CC BY
63
Теория и история государства и права
УДК 34.01 П.С. Баринов*
Оценка и ценность правовых категорий в правоинтерпретационной деятельности
В статье привлекается внимание к вопросу о значении категорий права и законодательства в правоинтерпретационной деятельности. Раскрываются специфические особенности текстуального выражения дефиниций в российском законодательстве, определяются основные требования к процессу толкования правовых категорий. Отстаивается позиция о необходимости различения оценки и ценности правовых категорий. Излагается авторское видение вопроса о критериях оценки правовых категорий в рамках правоинтерпретационной деятельности. Поддерживается точка зрения о нецелесообразности выделения у правовых категорий отрицательной ценности. Намечаются общие контуры проблемы обесценивания понятий законодательства.
Ключевые слова: толкование права, правовые категории, аксиологический подход в праве, критерии оценки правовых категорий, ценностное содержание понятий законодательства.
P.S. Barinov*. Assessment and value of the legal categories in the interpretation of law. The article draws attention to the question of the meaning of the categories of law and legislation in the interpretation of law. The author reveals specific features of textual expression of definitions in the Russian legislation and defines the basic requirements to the process of interpretation of legal categories. The need to distinguish between assessment and value of legal categories is asserted. The author outlines his vision of the question of evaluation criteria of legal categories within the framework of legal interpretation. The view that allocation of legal categories has negative values is supported. The author outlines the general frames of the problem of the depreciation of the legislation terms.
Keywords: interpretation of law, legal categories, axiological approach to law, assessment criteria of legal categories, value concepts of law.
В истории развития российской правовой системы наблюдается непрерывный процесс количественного роста и качественного усложнения понятийного аппарата законодательства, что существенным образом актуализирует вопрос о необходимости научно обоснованного определения правил и критериев оценки юридических категорий в правоинтерпретационной деятельности, а также установления их ценностного содержания и его влияния на процесс толкования норм права. Отдельной относительно самостоятельной проблемой в научно-практическом плане является задача по уяснению и разъяснению смысла легально закрепленных понятий в деле системного толкования предписаний законодательства, которая не может быть решена без надлежащего теоретического осмысления вопросов оценки и ценностного содержания правовых категорий.
Излагая вопрос о значении правовых категорий в процессе толкования норм права, сразу же необходимо выделить два основных аспекта данной проблемы. Первый из них касается анализа возможностей использования доктринальных (теоретических) понятий, вырабатываемых юридической наукой, в практической правоинтерпретационной деятельности. Второй аспект предполагает рассмотрение специфики толкования собственно легально закрепленных понятий, напрямую выраженных в тексте законодательства. В рамках данной статьи предлагается сконцентрировать внимание именно на последнем моменте заявленной проблематики.
В процессе правоинтерпретационной деятельности следует учитывать два вида дефиниций правовых категорий в законодательстве - номинальные и реальные. Специфика первых заключается в перечневом способе изложения определения понятия. К примеру, в налоговом законодательстве имеет
* Баринов, Павел Сергеевич, преподаватель кафедры теории государства и права ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия». Адрес: Россия, 410056, г. Саратов, ул. Вольская, д. 1. Тел.: 8-987-331-82-51. E-mail: barinov.p@mail.ru.
* Barinov, Pavel Sergeyevich, lecturer of the department of theory of state and law of Saratov state law academy. Address: Russia, 410015, Saratov, Volskaya str., 1. Ph.: 8-987-331-82-51. E-mail: barinov.p@mail.ru.
© Баринов П.С., 2016
Теория и история государства и права
место номинальная дефиниция категории «физические лица» - это граждане Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства. В той же отрасли законодательства используется и реальные определения правовых категорий. Так, под индивидуальными предприниматели предписывается понимать физических лиц, зарегистрированных в установленном законом порядке и осуществляющих предпринимательскую деятельность на началах риска без образования юридического лица в целях извлечения прибыли (ст. 11 Налогового кодекса РФ).
При этом в литературе обоснованно предлагается также анализировать в процессе толкования структуру дефиниций правовых категорий, которая включает в себя две части - определяемое и определяющее [8, с. 291]. Истолкование понятий предполагает использование по меньшей мере двух способов - филологического (языкового) и логического. Последние неразрывно связаны между собой, что не отменяет их относительно самостоятельного значения в правоинтерпретационной деятельности. В данном случае можно привести следующее высказывание, весьма точно поясняющее причину и суть различия указанных способов: «Хотя понятие и слово, суждение и предложение находятся в неразрывном единстве содержания и формы, но это единство не есть их тождество» [11, с. 112]. Само же толкование категории законодательства представляет собой процесс раскрытия его смысла интерпретатором посредством развертывания соответствующей дефиниции (как сжатого суждения) в совокупность взаимосвязанных более детальных суждений о содержании, признаках и объеме анализируемого понятия.
Ценность законодательной категории в правоинтерпретационной деятельности заключена в том, что категория, будучи результатом синтеза целого ряда суждений и умозаключений о важнейших средствах правового регулирования, составляет наряду с иными подобными понятиями смысловое ядро системы нормативных правовых актов, которое во многом предопределяет понимание иных компонентов, предписаний законодательства. В юридической литературе ценностное содержание легально закрепленных категорий раскрывается в таких характеристиках, как:
- особая смысловая, сконцентрированная информационная нагрузка законодательной дефиниции, выражает наиболее устойчивые, повторяющиеся связи правовой действительности [3, с. 7] (гносеологическая ценность);
- уяснение смыслового содержания правовых категорий служит неотъемлемым средством обеспечения функционирования норм-правил поведения в праве, законодательная категория выступает способом формализации норм права (функциональная [12, с. 34] или формализационная ценность [1, с. 93]);
- посредством правовых категорий обеспечивается системное единство нормативных предписаний в праве и законодательстве [7, с. 38], «главная функция дефиниции - обеспечить единообразие в понимании правовых велений не только конкретного нормативного акта, но и всего законодательства» [6, с. 81] (систематизирующая ценность);
- законодательные категории, будучи вспомогательным инструментом в процессе правового регулирования, выступая своеобразными «трафаретами» в деле юридической квалификации реальных жизненных обстоятельств, не имеют самостоятельного регулятивного значения [6, с. 79-80; 5, с. 117], но всё же сопровождают процесс применения права и иные формы его реализации, что находит отражение в правоинтерпретационной деятельности соответствующих субъектов и позволяет вести речь о регулятивной ценности подобных категорий.
В рамках правоинтерпретационной техники соотношение лексической формы и смыслового содержания понятия выражается в ряде моментов:
- отдельные понятия, число которых в законодательстве весьма значительно, терминологически отражены в соответствующих лексических группах (например, «административная ответственность», «субъект преступления», «материальная ответственность работника», «право граждан на участие в управлении делами государства», «банкротство физических лиц» и т.д.);
- дефиниции законодательных категорий, в отличие от понятий юридической науки, содержат лишь тот набор признаков, который является достаточным для целей правового регулирования, что предполагает достаточно краткую словесную формулировку;
- в языковой форме зачастую выражается не всё содержание правовой категории, а лишь определённая его часть, что приводит к различной степени точности и полноты словесного закрепления дефиниции понятия и, как следствие, создает трудности в правоинтерпретацинной деятельности;
- для правильного истолкования отдельных законодательных категорий недостаточно знания общеупотребительного значения термина, требуется обращение к системному способу толкования - поиску связей между целым рядом правовых понятий в целях нахождения их точного смысла в юридическом плане;
- нормативно закреплённые понятия взаимосвязаны между собой, их смысловое значение раскрывается интерпретатором друг через друга, одно понятие служит инструментом для установления объёма и содержания другого, что свидетельствует о наличии целой категориальной системы нормативно-правовой материи [6, с. 76; 4, с. 74; 10, с. 24];
- связи между законодательным категориями оформляются зачастую посредством целого ряда отсылок (ярким примером служит отсылка, предусмотренная ст. 11 Налогового кодекса РФ, согласно которой понятия и термины семейного, гражданского, и иных отраслей законодательства, используемые в данном Кодексе, применяются в том значении, в каком они используются в этих отраслях законодательства, за исключением случаев, прямо оговоренных настоящим Кодексом);
Баринов П.В. Оценка и ценность правовых категорий в правоинтерпретационной деятельности
- одно и то же слово или словосочетание может обозначать различные по смыслу понятия законодательства - к примеру, термин «премия» несёт различную смысловую нагрузку в гражданском и трудовом праве, а термин «залог» - в уголовном процессуальном и гражданском праве;
- в тексте нормативных правовых актов возможно использование ряда синонимических понятий для определения одних и тех же категорий, что оказывает определённое влияние на точность и однозначность выражения правотворческой воли;
- для нормативного закрепления понятий используется специальная терминология, не имеющая аналогов в обиходной речи;
- в нормативно-правовой системе наличествуют категории различной степени определённости, включая оценочные понятия, имеющие самый общий характер, а составляющие их признаки являются частично определёнными (например, «лёгкий вред здоровью», «существенный вред», «добросовестность», «разумность», «уважительная причина», «порочащие сведения», «соразмерный срок»), что предполагает возможность достаточно широкого усмотрения со стороны интерпретатора [11, с. 114].
Законодательные понятия и их дефиниции выступают подлинной ценностью в практическом плане лишь при соблюдении ряда условий и правил в ходе их толкования, что обеспечивает в итоге правильное применение норм права и достижение целей правового регулирования. Таким образом, правила и средства толкования легальных категорий выступают важнейшей гарантией обеспечения их ценности в юридической практике. Напротив, нарушение правил и процедур по толкованию правовых категорий снижает их практическую ценность, а в случае систематического их игнорирования и вовсе приводит к обесцениванию категориального аппарата законодательства в правоприменении.
В обобщённом виде можно выделить следующие основные требования к процессу толкования правовых категорий, гарантии (условия) их практической ценности:
- закрепленная в нормативном правовом акте дефиниция понятия имеет приоритетное значение по сравнению с его значением в обыденном языке;
- следует признавать недопустимым перенос в ходе интерпретации определенного законодателем значения понятия для одной отрасли права в другую без достаточных оснований (в любом случае необходимо убедиться в отсутствии препятствий для подобной аналогии, особенно при наличии отраслевой специализации правовых понятий);
- при отсутствии нормативно закрепленной дефиниции категории, используемой в законодательстве, приоритет следует отдавать её определению, изложенному в актах официального толкования, или же её устоявшемуся значению, представленному в иных формах юридической практики;
- в целях обеспечения стабильности и определённости понятийного аппарата законодательства его категориям надлежит придавать тот смысл, в котором они использовались в момент принятия (или издания) нормативного правового акта [11, с. 143] (в данном случае речь идёт о нежелательности так называемого «приспособления», «подгонки» законодательных дефиниций в ходе их толкования под изменившиеся со временем общественные отношения, т.е. интерпретатор не должен подменять законодателя).
Однако, несмотря на требование о стабильности понятийных конструкций законодательства, следует согласиться с М.Л. Давыдовой и Л.С. Явичем в том, что не следует считать правовые категории абсолютными и неизменными ценностями, «понятийными аксиомами» [6, с. 76; 13, с. 39-40]. Диалектика их развития сопряжена с нахождением определённого баланса между двумя тенденциями - стабильностью, определённостью и изменчивостью, адаптивностью.
При этом следует поддержать идею о том, что в абстрактном характере дефиниций значительного числа категорий законодательства заложена их способность сохранять свою практическую и функциональную ценность на протяжении достаточно длительного времени. Вопрос об утрате ими ценности возникает преимущественно в случаях неспособности рассматриваемых категорий служить средством удовлетворения существенным образом изменившихся потребностей личности, общества и государства.
Рассмотрение вопроса о значении правовых категорий в правоинтерпретационной деятельности тесным образом соприкасается с проблемой разграничения их оценки и ценностного содержания. В целом можно констатировать, что не всякая оценка ведет к установлению ценности правовых категорий. Инструмент оценки категориального аппарата законодательства может преследовать различные цели. Так, А.Ф. Черданцев обоснованно указал на наличие неаксиологических форм оценки понятий в ходе юридической квалификации, сопоставления факта с определенной нормой права, сравнительные количественные оценки при установлении параметров вреда здоровью, существенности размера имущественного ущерба и т.д. [11, с. 197]. Оценка далеко не всегда выражает отношение субъекта или их сообщества к тому или иному правовому явлению, категории с позиции ценностного подхода. Однако именно через оценку как особый мыслительный акт мы получаем отражение ценностного содержания правовых категорий (речь идёт именно о законодательно закрепленных понятиях) с целью выяснения их способности удовлетворять определенные потребности личности, общества и государства в ходе правового регулирования.
Различие между оценкой и ценностью заключается ещё и в том, что если оценка возможна как положительная, так и отрицательная, то ценность законодательных категорий не может быть отрицательной [9, с. 13]. Ценность сама по себе рассматривается как исключительно положительный итог оценки категории на предмет возможности удовлетворения посредством её использования тех или иных социальных потребностей. Те же категории, которые не имеют такой способности или утратили её по каким-либо причинам, не представляют собой ценности, не несут в себе ценностного
Теория и история государства и права
содержания. На практике возможны случаи негативного действия со стороны законодательно выраженных категорий, имеющих дефект формы или содержания. Однако данное обстоятельство не позволяет говорить о наличии у них некоей ценности.
В юридической литературе нет единства мнений по данному вопросу. Так, Ю.Ю. Ветютнев, напротив, исследуя аксиологическую природу права, полагает целесообразным выделение у юридических явлений и отражающих их понятий наряду с положительной и отрицательной ценности: «Объективное понимание социальной ценности права прежде всего требует последовательной дифференциации различных аксиологических характеристик этого явления культуры. В первую очередь необходимо разграничить положительную и отрицательную ценность права - оба этих аспекта, бесспорно, присущи ему, как и любому другому институту» [2, с. 5].
Думается, что ценностный подход в анализе того или иного предмета преследует всё же иную цель. Ценностный анализ, в первую очередь, предполагает отыскание у правовых категорий таких свойств, которые позволяют удовлетворять социальные потребности. Те же понятийные конструкции, которые утрачивают указанную способность, полагаем трактовать в теории и на практике в качестве утративших социальную ценность. С учётом изложенного представляется целесообразной и более точной постановка проблемы обесценивания правовых категорий, а не их рассмотрение в качестве понятий с отрицательной ценностью. Обесценивание категорий законодательства проявляет себя и в ходе правоинтерпретационной деятельности, что зачастую выражается в невозможности их точного и однозначного толкования в силу дефектов формулировки, их несоответствия потребностям юридической практики и изменившимся общественным отношениям, коллизионности их дефиниций и т.д.
Продолжая раскрытие вопроса о соотношении оценки и ценности правовых категорий, следует обратить внимание и на то обстоятельство, что более верным было бы вести речь о выделении именно критериев оценки категорий, а не критериев самого ценностного содержания. Критериями оценки правовых категорий выступают различного рода образцы, шаблоны и стандарты, складывающиеся в ходе того или иного вида юридической деятельности. Кроме того, сами понятийные конструкции законодательства используются в качестве своеобразного инструмента оценки, юридической квалификации фактических обстоятельств, что наиболее ярко можно продемонстрировать на примере таких оценочных понятий, как «добросовестность», «разумность», «заведомо ложная информация», «развратные действия», «существенные нарушения» и др. Способность правовых категорий служить масштабом оценки в рамках правоинтепретационной деятельности составляет самостоятельный момент содержания их практической ценности.
В отношении проблемы определения критериев нахождения самой ценности правовых категорий следует пояснить, что целесообразнее обратиться к вопросу об их функциональных возможностях. Именно в способности категорий законодательства выполнять опредёленные социально-юридически значимые функции и кроется их ценностное содержание. Таким образом, важнейшим критерием определения уровня ценностного содержания той или иной правовой категории выступает её способность служить средством удовлетворения социально-правовых потребностей. В отношении же правоинтепретацинной деятельности ценность законодательных категорий устанавливается посредством оценки их функциональных возможностей в деле наиболее полного и точного установления смысла нормативных правовых предписаний. Правила же и требования к процессу толкования правовых категорий являются средствами, гарантиями обеспечения их ценности в процессе правоинтерпретации и правоприменения.
Список литературы
1. Бабаев, В. К. Правовая система общества // Общая теория права. - Нижний Новгород, 1993.
2. Ветютнев, Ю. Ю. Аксиология правовой формы: монография. М.: Юрлитинформ, 2013. - 200 с.
3. Вопленко, Н. Н. Общая теория реализации права и правоприменительная деятельность следователя // Проблемы применения правовых норм на предварительном следствии. - Волгоград, 1982.
4. Головина, С. Ю. Понятийный аппарат трудового права. - Екатеринбург, 1997.
5. Горшенев, В. М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. - 1978. - № 3.
6. Давыдова, М. Л. Нормативно-правовое предписание. Природа, типология, технико-юридическое оформление. - СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2009.
7. Кашанина, Т. В. Правовые понятия как средство выражения содержания права // Советское государство и право. - 1981. - № 1.
8. Кнапп, В., Герлох, А. Логика в правовом сознании / пер. с чешск. - М., 1987.
9. Тугаринов, В. П. Теория ценностей в марксизме. - Л.: ЛГУ, 1968.
10. Хижняк, С. П. Юридическая терминология: формирование и состав. - Саратов, 1997.
11. Черданцев, А. Ф. Толкование права и договора : учебное пособие для вузов. - М.: Юнити-Дана, 2003. - 381 с.
12. Чернобель, Г. Т. Формализация норм права // Советское государство и право. - 1979. - № 4.
13. Явич, Л. С. Право развитого социалистического общества. Сущность и принципы. - М.: Юридическая литература, 1978.
