50,0-222,0 137,6 (127,5-147,7) Менее 50,0-313,0 - - 64,8 (62,1-67,5) Менее 50,0-77,0 - -
Новосибирская область Novosibirsk Region 925,2 (916,7-933,6) 900,0-940,5 298,4 (272,5-324,3) 229,5-361,0 249,3 (244,1-254,5) 230,0-258,5 145,0 (142,2-147,8) 100,0-182,0 - - 121,2 (101,4-141,0) 50,0-227,0 - - 57,0 (54,2-60,0) 52,0-63,0 - -
Китайская Народная Республика People's Republic of China 1157,1 (849,3-1464,9) 99,0-более 3000,0 421,6 (372,3-470,8) 70,5-более 3000,0 95,4 (72,3-118,4) Менее 50,0-277,0 94,2 (83,7-104,7) Менее 50,0-383,0 49,4 (43,0-55,9) Менее 50,0-74,0 143,8 (118,1-169,4) Менее 50,0-508,0 115,0 (16,7-123,3) 90,0-130,0 59,0 (56,9-61,1) Менее 50,0-135,5 - -
Республика Казахстан The Republic of Kazakhstan - - - - - - - - - - - - 70,1 (63,9-76,3) Менее 50,0-209,5 - - Менее 50,0 Менее 50,0-56,0
Республика Узбекистан The Republic of Uzbekistan - - - - - - - - 41,4 (25,6-57,2) Менее 50,0-53,0 - - Менее 50,0 Менее 50,0 51,0 (49,6-52,4 50,0-52,0 Менее 50,0 Менее 50,0
Республика Таджикистан The Republic of Tajikistan - - - - - - - - - - - - Менее 50,0 Менее 50,0-60,0 Менее 50,0 Менее 50,0-52,0 Менее 50,0 Менее 50,0-67,0
Примечание. М (ДИ) - среднее арифметическое значение и его 95% доверительный интервал.
N ote. M (CI) - arithmetic mean and its 95% confidence interval.
w
личественных данных использовали критерий Колмогорова-Смирнова. Для количественных переменных были рассчитаны: среднее арифметическое и его 95-процентный ДИ, медиана (Ме) и 90-й процентиль; качественные данные оценивали по удельному весу и ошибке показателя. Для выявления территорий повышенного риска использован кластерный анализ (метод ^-средних). Во всех исследованиях в качестве статистически значимых принимали различия при 95-процентной вероятности (р<0,05).
Результаты
Анализ результатов санитарно-химических лабораторных исследований различных групп ПП в Прибайкальском регионе за 2015-2019 гг. показал, что нитратная контаминация обнаруживается в картофеле, овощах и бахчевых культурах. Определение нитратов в остальных группах пищевых продуктов (консервах мясо-растительных с овощами, птичьих мясорастительных) не проводили. Количество ежегодных исследований в среднем по Республике Бурятия составило 1000,6 (95% ДИ 887,4-1113,8), доля РП с содержанием нитратов в концентрациях выше допустимого уровня отмечалась в среднем с частотой 4,51% (95% ДИ 4,11-4,91), что в 3,6 раза выше аналогичного среднефедеративного показателя - 1,26% [16]. С учетом частоты выявления РП с содержанием нитратов, превышающим гигиенические нормативы, дальнейшие исследования направлены на выявление ключевых моментов по управлению риском в Республике Бурятия.
Распределение видов РП по содержанию нитратов определило следующую последовательность (от большего к меньшему): свекла, капуста белокочанная, огурцы, морковь, томаты, картофель, дыни, лук репчатый, арбузы. Кроме этого, содержание нитратов значительно варьировало в зависимости от места производства РП (табл. 1). Так, наибольшая средняя концентрация нитратов отмечается в свекле, произведенной предприятиями Красноярского края, - 1177,2 мг/кг, наименьшая - из Иркутской области - 757,6 мг/кг. При этом максимальное содержание нитратов, более 3000,0 мг/кг, обнаружено в свекле, произведенной в Республике Бурятия, Красноярском крае и Китайской Народной Республике (КНР).
В капусте белокочанной наибольшая средняя концентрация нитратов обнаружена в продукции, импортируе-
мой из КНР, - 421,6 мг/кг, с максимальной концентрацией более 3000,0 мг/кг. В капусте белокочанной, произведенной в Республике Бурятия, также зарегистрирована указанная максимальная концентрация.
Среди производителей огурцов «лидером» стала Новосибирская область, где средняя концентрация нитратов составила 249,30 мг/кг, с максимальной концентрацией 258,5 мг/кг; по моркови и томатам - Красноярский край (соответственно 190,3 и 189,7 мг/кг). Максимальные концентрации нитратов отмечались в моркови, произведенной в Республике Бурятия, - 529,5 мг/кг, по томатам -предприятиями из Красноярского края - 222,0 мг/кг.
В картофеле наибольшие средние концентрации нитратов обнаружены у местных предприятий: из Республики Бурятия - 149,4 мг/кг, с максимальным содержанием до 535,5 мг/кг; по луку репчатому - у предприятий Иркутской области (68,2 мг/кг), при этом максимальные концентрации отмечались у местных предприятий Республики Бурятия - 183,0 мг/кг.
Среди бахчевых культур наибольшие средние концентрации обнаружены в дынях, произведенных КНР, -115,0 мг/кг, при этом максимальные концентрации выявлены в продукции из Республики Казахстан - 209,5 мг/кг.
Необходимо отметить, что более низкое содержание нитратов зарегистрировано в РП, поступающей из южных территорий (Астраханская область, Республика Узбекистан, Республика Таджикистан). Наибольшие концентрации нитратов выявлены в РП, производимой в регионах Западной и Восточной Сибири (Красноярский край, Новосибирская область и Республика Бурятия).
В ходе кластерного анализа методом ^-средних выделены 3 группы муниципальных образований, различающиеся по уровням среднего содержания нитратов в РП, отобранной на потребительском рынке вне зависимости от места нахождения производителя (табл. 2). Так, 1-й кластер включал Кяхтинский, Тарбагатайский районы и г. Улан-Удэ, что составило 13,6% территорий; во 2-й кластер вошли около трети районов (Северо-Бай-кальский, Мухоршибирский, Заиграевский, Тункинский, Хоринский, Кабанский и Джидинский), в 3-й кластер вошли остальные (чуть более половины) районы. Евклидово расстояние достигло максимального между 1-м и 3-м кластерами (^=1,124), расстояния между 1-м и 2-м и 2-м и 3-м были близки (0,588 и 0,569 соответственно).
Сравнение полученных результатов показало, что коэффициент опасности ЬЮ, обусловленный поступлением нитратов с РП, на уровне средней центильной
Таблица 2. Характеристика кластеров по содержанию нитратов в растениеводческой продукции Table 2. Characteristics of clusters by the content of nitrates in crop products
Кластер Cluster Содержание нитратов, мг/кг/The content of nitrates, mg/kg Число районов в кластере/The number of districts in the cluster
среднее/tfte average Cmin Cmax абс./abs. %
1 281,3 25,6-2321,9 3 13,6
2 179,0 32,8-1451,8 7 31,8
3 126,3 64,7-315,4 12 54,5
Таблица 3. Коэффициенты опасности, обусловленные поступлением нитратов с растениеводческой продукцией в Республике Бурятия Table 3. Hazard quotients due to nitrate consumption with crop products in the Republic of Buryatia
Виды растениеводческой продукции Types of crop production I (среднесуточное поступление нитратов, мг/кгхсут) I (average daily intake of nitrates, mg/ kgxday) Потребление растениеводческой продукции, кг/сут Consumption of crop products, kg/day Н^нитратов HQnitrates
средняя центильная тенденция average centile trend 90-й процентиль 90th percentile средняя центильная тенденция average centlle trend 90-й процентиль 90th percentile
Взрослое население (всего) Adult population (total)
Картофель Potatoes 0,38 0,69 0,18 0,24 0,43
Овощи и бахчевые Vegetables and melons 0,74 1,82 0,21 0,46 1,14
Всего растениеводческая продукция Total crop production 1,06 2,29 0,39 0,66 1,43
Взрослое население, проживающее в городской местности Adult population living in urban areas
Картофель Potatoes 0,41 0,73 0,19 0,25 0,46
Овощи и бахчевые Vegetables and melons 0,88 2,17 0,25 0,55 1,35
Всего растениеводческая продукция Total crop production 1,29 2,90 0,44 0,80 1,81
Взрослое население, проживающее в сельской местности Adult population living in rural areas
Картофель Potatoes 0,36 0,65 0,17 0,23 0,41
Овощи и бахчевые Vegetables and melons 0,53 1,30 0,15 0,33 0,81
Всего растениеводческая продукция Total crop production 0,89 1,95 0,32 0,56 1,22
Детское население (в возрасте 7 лет)* Child population (at the age of 7)*
Картофель Potatoes 0,95 1,71 0,15 0,59 1,07
Овощи и бахчевые Vegetables and melons 1,66 4,10 0,16 1,04 2,57
Всего растениеводческая продукция Total crop production 2,61 5,81 0,31 1,63 3,64
* - по данным анкетирования.
* - according to the survey data.
тенденции превышал допустимый уровень в детской популяции (табл. 3), в том числе в группе РП: всего растениеводческая продукция (1,63) и овощи и бахчевые (1,04).
Коэффициенты опасности ЬЮ, связанные с контаминацией нитратами РП, для взрослого населения превышали допустимый предел (ЬЮ>1) на уровне Ме в муниципальных образованиях 1-го кластера: Кяхтин-ский (ЬЮвзр=1,39), Тарбагатайский (ЬЮвзр=1,36), г. Улан-Удэ (ЬЮвзр=1,10), а также в Северо-Байкаль-ском районе, вошедшем во 2-й кластер (ЬЮвзр=1,01). На уровне 90-го процентиля ЬЮ>1 выявлен в 9 районах 1-го и 2-го кластеров: Кяхтинский (ЬЮвзр=1,85), Тарбагатайский (ЬЮвзр=1,87), Прибайкальский (ЬЮвзр=1,48),
Тункинский (ЬЮвзр=1,31), г. Улан-Удэ (ЬЮвзр=1,29), Се-веро-Байкальский (ЬЮвзр=1,16), Кабанский (ЬЮвзр=1,14), Хоринский (ЬЮвзр=1,11), Мухоршибирский (ЬЮвзр=1,01). Для населения районов 3-го кластера во всех возрастных группах ЬЮ не превышал допустимый уровень. Уровни риска для взрослого и детского населения, обусловленные воздействием нитратов, не представляли опасности.
Обсуждение
На изучаемых территориях приоритетными конта-минантами (по доле проб продукции, не соответствующей нормативам по содержанию химических за-
грязнителей) были нитраты, что характерно для всей территории страны, по данным государственного доклада «О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2019 году». Исследования показывают, что концентрация нитратов в овощах связана с различными факторами: биологическими свойствами растений, интенсивностью света, типом почвы, температурой, влажностью, зрелостью растения, периодом роста, временем сбора урожая, сроками хранения и источником азота [18, 19]. Установлено, что уровни нитратов были выше в листовых, корнеплодных культурах и плодах овощных культур [14, 20]. Z. Kalaycioglu, F.B. Erim, обобщая многие данные, убедительно доказали, что концентрация нитратов в РП соответствует следующему порядку: лист > стебель > корень > соцветие > плод > зерно [21]. Y.J. Lin и соавт. показали, что концентрации нитратов в листовых овощах находятся в пределах от 274 до 1641 (545±873) мг/кг, а в корнеплодах (морковь, редис-дайкон, картофель, сладкий картофель) их уровни значительно ниже (1,26±14,1 ; 1,40-8,20 мг/кг) [14].
В пробах, отобранных в Прибайкальском регионе, содержание нитратов в основных группах РП местных предприятий составило (M±STD): в свекле - 938,64± 32,44 мг/кг, капусте белокочанной - 347,54±19,12 мг/кг, картофеле - 149,44±6,66 мг/кг, моркови - 130,23± 5,29 мг/кг, огурцах - 124,41±5,86 мг/кг, томатах -98,63±3,22 мг/кг, луке репчатом - 58,45±2,25 мг/кг. Рацион жителей Прибайкалья существенно отличается от пищевых предпочтений населения южных регионов России [3, 10, 11] и других стран мира [14, 22, 23]. Поэтому в химико-аналитических исследованиях основное внимание уделено видам РП, широко используемой местным населением. Нами установлено, что большое накопление нитратов отмечено в таких РП местного производства, как картофель, свекла, морковь, лук репчатый, являющихся важными источниками поступления токсиканта в организм. Кроме этого, в капусте белокочанной и дыне производства КНР также обнаружено максимальное содержание нитратов.
Анализ распределения по кластерам муниципальных образований Республики Бурятия и результатов оценки HQ позволяет выявить некоторые общие характеристики, которые могут быть одной из причин появления на рынке РП, не соответствующей гигиеническим требованиям по химической безопасности. На территориях, вошедших в 1-й кластер, наблюдалось наиболее высокое загрязнение РП нитратами, данные районы отличались неудовлетворительной обеспеченностью РП собственного производства и большим объемом завозной продукции, так как 92,80% составляют городские жители. 2-й кластер преимущественно представлен южными районами с аграрной направленностью и относительно большой обеспеченностью собственной овощной продукцией. Загрязнение нитратами РП в данных районах (Северо-Байкальский, Мухоршибирский, Заиграев-ский, Тункинский, Хоринский, Кабанский и Джидинский)
в 2 раза ниже, чем в 1-м кластере. Наименьшее количество нитратов обнаружено в пробах РП, отобранной в сельских районах, вошедших в 3-й кластер.
Следует особо подчеркнуть, что величина ЬЮ по содержанию нитратов при потреблении РП детским населением превышала допустимое значение (ЬЮ>1). Сегодня преобладает точка зрения, что ПП не могут быть причиной отравления нитратами не только у взрослых [17, 22, 24, 25], но и у детей [14, 26, 27]. К ведущей причине развития метгемоглобинемии у младенцев относят загрязнение нитратами питьевой воды на уровне >10 мг/л [28], что определяет необходимость наших дальнейших исследований на территориях риска.
Проведенное исследование показало, что на территории Республики Бурятия, как и в других крупных регионах, например в Красноярском крае [5] и в Иркутской области [6], загрязнение РП нитратами мозаично. Это связано с несколькими причинами. Во-первых, с геохимической неоднородностью рассматриваемых территорий, общая площадь которых составляет 3492,9 тыс. км2, или 68% от площади Сибирского федерального округа и 20,4% от Российской Федерации, и превышает площадь всей Европы. Во-вторых, для накопления в РП химических веществ большое значение имеют особенности применения агропромышленных технологий [3]. По мнению Н.Н. Пигаревой и соавт., для почв Бурятии, в силу зональных биоклиматических особенностей, характерно сдерживание интенсивности микробиологических процессов гумификации и минерализации органического материала, поскольку экологический оптимум микробиоценоза (23-40 °С) практически не достигается: прогреваемость верхних слоев почвы (0-20 см) до 20-22 °С наблюдается непродолжительное время, тогда как температура нижележащих слоев не поднимается выше 15 °С. Все это обусловливает значительное различие в уровне плодородия, характере профильного распределения гумуса, природной обо-гащенности его азотом [29]. В связи с вышесказанным можно предположить, что для повышения урожайности РП местными предприятиями и индивидуальными хозяйствами применяется бесконтрольное внесение азотистых удобрений, а короткий период вегетации не способствует снижению нитратов в РП до сбора урожая.
Заключение
Проведенные региональные исследования и их аналитическая обработка позволили предположить, что высокие уровни загрязнения нитратами РП обусловлены поступлением на потребительский рынок Республики Бурятия в первую очередь местной РП (свекла, капуста, картофель), а также поставленной РП из других регионов России, представленных в табл. 1.
На территории республики в качестве зоны риска по воздействию нитратов, поступающих с РП, следует рассматривать отдельные муниципальные образования
Республики Бурятии (г. Улан-Удэ, Кяхтинский, Тарбага-тайский, Северо-Байкальский районы). Алиментарное воздействие нитратов на взрослое население Республики Бурятия, обусловленное поступлением из РП, оценивается как допустимое на уровне средней цен-тильной тенденции содержания контаминанта (ЬЮ<1,0) и как неблагоприятное на уровне 90-го центиля (ЬЮ>1,0), что соответствует предельно допустимому риску и требует проведения системного мониторинга и контроля содержания нитратов. При этом особое внимание следует уделять группе РП с наибольшим вкладом в экспозицию - овощи и бахчевые (свекла, капуста, морковь, лук репчатый). У детского населения нитратное воздействие приводит к недопустимому риску (ЬЮ на уровне средней центильной тенденции содержания контаминанта в РП превышает 1,0).
Для снижения неопределенностей оценки риска для здоровья необходима актуализация данных об уровнях потребления ПП различными группами населения, в том числе детьми дошкольного и младенческого возраста. Кроме этого, при оценке потенциального риска для здоровья человека, связанного с потреблением РП, весьма важен учет потери нитратов при приготовлении пищи. По данным Н. За1еИ2аСеИ и соавт. (2020), процесс термической обработки в виде варки снижает содержание нитратов в сырых овощах на 4,1-13,4%, в то время как в процессе жарки отмечается противоположная тенденция - содержание нитратов в РП увеличивается на 12,4-29,9% [30, 31]. В совокупности сложившаяся ситуация представляет определенный риск для здоровья и обусловливает необходимость дальнейшего углубленного изучения причин и факторов нитратной контаминации.
Сведения об авторах
Богданова Ольга Георгиевна (Olga G. Bogdanova) - кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник лаборатории эколого-гигиенических исследований ФГБНУ «Восточно-Сибирский институт медико-экологических исследований» (Ангарск, Российская Федерация) E-mail: olga.bogdanova2001 @gmail.com https://orcid.org/0000-0002-2358-2280
Ефимова Наталья Васильевна (Natalia V. Efimova) - доктор медицинских наук, профессор, ведущий научный сотрудник лаборатории эколого-гигиенических исследований ФГБНУ «Восточно-Сибирский институт медико-экологических исследований» (Ангарск, Российская Федерация) E-mail: medecolab@inbox.ru https://orcid.org/0000-0001-7218-2147
Багаева Елена Евгеньевна (Elena E. Bagaeva) - начальник отдела социально-гигиенического мониторинга Управления Роспотребнадзора по Республике Бурятия (Улан-Удэ, Российская Федерация) E-mail: bagaeva75@inbox.ru https://orcid.org/0000-0002-1867-8130
Тармаева Наталия Анатольевна (Nataliia A. Tarmaeva) - студент ФГБОУ ВО ИГМУ Минздрава России (Иркутск, Российская Федерация) E-mail: t38_69@mail.ru https://orcid.org/0000-0002-5620-2803
Литература
Попова А.Ю. Анализ риска — стратегическое направление обеспечения безопасности пищевых продуктов // Анализ риска здоровью. 2018. № 4. С. 4-12. DOI: https://doi. org/10.21668/health.risk/2018.4.01
Тутельян В.А., Никитюк Д.Б., Хотимченко С.А. Нормативная база оценки качества и безопасности пищи // Российский журнал восстановительной медицины. 2017. № 2. С. 74-120. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=29111621 Шур П.З., Зайцева Н.В., Хотимченко С.А., Федоренко Е.В., Сычик С.И., Фокин В.А. и др. К вопросу об установлении допустимого суточного потребления химических веществ в пищевых продуктах в соответствии с критериями риска для здоровья // Гигиена и санитария. 2019. Т. 98, № 2. C. 189— 195. DOI: http://doi.org/10.18821/0016-9900-2019-98-2-189-195 Турчанинов Д.В., Вильмс Е.А., Глаголева О.Н., Козу-бенко О.В., Данилова Ю.В., Гогадзе Н.В., Турчанинова М.С. Подходы к оценке и ведущие направления профилактики неблагоприятного воздействия комплекса факторов питания и образа жизни на здоровье населения // Гигиена и санитария. 2015. Т. 94, № 6. С. 15—19. URL: https://elibrary.ru/ item.asp?id=24858864
Василовский А.М., Куркатов С.В. Гигиеническая оценка производств продуктов питания в Красноярском крае // Вопросы питания. 2012. Т. 81, № 2. С. 46-50. Тармаева И.Ю., Ефимова Н.В., Баглушкина С.Ю., Белых А.И. Контаминация пищевого сырья и пищевых продуктов в Иркутской области // Здоровье населения и среда обитания. 2017. Т. 295, № 10. С. 43-45. DOI: http://doi.org/10.35627/2219-5238/2017-295-10-43-45
Мартинчик А.Н., Батурин А.К., Кешабянц Э.Э., Михайлов Н.А., Камбаров А.О. Разработка и оценка достоверности базового индекса здорового питания населения России // Вопросы питания. 2019. Т. 88, № 6. С. 34-44. DOI: http:// doi.org/10.24411/0042-8833-201910062
Pereira J.L., Castro M.A., Hopkins S., Gugger C., Fisberg R.M., Fisberg M. Prevalence of consumption and nutritional content of breakfast meal among adolescents from the Brazilian National Dietary Survey // J. Pediatr. (Rio J.). 2018. Vol. 94, N 6. P. 630-641. DOI: http://doi.org/10.1016/j.jped.2017.10.004 ter Borg S., Verlaan S., Mijnarends D.M., Schols J.M., de Groot L.C., Luiking Y.C. Macronutrient intake and inadequacies of community-dwelling older adults, a systematic review // Ann. Nutr.
i.
5
6
2
7
8
4
9
Metab. 2015. Vol. 66, N 4. P. 242-255. DOI: http://doi. org/10.1159/000435862
10. Салдан И.П., Швед О.И., Баландович Б.А., Нагорняк А.С., Мазко О.Н., Макарова О.Г. и др. Оценка уровней рисков при воздействии на организм человека нитратного компонента пищевого рациона // Анализ риска здоровью. 2018. № 4. С. 81-88. DOI: http://doi.Org/10.21668/health.risk/2018.4.09.eng
11. Ларионова Т.К., Бакиров А.Б., Даукаев Р.А. Оценка питания взрослого населения Республики Башкортостан // Вопросы питания. 2018. Т. 87, № 5. С. 37-42. DOI: http://doi. org/10.24411/0042-8833-2018-10051
12. Сазонова О.В., Горбачев Д.О., Нурдина М.С., Купаев В.И., Бородина Л.М., Гаврюшин М.Ю. и др. Гигиеническая характеристика фактического питания трудоспособного населения Самарской области // Вопросы питания. 2018. Т. 87, № 4. С. 32-38. DOI: http://doi.org/10.24411/0042-8833-2018-10039
13. Karwowska M., Kononiuk A. Nitrates/nitrites in food - risk for nitrosative stress and benefits // Antioxidants. 2020. Vol. 9, N 3. P. 241. DOI: https://doi.org/10.3390/antiox9030241
14. Lin Y.J., Cheng C.J., Chen J.W., Lin Z. Incorporating exogenous and endogenous exposures into dietary risk assessment of nitrates and nitrites in vegetables: a probabilistic integrated toxicokinetic modeling approach // J. Agric. Food Chem. 2020. Vol. 68, N 4. P. 1079-1090. DOI: http://doi.org/10.1021/acs.jafc.9b06720
15. Merino L., Darnerud P.O., Toldra F., Ilback N.-G. Time-dependent depletion of nitrite in pork/beef and chicken meat products and its effect on nitrite intake estimation // Food Addit. Contam. 2016. Vol. 33. P. 186-192.
16. Май И.В., Никифорова Н.В. Методические подходы к оптимизации лабораторного контроля безопасности продукции в рамках риск-ориентированной модели надзора // Гигиена и санитария. 2019. Т. 98, № 2. С. 205-213. DOI: http://doi. org/10.18821/0016-9900-2019-98-2-205-213
17. Ефимова Н.В., Тармаева И.Ю., Ханхареев С.С., Богданова О.Г. Питание и здоровье школьников Республики Бурятия. Иркутск : Научный центр реконструктивной и восстановительной хирургии Сибирского отделения РАМН, 2012. 164 с.
18. Hmelak G.A., Cencic A. Nitrate in vegetables and their impact on human health. A review // Acta Aliment. 2013. Vol. 42, N 2. P. 158-172. DOI: http://doi.org/10.1556/AAlim.42.2013.2.4
19. Salehzadeh H., Maleki A., Rezaee R., Shahmoradi B., Ponnet K. The nitrate content of fresh and cooked vegetables and their health-related risks // PLoS One. 2020. Vol. 15, N 1. Article ID e0227551. DOI: http://doi.org/10.1371/journal.pone.0227551
20. Williams G.M., Aardema M., Acquavella J. et al. A review of the carcinogenic potential of glyphosate by four independent expert panels and comparison to the IARC assessment // Crit. Rev.
Toxicol. 2016. Vol. 46, suppl. 1. P. 3-20. DOI: http://doi.org/10.10 80/10408444.2016.1214677
21. Kalaycioglu Z., Erim F.B. Nitrate and nitrites in foods: worldwide regional distribution in view of their risks and benefits // J. Agric. Food Chem. 2019. Vol. 67, N 26. P. 7205-7222. DOI: http://doi. org/10.1021/acs.jafc.9b01194.
22. Wikoff D., Thompson C., Rager J., Chappell G., Fitch S., Doep-ker C. Benefit-risk analysis for foods (BRAFO): Evaluation of exposure to dietary nitrates // Food Chem. Toxicol. 2018. Vol. 120. P. 709-723. DOI: http://doi.org/10.1016/j.fct.2018.08.031
23. Jackson J.K., Patterson A.J., MacDonald-Wicks L.K. et al. Vegetable nitrate intakes are associated with reduced self-reported cardiovascular-related complications within a representative sample of middle-aged Australian women, prospectively followed up for 15 years // Nutrients. 2019. Vol. 11, N 2. P. E240. DOI: http:// doi.org/10.3390/nu11020240
24. Bahadoran Z., Mirmiran P., Ghasemi A., Carlstrom M., Azizi F., Hadaegh F. Vitamin c intake modify the impact of dietary nitrite on the incidence of type 2 diabetes: a 6-year follow-up in Tehran Lipid and Glucose Study // Nitr. Oxid. 2017. Vol. 62. P. 24-31. DOI: http://doi.org/10.1016/j.niox.2016.11.005
25. Blekkenhorst L.C., Lewis J.R., Prince R.L. et al. Nitrate-rich vegetables do not lower blood pressure in individuals with mildly elevated blood pressure: a 4-wk randomized controlled crossover trial // Am. J. Clin. Nutr. 2018. Vol. 107, N 6. P. 894-908. DOI: http://doi.org/10.1093/ajcn/nqy061
26. Larsson K., Darnerud P.O., Ilback N.G., Merino L. Estimated dietary intake of nitrite and nitrate in Swedish children // Food Addit. Contam. Part A Chem. Anal. Control Expo Risk Assess. 2011. Vol. 28, N 5. P. 659-666. DOI: http://doi.org/10.1080/19440 049.2011.555842
27. Chan T.Y. Vegetable-borne nitrate and nitrite and the risk of methaemoglobinaemia // Toxicol. Lett. 2011. Vol. 200. P. 107— 108. DOI: http://doi.org/10.1016/j.toxlet.2010.11.002
28. Fossen J.S. Methemoglobinemia: infants at risk // Curr. Probl. Pediatr. Adolesc. Health Care. 2019. Vol. 49, N 3. P. 57-67. DOI: http://doi.org/10.1016/j.cppeds.2019.03.002
29. Пигарева Н.Н., Корсунова Т.М., Пьянкова Н.А. Гумусное состояние почв Бурятии // Плодородие. 2008. № 1. С. 6-7.
30. Haftbaradaran S., Khoshgoftarmanesh A.H., Malakouti M.J. Potential health impacts from different vegetable nitrate intake scenarios and providing strategies to manage the risks for Iranian population // Environ. Sci. Pollut. Res. Int. 2018. Vol. 25, N 25. P. 25 432-25 442. DOI: http://doi.org/10.1007/s11356-018-2554-5
31. Salehzadeh H., Maleki A., Rezaee R., Shahmoradi B., Ponnet K. The nitrate content of fresh and cooked vegetables and their health-related risks // PLoS One. 2020. Vol. 15, N 1. Article ID e0227551. DOI: http://doi.org/10.1371/journal.pone.0227551
References
Popova A.Yu. Risk analysis as a strategic sphere in providing food products safety. Analiz riska zdorov'yu [Health Risks Analysis]. 2018; (4): 4-12. DOI: https://doi.org/10.21668/health. risk/2018.4.01 (in Russian)
Tutelyan V.A., Nikityuk D.B., Khotimchenko S.A. The regulatory framework for assessing the quality and safety of food. Rossiyskiy zhurnal vosstanovitel'noy meditsiny [Russian Journal of Rehabilitation Medicine]. 2017; (2): 74-120. URL: https://elibrary.ru/item. asp?id=29111621 (in Russian)
Shur P.Z., Zaytseva N.V., Khotimchenko S.A., Fedorenko E.V., Sychik S.I., Fokin V.A., et al. On the issue of establishing the allowable daily intake of chemicals in food products in accordance with health risk criteria. Gigiena i sanitariya [Hygiene and Sanitation]. 2019; 98 (2): 189-95. DOI: http://doi.org/10.18821/0016-9900-2019-98-2-189-195 (in Russian)
Turchaninov D.V., Vil'ms E.A., Glagoleva O.N., Kozubenko O.V., Danilova Yu.V., Gogadze N.V., Turchaninova M.S. Assessment
approaches and leading directions for the prevention of the adverse effects of a complex of nutrition factors and lifestyle on public health. Gigiena i sanitariya [Hygiene and Sanitation]. 2015; 94 (6): URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=2485886415—9. (in Russian) Vasilovsky A.M., Kurkatov S.V. Hygienic assessment of food production in the Krasnoyarsk Territory. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2012; 81 (2): 46-50. (in Russian) Tarmaeva I.Yu., Efimova N.V., Baglushkina S.Yu., Belykh A.I. Contamination of food raw materials and food products in the Irkutsk region. Zdorov'e naseleniya i sreda obitaniya [Public Health and Life Environment]. 2017; 295 (10): 43-5. DOI: http:// doi.org/10.35627/2219-5238/2017-295-10-43-45 (in Russian) Martinchik A.N., Baturin A.K., Keshabyants E.E., Mihaylov N.A., Kambarov A.O. Development and assessment of the reliability of the basic index of healthy nutrition in the population of Russia. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2019; 98 (6): 34-44. DOI: http://doi.org/10.24411/0042-8833-201910062 (in Russian)
1.
2.
5
7
4
8. Pereira J.L., Castro M.A., Hopkins S., Gugger C., Fisberg R.M., Fisberg M. Prevalence of consumption and nutritional content
of breakfast meal among adolescents from the Brazilian National 20. Dietary Survey. J Pediatr (Rio J). 2018; 94 (6): 630-41. DOI: http:// doi.org/10.1016/j.jped.2017.10.004
9. ter Borg S., Verlaan S., Mijnarends D.M., Schols J.M., de Groot L.C., Luiking Y.C. Macronutrient intake and inadequacies of commu- 21. nity-dwelling older adults, a systematic review. Ann Nutr Metab. 2015; 66 (4): 242-55. DOI: http://doi.org/10.1159/000435862
10. Saldan I.P., Shved O.I., Balandovich B.A., Nagornyak A.S., Mazko O.N., Makarova O.G., et al. Assessment of risks caused by 22. impacts exerted on a human body by nitrates contained in food products. Analiz riska zdorov'yu [Health Risks Analysis]. 2018;
(4): 81-8. DOI: http://doi.org/10.21668/health.risk/2018A09.eng (in Russian) 23.
11. Larionova T.K., Bakirov A.B., Daukaev R.A. Nutritional assessment of adult population of the Republic of Bashkortostan. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2018; 87 (5): 37-42. DOI: http:// doi.org/10.24411/0042-8833-2018-10051 (in Russian)
12. Sazonova O.V., Gorbachev D.O., Nurdina M.S., Kupaev V.I., Borodina L.M., Gavryushin M.Yu., et al. Hygienic characteristics of 24. actual nutrition of the working population Samara Region. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2018; 87 (4): 32-8. DOI: http://
doi.org/10.24411/0042-8833-2018-10039 (in Russian)
13. Karwowska M., Kononiuk A. Nitrates/nitrites in food - risk for nitrosative stress and benefits. Antioxidants. 2020; 9 (3): 241. DOI: 25. https://doi.org/10.3390/antiox9030241
14. Lin Y.J., Cheng C.J., Chen J.W., Lin Z. Incorporating exogenous and endogenous exposures into dietary risk assessment of nitrates and nitrites in vegetables: a probabilistic integrated toxicokinetic modeling approach. J Agric Food Chem. 2020; 68 (4): 1079-90. 26. DOI: http://doi.org/10.1021/acs.jafc.9b06720
15. Merino L., Darnerud P.O., Toldra F., Ilback N.-G. Time-dependent depletion of nitrite in pork/beef and chicken meat products
and its effect on nitrite intake estimation. Food Addit Contam. 27. 2016; 33: 186-92.
16. May I.V., Nikiforova N.V. Methodological approaches to optimizing laboratory control ofproduct safety in the framework of a risk-based 28. surveillance model. Gigiena i sanitariya [Hygiene and Sanitation]. 2019; 98 (2): 205-13. DOI: http://doi.org/10.18821/0016-9900-2019-98-2-205-213 (in Russian) 29.
17. Efimova N.V., Tarmaeva I.Yu., Khankhareev S.S., Bogdanova O.G. Nutrition and health of schoolchildren in the Republic of Burya- 30. tia. Irkutsk: Nauchniy tsentr rekonstruktivnoy i vosstanovitel'noy khirurgii Sibirskogo otdeleniya RAMN, 2012: 164 p (in Russian)
18. Hmelak G.A., Cencic A. Nitrate in vegetables and their impact on human health. A review. Acta Aliment. 2013; 42 (2): 158-72. DOI: 31. http://doi.org/10.1556/AAlim.42.2013.2.4
19. Salehzadeh H., Maleki A., Rezaee R., Shahmoradi B., Ponnet K. The nitrate content of fresh and cooked vegetables and their health-
related risks. PLoS One. 2020; 15 (1): e0227551. DOI: http://doi. org/10.1371/journal.pone.0227551
Williams G.M., Aardema M., Acquavella J., et al. A review of the carcinogenic potential of glyphosate by four independent expert panels and comparison to the IARC assessment. Crit Rev Toxicol. 2016; 46 (1): 3-20. DOI: http://doi.org/10.1080/10408444.2016.1214677 Kalaycioglu Z., Erim F.B. Nitrate and nitrites in foods: worldwide regional distribution in view of their risks and benefits. J Agric Food Chem. 2019; 67 (26): 7205-22. DOI: http://doi.org/10.1021/acs. jafc.9b01194.
Wikoff D., Thompson C., Rager J., Chappell G., Fitch S., Doep-ker C. Benefit-risk analysis for foods (BRAFO): Evaluation of exposure to dietary nitrates. Food Chem Toxicol. 2018; 120: 709-23. DOI: http://doi.org/10.1016/j.fct.2018.08.031 Jackson J.K., Patterson A.J., MacDonald-Wicks L.K., et al. Vegetable nitrate intakes are associated with reduced self-reported cardiovascular-related complications within a representative sample of middle-aged Australian women, prospectively followed up for 15 years. Nutrients. 2019; 11 (2): E240. DOI: http://doi.org/10.3390/ nu11020240
Bahadoran Z., Mirmiran P., Ghasemi A., Carlstrom M., Azizi F., Hadaegh F. Vitamin c intake modify the impact of dietary nitrite on the incidence of type 2 diabetes: a 6-year follow-up in Tehran Lipid and Glucose Study. Nitr Oxid. 2017; 62: 24-31. DOI: http:// doi.org/10.1016/j.niox.2016.11.005
Blekkenhorst L.C., Lewis J.R., Prince R.L., et al. Nitrate-rich vegetables do not lower blood pressure in individuals with mildly elevated blood pressure: a 4-wk randomized controlled crossover trial. Am J Clin Nutr. 2018; 107 (6): 894-908. DOI: http://doi. org/10.1093/ajcn/nqy061
Larsson K., Darnerud P.O., Ilback N.G., Merino L. Estimated dietary intake of nitrite and nitrate in Swedish children. Food Addit Contam Part A Chem Anal Control Expo Risk Assess. 2011; 28 (5): 659-66. DOI: http://doi.org/10.1080/19440049.2011.555842 Chan T.Y. Vegetable-borne nitrate and nitrite and the risk of meth-aemoglobinaemia. Toxicol Lett. 2011; 200: 107-8. DOI: http://doi. org/10.1016/j.toxlet.2010.11.002
Fossen J.S. Methemoglobinemia: infants at risk. Curr Probl Pedi-atr Adolesc Health Care. 2019; 49 (3): 57-67. DOI: http://doi. org/10.1016/j.cppeds.2019.03.002
Pigareva N.N., Korsunova T.M., P'yankova N.A. Humus state of soils in Buryatia. Plodorodie [Fertility]. 2008; (1): 6-7. (in Russian) Haftbaradaran S., Khoshgoftarmanesh A.H., Malakouti M.J. Potential health impacts from different vegetable nitrate intake scenarios and providing strategies to manage the risks for Iranian population. Environ Sci Pollut Res Int. 2018; 25 (25): 25 432-42. DOI: http://doi.org/10.1007/s11356-018-2554-5 Salehzadeh H., Maleki A., Rezaee R., Shahmoradi B., Ponnet K. The nitrate content of fresh and cooked vegetables and their health-related risks. PLoS One. 2020; 15 (1): e0227551. DOI: http://doi. org/10.1371/journal.pone.0227551
