CC BY
53
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2017. № 1
Д.В. Пирогов
(аспирант кафедры истории России исторического факультета Православного
Свято-Тихоновского гуманитарного университета)*
ОЦЕНКА ГОТОВНОСТИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
К ЕВРОПЕЙСКОЙ ВОЙНЕ ГЛАЗАМИ ВОЕННЫХ
ПУБЛИЦИСТОВ (1905-1914)
Работа посвящена оценке готовности русской армии к возможной европейской войне, которую военная общественность выражала на страницах общей военной печати в период с 1905 по 1914 г. Отправной точкой исследования послужила опубликованная в 1914 г. военным министром В.А. Сухомлиным статья, в которой он утверждал, что российская армия готова к европейскому конфликту. Однако авторы военных газет и журналов не всегда поддерживали мнение министра.
Ключевые слова: В.А. Сухомлинов, военная пресса, русская армия, европейская война, подготовка армии.
The article covers the assessment of the readiness of the Russian army for a probable European war, which the military community expressed on the pages of the general military press in the period from 1905 to 1914. In 1914 the Minister of war V.A. Sukhomlinov published the article, claiming that the Russian army is ready for the European conflict. However, the authors of military newspapers and magazines not always supported the opinion of the Minister.
Key words: VA. Sukhomlinov, the military press, the Russian army, European war, training of the army.
* * *
Тема подготовки Российской империи к Первой мировой войне имеет довольно обширную историографию, однако необходимость переосмысления целого ряда устоявшихся положений все же сохраняется. Отдельную группу составляют исследования, посвященные становлению и развитию отечественной военной периодической печати. Военная периодика занимала важное место в обучении и воспитании личного состава вооруженных сил Российской империи. На страницах военной печати выступали военачальники, государственные и общественные деятели, ученые и публицисты.
Историография русской военной печати прошла путь от разработки отдельных тем до фундаментальных трудов по ряду направле-
* Пирогов Дмитрий Викторович, тел. 8-963-770-85-58; e-mail: piragoff@yandex.ru
ний1, однако деятельность военной печати кануна Первой мировой войны не получила должного освещения и нуждается в дальнейшем изучении.
Основными источниками, использованными при написания статьи, являются периодические издания, которые выпускались Военным министерством и частными лицами. По наиболее популярным в русской армии периодическим изданиям можно составить мнение о проблемах армии, ходе ее реорганизации и отношении военных кругов к реформам, проводимым Военным министерством. При отборе периодических изданий использовались следующие критерии: 1) газеты и журналы должны быть общерусскими, а не местными или провинциальными, т.е. освещать военную и общественную жизнь в масштабах всей страны, а не отдельного региона; 2) они должны отражать точку зрения на военные вопросы максимально широкого круга военной общественности; 3) тематика периодических изданий не должна быть ограничена каким-либо одним или несколькими направлениями военной мысли; 4) издаваться в хронологических рамках исследования, т.е. с августа 1905 г. по июль 1914 г. Исходя из установленных принципов отбора, были использованы материалы официальной военной прессы: журнал «Военный сборник», газета «Русский инвалид», а также наиболее популярные военно-общественные периодические издания «Разведчик» и «Офицерская жизнь». Не смотря на то что журнал «Офицерская жизнь» издавался в Варшаве, он пользовался широкой популярностью в центральной России, о чем свидетельствует наличие диалога с этим изданием органов центральной военной печати. Среди постоянных авторов этих изданий были преподаватели Николаевской академии Генерального штаба, генералы, полковники и капитаны, состоявшие на момент написания статей на действительной военной службе в войсках и при штабах. Для лиц на военной службе, желающих повлиять на процесс реформирования русской армии, единственной возможностью выразить свое мнение было писать на страницах общей военной печати2 в надежде, что власть обратит внимание на предлагаемые меры. Анализ мнений военнослужащих относительно проводимых реформ и состояния различных отделов военной подготовки дает возможность
1 См.: Бескровный Л.Г. Очерки по источниковедению военной истории России. М., 1957; Ужегов Т.И., Белогуров С.Б. Отечественная военная журналистика. Ч. I. XVIII - нач. XX в. Учебное пособие. М., 1995.
2 Под общей военной печатью мы понимаем совокупность изданий, предназначенных в основном для читателей-военнослужащих, выпускаемых Военным министерством или частными лицами, на страницах которых поднимались общие проблемы армии, к обсуждению которых привлекался широкий круг читателей.
сделать вывод об их оценке готовности русской армии к грядущей войне.
Помимо военной периодики были использованы источники нормативного характера, освещающие законотворческую деятельность военного ведомства, — Алфавитный и Хронологический указатель приказов по военному ведомству и Циркуляров Главного Штаба с 1905 по 1914 г.3
Для военной общественности у России на внешнеполитической арене существовали следующие возможные противники: Япония — недавний враг, имеющий территориальные претензии4; Китай, недовольный экономической политикой России в отношении своей территории. Эта угроза перестала быть таковой к 1911 г., когда для военных публицистов стало ясно, что на Дальнем Востоке в ближайшем будущем боевых действий не предвидится. Германия и Австро-Венгрия стали рассматриваться военными кругами как потенциальные враги на европейском театре с 1908 г., после боснийского кризиса5. Пик внимания к этим странам приходился на 1909 г., когда после кризиса война казалась совсем близкой. Урегулирование отношений с Германией и Австро-Венгрией ненадолго установило относительно спокойное их восприятие. Но с 1912 г., после начала 1-й Балканской войны, уже не было сомнений, что европейская война неизбежна и произойдет она между Россией и Францией, с одной стороны, и Германией и Австро-Венгрией, с другой. Участие в этой войне Турции также не исключалось6. Таким образом, можно утверждать, что военные круги уже в 1908—1909 гг. понимали, что период после окончания русско-японской войны — подготовительный к новой, более масштабной европейской войне с очень сильным противником.
Начиная с 1905 г. в Военном министерстве началась разработка реформ русской армии, целью которых было восстановить ее боеспособность после поражений в Маньчжурии и повысить боеготовность для решения внешнеполитических задач Российской империи. Во все время разработки реформ и их реализации военная общественность внимательно следила за предлагаемыми проектами
3 Хронологический указатель приказов по военному ведомству и Циркуляров Главного Штаба. СПб., 1905-1914 гг.
4 См., например: Разведчик. 1909. № 965. С. 235; Офицерская жизнь. 1909. № 191. С. 1324.
5 См., например: Русский инвалид. 1908. № 222. С. 5; Офицерская жизнь. 1908. № 117. С. 256; № 118. С. 266; № 119. С. 286.
6 См., например: Русский инвалид. 1912. № 27. С. 5; 1913. № 55. С. 5; 1914. № 1. С. 5; № 1. С. 5; Разведчик. 1912. № 1109. С. 78; 1914. № 1214. С. 88; № 1219. С. 159; Офицерская жизнь. 1911. № 264. С. 2478; № 281-282. С. 2690; № 291. С. 2825; 1912. № 305. С. 79; № 308. С. 127; 1913. № 7. С. 105; № 9. С. 147.
и активно участвовала в их обсуждении на страницах общей военной печати. Военные публицисты вносили свои корректировки в предлагаемые реформы и нередко выступали инициаторами нововведений. Но самое важное — они со своей стороны оценивали эффективность реформ в той или иной сфере военного строительства и давали оценки готовности русской армии.
27 февраля 1914 г. в газете «Биржевые ведомости» вышла статья Б.М. Ржевского и В.А. Сухомлинова (военного министра с 1909 по 1915 г.), под заголовком «Россия хочет мира, но готова к войне». Военный министр отчитывался об основных мероприятиях, проведенных после русско-японской войны, доказывая соотечественникам и вероятным противникам, что русская армия восстановила свою боеспособность и готова к войне с сильным противником. Статья носила характер пропагандистский, но отражала реальные изменения, произошедшие в армии, и сам министр давал высокую оценку боеготовности русской армии, исходя из тех мер, которые были проведены им и его предшественником. Не будем рассматривать тезисы военного министра с точки зрения объективной оценки готовности России к войне с Германией и реального опыта Первой мировой войны, так как этот опыт показал, что ни одна из стран участниц к будущей войне не была готова. Остановимся на оценках готовности русской армии глазами военной общественности, которые отражены на страницах общей военной печати. Как военное ведомство и военные круги оценивали состояние различных аспектов боевой подготовки армии накануне войны?
Военный министр В.А. Сухомлинов утверждал: «Всем известно, что на случай войны наш план обыкновенно носил оборонительный характер. За границей, однако, теперь знают, что идея обороны отложена, и русская армия будет активной»7. Военная общественность после русско-японской войны так же указывала, что предстоящая война для России будет активной, и наступление — единственный способ взять инициативу в свои руки и одержать победу над любым противником8. Решался же вопрос активности на полях сражений через установление единой доктрины, которая одна могла дать правильный взгляд на будущие операции и подготовить к ним личный состав9. Военные публицисты полагали, что рас-
7 Биржевые ведомости. 1914. № 14027.
8 Военный сборник. 1905. № 8. С. 60; 1906. № 1. С. 114; 1910. № 8. С. 77; 1911. № 1. С. 101; Разведчик. 1910. № 1032. С. 476; Русский инвалид. 1905. № 209. С. 5; № 231. С. 3; 1906. № 15. С. 6; № 42. С. 7; 1911. № 72. С. 5; 1913. № 143. С. 5; № 152. С. 5; № 160. С. 5; № 167. С. 4; № 189. С. 3; № 195. С. 3.
9 Русский инвалид. 1909. № 165. С. 3; № 178. С. 3; 1911. № 77. С. 3; № 95. С. 5; № 249. С. 3; № 274. С. 4; 1912. № 29. С. 5; № 31. С. 5; № 39. С. 4; № 72. С. 5; Офицерская жизнь. 1910. № 244. С. 2161; Разведчик. 1911. № 1053. С. 7.
пространить военную доктрину вполне способен новый полевой устав, который разрабатывался начиная с 1907 г., но был утвержден только в начале 1913 г. Таким образом, оценка военной общественности совпадала с утверждением военного министра о готовности России к активным действиям на полях сражений.
Относительно крепостей военный министр объявил: «Не составляет также секрета, что упраздняется целый ряд крепостей, служивших базой по прежним планам войны, но зато существуют оборонительные линии с весьма серьезным фортификационным значением»10. Военная общественность еще в период обсуждения вопроса о судьбе крепостей внутри Военного министерства в большинстве своем высказывалась за сохранение крепостей и их реорганизацию, настаивая на важной роли крепостей в будущей войне11. Однако, по итогам проведенных преобразований, военные круги в целом достаточно высоко оценивали боеготовность русских крепостей и были солидарны с военным министром12.
Далее В.А. Сухомлинов в своей статье дал оценку подготовленности офицерского состава: «Офицерский состав армии значительно возрос и стал однородным по образовательному цензу, весьма поднятому сравнительно с прежним»13. Для улучшения офицерского состава военное ведомство пошло на ряд реформ, в частности был введен предельный возраст для офицеров, повышены пенсии и введена новая система расчетов, что должно было обеспечить общее омоложение кадров. Также введена новая система аттестации офицеров для получения звания и чина, что должно было, по идее создателей этой системы, ускорить продвижение по службе офицеров более достойных и талантливых. Как указывал исследователь офицерского состава П.А. Зайончковский, к 1914 г. по сравнению с 1903 г. наблюдалось омоложение командного состава армии, особенно его верхов, когда командиров корпусов старше 60 лет было всего 10%, против 67% в 1903 г., а начальников дивизий — 7,1% против 30,6% в 1903 г. Что касается командиров полков, то в 1903 г. около половины (49,2%) было старше 50 лет, а в 1914 г. — всего 27,7%. В меньшей степени изменения коснулись
10 Биржевые ведомости. 1914. № 14027.
11 Военный сборник. 1905. № 8. С. 95; № 9. С. 123; 1908. № 7. С. 131; 1909. № 3. С. 117; № 6. С. 145; 1913. № 2. С. 103; Русский инвалид. 1908. № 37. С. 5; № 150. С. 3; № 158. С. 5; № 216. С. 5; № 217. С. 3; № 260. С. 6; 1910. № 28. С. 3; № 43. С. 3; № 78. С. 4; № 88. С. 4; 1911. № 51. С. 4; № 252. С. 4; 1912. № 25. С. 5; № 43. С. 3; Разведчик. 1909. № 953. С. 73; Братская помощь. 1907. № 1. С. 29; № 8. С. 12.
12 Русский инвалид. 1908. № 58. С. 2; № 216. С. 5; 1910. № 28. С. 3; № 88. С. 4; 1911. № 51. С. 4; 1912. № 25. С. 5; Военный сборник. 1905. № 9. С. 123; 1908. № 7. С. 131.
13 Биржевые ведомости. 1914. № 14027.
командиров рот, возраст которых оставался довольно почтенным14. Современники особо подчеркивали, что практически не происходило омоложения младшего и среднего офицерского состава. Относительно новых правил аттестации офицеров в журнале «Офицерская жизнь» говорилось следующее: «Производство 1913 г. показало, что закон об аттестациях трактуется неверно, так как большинство произведенных "вне очереди" должны были быть произведены "по старшинству" (в этот или на следующий год прослужив 11 или 12 лет), а значит, молодых офицеров у нас не прибавилось»15. Что касается непосредственно «поднятого образовательного ценза», то военная общественность довольно низко оценивала проведенные преобразования в военных училищах и настаивала на изменении образовательных программ16. Позиция офицерской среды в данном случае отличается от позиции министерства, так как большинство публицистов на себе испытали нововведения и могли лично оценить их эффективность.
Военный министр дал высокую оценку подготовки всех видов артиллерии к возможной войне, указывая на техническое превосходство русской артиллерии по сравнению с европейской. На страницах общей военной печати вопрос технических характеристик не рассматривался, а указывалось лишь на достаточно хорошо поставленное обучение артиллеристов от рядовых до офицеров, при том что незадолго до начала Первой мировой войны военная пресса отметила: «...командиры корпусов и начальники дивизий не умеют управлять огнем артиллерии, отсюда неправильное применение артиллерии в бою»17. Данная позиция отражала не проблемы артиллерии как рода оружия, и скорее проблему сложного управления войсковыми соединениями всех родов войск. В связи с подготовкой артиллерии военный министр писал: «В будущих боях русской артиллерии никогда не придется жаловаться на недостаток снаря-дов»18, с чем современники на страницах общей военной печати не спорили. Речь, повторим, идет не об опыте войны, который показал несостоятельность утверждения военного министра, а о периоде предвоенном, когда многие специалисты полагали, что увеличение нормы снарядов до 1000 на орудие будет вполне достаточным. И у военной общественности это положение практически не вызывало возражений.
14 Зайончковский П.А. 1903—1984. Статьи, публикации и воспоминания о нем. М., 1998. С. 45.
15 Офицерская жизнь. 1914. № 3. С. 34.
16 Разведчик. 1909. № 979. С. 446; 1910. № 1015. С. 238; Русский инвалид. 1910. № 238. С. 3; 1911. № 149. С. 3; № 107. С. 5; № 210. С. 4; 1912. № 98. С. 5; № 167. С. 5.
17 Разведчик. 1913. № 1183. С. 399.
18 Биржевые ведомости. 1914. № 14027.
«Кто же не знает, что военно-автомобильная часть поставлена в России весьма высоко»19, — говорилось в статье министра. Однако в самой армии думали иначе: «В отличие от наших соседей мы, наращивая армию, не имеем достаточно средств для ее обеспечения. Мало железных дорог, мало современных средств передвижения, до сих пор обозы обеспечиваются конной тягой. Правительство забыло о возможности автомобильной повинности для населения империи»20, — подчеркивалось в журнале «Офицерская жизнь» в 1913 г. Несмотря на принятый Советом Министров проект введения в Российской империи военно-автомобильной повинности21, оценка современников автомобильного дела в России оставалась низкой.
Что касается обеспечения армии средствами связи, то военный министр говорил о повсеместном употреблении в войсках телефонов22, но военная печать указывала, что использование современных средств связи находится не на должном уровне и распространение телефонов в войсках идет медленно, части не обеспечены в нужном количестве ни аппаратами, ни средствами их коммутации23.
«В русской армии, как и в большинстве европейских, наибольшее значение придается аэропланам, а не дирижаблям, требующим весьма многого, в особенности в военное время. Тип аэропланов еще окончательно не решен, но кто же не знает о великолепных результатах аппаратов Сикорского, этих воздушных дредноутов русской армии», — говорилось в отчете В.А. Сухомлинова. Военная печать же отмечала, что Военному министерству нужно строить свои заводы по производству моторов и аэропланов и избавляться от иностранной зависимости в этом вопросе24. Аппараты Сикор-ского летали на немецких двигателях. Военный публицисты призывали привлекать общество, как это делалось в Европе, призывали жертвовать на развитие воздухоплавания, тогда дело пойдет быстрее и Россия сможет конкурировать с другими странами25. Накануне Великой войны в «Военном сборнике» появилась статья, в которой автор давал оценку развития производства аэропланов в России:
19 Там же.
20 Офицерская жизнь. 1913. № 26. С. 372.
21 Русский инвалид. 1913. № 255. С. 2.
22 Биржевые ведомости. 1914. № 14027.
23 Русский инвалид. 1910. № 40. С. 3; № 119. С. 3; 1911. № 56. С. 5; Разведчик. 1906. № 794—795. С. 28; Военный сборник. 1906. № 7. С. 142; 1907. № 9. С. 97; 1912. № 11. С. 85.
24 Русский инвалид. 1910. № 261. С. 12; № 268. С. 3; 1912. № 241. С. 4; Военный сборник. 1914. № 2. С. 87; Офицерская жизнь. 1912. № 315. С. 228.
25 Русский инвалид. 1912. № 163. С. 4; № 201. С. 6; Разведчик. 1912. № 1121. С. 269.
«Русский воздушный флот не может быть признан самостоятельным, так как для того нет достаточно развитого промышленного производства»26. Очевидно, что восхищение военного министра не находит отклика в среде военной общественности.
«Россия, в полном единении со своим верховным вождем, хочет мира, но она готова!»27 — такими словами завершил военный министр свою статью. Но мы видим, что далеко не по всем вопросам военная общественность согласна с такой оценкой В.А. Сухомлинова. Сравнивая позиции военного министра и военной общественности по вопросам подготовки отдельных родов воск и видов вооружения, мы видим, что военная общественность более скептически оценивает подготовленность русской армии к войне. Далеко не все меры, которые военное министерство оценивает как успешные, военные публицисты оценивают так же. На страницах общей военной печати указывалось на недостатки и недоработки в первую очередь в вопросах технического оснащения армии, что в полной мере скажется в ходе Первой мировой войны. Но в целом отметим, что настроение военных кругов было достаточно уверенным. Статья В.А. Сухомлинова несомненно носила пропагандистский характер, оценки боеготовности в ней несколько завышены, но несмотря на общий скептический взгляд военной общественности, она в целом идет вслед за военным ведомством и говорит не «Россия готова к войне», а, скорее, «Россия почти готова к войне». Таким образом, в среде военной общественности не наблюдалось адекватной оценки ни сил потенциального противника, ни своих собственных сил.
Список литературы
1. Бескровный Л.Г. Очерки по источниковедению военной истории России. М., 1957.
2. Ужегов Т.И., Белогуров С.Б. Отечественная военная журналистика. Ч. I. XVIII — нач. XX в. Учебное пособие. М., 1995.
3. Зайончковский П.А. 1903—1984. Статьи, публикации и воспоминания о нем. М., 1998.
Поступила в редакцию 22 февраля 2017 г.
26 Военный сборник. 1914. № 2. С. 97.
27 Биржевые ведомости. 1914. № 14027.
