CC BY
10
I .л
ИГ ЛМЕШСЛ дач
МЛ 11
Л И 1
кегмонапмстмка
Ж
• «г.
2022 Том 9 № 5
МИНАТ
Валерий
Николаевич
Кандидат географических наук, доцент
Рязанский государственный
агротехнологический
университет
имени П.А. Костычева,
ул. Костычева, 1, Рязань,
Россия, 390044
minat.valera@yandex.ru ORCID: 0000-0002-8787-4274
_
ш
ПРИГЛАШЕНИЕ К ДИСКУССИИ
УДК 314.125(73)
ОЦЕНКА ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ЭТНОДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ФАКТОРА КУЛЬТУРНОЙ ЭВОЛЮЦИИ В США: РЕГИОНАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
Выполнена оценка дифференциации этнодемографическо-го фактора, сочетающего пространственно-временное развитие взаимосвязанных процессов движения населения и этнодемогра-фической неоднородности, культурной эволюции в Соединённых Штатах Америки за период 1981-2020 гг. в разрезе отдельных территорий. Полученные эмпирические результаты свидетельствуют о постоянно возрастающем, но разнонаправленном изменении регионального взаимодействия демографических, этнических и культурных процессов в пространственно-временном континууме США. В результате сравнительного анализа сделан вывод об «американской специфичности» и в то же время типичности (в сравнении с другими странами) исследуемой пространственно-временной динамики влияния этнодемографического фактора на характер культурной эволюции, наблюдаемой в разных группах территорий США последние 40 лет. Эмпирически обосновано наличие качественного перехода - культурного сдвига, характеризуемого достижением известного количественного предела линейного развития культурных ценностей к демократии, толерантности, свободе, национальному единству. Отмеченный сдвиг «высветил» критическую сущность (пороговые значения) раз-нонаправленности культурной эволюции американской нации за последние 20 лет, определяемой преобладанием фракциональных или поляризационных тенденций развития народонаселения, миграционного и локализационного «давления» на концентрацию носителей разных культур.
Народонаселение, культурная эволюция, этнодемографи-ческий фактор, культурный сдвиг, этнодемографическая неоднородность, движение населения, демоэтнокультурная турбулентность, США
■ ■ ■
© Минат В.Н., 2022
¡урчит
/if AMERICA
1 Л », vTi - • ' х-1"
vSC .M
MINAT Valery Nikolaevich
Candidate of geographical sciences, associate professor Ryazan State
Agrotechnological University Named after P.A. Kostychev, 1, Kostycheva Street, Ryazan, Russia, 390044
minat.valera@yandex.ru ORCID: 0000-0002-8787-4274
SHI • '
ASSESSMENT OF THE DIFFERENTIATION OF THE ETHNODEMOGRAPHIC FACTOR OF CULTURAL EVOLUTION IN THE UNITED STATES: A REGIONAL STUDY
An assessment of the differentiation of the ethnodemographic factor combining the spatial and temporal development of interrelated processes of population movement and ethnodemographic heterogeneity, cultural evolution in the United States of America for the period 1981-2020 in the context of individual territories is carried out. The empirical results obtained indicate an ever-increasing, but multidirectional change in the regional interaction of demographic, ethnic and cultural processes in the space - time continuum of the United States. As a result of the comparative analysis, the conclusion is made about the «American specificity» and at the same time the typicality (in comparison with other countries) of the studied spatial and temporal dynamics of the influence of the ethnodemographic factor on the nature of cultural evolution observed in different groups of US territories over the past 40 years. The presence of a qualitative transition is empirically substantiated - a cultural shift characterized by the achievement of a certain quantitative limit of the linear development of cultural values to democracy, tolerance, freedom, national unity. The noted shift «highlighted» the critical essence (threshold values) of the multidirectional evolution ofthe American nation over the past 20 years, determined by the predominance of factional or polarization trends in population development, migration, and localization «pressure» on the concentration of carriers of different cultures.
Population, cultural evolution, ethnodemographic factor, cultural shift, ethnodemographic heterogeneity, population movement, demoethnocultural turbulence, United States
Введение
В настоящее время серьёзное внимание фокусируется на значимости культурных переменных как ключевых составляющих нематериальных факторов социально-экономического развития, приобретающих в условиях перехода к экономике знаний и институциональной модернизации решающую роль в модернизации общества на основе всевозможных инноваций. При этом исторический процесс развития культуры в пространстве - времени, понимаемый как сложная общенаучная категория1, выступающая систем-
1 В настоящей работе культура рассматривается как эволюционирующая система специфических ценностей и общественных практик, характеризующих социальную среду и основанных на постоянном развитии социально-экономических отношений (создаваемых и функционирующих на основе реального труда и творчества, инноваций в технике, технологии, управлении и т. д.). - Прим. авт.
I
Л
ф„ктпп„ •• * 77Л . —
Л- VtN » -т> 65
I ъг i X I jit T~f-
кешоналистика
2022 Том 9 № 5
■Ж
ч
ным фактором модернизации жизни людей посредством изменения (или, напротив, сохранения / консервации) ценностей и социального поведения человека, нуждается в объективном познании. Если в неоинституциональной теории особая роль в развитии культуры, как и в общественном развитии в целом, отводится фундаментальной конфигурации политических и экономических институтов, то современная версия теории неомодернизации опирается на «классический марксистский экономический детерминизм» [10]. При этом установки возникшей более 100 лет назад «маржинальной революции» сужают проблемное поле исследования до индивидуалистских экономических предпочтений, частных интересов. Последние продиктованы моделью рационального выбора, что ослабляет изучение культурных феноменов (ценностей, традиций и т. д.) как самостоятельных эндогенных факторов, на что указывают как зарубежные [25], так и отечественные исследователи [7]. Преодоление «монолинейности экономического редукционизма» [39], с одной стороны, и моноказуальности в интерпретации результатов историко-сравнительного анализа, с другой стороны, представляется возможным посредством перехода к интерсубъективной парадигме. В рамках последней оценка человеческих мотиваций и ценностей на разных пространственно-временных уровнях (межстрановом, внутристрановом региональном, урботерриториальном) способна реально отразить баланс между движущими силами модернизации и влиянием традиций в динамике преобразовательной трансформации общественных отношений.
Предложенные Р. Инглхартом эволюционная теория модернизации и шкала, объясняющие последовательное «изменение мира» под влиянием культурных ценностей, диалектически отражают и обратную сторону - сопротивление разрушению жизненного уклада [10]. Такое сопротивление происходит в реальном мире, в частности, в форме социальной напряжённости, связанной с неудовлетворённостью уровнем жизни и ксенофобией в условиях полиэтничной, сложной социальной и имущественно неоднородной культурной среды. Объективность указанной диалектичности эволюции культуры представляется несомненной исходя из порождения противоречий модернизации, связанных в данном случае с неизбежным формированием культурной деградации - антикультуры1. Следовательно, линейность в понимании культурной модернизации и мотивации неприемлема. Напротив, закономерно возникает понимание революционных (качественных) скачков - диалектических переходов одного качества в другое, меняющих характер и направленность человеческих отношений, в том числе в производительной сфере. Таким образом, в рамках эволюционного процесса неизменно присутствуют качественно новые культурные сдвиги. Что делает их неизбежными во времени и как это отражается в пространстве социокультурных взаимодействий внутри общественно неоднородных и отличающихся территориальной дифференциацией и асимметричностью регионов, стран, районов?
«Исследование жизненных ценностей населения» (World Values Survey, WVS)2 за значительный период 1981-2020 гг. выявило тенденцию к росту уровня счастья (субъективная оценка благополучия и удовлетворения условиями жизни и деятельности)3 в обществах с наибольшей экзистенциальной безопасностью. Это явилось эмпирической базой для концепции Р. Инглхарта, увязывающей свободу, равенство и власть как высшие ценности человеческой
1 Важно заметить, что культура в антагонистическом единстве не может рассматриваться без диалектического взаимопревращения (постоянного перехода) в её отрицание - антикультуру, коротко определяемую в качестве деградации, разрушения и уничтожения всех элементов культуры как целостной материально-нравственной системы ценностей. Феномен и формы проявления антикультуры также базируются на научно-техническом прогрессе и выступают неотъемлемой частью социальной эволюции и революционных изменений общества [6].
2 World Values Survey: All Rounds - Country-Pooled Datafile. 2022. https://doi.org/10.14281/18241.17
3 Экономическая теория счастья (или экономика счастья) как область научных исследований сформировалась в 1970-е гг. и к началу XXI в. стала научной школой. Экономика счастья рассматривает субъективные представления личности об удовлетворённости жизнью как экономический феномен (см., в частности, [2]).
кешоналистика
-/ / Лм 'I :и, Р --г. ,>,. "5 • •
2022 Том 9 № 5
■ •.. 1Ш1
X т
культуры [10]. Однако рубеж ХХ и XXI столетий ярко показал (по крайней мере, к 2020 г., а тем более в 2022 г.), что так называемые богатые общества, толерантные и открытые всевозможным инновациям и свободе выбора в жизненных решениях, далеко не «счастливы», точнее «счастливы неравномерно». Шкала Инглхарта «работает» при межстрановом сравнении, подтверждая прямую связь уровня экзистенциальной безопасности и демократических ценностей, однако на внутристрановом уровне, в частности применительно к американскому обществу, изучению которого Р. Инглхарт уделял большое внимание, «картина культурной эволюции» в виде движения к демократическим ценностям даже за последние 40 лет в шкале не отражается. О чём автор шкалы не умалчивает, смело прогнозируя негативные последствия наступления «общества искусственного интеллекта», рост неравенства и ксенофобии, а ставит научную проблему «американского пути» культурной эволюции. Более того, развитие его идей приводит к выводу о наличии специфического национального пути эволюции культуры и в других государствах, сформированных по национальному принципу.
В связи с этим ответ на вопрос о причинах культурных сдвигов в любой стране, обладающей национальным единством / самоидентификацией граждан, в той или иной мере связан с народонаселением - целостной совокупностью людей, исторически осваивающих определённую территорию и испытывающих «темпоральную нагрузку», то есть динамику изменений в известной хронологии. Для настоящей работы важно подчеркнуть, что народонаселение страны характеризуется комплексным набором показателей как этнического, так и демографического развития (в статике и динамике). Наиболее очевидна и внутренне контрастна совокупность народов в полиэтнических государствах, обладающих обширной территорией и имеющих экономический и политический «вес» в мировом сообществе. Для таких стран характерна не только высокая территориальная дифференциация по национально-культурному признаку, демографическим характеристикам, перемещению населения (товаров, услуг, информации), но и известная поляризация социально-экономического пространства [1], а также связанная с этим явлением трансграничность некоторых ключевых районов [5]. Страной - «хорошим полигоном» для объективного исследования, отличающейся «... традициями социокультурного регионализма, который ярко отражён в обильной литературе и статистике» [20, с. 6], выступают Соединённые Штаты Америки. Их сравнение с государствами, сопоставимыми по указанным выше характеристикам, позволяет исследователю «перебросить мостик» от меж-странового к внутристрановому изучению культурной эволюции под воздействием разнонаправленных процессов этнодемографического характера.
Таким образом, научная проблема культурной эволюции должна включать пространственно-временную составляющую внутристранового уровня. Необходимо выявление и обоснование влияния этнодемографического фактора, сочетающего пространственно-временное развитие процессов движения населения и этнодемографической неоднородности1, на культурную эволюцию2.
Цель настоящей работы - при помощи необходимых и достаточных методических приёмов, отвечающих требованиям регионального исследования, дать оценку дифференциации этнодемографического фактора культурной эволюции в США за период 1981-2020 гг.
1 Этнодемографическую неоднородность, на наш взгляд, следует понимать как объективное пространственно-временное явление, характеризующее этнокультурное многообразие народонаселения конкретной территории с точки зрения взаимосвязанного влияния демографических и этногенетических (этногенез - развитие этносов) процессов на человеческие мотивации и экономические отношения.
2 Понятие «культурная эволюция» в настоящей работе применяется в трактовке Р. Инглхарта, рассматривающего социальную роль неизменно обновляющихся ценностей и убеждений людей в качестве источника длительных эволюционных изменений всего общества в пространстве - времени экономической, политической и социальной жизни [10].
I/ /L
/Ж?
.-'xYv 5
х m
Напрашивается гипотетическое предположение о достижении некоего предела количественного роста положительного влияния естественного и механического движения населения, его этнодемографической неоднородности на культурную эволюцию столь обширного и разнообразного пространства данной страны.
Данные и методы
На наш взгляд, определённую значимость в опубликованных ранее работах [3; 8; 10; 12; 16; 17; 18; 19; 21; 22; 23; 24; 26; 29; 30; 32; 34; 35; 36; 38] имеет следующее:
- объектно-предметной областью исследования являются динамические явления и процессы этнического и демографического свойства, а также культурной эволюции для тех или иных стран мира;
- авторами работ широко применяются параметрические методы исследований народонаселения, социального пространства и региональной экономики.
Нами выделены три основные группы показателей, отражающих интересующие нас элементы этнодемографического фактора, характеризуемые конкретными научными понятиями:
1) Движение населения: региональная плотность населения (Regional Population Density, RPD); региональный естественный / миграционный прирост населения (Regional Population Growth, RPG).
2) Этнодемографическая неоднородность (ethnodemographic heterogeneity, EDH) населения.
3) Культурная эволюция (cultural evolution, CE) населения: удовлетворённость жизнью (life satisfaction, LS), или уровень счастья1 (happiness); негативное отношение к неравенству (negative attitude towards inequality, NATI); усиление ксенофобии (increased xenophobia, IX).
Придерживаясь положения о том, что основным носителем культуры в обществе является этнос2, а особая роль среди слагаемых культуры отводится языку - неотъемлемому инструменту вербального общения индивидов, этнокультурное разнообразие / многообразие создаёт основу для культурной эволюции. При этом неизменное существование и историческое изменение отличных друг от друга этнических групп населения и создаваемых ими на основе общности по культурному самоопределению и происхождению форм идентичности выступают основными индикаторами для локализации либо регионализации целостной совокупности народонаселения, изменяемых в историческом времени.
Этнодемографическая неоднородность отличается большим числом выявляемых параметров и характеризуется различными показателями в зависимости от цели её изучения. В контексте исследований этнодемографических, этнокультурных и этнорасовых групп в пространственно-временном континууме наиболее активно применяются индексные методы. Так, в социогеографических исследованиях для оценки размещения компонентов этнокультурного разнообразия предлагается использовать индекс локализации в рамках так называемого ме-
1 Подробнее см. [2; 3].
2 Этнос может быть определён как «исторически сложившаяся на определённой территории устойчивая группа людей, объединённая общими признаками, важнейшими из которых выступают общее самосознание (в т. ч. осознание своих отличий от других подобных групп) и самоназвание (этноним), а также многие общие и специфичные именно для неё особенности культуры и, как правило (но не всегда), общность языка». В зарубежной научной литературе в данном значении используется словосочетание «этническая группа» (ethnic group). Источник: Стрелецкий В.Н. Этнос // Социально-экономическая география: понятия и термины. Отв. ред. А.П. Горкин. Смоленск: Ойкумена, 2013. С. 316-317.
кегионапистика
j-v
2022 Том 9 № 5
7 /,, ГйТГТТ^7
_
■: imi
■ж
тода двойной доли, позволяющий «определить, насколько существенная часть определённой группы проживает в областях со значительным превышением средней доли этой группы по стране - в ареалах концентрации» [22, с. 54].
Уровень этнорасового разнообразия определяется вычислением мультигруппового индекса энтропии (Е) [35], позволяющим выделить центры наибольшего разнообразия и сделать вывод о неоднородности состава населения по данному признаку:
E = Px ln(f) + Py ln(f) + Pz ln(f) + ... ,
(1)
где Р, Р Р,, ... - доли этнических групп / общностей в общей численности населения территории.
Чем больше величина Е, включая превышение 1, тем выше уровень многообразия населения.
В экономических исследованиях количественная оценка уровня EDH проводится в определённой промежуток хронологического времени и в рамках целостной территории при помощи расчёта индексов фракционализации и поляризации [29; 30]. Отмечается, что свойства показателей, характеризующих эффекты, ассоциируемые с каждым из указанных индексов, в большинстве случаев не совпадают; положительные эффекты неоднородности / гетерогенности ассоциируются с индексом фракционализации населения, а социальной напряжённости - с индексом поляризации. При этом оба индекса предполагают двойную оценку: как без учёта культурной дистанции между группами населения, так и с учётом этой дистанции. В рамках социокультурной экономики производятся расчёты, отражающие культурную дистанцию / расстояние (К£, или dist) в пространстве - времени исследуемых территорий и проживающих в их пределах этническе групп, с использованием методики культурных измерений Б. Когута и Х. Сингха1:
ч2
= 1 vn '?) KSij,t - Zid=l ~
n
где d - культурная характеристика; п - число культурных характеристик; г и] - территориальные образования в составе исследуемых территорий США (штат, метрополитенский статистический ареал в пределах штата), для населения которых рассчитывается культурная дистанция в период времени V - дисперсия культурной характеристики.
Значение К8 ближе к 1 при наличии большого числа мелких культурных групп; чем меньше таких групп, тем индекс ближе к 0.
В настоящем исследовании предпочтение отдано расчёту индексов фракционализации и поляризации с учётом культурной дистанции, поскольку такой выбор наиболее точно отражает оцениваемые параметры EDH, а не этнокультурной либо этнорасовой составляющих разнообразия населения США.
Изначально нами был применён менее сложный (в сравнении с методом Когута - Сингха), но вполне репрезентативный расчёт культурной дистанции - меры близости / сходства этнических групп населения (г )2, с использованием автоматизированной [26] или генетической [28] классификации языков, географической / языковой близости [31; 38], либо расстоя-
1 Kogut B., Singh H. The Effect of National Culture on the Choice of Entry Mode // Journal of International Business Studies. 1988. Vol. 19. № 3. Pp. 411-432.
2 При этом KSjjt будет использован в дальнейшем эконометрическом моделировании для создания дополнительной к г.. контрольной переменной.
¿Ш
л
юдемогрг
фак —
, -т>
I ъг X I jit T~f-
• «г.
Ч Ра
шжг ш
X т
ния между «ветвями языкового / лингвистического древа», к которому принадлежат исследуемые этнические группы [31; 37]. В любом случае формула дло расчёта имеет общий вид:
Г = (¿Г' (3)
где l - количество общих лингвистических ветвей к-й иу'-й экничесвих фупп населения территории (штата, метрополитенского статистическго аре ала в пределах штата); m - наибольшее число групп в используемой лингвистической классификации (ветвей в языковом древе); а - степень различия языков, условно о еениваемая от 0 до В (для удобства расчётов а = 1). Равенство l и m означает, что сравниваемые этнические группы говорят на одном языке, следовательно, значение г.. равно 1.
Индекс фракционализации (EF) с учётом этнических различий между группами населения исследуемых регионов имеет вид [31]:
N N
ЕРЛаеЧ- Гц, (4)
¿=1 }=\
где N - количество этнических групп; э . и э. - доля населения разных этнических групп в общей численности населения территор и и (штата, метрополитенского статистического ареала в пределах штата); г.. - мера близости / сходства этнических групп г и..
Граница значений индекса от 0 (население этнически однородно) до 1 - (1 / Ы), когда неоднородность нарастает, теоретиче ж и до 1 (люди принадлежат к различным этносам). При максимальной степени различия групп, когда г.. = 0 для г Ф. и г.. = 1 для г =EFdjst = EF. Значение EFdist уменьшается при увеличении сходства рассматриваемых групп, EFdjst равен 0 при этническом единообразии (разделеное на группы отсутствует).
С учётом исследований, отражающих влияние социальных процессов на формирование неоднородности общественного развития [8; 18; 34], прежде всего посредством увеличения различий между этническими группами при условии известлой степени внутригрупповой национальной однородности [36], опредедшась бипалярность лиДе мультиполярносгь населения США.
Индекс поляризации с удётом клсыурной диаяанцит С8; 29], конааенизироваиный прей помощи масштабирующего коэффициента (К), равного 4 при константе (а), равной 1 [33], имеет следующий вид:
ЕРШ о D(4^) = , (5)
где .0(4,1) - индекс поляризации Эстебана - Рея - D(K, а), в котором К = 4, а = 1; d - степень различия / расстояния между этническими группами г ипринимающий значения от 0 до 1, характеризует увеличение указанного различия / расстояния.
Максимальное значение ЕРйы достигается при консолидации населения территории в две равные этнические группы с максимально возможными различиями.
Определённая величина показателя поляризации ЕОН закономерно свидетельствует о формировании пространственно-временной этнодемографической турбулентности, постепенно возрастающей в пределах целостной территории настолько, что возникает социальное напряжение. Последнее описывается не столько категориями культуры / культурной эволюции, сколько антикультуры, влияющей на создание и изъятие ценностей в рамках как локальных, так и глобальной социально-экономических систем.
■Ж
Ч
Определение региональной плотности населения (RPD) в р.и!резе штатов, округов, графств и метрополитенских статистических ареалов (metropolitan statistical area) потребовало выполнения расчёта по методике, учитывающей сопоставимость территорий одного таксономического ранга, применяем ой в США [22; 23; 24]. Задачей использования такой методики является выявление возможности разнонаправленных пространственно-временных процессов: конвергенции (сближения то рриторий по уровню развития конкретных демографических характеристик / признаков) ли б о д ив ергенции (процесса обратного конвергенции). Используя методический аппарат опубликованных научных работ, важно заметить, что результаты некоторых из них [22; 32] отражают значимость миграции в региональной конвергенции, что было учтено и нами.
В нашем случае конвергенция ниблюдается тогда, когда в пределах более заселённых территорий плотность населения снижается или растёт медленнее, а в менее заселённых -она увеличивается или растёт быстрее. В настоящей работе применена модель/?-клнвергенции для случаев условной гонвергьнции (предиолггающей различия мажду иселедеемыми яелоаро ными территориями в долгосрочной перспективе) с учётом пространственных эффектов, то есть модель как с времонной, так и с рроктранствяонвщ заешашоедаьял. Пордедняя рассчитана нами как с пространственным лагом - модель пространственной авторегрессии (Spatial Autoregressive Model, SAR; Spatial Lag Model, SLM), так и с пространственной ошибкой (Spatial Error Model, SEM).
Модель условной ^-конвергенции SAR / SLM (6) и SEM (7) имеет вид:
yit+TT~yit ж а + ßyit +уХ + cW (y't+TT"y,:t) ■ eit ( (6)
Ж±р1 = « с ß yit с yX P eit , (7)
где y - логарифм плотности населения i-го штата США (округа в его составе, метрополитен-ского статистического ареала в пределах штата) в году t; т - период времени между исследуемыми годами; а - оцениваемые параметры; ß - коэффициент, характеризующий конвергенцию (если ß < 0 и статистически значим, то между исследуемыми территориями происходит конвергенция); р - коэффициент пространственной авторегрессии (его значение и знак указывают на наличие и направление пространственной зависимости); W - матрица пространственных весов, отражающая «соседство» территорий; X - матрица объясняющих переменных - варьирующих факторов регионального развития, с помощью которых контролируются различия территорий по степени заселённости; у - коэффициент соседской близости территорий;
£ - ошибка.
it
С целью выделения качественного перехода, определяющего отмеченный выше культурный сдвиг в общественных отношениях, поляризующий социально-культурное пространство страны, в рамках продолжительного временного ряда данных, нами построена эконометриче-ская модель, перечень переменных которой представлен в таблице 1.
В рамках ключевого этапа исследования - обобщающего эконометрического моделирования - были получены модельные результаты среднего уровня по трём выделенным показателям CE как для всего периода 1981-2020 гг., так и для каждого из четырёх равных дециль-ных отрезков на основе панельной упорядоченности логит-модели со случайными эффектами в Stata 171.
1 Stata User's Guide. Release 17. URL: https://www.stata.eom/manuals/u.pdf (дата обращения: август 2022).
, » да j I -.Ai \ y5«V ' • - -if •••■«•
Гегионапистыка 2022 Том 9 № 5
im:
Таблица 1
Спецификация переменных эконометрической модели
Переменная Условное обозначение Значение
Зависимые переменные
Удовлетворённость жизнью (уровень счастья) LS > 0 > 1 >
Негативное отношение к неравенству NATI
Усиление ксенофобии IX
Индексные переменные
Временной период (год исследования, децильные отрезки времени:1981-1990;1991-2000; 2000-2010;2011-2020) t, t = 1, ..., n n = 1981-2020
Целостная территория (штаты и федеральный округ Колумбия США) i, i = 1, ..., n n = 1 ... 51
Факторные переменные
Региональный естественный прирост населения RPG nat > 1 >
Региональный миграционный прирост населения RPG . mig
Региональная плотность населения RPD (6), (7) в < 0
Энтропия E (1) > 1 >
Фракционализация ^ (4) от 0 до 1
Поляризация Epdist (5)
Контрольные переменные
Культурная дистанция r- (3) i! V ' > 1
KS t (2) i!, t V ' от 0 до 1
Доля штата / округа США в ВВП на душу населения 8 от 0 до 1
Среднегодовой темп прироста Американского индекса человеческого развития AHDI > 1 >
Источники: составлено по: World Values Survey: All Rounds - Country-Pooled Datafile. 2022. https://doi. org/10.14281/18241.17; Research Publications. URL: https://www.migrationpolicy.org/research (дата обращения: август 2022); Publications. URL: https://www.cpc.unc.edu/resources/publications/ (дата обращения: август 2022); Countries and Their Cultures. Multicultural America. URL: http://www.everyculture.com/multi/ (дата обращения: август 2022); U.S. Real Gross Domestic Product 2021, by State. URL: https://www.statista.com/statistics/248063/per-capita-us-real-gross-domestic-product-gdp-by-state/ (дата обращения: октябрь 2022); Measuring America: 10 Years and Counting. URL: https://measureofamerica.org/10years/ (дата обращения: август 2022); [3; 8; 10; 16; 17; 18; 19; 21; 22; 23; 24; 26; 29; 30; 32; 34; 35; 36; 38].
/ / ч - ев
' .¡ЧМ Д • еВ1М>.лЧ--ее-пс "ПГ '""*
• «г.
■Ж
кШШШГШ
Л. \
Модель со ответствует следующим критериям:
- рассматриваются модели дискретной зависимости ]каждой переменной с конечным количеством принимаемых ею упорядоченных значений;
- учитывается панельнлл составляющая данньк с наблюдаемыми эффектами, которые оцениваются при условии экзогенносни наблюдаемых факторных переменных и отсутствии корреляции между наблюдаемыми и ненаблюдаемыми факторными переменными.
Такой выбор учитывает изменетие зависимьк переменных как во времени (по годам и децильным чтрезкам), так и в пространстве отдельных территорий США. Причём оценке подлежат даже сл а б ы е измен е ния нибо их; полвос ктсутзсвие, также приводятся робастные стандартные ошибки. Модель, оценённая метода максимального правдоподобия, имеет следующую математическую запись:
Рг{уц > к ¡г, х = р1 = Н(хд/ + рд - гк\ (8(
где а = 1, ..., п - номер штата США; 1, ...,«.- временной период (тод, децильный отрееок); у - значение зависимых переменных для г-го штата США в период времени х - значения не-здвисимых переменных для г-го штата США в период времени в - вектор истинных значений параметров модели; к - исход; V - независимые одинаково распределённые с распределением N (0, сг^) случайные эффекты; г - набор отсечек г г,, ..., г {К - количество свободных исходов); Н{*) - логистическая кумулятивная функция распределения.
Заьлючичельным етапом насяоящего ис;с;ил е;л,ов)а1]Н1ия[ вягступило оценивтлие сраен иваемых неоднородных данных методом декомпози ции смеси вероятностных ра спределений - F(x) [11; 27]. Его зюдеча л типмеениче нкая ^зс!а1гг^;|:)0]вка территоуий по совокупности взаимодействия искомых соотношений демографических, расселенческих, этнодемографических и культурных процессов в динамике, выступающих в данном случае в качестве случайной выборки, в которой Х2, ..., X - независимые одк[е1аке)]^о рас пр едел ённые случайные вели чины, характеризующие RPG, RPD, EDH и СЕ на уровне территорий США. Математическая запись имеет следую щий вид:
т н зЧ=1Р1 г* м, (9)
где з = (х 1 = х2, ... хп) -и наблксдаелоп знсчение слсчайной выборки X = (Х1, Х2, ..., Хп); I = 1, ... к; р > 0 - смешивающие вероятнтети, удовлетворяющие усиовдю Ди+р2 = ... +И;Д 1; F (x) - функция распределения некоторой слячайнвй величины, даводящая от мцениваемоко параметра в..
В рамках обозначенной выше методики применяется способ вычисления пороговых значений для определения границ типов и читла компонент смеси, полученных соотношений искомых процессов, характеризующих RPG, RPD, EDH и СЕ в пространстве - времени. Его алгоритм позволяет определить принадлежность отдельной территории США со значением показателя х к /-й компоненте смеси, если ^-— > ^-— для всех г ± /, то
аг=1 Ргр ег(Х) аг=1 Ргр ег(Х)
есть если /-я компонента даёт наибольший вклад в F(x). Данным способом были определены пороговые значения в неравенстве р. Fg. (х) > р. Fв (х) и найдены пересечения полученных множеств.
и
^Ш1
pм = RI Сл jr ! I \>x
►егмонапмстмка
-/ / Am 'I . :U, P --7. ,>,. "5 • •
МЛ R
• . ■ уЛ
/ У
• «г.
2022 Том 9 № 5
X m
Подбор и статистико-экономический анализ первичных данных1 проведены в разрезе пятидесяти штатов и федерального округа Колумбия США2. При этом исходя их специфики официальной статистики по США территориальными единицами учёта выступали округа, образующие не только штаты, но и метрополитенские статистические ареалы в пределах штата, имеющие трансрегиональный характер и соответствующие урбанизированным и субурбанизированным территориям. В границах последних в исследуемый период было сосредоточено от 5 до "10 всего населения страны соответственно, включая как американских граждан, родившихся в пределах США, так и иммигрантов из различных регионов мира [10; 16].
Поэтапное блоковое использование кратко описанных выше данных и методов привело к получению следующих результатов, нуждающихся в интерпретации.
Интерпретация и обсуждение результатов
Для выявления элементов этнодемографического фактора культурной эволюции в США в пространстве и во времени, в соответствии со спецификацией переменных (табл. 1), была построена эконометрическая модель, итоговые результаты по которой представлены в таблице 2.
Таблица 2
Результаты моделирования влияния элементов этнодемографического фактора на культурную эволюцию в США за период 1981-2020 гг.
Группа показателей Показатель 1981-1990 1991-2000 2001-2010 2011-2020
Факторные переменные
Для зависимой переменной LS
Движение населения RPG t nat 1,175 (0,222)* 1,254 (0,267) 1,133 (0,227) 1,064 (0,219)
RPG . mig 0,928 (0,174) 1,050 (0,183) 0,781 (0,160) 0,647 (0,143)
RPD 0,601 (0,135) 0,747 (0,157) 0,552 (0,118) 0,463 (0,102)
1 World Values Survey: All Rounds - Country-Pooled Datafile. 2022. https://doi.org/10.14281/18241.17; Research Publications. URL: https://www.migrationpolicy.org/research (дата обращения: август 2022); Publications. URL: https:// www.cpc.unc.edu/resources/publications/ (дата обращения: август 2022); Countries and Their Cultures. Multicultural America. URL: http://www.everyculture.com/multi/ (дата обращения: август 2022); U.S. Real Gross Domestic Product 2021, by State. URL: https://www.statista.com/statistics/248063/per-capita-us-real-gross-domestic-product-gdp-by-state/ (дата обращения: октябрь 2022); Measuring America: 10 Years and Counting. URL: https://measureofamerica. org/10years/ (дата обращения: август 2022).
2 1 - Вашингтон; 2 - Орегон; 3 - Калифорния; 4 - Аляска; 5 - Гавайские острова (Гавайи); 6 - Монтана; 7 - Айдахо; 8 - Вайоминг; 9 - Невада; 10 - Юта; 11 - Колорадо; 12 - Аризона; 13 - Нью-Мексико; 14 - Северная Дакота; 15 - Южная Дакота; 16 - Небраска; 17 - Канзас; 18 - Миннесота; 19 - Айова; 20 - Миссури; 21 - Висконсин; 22 - Мичиган; 23 - Иллинойс; 24 - Индиана; 25 - Огайо; 26 - Пенсильвания; 27 - Нью-Йорк; 28 - Нью-Джерси; 29 - Вермонт; 30 - Нью-Гэмпшир; 31 - Массачусетс; 32 - Род-Айленд; 33 - Коннектикут; 34 - Мэн; 35 - Делавэр; 36 - Мэриленд; 37 - федеральный округ Колумбия; 38 - Северная Каролина; 39 - Южная Каролина; 40 - Джорджия; 41 - Флорида; 42 - Западная Вирджиния; 43 - Вирджиния; 44 - Кентукки; 45 - Теннесси; 46 - Алабама; 47 - Миссисипи; 48 - Арканзас; 49 - Луизиана; 50 - Оклахома; 51 - Техас.
\Mt
Y. -Д 'Л- ft
■: imi
/Ж?
.-'xVv s
X m
Продолжение таблицы 2
Группа показателей Показатель 1981-1990 1991-2000 2001-2010 2011-2020
Этнодемографиче ская неоднородность населения E 1,049 (0,183) 1,106 (0,199) 0,889 (0,177) 0,762 (0,155)
EFdist 0,684 (0,149) 0,647 (0,142) 0,802 (0,165) 0,936 (0,175)
EPdist 0,330 (0,067) 0,251 (0,048) 0,179 (0,038) 0,113 (0,029)
Для зависимой переменной NATI
Движение населения RPG nat 0,839 (0,171) 0,854 (0,170) 0,901 (0,180) 1,038 (0,227)
RPG . mig 1,027 (0,225) 0,895 (0,177) 1,183 (0,227) 1,307 (0,285)
RPD 0,539 (0,124) 0,603 (0,137) 0,882 (0,176) 0,931 (0,187)
Этнодемографическая неоднородность населения E 1,151 (0,213) 0,874 (0,175) 0,670 (0,154) 0,488 (0,098)
EFdist 0,384 (0,088) 0,337 (0,070) 0,254 (0,048) 0,198 (0,044)
dist 0,488 (0,098) 0,475 (0,092) 0,743 (0,078) 0,907 (0,180)
Для зависимой переменной IX
Движение населения RPG nat 0,755 (0,159) 0,808 (0,167) 1,373 (0,319) 1,586 (0,347)
RPG . mig 0,870 (0,174) 0,834 (0,169) 1,400 (0,333) 1,746 (0,411)
RPD 0,392 (0,091) 0,458 (0,083) 0,674 (0,150) 0,785 (0,162)
Этнодемографическая неоднородность населения E 1,132 (0,227) 0,948 (0,180) 0,712 (0,147) 0,534 (0,124)
EFdist 0,274 (0,054) 0,240 (0,046) 0,167 (0,033) 0,100 (0,026)
EPdist 0,632 (0,137) 0,640 (0,138) 0,857 (0,170) 0,990 (0,200)
Контрольные переменные**
Х r.. J 2,477 2,238 3,040 3,726
Х KS t j, t 0,394 0,406 0,679 0,824
Х s 0,636 0,688 0,804 0,885
Х AHDI 1,143 1,260 1,542 1,728
Примечания: * - в скобках указана стандартная ошибка; ** - значения контрольных переменных приведены к средним.
Источник: расчёты автора.
■: imi
/Ж?
.-'xVv 5
X m
Продолжительный временной ряд полученных данных позволяет выявить нелинейный характер изменения всевозрастающего влияния в рамках трёх зависимых переменных. В среднем по США в исследуемый период наблюдается значительный рост удовлетворённости жизнью (LS). Однако пик значений уровня счастья в американском обществе судя по результатам моделирования уже пройдён: он пришёлся на конец 1980-х-1990-е гг. На указанном временном отрезке наблюдалась демографическая и этническая стабилизация в стране: об этом свидетельствует рост показателей фракционализации (EFdjst) и регионального естественного прироста населения (RPGnat), имеющих положительную направленность воздействия. Отмеченная стабилизация была вызвана экономическими и социально-политическими причинами формирования относительного общественного согласия в Соединённых Штатах, наступившего после кризисных 1970-х - первой половины 1980-х гг. Вместе с тем в значительной части территорий США сохранилась тенденция к росту ксенофобских настроений, что подтверждается ростом поляризации (EPdjst) и региональной плотности населения (RPD). Указанная негативная тенденция, подкреплённая повышением неравенства в обществе (характерно увеличение показателей региональной миграции (RPGmig), неравномерности распределения доли территорий в ВВП страны на душу населения), значительно усилилась в начале наступившего столетия. Таким образом, в 2000-е и в особенности 2010-е гг. культурная эволюция в США характеризуется переходом от качественного доминирования удовлетворённостью жизнью к возрастанию иного качества американского социума - росту неудовлетворённости неравенством и ксенофобии. Такой диалектический по своей сути переход, на наш взгляд, можно эмпирически считать поворотом к нарастанию новых антикультурных (по отношению к традиционному национальному единству в США) тенденций, имеющих нескрываемые склонности членов общества к регионализации по признаку этнической поляризации и миграционной / демографической нагрузки. На это указывают приведённые в таблице 2 результаты итогового моделирования по децильным временным отрезкам, демонстрирующие рост значений NATI и IX в американском обществе на рубеже веков. Несомненно, что характер антикультурного развития присущ территориям федерации, характеризуемым увеличением культурной дистанции населения при одновременном повышении его региональной плотности либо миграционной нагрузки, переходом от урбанизации к сверхурбанизации. Следовательно, если во времени можно говорить о нарастании преимущественно положительного влияния этнодемографического фактора на культурную эволюцию в США в период с 1981 г. до окончания ХХ в., то начиная с 2000-х гг. влияние указанного фактора постепенно утрачивает доминирующую «счастливую» составляющую, меняя знак с положительного (в целом) на отрицательный (избирательно), определяемый прежде всего уже в пространственном разрезе. Формируется некая «точка бифуркации» в единой до этого (по крайней мере, во второй половине ХХ в.) культурной эволюции американского общества.
Оценить отмеченную динамику влияния этнодемографического фактора на культурную эволюцию в пространстве федерации позволил метод декомпозиции смеси вероятностных распределений, охарактеризованный выше. Результаты предварительной группировки территорий США на основе взаимосвязи между движением населения и этнодемографическими процессами, с одной стороны, и культурной эволюцией, с другой стороны, представлены в таблице 3.
Результат предварительной группировки позволил выявить многообразие «взаимопере-плетающихся» комбинаций искомой взаимосвязи, для которых характерно «попадание» одних и тех же территорий в разные группы в соответствии с превышением среднегодовых пороговых значений более чем за половину из исследуемых 40 лет. Так, своеобразным «лидером» по влиянию на удовлетворённость жизнью (LS) прогнозируемо оказалась величина индекса
I/ /L
/Ж?
.-'xYv 5 VÍW^J
х m
фракционализации населения с учётом культурной дистанции (EFdjs), индекс энтропии (E способствовал «раскрытию» усилившейся ксенофобии, а неконтролируемый миграционный прирост населения (RPG . ) - увеличению негативного отношения к неравенству. Естественный прирост населения (RpG ) и региональная плотность (RPD) в модели SEM выявили как положительное влияние на культурную эволюцию (CE) для ряда территорий (удовлетворённость жизнью), так и отрицательное, выраженное в росте социальной напряжённости по поводу неравенства и увеличения ксенофобии. Особую роль сыграло среднегодовое пороговое значение индекса поляризации (EP ), обосновавшее выделение устойчивой группы территорий США с примерно равным по соотношению численности этнических групп, доминирующих в культурной эволюции в последние 40 лет.
Таблица 3
Распределение территорий США* по влиянию этнодемографического фактора на культурную эволюцию в период 1981-2020 гг.
Культурная эволюция (CE)
Этнодемографи-ческий фактор Удовлетворённость жизнью (LS) Негативное отношение к неравенству (NATI) Усиление ксенофобии (X)
группа показателей показатель среднее пороговое значение типичная территория среднее пороговое значение типичная территория среднее пороговое значение типичная территория
RPG RPG nat 8,94 1; 2; 3; 22; 23; 24; 25; 27; 37; 41; 42 5,82 3; 12; 20; 23; 24; 25; 26; 27; 30; 31; 41; 47; 50; 51 4,54 3; 7; 12; 23; 24; 27; 29; 34; 50; 41; 42; 51
RPG . mig 3,28 1; 3; 30; 28; 31; 32; 35; 36; 38; 41 2,36 3; 9; 11; 12; 13; 20; 33; 35; 36; 38; 39; 40; 41; 45; 46; 47; 48; 49; 50; 51 1,82 3; 12; 36; 38; 39; 40; 13; 41; 51
RPD SAR / SLM 2,82 1; 27; 28; 30; 51 2,36 5; 20; 22; 26; 27; 28; 30; 31 2,20 1; 5; 21; 24; 28;31
SEM 2,60 3; 20; 26; 28; 30; 35; 41; 50 2,09 5; 14; 18; 23; 26; 27; 28; 31; 32; 35; 36; 41; 45; 46 1,74 2; 3; 23; 36; 38; 40; 41; 45; 46; 49; 51
'^Willír W; "V..-'' '^Zi V" N4" V.íTS - ■ -- JÜÍ^
TMáü x*/ I i гОГЧЧ . ^ .v^-í*1*,-.
ДШ 'Х.;'—' л Ч-Ч К 1 с;Л-У^-. -Л'-.. % ■ 4 ¿лГ/фУ » лй-' : •• д , _ ,
У-'-/--л ,и Ж^'.Г ч.'/^'.' \
Гегионапистыка 2022 Том 9 № 5
Продолжение таблицы 3
Культурная эволюция (СЕ)
Этнодемографи-ческий фактор Удовлетворённость жизнью (13) Негативное отношение к неравенству (NATI) Усиление ксенофобии (IX)
группа показателей показатель среднее пороговое значение типичная территория среднее пороговое значение типичная территория среднее пороговое значение типичная территория
EDH
E
EF л
EPd
0,84
0,45
0,63
3; 4; 5; 22; 24; 27; 37; 49; 50
1; 2; 3 ; 8;
10; 11; 12
18; 19; 20
21; 22; 23
24; 25; 26
27; 28; 29
30; 31; 32
33; 34; 35
36; 38; 40
41; 43; 44
45. 46; 47
48; 51
4; 5; 6; 37; 42
0,75
0,39
0,57
3; 4; 5; 11; 16; 17; 24; 25; 27; 29; 38; 40
5; 38; 39; 40; 46; 47; 48; 49
3; 10; 11; 12; 13; 37; 38; 51
0,69
0,35
0,53
3; 9; 10;
11; 12
20; 38 40; 41 43; 44 46; 47
13 39 42 45 48
49; 50; 51
38; 40; 41; 47; 48
3; 10; 11; 12; 13; 51
Примечание. * - представлены территории США, отвечающие требованиям средних пороговых значений не менее чем за половину из 40 исследуемых лет (1981-2020 гг.). Источник: расчёты автора.
Главным следствием определения среднегодовых пороговых значений явилась типологическая группировка территорий США по сочетанию характера и степени влияния этноде-мографического фактора (RPG, RPD, EDH) на исследуемые показатели СЕ за период 19812020 гг., представленная в таблице 4.
Принцип группировки, основанный на результатах расчётов, отражённых в пространстве - времени, свидетельствует о разной направленности влияния элементов этнодемографи-ческого фактора на культурную эволюцию как сопредельных территорий (при этом нередко относимых официальной статистикой к разным субрегионам США), так и расположенных в разных частях страны.
ТйяЬвг х*/ I I гОГЧЧ лХ-/,«?. ^ 1*.-^ЩШуШ/^Жглк.
Л® ^'—' V ч-ч К 1 с>л.у^-. -Л'-.. % • 4? » ж«-«:• д , _ ,
Гегионапистика 2022 Том 9 № 5
П. , Г'-- . V ^и V ^^ . - Л •■; • \ '¿И
! X Г
/ .¡Ч!.1
Таблица 4
Типологическая группировка территорий США по сочетанию влияния элементов этнодемографического фактора на культурную эволюцию в период 1981-2020 гг.
Описание
С преимущественным влиянием де-мографиче ских показателей на рост удовлетворённости жизнью при нейтральном значении показателей этноде-мографической неоднородности
Типичная территория
8; 17; 19; 20; 23; 24;25; 26; 27; 28; 31
Характеристика в пространственно-временной динамике
Достаточно разнообразная группа, включающая в основном штаты с большой численностью и приростом населения. Ядро этой группы составляют все Среднеатлантические штаты (Нью-Йорк, Пенсильвания, Нью-Джерси) и граничащие с ними три штата Северо-Восточного центра (Огайо, Индиана, Иллинойс), а также штат Массачусетс, относящийся к субрегиону Новая Англия, характеризуемые высоким уровнем социально-экономического развития и стабильной во времени однородностью этнокультурной структуры (в пользу белых этносов европейского происхождения, 70-80%). Менее «развитые» штаты этой группы (Миссури, Айова, Канзас, Вайоминг) в ещё большей мере этнически однородны (80-90%)
II
С преимущественным влиянием естественного прироста и фракционализа-ции этнического состава населения на негатив -ное отношение к неравенству
1; 2; 37; 42; 44; 48; 50
Штаты расположены в разных субрегионах США, вместе с тем образуют два ядра: на Тихоокеанском Северо-Западе (Вашингтон и Орегон) и полосу в центральной части Юга (Оклахома, Арканзас, Кентукки, Западная Вирджиния). Отмеченные в описании свойства народонаселения этих штатов определяют комплекс социальных противоречий, не носящих этнорасовой окраски. При этом вошедший в данную группу федеральный округ Колумбия, отличающийся высокой поляризацией населения (свыше 50% составляют афроаме-риканцы), имеющий при этом высокий уровень валового регионального продукта как в абсолютном выражении, так и на душу относительно немногочисленного населения, проживающего на ограниченной территории вокруг столицы страны, отражает в целом высокую удовлетворённость жизнью при растущем негативном отношении к неравенству_
III
С преимущественным влиянием региональной плотности и миграционного прироста населения на негативное отношение к неравенству и усиление ксенофобии
11; 14;
18; 21; 22; 35; 36; 41; 45; 46; 49
Наиболее многочисленная группа штатов, представленная как территориями с высокой (100-300 человек на 1 км2) плотностью населения (Делавэр, Мэриленд, Флорида), так и с чрезвычайно низкой (5-25 человек на 1 км2) - для штатов Северная Дакота и Колорадо. Для всех штатов этой группы характерен высокий прирост населения как за счёт иммиграции (Мэриленд, Флорида), так и за счёт внутренней миграции (Мичиган, Висконсин, Миннесота, Колорадо). Даже слабозаселённая Северная Дакота испытывает приток иммигрантов из Канады и внутренних переселенцев. Однако, если в штатах Северо-Востока и Среднего Запада миграционное воздействие за последние 40 лет обусловило социальную активность, связанную с ростом негативного отношения к неравенству, то в Южно-Атлантических штатах (Делавэр, Мэриленд, Флорида), а в ещё большей степени в штатах Юго-Восточного центра (Алабама, Теннесси), а также Луизиане наблюдается усиление ксенофобии. В штатах Теннесси и Алабама в исследуемый период наблюдалось также увеличение числа этнических анклавов
I
• «г.
V. -Д'л. .у
X т
Продолжение таблицы 4
Тип Описание Типичная территория Характеристика в пространственно-временной динамике
IV С преимущественным влиянием этнокультурного разнообразия и миграционного прироста населения на удовлетворённость жизнью 29; 30; 32;33;34 Группа пространственно локализованных штатов в пределах субрегиона Новая Англия (за исключением штата Массачусетс), народонаселение которых исторически испытывает значительное этнодемографическое разнообразие, связанное с миграционным перемещением людей из Канады (в исследуемый период официально оформился трансграничный регион «Восточный»), Европы и других стран и регионов мира. Доминирование культурно близких этносов формирует условия высокой удовлетворённости жизнью среди населения, практически исключая ксенофобию и лишь в некоторых штатах наблюдается рост негативного отношения к неравенству (Нью-Гэмпшир)
V С преимущественным влиянием этнорасового разнообразия на негативное отношение к неравенству и усиление ксенофобии 38; 39; 40; 43; 47 Данная группа представлена штатами, исторически относящимися к бывшему рабовладельческому Югу США, поэтому отличающимися высокой долей афроамериканцев в общей численности населения. Фракционализация и возможная в перспективе поляризация народонаселения данных штатов усиливается из-за увеличения доли этнических анклавов (особенно в штатах Джорджия и Миссисипи). Во всех пяти штатах отмечается социальная напряжённость, связанная с неравенством, и рост ксенофобии
VI С преимущественным влиянием поляризации населения на негативное отношение к неравенству и усиление ксенофобии 3; 10; 12; 13; 51 Штаты, граничащие с Мексикой (за исключением штата Юта) и исторически входящие в состав этого государства до включения этих территорий в США по результатам войны 1846-1848 гг. Во всех указанных штатах в исследуемый период сформировалась чёткая поляризация народонаселения. Выделяются две ведущие этнические группы: «хиспаник» (испаноязычные американцы, относящие себя либо к европеоидной, либо к неопределённой расе) и белые американцы европейского происхождения. В рассматриваемый период поляризация изначально складывалась преимущественно за счёт миграционного притока из латиноамериканских стран через Мексику, но в последнее десятилетие сильное влияние оказывает внутреннее самовоспроизводство «хиспаник»
Х С иными признаками 4; 5; 6; 7; 9; 15; 16 -
Источник: составлено автором.
В итоге «культурная мозаика» 40-летнего периода культурной эволюции в США (по Инглхарту) имеет следующий схематичный вид. В пределах Новой Англии сформировался по сути трансграничный регион, связанный с Канадой (тип IV), а на базе высокоразвитых Среднеатлантических штатов и территориально связанных с ними штатов Огайо, Индиана, Иллинойс, а также более западных - Миссури и Канзас (тип I) - закрепилось «истори-
• «г.
X т
ческое ядро» удовлетворённости жизнью, характеризуемое положительным влиянием демографических процессов. Столь же благополучной представляется культурная эволюция этнически наиболее однородных штатов страны (например, «периферийного» Вайоминга). С юга указанная полоса окаймляется штатами с благополучной демографической и достаточно однородной этнической средой, но уступающими по уровню социально-экономического развития, что отражено в росте негативного отношения к неравенству, а также характерно и для двух штатов крайнего Северо-Запада США (тип II). Конвергентный характер изменения региональной плотности населения, в сочетании со существенным миграционным приростом, формирует в ряде штатов Среднего Запада (с ограниченной территорией комфортной жизни) и на юго-востоке страны два крупных пространственных образования, где последние 40 лет наблюдается увеличение негативного отношения к неравенству, а в штате Миссисипи и Южно-Атлантических штатах (тип III) - рост ксенофобии. Группа, объединяющая штаты США, граничащие и исторически связанные с Мексикой, характеризуется сформировавшейся поляризацией этнодемографического состава населения, что не привело не просто к обострению, но и к латентному противостоянию этнических групп «хиспаник» и «белых европейцев» по линии неравенства и ксенофобии (тип VI).
Заключение
По результатам проведённого исследования представляется возможным сделать некоторые выводы о дифференциации этнодемографического фактора культурной эволюции в США, нашедшие эмпирическое подтверждение в пространственно-временном континууме последних 40 лет.
Первый. Культурная эволюция в федеративной, полиэтничной, обширной по территории стране, при этом густонаселённой в пределах урбанизированных территорий, испытывающих активное естественное и механическое движение населения, имеет нелинейный характер движения к счастью, демократии, укрепляющих целостность нации. На основе результатов эконо-метрического моделирования можно с уверенностью обосновать тот факт, что под воздействием этнодемографического фактора возник и развивается качественный переход - культурный сдвиг, усиливший пространственно-временную неоднородность культурной эволюции в США. Качественно «обновлённая» пространственная неоднородность характеризуется критически значимым усилением поляризации, анклавизации, миграционного давления и, как следствие, объективной конфронтацией региональных сообществ, достигших количественных пределов естественного и миграционного движения и этнокультурной неоднородности населения. Условная «точка бифуркации» развития культурной эволюции в американском обществе, исходя из эмпирических данных, может быть поставлена на рубеже веков. Начиная с 2000-х гг. федерация испытывает условный «раскол» на штаты, обладающие народонаселением, преимущественно удовлетворённым жизнью, и, напротив, на значительные по площади, населению и экономическому потенциалу территории, где последние 20 лет нарастают антикультурные (по отношению к привычным за послевоенный период американской истории) явления ксенофобии и социального протеста против возросшего неравенства. При этом отмеченный поляризованный «раскол» не охватывает все без исключения штаты и региональные социумы страны, но неизменно «стягивает» к противоположным «культурным полюсам» наиболее экономически и политически значимые из них, самодостаточные в своём развитии.
Второй. Типологически выявленная неоднородность и неравномерность развития народонаселения США и национально-культурных особенностей американской нации представляется в качестве демоэтнокультурной турбулентности, также выступающей следствием качественного перехода, возникшего и продолжающегося уже 20 лет в рамках культурной эво-
• «г.
■ •.. 1Ш1
X т
люции. Этот перелом не только прерывает линейное культурное совершенствование американской нации, стремящейся к известным всему миру демократическим ценностям, но и является закономерным следствием революционных (по форме) изменений в экономике. Отмеченная турбулентность представляет собой объективный процесс беспорядочно направленного естественного и механического движения населения, этнического перемешивания, культурного обособления в рамках локализованных социальных и территориальных особенностей развития. Он в той или иной степени характеризует народонаселенческий и культурный контекст социальной эволюции США все последние 40 лет. Однако за два десятилетия наступившего века наиболее последовательно определились отмеченные выше направления региональных различий, связанных именно с непосредственным влиянием этнодемографического фактора. Таким образом, в сочетании с экономической турбулентностью, способствующей началу регионализации в рамках единого геопространства страны, на региональном уровне, представленном полноправными субъектами федерации - штатами, - сложилась и развивается достаточно специфическая этно- и социокультурная идентичность «нового уровня», с одной стороны, с трансграничной идеологией, а с другой - с изоляционистской запретительной, грозящей регионализацией, вплоть до отделения. «Новая идентичность», опираясь на глубокие демографические, расселенческие и этнорасовые традиции и принципы, постепенно создаёт разные социально-культурные приоритеты как позитивного, так и негативного свойства.
Третий. В сравнении с другими государствами - нациями, обладающими сходными параметрами для оценивания, ближе всех к США находится Бразилия, этнодемографический фактор социокультурного развития которой также имеет разнонаправленное воздействие на провинции этой страны [14; 15]. В Бразилии население этнически, культурно и ментально ориентируется на трансграничные национальные анклавы. Американский север и северо-восток, так же как и юго-запад, представляют собой мегаанклавы трансграничных урбанизированных территорий, связанных соответственно с Канадой и США. Однако этническая, социальная и культурная дистанция фракционализированных и открытых миграции региональных сообществ США и Канады, подкреплённая экономическими связями, активно поддерживаемыми федеральными и региональными властями с обеих сторон, является ярким примером культурной эволюции по шкале Инглхарта, иными словами, ведёт к единению социокультурных общностей, условности границ, демократизации межгосударственных отношений, толерантности и т. п. Мексикано-американское пограничье, характеризуемое поляризацией этносов, заградительными мерами со стороны федеральной власти США по снижению миграции из Мексики и других латиноамериканских стран (транзитом), даже в таких «богатых» штатах страны, как Калифорния и Техас, отличается тенденцией к регионализации, вплоть до отделения.
Ещё раз отметим, что трансграничный характер пространственного развития социально-экономических мезорегиональных систем, представленных рядом высокоразвитых штатов США, граничащих с Мексикой и Канадой, объективно сформировали особые «генотипы территорий», ориентированных не только культурно, но и экономически на собственные интересы. Результаты проведённого ранее исследования показали, что региональные интересы могут как совпадать с федеральными / общегосударственными (трансграничные регионы США - Канады), так и быть разнонаправленными (США - Мексика) [17].
Напротив, в Китае этнодемографический фактор способствует преимущественно, исключая уйгурские территории (менее 1% населения КНР), сплочению китайской нации, повышению уровня культуры в общественной жизни, даже экспансии китайских культурных ценностей на весь мир, в том числе с опорой на многочисленные зарубежные диаспоры [4; 9; 13]. Следовательно, можно говорить об уникальности исследуемой пространственно-временной динамики влияния этнодемографического фактора на характер культурной эволюции, наблю-
I/ /L
/Ж?
.-'xYv 5
х m
даемой в США последние 40 лет, качественный скачок в которой произошёл за последние 20 лет. Суть проблемы состоит в том, что на севере и северо-востоке страны происходит условное культурное объединение / интеграция с приграничными канадскими провинциями. В то же время на юге и юго-западе Соединённых Штатов этнокультурное пространство всё более поляризуется, увеличивая опасную тенденцию к отделению от «американского исторического ядра» через постепенную регионализацию экономически развитых штатов и иных по статусу территорий, включая агломерации.
Полученные результаты, на наш взгляд, необходимо учитывать при разработке региональной социальной политики селективного (избирательного) характера, учитывающей не только особенности этнодемографической и этнокультурной неоднородности (в их взаимовлиянии) целостных территорий, но и новую тенденцию усиления влияния этнодемографического фактора в виде турбулентного, по сути, слабоуправляемого воздействия, способствующего регионализации и размежеванию некогда единых социально-экономических систем. Для федеративных государств это является актуальной стратегической проблемой, требующей решения с опорой не только на традиционный политический и экономический федерализм, но и на противодействие усилению пространственной поляризации, ограничивающей общий потенциал развития поликультурного населения, объединённого в нацию. Культурный «раскол» по линии «север - северо-восток» - «юго-запад - юг» в США явился не просто этапом эволюционного социального развития народонаселения крупной страны в пространстве - времени, а выразителем турбулентной тенденции регионализации, свойственной, например, Бразилии и даже РФ, где поляризация зафиксирована по осям «север - юг», «запад - восток», «центр - периферия», «русское ядро - ареалы этнических меньшинств». Реальная угроза целостности крупнейших федераций мира заключается в «оседлании» поднимающейся волны демоэтнокультурной турбулентности силами политического сепаратизма и регионализма, использующими революционный скачок социокультурного развития для отделения неких целостных территорий.
Список литературы
1. Анохин А.А., Кузин В.Ю. Трансформация современной методологии и трендов исследования поляризации // Известия Русского географического общества. 2021. Т. 153. № 5. С. 3-20. http://dx.doi. org/10.31857/S0869607121050025
2. Антипина О.Н. Этические аспекты экономической теории счастья // Общественные науки и современность. 2021. № 1. С. 48-62. http://dx.doi.org/10.31857/S086904990013360-8
3. Антипина О.Н., Кривицкая А.Д. Экономика и счастье в России: эмпирический анализ // Вопросы экономики. 2022. № 8. С. 48-67. http://dx.doi.org/10.32609/0042-8736-2022-8-48-67
4. Афонасьева А.В. Диаспоральная политика КНР от Цзян Цзэминя до Си Цзиньпина (Часть 1) // Проблемы Дальнего Востока. 2021. № 4. С. 26-37. http://dx.doi.org/10.31857/S013128120016159-5
5. Бакланов П.Я. Структурные особенности и потенциал развития приграничных и трансграничных районов: теоретические аспекты // Региональные исследования. 2018. № 3 (61). С. 19-24.
6. Белоконев Г.П. Пороки образованщины. Ростов-на-Дону: Новая книга, 2008. 333 с.
7. Бирюков В.В. Ценности, институты и экономическое развитие // Общество и экономика. 2020. Вып. 4. С. 5-24. http://dx.doi.org/10.31857/S020736760009149-2
8. Буфетова А.Н., Коломак Е.А. Национальная неоднородность в регионах России: оценка, изменение, влияние на экономическое развитие // Вопросы экономики. 2021. № 1. С. 120-142. http://dx.doi. org/10.32609/0042-8736-2021-1-120-142
9. Завьялова О.И. Языковое разнообразие Китая и безопасность страны // Проблемы Дальнего Востока. 2021. № 4. С. 168-176. http://dx.doi.org/10.31857/S013128120016163-0
■Ж
ч
10. Инглхарт Р. Культурная эволюция: как изменяются человеческие мотивации и как это изменяет мир. М.: Мысль, 2018. 346 с.
11. Исмайылова Ю.Н., Хрущев С.Е. Типологическая группировка на основе декомпозиции смесей вероятностных распределений // Вестник НГУЭУ. 2020. № 1. С. 255-267. http://dx.doi.org/10.34020/2073-6495-2020-1-255-267
12. Кельман Ю.Ф. Этнокультурное многообразие городского населения США и методы его исследования в географическом контексте: дис. ... канд. геогр. наук: 25.00.24. МГУ им. М.В. Ломоносова. Москва, 2016. 287 с.
13. Кожухова К.Е. «Стратегическая культура» в научном дискурсе Китая // Проблемы Дальнего Востока. 2021. № 3. С. 136-144. http://dx.doi.org/10.31857/S013128120015295-5
14. Корниенко О.Ю. Языковой фактор и бразильская национальная идентичность // Латинская Америка. 2021. № 11. С. 94-104. http://dx.doi.org/10.31857/S0044748x0017114-4
15. Литова Д.С. Бразильская социокультурная реальность: постмодернизм и мультикультурализм // Латинская Америка. 2018. № 2. С. 54-62.
16. Марусенко М.А., Марусенко Н.М. Переписи населения в США и этнорасовый вопрос // США & Канада: экономика, политика, культура. 2019. № 6. С. 5-21. http://dx.doi.org/10.31857/S032120680005176-7
17. Минат В.Н. Моделирование пространственного развития трансграничных регионов США как социально-экономических систем мезоуровня // Экономическая наука современной России. 2022. № 3. С. 83-96. http://dx.doi.org/10.33293/1609-1442-2022-3(98)-83-96
18. Несена М.В. Влияние культурного разнообразия регионов России на экономические показатели // Общественные науки и современность. 2015. № 5. С. 72-85.
19. Нефёдова Т.Г., Стрелецкий В.Н., Трейвиш А.И. Поляризация социально-экономического пространства современной России: причины, направления и последствия // Вестник Российской академии наук. 2022. Т. 92. № 6. С. 551-563. http://dx.doi.org/10.31857/S0869587322060093
20. Смирнягин Л.В. Районы США: портрет современной Америки. М.: Мысль, 1989. 379 с.
21. Суслов Н.И., Исупова Е.Н., Иванова А.И. Этническое разнообразие в российских регионах и экономический рост: теоретическая модель и её апробация на панельных данных // Проблемы прогнозирования. 2022. № 2 (191). С. 35-47. http://dx.doi.org/10.47711/0868-6351-191-35-47
22. Холодилин К.А., Янжимаева Ю.И. Конвергенция региональной плотности населения в России за 120 лет // Вопросы экономики. 2020. № 11. С. 133-158. http://dx.doi.org/10.32609/0042-8736-2020-11-133-158
23. Anselin L. Spatial Econometrics: Methods and Models. Dordrecht: Springer, 1988. 300 p. https://doi. org/10.1007/978-94-015-7799-1
24. Barro R.J., Sala-I-Martin X., Blanchard O.J., Hall R.E. Convergence Across States and Regions // Brookings Papers on Economic Activity. 1991. № 1 (1991). Pp. 107-182. https://doi.org/10.2307/2534639
25. Boyer P., Petersen M.B. The Naturalness of (Mane) Social Institutions: Evolved Cognition As Their Foundation // Journal of Institutional Economics. 2012. Vol. 8. Issue 1. Pp. 1-25. https://doi.org/10.1017/ S1744137411000300
26. Brown C.H., Holman E. W., Wichmann S., Velupillai V. Automated Classification of the World's Languages: A Description of the Method and Preliminary Results // Language Typology and Universals. 2008. Vol. 61. № 4. Pp. 285-308. https://doi.org/10.1524/stuf.2008.0026
27. Dempster A.P., LairdN.M., Rubin D.B. Maximum Likelihood from Incomplete Data via the EM Algorithm // Journal of the Royal Statistical Society. Series B (Methodological). 1977. Vol. 39. № 1. Pp. 1-38.
28. Desmet K., Breton M.L., Ortuno-Ortin I., Weber Sh. The Stability and Breakup of Nations: A Quantitative Analysis // Journal of Economic Growth. 2011. Vol. 16. Issue 3. № 183. https://doi.org/10.1007/s10887-011-9068-z
Гу -o.'-v" Ш/
Iff Л«"Гй1СЛ W* I
JU if'fnZ.- У'1 ' J
кегмонапмстика
н л R V> //V N -'^Шг :
2022 Том 9 № 5
;
7-—-JC?\
29. Esteban J., Ray D. Conflict and Distribution // Journal of Economic Theory. 1999. Vol. 87. Issue 2. Pp. 379-415. https://doi.org/10.1006/jeth.1999.2549
30. Esteban J.-M., Ray D. On the Measurement of Polarization // Econometrica. 1994. Vol. 62. № 4. Pp. 819-851. https://doi.org/10.2307/2951734
31. Fearon J.D. Ethnic and Cultural Diversity by Country // Journal of Economic Growth. 2003. Vol. 8. Issue 2. Pp. 195-222. https://doi.org/10.1023/A: 1024419522867
32. Fischer L.B., Pfaffermayr M. The More the Merrier? Migration and Convergence Among European Regions // Regional Science and Urban Economics. 2018. Vol. 72. Pp. 103-114. https://doi.org/10.1016/). regsciurbeco.2017.04.007
33. Geng D. Identifying the Unique Polarization Index: A Mean-Preserving Axiomatic Approach // Journal of Public Economic Theory. 2012. Vol. 14. Issue 5. Pp. 791-812. https://doi.org/10.1111/j.1467-9779.2012.01562.x
34. HorowitzD.L. Ethnic Groups in Conflict. Berkeley: University of California Press, 1985. 697 p.
35. Iceland J. The Multigroup Entropy Index (Also Known As Theil's H or the Information Theory Index). URL: https://www.researchgate.net/publication/266452850_The_Multigroup_Entropy_Index_Also_Known_ as_Theil's_H_or_the_Information_Theory_Index (дата обращения: август 2022).
36. Keefer Ph., Knack S. Polarization, Politics and Property Rights: Links Between Inequality and Growth // Public Choice. 2002. Vol. 111. № 1-2. Pp. 127-154. https://doi.org/10.1023/A:1015168000336
37. Laitin D.D. What Is a Language Community? // American Journal of Political Science. 2000. Vol. 44. № 1. Pp. 142-155. https://doi.org/10.2307/2669300
38. Melitz J., Toubal F. Native Language, Spoken Language, Translation and Trade // Journal of International Economics. 2014. Vol. 93. Issue 2. Pp. 351-363. https://doi.org/10.1016/jjinteco.2014.04.004
39. Munk G.L. Modernization Theory As a Case of Failed Knowledge Production // Annals of Competitive Demonstration. 2018. Vol. 16. № 3. Pp. 37-41.
References
1. Anokhin A.A., Kuzin V.Yu. Transformation of the Modern Methodology and Trends of the Study of Polarization. Izvestiya Russkogo geograficheskogo obshchestva = Proceedings of the Russian Geographical Society. 2021. Vol. 153. No. 5. Pp. 3-20. http://dx.doi.org/10.31857/S0869607121050025 (In Russian)
2. Antipina O.N. Ethical Aspects of the Economics of Happiness. Obshchestvennye nauki i sovremennost = Social Sciences and Contemporary World. 2021. No. 1. Pp. 48-62. http://dx.doi.org/10.31857/ S086904990013360-8 (In Russian)
3. Antipina O.N., Krivitskaya A.D. Economy and Happiness in Russia: Empirical Analysis. Voprosy ekonomiki [Voprosy Ekonomiki]. 2022. No. 8. Pp. 48-67. http://dx.doi.org/10.32609/0042-8736-2022-8-48-67 (In Russian)
4. Afonaseva A.V. Overseas Chinese Policy of the PRC from Jiang Zemin to Xi Jinping (Part 1). Problemy Dal'nego Vostoka[Far Eastern Studies]. 2021. No. 4. Pp. 26-37. http://dx.doi.org/10.31857/S013128120016159-5 (In Russian)
5. Baklanov P.Ya. Structural Features and Potential of Border and Transboundary Areas Development: Theoretical Aspects. Regional'nye issledovaniya [Regional Studies]. 2018. No. 3 (61). Pp. 19-24. (In Russian)
6. Belokonev G.P. Vices of Education. Rostov-on-Don, 2008. 333 p. (In Russian)
7. Biryukov V.V. Values, Institutions, and Economic Development. Obshchestvo i ekonomika [Society and Economics]. 2020. Issue 4. Pp. 5-24. http://dx.doi.org/10.31857/S020736760009149-2 (In Russian)
8. Bufetova A.N., Kolomak E.A. National Heterogeneity in the Russian Regions: Assessment, Change, Impact on Economic Development. Voprosy ekonomiki [Voprosy Ekonomiki]. 2021. No. 1. Pp. 120-142. http://dx.doi. org/10.32609/0042-8736-2021-1-120-142 (In Russian)
kemoHanucTUKa
At A R
6 <\. X
2022 TOM 9 № 5
n fc-
x m
9. Zavyalova O.I. Language Diversity of China and National Security. Problemy Dal 'nego Vostoka [Far Eastern Studies]. 2021. No. 4. Pp. 168-176. http://dx.doi.org/10.31857/S013128120016163-0 (In Russian)
10. Inglehart R. Cultural Evolution: People's Motivations Are Changing, and Reshaping the World. Moscow, 2018. 346 p. (In Russian)
11. Ismaiylova Yu.N., Khrushchev S.E. Typological Grouping Based on Decomposition of Probability Distributions Mixtures. Vestnik NGUEU [Vestnik NSUEU]. 2020. No. 1. Pp. 255-267. http://dx.doi. org/10.34020/2073-6495-2020-1-255-267 (In Russian)
12. Kelman Yu.F. Ethno-Cultural Diversity of the Urban Population of the United States and Methods of Its Research in a Geographical Context : Thesis for the Degree of Candidate of Geographical Sciences: 25.00.24. Lomonosov Moscow State University. Moscow, 2016. 287 p. (In Russian)
13. Kozhukhova K.E. «Strategic Culture» in Chinese Scientific Discourse. Problemy Dal'nego Vostoka [Far Eastern Affairs]. 2021. No. 3. Pp. 136-144. http://dx.doi.org/10.31857/S013128120015295-5 (In Russian)
14. Kornienko O.Yu. Language Factor and Brazilian National Identity. Latinskaya Amerika [Latinskaia Amerika]. 2021. No. 11. Pp. 94-104. http://dx.doi.org/10.31857/S0044748x0017114-4 (In Russian)
15. Litova D.S. Brazilian Social and Cultural Reality: Postmodernism and Multiculturalism. Latinskaya Amerika [Latinskaia America]. 2018. No. 2. Pp. 54-62. (In Russian)
16. Marusenko M.A., Marusenko N.M. U.S. Population Censuses and the Ethno-Racial Question. SShA & Kanada: ekonomika, politika, kul'tura [USA & Canada: Ekonomika, Politika, Kultura]. 2019. No. 6. Pp. 5-21. http://dx.doi.org/10.31857/S032120680005176-7 (In Russian)
17. Minat V.N. Modeling the Spatial Development of the US Cross-Border Regions As Meso-Level SocioEconomic Systems. Ekonomicheskaya nauka sovremennoy Rossii [Economics of Contemporary Russia]. 2022. No. 3. Pp. 83-96. http://dx.doi.org/10.33293/1609-1442-2022-3(98)-83-96 (In Russian)
18. Nesena M.V. Impact of Cultural Diversity of Russian Regions on Economic Performance. Obshchestvennye nauki i sovremennost = Social Sciences and Contemporary World. 2015. No. 5. Pp. 72-85. (In Russian)
19. Nefedova T.G., Streletsky V.N., Treivish A.I. Polarization of Modern Russia's Socioeconomic Space: Causes, Trends, and Consequences. Vestnik Rossiyskoy akademii nauk [Herald of the Russian Academy of Sciences]. 2022. Vol. 92. No. 6. Pp. 323-334. http://dx.doi.org/10.31857/S0869587322060093 (In Russian)
20. Smirnyagin L.V. U.S. Neighborhoods: Portrait of Modern America. Moscow, 1989. 379 p. (In Russian)
21. Suslov N.I., Isupova E.N., Ivanova A.I. Ethnic Diversity in Russian Regions and Economic Growth: Theoretical Model and Its Approbation on Panel Data. Problemyprognozirovaniya [Studies on Russian Economic Development]. 2022. Vol. 33. No. 2. Pp. 149-156. http://dx.doi.org/10.1134/S1075700722020149 (In Russian)
22. Kholodilin K.A., Yanzhimaeva Y.I. Convergence of Regional Population Density in Russia over 120 Years. Voprosy ekonomiki [Voprosy Ekonomiki]. 2020. No. 11. Pp. 133-158. http://dx.doi.org/10.32609/0042-8736-2020-11-133-158 (In Russian)
23. Anselin L. Spatial Econometrics: Methods and Models. Dordrecht: Springer, 1988. 300 p. https://doi. org/10.1007/978-94-015-7799-1
24. Barro R.J., Sala-I-Martin X., Blanchard O.J., Hall R.E. Convergence Across States and Regions. Brookings Papers on Economic Activity. 1991. No. 1 (1991). Pp. 107-182. https://doi.org/10.2307/2534639
25. Boyer P., Petersen M.B. The Naturalness of (Mane) Social Institutions: Evolved Cognition As Their Foundation. Journal of Institutional Economics. 2012. Vol. 8. Issue 1. Pp. 1-25. https://doi.org/10.1017/ S1744137411000300
26. Brown C.H., Holman E.W., Wichmann S., Velupillai V. Automated Classification of the World's Languages: A Description of the Method and Preliminary Results. Language Typology and Universals. 2008. Vol. 61. No. 4. Pp. 285-308. https://doi.org/10.1524/stuf.2008.0026
27. Dempster A.P., Laird N.M., Rubin D.B. Maximum Likelihood from Incomplete Data via the EM Algorithm.
Journal of the Royal Statistical Society. Series B (Methodological). 1977. Vol. 39. No. 1. Pp. 1-38.
^Ш" ' 4 WTO Лй .«У"- Ч VW^'W/
2022 Том 9 № 5
imi;
-. ' "_— т J. I 1 к ■ I vr 7/г» -.1-е- . . v; 1 ^ '' - t^i tf
л. Р
28. Desmet K., Breton M.L., Ortuno-Ortin I., Weber Sh. The Stability and Breakup of Nations: A Quantitative Analysis. Journal of Economic Growth. 2011. Vol. 16. Issue 3. No. 183. https://doi.org/10.1007/s10887-011-9068-z
29. Esteban J., Ray D. Conflict and Distribution. Journal of Economic Theory. 1999. Vol. 87. Issue 2. Pp. 379-415. https://doi.org/10.1006/jeth.1999.2549
30. Esteban J.-M., Ray D. On the Measurement of Polarization. Econometrica. 1994. Vol. 62. No. 4. Pp. 819-851. https://doi.org/10.2307/2951734
31. Fearon J.D. Ethnic and Cultural Diversity by Country. Journal of Economic Growth. 2003. Vol. 8. Issue 2. Pp. 195-222. https://doi.org/10.1023/A: 1024419522867
32. Fischer L.B., Pfaffermayr M. The More the Merrier? Migration and Convergence Among European Regions. Regional Science and Urban Economics. 2018. Vol. 72. Pp. 103-114. https://doi.org/10.1016/). regsciurbeco.2017.04.007
33. Geng D. Identifying the Unique Polarization Index: A Mean-Preserving Axiomatic Approach. Journal of Public Economic Theory. 2012. Vol. 14. Issue 5. Pp. 791-812. https://doi.org/10.1111/j.1467-9779.2012.01562.x
34. Horowitz D.L. Ethnic Groups in Conflict. Berkeley: University of California Press, 1985. 697 p.
35. Iceland J. The Multigroup Entropy Index (Also Known As Theil's H or the Information Theory Index). Available at: https://www.researchgate.net/publication/266452850_The_Multigroup_Entropy_Index_Also_ Known_as_Theil's_H_or_the_Information_Theory_Index (accessed August 2022).
36. Keefer Ph., Knack S. Polarization, Politics and Property Rights: Links Between Inequality and Growth. Public Choice. 2002. Vol. 111. No. 1-2. Pp. 127-154. https://doi.org/10.1023/A:1015168000336
37. Laitin D.D. What Is a Language Community? American Journal of Political Science. 2000. Vol. 44. No. 1. Pp. 142-155. https://doi.org/10.2307/2669300
38. Melitz J., Toubal F. Native Language, Spoken Language, Translation and Trade. Journal of International Economics. 2014. Vol. 93. Issue 2. Pp. 351-363. https://doi.org/10.1016/jjinteco.2014.04.004
39. Munk G.L. Modernization Theory As a Case of Failed Knowledge Production. Annals of Competitive Demonstration. 2018. Vol. 16. No. 3. Pp. 37-41.
■ ■ ■
Для цитирования:
Минат В.Н. Оценка дифференциации этнодемографического фактора культурной эволюции в США: региональное исследование // Регионалистика. 2022. Т. 9. № 5. С. 64-87. http://dx.doi. org/10.14530/reg.2022.5.64 For citing:
Minat V.N. Assessment of the Differentiation of the Ethnodemographic Factor of Cultural Evolution in the United States: A Regional Study. Regionalistica [Regionalistics]. 2022. Vol. 9. No. 5.
Pp. 64-87. http://dx.doi.org/10.14530/reg.2022.5.64 (In Russian) ■ ■ ■
