CC BY
570
ISSN 2311-8733 (Online) Региональное стратегическое планирование
ISSN 2073-1477 (Print)
ОЦЕНКА КАЧЕСТВА РАЗРАБОТКИ РЕГИОНАЛЬНЫХ СТРАТЕГИЙ РАЗВИТИЯ В РОССИИ
Ирина Николаевна ИЛЬИНА", Евгений Евгеньевич ПЛИСЕЦКИЙЬ% Галина Сергеевна КОПЫЧЕНКОС, Евгения Геннадьевна РЫБИНАа
a доктор экономических наук, директор Института региональных исследований и городского планирования,
НИУ «Высшая школа экономики», Москва, Российская Федерация
i.n.ilina@mail.ru
b кандидат географических наук, заместитель директора Института региональных исследований и городского планирования, НИУ «Высшая школа экономики», Москва, Российская Федерация evgenij.pliseckij@gmail. com
c эксперт Института региональных исследований и городского планирования, НИУ «Высшая школа экономики», Москва, Российская Федерация galina.kopychenko@gmail.com
d эксперт Института региональных исследований и городского планирования, НИУ «Высшая школа экономики», Москва, Российская Федерация ribina_evgenia@mail.ru
• Ответственный автор
История статьи: Аннотация
Принята 13.10.2015 Предмет. Статья посвящена проблемам стратегического планирования в регионах Российской
Принята в доработанном виде Федерации.
13.11.2015 Цели. Оценка качества разработки региональных стратегий развития в Российской
Одобрена 30.11.2015 Федерации.
Методология. Использованы авторская методика качественной оценки документов УДК 338.2 стратегического планирования регионального уровня, а также экономико-статистические
JEL: O21, P21, R10, R58 и сравнительные методы исследования.
Результаты. Дана оценка качества разработки региональных стратегий развития Ключевые слова: в Российской Федерации. Предложена корректировка в Федеральный закон
стратегическое планирование, «О стратегическом планировании в Российской Федерации» от 28.06.2014 № 172-ФЗ. социально-экономическое Выводы. Сделан вывод о том, что стратегическое планирование на региональном уровне
развитие, субъект РФ, целевые как механизм управления социально-экономическим развитием территории используется индикаторы, регион, экспертный крайне недостаточно. анализ
© Издательский дом ФИНАНСЫ и КРЕДИТ, 2015
Введение
Федеральный закон «О стратегическом планировании в Российской Федерации» от 28.06.2014 № 172-ФЗ (далее - Закон о стратегическом планировании) установил новые правовые рамки стратегирования социально-экономического развития, требующие
кардинального пересмотра действующих документов и выстраивания единой и цельной системы стратегического планирования.
По мнению известного ученого В.Н. Лексина, сложившаяся в 1990-е и первую половину 2000-х гг. практика государственного управления региональным развитием показала,
что разрозненные, концептуально не сопоставимые и не сведенные в единую систему юридических норм положения о разработке перспективных направлений территориального развития не в состоянии решить важную общегосударственную задачу [1].
В то же время систему стратегического планирования следует рассматривать не как аналог советской жесткой схемы централизованно установленного порядка регионального
управления, а как целостный и гибкий комплекс регулятивных положений организационного, правового, методического и информационного характера, позволяющих обеспечить заинтересованное и непротиворечивое взаимодействие федеральных и субфедеральных органов власти, а также хозяйствующих субъектов при разработке прогнозно-плановых документов, определяющих перспективы развития страны и ее регионов [1].
Нормативно-правовое закрепление деятельности в области стратегического планирования должно способствовать координации государственного и муниципального стратегического управления и бюджетной политики, а также эффективному управлению сложной и сильно дифференцированной по уровню развития
территориальной социально-экономической
системой России [2—5].
В Законе о стратегическом планировании предусмотрены рамочные сроки разработки документов стратегического планирования, установлены полномочия участников этого процесса, определены иерархия и общее содержание документов, закреплена обязательность их регистрации и включения в специальный реестр, а также предусмотрены необходимость общественного обсуждения и возможность привлечения заинтересованных сторон к разработке документов стратегического планирования, мониторингу и контролю за их реализацией.
По мнению А.Г. Гранберга, в современных теориях регион исследуется как многофункциональная и многоаспектная система [6]. В.У. Галустов считает, что в условиях сложившейся многоуровневой системы государственного управления в России стратегическое планирование стало основой для других видов планирования, а также для комплексного учета конкретных социально-экономических проблем [7].
Как отмечал Л.И. Абалкин и другие ученые, принципиальная особенность стратегического видения и планирования состоит в том, что его основу образуют прежде всего представления о качественных изменениях в обществе, государстве и экономике, о наиболее важных институциональных преобразованиях, обеспечивающих в итоге реальную достижимость целевых индикаторов стратегий [8]. В.С. Бочко считает, что ответом на вызовы рынка и глобализации должен стать переход развития территорий на использование стратегических планов, которые являются для России новой, нарождающейся экономической формой разрешения противоречий [9].
В целом стратегическое планирование представляет собой процесс формулирования целей и критериев управления, анализа проблем и среды, определения стратегических идей и конкурентных преимуществ, выбора сценариев и базовых стратегий развития, а также прогнозирования социально-экономического
развития [10].
Стратегическое планирование социально-экономического развития региона рассматривают также как систематический процесс, с помощью которого местные сообщества создают картину своего будущего и определяют этапы его достижения с учетом местных ресурсов [11].
В условиях рыночной экономики стратегическое региональное планирование позволяет:
• использовать конкурентные преимущества региона;
• определять точки роста, развитие которых принесет наибольший эффект;
• концентрировать инвестиционные ресурсы на приоритетных направлениях;
• создавать базу для обоснованной разработки рациональной схемы территориального планирования;
• стимулировать региональную власть к использованию современных методов управления [12].
Таким образом, главными задачами данного исследования являются обобщение опыта стратегического планирования субъектов РФ и зарубежных стран, систематизация приоритетов и целевых индикаторов социально-экономического развития регионов, а также выявление достижений и недостатков современной системы стратегического планирования и направлений ее совершенствования.
Стратегическое планирование как фактор управления развитием территорий. Опыт стратегического планирования за рубежом
Мировой опыт свидетельствует о том, что построение эффективной системы
стратегического планирования развития государства на всех уровнях административно-территориальной иерархии способствует решению ряда задач, в том числе:
• поиску новых драйверов развития для обеспечения устойчивого экономического роста, притока инвестиций, качественных изменений в экономике и социальной сфере;
• формированию конкурентного потенциала;
• созданию инновационной экономики;
• обеспечению национальной безопасности страны.
В связи с этим целесообразно рассмотреть зарубежный опыт регионального стратегического планирования.
Стратегия регионального развития Финляндии — 2020 была опубликована в 2010 г., а ее разработка началась в 2008 г. по инициативе Министерства занятости и экономики специально утвержденной
для этого рабочей группой, в которую вошли представители национальных министерств и региональных властей и групп интересов [13]. Их главной задачей было подготовить предложения по общему плану долгосрочного регионального развития до 2020 г. По сути, стратегия была разработана с применением технологии форсайта.
Стратегия регионального развития Финляндии — 2020 состоит из двух ключевых частей. В первой части представлены обоснованное видение приоритетов регионального развития по ключевым направлениям до 2020 г. и критически важные механизмы реализации. Вторая часть сформирована из справочных (обосновывающих) материалов, содержащих подробный анализ тенденций развития в 2010-х гг. и оценку их последствий. Кроме того, данные материалы включают совокупность мнений о направлениях и задачах регионального развития.
Стратегическое видение регионального развития Финляндии к 2020 г. сводится к пяти ключевым направлениям, среди которых:
1) создание для населения условий безопасной жизни; формирование комфортной и экологически эффективной и функциональной жилой среды, способствующей творческой самореализации; широкие возможности для работы, обучения и участия в общественной жизни;
2) интеграция иммигрантов в финское общество в качестве равноправных граждан;
3) эффективное использование и непрерывное развитие региональных компетенций и других ресурсов для успешного участия в глобальном разделении труда, построение динамических сетей сотрудничества, в том числе вовлечение регионов в международное сетевое сотрудничество;
4) экономическая диверсификация регионального развития и сокращение разрывов между регионами;
5) переход на низкоуглеродную экономику и рациональное использование природных ресурсов.
При этом особое внимание уделено широкому использованию местных ресурсов, сбалансированному развитию полицентрической пространственной структуры страны и, соответственно, сильному местному самоуправлению, развитию инновационных
центров международного значения и местных центров, функционирующих как важные элементы сетевой пространственной структуры [14, 15].
С точки зрения регионального развития интересен опыт стратегического планирования развития регионов Ирландии. Так, National Spatial Strategy for Ireland 2002-2020 (далее - Стратегия развития Ирландии до 2020 г.) представляет собой двадцатилетний стратегический план, разработанный для достижения наилучшего баланса социального, экономического, физического развития и роста численности населения между регионами [16, 17]. В Стратегии развития Ирландии заложены основные направления деятельности, с помощью которых регионы страны будут развивать свой потенциал в рамках национальной территориально-пространственной программы развития на период до 2020 г.
Главной задачей Стратегии развития Ирландии является поддержание баланса развития между экономически развитыми и депрессивными районами. Данный документ может использоваться при разработке и осуществлении государственной политики, при установлении национального паритета пространственного планирования, при выстраивании единой иерархии региональных стратегий, окружных и городских планов развития, а также региональной стратегии развития Северной Ирландии (Великобритания), при формировании будущих национальных и прочих инвестиционных планов развития.
Согласно законодательству Ирландии региональные власти каждые пять лет обязаны подготовить региональные доклады с анализом:
• общих требований развития региона;
• планов развития местных органов власти в регионе и обеспечения совместного развития приграничных районов;
• сферы предоставления государственных услуг в регионе.
Опыт стратегического планирования Великобритании отражен в Стратегии регионального развития Северной Ирландии до 2025 г. (далее — Стратегия развития Северной Ирландии). В данной стратегии определены основные цели:
• рост населения;
• увеличение числа домашних хозяйств;
• удовлетворение потребности в транспорте;
• минимизация последствий расслоения общества [18].
Основной задачей Стратегии развития Северной Ирландии является формирование стратегической рамочной системы, позволяющей обеспечить сбалансированность региональной экономики, устойчивость окружающей среды и создание инклюзивного общества.
Стратегический документ не является фиксированным планом или мастер-планом, представляя рамочные условия реализации, подготовленные в тесном сотрудничестве с сообществом и определяющие видение и основные вызовы развития региона. Стратегия развития Северной Ирландии определяет основы пространственного планирования:
• для повышения конкурентоспособности региональной экономики;
• для сохранения экологического равновесия;
• для формирования стратегий развития жилищного, транспортного, энергетического секторов, сферы обращения с отходами, для учета инфраструктуры и общественных услуг;
• для разработки планов и приоритетов государственных и частных инвестиций.
Стратегия развития Северной Ирландии разработана как документ общественного согласия всех основных стейкхолдеров и представляет собой согласованный план развития, в рамках которого государственная и частная сферы должны эффективно работать вместе с целью оптимизации использования ограниченных ресурсов, достижения взаимной выгоды и создания добавочной стоимости. Кроме этого, Стратегия развития Северной Ирландии содержит отчеты о развитии отдельных городов и их потенциалов.
Также интересен для изучения азиатский опыт стратегического планирования. Япония является одной из стран, которые используют региональное планирование в его всеобъемлющей форме. В настоящее время имеются две взаимосвязанные системы государственных планов:
1) комплексные национальные планы развития и национальные планы землепользования;
2) планы различного административно-территориального уровня [19].
Эти планы предназначены для реализации региональной политики в стране и способствуют снижению региональных диспропорций, обеспечивая основу для сбалансированного государственного развития.
Одной из важнейших особенностей японского регионального планирования является наличие принципа всеобъемлющего сотрудничества и взаимосвязей между всеми заинтересованными сторонами различных уровней управления. Так, региональные планы развития связаны с национальными планами землепользования и планами развития. В то же время региональные и муниципальные планы содержат более конкретные цели, имеющие приоритетное значение для отдельных районов.
Например, стратегический документ «Лидерство в эпоху экологического развития, новый комплексный план развития Хоккайдо» (далее -План развития Хоккайдо) был создан для содействия устойчивому развитию острова и вовлечения общества в решение стоящих перед регионом проблем. План развития Хоккайдо был принят в 2008 г. и имел прогнозный период до 2017 г.
В Плане развития Хоккайдо были определены следующие задачи:
• содействие решению вопросов, стоящих перед национальным правительством, за счет ресурсов и преимуществ Хоккайдо;
• стимулирование внедрения новаторских и экспериментальных программ для процветания экономики и общества;
• создание общества изобилия, использующего потенциал региональных особенностей [20].
Кроме этого, План развития Хоккайдо предусматривал достижение трех стратегических целей:
1) ф о р м и р о в а н и е о т к р ы т о й и конкурентоспособной экономики Хоккайдо;
2) обеспечение устойчивого развития Хоккайдо;
3) поддержание и развитие уникального территориального разнообразия Хоккайдо.
Данный стратегический документ также стал результатом сотрудничества национального правительства, местных органов власти, граждан, некоммерческих организаций, бизнеса и других структур.
Региональная экономика: Regional Economics:
теория и практика 4 (2016) 178-196 Theory and Practice
Следует отметить, что характерной чертой стратегического планирования зарубежных стран является наличие общего рамочного стратегического документа, определяющего основные направления регионального развития на долгосрочную перспективу. Разрабатываемые регионами стратегические планы развития должны быть связаны с рамочным документом, даже реализация специфических целей региона должна быть нацелена на достижение стратегических инициатив.
С таким подходом согласны и российские ученые. Только вертикально согласованная система стратегического планирования позволяет обоснованно определять приоритеты социально-экономического развития страны и ее регионов, соответствующие требованиям модернизации, согласовывать эти приоритеты, а также создавать надежные институты, инструменты и ресурсные источники для их реализации [3].
Неотъемлемым условием разработки и реализации стратегических документов зарубежных стран является вовлечение в процесс всех заинтересованных сторон.
Оценка действующих стратегий социально-экономического развития субъектов Российской Федерации
В Российской Федерации в настоящее время нет комплексного стратегического документа, определяющего основные приоритеты регионального развития. Однако основные направления региональной политики отражены в Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ на период до 2020 г.1 (далее - Концепция развития РФ) и в стратегиях социально-экономического развития федеральных округов.
Летом 2015 г. Председатель Правительства Д. Медведев поручил министру РФ по вопросам Открытого правительства М. Абызову создать рабочую группу по подготовке стратегии социально-экономического развития России до 2030 г. Правовые условия для разработки данного документа были сформированы постановлением Правительства РФ от 08.08.2015 № 823 «Об утверждении Правил разработки, корректировки, осуществления мониторинга и контроля реализации стратегии социально-экономического развития Российской Федерации».
1 О Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г.: распоряжение Правительства РФ от 17.11.2008 № 1662-р (ред. от 08.08.2009)
182 http://fin-izdat
Концепцией развития РФ определено, что государственная региональная политика направлена на обеспечение сбалансированного социально-экономического развития субъектов Российской Федерации, на сокращение межрегиональной дифференциации в социально-экономическом состоянии регионов и уровне жизни граждан, на комплексное развитие и повышение конкурентоспособности экономики регионов.
Особую роль в реализации обозначенных целей должны играть стратегические документы, р а зр а б аты вае м ы е не по с р е дс тв е нно на региональном уровне.
По состоянию на февраль 2015 г. утвержденные стратегические документы регионального социально-экономического развития (далее -региональные стратегии) имеют 79 из 85 субъектов Российской Федерации.
Разработанные проекты региональных стратегий имеют 3 региона: Москва, Тульская область, Красноярский край. Региональные стратегии и даже их проекты отсутствуют у Рязанской области, Республики Крым и Севастополя.
Для исследования было проанализировано содержание региональных стратегий, позволяющее определить видение субъектами РФ перспектив своего развития, и качество этих стратегий с точки зрения планирования и управления региональным развитием.
Стратегическое видение социально-экономического положения субъектов Российской Федерации в 2020 г.
Одной из проблем социально-экономического развития Российской Федерации в 2000—2012 гг. была возрастающая межрегиональная экономическая дифференциация, а основной задачей региональных властей — обеспечение сбалансированного развития за счет повышения качества управления [20].
Региональные стратегии являются базовыми документами, которые определяют перспективы долгосрочного развития регионов, направлены на устойчивое развитие всех сфер жизнедеятельности, увязывают долгосрочные приоритеты с бюджетными возможностями и программными мероприятиями, учитывают интересы всех субъектов региона, а также тесно связаны с другими механизмами и инструментами управления развитием субъектов РФ.
ш/|оита1/гедюп/
Образ будущего регионов России формируется в региональных стратегиях путем определения стратегических целей и задач, приоритетов развития и инвестиционных проектов, а также путем установления целевых индикаторов и ключевых показателей будущего развития. Анализ региональных стратегий свидетельствует о том, что образы будущего в регионах, несмотря на их значительные различия, во многом схожи и носят позитивный характер. Все региональные стратегии предусматривают:
• достижение высокого благосостояния населения;
• инновационность экономического развития;
• экологически благоприятную среду обитания.
При этом доминируют универсальные парадигмы стратегического развития, применимые ко всем без исключения субъектам РФ с их особенностями и спецификой.
Анализ формулировок стратегических целей и задач, закрепленных в стратегиях социально-экономического развития регионов России, позволил выделить семь приоритетных направлений.
В качестве основных приоритетов будущего развития регионы выделяют:
• экономический рост и/или повышение конкурентоспособности экономики (76 регионов);
• рост качества и уровня жизни населения (74 региона);
• инфраструктурную модернизацию и улучшение среды проживания (37 регионов);
• развитие инноваций (36 регионов);
• повышение эффективности управления (30 регионов);
• развитие интеграционных связей с другими регионами или странами (17 регионов);
• улучшение экологической обстановки (17 регионов).
Одни регионы формулируют цель комплексно, делая акцент на различных сферах жизнедеятельности. Например, в Костромской области стратегическими целями являются:
• повышение уровня благосостояния и качества жизни жителей области;
• выстраивание конкурентоспособной модели экономики на основе современных методов управления, эффективного оборота и расходования ресурсов;
• выполнение экономических, финансовых, социальных обязательств перед обществом.
Другие регионы в качестве целей выделяют несколько приоритетных направлений. Так, в Липецкой области обозначены следующие стратегические цели:
• повышение благосостояния и качества жизни населения;
• создание инновационной и конкурентоспособной экономики в регионе;
• улучшение экологической обстановки и качества окружающей среды;
• создание и внедрение системы эффективного государственного управления в области.
Анализ целевых индикаторов в стратегических документах регионов России свидетельствует об их дифференциации по составу, типу, прогнозному периоду и единицам измерения, что ограничивает возможность составления комплексного образа социально-экономического развития субъектов Российской Федерации к 2020 г.
Наиболее часто в региональных стратегиях представлены следующие ключевые показатели:
• валовый региональный продукт;
• инвестиции в основной капитал;
• численность населения;
• валовой региональный продукт на душу населения;
• ожидаемая продолжительность жизни при рождении;
• доля населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума в общей численности населения;
• общий коэффициент рождаемости.
Целевые показатели по динамике ВРП к 2020 г. отражены в стратегиях 43 регионов России, по инвестициям в основной капитал - в стратегиях 27 регионов, по численности населения -в стратегиях 39 регионов, по ВРП на душу населения - в стратегиях 27 регионов,
по ожидаемой продолжительности жизни -в стратегиях 33 регионов, по доле населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума - в стратегиях 35 регионов, по общему коэффициенту рождаемости - в стратегиях 15 регионов.
Для оценки качества прогнозирования целевые показатели региональных стратегий сравнили с аналогичными показателями Прогноза долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 г.2 (далее - Прогноз развития РФ), а также фактическими результатами развития регионов за 2012—2013 гг.
Следует отметить, что отдельные субъекты РФ прогнозируют слишком оптимистичный и необоснованный рост, другие, наоборот, прогнозируют незначительный рост показателей, который приводит к успешной реализацим стратегии. Наибольший рост валового регионального продукта к 2020 г. по сравнению с 2012 г. запланирован:
• в Республике Калмыкии (в 6,3 раза);
• в Чеченской Республике (в 4,2 раза);
• в Камчатском крае (в 4,1 раза);
• в Липецкой области (в 3,5 раза) (табл. 1).
Прогноз развития РФ даже при реализации инновационного сценария к 2030 г. предполагает рост суммарного ВРП регионов России по сравнению с 2011 г. в 2,15 раза. В Сибирском и Дальневосточном федеральных округах данный показатель должен вырасти в 2,2—2,5 раза, в Приволжском федеральном округе - в 2 раза, на юге России - в 2,4—2,7 раза.
В ряде региональных стратегий отмечена тенденция к снижению ВРП в 2020 г. по сравнению с 2012 г.:
• в Краснодарском крае — в 0,77 раза;
• в Республике Адыгее — в 0,75 раза;
• в Брянской области — в 0,74 раза.
В стратегических планах 17 из 42 анализируемых регионов России заложенные значения показателей не обеспечивают среднероссийских темпов роста значений ВРП, в то время как 18 регионов придерживаются среднероссийских
2 Прогноз долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2030 г.: разработан Минэкономразвития России 30.04.2013.
184 http://fin-izdat.
темпов роста, а 8 регионов имеют плановые темпы роста, превышающие среднероссийский уровень. Например, Республика Калмыкия прогнозирует рост ВРП к 2020 г. по сравнению с 2012 г. в 2,9 раза, что превышает среднероссийский уровень за тот же период. В Чеченской Республике и Камчатском крае запланирован рост аналогичного показателя в 1,9 раза, в Липецкой области - в 1,6 раза.
Наибольший рост ВРП на душу населения к 2020 г. по сравнению с 2012 г. предусмотрен:
• в Мурманской области — с 357,5 до 982 тыс. руб. (в 2,75 раза);
• в Белгородской области - с 355 до 937,9 тыс. руб. (в 2,6 раза);
• в Чувашской Республике -с 174,3 до 456,4 тыс. руб. (в 2,6 раза);
• в Свердловской области - с 344,3 до 853,4 тыс. руб. (в 2,5 раза).
Наименьший рост данного показателя спрогнозирован:
• в Ненецком автономном округе - с 3 841,1 до 4 178,5 тыс. руб. (в 1,09 раза);
• в Курганской области - с 162,6 до 175 тыс. руб. (в 1,08 раза).
Сравнительный анализ фактических и целевых значений показателя ВРП на душу населения позволяет сделать вывод о том, что 3 региона в 2012 г. уже достигли планового значения на 2020 г.:
• Республика Адыгея - 147,86%;
• Краснодарский край - 127,91%;
• Республика Карелия - 102,79%.
Наибольший рост инвестиций в основной капитал к 2020 г. по сравнению с 2013 г. запланирован:
• в Свердловской области - 721%, что в среднегодовом выражении составляет 103% (на 5,6% меньше среднего значения, спрогнозированного для Уральского федерального округа);
• в Камчатском крае - 709%, что в среднегодовом выражении составляет 101,3% (на 8,7% меньше среднегодового роста, запланированного для Дальневосточного федерального округа).
Наименьший рост инвестиций в основной капитал предусмотрен:
• в Республике Карелии - 113,5% за 7 лет;
• в Тамбовской области - 122,8% за тот же период.
Прогноз развития РФ предусматривает среднегодовой темп роста инвестиций 105,8% при инновационном сценарии за 2010—2030 гг.
Анализ прогнозного изменения численности населения позволил выявить следующие тенденции:
• 11 регионов прогнозируют незначительное снижение численности населения (в пределах 5%);
• в 28 субъектах РФ ожидается рост численности населения от 0,33% (в Свердловской области) до 140,7% в Камчатском крае.
Следует отметить, что согласно всем перспективным оценкам (за исключением демографического прогноза Росстата) в России в ближайшие два десятилетия ожидается депопуляция. Все средние варианты прогнозов Росстата, Отдела народонаселения ООН и Бюро цензов США предполагают сокращение численности населения России. Целевых значений на 2020 г. по общему коэффициенту рождаемости уже достигли в 2013 г. и перевыполнили их 13 из 15 анализируемых регионов. При этом два региона выполнили план более чем на 97%:
• Калининградская область в 2013 г. -12,4 промилле при целевом значении в 2020 г. -12,6 промилле;
• Ставропольский край в 2013 г. - 12,6 промилле при целевом значении в 2020 г. - 12,9 промилле.
В Ямало-Ненецком автономном округе также запланировано превышение среднероссийских темпов роста коэффициента рождаемости к 2020 г. на 40%. Незначительное превышение среднероссийского уровня запланировано еще в 5 регионах (Ставропольский край, Удмуртская Республика, Калининградская область,
Забайкальский край, Курганская область. Явно заниженные темпы роста значений коэффициента рождаемости наблюдаются у Республики Ингушетии (к 2020 г. - 49% от среднероссийского уровня), что не соответствует фактически достигнутому значению в 2013 г.
Все это свидетельствует о том, что изменение численности населения в регионах будет зависеть
не столько от естественного воспроизводства населения, сколько от миграционного движения.
Положительные тенденции прогнозируются и в динамике ожидаемой продолжительности жизни. 3 региона уже достигли целевых значений 2020 г. В Московской области продолжительность жизни составляет 70,8 года, Республике Ингушетии — 78,8 года, в Республике Карелии — 69,2 года.
В остальных 30 анализируемых регионах в 2013 г. целевые значения 2020 г. выполнены более чем на 90%. Прогнозируемые изменения
продолжительности жизни в регионах в основном совпадают со среднероссийскими тенденциями. В соответствии со средним сценарием демографического прогноза до 2030 г. ожидаемая продолжительность жизни при рождении в 2020 г. составит 73,1 года. При этом к 2020 г. 20 регионов будут соответствовать данному показателю на 100%, более 8 регионов - на 97—98% и 5 регионов - на 92—93%.
Что касается населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума регионов России, то предполагается увеличение его доли к 2020 г. в 3 регионах:
• Липецкая область (с 7,9 до 9%);
• Ставропольский край (с 11,8 до 13,2%);
• Санкт-Петербург (с 8 до 8,4%).
Для 12 регионов плановое значение на 2020 г. в 2013 г. достигнуто более чем на 85%.
Согласно Прогнозу развития РФ среднероссийский уровень доли населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума в 2020 г. составит 10,5%. Для 23 субъектов РФ запланировано более оптимистичное значение данного показателя. Например, в Республике Мордовии этот уровень будет в 2,6 раза ниже среднероссийского (к 2020 г. он составит 4,1%), в Псковской области -в 2,3 раза ниже среднероссийского (к 2020 г. он составит 4,5%), в Воронежской области -в 2,1 раза ниже среднероссийского (к 2020 г. он составит 5%).
Вместе с тем доля бедного населения в 11 регионах по прогнозу будет выше среднероссийского показателя. Данная тенденция отмечена в стратегиях Карачаево-Черкесской Республики (18%), Амурской области (15%), Забайкальского края (14,5%) и Костромской области (13,4%).
Все это позволяет сделать вывод о том, что некоторые регионы крайне пессимистично оценивают динамику данного показателя, нередко ухудшая прогноз. В частности, рост доли населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума к 2020 г. по сравнению с 2013 г. прогнозируется в стратегиях Белгородской области (81%), Ставропольского края (112%) и Республики Адыгеи (114%).
В этих же регионах в 2012 г. по сравнению с 2005 г., по данным Росстата, наблюдалась положительная динамика. В Белгородской области уровень бедного населения составлял 37% от среднероссийского, в Ставропольском крае и Липецкой области - 55%. Вместе с тем ряд регионов (Республика Мордовия и Псковская область), наоборот, сильно завысили ожидания от плановых значений показателей.
О четком представлении будущего того или иного региона России свидетельствует наличие приоритетных инвестиционных проектов, запланированных для реализации на кратко-и среднесрочную перспективу. Эти проекты рассматриваются как драйверы развития регионов, определяющие направление будущей
специализации. Однако только в 30 региональных стратегиях представлены подробные перечни приоритетных инвестиционных проектов, в 15 стратегиях их нет вообще, а в 34 стратегиях упомянуты единичные проекты.
Вместе с тем следует отметить довольно широкий охват инвестиционными проектами различных сфер социально-экономического развития регионов. Так, было выделено 12 крупных сфер приоритетного инвестирования, в том числе:
1) энергетическая инфраструктура;
2) энергосбережение;
3) транспортная и логистическая инфраструктура;
4) промышленность;
5) туристско-рекреационная сфера;
6) социальная сфера (образование, здравоохранение, культура, спорт и т.д.);
7) телекоммуникационная сфера;
8) АПК;
9) инновационная деятельность (инфраструктура, технологические платформы);
10) потребительский рынок;
11) экология;
186 Ийр://йп-^а!|
12) ЖКХ, жилищное строительство и благоустройство.
В стратегических документах Калининградской области, Чувашской и Чеченской республик проекты представлены в 10 из 12 сфер. В Курской, Орловской, Мурманской, Самарской, Новосибирской и Амурской областях, Забайкальском и Хабаровском краях, Республике Ингушетии - в 9 сферах. В Костромской, Московской, Ярославской, Архангельской, Ленинградской, Омской, Тюменской, Астраханской областях, Ставропольском и Красноярском краях проекты представлены только в 1—2 сферах.
Все это свидетельствует о том, что более 70% регионов реализуют инвестиционные проекты в транспортной сфере и промышленности, около 50% регионов - в сфере развития энергетической инфраструктуры, туризма, АПК, ЖКХ, жилищного строительства и благоустройства. Только в 2 регионах были указаны проекты в сфере энергосбережения.
Диверсификация промышленности предусмотрена в региональных стратегиях Вологодской, Оренбургской и Самарской областей, республиках Коми и Башкортостан, в Алтайском и Хабаровском краях, в Чеченской Республике (6 из 8 выявленных отраслевых направлений характеризуются наличием приоритетных проектов). Почти половина всех регионов реализует проекты в ТЭК и индустрии строительных материалов. Легкая пр о мы ш ле нно с ть я вля е тся на име не е инвестиционно привлекательной отраслью: проекты в ней включены в стратегические приоритеты лишь в Вологодской области, в Республике Саха (Якутия) и в Чеченской Республике.
Следует отметить, что реализуемые в регионах инвестиционные проекты напрямую связаны со сложившейся экономической специализацией и имеющимся природно-ресурсным потенциалом.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что действующие региональные стратегии не обеспечивают сбалансированность социально-экономического развития. Более того, региональные показатели не в полной мере увязаны со стратегическим видением развития Российской Федерации в целом.
Сравнительная оценка качества региональных стратегий
Законом о стратегическом планировании предусмотрены контроль за реализацией
документов стратегического планирования и оценка их качества. Следует отметить, что в настоящее время универсальной методики такой оценки не существует.
В связи с этим авторами данной статьи была использована методика, разработанная ИРИиГП НИУ «Высшая школа экономики», позволяющая выполнить качественный анализ стратегических документов социально-экономического развития регионов. Методика состоит из двух частей:
• экспертная оценка всей совокупности действующих стратегических документов для получения общего представления о качестве разработанных стратегий регионов России;
• интегральная оценка стратегических документов с точки зрения их потенциального влияния на процесс управления социально-экономическим развитием регионов.
Экспертная оценка стратегий социально-экономического развития субъектов РФ
В настоящее время стратегические документы субъектов РФ имеют различный формат. В частности, существуют:
• 68 стратегий социально-экономического развития;
• 3 концепции социально-экономического развития (Ленинградская, Тюменская и Иркутская области);
• 3 стратегии развития (Кабардино-Балкарская Республика, Нижегородская и Оренбургская области);
• 2 стратегии долгосрочного социально-экономического развития (Калужская область, Республика Марий Эл);
• схема комплексного развития производительных сил, энергетики и транспорта (Республика Саха (Якутия);
• стратегия экономического и социального развития (Санкт-Петербург);
• программа социально-экономического развития (Республика Татарстан).
Авторами были проанализированы
76 стратегических документов социально-экономического развития регионов России, из которых 51,3% разработаны до 2010 г. Большая часть таких стратегий актуализирована в связи с изменениями социально-экономической
ситуации как в регионах, так и в России в целом.
Однако в 19 регионах (49,5%) стратегии не актуализированы (это Курская, Смоленская, Тамбовская, Архангельская, Кировская, Нижегородская, Пензенская, Самарская, Свердловская, Новосибирская области, республики Коми, Адыгея, Калмыкия, Ингушетия, Башкортостан, Марий Эл, Мордовия, Бурятия, Саха (Якутия).
В то же время зачастую стратегические документы актуализируются каждый год. Например, в Белгородской области стратегии
редактировались в 2010, 2011, 2012, 2013 гг., в Ставропольском крае — в 2011, 2012, 2013 гг. Несколько раз в год корректировались стратегические документы:
• в Ивановской области (в 2011 г. дважды и в 2012 г.);
• в Вологодской области (в 2010 г., дважды в 2011 г. и трижды в 2013 г.);
• в Тюменской области (в 2011 г., дважды в 2012 и дважды в 2013, а также в 2014 г.).
Столь частое внесение изменений в действующие стратегические документы нарушает сам принцип долгосрочного планирования. Ряд регионов (Московская, Самарская, Томская области и Камчатский край) проводят актуализацию своих стратегий социально-экономического развития в настоящее время.
В большинстве регионов (40%) сроки планирования стратегических документов субъектов РФ варьируются от 2020 до 2035 г., как в Карачаево-Черкесской Республике.
Миссия в стратегии должна отражать векторы развития и конкурентные преимущества региона. К сожалению, приходится констатировать, что в формулировании миссии имеются определенные трудности. В 40 документах миссия не отражена вовсе (табл. 3). При этом наличие миссии в документе не означает, что определена роль региона в развитии России, миссия не является стимулом для заинтересованных сторон (стейкхолдеров). Таковы миссии в стратегиях Липецкой области («От европейских стандартов качества продукции - к европейским стандартам качества жизни населения») и Еврейской АО («От сегодняшнего потенциала -к устойчивому росту»).
Кроме этого, были выделены стратегии, в которых миссия четко определяет основные приоритеты развития региона на долгосрочную перспективу и роль региона в развитии Российской Федерации.
Например, миссия Калининградской области сформулирована следующим образом — «Формирование динамично развивающегося субъекта Российской Федерации, имеющего особый статус в отношениях Российской Федерации и ЕС, обеспечивающего высокие стандарты качества жизни людей на уровне развитых стран ЕС и предоставляющего своим жителям широкие возможности для самореализации и раскрытия интеллектуального, делового и творческого потенциала». Миссия Ростовской области сформулирована так — «Ростовская область - управленческий и инновационно-технологический центр Юга и части Центрально-Черноземного региона России, а также граничащих с ней территорий СНГ, обеспечивающий устойчивое экономическое и пространственное развитие, высокий уровень и качество жизни населения Ростовской области».
Большинство регионов корректно формулируют стратегическую цель своего развития. При этом в ряде субъектов РФ отсутствует комплексная стратегическая цель, но выделено несколько целей или стратегических направлений. К таким регионам можно отнести Воронежскую, Липецкую, Архангельскую, Калининградскую, Ростовскую, Самарскую, Ульяновскую, Амурскую области и Ненецкий автономный округ. До сих пор есть стратегии, в которых вообще не выделена стратегическая цель (Орловская область и Ставропольский край), либо она выделена формально.
SWOT-анализ, позволяющий выявить факторы внутренней и внешней среды, отражающий слабые и сильные стороны региона, его возможности и угрозы развития, не выполнен в стратегиях 15 субъектов Российской Федерации (Ивановская, Тверская, Ленинградская, Астраханская, Нижегородская, Оренбургская, Пензенская, Саратовская и Иркутская области, республики Карелия, Мордовия и Башкортостан, Ненецкий и Ямало-Ненецкий автономные округа, Приморский край).
Большая часть стратегий содержит несколько сценариев развития регионов, разработка которых позволяет тому или иному субъекту РФ с учетом сложившихся внутренних и внешних тенденций выбрать приоритетную модель дальнейшего социально-экономического развития и заранее просчитать возможные отклонения или определить альтернативные направления при значительных изменениях внешней среды. Однако в стратегических документах Липецкой области, Ставропольского и Пермского краев таких сценариев нет.
188 Ийр://йп-^а!|
Очень важной составляющей любой стратегии является обоснование прогнозных индикаторов, по которым можно оценить степень выполнения стратегии. В большинстве регионов целевые индикаторы достаточно полно представлены в стратегиях социально-экономического развития. Ис кл юче ние с о с та вля ют См о ле нс кая и Новгородская области, а также Пермский край, в стратегии которого обозначены плановые индикаторы лишь до 2015 г. В 30 стратегических документах субъектов РФ не предусмотрена система мониторинга реализации стратегии социально-экономического развития.
Таким образом, наблюдается определенное противоречие, которое заключается в том, что субъект РФ закрепляет систему показателей для анализа реализации стратегии, но не фиксирует, как и кто будет его проводить, с какой периодичностью и т.п.
Следует отметить, что в 12 субъектах РФ мониторинг реализации стратегии вынесен в отдельный раздел или подраздел стратегии социально-экономического развития. Кроме того, в стратегических документах 7 субъектов РФ не разработаны механизмы реализации стратегии (Московская, Кировская, Пензенская, Саратовская, Свердловская, Челябинская и Амурская области).
Особую актуальность в настоящее время имеет риск-менеджмент, позволяющий прогнозировать р ис ки и планир о в ать ме р о пр ия тия по нивелированию последствий этих рисков. В 37 региональных стратегиях подобные риски, а также планы или сценарии по ликвидации последствий рисков не обозначены. В 18 стратегиях выделены ключевые риски развития региона (часто в рамках SWOT-анализа, объединенных с вызовами развития). В 16 стратегиях обозначены риски реализации стратегических сценариев или планов, однако не выделены мероприятия по их нивелированию. В 5 стратегиях обозначены риски достижения поставленных планов или реализации стратегических сценариев и хотя бы формально отражены превентивные меры.
Кроме этого, субъекты РФ не включают в стратегические документы меры на случай наступления кризиса. Исключение составляют Псковская, Кировская и Омская области, Удмуртская Республика. Однако это обосновано тем, что большинство стратегий данных регионов разрабатывалось либо редактировались в посткризисный период с 2009 по 2010 г. Лишь в стратегии Омской области предусмотрено антикризисное управление в рамках сценария «Борьба за выживание».
Таким образом, в действующих стратегических документах субъектов РФ не рассматривается наступление экономического или финансового кризисов как внутри страны, так и на международном уровне. В итоге регионы оказываются не в состоянии реализовать стратегически важные и приоритетные проекты развития в кризисные периоды.
Следует отметить еще одну особенность разработанных стратегий социально-
экономического развития субъектов Российской Федерации, которая усложняет анализ стратегических документов. Это произвольное отражение состава и вида плановых индикаторов, что обусловлено отсутствием общих методических рекомендаций и требований к целевым индикаторам реализации стратегий.
Анализ содержания региональных стратегий субъектов Российской Федерации в целом позволяет получить представление о качестве стратегического планирования в России и о направлениях его совершенствования в рамках Закона о стратегическом планировании, но не позволяет сравнить качество стратегических документов. В связи с этим был проведен сравнительный анализ стратегических документов регионов России на основе авторской методики интегральной оценки.
Интегральная оценка стратегических документов субъектов Российской Федерации
Проведение интегральной оценки стратегических документов состояло из нескольких этапов.
I этап - определение достаточности анализа текущего состояния социально-экономического развития и обоснованности выявленных ключевых проблем и потенциала развития субъекта РФ. Это дает возможность выявить накопленные проблемы и оценить потенциал для последующего развития, проанализировать имеющиеся ограничения и структурные проблемы, а также оценить риски и вызовы для последующего роста.
II этап — выявление вариативности сценариев развития субъекта РФ. Разработка нескольких альтернатив развития региона дает возможность оценить преимущества и недостатки каждого направления и определить наиболее приемлемый вариант, который наилучшим способом балансирует интересы развития экономики, общества и системы власти.
III этап — определение комплексности подхода к
развитию человеческого капитала и социальной
сферы.
IV этап — определение комплексности и обоснованности развития экономики региона.
V этап — определение комплексности пространственного развития и межрегионального сотрудничества.
VI этап — определение комплексности подхода к повышению эффективности регионального управления.
VII этап — выявление этапов, механизмов и целевых программ достижения стратегических целей социально-экономического развития региона, отраженных в региональной стратегии.
VIII этап — определение обоснованности целевых индикаторов реализации стратегии и принципов организации мониторинга по ее реализации.
IX этап — определение степени разработанности механизмов управления реализацией стратегии и наличия оценки финансовых ресурсов, необходимых для достижения стратегических целей.
X этап — определение обоснованности приоритетных направлений и выявление приоритетных проектов развития, включая кр упно мас штабны е ме р о пр иятия и инвестиционные проекты.
Общая оценка стратегического документа рассчитывалась по формуле
Rk=IJzi■кi,
где К; - интегральная оценка I -го направления; - весовой коэффициент I -го направления.
Предполагается, что каждое направление, отраженное в стратегическом документе, равнозначно влияет на качество стратегии и повышение эффективности управления социально-экономическим развитием региона в долгосрочном периоде.
Каждый из выделенных критериев оценки региональных стратегий характеризуется наличием отдельных подкритериев К;, которые рассчитываются по формуле
к=!У
где А; - ' -й параметр для оценки выделенного направления;
У' - весовой коэффициент значимости ' -го параметра в контексте I -го направления.
Результирующая интегральная оценка качества стратегических документов регионов представлена в табл. 3, 4.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что большинство регионов имеют стратегии достаточно хорошего качества, которые нацелены на комплексное развитие территорий и содержат приоритетные направления. Однако в большинстве стратегий не всегда предусмотрены необходимые финансовые ресурсы для реализации намеченных стратегических планов, зачастую отсутствуют системы механизмов и инструментов реализации, планы мероприятий по достижению стратегических целей и ответственные за их воплощение.
Тем не менее региональные стратегии 7 субъектов РФ (Белгородская, Ульяновская, Владимирская и Курская области, Забайкальский край, Чеченская Республика, Ханты-Мансийский автономный округ - Югра) не только содержат меры по развитию практически всех сфер жизнедеятельности региона, но и соответствуют законодательно закрепленным требованиям к отдельным блокам стратегий субъектов РФ. При этом стратегические документы 16 регионов нуждаются в корректировке до 2017 г., что обусловлено необходимостью усиления их роли в качестве управленческих документов развития с учетом приоритетов и рекомендаций федерального уровня, а также лучших практик стратегического планирования других регионов.
В то же время недостаточное внимание отдельных субъектов РФ к стратегическому планированию, несвязанность региональных стратегий с бюджетными прогнозами и целевыми программами развития, несогласованность, а порой и противоречивость стратегических документов регионального и федерального уровней, отсутствие у большинства регионов эффективной системы мониторинга реализации стратегических документов, закрытость данных — все это ограничивает возможности стратегического планирования в социально-экономическом развитии регионов.
Заключение
Стратегическое планирование на региональном уровне недостаточно используется как механизм управления социально-экономическим развитием территории. Это связано как с объективными причинами (недостаточность бюджетных средств, санкции, финансовые и экономические кризисы), так и с недостатками существующей системы стратегического планирования.
В связи с отсутствием федеральных методических рекомендаций на региональном уровне сложилась сильно дифференцированная система стратегических документов развития. Разноплановые и неоднородные по содержанию документы носят общее название «Стратегия социально-экономического развития». Неоднозначны и стратегические приоритеты развития. Например, по результатам рейтинга «Эксперт РА» Стратегия социально-экономического развития Калужской области до 2030 г. «Человек — центр инвестиций»3 признана наиболее внятной и хорошо проработанной стратегией, однако в ней раскрыты только приоритеты кластерного развития региона. Отсутствие единой системы целевых индикаторов стратегий также снижает их управленческую эффективность.
Таким образом, главной задачей совершенствования системы стратегического планирования Российской Федерации должно стать повышение качества и взаимоувязанности документов стратегического планирования, основанное на накопленном опыте и лучших практиках как российских регионов, так и зарубежных стран.
Анализ опыта стратегического планирования за рубежом свидетельствует о том, что региональные стратегии отличаются наличием общего рамочного стратегического документа, определяющего основные направления регионального развития на долгосрочную перспективу, с которым должны быть связаны разрабатываемые регионами стратегические планы развития.
3 Стратегия социально-экономического развития Калужской области до 2030 г. «Человек — центр инвестиций»: постановление правительства Калужской области от 29.06.2009 № 250.
Таблица 1
Прогноз динамики ВРП в стратегиях социально-экономического развития регионов, млрд руб.
Субъект РФ 2012 г. 2020 г.
Брянская область 209,8 156,1
Ивановская область 136,5 134,6
Липецкая область 294,9 1 030,3
Псковская область 108,2 283,1
Республика Адыгея 65,2 49,1
Республика Калмыкия 34 214,6
Краснодарский край 1 438,5 1 102,5
Республика Дагестан 378 751,5
Карачаево-Черкесская Республика 59,5 157,2
Республика Северная Осетия — Алания 99,7 285,4
Чеченская Республика 103,7 437,9
Кемеровская область 717,7 1 950,2
Камчатский край 127 517,8
Источники: данные Росстата и региональных стратегий
Таблица 2
Прогноз динамики общего коэффициента рождаемости в стратегиях социально-экономического развития субъектов РФ, чел./1 000 чел. населения
Субъект РФ 2013 г. 2020 г.
Белгородская область 11,6 11,3
Владимирская область 11,1 9,7
Московская область 12,1 10,5
Калининградская область 12,4 12,6
Республика Адыгея 12,5 10,1
Республика Ингушетия 21,2 5,59
Ставропольский край 12,6 12,9
Кировская область 13 8,12
Республика Мордовия 10,1 8,6
Удмуртская Республика 14,6 12,7
Курганская область 14 12,1
Ямало-Ненецкий АО 16,6 16
Забайкальский край 15,9 12,5
Магаданская область 12,6 11,2
Хабаровский край 13,9 10,9
Источники: данные Росстата и региональных стратегий
Таблица 3
Классификация стратегических документов субъектов РФ по итогам качественной оценки
Оценка Интерпретация Количество субъектов РФ
Высокий уровень проработанности Стратегия, предусматривающая развитие практически всех сфер социально-экономического развития региона и максимально полно отражающая механизмы, инструменты и ресурсы управления, реализации и мониторинга стратегических приоритетов 7
Достаточная проработанность приоритетных сфер Стратегия, предусматривающая развитие приоритетных сфер социально-экономического развития региона и частично отражающая механизмы, инструменты и ресурсы управления, реализации и мониторинга стратегических приоритетов 53
Формальный уровень исполнения Стратегия, предусматривающая развитие отдельных сфер социально-экономического развития региона и частично отражающая механизмы, инструменты и ресурсы управления, реализации и мониторинга стратегических приоритетов 16
Источник: авторская разработка
Таблица 4
Интегральная оценка стратегических документов субъектов РФ, баллы
Субъект РФ Год утверждения (редактирования, актуализации) стратегии Баллы
Белгородская область 2010 (2010, 2011, 2012, 2013) 0,87
Забайкальский край 2013 (2014) 0,87
Ульяновская область 2008, 2010 (2014) 0,83
Владимирская область 2014 0,82
Чеченская Республика 2012 0,82
Ханты-Мансийский автономный округ — Югра 2012 0,81
Курская область 2007 0,8
Курганская область 2008 (2011, 2013) 0,78
Вологодская область 2010 (2010, 2011 — дважды, 2013 — трижды) 0,78
Мурманская область 2013 0,78
Новосибирская область 2007 0,77
Калининградская область 2012 0,76
Костромская область 2013 0,76
Республика Северная Осетия — Алания 2012 0,73
Чувашская Республика 2007 (2008, 2010, 2011, 2013) 0,73
Республика Коми 2008 0,73
Орловская область 2013 0,71
Санкт-Петербург 2014 0,71
Ленинградская область 2013 0,7
Республика Карелия 2010 0,69
Амурская область 2012 0,69
Магаданская область 2011 (2011 — дважды) 0,69
Карачаево-Черкесская Республика 2014 0,69
Челябинская область 2007 (2008, 2012, утратила силу в 2014), текущая стратегия — 2014 0,68
Калужская область 2009 (2014) 0,68
Омская область 2013 0,68
Республика Алтай 2008 (2009, 2012, 2013) 0,68
Камчатский край 2010 0,67
Еврейская автономная область 2012 0,66
Ивановская область 2010 (2011 — дважды), 2012 0,66
Саратовская область 2012 0,66
Республика Саха (Якутия) 2006 0,66
Удмуртская Республика 2009 0,65
Алтайский край 2007 (2011) 0,65
Республика Ингушетия 2009 0,65
Республика Калмыкия 2008 0,64
Кировская область 2008 (2009) 0,64
Республика Башкортостан 2009 0,64
Брянская область 2008 (2011) 0,63
Самарская область 2006 0,63
Ростовская область 2007 (2011) 0,63
Воронежская область 2010 (2011, 2012) 0,61
Республика Тыва 2007 (2012) 0,61
Приморский край 2008 (2013) 0,6
Республика Хакасия 2011 (2014) 0,6
Республика Бурятия 2007 0,59
Волгоградская область 2012 0,58
Тюменская область 2009 (2011, 2012 — дважды, 2013 — дважды, 2014) 0,57
Ярославская область 2014 0,56
Оренбургская область 2010 0,55
Астраханская область 2010 0,55
Ненецкий автономный округ 2010 (2012) 0,54
Новгородская область 2012 (2013) 0,54
Хабаровский край 2009 (2011) 0,54
Ставропольский край 2009 (2011, 2012, 2013) 0,53
Кемеровская область 2008 (2012) 0,5
Тамбовская область 2009 0,5
Псковская область 2010 0,5
Республика Дагестан 2011 (2013) 0,5
Краснодарский край 2008 (2013) 0,5
Свердловская область 2008 0,49
Иркутская область 2010 0,49
Пензенская область 2007 0,48
Республика Мордовия 2008 0,47
Липецкая область 2006 (2009, 2011) 0,47
Томская область 2005 (2012) 0,46
Сахалинская область 2011 (2014) 0,45
Тверская область 2013 0,42
Республика Марий Эл 2007 0,41
Московская область 2006 (2011) 0,4
Смоленская область 2007 0,39
Республика Адыгея 2009 0,39
Нижегородская область 2006 (2009) 0,36
Ямало-Ненецкий автономный округ 2001 (2014) 0,36
Архангельская область 2008 0,34
Пермский край 2011 (2012) 0,28
Источник: авторская разработка
Список литературы
1. Лексин В.Н., Швецов А.Н. Общегосударственная система стратегического планирования территориального развития // Труды института системного анализа РАН. 2006. Т. 22. С. 192-212.
2. Бухвальд Е.М. «Вытянет» ли стратегическое планирование российскую экономику? // Экономика: вчера, сегодня, завтра. 2014. № 8-9. С. 9-26.
3. Бухвальд Е.М. Система стратегического планирования как ключевой инструмент модернизации российской экономики // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного политехнического университета. 2014. № 3. С. 10-16.
4. Глигич-Золотарева М.В. Старые проблемы и новые подходы к стратегическому планированию в России // Федерализм. 2014. № 3. С. 83-94.
5. Ускова Т.В., Чекавинский А.Н. Закон о стратегическом планировании в Российской Федерации: достоинства и нерешенные вопросы (экспертная оценка) // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2014. № 4. С. 63-67.
6. Гранберг А.Г. Моделирование пространственного развития экономики // Регион: Экономика и социология. 2007. № 1. С. 87-107.
7. Галустов В.У. Совершенствование стратегического планирования социально-экономического развития муниципального образования // Молодой ученый. 2014. № 3. С. 388-392.
8. Абалкин Л.И. О новой концепции долгосрочной стратегии // Вопросы экономики. 2008. № 3. С.37-38.
9. Бочко В.С. Стратегическое планирование развития территории - нарождающаяся экономическая форма ответа на вызовы рынка и глобализации // Экономика региона. 2005. № 1. С. 20-38.
10. Сангадиева И.Г. Стратегическое управление региональными социально-экономическими системами // Известия Иркутской государственной экономической академии. 2005. № 1. С. 56-60.
11. Гапоненко А.Л. Стратегическое планирование социально-экономического развития региона // Пространственная экономика. 2005. № 4. С. 40-53.
12. Чмышенко Е.В. Стратегическое планирование как фактор регионального развития // Вестник Оренбургского государственного университета. 2010. № 1. С. 77-82.
13. Antikainen J., Vartiainen P. Polycentricity in Finland: from structure to strategy // Built Environment. 2005. Vol. 31. № 2. P. 143-152. doi: 10.2148/benv.31.2.143.66257
14. Kalliomûki H. Towards comprehensive spatial development in Europe: A critical view from Finland // Planning Theory and Practice. 2012. Vol. 13. № 4. P. 569-589. doi: 10.1080/14649357.2012.728004
15. Felsenstein D., Portnov B.A. Regional Disparities in Small Countries. Springer-Verlag Berlin and Heidelberg GmbH & Co. KG, 2005. 340 p.
16. Борисенко А.И. Ирландия и политика ЕС по оказанию финансовой помощи странам еврозоны // Современная Европа. 2011. № 4. С. 95-108.
17. ScottM. Strategic spatial planning and contested ruralities: Insights from the republic of Ireland // European Planning Studies. 2006. Vol. 14. № 6. P. 811-829. doi: 10.1080/09654310500496149
18. Зубаревич Н.В., Сафронов С.Г. Неравенство социально-экономического развития регионов и городов России 2000-х годов: рост или снижение? // Общественные науки и современность. 2013. № 6.
19. Merkusheva O. Regional Policy in Post-Industrial Japan // Hemispheres. Studies on Cultures and Societies. 2013. № 28. P. 117-133.
20. Атанов Н.И., Мункодугарова А.Б., Семёнов Ф.В. Стратегические подходы Японии и Республики Корея к развитию регионов: уроки, полезные для России // Вестник Бурятского государственного университета. 2014. № 2. С. 70-76.
С.15-26.
Региональная экономика: Regional Economics:
теория и практика 4 (2016) 178-196 Theory and Practice
ISSN 2311-8733 (Online) Regional Strategic Planning
ISSN 2073-1477 (Print)
QUALITY ASSESSMENT OF REGIONAL STRATEGIES FOR DEVELOPMENT IN RUSSIA Irina N. IL'INAa, Evgenii E. PLISETSKIIb% Galina S. KOPYCHENKOc, Evgeniya G. RYBINAd
a Institute of Regional Studies and Urban Planning, National Research University Higher School of Economics,
Moscow, Russian Federation
i.n.ilina@mail.ru
b Institute of Regional Studies and Urban Planning, National Research University Higher School of Economics, Moscow, Russian Federation evgenij.pliseckij@gmail. com
c Institute of Regional Studies and Urban Planning, National Research University Higher School of Economics,
Moscow, Russian Federation
galina.kopychenko@gmail.com
d Institute of Regional Studies and Urban Planning, National Research University Higher School of Economics,
Moscow, Russian Federation
ribina_evgenia@mail.ru
• Corresponding author
Article history: Abstract
Received 13 October 2015 Importance The article deals with the problems and peculiarities of strategic and target planning
Received in revised form system in the regions of the Russian Federation.
13 November 2015 Objectives The purpose of the article is to analyze the role, lines and significance of regional
Accepted 30 November 2015 strategizing.
Methods For the study, we used our own methods of qualitative assessment of strategic planning at JEL classification: O21, P21, the regional level, as well as economic-statistical and comparative research methods. R10, R58 Results We assessed the quality of the development of regional development strategies in the
Russian Federation and propose certain adjustment to the Federal Law On Strategic Planning in the Russian Federation of June 28, 2014 № 172-FZ.
Conclusions and Relevance We concluded that strategic planning at the regional level as a Keywords: strategy, social and mechanism to manage the socio-economic development of the territory is used very insufficiently. economic development, subject We note that the main task in setting a system of strategy planning in the Russian Federation is to of Russian Federation, ranking, improve the quality and consistency of strategy-planning documents based on the best practices of target indicator, expert analysis the regions.
© Publishing house FINANCE and CREDIT, 2015
References
1. Leksin V.N., Shvetsov A.N. Obshchegosudarstvennaya sistema strategicheskogo planirovaniya territorial'nogo razvitiya [A nation-wide system of strategic planning of territorial development]. Trudy instituta sistemnogo analiza RAN = Proceedings of Institute for Systems Analysis of RAS, 2006, vol. 22, pp.192-212.
2. Bukhval'd E.M. "Vytyanet" li strategicheskoe planirovanie rossiiskuyu ekonomiku? [Will strategic planning 'save' the Russian economy?]. Ekonomika: vchera, segodnya, zavtra = Economics: Yesterday, Today and Tomorrow, 2014, no. 8-9, pp. 9-26.
3. Bukhval'd E.M. Sistema strategicheskogo planirovaniya kak klyuchevoi instrument modernizatsii rossiiskoi ekonomiki [Strategic Planning System as a Key Tool to Modernize the Russian Economy]. Nauchno-tekhnicheskie vedomosti Sankt-Peterburgskogo gosudarstvennogo politekhnicheskogo universiteta = St.Petersburg State Polytechnic University Journal. Economics, 2014, no. 3, pp. 10-16.
4. Gligich-Zolotareva M.V. Starye problemy i novye podkhody k strategicheskomu planirovaniyu v Rossii [Old problems and new approaches to the strategic planning in Russia]. Federalizm = Federalism, 2014, no. 3, pp. 83-94.
5. Uskova T.V., Chekavinskii A.N. Zakon o strategicheskom planirovanii v Rossiiskoi Federatsii: dostoinstva i nereshennye voprosy (ekspertnaya otsenka) [Law on strategic planning in the Russian Federation: Advantages and unresolved issues: An expert evaluation]. Ekonomicheskie i sotsial'nye peremeny: fakty,
tendentsii, prognoz = Economic and Social Changes: Facts, Trends, Forecast, 2014, no. 4, pp. 63-67.
6. Granberg A.G. Modelirovanie prostranstvennogo razvitiya ekonomiki [Modelling a spatial development of national and world economies: evolution in approaches]. Region: Ekonomika i Sotsiologiya = Region: Economics and Sociology, 2007, no. 1, pp. 87-107.
7. Galustov V.U. Sovershenstvovanie strategicheskogo planirovaniya sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya munitsipal'nogo obrazovaniya [Improvement of strategic planning of the social and economic development of a municipality]. Molodoi uchenyi = Young Scientist, 2014, no. 3, pp. 388-392.
8. Abalkin L.I. O novoi kontseptsii dolgosrochnoi strategii [On a New Concept of Long-term Strategy]. Voprosy Ekonomiki, 2008, no. 3, pp. 37-38.
9. Bochko V.S. Strategicheskoe planirovanie razvitiya territorii - narozhdayushchayasya ekonomicheskaya forma otveta na vyzovy rynka i globalizatsii [Strategic planning of the development of the territory as an emerging economic form of respond to the market and globalization challenges]. Ekonomika regiona = The Region's Economy, 2005, no. 1, pp. 20-38.
10. Sangadieva I.G. Strategicheskoe upravlenie regional'nymi sotsial'no-ekonomicheskimi sistemami [Strategic management of regional social and economic systems]. Izvestiya Irkutskoi gosudarstvennoi ekonomicheskoi akademii = Izvestiya of Irkutsk State Economics Academy, 2005, no. 1, pp. 56-60.
11. Gaponenko A.L. Strategicheskoe planirovanie sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya regiona [Strategic planning of the region's social and economic development]. Prostranstvennaya ekonomika = Spatial Economics, 2005, no. 4, pp. 40-53.
12. Chmyshenko E.V. Strategicheskoe planirovanie kak faktor regional'nogo razvitiya [Strategic planning as a factor in regional development]. Vestnik Orenburgskogo gosudarstvennogo universiteta = Vestnik of Orenburg State University, 2010, no. 1, pp. 77-82.
13. Antikainen J., Vartiainen P. Polycentricity in Finland: From Structure to Strategy. Built Environment, 2005, vol. 31, no. 2, pp. 143-152. doi: 10.2148/benv.31.2.143.66257
14. Kalliomäki H. Towards Comprehensive Spatial Development in Europe: A critical view from Finland. Planning Theory and Practice, 2012, vol. 13, no. 4, pp. 569-589. doi: 10.1080/14649357.2012.728004
15. Felsenstein D., Portnov B.A. Regional Disparities in Small Countries. Springer-Verlag Berlin and Heidelberg GmbH & Co. KG, 2005, 340 p.
16. Borisenko A.I. Irlandiya i politika ES po okazaniyu finansovoi pomoshchi stranam evrozony [Ireland and the EU policy of financial assistance for euro zone countries]. Sovremennaya Evropa = Contemporary Europe, 2011, no. 4, pp. 95-108.
17. Scott M. Strategic Spatial Planning and Contested Ruralities: Insights from the Republic of Ireland. European Planning Studies, 2006, vol. 14, no. 6, pp. 811-829. doi: 10.1080/09654310500496149
18. Zubarevich N.V., Safronov S.G. Neravenstvo sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya regionov i gorodov Rossii 2000-kh godov: rost ili snizhenie? [The Inequality of Social and Economic Development of Regions and Cities of Russia of the 2000s: Growth or Decline?]. Obshchestvennye nauki i sovremennost' = Social Sciences and Modernity, 2013, no. 6, pp. 15-26.
19. Merkusheva O. Regional Policy in Post-Industrial Japan. Hemispheres. Studies on Cultures and Societies, 2013, no.28, pp.117-133.
20. Atanov N.I., Munkodugarova A.B., Semenov F.V. Strategicheskie podkhody Yaponii i Respubliki Koreya k razvitiyu regionov: uroki, poleznye dlya Rossii [Strategic approaches of Japan and the Republic of Korea to the development of regions: lessons useful for Russia]. VestnikBuryatskogo gosudarstvennogo universiteta = Buryat State University Bulletin, 2014, no. 2, pp. 70-76.
