CC BY
15ОТРАЖЕНИЕ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ О ВЫБОРАХ ПРИНЦИПОВ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ПО ИЗБИРАТЕЛЬНОМУ ПРАВУ
В.В. Шведа
В настоящее время правовое регулирование принципов ответственности по избирательному праву является фрагментарным, неполным. Анализ существующих правовых норм в совокупности с правоприменительной практикой и правовыми позициями Конституционного Суда РФ позволяет установить некоторую систему принципов ответственности по избирательному праву.
Все принципы ответственности по избирательному праву можно рассматривать по крайней мере с двух сторон: материальной и процессуальной. Вопрос о процессуальной стороне юридической ответственности поднимался еще учеными-исследователями советского времени. В частности, отмечалось, что важной чертой юридической ответственности является процесс ее осуществления [1]. Как отмечается, процесс как единство процессуальной деятельности и процессуальных правоотношений выступает в качестве формы, способа осуществления норм материального права [2]. На сегодняшний день получается, что в избирательном праве теснейшим образом переплетены материально-правовые и процессуальные аспекты ответственности. В этой отрасли практически невозможно и даже нецелесообразно (прежде всего, в интересах целостности и универсальности правового регулирования в этой сфере права) отдельно выделять процесс, порядок привлечения к ответственности из ее материально-правовой стороны.
Какие же принципы ответственности по избирательному праву закреплены в действующем законодательстве, непосредственно вытекают из существующих правовых норм и отмечаются правоприменительной практикой?
Принцип законности. Основные положения о принципах ответственности, в том числе и по избирательному праву, непосредственно закреплены в Конституции Российской Федерации. Часть 2 статьи 54 Конституции РФ устанавливает императивный запрет на привлечение к ответственности за деяние, которое не признавалось правонарушением в момент его совершения, а статьи 38 1, 2 и 15 в совокупности определяют Россий-
скую Федерацию как правовое государство и устанавливают требование соответствия законов тексту и духу Конституции и высшей ценности нашего государства - прав и свобод человека. Статья 79 Федерального закона от 12 июня 2002 года № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (далее - ФЗ об основных гарантиях избирательных прав) закрепляет требования принципа законности в части установления положения о том, что лица, виновные в нарушении законодательства о выборах, несут ответственность в соответствии с федеральными законами. Статьи 2 и 97 Федерального закона от 20 декабря 2002 года № 175-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» [3] (далее - ФЗ о выборах депутатов) и статьи 2 и 86 Федерального закона от 10 января 2003 года № 19-ФЗ «О выборах Президента Российской Федерации» [4] (далее - ФЗ о выборах Президента) фактически дублируют требования статей 1 и 79 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав.
Конституция Российской Федерации содержит ряд положений, закрепляющих наиболее общие требования процессуальной стороны принципа законности. В частности, эти требования можно вывести из статей 1, 2, 4, 15, 17, 18, 19, 46-51, 120 Конституции РФ. Пункты 6 и 7 статьи 75 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав устанавливают определенную процедуру обжалования решений и действий комиссий. Однако закрепляется не сам порядок рассмотрения таких жалоб и заявлений, а порядок их подачи и юрисдикция органа, полномочного рассматривать эти жалобы и заявления. В целом же порядок рассмотрения дел о правонарушениях, за которые законодательством предусмотрено наступление ответственности по избирательному праву, в специальном законодательстве не предусмотрен.
Процедуру привлечения к конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения можно разделить на две составляющих. С одной стороны, ряд
мер ответственности применяется в общем судебном порядке за исключениями и дополнениями, установленными специальными законами о выборах (регулируется нормами Гражданско-процессуального кодекса РФ). С другой стороны, целый ряд мер конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения применяется в особом порядке, не связанном с процедурой рассмотрения в судебных инстанциях (например, в части отказа в регистрации кандидата порядок принятия решения об этом установлен пунктом 13 статьи 28 Федерального закона об основных гарантиях [5]; в целом же эта статья регламентирует организацию деятельности комиссий).
Применительно к принципу законности ответственности по избирательному праву Конституционный Суд РФ отмечает, что юридическая ответственность может наступать только за те деяния, которые законом, действующим на момент их совершения, признаются правонарушениями, что непосредственно следует из статьи 54 (часть 2) Конституции РФ [6]: содержание конкретных составов правонарушений в публично-правовой сфере должно согласовываться с принципами правового государства во взаимоотношениях его с физическими и юридическими лицами как субъектами юридической ответственности [7]; наказуемость деяния определяется только законом [8]; неопределенность правового содержания составов правонарушений противоречит принципам юридической ответственности [9], так как допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и неизбежно ведет к произволу, а значит - к нарушению принципов равенства и верховенства закона [10].
Верховный Суд РФ также определяет, что ответственность может наступать только в соответствии с требованиями закона, предъявляемыми как к наличию или отсутствию оснований ответственности [11], так и к наличию в момент совершения правонарушения определенного правового статуса у субъекта, привлекаемого к ответственности, в качестве обязательного условия привлечения к ответственности [12].
Принцип равенства ответственности по избирательному праву непосредственно проистекает из закрепленных в статье 19 Конституции РФ общих положений о равенстве всех перед законом и судом. Статьи 5, 39, 50
ФЗ об основных гарантиях избирательных прав, устанавливающие положения, в соответствии с которыми граждане участвуют в выборах и референдуме на равных основаниях, имеют равное число голосов, все кандидаты обладают равными правами и несут равные обязанности, зарегистрированные кандидаты, избирательные объединения, избирательные блоки имеют равные условия участия в предвыборной агитации государственными и муниципальными средствами массовой информации. Представляется, что из этих положений можно сделать вывод о равенстве перед законом и при привлечении к ответственности. Процессуальная сторона принципа равенства фактически отражена только в Конституции РФ. Необходимость обеспечения состязательности и равноправия сторон закреплена в части 3 статьи 123 Конституции РФ.
Конституционный Суд РФ отмечает, что принцип равенства перед законом при привлечении к публичной ответственности в равной мере относится к физическим и юридическим лицам, гарантирует одинаковые права и обязанности для субъектов, относящихся к одной категории, и не исключает возможность установления различных условий привлечения к ответственности для различных категорий субъектов права; такие различия, однако, не могут быть произвольными, и они должны основываться на объективных характеристиках соответствующих категорий субъектов [13].
Верховный Суд РФ также обращает внимание на принцип равенства при привлечении к ответственности, отмечая, что этот принцип непосредственно вытекает из положений Конституции РФ и признаваемых Россией как правовым государством общих принципов юридической ответственности
[14].
Принцип виновной ответственности.
Принцип виновной ответственности признан при регламентации иных видов публично-правовой ответственности: уголовной и административной. В отношении ответственности по избирательному праву, являющейся также разновидностью юридической ответственности в публично-правовой сфере, вопрос виновности должен быть решен однозначно в пользу ее существования в качестве обязательного основания наступления такой ответственности.
Вина как основание ответственности за-
креплена в статье 49 Конституции РФ. Тезис о необходимости установления вины при привлечении к ответственности также может быть непосредственно выведен из требований статьей 2 и 18, закрепляющих положения о высшей ценности прав и свобод человека; обязанности государства их признавать, соблюдать и защищать; о непосредственном их действии, выражающемся в том, что они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.
Принцип виновной ответственности в публично-правовой сфере, непосредственно вытекающий из статьи 49 Конституции РФ, рассматривался Конституционным Судом РФ в качестве обязательного элемента состава правонарушения, служащего одним из оснований привлечения к ответственности [15]. Отмечено, что наличие вины - общий и общепризнанный принцип юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, то есть закреплено непосредственно [16]; случаи объективного вменения вероятны лишь в качестве исключения из этого правила только в целях обеспечения общеправового принципа справедливости и достижения баланса конституционно защищаемых ценностей и целей [17]; вина является обязательным основанием ответственности исходя из общего понятия состава правонарушения [18]; отсутствие вины при нарушении обязательств в публично-правовой сфере является одним из обстоятельств, исключающих применение санкций, поскольку свидетельствует об отсутствии самого состава правонарушения, и иная трактовка состава правонарушения противоречила бы и природе правосудия [19]; при привлечении к ответственности правоприменитель не может ограничиваться формальной констатацией лишь факта нарушения норм права, не выявляя иные связанные с ним обстоятельства, в том числе наличие или отсутствие вины соответствующих субъектов, в какой бы форме она ни проявлялась и как бы ни было распределено бремя ее доказывания [20]. В отношении распределения бремени доказывания Конституционный Суд РФ отмечает возможность освободить от бремени доказывания вины государственные органы, привлекающие к ответственности, при обеспечении возмож-
ности для самих субъектов правонарушения подтверждать свою невиновность [21].
В целом же можно утверждать, что в правоприменительной практике принцип виновной ответственности получил свое признание. Показательно в этой связи определение Кассационной Коллегии Верховного Суда РФ от 6 марта 2000 года № КАС 00-97. В этом определении указано, что по общему правилу какая-либо ответственность может возникать при наличии вины лица, не исполнившего обязанность либо исполнившего ее ненадлежащим образом (отступления от этого правила допускаются лишь в случаях, специально установленных законом) [22].
Верховный Суд РФ обращает внимание на необходимость: установления вины кандидата при решении вопроса об отмене его регистрации в результате осуществления подкупа избирателей в виде непосредственных действий по подкупу избирателей либо поручении или просьбе третьих лиц выполнить такие действия [23]; представления доказательств вины кандидата, в частности, доказательств того, что кандидат лично или через своих доверенных или уполномоченных лиц передавал избирателям материальные ценности с целью понудить их голосовать на выборах за него [24]; исследования вопроса о причастности субъекта к совершенному правонарушению как степени учета субъективной стороны правонарушения при принятии решения о применении мер ответственности [25].
В ряде своих решений Верховный Суд РФ возлагает бремя доказывания виновности правонарушителя на субъект, инициирующий привлечение к ответственности. Например, при отказе в привлечении к ответственности, отмечается, что заявителем не представлено доказательств: вины лица, привлекаемого к ответственности по избирательному праву [26]; причастности субъекта к правонарушению [27]; наличия фактов совершения виновных действий субъектом, привлекаемым к ответственности [28].
Таким образом, высшими судебными органами подтверждается необходимость исследования и установления виновности субъекта, привлекаемого к ответственности по избирательному праву. Аналогичным образом складывается и практика судов иных уровней. Так, в решении Кировского районного суда г. Иркутска от 24 июня 2000 года, вынесенном по заявлению В.И. Камышева
об отмене решения о регистрации кандидата в депутаты Законодательного собрания Иркутской области, отмечается, что какая-либо ответственность может возникать при наличии вины лица, не исполнившего обязанность либо исполнившего ее ненадлежащим образом (отступления от этого правила допускаются лишь в случаях, прямо предусмотренных законом) [29]. Отмечается также необходимость представления заявителем доказательств вины в форме умысла или неосторожности в невыполнении кандидатом, отмена регистрации которого заявляется, возложенной на него обязанности [30].
Принцип неотвратимости ответственности применительно к ответственности по избирательному праву непосредственно не закреплен законодателем легально. Однако косвенными его проявлениями можно считать установление конкретных сроков привлечения к ответственности субъектов, виновных в совершении правонарушений, связанных с выборным процессом. Например, заявление об отмене регистрации кандидата должно быть подано в суд не позднее чем за 8 дней до дня голосования (пункт 5 статьи 78 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав), или установленный пунктом 1 статьи 77 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав срок отмены решения нижестоящей избирательной комиссии об итогах голосования - до установления вышестоящей комиссией итогов голосования. Конституционный Суд РФ отмечает, что законодатель при определении мер ответственности должен учитывать требования принципа неотвратимости ответственности
[31].
Принцип целесообразности ответственности. В избирательном законодательстве принцип целесообразности ответственности не формализован. Определенным проявлением, как отмечает А.Е. Штурнев, можно рассматривать использование законодателем формулы при установлении меры ответственности в пункте 5 статьи 76 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав в виде отмены регистрации кандидата: регистрация кандидата может быть (но не должна) отменена судом [32]. Наиболее полно принцип целесообразности ответственности реализован в уголовном и административном законодательстве.
Верховный Суд РФ в своих решениях обращается к данному принципу в отно-
шении применения мер ответственности по избирательному праву. Чаще всего этот принцип проявляется при определении существенности последствий того или иного правонарушения в связи с его влиянием на искажение выражения воли избирателей при голосовании. Отмечается возможность отмены решения избирательной комиссии о результатах выборов в случае обнаружения таких существенных нарушений избирательного законодательства, вследствие которых не были обеспечены надлежащие условия для подлинно свободного волеизъявления избирателей, которые тем самым привели к неадекватному отражению действительной воли избирателей в итогах голосования и тем самым не позволяют выявить действительную волю избирателей [33]. Вопрос целесообразности наступления ответственности рассматривается также, если правонарушение имело место, но не повлияло либо не могло повлиять на волеизъявление избирателей и позволяет с достоверностью его определить [34].
Представляется обоснованным и целесообразным установить давность привлечения к ответственности по избирательному праву определенным сроком. Однако эти сроки не должны рассматриваться как пресекатель-ные для соответствующих обращений на нарушения избирательных прав, как это было некоторое время в правоприменительной практике [35], в связи с тем, что как отметил Конституционный Суд РФ, исключается возможность восстановления нарушенных прав [36].
Принцип справедливости ответственности законодателем не легализован текстуально. В такой ситуации судебные органы при вынесении решений по делам, связанным с нарушениями избирательного законодательства, в мотивировочной части решений ссылаются на «общие правила возникновения ответственности» [37]. Между тем, принцип справедливости ответственности, как и принцип законности, находит свое отражение в Конституции РФ. По смыслу статьи 55 (часть 3) Конституции РФ введение ответственности за правонарушение и установление конкретной санкции, ограничивающей конституционное право, должно отвечать требованиям справедливости, быть соразмерным конституционно закрепленным целям и охраняемым законным интересам, а также характеру совершенного деяния [38].
Требования статьи 50 (часть 1) Конституции РФ, включающей в себя известный еще с античных времен принцип «non bis in idem», запрещающий повторное преследование и наказание за одно и то же деяние, также представляется возможным включить в принцип справедливости. Как отметил судья Конституционного Суда РФ А.Л. Кононов в своем особом мнении к постановлению Конституционного Суда РФ от 19 марта 2003 года № 3-п, очевидный запрет повторного (двойного) наказания опирается на идеи вины, справедливости и соразмерности или пропорциональности деяния и кары, преступления и наказания [39].
Процессуальная сторона принципа справедливости, как представляется, может заключаться также в процессуально-правовых гарантиях при реализации права на справедливое разбирательство дела, закрепленных, например, в пункте 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод [40].
В специальном законодательстве в качестве проявления принципа справедливости ответственности можно рассматривать требования пункта 9 статьи 75 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме, устанавливающие, что в случае принятия жалобы к рассмотрению судом и обращения того же заявителя с аналогичной жалобой в соответствующую комиссию эта комиссия приостанавливает рассмотрение жалобы до вступления решения суда в законную силу; в случае вынесения решения судом по существу жалобы комиссия прекращает ее рассмотрение.
Как отметил Конституционный Суд РФ в определении от 6 февраля 2004 года № 27-о, выраженным в Конституции РФ принципам справедливости и гуманизма и конституционному запрету дискриминации противоречило бы законодательное установление ответственности и наказания без учета личности виновного и иных обстоятельств, имеющих объективное и разумное обоснование и способствующих адекватной оценке общественной опасности как самого деяния, так и совершившего данное деяние лица [41]. Конституционный Суд РФ обратил внимание также на необходимость учета при этом и степени участия конкретного лица в совершении правонарушения, его поведения после совершения данного правонарушения, иных характеризующих его личность об-
стоятельств. В постановлении от 25 апреля 2000 года № 7-п Конституционный Суд РФ указывает на несоответствие принципам правового государства нарушение принципа справедливости ответственности при применении мер ответственности, а также соблюдения соразмерности применяемых мер деянию, с которым закон связывает их применение [42].
Верховный Суд РФ обращает внимание на необходимость избрания адекватного, соответствующего принципу справедливости, способа защиты нарушенных пассивных и активных избирательных прав [43]; а также на вытекающее из этого принципа требование при восстановлении нарушенного пассивного избирательного права соблюдать активные избирательные права граждан и права других кандидатов [44].
Таким образом, в судебной практике непосредственно указывается на необходимость внимательно исследовать и указывать в правоприменительных решениях, какие конкретно правонарушения совершены субъектом ответственности, за что применяется конкретная мера ответственности, на отношение субъекта, привлекаемого к ответственности, к совершенному правонарушению (степень вины), иные обстоятельства, позволяющие сделать однозначный и справедливый вывод о совершенном правонарушении именно этим правонарушителем [45].
Принцип права на защиту. Фактически, принцип права на защиту применительно к ответственности по избирательному праву регулируется Конституцией РФ, ее статьями 18, 19, 45, 46, 47 и 50. Специальным законодательством, регулирующим ответственность по избирательному праву, принцип права на защиту закреплен в статье 75 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав. В частности, закрепляется право обращений с жалобами в вышестоящие комиссии и в суд. Причем право обжалования в вышестоящие комиссии не препятствует одновременному обращению с соответствующим заявлением в судебные органы. В этом случае пунктом 9 статьи 75 указанного федерального закона установлено правило, в соответствии с которым комиссия приостанавливает рассмотрение такой жалобы до вступления в силу судебного решения. Фактически устанавливается приоритет судебной защиты, что корреспондирует конституционным положени-
ям о праве на защиту и обжалование.
В целях обеспечения действенности права на защиту законодательство устанавливает сроки рассмотрения судами жалоб и заявлений об избирательных правонарушениях (статья 78 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав и статья 260 ГПК РФ). Однако, как уже отмечалось, эти сроки не должны рассматриваться как пресекательные [46].
В пункте 12 статьи 75 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав закреплено правило, непосредственно направленное на полноценную реализацию принципа права на защиту в совокупности с принципом справедливости ответственности по избирательному праву. Закон определяет, что при рассмотрении жалоб (заявлений), а также в иных случаях, когда комиссией рассматривается вопрос о нарушении избирательных прав граждан и права граждан на участие в референдуме, на заседание комиссии приглашаются заявители, а также лица, действия (бездействие) которых обжалуются или являются предметом рассмотрения.
Конституционный Суд РФ уделяет особое внимание принципу права на защиту в своих решениях. В постановлении от 3 февраля 1998 года № 5-п Конституционный Суд РФ обратил внимание на сформулированную им правовую позицию, согласно которой окончательный характер постановлений надзорной инстанции не может рассматриваться как препятствие к возможности их пересмотра в дополнительной стадии - по вновь открывшимся обстоятельствам, в случае судебных ошибок, которые ранее не были или не могли быть выявлены [47]. Тем самым отмечено, что практически на любой стадии рассмотрения спора право на защиту и обжалование правоприменительных решений не может быть никем ограничено, наоборот, законодателем должны быть предприняты все меры, необходимые для обеспечения права на защиту. Отмечается также, что в соответствии со статьей 46 (часть 1) Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Это означает, что государство обязано обеспечить полное осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной и эффективной [48].
Конституционный Суд РФ в постановлении от 6 июля 1998 года № 21-п обращается внимание на то обстоятельство, что право на судебную защиту по смыслу статьи 50
(часть 3) Конституции РФ носит абсолютный характер, и федеральный законодатель не вправе ограничивать его ни по кругу лиц, ни по видам судебных решений, подлежащих пересмотру, ни по каким иным обстоятельствам; кроме того, лишение заинтересованных лиц права добиваться исправления возможных ошибок, допущенных судом при вынесении решения, препятствует полной реализации тех положений Конституции РФ, которые предусматривают обязательность обеспечения прав и свобод человека и гражданина правосудием (статья 18), устанавливают гарантии охраны государством достоинства личности (статья 21), гарантируют право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (статья 45, часть 2) [49].
1. См.: СамощенкоИ.С., ФарукшинМ.Х. Ответственность по советскому законодательству. М., 1971. С. 126.
2. См.: Малаш Т.А. Принцип неотвратимости юридической ответственности. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1996. С. 42.
3. Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 51. Ст. 4982.
4. Там же. 2003. № 2. Ст. 171.
5. Там же. 2002. № 51. Ст. 4982.
6. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 года № 7-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 23. Ст. 2409.
7. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 года № 7-п; определение Конституционного Суда РФ от 4 июля 2002 года № 202-о // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 23. Ст. 2409; Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. № 1.
8. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2003 года № 1-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 10. Ст. 953.
9. См.: Определение Конституционного Суда РФ от 6 декабря 2001 года № 257-о // Справочно-правовая система (далее - СПС) «КонсультантПлюс».
10. См.: Определение Конституционного Суда РФ от 18 января 2001 года № 6-о // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 10. Ст. 995.
11. См.: Определение Верховного Суда РФ от 19 ноября 2004 года по делу №16-Г04-31 // СПС «КонсультантПлюс» .
12. См., например: Определения Верховного Суда РФ от 9 января 2003 года по делу № 25-В02-24к; от 28 ноября 2003 года по делу № 78-Г03-72 // Избирательные права и право на участие в референдуме граждан Российской
Федерации в решениях Верховного Суда РФ. В 2 т. Т. 2 / Отв. ред. В.И. Казьмин. М., 2004. С.13-15; 33-34.
13. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 года № 7-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 23. Ст. 2409.
14. См., например: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2, определение Верховного Суда РФ от 25 февраля 2004 года по делу № 46-Г03-25, определение Верховного Суда РФ от 21 января 2003 года по делу № 19-Г03-1 // СПС «Консуль-тантПлюс».
15. См., например: Постановления Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 года № 7-п, от 18 июля 2003 года №14-п // Собрание законодательства Российской Федерации 2001. № 23. Ст. 2409, 2003. № 30. Ст. 3102.
16. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 года № 1-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 7. Ст. 700.
17. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 года № 1-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 7. Ст. 700.
18. См.: Постановления Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 года № 7-п, от 18 июля 2003 года № 14-п // Собрание законодательства Российской Федерации 2001. № 23. Ст. 2409, 2003. № 30. Ст. 3102.
19. См.: Определение Конституционного Суда РФ от 4 июля 2002 года № 202-о // Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. № 1.
20. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 25 декабря 2001 года № 17-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 1 (ч. 2). Ст. 126.
21. См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 апреля 2001 года № 7-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 23. Ст. 2409.
22. См.: Определение Кассационной коллегии ВС РФ от 6 марта 2000 года по делу № КАС 00-97 // Избирательные права и право на участие в референдуме граждан Российской Федерации в решениях Верховного Суда Российской Федерации. (1995 - 2000). В 2 т. Т. 2 / Отв. ред. О.Ю. Вельяшев. М.: НОРМА, 2001. С. 583-589.
23. См.: Определение Верховного Суда РФ от 7 июля 2004 года № 45-Г04-29 // СПС «КонсультантПлюс».
24. См.: Определение Верховного Суда РФ от 17 ноября 2004 года № 19-Г04-8 // СПС «КонсультантПлюс».
25. См., например: Определение Верховного Суда РФ от 23 ноября 2004 года №91-Г04-23 // СПС «Консуль-тантПлюс».
26. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2004 года № 19-Г04-8 // СПС «КонсультантПлюс».
27. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 23 ноября 2004 года № 91-Г04-23 // СПС «КонсультантПлюс».
28. См.: Определения Верховного Суда Российской Федерации от 7 июля 2004 года № 45-Г04-29; от 17 ноября 2004 года № 72-Г04-11 // СПС «КонсультантПлюс».
29. См.: Избирательные споры в судебной практике: Сборник судебных решений федеральных судов. В 3 ч. Ч. 1: Выборы депутатов Законодательного собрания Иркутской области (2000 г.) / Сост. В.В. Игнатенко, А.В. Миронов. Иркутск, 2003. С. 20.
30. Там же. С. 21-22.
31. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 года № 7-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 23. Ст. 2409.
32. См. подробнее: Штурнев А.Е. Конституционно-правовая ответственность за избирательные правонарушения в Российской Федерации: Монография. Иркутск, 2004. С. 62.
33. См.: Определения Верховного Суда РФ от 17 ноября 2004 года № 22-Г04-12; от 20 октября 2004 года № 55-Г04-12 // СПС «КонсультантПлюс».
34. См.: Определение Верховного Суда РФ от 10 января 2003 года № 47Г02-27 // Избирательные права и право на участие в референдуме граждан Российской Федерации в решениях Верховного Суда Российской Федерации. В 2 т. Т. 2 / Отв. ред. В.И. Казьмин. М., 2004. С. 35-38.
35. См., например: Определения Верховного Суда РФ от 27 октября 2004 года № 38-Г04-24; от 17 ноября 2004 года № 12-Г04-11// СПС «КонсультантПлюс».
36. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 26 декабря 2005 года № 14-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. № 3. Ст. 337.
37. См., например: Решение Иркутского областного суда от 28 июля 2001 года по гражданскому делу № 3-168/01 // Избирательные споры в судебной практике: Сборник судебных решений федеральных судов. Ч. 3. Иркутск, 2003. С. 43.
38. См. подробнее: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2004 № 68-о // СПС «КонсультантПлюс».
39. Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 14. Ст. 1302.
40. См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 12 марта 2001 года № 4-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 12. Ст. 1138.
41. СПС «КонсультантПлюс».
42. Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. № 19. Ст. 2102.
43. См.: Определение Верховного Суда РФ от 25 августа 2004 года №78-Г04-31 // СПС «Консультант-Плюс».
44. См.: Определение Верховного Суда РФ от 25 февраля 2004 года № 46-Г03-25 // СПС «Консультант-Плюс».
45. См.: Решение Иркутского областного суда от 23
сентября 2000 года по жалобе Боровского В.М. // Избирательные споры в судебной практике: Сборник судебных решений федеральных судов. В 3 ч. Ч. 2: Выборы депутатов Законодательного собрания Иркутской области (2000 г.) / Сост. В.В. Игнатенко, А.В. Миронов. Иркутск, 2003. С. 10-15.
46. См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 26 декабря 2005 года № 14-п // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. № 3. Ст. 337.
47. Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 6. Ст. 784.
48. См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 3 февраля 1998 года № 5п // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 6. Ст. 784.
49. Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 28. Ст. 3394.
К ВОПРОСУ О ВИНЕ ИЗБИРАТЕЛЬНОГО ОБЪЕДИНЕНИЯ ПРИ ПРИМЕНЕНИИ МЕРЫ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В ВИДЕ ОТКАЗА В РЕГИСТРАЦИИ КАНДИДАТА,
СПИСКА КАНДИДАТОВ
П.А. Сазонов
В отдельных научных публикациях по избирательному праву отмечается [1], что Федеральным законом «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» предусмотрены основания отказа в регистрации кандидата, списка кандидатов, часть которых влекут такой отказ, как меру конституционно-правовой ответственности (правоограничительную или карательную санкцию), а часть - как меру превентивного и правовосстановительного характера.
Представляет интерес анализ перечня оснований отказа в регистрации кандидата, списка кандидатов применительно к избирательным объединениям с точки зрения виновности их неправомерного поведения. Указанная проблема исследована недостаточно и не нашла своего разрешения в избирательном законодательстве. В данном случае необходимо изучение правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, зарубежного юридического опыта и положений из смежных отраслей права.
1. Вина избирательного объединения как обязательное условие наступления меры конституционно-правовой ответственности в виде отказа в регистрации кандидата, списка кандидатов и процессуальное распределение обязанности по ее доказыванию с точки зрения правовых позиций, выработанных в практике Конституционного Суда Российской Федерации.
Анализ правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, высказанных в отношении процедуры выборов и юридической ответственности, позволяет прийти к некоторым выводам, связанным с темой данной статьи.
При регулировании процедуры выборов должен соблюдаться баланс публичных и частных интересов [2], что обуславливает и необходимость механизмов конституционно-правовой ответственности за совершение избирательных правонарушений.
Отказ в регистрации кандидата, списка кандидатов является лишением возможности участвовать в выборах (ограничение права), а не лишением права [3] и выражается в ограничении пассивного избирательного права выдвинутого гражданина или граждан, находящихся в списке кандидатов [4], и возложении дополнительных обязанностей как всякая карательная санкция [5]. Как и иные ограничения конституционных прав, отказ в регистрации кандидата, списка кандидатов должен соответствовать статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации и быть соразмерным правонарушению, иначе утрачивается смысл реализации этих прав [6]. Это означает соответствие общим принципам права, то есть требованиям справедливости, адекватности, пропорциональности, соразмерности и необходимости для защиты конституционно значимых ценностей [7]. Соразмерность при применении логических (неделимых) санкций, в том числе 45
