CC BY
32
ткани рассматриваются современной медициной как ревматические заболевания. Когда говорится о тяжелом бремени ревматических болезней, беспокоящем весь цивилизованный мир, то имеется в виду социальное влияние именно XIII класса болезней МКБ-10 [6].
Обеспокоенность неуклонно растущим бременем ревматических заболеваний, испытываемым всеми цивилизованными государствами, отразилась в документах всемирной «Декады костей и суставов 2000-2010», организованной под эгидой ВОЗ в первый год нового тысячелетия и поддержанной десятками правительств и сотнями общественных организаций во всем мире [2].
Обобщая приведенные данные по поднятой проблеме, следует отметить, что почти 10% населения Беларуси страдает симптоматически выраженными болезнями костно-мышечной системы и соединительной ткани при выраженном их росте. Проблемы начинаются с младенчества. Около 90% из числа работающих на промышленных предприятиях в последние годы ежегодно имеют временную нетрудоспособность, создают значительный прецедент инвалидности. На лечение требуются большие экономические затраты как государства, так и отдельных пациентов. Все это подчеркивает огромную социальную значимость болезней XIII класса МКБ-10.
Л И Т Е Р А Т У Р А
1. Детская ревматология: рук-во для врачей / под ред. А.А. Баранова, Л.К. Боженовой. - М., 2002. -335 с.
2. Насонова В.А., Эрдес Ш.Ф. // Науч.-практ. ревматология. - 2000. - № 4. - С. 14-16.
3. Ревматология: национальное руководство / под ред. Е.Л. Насонова, В.А. Насоновой. - М., 2008. -746 с.
4. Результаты комплексного изучения состояния здоровья населения в связи со всесоюзной переписью населения 1970 года / под ред. А.А. Рамен-ского. В 2 т. - М., 1978.
5. Савво В.М., Филонова Т.А., Коренева И.З., Со-роколатЮ.В. // Медицина неотложных состояний. -2006. - № 3. - С. 104-107.
6. Эрдес Ш.Ф, Фоломеева О.М., Амирджанова В.Н. // Вестн РАМН. - 2003. - № 7. - С. 11-14.
7. http://minzdrav.gov.by/ru/static/numbers/invalidnost.
8. http://www.economy-web.org/?p=319.
9. http://www.rlsnet.ru/articles_461.htm.
Поступила 17.01.2013 г.
Оценка алкогольной фракции в структуре сердечно-сосудистой смертности
Разводовский Ю.Е.
Гродненский государственный медицинский университет
Razvodovsky Yu.E.
Grodno State Medical University, Belarus
Assessment of alcoholic fraction in the structure of cardiovascular mortality
Резюме. Оценена фракция алкогольной смертности (ФАС) в структуре сердечно-сосудистой смертности в Беларуси. Согласно расчетам ФАС составила 17,4% для мужчин и 11,3% для женщин. Наиболее высока ФАС в структуре сердечно-сосудистой смертности мужчин и женщин возрастной группы 30-44 года - 36,5 и 31% соответственно. Представленные данные говорят в пользу того, что алкоголь является одним из главных факторов высокого уровня преждевременной сердечно-сосудистой смертности в Беларуси. Ключевые слова: фракция алкогольной смертности, сердечно-сосудистая смертность.
Summary. The aim of the present study was to estimate alcohol-atributale fraction (AAF) of cardiovascular mortality in Belarus. According to estimates AAF was 17.4% for males and 11.3% for females. Overall, 36.5% of all the cardiovascular deaths among men and 31% of all the deaths among women in the age 30-44 were attributable to alcohol. These data suggest that alcohol is a major factor of high rate of premature cardiovascular mortality in Belarus.
Keywords: alcohol attributable fraction, cardiovascular mortality.
Рост уровня сердечно-сосудистой смертности во многих странах мира, в особенности развивающихся, приобрел масштабы глобальной эпидемии [10, 16]. Основные причины этого роста - старение населения, урбанизация, индустриализация, распространенность факторов риска (ожирение, диабет, курение, злоупотребление алкоголем, малоподвижный образ жизни, стресс) [15]. Сердечно-сосудистые заболевания являются основной причиной смерти в Европейском регионе, занимая почти половину в структуре общей смертности (53% от всех смертей мужчин и 43% от всех смертей женщин) [7, 18]. Поэтому идентификация факторов риска и раз-
работка профилактических стратегий -важная задача исследований в области общественного здоровья.
Связь между злоупотреблением алкоголем и смертностью от сердечно-сосудистых заболеваний доказана многими исследованиями [3, 5, 12, 22, 31, 36, 39, 40]. Алкоголь и его метаболит ацеталь-дегид оказывают прямое кардиоток-сическое действие, а также вызывают такие системные эффекты, как гиперли-пидемия, дефицит витаминов и белков, нарушение углеводного и минерального обмена [19, 22]. Острая алкогольная интоксикация вызывает функциональные нарушения в сердечной мышце и приводит к угнетению сократительной функ-
ции миокарда [5]. Кроме того, острая алкогольная интоксикация увеличивает концентрацию катехоламинов в плазме и снижает концентрацию калия, что создает предпосылки к возникновению фибрилляции желудочков, которая может привести к внезапной коронарной смерти [22]. Поскольку алкогольные эксцессы часто отмечаются в выходные дни, то этот феномен был назван «синдромом праздничного сердца»
Хроническая алкогольная интоксикация ассоциируется с высоким риском возникновения кардиомиопатии, аритмии внезапной коронарной смерти [5, 22]. Обычно внезапная коронарная смерть наступает не на высоте алкогольной ин-
токсикации, а на фоне абстинентного синдрома. Синдром отмены алкоголя является метаболическим дистрессом, сопровождающимся ростом уровня гормонов адреналина и норадреналина, которые повышают риск аритмии [12]. Высокий уровень гормонов стресса, вызванный ацетальдегидом, приводит к увеличению частоты сердечных сокращений и повышению артериального давления, что может стать фоном для возникновения аритмии. Ишемия также может повышать риск аритмии. Недавние исследования показали, что на фоне абстинентного синдрома даже у лиц, не имевших ранее клинических признаков сердечно-сосудистой патологии, электрокардиографически обнаруживается снижение сегмента 5! что является признаком ишемии [31]. Кроме того, на фоне абстинентного синдрома удлиняется интервал QT что свидетельствует о высоком риске желудочковой аритмии. После купирования абстиненции интервал QT возвращается к норме [31].
Возможные кардиопротективные эффекты умеренных доз алкоголя продолжают оставаться предметом острых дискуссий среди специалистов в области медицинской эпидемиологии [7, 14, 43]. В метаанализе 84 исследований, посвященных связи между потреблением алкоголя и сердечно-сосудистой смертностью, было показано, что по сравнению с референтной группой, в которую входили люди, не употребляющие алкоголь, употребление алкоголя в дозе 2,5-14,9 г в день снижает уровень различных видов сердечно-сосудистой сертности на 14-25% [43]. Относительный риск сердечно-сосудистой смертности составил № = 0,77; С1: 0,71-0,83), смертности от ИБС № = 0,79; С1: 0,73-0,86), смертности от инсульта № = 0,86; С1:0,75-0,99). Сниженный риск сохраняется даже после контроля таких переменных, как курение, диета, физическая активность. Снижение риска сердечно-сосудистой смертности № = 0,85; С1: 0,73-0,98) и смертности от ИБС № = 0,73; С1: 0,72-0,83) также имело место при употреблении 30-60 г алкоголя в день, в то время как риск инсульта при этой дозе несколько увеличивался № = 1,1; С1: 0,85-1,45). Дело в том, что употребление больших доз алкоголя ассоциируется с гипертензией, что, в свою очередь, повышает риск геморрагического инсульта. Авторы данного исследования делают вывод, что протективные эффекты умеренных доз алкоголя были убедительно показаны по крайней мере десять лет тому назад, а все последую-
щие исследования лишь подтвердили эти данные.
Кардиопротективные эффекты малых доз алкоголя были показаны не только для представителей общей популяции, но и для тех, кто уже имеет сердечнососудистую патологию. Метаанализ 8 исследований, посвященных связи между потреблением алкоголя и сердечно-сосудистой смертностью у лиц, страдающих сердечно-сосудистыми заболеваниями, показал J-образную форму риска с максимальным протективным эффектом (в среднем 22%) при употреблении алкоголя в дозе 5-10 г в день и сохранении этого эффекта вплоть до дозы 26 г в день [14].
Некоторые эксперты предполагают, что обнаруженные кардиопротективные эффекты небольших доз алкоголя объясняются наличием систематической ошибки в исследованиях, посвященных связи между потреблением алкоголя и риском сердечно-сосудистой смертности [7]. Согласно их гипотезе, снижение риска сердечно-сосудистой смертности среди малопьющих объясняется тем, что в группу абстинентов включаются люди, которые перестали употреблять алкоголь из-за возникших у них алкогольных проблем, а также те, которые перестали употреблять алкоголь из-за болезней, особенно это касается пожилых людей. Результатом этой методологической ошибки может быть переоценка кардиопротективных свойств малых доз алкоголя. Однако в ряде исследований было показано, что кардиопротективные эффекты умеренного потребления алкоголя сохранялись даже после исключения из референтной группы лиц, ранее употреблявших алкоголь, но переставших выпивать по каким-то причинам [14, 43].
Существенным ограничением большинства исследований, посвященных связи между потреблением алкоголя и риском сердечно-сосудистой смертности, является то, что в них принимался во внимание только общий уровень потребления алкоголя и не учитывался стиль потребления. В то же время многочисленные данные указывают на то, что употребление больших доз крепких алкогольных напитков за короткий промежуток времени - «интоксикационно ориентированный», или «фестивальный», стиль потребления алкоголя - значительно повышает риск сердечно-сосудистой смертности [3, 9, 24, 34, 41, 42]. Эпизодическое употребление больших доз алкогольных напитков сопряжено с рядом негативных эффектов, среди которых риск тромбоза,
аритмии, инфаркта миокарда [12]. Поэтому существует высокая вероятность того, что связь между потреблением алкоголя и риском сердечно-сосудистой смертности в предыдущих исследованиях была оценена некорректно.
Недавний метаанализ 14 исследований, учитывающих данный аспект проблемы показал, что употребление больших доз алкоголя (более 60 г) в течение короткого промежутка времени существенно (на 45%) повышает риск заболеваемости и смертности от ИБС (RR = 1,45; CI: 1,241,70) по сравнению с употреблением небольших доз [42]. В одном из проспективных когортных исследований, в котором 9778 мужчин из Северной Ирландии и Франции в возрасте 50-59 лет наблюдались на протяжении 10 лет, изучалось влияние паттерна потребления алкоголя на риск развития ИБС [44]. После учета классических факторов риска (возраст, курение, уровень физической активности, систолическое артериальное давление, концентрация аполипопротеидов А-1 и В) интоксикационно ориентированный паттерн потребления алкоголя положительно ассоциировался с риском ИБС в обеих странах. Риск смертности у тех, кто употреблял более 50 г абсолютного алкоголя в день, а также у тех, кто практически не употреблял алкоголь был почти в два раза выше чем у тех, кто употреблял менее 50 г алкоголя в день. Следует отметить, что суммарная доза алкоголя, выпиваемая в течение недели, оказалась одинаковой в обеих странах. Вместе с тем, стиль потребления алкоголя в Северной Ирландии характеризуется кутежным пьянством в выходные дни, преимущественно в субботу, в то время как во Франции суммарная доза алкоголя равномерно распределена в течение недели. В целом распространенность кутежного пьянства в Северной Ирландии в 20 раз больше, а число абстинентов в 7 раз больше, чем во Франции [44]. С учетом того, что частота случаев заболеваемости ИБС в когорте ирландцев была в два раза выше, чем среди французов, авторы исследования делают вывод, что кутежный стиль потребления алкоголя может быть причиной более высокого уровня сердечно-сосудистой смертности в Северной Ирландии по сравнению с Францией.
В другом исследовании изучалось влияние стиля потребления алкоголя на уровень сердечно-сосудистой смертности среди лиц, злоупотребляющих алкоголем, и среди умеренно пьющих [27].
табЛицЛ Оценка алкогольной фракции в структуре сердечно-сосудистой смертности для различных поло-возрастных групп
Возраст, лет Мужчины Женщины
модель оценка р ФАС модель оценка р ФАС
15-29 0,1,1 0,033 0,004 0,326 0,1,1 0,010 0,369 -
30-44 1,1,0 0,038 0,001 0,365 1,1,0 0,031 0,000 0,310
45-59 1,1,0 0,034 0,002 0,334 1,1,0 0,029 0,009 0,293
60-74 1,1,0 0,017 0,012 0,184 1,1,0 0,006 0,287 -
75+ 0,1,1 0,010 0,275 - 0,1,1 0,005 0,351 -
15-75+ 0,1,1 0,016 0,043 0,174 0,1,1 0,010 0,040 0,113
Было установлено, что уровень смертности от острого инфаркта миокарда в обеих группах был в два раза выше среди тех, кто употреблял большие дозы алкоголя в течение одной выпивки. Это значит, что эпизодическое потребление больших доз алкоголя значительно повышает риск сердечно-сосудистой смертности, даже если суммарная доза выпитого алкоголя невысока.
Высокий уровень сердечно-сосудистой смертности в славянских республиках бывшего Советского Союза, а также резкие его колебания на протяжении последних десятилетий привлекли внимание специалистов в области медицинской эпидемиологии [1-3, 12, 25, 26]. После существенного снижения в середине 1980-х гг., совпавшего с антиалкогольной кампанией, уровень сердечно-сосудистой смертности резко вырос в 1990-х гг. [1]. Причем этот феномен не может быть объяснен такими традиционными факторами сердечно-сосудистой смертности, как высокий уровень холестерола и липо-протеидов низкой плотности, поскольку уровень этих показателей, к примеру, у россиян оказался даже ниже, чем у жителей Западной Европы [8, 20, 32]. Многие исследователи полагают, что главной детерминантой высокого уровня сердечно-сосудистой смертности в бывших республиках СССР является неблагоприятное сочетание высокого уровня потребления алкоголя и инток-сикационно ориентированного стиля его потребления [1-3, 12, 25, 26, 28]. Эта гипотеза основывается на тесной связи между динамикой уровня сердечно-сосудистой смертности и динамикой уровня потребления алкоголя [1-3]. Кроме того, исследование сертификатов смерти, проведенное в Москве, показало, что пик случаев смерти от
* САК - содержание алкоголя в крови.
сердечно-сосудистых заболеваний приходится на субботу, воскресенье и понедельник [13]. Такую специфику распределения уровня сердечно-сосудистой смертности можно объяснить паттерном потребления алкоголя, когда большая часть недельной нормы выпивается в выходные дни. Косвенным подтверждением кардиотоксических эффектов «фестивального» стиля потребления алкоголя является тот факт, что уровень сердечно-сосудистой смертности в большей степени ассоциируется с уровнем продажи водки, нежели с общим уровнем продажи алкоголя [39]. С помощью анализа временных серий было установлено, что в Беларуси увеличение общего уровня продажи алкоголя на 1 л сопровождается ростом уровня сердечно-сосудистой смертности на 3,1%, в то время как увеличение уровня продажи водки на 1 л приводит к росту уровня сердечно-сосудистой смертности на 5% [4]. В одной из работ в сравнительном аспекте была проанализирована динамика числа случаев смерти от сердечно-сосудистых заболеваний и числа случаев смерти от острых алкогольных отравлений согласно данным Государственной службы медицинских судебных экспертиз Беларуси за период с 1980 по 2007 г. [5]. Оказалось, что в среднем за весь периода алкоголь был обнаружен у 37,5% жертв сердечно-сосудистой смерти с минимальным показателем 29,8% в 1986 г. и максимальным 50,8% в 1981 г. В период антиалкогольной кампании середины 1980-х гг. число случаев САК-позитивной* сердечно-сосудистой смерти снизилось на 33,6%, в то время как число случаев САК-негативной сердечно-сосудистой смерти увеличилось на 14,4%. Результаты анализа временных серий показали наличие тесной
связи между динамикой числа острых алкогольных отравлений и числа случаев САК-позитивной сердечно-сосудистой смерти [4].
Потенциальным ограничением предыдущих исследований связи между потреблением алкоголя и общей смертностью в Беларуси является то, что они основаны либо на косвенных индикаторах уровня потребления алкоголя (связанная с алкоголем смертность), либо на уровне продажи алкоголя. Однако в силу существования теневого рынка алкоголя в Беларуси уровень продажи алкоголя не отражает уровень его потребления [37].
Цель данной работы - оценка фракции алкогольной смертности (ФАС) в структуре сердечно-сосудистой смертности в Беларуси с помощью анализа по-пуляционных данных уровня потребления алкоголя и уровня сердечно-сосудистой смертности.
Использованы стандартизированные половые и возрастные коэффициенты сердечно-сосудистой смертности за период с 1980 по 2005 гг. Общий уровень потребления алкоголя рассчитан с помощью непрямого метода с использованием таких индикаторов алкогольных проблем, как уровень заболеваемости алкогольными психозами, уровень смертности от острого алкогольного отравления, уровень насильственной смертности в состоянии алкогольного опьянения [4]. Оценка связи между динамикой уровня сердечно-сосудистой смертности и динамикой уровня потребления алкоголя проводилась с помощью метода авторегрессии - проинтегрированного скользящего среднего (АРПСС). С целью приведения временного ряда к стационарному виду использовалась процедура дифференцирования [11]. Оценка ФАС производилась с использованием метода, предложенного шведским исследователем Norstrom
[30]. Согласно этому методу ФАС рассчитывается с помощью следующего уравнения:
ФАС = 1 - ехр (-ЬХ), где X - средний для всего периода уровень потребления алкоголя, Ь - параметр, оцениваемый с помощью метода АРПСС.
Согласно результатам анализа временных серий общий уровень потребления алкоголя статистически значимо связан с уровнем сердечно-сосудистой смертности среди мужчин всех возрастных групп (кроме возрастной группы старше 75 лет), а также среди женщин возрастных групп 30-44 и 45-59 лет (см. таблицу). При этом установлена закономерность, согласно которой увеличение уровня потребления алкоголя на 1 л сопровождается ростом уровня сердечнососудистой смертности на 1,6% среди мужчин и на 1% среди женщин. Наиболее тесная связь между алкоголем и сердечно-сосудистой смертностью существует для мужчин и женщин молодого и среднего трудоспособного возраста. Так, увеличение уровня потребления алкоголя на 1 л приведет к росту уровня сердечнососудистой смертности среди мужчин и женщин возрастной группы 30-44 года на 3,8 и 3,1% соответственно, а среди мужчин и женщин возрастной группы 45-59 лет - на 3,4 и 2,9% соответственно.
Расчет ФАС показал, что алкоголь является непосредственной причиной 17,4% случаев сердечно-сосудистой смерти мужчин и 11,3% случаев смерти женщин. Удельный вес алкогольной составляющей в структуре сердечно-сосудистой смертности составил 32,6% для мужчин возрастной группы 15-29 лет, 36,5% для мужчин возрастной группы 30-44 года и 29% для мужчин возрастной группы 4559 лет. ФАС составила 31% для женщин возрастной группы 30-44 года и 29,3% для женщин возрастной группы 45-59 лет.
Представленные данные говорят о том, что потребление алкоголя и сердечно-сосудистая смертность в Беларуси являются позитивно связанными между собой на популяционном уровне феноменами и хорошо согласуются с концепцией паттерна потребления алкоголя. Ранее с помощью кросс-секционного анализа временных серий было показано, что в странах с «благоприятным» стилем потребления алкоголя, при котором небольшие дозы слабоалкогольных напитков употребляется совместно с пищей (Франция, Италия) уровень потребления алкоголя на душу населения отрицательно коррелирует с уровнем смертности от ИБС, в
то время как в странах с «эксплозивным» стилем потребления алкоголя (Россия, Польша) общий уровень потребления алкоголя позитивно коррелирует с уровнем смертности от ИБС [17].
Тот факт, что мужчины имеют большее бремя связанной с алкоголем сердечно-сосудистой смертности, чем женщины, не является удивительным, учитывая значительно более высокий уровень алкогольных проблем среди мужчин. Так, результаты опроса населения показали, что 57,1% мужчин и 8,8% женщин имеют высокий риск связанных с алкоголем проблем согласно тесту AUDIT а 28% мужчин и 2,8% женщин имеют признаки алкогольной зависимости [36]. В скри-нинговом исследовании 64,2% мужчин и 18,1% женщин указали, что обычно употребляют в течение одной выпивки 5 и более стандартных доз алкоголя, а 20,2% мужчин и 2,1% женщин употребляют 10 и более стандартных доз алкоголя (300+ г водки) в течение одной выпивки [4]. Согласно результатам пилотного скрининга, средний уровень потребления алкоголя среди городских мужчин и женщин составил 10,3 и 3 л соответственно, а для сельских мужчин и женщин - соответственно 26,5 и 6,8 л абсолютного алкоголя в год [4].
Удельный вес алкогольной смертности в структуре сердечно-сосудистой смертности значительно варьируется между возрастными группами, отражая различия в уровне потребления алкоголя. Высокий удельный вес связанной с алкоголем сердечно-сосудистой смертности среди лиц молодого и среднего возраста косвенно указывает на распространенность среди них алкогольных проблем. По мере увеличения возраста ФАС снижается, причем в силу отсутствия связи на популяционном уровне между потреблением алкоголя и сердечно-сосудистой смертностью для мужчин возрастной группы 75 лет и старше, а также для женщин возрастных групп 60-74 и 75 лет и старше ФАС не определяется. Оценка ФАС для различных поло-возрастных групп согласуется с результатами ранее проведенных эпидемиологических исследований, в которых было показано, что уровень связанных с алкоголем проблем наиболее высок среди мужчин молодого и среднего трудоспособного возраста, и снижается по мере увеличения возраста [38]. Результаты репрезентативного опроса населения показали, что наиболее высока вероятность эпизодического употребления больших доз алкоголя отмечается у мужчин возрастной группы
30-49 лет, а наименьшая - у мужчин в возрасте старше 60 лет и женщин старше 50 лет [33]. Согласно результатам другого исследования, эпизоды употребления больших доз алкоголя чаще встречаются среди мужчин в возрасте 40-49 лет [4]. Анализ сертификатов смерти показал, что уровень связанной с алкоголем смертности среди мужчин растет с возрастом, достигая пика в возрастной группе 55-60 лет, после чего снижается [38]. Снижение уровня связанных с алкоголем проблем по мере увеличения возраста, по-видимому, объясняется тем, что лица, злоупотребляющие алкоголем, не доживают до старости. Согласно результатам клинико-статистического исследования, посвященного уровню и структуре связанной с алкоголем смертности, средний возраст мужчин и женщин, умерших от алкогольной зависимости, составляет соответственно 47,7 и 54,1 лет, что на 15 и 18 лет короче ожидаемой продолжительности жизни [38].
Результаты настоящего популяци-онного исследования согласуются с данными, полученными на индивидуальном уровне. В когортном исследовании, проведенном в г. Новосибирске было показано, что фестивальный стиль потребления алкоголя (употребление более 160 г абсолютного алкоголя в течение одной выпивки) значительно повышает риск сердечно-сосудистой смертности [23]. Изучение результатов 5732 аутопсий мужчин, умерших в возрасте 35-69 лет от сердечно-сосудистых заболеваний в г. Барнауле показало, что в 49% случаев был обнаружен алкоголь в крови [47]. Причем у 14% жертв сердечнососудистой смертности концентрация алкоголя в крови была 4 г/л и более, а в 7% случаев - 5 г/л и более. Эти данные согласуются с результатами исследования проведенного в г. Ижевске, в котором было установлено, что 24,7% российских мужчин, умерших от сердечно-сосудистых заболеваний в возрасте 20-55 лет, находились в состоянии алкогольного опьянения на момент смерти [21]. Из них у 13,5% концентрация алкоголя в крови превышала 2,5 г/л, что позволило авторам предположить, что значительная часть случаев фатальных алкогольных отравлений скрывается под маской сердечно-сосудистой смертности.
Исследование заключений судебно-медицинской экспертизы, проведенное в г. Архангельске в 2008-2009 гг., показало, что примерно у трети мужчин и женщин, умерших в трудоспособном возрас-
те от сердечно-сосудистых заболеваний, был обнаружен алкоголь в крови [45]. Наибольший удельный вес сАк-позитивных случаев отмечался среди умерших от кардиомиопатии и ИБС. В возрастной группе 30-49 лет кардиомиопатия составила половину от всех случаев сердечнососудистой смерти женщин и четверть от всех случаев смерти мужчин. Причем в 90% случаев у мужчин и 65% случаев у женщин была диагностирована алкогольная кардиомиопатия. Для сравнения, из 144 мужчин, умерших от сердечно-сосудистых заболеваний в возрасте до 50 лет в 2008 г. в Норвегии, только 1 (0,7%) умер от алкогольной кардиомиопатии [7]. Было также установлено, что у 5% мужчин и 1% женщин, умерших от сердечно-сосудистых заболеваний, концентрация алкоголя в крови составила 2,5-3,9 г/л. Авторы делают вывод, что эти данные не дают оснований говорить о том, что значительная часть случаев фатальных алкогольных отравлений скрывается под маской сердечно-сосудистой смертности.
В заключение хотелось бы обратить внимание на достаточно высокий удельный вес алкогольной составляющей в структуре сердечно-сосудистой смертности женщин трудоспособного возраста, несмотря на то что уровень потребления алкоголя среди женщин примерно в три раза ниже, чем среди мужчин. По всей видимости, этот парадокс объясняется тем, что женщины более подвержены алкогольному поражению сердца, даже если они употребляют меньше алкоголя. Косвенно об этом свидетельствуют результаты анализа сертификатов смерти, показавшие, что в Беларуси алкогольная кардиомиопатия занимает второе место после фатальных алкогольных отравлений в структуре алкогольной смертности, составляя 12,9% от всех случаев связанной с алкоголем смерти среди мужчин и 13,7% среди женщин [38]. В целом от причин, непосредственно связанных с алкоголем, умерли 30,9% мужчин и 26% женщин от числа всех умерших в трудоспособном возрасте [6]. В одной из работ, изучавшей связь между уровнем потребления алкоголя и сердечно-сосудистой патологией, было продемонстрировано, что употребление даже умеренных доз алкоголя (две и более стандартные порции в день) повышает риск сердечнососудистых заболеваний у женщин [29]. В другом исследовании было установлено, что алкогольная кардиомиопатия
у женщин развивается на фоне употребления меньшей суммарной дозы алкоголя по сравнению с мужчинами [46]. Гендерные различия в чувствительности к кардиотоксическим эффектам алкоголя могут быть обусловлены особенностями метаболизма алкоголя в организме мужчин и женщин [29].
Таким образом, результаты настоящего исследования свидетельствуют о существовании тесной связи между алкоголем и сердечно-сосудистой смертностью на популяционном уровне. Более того, представленные данные свидетельствуют в пользу того, что алкоголь является одним из главных факторов высокого уровня преждевременной сердечно-сосудистой смертности в Беларуси. В целом полученные данные не дают основания говорить о каких-либо кардиопротектив-ных эффектах алкоголя, тем более что основываясь на популяционных данных это сделать в принципе проблематично. В то же время эти данные подтверждают гипотезу, согласно которой «фестивальный» стиль потребления крепких алкогольных напитков является ключевой детерминантой «кризиса» сердечно-сосудистой смертности в странах Восточной Европы. В связи с этим комплексная программа снижения уровня сердечно-сосудистой смертности вряд ли будет эффективной без реализации государственной алкогольной политики, ключевым аспектом которой должно стать снижение общего уровня потребления алкоголя, а также формирование более умеренного стиля потребления слабоалкогольных напитков.
Л И Т Е Р А Т У Р А
1. Немцов А.В. Алкогольная история России: новейший период. - М., 2009. - С. 360.
2. Немцов А.В, Разводовский Ю.Е. // Социальная и клиническая психиатрия. - 2008. - № 2. - С. 52-60.
3. Разводовский Ю.Е. // Вопр. наркологии. - 2006. -№ 2. - С. 59-68.
4. Разводовский Ю.Е. Индикаторы алкогольных проблем в Беларуси. - Гродно, 2008. - C. 68.
5. Разводовский Ю.Е. // Здравоохранение. -2007. - № 4. - С. 42-45.
6. Разводовский Ю.Е, Прокопчик Н.И. // Наркология. - 2010. - № 1. - С. 76-79.
7. Anderson P. // Addiciones. - 2005. - Vol. 7, N 1. -P. 3-10.
8. Averina M. // Eur. J. Epidemiol. - 2003. - Vol. 18. -P. 871-8.
9. BagnardiV.,ZatonskiW., ScottiL.et al. // J. Epidemiol. Commun. Health. - 2008. - Vol. 62. - P. 615-619.
10. Bovet P. // Tropical Medicine and International Health. - 2002. - Vol.7, N 9. - P. 717-721.
11. Box G.E.P., Jenkins G.M. Time series analysis: forecasting and control. - London: Holden-Day Inc., 1976. - 860 p.
12. Biitton A, McKee M. // J. Epidemiol. Commun. Health. - 2000. - Vol. 54, N 5. - P. 328-332.
13. Chenet L, McKee M, Leon D. et al. // J. Epidemiol. Commun. Health. - 2001. - Vol. 52. -P. 772-774.
14. Costanzo S, Castelnuovo A.D., Donati M.B. et al. // J. Am. Coll. Cardiol. - 2010. - Vol. 55, N 13. -P. 1339-1347.
15. FusterV., Kelly B. // Global Heart. - 2011. - Vol. 6, N 4. - P. 149-177.
16. Gaziano T.A. // Cardiology Rounds. - 2005. - Vol. 9, N 2. - P. 1-6.
17. Gmel G, Rehm J., Frick U. // Sucht. - 2003. - Vol. 49. - P. 95-104.
18. Kesteloot H, Sans S, Kromhout D. // Eur. Heart J. -
2006. - Vol. 27. - P. 107-113.
19. Kodama S, Saito K, Tanaka S. et al. // J. Am. Coll. Cardiol. - 2011. - Vol. 57, N 4. - P. 427-436.
20. Koek H.L., Bots ML, Grobbee D.E. // Eur. J. Epidemiol. - 2003. - Vol. 18. - P. 843-844.
21. Leon D, Saburova L, Tomkins S. et al. // Lancet. -
2007. - Vol. 369. - P. 2001-2009.
22. Lucas D.L., Brown R.A., Wassef M, Giles T.D. // J. Am. Coll. Cardiol. - 2005. - Vol. 45. - P. 19161924.
23. Malyutina S. // Lancet. - 2002. - Vol. 360. -P. 1448-54.
24. McKee M, Biitton A. // Journal of the Royal Society of Medicine. - 1998. - Vol. 91. - P. 402-407.
25. McKee M, Shkolnikov V, Leon D.A. // Ann. Epidemiol. - 2001. - Vol. 1. - P. 11-16.
26. McKee M. // Ann Epidemiol. - 2001. - Vol. 11. -P. 1-6.
27. Mukamal K.J., Maclure M, Muller J.E., Mtttleman M.A. // Circulation. - 2005. - Vol. 112. - P. 3839-3845.
28. Nilssen O. // Int. J. Epidemiol. - 2005. - Vol. 34. -P. 781-788.
29. Nolen-Hoeksema S. // Clinical Psychology Review. - 2004. - Vol. 24. - P. 981-1010.
30. Norstrom T// Brit. J. Addict. - 1989. - Vol. 84. -P. 969-977.
31. O'Keefe J.H., Bybee K.A., Lavie C.J. // J. Am. Coll. Cardiol. - 2007. - Vol. 5, N 11. - P. 1009-1013.
32. Perova N.V. // Ann. Epidemiol. - 1995. - Vol. 5. -P. 179-85.
33. Pomerleau J., McKee M, Rose R. et al. // Alcohol & Alcoholism. - 2008. - Vol. 43, N 3. - P. 351-359.
34. Puddeyl.B. // Addiction. - 1999. - Vol. 94, N 5. -P. 649-663.
35. RamstedtM. // Drug and Alcohol Review. - 2009. -Vol. 28, N 4. - P. 390-395.
36. Razvodovsky YE. // Alcohol and Alcoholism. -2005. - Vol. 40, N 1. - P. 26.
37. Razvodovsky Y.E. Noncommercial alcohol in central and eastern Europe, ICAP Review 3 // Int. Center for Alcohol Policies, ed. Noncommercial alcohol in three regions. - Washington, DC, 2008. -P. 17-23.
38. Razvodovsky YE, Stickley A. // Alcoholism. -2007. - Vol. 43, N 2. - P. 91-103.
39. Razvodovsky Y.E. // Adicciones. - 2005. - Vol. 17, N 1. - P. 43-60.
40. Razvodovsky YE. // Alcologia. - 2001. - Vol. 13, N 2. - P. 107-113.
41. Rehm J., Taylor B, Patra J. // Addiction. - 2006. -Vol. 101. - P. 1086-1095.
42. Roerecke M., Rehm J. // Am. J. Epidemiol. -2010. - Vol. 171. - P. 633-644.
43. Ronksley P.E, Brien S, Turner- B.J. et al. // Brit. Med. J. - 2011. - Vol. 342. - P. 1-13.
44. Ruidavets J.B., Ducimetiere P., Evans A. et al. // Brit. Med. J. - 2010. - Vol. 341. - P. 1-11.
45. Sidorenkov O, Nilssen O, Nieboer E. et al. // Int. J. Epidemiol. - 2011. - Vol. 11, N 6. - P. 1519-1529.
46. Wilsnak R.W., Vogeltanz N.D., Wilsnack S.C., Harris T.R. // Addiction. - 2000. - Vol. 95, N 2. -P. 251-265.
47. Zaridze D., Maximovitch D., Lazarev A. et al. // Int. J. Epidemiol. - 2008. - Vol. 38. - P. 143-153.
Поступила 03.04.2012г.
