CC BY
6|1СсИа'Д|?[ССТЙЯ| <g> Check for updates |
Оценка распространенности поражения органов-мишеней на различных этапах кардиометаболического континуума. По данным исследования ЭССЕ РФ
*Жернакова Ю.В.1, Азимова М.О.3, Железнова Е.А.1, Трубачева И.А.2, Кавешников В.А.2, Серебрякова В.Н.2, Яровая Е.Б.4, Рогоза А.Н.1, Ощепкова Е.В.1, Чазова И.Е.1
1ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии» им. акад. Е.И. Чазова Минздрава России, ул. 3-я Черепковская, 15-А, Москва 121552, Российская Федерация;
2ФГБУ «Научно-исследовательский институт кардиологии» Минздрава России, ул. Киевская, 111 а, г. Томск 634012, Российская Федерация; 3ГКБ №31; Адрес: ул. Лобачевского д. 42, стр. 1, Москва 119415, Российская Федерация;
4Московский Государственный Университет им. М.В. Ломоносова, Ленинские горы, д. 1, Москва 119991, Российская Федерация; Аннотация
Цель: оценка распространенности поражения органов-мишеней (ПОМ) на различных этапах кардиометаболического континуума, включая абдоминальное ожирение (АО) без метаболического синдрома (МС), МС и сахарный диабет (СД) 2 типа.
Материалы и методы: в настоящем исследовании представлен анализ данных выборки жителей г. Томска (1104 обследованных из взрослого неорганизованного населения 25-64 лет), выполненный в рамках проекта ЭССЕ РФ (Эпидемиология Сердечно-Сосудистых заболеваний в регионах Российской Федерации). В анализ вошли наличие гипертрофии ЛЖ, снижение скорости клубочковой фильтрации (СКФ), увеличение толщины комплекса интима-медиа (ТИМ), наличие атеросклеротических бляшек (АСБ) в общих сонных артериях (ОСА).
Результаты: ПОМ регистрировались уже среди лиц с изолированным АО (без МС), распространенность которых была статистически значимо выше по сравнению с лицами с нормальной массой тела. Наиболее частым фенотипом ПОМ оказался атеросклероз ОСА, АСБ обнаруживались у 22% лиц с изолированным АО, у 33% пациентов с МС и у 35% пациентов с СД 2 типа, вторым по частоте оказалось нарушение структуры ЛЖ, ГЛЖ была выявлена в 0,8%, 4,7% и 17,5% случаев, соответственно, реже всего встречалось снижение СКФ - у 1,37%, 3,7% и 6,7% пациентов, соответственно. Различия частоты ПОМ во всех группах оказались статистически значимыми (р < 0,01).
Выводы: таким образом, распространенность ПОМ, выявляемых уже на этапе изолированного АО прогрессивно увеличивалась от группы к группе, по мере продвижения по кардиометаболическому континууму.
Ключевые слова: ожирение, метаболический синдром, артериальная гипертония, абдоминальное ожирение, кардиометаболический континуум, поражение органов-мишеней.
Вклад авторов: все авторы соответствуют критериям авторства ICMJE, принимали участие в подготовке статьи, наборе материала и его обработке.
Конфликт интересов: Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Статья поступила в редакцию / The article received: 01.11.2022 Статья принята к печати / The article approved for publication: 18.11.2022
Для цитирования: Жернакова Ю.В., Азимова М.О., Железнова Е.А., Трубачева И.А., Кавешников В.А., Серебрякова В.Н., Яровая Е.Б., Рогоза А.Н., Ощепкова Е.В., Чазова И.Е. Оценка распространенности поражения органов-мишеней на различных этапах кардиометаболического континуума. По данным исследования ЭССЕ РФ. Системные гипертензии. 2022;19(3):31-39. https://doi.org/10.38109/2075-082X-2022-3-31-39 Информация об авторах:
*Автор, ответственный за переписку: Жернакова Юлия Валерьевна, д.м.н., ученый секретарь Института клинической кардиологии
им. А.Л. Мясникова, ФГБУ «НМИЦК» им. акад. Е.И. Чазова Минздрава России; адрес: ул. 3-я Черепковская, 15-А, Москва 121552, Российская Федерация;
тел.: +7(495) 414-63-00; е-mail: juli001@mail.ru, https://orcid.org/0000-0001-7895-9068
Азимова Марина Олеговна, к.м.н., врач-кардиолог ГКБ №31; Адрес: ул. Лобачевского д. 42, стр. 1, Москва 119415, Российская Федерация; е-mail: marinaazimovaa@gmail.com, http://orcid.org/0000-0001-7895-9068
Железнова Екатерина Александровна, к.м.н., преподаватель кафедры кардиологии с курсом интервенционных методов диагностики и лечения, ФГБУ «НМИЦК им. акад. Е.И. Чазова» Минздрава России; адрес: ул. 3-я Черепковская, 15-А, Москва 121552, Российская Федерация; е-mail: katia.zheleznova@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0001-9163-0582
Трубачева Ирина Анатольевна, д.м.н., руководитель отделения популяционной кардиологии с группой научно-медицинской информации, патентоведения и международных связей, ФГБУ «НИИ кардиологии» СО РАМН; адрес: ул. Киевская, 111 а, г. Томск 634012, Российская Федерация; тел.: 8-3822-55-8410, е-mail: tia@cardio.tsu.ru, http://orcid.org/0000-0003-1063-7382
Кавешников Владимир Сергеевич, к.м.н., н.с. отделения популяционной кардиологии с группой научно-медицинской информации, патентоведения и международных связей ФГБУ «НИИ кардиологии» СО РАМН; адрес: ул. Киевская, 111 а, г. Томск 634012, Российская Федерация; тел.: 8-3822-262518, E-mail: kave@ngs.ru, http://orcid.org/0000-0002-0211-4525
Серебрякова Виктория Николаевна, к.м.н., с.н.с. отделения популяционной кардиологии с группой научно-медицинской информации, патентоведения и международных связей, ФГБУ «НИИ кардиологии» СО РАМН; адрес: ул. Киевская, 111 а, г. Томск 634012, Российская Федерация; тел.: 8-3822-26-0003, е-mail: vsk75@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0002-9265-708X
Яровая Елена Борисовна, д.ф-м.н., профессор кафедры теории вероятностей Московский Государственный Университет им. М.В. Ломоносова, е-mail: yarovaya@mech.math.msu.su, https://orcid.org/0000-0002-6615-4315
© Российское медицинское общество по артериальной гипертонии (РМОАГ) 2022, rsh@gipertonik.ru
Данная статья распространяется на условиях «открытого доступа», в соответствии с лицензией СС ВУ-ЫС-БД 4.0 («ДПпЬийоп-МопСоттегаа^агеДПке» / «Атрибуция-Некоммерчески-Сохранение Условий» 4.0), которая разрешает неограниченное некоммерческое использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии указания автора и источника. Чтобы ознакомиться с полными условиями данной лицензии на русском языке, посетите сайт: https://creativecommons.Org/licenses/by-nc-sa/4.0/deed.ru
Рогоза Анатолий Николаевич, д.б.н., профессор, руководитель отделения функциональной диагностики, ФГБУ «НМИЦК им. акад. Е.И. Чазова» Минздрава России; адрес: ул. 3-я Черепковская, 15-А, Москва 121552, Российская Федерация; е-таИ; anrogoza@gmail.com, http://orcid.org/0000-0002-0543-3089
Ощепкова Елена Владимировна, д.м.н., профессор, гл.н.с. отдела гипертонии Института клинической кардиологии им. А.Л. Мясникова, ФГБУ «НМИЦК им. акад. Е.И. Чазова» Минздрава России; адрес: ул. 3-я Черепковская, 15-А, Москва 121552, Российская Федерация; тел.: 8(495) 414-66-63, е-таН: arthyplab@list.ru, http://orcid.org/0000-0003-4534-9890
Чазова Ирина Евгеньевна, д.м.н., академик РАН, руководитель отдела гипертонии Института клинической кардиологии им. А.Л. Мясникова, ФГБУ «НМИЦК им. акад. Е.И. Чазова» Минздрава России; адрес: ул. 3-я Черепковская, 15-А, Москва 121552, Российская Федерация; тел.: 8(495) 415-52-05; е-mail: c34h@yandex.ru, http://orcid.org/0000-0002-9822-4357
Assessment of the prevalence of target organ damage at various stages of the cardiometabolic continuum. According to the ESSE RF study
Yuliya V. Zhernakova1, Marina O. Azimova3, Ekaterina A. Zheleznova1, Irina A. Trubacheva2, Vladimir S. Kaveshnikov2, Victoria N. Serebryakova2, Elena B. Yarovaya4, Anatolij N. Rogoza1, Elena V. Oshchepkova1, Irina E. Chazova1
1E.I. Chazov National Medical Research Center of Cardiology, 3rd Cherepkovskaya str., 15a, Moscow 121552, Russian Federation;
2Research Institute of Cardiology, st. Kyiv, 111 a, Tomsk 634012, Russian Federation;
3City Clinical Hospital No. 31; Address: st. Lobachevsky d. 42, building 1, Moscow 119415, Russian Federation;
4Lomonosov Moscow State University, GSP-1, Leninskie Gory, Moscow, 119991, Russian Federation;
Abstract
Objective: to assess the prevalence of target organ damage (TOD) at various stages of the cardiometabolic continuum, including abdominal obesity (AO) without metabolic syndrome (MS), MS, and type 2 diabetes mellitus (DM).
Materials and methods: this study presents an analysis of data from a sample of residents of Tomsk (1,104 examined from an unorganized adult population of 25-64 years), performed within the framework of the ESSAY RF-2012 project (Epidemiology of Cardiovascular Diseases in the Regions of the Russian Federation). The analysis included the presence of LV hypertrophy (LVH), a decrease in glomerular filtration rate (GFR), an increase in the thickness of the intima-media complex (TIM), the presence of atherosclerotic plaques (ASP) in the common carotid arteries (CCA).
Results: TODs were already reported among individuals with isolated AO (without MS), whose prevalence was statistically significantly higher compared to those with normal body weight. Atherosclerosis of CCA turned out to be the most frequent TOD phenotype, ASP was detected in 22% of individuals with isolated AO, in 33% patients with MS and 35% patients with type 2 DM, the second most common was LVH, which was detected in 0.8%, 4,7% and 17,5% of cases, respectively, the least common was a decrease in GFR - in 1,37%, 3,7% and 6,7% of patients, respectively. Differences in the frequency of TOD in all groups were statistically significant (p < 0,01).
Conclusions: Thus, the prevalence of TODs detected already at the stage of isolated AO progressively increased from group to group, as they moved along the cardiometabolic continuum.
Keywords: obesity, metabolic syndrome, arterial hypertension, abdominal obesity, cardiometabolic continuum, target organ damage
Authors' contributions. All authors meet the ICMJE criteria for authorship, participated in the preparation of the article, the collection of material and its processing.
Conflict of Interest and funding for the article. The authors declare that there is not conflict of interest.
For citation: Yuliya V. Zhernakova, Marina O. Azimova, Ekaterina A. Zheleznova, Irina A. Trubacheva, Vladimir S. Kaveshnikov, Victoria N. Serebryakova, Elena B. Yarovaya, Anatolij N. Rogoza, Elena V. Oshchepkova, Irina E. Chazova. Assessment of the prevalence of target organ damage at various stages of the cardiometabolic continuum. According to the ESSE RF study. Systemic Hypertension. 2022;19(3):31-39 (in Russ.). https://doi.org/10.38109/2075-082X-2022-3-31-39
About authors:
*For correspondence: Yulia V. Zhernakova, Dr. Sci. (Med.), Scientific Secretary, A.L. Myasnikov Institute of Clinical Cardiology, E.I. Chazov National Research Medical Center of Cardiology, 3rd Cherepkovskaya str., 15a, Moscow 121552, Russian Federation; tel: +7(495) 414-63-00; e-mail: juli001@mail.ru, https://orcid.org/0000-0001-7895-9068
Marina O. Azimova, Cand. Sci. (Med.), cardiologist, City Clinical Hospital No. 31; Address: st. Lobachevsky d. 42, building 1, Moscow 119415, Russian Federation; e-mail: marinaazimovaa@gmail.com, http://orcid.org/0000-0001-7895-9068
© Russian Society for Arterial Hypertension (RSAH) 2022, rsh@gipertonik.ru
This is an open access article distributed under the terms of the Creative Commons Attribution-NonCommercial-ShareAlike 4.0 International (CC BY-NC-SA 4.0)
License (https://creativecommons.org/licenses/by-nc-sa/4.0/), which permits unrestricted use, distribution, and reproduction in any medium, provided the original author and source are credited.
Ekaterina A. Zheleznova, Cand. Sci. (Med.), Lecturer at the Department of Cardiology with a Course in Interventional Methods of Diagnosis and Treatment, A.L. Myasnikov Institute of Clinical Cardiology, E.I. Chazov National Research Medical Center of Cardiology, 3rd Cherepkovskaya str., 15a, Moscow 121552, Russian Federation; e-mail: katia.zheleznova@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0001-9163-0582
Irina A. Trubacheva, Dr. Sci. (Med.), Head of the Department of Population Cardiology with a group of scientific and medical information, patent science and international relations, Research Institute of Cardiology, st. Kyiv, 111 a, Tomsk 634012, Russian Federation; tel.: 8-3822-55-8410, e-mail: tia@cardio.tsu.ru, http://orcid.org/0000-0003-1063-7382
Vladimir S. Kaveshnikov, Cand. Sci. (Med.), Researcher at the Department of Population Cardiology with a group of scientific and medical information, patent science and international relations, Research Institute of Cardiology, st. Kyiv, 111 a, Tomsk 634012, Russian Federation; tel.: 8-3822-262518, E-mail: kave@ngs.ru, http://orcid.org/0000-0002-0211-4525
Victoria N. Serebryakova, Cand. Sci. (Med.), senior researcher departments of population cardiology with a group of scientific and medical information, patent science and international relations, Research Institute of Cardiology, st. Kyiv, 111 a, Tomsk 634012, Russian Federation; tel.: 8-3822-26-0003, e-mail: vsk75@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0002-9265-708X
Elena B. Yarovaya, Dr. Sci. (Phys.-Math.), Professor, Department of Probability Theory, Lomonosov Moscow State University, GSP-1, Leninskie Gory, Moscow, 119991, Russian Federation; e-mail: yarovaya@mech.math.msu.su, https://orcid.org/0000-0002-6615-4315
Anatolij N. Rogoza, Dr. Sci. (Biol.), prof., head of the department of functional diagnostics, A.L. Myasnikov Institute of Clinical Cardiology, E.I. Chazov National Research Medical Center of Cardiology, 3rd Cherepkovskaya str., 15a, Moscow 121552, Russian Federation; e-mail: anrogoza@gmail.com, http://orcid.org/0000-0002-0543-3089
Elena V. Oshchepkova, Dr. Sci. (Med.), prof., Chief Researcher, Department of Hypertension, A.L. Myasnikov Institute of Clinical Cardiology, E.I. Chazov National Research Medical Center of Cardiology, 3rd Cherepkovskaya str., 15a, Moscow 121552, Russian Federation; тeл.: 8(495) 414-66-63, e-mail: arthyplab@list.ru, http://orcid.org/0000-0003-4534-9890
Irina E. Chazova, Dr. Sci. (Med.), Prof., Acad. RAS, A.L. Myasnikov Institute of Clinical Cardiology, E.I. Chazov National Research Medical Center of Cardiology, 3rd Cherepkovskaya str., 15a, Moscow 121552, Russian Federation; тeл.: 8(495) 415-52-05; e-mail: c34h@yandex.ru, http://orcid.org/0000-0002-9822-4357
Эпидемиологические, клинические, экспериментальные исследования, проведенные в области сердечно-сосудистой медицины, сформировали наше представление об исключительной важности модифицируемых и немо-дифицируемых факторов риска (ФР) в развитии сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ). В середине прошлого века распространенность сердечно-сосудистых заболеваний достигла разрушительного для общества уровня, вместе с этим было установлено, что основными факторами риска ССЗ являются курение, артериальная гипертония и высокий уровень холестерина [1]. Меры, направленные на борьбу с этими ФР, как на клиническом, так и на популя-ционном уровне, привели к тому, что смертность от ССЗ за прошедшие 50 лет сократилась примерно на 50% [2]. В качестве причин снижения смертности от ССЗ, помимо управления общеизвестными ФР, эксперты также называют более тщательный скрининг и внедрение новых медицинских технологий для лечения заболеваний сердечно-сосудистой системы. Тем не менее, распространение так называемого «западного» образа жизни с употреблением высококалорийных продуктов с низкой питательной ценностью в сочетании с малоподвижным образом жизни способствует появлению новых факторов риска, связанных с ожирением и патологической инсулинорезистент-ностью [3,4].
Таким образом, мозаика из модифицируемых ФР значительно менялась на протяжении последних 50 лет, с уменьшением влияния курения, гиперхолестеринемии и нелеченной гипертонии, с одной стороны, и высокой распространенностью ожирения, в частности абдоминальной его формы, особого типа дислипидемии, нарушений углеводного обмена и вторичной АГ, с другой стороны. Этот кластер ФР, объединенных патологической инсулиноре-зистентностью, обозначают термином «метаболический синдром».
Риск неблагоприятных последствий для здоровья существенно возрастает при наличии нескольких факторов риска, являющихся компонентами метаболического синдрома (МС), своевременное выявление которых помогает идентифицировать лиц с высоким риском развития ССЗ и сахарного диабета (СД) 2 типа, а также вовремя начать профилактические мероприятия по предупреждению поражения органов-мишеней и фатальных сердечно-сосудистых осложнений.
Неоднозначное отношение медицинской общественности к понятию метаболического синдрома отчасти связано с отсутствием унифицированных критериев его определения. В настоящее время существует как минимум 7 альтернативных критериев диагностики МС (РМОАГ - Российское Медицинское Общество по лечению Артериальной Гипертонии, WHO - World Health Organization, EGIR -Europian Group for the Study of Insulin Resistanse, NCEP-ATP III - National Cholesterol Education Program's Adult Treatment Panel III, AACE - American Assotiation of Clinical Endocrinologists, IDF - International Diabetes Federation, AHA/NHBL - American Heart Assotiation/National Heart, Lung and Blood Institute Scientific Statement).
В 2001 году NCEP-ATP III (National Cholesterol Education Program's Adult Treatment Panel III) было принято определение МС, включающее несколько компонентов, связанных с риском развития сердечно-сосудистых заболеваний и СД
2 типа, при котором абдоминальное ожирение (АО) не является центральным маркером МС, а представлено наряду с другими факторами риска, такими как дислипидемия, АГ, инсулинорезистентность с нарушением толерантности к глюкозе или без нее, провоспалительное и протромботи-ческое состояние [5]. Для постановки диагноза МС по мнению экспертов NCEP-ATP III достаточно наличие любых
3 критериев из нижеперечисленных: 1) объем талии более 102 см у мужчин, более 88 см у женщин, 2) уровень тригли-
церидов более 150 мг/дл (более 1,7 ммоль/л), 3) холестерин ЛПВП менее 40 мг/дл (менее 1 ммоль/л), 4) уровень артериального давления более 130/85 мм рт. ст., 5) гликемия натощак > 100 мг/дл (5,5 ммоль/л). В 2005 году подобное определение было предложено AHA/NHBLI (American Heart Association/National Heart Lang and Blood Institute) [6]. Однако по мнению российских экспертов ожирение является основным компонентом МС, избыток эктопического (паранефральный, перикардиальный, печеночный и др.) и висцерального жира составляет его патофизиологическую основу и без сопутствующих метаболических факторов риска составляет начальный этап так называемого карди-ометаболического континуума. Таким образом, МС представляет собой хроническое, прогрессирующее состояние, объединяющее кластер ФР, связанных общей патофизиологической основой и характеризующееся высоким риском развития, как СД 2 типа, так и ССЗ.
Вместе с этим, несмотря на явные доказательства связи ожирения с различными неблагоприятными последствиями для здоровья, включая ССЗ, это состояние всегда оставалось недооцененным врачами, кроме этого ожирение весьма разнородно. Более двух десятилетий назад было предположено, что люди, страдающие ожирением и избыточной массой тела, имеющие одинаковое количество жира в организме, тем не менее могут заметно отличаться по наличию ФР ССЗ [7]. С помощью визуализирующих методов обследования, таких как компьютерная томография, было обнаружено, что у лиц, страдающих ожирением, метаболические нарушения, такие как инсулиноре-зистентность (ИР), гипертриглицеридемия, уменьшение уровня ЛПВП, повышение уровня ЛПНП, аполипопроте-на В были обусловлены избытком висцеральной жировой ткани, в то время как страдающие ожирением пациенты с «нормальным» метаболическим профилем характеризовались низким содержанием висцеральной жировой ткани [7]. Много лет спустя термин «метаболически здоровый пациент» был введен для описания пациентов с ожирением без компонентов МС [8,9]. Очевидно, что независимо от терминологии, используемой для описания такой метаболической разновидности ожирения, оно, в любом случае, представляет проблему для оценки риска ССЗ и лечения таких пациентов. Среди экспертов нет единого мнения относительно того, является ли метаболически здоровое ожирение самостоятельным явлением или представляет собой начальный этап метаболического континуума.
Таким образом, чрезвычайно важна ранняя стратификация лиц с высоким риском развития МС, СД 2 типа и сердечно-сосудистых осложнений. Своевременно начатые мероприятия по профилактике развития МС у лиц с ожирением, а в случае уже имеющегося МС - по профилактике развития осложнений, предотвратят необратимое поражение органов-мишеней. Однако в настоящее время недостаточно изучено прогнозирование СС-риска у пациентов с предиабетом, не существует четких критериев, по наличию которых можно было бы разделить больных с изолированным ожирением и МС на группы с низким/ высоким риском развития поражения органов-мишеней и соответственно сердечно-сосудистых осложнений.
Целью данной работы явилась оценка распространенности поражения органов-мишеней на различных этапах кардиометаболического континуума, включая абдоминальное ожирение без МС, МС и СД 2 типа в неоргани-
зованной популяции 25-64 лет среднеурбанизированно-го города Западной Сибири (Томск). Работа выполнена в рамках многоцентрового наблюдательного исследования ЭССЕ-РФ (Эпидемиология Сердечно-Сосудистых заболеваний в рЕгионах Российской Федерации).
Материалы и методы
Объектом исследования явилась случайная популяци-онная выборка мужского и женского взрослого населения в возрасте 25-64 лет среднеурбанизированного города Западной Сибири (Томск), входящего в состав Сибирского федерального округа. Одномоментное эпидемиологическое исследование было проведено в период с октября по декабрь 2012 г. Детали формирования выборки были опубликованы ранее [10].
Обследование населения по программе кардиологического скрининга проводили в утренние часы. У каждого участника было получено письменное информированное согласие на его прохождение. Все измерения проводил персонал, владеющий эпидемиологическими методами исследования в кардиологии. Программа кардиологического скрининга включала опрос по стандартному опроснику, состоящему из 12 подразделов (модулей): социально-демографические данные респондента; пищевые привычки; физическая активность; курение; употребление алкоголя; здоровье, отношение к здоровью и качество жизни; сон; экономические условия и работа; стресс; тревога и депрессия, а также заболевания в анамнезе: стенокардия, инфаркт миокарда, АГ, СД и другие.
Измерение АД проводили с использованием автоматического измерителя давления M3 Expert фирмы Omron (Япония) на правой руке с точностью до 2 мм рт. ст. двукратно с интервалом 5 мин в положении сидя, в покое. В анализ включали среднее значение из 2 измерений. За критерий АГ принимали уровень АД > 140/90 мм рт. ст. или АД < 140/90 мм рт. ст. на фоне антигипертензивной терапии.
Измерения роста и массы тела производились с помощью ростомера с точностью до 1 см и напольных электронных медицинских весов с точностью до 100 г; обследуемый находился без обуви и верхней одежды. Ожирение определяли при величине индекса массы тела (ИМТ) > 30 кг/м2, который рассчитывался по формуле: вес в кг/рост в м2 (индекс Кетле). Также у обследуемых оценивали окружность талии (ОТ). Висцеральное ожирение определялось при ОТ равной или превышающей 80 см у женщин и 94 см у мужчин. Забор крови у обследуемого осуществлялся из вены натощак, после 12 ч голодания. Лабораторные методы были строго стандартизованы и выполнены в клинической лаборатории ФГБУ «РКНПК» МЗ РФ (в настоящее время - ФГБУ «НМИЦ кардиологии им. ак. Е.И. Чазова» Минздрава России, Москва). Скорость клубочковой фильтрации (СКФ) рассчитывалась по уровню креатинина с использованием формул MDRD (Modification of Diet in Renal Disease Study).
В анализ были включены следующие ФР ССЗ: общий холестерин (ОХС) > 4,9 ммоль/л, холестерин липопротеи-нов низкой плотности (ХС ЛПНП) > 3,0 ммоль/л, холестерин липопротеиной высокой плотности (ХС ЛПВП) < 1,0 ммоль/л у мужчин, < 1,2 ммоль/л у женщин, триглицериды (ТГ) > 1,7 ммоль/л, глюкоза плазмы натощак (ГПН) 5,6-6,9 ммоль/л, АГ. Наличие у пациента висцерального ожирения и 2-х из вышеперечисленных ФР являлось основанием для
диагностики у него метаболического синдрома (IDF, 2005; РМОАГ, 2013). Сахарный диабет устанавливали при гликемии натощак выше 7 ммоль/л или менее 7 ммоль/л на фоне сахароснижающей терапии. Мы использовали модель оценки гомеостаза для оценки резистентности к инсулину (HOMA-IR) [11], которая была рассчитана с использованием следующей формулы: HOMA-IR = инсулин натощак (мкЕд/мл) х глюкоза натощак (ммоль/л) / 22,5. Пациенты с HOMA-IR > 5,3 считались инсулинорезистентными, т.е. чей индекс ИР находился выше третьей квартили.
Ультразвуковое дуплексное сканирование сонных артерий проводилось на ультразвуковой системе Samsung Medison MySono U6. Использовали линейный датчик с частотой 7,5 МГц. Атеросклеротическая бляшка определялась как фокальное образование на внутренней стенке сосуда, выступающее в просвет более чем на 50% по сравнению с окружающими участками стенки сосуда или как фокальное утолщение комплекса «интима-медиа», выступающее в просвет сосуда более чем на 1,5 мм. Сканирование проводилось в положении лежа на спине по стандартной методике в двух продольных и поперечном сечении. На предмет наличия АСБ билатерально исследовались проксимальный и дистальный сегменты общей сонной артерии (ОСА), бифуркация и экстракраниальный сегмент ВСА. Идентификацию артерий проводили в В-режиме в комбинации с цветным и/или импульсным Допплером. Для каждого сегмента величину сужения сосуда измеряли в поперечном сечении как степень уменьшения диаметра просвета в месте его максимального сужения. Для подтверждения стеноза А 50% дополнительно использовали импульсный Допплер. Критерием стенозирования считали прирост скорости трансстенотического потока по сравнению с постстенотическим А 10 см/сек в бифуркации и ОСА и А 20 см/сек - в ВСА. В количественный анализ включали величину наибольшего сужения из всех исследованных сегментов. Исследования выполнены одним оператором. Все измерения проводились в реальном времени в диастолу. Установки обработки изображения ультразвуковой системы были фиксированными. Глубина, угол сканирования и усиление регулировались в процессе для получения оптимальной визуализации бляшек и измерений.
Определение лодыжечно-плечевого индекса проводилось на аппарате VaSera VS-1500 (Fukuda Denshi, Япония), по объективным организационным причинам, а также в силу наличия в некоторых случаях противопоказаний исследование выполнено у 1379 участников. Контроль качества записи сфигмограмм с акцентом на наличие артефактов, нарушений ритма и проводимости сердца привел к сокращению группы для анализа до 1348 человек. При исследовании на аппарате VaSera VS-1500 обследуемому накладываются справа и слева на плечи и лодыжки 4 сфиг-
моманжеты, на запястья - электроды для ЭКГ, во втором межреберье слева от грудины - микрофон для регистрации ФКГ. Исследование проводится в тихой комнате после 10 мин отдыха. ЛПИ на аппарате VaSera VS-1500 рассчитывается автоматически справа и слева (пЛПИ и лЛПИ) как отношение САД на правой/левой (соответственно) голени к среднему САД на плечах (если разница в уровне САД на плечах не превышает 10 мм рт. ст.) или к более высокому САД на плече (если разница выше 10 мм рт. ст.). Результаты тестирования прибора соответствуют стандартам Американского колледжа кардиологии/ Американской ассоциации кардиологов 2005 г. [12].
По результатам выполненного исследования с использованием пакета компьютерных программ «Microsoft Access» сформирована база данных «EsseMain.mbp», структура которой разработана специалистами ФГБУ «ГНИЦ ПМ» МЗ РФ (в настоящее время - ФГБУ «НМИЦ ТПМ» Минздрава России, Москва).
Расчет статистических данных был проведен при помощи программного обеспечения STATISTICA 10.0 и SPSS 14.0.
Для описания концентрация параметров липидного состава и глюкозы в плазме крови, а также клинико-де-мографических параметров, как ИМТ и ОТ, в каждой из исследуемых групп приведены средние и стандартные отклонения, кроме уровня ТГ, которые представлены в виде медианы 25 и 75% квартиля.
Шансом в каждой группе пациентов называлось вероятность наличия исследуемого признака к вероятности его отсутствия. Для построения 95% доверительного интервала (ДИ) и точечной оценки отношения шансов (ОШ) применяли бинарную логистическую регрессионную модель. ОШ являлось статистически значимым, если ДИ 95% для ОШ не включал единицу. В исследовании представлены ОШ для одно- и мноргофакторных бинарных логистических регрессионных моделей.
Уровень зависимости при проверке статистических гипотез принимали равным 0,01.
Результаты исследования и их обсуждение
Структура обследованной выборки населения представлена в таблице 1.
Как видно из таблицы, выборка состояла из 1538 человек, из них был 641 мужчина и 897 женщин, что составило 42% и 58%, соответственно. По возрастным декадам обследованные мужчины распределились относительно равномерно, лица различных возрастных категорий представлены в исследовании примерно в равном соотношении, средний возраст мужчин составил 41,7 лет, тогда как среди женщин преобладали лица средней и старшей возрастных групп и средний возраст составил 58,3 года.
Таблица 1. Структура обследованной выборки населения в рамках исследования ЭССЕ РФ, Томск Table 1. The structure of the surveyed sample of the population in the framework of the study ESSE RF, Tomsk
^"^^Возраст 25-34 35-44 45-54 55-64 Всего
Абс. % Абс. % Абс. % Абс. % Абс. %
Мужчины 166 10,79 131 8,52 153 9,95 191 12,42 641 41,68
Женщины 174 11,31 161 10,47 261 16,97 301 19,57 897 58,32
Всего 340 22,11 292 18,99 414 26,92 492 31,99 1538 100
Для анализа все пациенты, включенные в исследование, были разделены на 3 группы (табл. 2) в зависимости от наличия МС и СД 2 типа. 1-ю контрольную группу составили лица без ожирения, МС, АГ и СД, средний возраст в этой группе составил 32,5 года (п = 356). Во 2 группу вошли пациенты с висцеральным ожирением, но без МС (согласно определению МС допускалось наличие одного дополнительного фактора риска, в том числе АГ) и СД 2 типа, т.е. с так называемым метаболически здоровым ожирением (МЗО), средний возраст составил 41,8 лет (п = 107). В 3 группу вошли пациенты с МС (п = 676), средний возраст составил 51 год. И 4 группу составили пациенты с СД 2 типа (п = 144), средний возраст которых был равен 55,9 лет.
В таблице 2 представлена клиническая характеристика включенных в исследование респондентов.
Таким образом, в обследованной выборке АО было установлено у 927 человек, что составило 59%, в то же время ожирение, определенное по ИМТ > 30 кг/м2, имели только 29% респондентов. Не имели признаков абдоминального ожирения в выборке лишь 611 человек (41%). Среди лиц с АО 93% имели либо МС, либо СД 2 типа, таким образом, МЗО было выявлено только у 7%, что составило 107 человек. Распространенность МЗО, по данным различных исследований, колеблется от 10% до 40% [13]. Различия в распространенности МЗО могут объясняться отсутствием унифицированных критериев его определения. Так, среди лиц с ожирением, определенным по ИМТ, число пациентов, не имеющих метаболических нарушений, гораздо выше (20-40%), чем среди лиц с АО (10-15%), лежащим в основе МС. Респонденты, отвечающие критериям МС, в настоящем исследовании составили 676 чело-
век или 43%. И наконец, СД 2 был выявлен у 144 (9%) человек, надо отметить, что 10% пациентов с СД 2 не имели признаков АО.
Пациенты 1 группы, в соответствии с дизайном исследования, имели нормальные средние значения ОТ и ИМТ. ОТ и ИМТ у лиц с МЗО (2 группа) в среднем составили 28,5 ± 4,5 кг/м2 и 93,5 ± 9,6 см, соответственно, оба параметра достоверно увеличивались от группы к группе (табл. 2), что сопровождалось прогрессирующим снижением чувствительности периферических тканей к инсулину, по данным НОМА-Ш, повышением уровня инсулина, гликемии, общего ХС, ХС ЛПНП и триглицеридов (табл. 3). Средние значения тощаковой глюкозы, ХС ЛПНП и триглицери-дов у лиц 1 и 2 группы достоверно друг от друга не отличались, тогда как средние значения инсулина и НОМА-1К. были статистически значимо выше у лиц с МЗО (2 группа). Патологический индекс ИР имели 10,5% пациентов 1 группы, 28% — второй, 52% — третьей и 61% — четвертой, т.е. почти каждый третий в группе с МЗО имел патологический индекс инсулинорезистентности. Данные предыдущих исследований [14, 15] демонстрируют позитивную корреляционную связь между наличием нарушений чувствительности периферических тканей к инсулину и длительностью ожирения. СД 2 типа развивается после длительного периода ИР и сопутствующей ей системной ГИ, которая в начале носит компенсаторный характер и помогает поддерживать состояние эугликемии, затем, когда в-клеточная недостаточность поджелудочной железы прогрессирует, развивается гипергликемия, характерная для предиабета, и наконец цифры гликемии достигают пороговых значений, соответствующих СД, что сопровождается резким повышением риска сосудистых осложнений.
Таблица 2. Клиническая характеристика включенных в исследование респондентов (п = 1238) Table 2. Clinical characteristics of the respondents included in the study (n = 1238)
Количество человек Средний возраст, лет ИМТ, кг/м2 ОТ, см
Абс. %
1 группа 356 23,1 32,5 ± 12,8 23,4 ± 3,4 78,6 ± 9,1
2 группа 107 7,0 42,1 ± 10,1* 28,5 ± 4,5* 93,5 ± 9,6*
3 группа 676 43,0 51,0 ± 9,9** 30,54 ± 4,9** 98,6 ± 11,3**
4 группа 144 9,0 55,9 ± 8,0*** 32,3 ± 5,5*** 102,5 ± 13,2***
Примечание: * Достоверность различий между 1 и 2 группами (р < 0,001); ** Достоверность различий между 2 и 3 группами (р < 0,001) *** Достоверность различий между 3 и 4 группами (р < 0,001)
Note: * Significance of differences between groups 1 and 2 (p < 0,001); ** Significance of differences between groups 2 and 3 (p < 0,001) *** Significance of differences between groups 3 and 4 (p < 0,001)
Таблица 3. Лабораторные показатели на различных этапах кардиометаболического континуума Table 3. Laboratory parameters at various stages of the cardiometabolic continuum
HOMA-IR Глюкоза тощаковая, ммоль/л Инсулин, мкЕд/ мл ХС ЛПНП, ммоль/л Триглицериды, ммоль/л
1 группа 3,41 ± 1,29 4,9 ± 0,49 12,5 ± 55,4 2,8 ± 0,1 1,1 ± 0,6
2 группа 4,01 ± 1,23* 5,01 ± 0,37 18,0 ± 54,9* 2,6 ± 0,37 1,1 ± 0,4
3 группа 5,55 ± 1,58** 5,47 ± 0,57** 19,1 ± 58,9** 3,9 ± 0,1** 1,8 ± 1,0**
4 группа 7,12 ± 3,88*** 8,4 ± 3,09*** 19,5 ± 67,5 4,1 ± 1,1*** 2,3 ± 1,9***
Примечание: * Достоверность различий между 1 и 2 группами (р < 0,001); ** Достоверность различий между 2 и 3 группами (р < 0,001) *** Достоверность различий между 3 и 4 группами (р < 0,001)
Note: * Significance of differences between groups 1 and 2 (p < 0,001); ** Significance of differences between groups 2 and 3 (p < 0,001) *** Significance of differences between groups 3 and 4 (p < 0,001)
Подтверждением того, что статус МЗО не является окончательным, а может прогрессировать и трансформироваться в МС и СД, являются исследования I. Achilike и соавт. [16], которые наблюдали когорту из 2368 человек (275 из которых имели МЗО - 11,6%) в среднем 7,8 лет, к этому моменту 47,6% пациентов с МЗО прогрессировали до МС. Исходные значения ИМТ, ОТ, а также степень набора веса за период наблюдения статистически значимо между группами не отличались, однако лица с метаболически здоровым ожирением, трансформировавшимся в МС, были исходно старше, имели больший объем висцеральной жировой ткани по данным МРТ и более низкие значения ХС ЛПВП. Эти данные согласуются с результатами исследования Soriguer и соавт., в котором 37% лиц с МЗО утратили метаболически здоровый статус после 6-летнего периода наблюдения [17].
АГ не является обязательным критерием МС, поэтому её наличие не исключалось у представителей 2 группы (лица с МЗО). При анализе распространенности АГ было установлено, что уже среди лиц с АО, не имеющих достаточного количества метаболических ФР, чтобы быть отнесенными к МС, АГ выявлялась в 28% случаев, среди пациентов с
Примечание: СКФ - скорость клубочковой фильтрации, ГЛЖ - гипертрофия левого желудочка, ЛПИ - лодыжечно-плечевой индекс, ТИМ - толщина комплекса интима-медиа, АСБ - атеросклеротическая бляшка.
* Достоверность различий между 1 и 2 группами (р < 0,001); ** Достоверность различий между 2 и 3 группами (р < 0,001); *** Достоверность различий между 3 и 4 группами (р < 0,001) Note: GFR - glomerular filtration rate, LVH - left ventricular hypertrophy, ABI - ankle-brachial index, IMT - intima-media complex thickness, ASP - atherosclerotic plaque.
* Significance of differences between groups 1 and 2 (p < 0,001); ** Significance of differences between groups 2 and 3 (p < 0,001); *** Significance of differences between groups 3 and 4 (p < 0,001)
МС АГ имели 75% больных и среди пациентов с СД - 92%. При анализе средних значений САД и ДАД было выявлено, что они также линейно увеличивались от группы к группе (табл. 4), однако статистически значимые различия САД и ДАД были выявлены только между 2 и 3, 3 и 4 группами.
Развивающаяся на фоне ИР компенсаторная гиперинсу-линемия (ГИ), с одной стороны, позволяет поддерживать углеводный обмен в норме, а с другой - способствует развитию метаболических, гемодинамических и органных нарушений, приводящих к развитию ССЗ и их осложнений еще до формирования СД, к сожалению более 50% пациентов с СД 2 типа к моменту установления диагноза уже имеют так называемые макроваскулярные осложнения (ате-росклеротическое поражение церебральных, коронарных и периферических артерий) [18,19]. Многочисленными исследованиями, в том числе проведенными в отделе гипертоний Института клинической кардиологии им. А.Л. Мяс-никова, установлено, что уже на стадии формирования МС более чем половина пациентов имеют поражения органов-мишеней [19,20,21], причем большинство экспертов считают, что выраженность ПОМ в большей степени ассоциирована со степенью ГИ, чем с наличием и степенью АГ.
В настоящем исследовании доля лиц с ПОМ среди пациентов с МС и СД была несколько ниже, чем в других опубликованных исследованиях, особенно в части поражения почек и сердца [22-24], что, по-видимому, объясняется методами исследования, примененными для диагностики ПОМ. Поражение почек оценивалось по СКФ, снижение которой не является ранним маркером, в отличие от микроальбуминурии, использовавшейся в большинстве исследований. Для оценки поражения сердца применялась ЭКГ с кодированием по миннесотскому коду; чувствительность этого метода для выявления гипертрофии ЛЖ, особенно у пациентов с ожирением, является довольно низкой. Вместе с тем в настоящем исследовании ПОМ регистрировались уже среди лиц с МЗО, распространенность которых была статистически значимо выше, чем среди лиц без АО (табл. 5). Наиболее частым фенотипом ПОМ оказался атеросклероз общих сонных артерий (ОСА), ате-росклеротические бляшки обнаруживались у 22% лиц с изолированным АО, у 33% пациентов с МС и у 35% пациентов с СД 2 типа, вторым по частоте оказалось нарушение структуры ЛЖ, ГЛЖ была выявлена в 0,8%, 4,7% и 17,5% случаев, соответственно, реже всего встречалось снижение СКФ - у 1,37%, 3,7% и 6,7% пациентов, соответственно.
Таблица 5. Распространенность поражения органов мишеней на различных этапах кардиометаболического континуума
Table 5. Prevalence of target organ damage at different stages of the cardiometabolic continuum
Снижение СКФ, % ГЛЖ, % Увеличение ТИМ, % АСБ, %
1 группа 0 0,31 0 5,45
2 группа 1,37* 2,74* 12,3* 21,9*
3 группа 3,74** 4,73** 14,6** 33,4**
4 группа 6,67*** 17,5*** 30,0*** 35,0***
Таблица 6. Корреляционные связи между распространенностью ПОМ и некоторыми антропометрическими и метаболическими параметрами
Table 6. Correlations between the prevalence of POM and some anthropometric and metabolic parameters
Снижение СКФ, % ГЛЖ, % Увеличение ЛПИ, % Увеличение ТИМ, % АСБ, %
ОТ, см r = 0,35 r = 0,31 r = 0,21 r = 0,18 r = 0,48
ИМТ r = 0,29 r = 0,25 r = 0,25 r = 0,51
HOMA-IR r = 0,38 r = 0,28 r = 0,16 r = 0,15 r = 0,23
Инсулин r = 0,41 r = 0,31 r = 0,18
Возраст r = 0,63 r = 0,57 r = 0,64 r = 0,55 r = 0,75
ТГ r = 0,31 r = 0,25 r = 0,32
ХСЛПНП r = -0,25 r = 0,40 r = 0,40 r = 0,42 r = 0,39
Глюкоза r = 0,18 r = 0,21 r = 0,16
Креатинин r = 0,12
Р < 0,001
Таким образом, распространенность ПОМ, выявляемых уже на этапе МЗО, прогрессивно увеличивалась от группы к группе. Различия частоты ПОМ во всех группах оказались статистически значимыми (р < 0,01). Единственный показатель, который не продемонстрировал статистических различий между группами, был ЛПИ.
Наличие атеросклеротического поражения сонных артерий, ГЛЖ и снижения функции почек у лиц 2 группы на фоне метаболически здорового ожирения свидетельствует в пользу того, что АО является независимым фактором риска раннего поражения органов-мишеней и сердечно-сосудистых осложнений. В более ранних работах было показано [23,25,26], что у молодых людей ТИМ ОСА больше в тех случаях, когда имеют место такие компоненты МС, как ожирение и нарушения углеводного обмена (НТГ), и дальнейшее увеличение этого показателя наблюдается при увеличении количества компонентов МС. Вклад ожирения в формирование структурного ремоделирования сердца мало изучен и делает актуальным проведение дополнительных исследований в этом направлении. Распределение жира по ан-дроидному типу (абдоминальное ожирение) определяется особенностями метаболизма, а ГИ, по-видимому, является одним из факторов риска гипертрофии миокарда [27,28]. АГ и ожирение взаимно усугубляют друг друга, создавая в конечном итоге смешанную нагрузку на миокард и сосуды. По данным исследований вероятность развития ГЛЖ у лиц с нормальной массой тела составляет около 5%, а у лиц с ожирением 30% [29]. Кроме того, ожирение - самостоятельный фактор риска необратимого ухудшения функции почек: рост ИМТ на 10% увеличивает вероятность стойкого уменьшения СКФ в 1,27 раза [30,31]. Избыток в крови инсулина, наблюдающийся у больных с ИР, непосредственно стимулирует пролиферацию гладкомышечных клеток сосудов, мезангиальных клеток и фибробластов почечного тубулоинтерстиция, тем самым индуцируя процессы локального почечного фиброгенеза [32,33].
В настоящем исследовании была выявлена средней силы линейная взаимосвязь между уровнем инсулина, ОТ и распространенностью ГЛЖ по данным ЭКГ (р < 0,001), снижения функции почек (р < 0,001) и увеличения ТИМ (р < 0,001), наряду с наличием АСБ (р = 0,001), также были
Литература
1. Ford ES, Capewell S. Proportion of the decline in cardiovascular mortality disease due to prevention versus treatment: public health versus clinical care. Annu Rev Public Health. 2011; 32:5-22. https://doi. org/10.1146/annurev-publhealth-031210-101211
2. Ford ES, Ajani UA, Croft JB, Critchley JA, Labarthe DR, Kottke TE, Giles WH, Capewell SExplaining the decrease in U.S. deaths from coronary disease, 1980-2000. N Engl J Med. 2007;356: 2388-2398. https:// doi.org/10.1056/nejmsa053935
3. Artinian NT, Fletcher GF, Mozaffarian D, et al. American Heart Association Prevention Committee of the Council on Cardiovascular Nursing Interventions to PROMOTE physical activity and dietary lifestyle changes for cardiovascular risk factor reduction in adults: a scientific statement from the American Heart Association. Circulation. 2010; 122: 406-441. https://doi.org/10.1161/cir.0b013e3181e8edf1
4. И.Е. Чазова, Ю.В. Жернакова, Е.В. Ощепкова и др. Распространенность факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний в российской популяции больных артериальной гипертонией. Кардиология 2014; 10:4-12. [I.E. Chazova Chazova Yuliya Zhernakova Elena OshchepkovaS.A. Boytsov on Behalf of Study Pa Boytsov. Prevalence of Cardiovascular Risk Factors in Russian Population of Patients With Arterial Hypertension. Kardiologiia, October 2014;10:4-12 (in Russ.)]. https://dx.doi.org/10.18565/cardio.2014.10.4-12
5. Third Report of the National Cholesterol Education Program (NCEP) Expert Panel on Detection, Evaluation, and Treatment of High Blood Cholesterolin Adults (Adult Treatment Panel III) Final Report. Circulation 2002;106:3143-421. PMID: 12485966
6. Alberti KG, Zimmet P, Shaw J, for the IDF Epidemiology Task Force Consensus Group. The metabolic syndrome—a new worldwide definition. Lancet 2005;366:1059-62. https://doi.org/10.1016/s0140-6736(05)67402-8
7. Després JP, Moorjani S, Lupien PJ, et al. Regional distribution of body fat, plasma lipoproteins, and cardiovascular disease. Arteriosclerosis. 1990; 10: 497-511. https://doi.org/10.1161/01.atv.10-4.497
8. Messier V, Karelis AD, Prud'homme D, et al. Identifying metabolically healthy but obese individuals in sedentary postmenopausal women. Obesity (Silver Spring). 2010; 18: 911-917. https://doi.org/10.1038/ oby.2009.364
обнаружены значимые корреляции между показателями, характеризующими ПОМ, и возрастом, ИМТ, а у пациентов 3 и 4 группы с уровнем холестерина, триглицери-дов, глюкозы натощак и креатинина плазмы крови (табл. 6). Взаимосвязь между ГЛЖ и ТИМ ОСА (г = 0,24, р < 0,001), ГЛЖ и СКФ (г = 0,12, р = 0,001), ТИМ и СКФ (г = 0,03, р = 0,001) была не столь значимой, но достоверной.
Заключение
Таким образом, основной проблемой на настоящий момент является отсутствие уникального биологического маркера, который бы отражал степень сердечно-сосудистого риска у пациентов на различных этапах кардиоме-таболического континуума, помимо общеизвестных ФР, особенно у лиц с начальными проявлениями. Поражение органов-мишеней, включая повышение толщины инти-мо-медиального сегмента сонных артерий, увеличение ригидности артериальной стенки, наличие АСБ, ГЛЖ может обусловливать резидуальный сердечно-сосудистый риск, который сохраняется даже после коррекции традиционных факторов риска, в связи с чем своевременное выявление данных патологических состояний способствует более точной оценке риска и более интенсивному контролю модифицируемых факторов.
Настоящее исследование имеет ряд ограничений. Для оценки распространенности ПОМ использовались данные одномоментного, а не проспективного исследования, как того требует наблюдение за пациентом в рамках кар-диометаболического континуума. В качестве критерия ожирения был выбран показатель ОТ, а не ИМТ, что может изменять идентификацию пациентов с метаболически здоровым ожирением. Тем не менее, наши результаты сходны с использованием альтернативных определений здорового метаболического фенотипа. Наше исследование также имеет значительные преимущества — ЭССЕ-РФ является большим и хорошо спланированным эпидемиологическим исследованием, предназначенным для изучения сердечно-сосудистых заболеваний и их факторов риска в российской популяции.
9. Wildman RP, Muntner P, Reynolds K, et al. The obese without cardiometabolic risk factor clustering and the normal weight with cardiometabolic risk factor clustering: prevalence and correlates of 2 phenotypes among the US population (NHANES 1999-2004). Arch Intern Med. 2008; 168: 1617-1624. https://doi. org/10.1001/archinte.168.15.1617
10. Чазова И.Е., Трубачева И.А., Жернакова Ю.В. и соавт. Распространенность артериальной гипертонии как фактора риска сердечно-сосудистых заболеваний в крупном городе Сибирского Федерального Округа. Системные гипертензии. 2013;10(4):30-37. [Chazova I.E., Trubacheva I.A., Zhernakova Y.V., Oshchepkova E.V., Serebriakova V.N., Kaveshnikov V.S., Karpov R.S. The prevalence of arterial hypertension as a risk factor of cardiovascular diseases in one of the cities in Siberian Federal District. Systemic Hypertension. 2013;10(4):30-37. (in Russ.)]. https://doi.org/10.26442/SG28979
11. Matthews DR, Hosker JP, Rudenski AS, Naylor BA, Treacher DF, Turner RC. Homeostasis model assessment: insulin resistance and beta-cell function from fasting plasma glucose and insulin concentrations in man. Diabetologia. 1985;28:412-419. https://doi.org/10.1007/bf00280883
12. Shirai K, Utino J, Otsuka K, Takata M. A novel blood pressure-independent arterial wall stiffness parameter; cardio-ankle vascular index (CAVI). J Atheroscler Thromb. 2006 Apr;13(2):101-7. https://doi. org/10.5551/jat.13.101
13. van Vliet-Ostaptchouk JV, et al. The prevalence of metabolic syndrome and metabolically healthy obesity in Europe: a collaborative analysis of ten large cohort studies. BMC Endocr Disord. 2014;14:9. https://doi. org/10.1186/1472-6823-14-9
14. Brochu M, Tchernof A, Dionne IJ, Sites CK, Eltabbakh GH, Sims EA, Poehlman ET2001. What are the physical characteristics associated with a normal metabolic profile despite a high level of obesity in postmenopausal women? J Clin Endocrinol Metab 86:1020-1025. https://doi.org/10.1210/ jcem.86.3.7365
15. Muscelli E, Camastra S, Gastaldelli A, Natali A, Masoni A, Pecori N, et al. Influence of duration of obesity on the insulin resistance of obese nondiabetic patients. Int J Obes Relat Metab Disord. 1998;22:262-267. https://doi.org/10.1038/sj.ijo.0800580
16. Achilike I, Hazuda HP, Fowler SP, Aung K, Lorenzo C Predicting the development of the metabolically healthy obese phenotype. Int J Obes (Lond). 2015 Feb;39(2):228-34. https://doi.org/10.1038/ijo.2014.113
17. Soriguer F, Gutierrez-Repiso C, Rubio-Martin E, et al. Metabolically healthy but obese, a matter of time? Findings from the prospective Pizarra study. J Clin Endocrinol Metab. 2013;98:2318-2325. https://doi. org/10.1210/jc.2012-4253
18. The CardioMetabolic Health Alliance. Working Toward a New Care Model for the Metabolic Syndrome. Journal of the American college of cardiology 2015;66(9):1050-1067. https://doi.org/10.1016/j. jacc.2015.06.1328
19. Ryden L., Grant P.G., Anker S.D., et.al. ESC Guidelines on diabetes, pre-diabetes, and cardiovascular diseases developed in collaboration with the EASD. The Task Force on diabetes, pre-diabetes, and cardiovascular diseases of the European Society of Cardiology (ESC) and developed in collaboration with the European Association for the Study of Diabetes (EASD). European Heart Journal. https://doi. org/10.1093/eurheartj/eht108
20. Жернакова Ю.В. Клиническая характеристика различных вариантов течения метаболического синдрома и возможности влияния антигипертензивной терапии на уровень артериального давления, состояние углеводного, липидного обменов и выраженность ожирения у больных артериальной гипертонией и метаболическим синдромом. Дисс. д.м.н., М., 2012. [Zhernakova Yu.V. Clinical characteristics of various variants of the course of the metabolic syndrome and the possibility of the effect of antihypertensive therapy on the level of blood pressure, the state of carbohydrate and lipid metabolism and the severity of obesity in patients with arterial hypertension and metabolic syndrome. Diss. Doctor of Medical Sciences, M., 2012. (in Russ.)].
21. Шарипова Г.М. Особенности поражения органов-мишеней у больных артериальной гипертонией в зависимости от наличия и отсутствия метаболического синдрома. Дисс. д.м.н., М., 2009. [Sharipova G.M. Features of target organ damage in patients with arterial hypertension depending on the presence and absence of metabolic syndrome. Diss. Doctor of Medical Sciences, M., 2009. (in Russ.)].
22. Ferrara LA, Cardoni O, Mancini M, Zanchetti A. Metabolic syndrome and left ventricular hypertrophy in a general population. Results from the Gubbio Study. J Hum Hypertens. 2007b 0ct;21(10):795-801. https:// doi.org/10.1038/sj.jhh.1002232
23. Hank Juo S., Lin H., Rundek T., Sabala E. et al. Genetic and Environmental Contributions to Carotid Intima-Media thickness and obesity phenotypes in the Northern Manhattan Family Study. Stroke. 2004;35(10):2243-2247. https://doi.org/10.1161/01.str.0000142132.20442.d8
24. Hoffmann IS, Jimenez E, Cubeddu LX. Urinary albumin excretion in lean, overweight and obese glucose tolerant individuals: its relationship with dyslipidaemia, hyperinsulinaemia and blood pressure. J Hum Hypertens. 2001 Jun;15(6):407-412. https://doi.org/10.1038/sj.jhh.1001193
25. Heiss G., Sharret A.R., Barnes R., Chambless L.E., Szklo M., Alzola C. Carotid atherosclerosis measured by B-mode ultrasound in population: associations with cardiovascular risk factors in the ARIC study. Am J Epidemiol. 1991;134(3):250-256. https://doi.org/10.1093/oxfordjournals.aje.a116078
26. Lorenz MW, von Kegler S, Steinmetz H, Markus HS, Sitzer M. Carotid intima-media thickening indicates a highervascularriskacrossa wideagerange: prospectivedatafrom the CarotidAtherosclerosisProgression Study (CAPS). Stroke. 2006 Jan;37(1):87-92. https://doi.org/10.1161/01.str.0000196964.24024.ea
27. Зимин Ю.В., Родоманченко Т.В., Бойко Т.А., Федосеева А.В Клиническая и гемодинамическая характеристика гипертонической болезни, ассоциированной с инсулинорезистентностью, связь массы миокарда ЛЖ сердца с гиперсекрецией инсулина. Кардиология 19984; 9-13. [Zimin Yu.V., Rodomanchenko T.V., Boyko T.A., Fedoseyeva A.V. Clinical and hemodynamic characteristics of hypertension associated with insulin resistance, relationship between LV myocardial mass and insulin hypersecretion. Cardiology 1998;4:9-13. (in Russ.)].
28. Isomaa B, Almgren P, Tuomi T et al. Cardiovascular morbidity and mortality associated with the metabolic syndrome. Diabetes Care 2001;24:683-689. https://doi.org/10.2337/diacare. 24.4.683
29. Alpert M.A. Obesity cardiomyopathy: pathophyzyology and evolution of clinical syndrome Am.J.Med.Sci. 2001; 32;225-236. https://doi.org/10.1097/00000441-200104000-00003
30. Chang Y, Yoo T, Ryu S et al. Abdominal obesity, systolic bood pressure and MAU in normotensive and euglicemic Korean men. Int. Obes (lond); 2006; 30(5):800-804. https://doi.org/10.1038/sj.ijo.0803210
31. Cbagnac A., Weinstein T, Korzets A, et al. Glomerular hemodinamics in severe obesity. Am J Renal Physio. 2000 May;278(5);F817-F822. https://doi.org/10.1152/ajprenal.2000.278.5.f817
32. Cirillo M., Senigalliesi L., Laurenzi M. et al. Microalbuminuria in nondiabetic adults; relations of blood pressure, body mass index, plasma cholesterol levels and smoking The GUBBIO Population Study. Arch. Intern. Med. 1998; 158(17):1933-1939. https://doi.org/10.1001/archinte.158.17.1933
33. Chen J, Muntner P, Hamm LL et al. The metabolic syndrome and chronic kidney disease in US adults. Ann Intern Med 2004;1403():167-74. https://doi.org/10.7326/0003-4819-140-3-200402030-00007
СИСТЕМНЫЕ ГИПЕРТЕНЗИИ. 2022; 19 (3): 31-39 SYSTEMIC HYPERTENSION. 2022; 19 (3): 31-39 39
