CC BY
140
РАКУРСЫ: ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОГО МИРОПОРЯДКА
П.А. ЦЫГАНКОВ*
ОТНОСИТЕЛЬНОСТЬ РАСХОЖДЕНИЙ И ПРЕДЕЛЫ СОВМЕЩЕНИЯ РЕАЛИЗМА И ЛИБЕРАЛИЗМА В ТРАКТОВКЕ ВОПРОСОВ МИРОПОРЯДКА
Аннотация. Академические исследователи и эксперты практически единодушны в том, что современное мироустройство носит переходный характер. Научный анализ проблематики миропорядка не поддается односторонним интерпретациям, требуя преодоления свойственного теории международных отношений фрагментарного подхода к своему объекту. Не случайно многие ведущие теоретики призывают отказаться от «войны парадигм». Фактом является и сближение некоторых версий реализма и либерализма. Однако такое сближение имеет и свои пределы.
Ключевые слова: миропорядок; полицентризм; реализм; либерализм; стабильность; управляемость.
P.A. Tsygankov The relativity of differences and limitations of combining realist and liberal approaches to world order
Abstract. Academic scholars and experts agree that contemporary world order is of transitionary nature. Scientific analysis of world order cannot be onesided and demands overcoming fragmentation of approaches that is so common in theory of international relations (IR). Many leading theorists have called to aban-
* Цыганков Павел Афанасьевич, доктор философских наук, профессор факультета политологии, завкафедрой социологии международных отношений социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: tsygankp@mail.ru
Tsygankov Pavel A., Doctor of Philosophy, Professor, Faculty of Political Science, Lomonosov Moscow State University; Head, Chair of Sociology of International Relations, Faculty of Sociology, Lomonosov Moscow State University, Leninskiye Gory 1, 119991 Moscow, Russia. E-mail: tsygankp@mail.ru
don the «war of paradigms». Some versions of realism and liberalism have indeed moved toward each other. However, this convergence has its limits.
Keywords: world order; polycentrism; realism; liberalism; stability; governance.
Как одна из ключевых проблем современной политической жизни, проблема миропорядка является предметом политических разногласий, академических дискуссий и экспертных дебатов. Наиболее заметная линия «водораздела» в оценке его современного состояния и желаемого будущего проходит между сторонниками политического реализма и приверженцами либеральных подходов.
В качестве иллюстрации приведем анализ современного мироустройства двух наиболее авторитетных российских экспертных сообществ - Российского совета по международным делам (РСМД) [Тезисы по внешней политике... 2017] и Совета по внешней и оборонной политике (СВОП) [Стратегия для России, 2016].
Как видим, сторонники указанных подходов по-разному интерпретируют влияние глобализации и других тенденций на эволюцию миропорядка, на основе чего ими предлагаются разные типы внешнеполитического поведения России. Это касается роли идейных разногласий в отношениях между Западом и РФ, приоритетов внешней политики России в ближнем зарубежье, отношения к НАТО, ЕС и к переговорам о сокращении вооружений. Эксперты РСМД могут быть условно названы «либеральными кооперационистами», поскольку ставят на первое место вопросы взаимодействия, сотрудничества и партнерства во имя экономического развития и мира. Что касается экспертов СВОП, то (так же для краткости) они могут быть обозначены как «державники-интернационалисты», имея в виду центральное место, которое уделяется ими уважению государственного суверенитета и невмешательству во внутренние дела других стран1.
1 Как пишет С. А. Караганов, эксперты СВОП, которых в 1990-е годы называли «либеральными интернационалистами», видят свою заслугу в том, что уже тогда они успешно отстаивали принципы реалистического и национально ориентированного курса внешней политики России (см.: Российская внешняя политика: новый этап? Режим доступа: http://www.karaganov.ru/).
Таблица 1
Современный мир и российская внешняя политика
Основные Проблемы \ Либералы - «либеральные ко операционисты» (РСМД) Реалисты - «державники интернационалисты» (СВОП)
1 2 3
Глобализация «... достигнутые уровни глобализации дают возможность снизить негативные тенденции, сделав цену конфликтов неприемлемой. Фактор глобализации пока смягчает политические противоречия». «Взаимозависимость, глобализация, еще недавно считавшиеся преимущественно блашм, все чаще становятся фактором уязвимости. ... Создатели либерального мирового экономического порядка во многом де-факто уже работают против него. Что остро ставит вопрос о соотношении необходимой открытости мировому рынку и защиты от него».
Информационная конфронтация «Ожидать снижения оборотов информационной кампании против России не приходится. Тем не менее необходимо последовательно снижать накал информационной конфронтации в российских СМИ, позициони-ровать их как источник объективной и непредвзятой информации». «Беспрецедентное со времен ранней холодной войны и часто за гранью "фола" политическое и информационное давление на Россию».
Идеологическое противостояние «В отличие от времен холодной войны отсутствует острое идеологическое противостояние». «Новый и относительно неожиданный фактор мирового развития - реидеологизация международных отношений. ... новый этап идеологической борьбы, который накладывается на все иные сдвиги и обостряет их».
Постсоветское пространство «... качественные изменения политики на постсоветском пространстве через создание привлекательных институтов экономической интеграции и коллективной безопасности. Объем возможностей и угроз для России в ближнем зарубежье определяет приоритетность этого направления внешней политики. России необходим разумный, последовательный и привлекательный проект для постсоветского пространства. Он не может и не должен базироваться на неоимперских основаниях или на жестком противостоянии с Западом. Требуется обеспечить возможность равноправного глубокого взаимодействия как с западными, так и с восточными инициативами» «Ориентации внешней политики в первую очередь на все постсоветское пространство стоит постепенно оставлять в прошлом... Союзное государство, ОДКБ, ЕАЭС с возможным расширением на одно-два государства является, скорее всего, максимумом необходимой на ближайшее будущее интеграции на постимперском пространстве».
Диалог Россия - НАТО «Диалог Россия - НАТО необходимо дополнить взаимодействием ОДКБ и НАТО». «С НАТО - профессиональный разговор военных по вопросам поддержания мира и предотвращения эскалации конфликтов, но вряд ли начавшееся восстановление в прошлом бесполезного (и даже вредного, создававшего ложное впечатление здоровых отношений) политического Совета Россия - НАТО».
Продолжение таблицы 1
1 2 3
Договоры о сокращении вооружений «Необходимо начать разработку параметров нового договора по сокращению стратегических ядерных вооружений, который пришел бы на смену Пражскому договору после его истечения в 2021 г.» «Предотвращение дальнейшей милитаризации европейской политики, чем может быть чревато, в частности, и предлагаемое западными партнерами возобновление переговоров о сокращении вооружений. Ошибочной была ставка на российско-американскую перезагрузку, в основе которой лежала вторичная уже для всех проблема - сокращение стратегических наступательных вооружений. Мы не рекомендуем (см. ниже) возвращение к переговорам по ограничению и сокращению вооружений, по мерам укрепления доверия в прежних формах. Но стоит рассмотреть целесообразность в среднесрочной перспективе многосторонних переговоров с участием всех ядерных держав, многие из которых активно развивают свои ядерные потенциалы, о предотвращении подрыва международной стратегической стабильности и возможном ограничении отдельных направлений гонки вооружений. «.. .нельзя снова вступать на путь переговоров по ограничению вооружений, как это было в годы холодной войны, а потом кратко воспроизвелось входе "перезагрузки". Такие переговоры или практически бесполезны, или даже служат оправданием гонки вооружений, милитаризации политических отношений, усугублению элементов конфронтации и недоверия».
Европа «Европейский союз на долгосрочную перспективу останется важнейшим торгово-экономическим партнером. Россия - неотъемлемая часть европейской цивилизации». «Экономически, но и ментально Россия должна быть не восточной периферией Европы, а северной частью огромной Евразии. .. .диалог ЕАЭС - ЕС вряд ли продуктивен... С ЕС - тесный диалог, но вряд ли 'интеграция интеграций'».
«Мягкая сила» России «Серьезные сложности возникают с реализацией российской "мягкой силы" за рубежом. Русский язык и культура остаются значимым ресурсом позиционирования России в мире». «Россия по сути начала предлагать большинству в мире, в том числе даже на Западе, жизнеспособный набор ценностей. Они во многом унаследованы из прошлого, но это прошлое как раз возвращается. Это политический и культурный плюрализм, свобода выбора вместо западного универсализма, государственный суверенитет, национальное достоинство, невмешательство во внутренние дела: опора на традиционные общественные, личные и семейные ценности, поддержка религий, отвержение воинствующего секуляризма. Эта новая «мягкая» сила России до известной степени компенсирует слабость других ее факторов, прежде всего экономических. Но только до известной степени».
Чз о
о а
о то' а о
то ^
Ко О
ТО
то
к то
ы
Вместе с тем позиции экспертов совпадают в идентификации основных вызовов, с которыми сталкивается наша страна на мировой арене (конфликтность современной международной ситуации; информационная конфронтация между Западом и Россией) и отчасти в том, что касается ответа на них (укрепление и реализация «мягкой силы» РФ за рубежом).
Однако стоит отметить и то, что в теоретическом плане попытки совмещения двух подходов обнаруживают свои пределы. Так, например, Б. Бузан и Р. Литтл, призывая к соединению и комбинированию парадигм по опыту английской школы, вместе с тем настаивают на закономерности эволюции международных отношений как пути от международной системы через международное общество к мировому обществу, а также на необходимости «освободиться от оков вестфальской системы» [Бузан, Литтл, 2001]. Иначе говоря, речь все же идет о приоритетности либерального подхода. В свою очередь, сближение «наступательного либерализма» с реализмом в средствах (использование силы, установление гегемонии великих держав) преследует вполне ясную цель: «вечный мир» на основе либеральных ценностей [Миллер, 2010]. «Либеральный реализм» Дж. Айкенберри достаточно очевидно проявился в восхвалении либерального миропорядка [Айкенберри, 2014]. Несмотря на обещания via media, доминанта либерализма отчетливо выражена и в теоретических взглядах конструктивизма на суть и перспективы мирового развития. Как утверждал А. Вендт, международная система эволюционирует от все еще остающихся очагов гоббсовской культуры анархии к более широкому локковскому пространству государств-партнеров и, уже в достаточно близкой перспективе, к кантианской культуре анархии государств-друзей, взаимное общение которых основано на универсальных ценностях демократии, прав человека и свободных объединениях свободных людей [Вендт, 1998; см. также: Вендт, 2003]. Подобная ситуация характерна и для социологии международных отношений, представители которой хотя и заявляют о намерении «высвободить изучение международных отношений из готовых для использования теорий и завязать нити между анализом социального и анализом международного», склоняются все же к либерально-идеалистическим взглядам на суть и перспективы мирового развития [Devin, 2015].
Иначе говоря, попытки теоретического плюрализма, соединяющего реалистские и либеральные теории в качестве равноправ-
ных методологических подходов к анализу миропорядка, наталкиваются на препятствие в виде идейных предпочтений и в конечном счете выводов, которые коррелируют с политическими интересами.
В качестве характерного примера можно привести работу французского политолога Ф. Константино, который на основе внутриполитических режимов выводит три типа конфигурации соотношения сил между государствами и соответственно три типа миропорядка - досовременные, современный и будущий (желаемый) [Со^апйпеаи, 1998, р. 219-230].
Схематически его концепция может быть представлена следующим образом.
Таблица 2
Исторические типы (модели) международного порядка1
Политический режим Форма управления Конфигурация
Монархия Империя Однополярность
Олигархия Гегемония великих держав Би- или трехрполярность
Демократия Анархия Многополярность
Таблица 3
Современное мироустройство
Политический режим Форма управления Конфигурация
Смешанный: олигархия и демократия Смешанная: империя и анархия Однополярность с элементами многополярности
Таблица 4
Будущий миропорядок
Политический режим Форма управления Конфигурация
Конфедерация: олигархия и демократия Гегемония военного союза правовых государств «Полития»
1 Эта схема приводится Ф. Константино на с. 225. Две другие реконструированы на основе его концепции.
Автор идеализирует западные демократии и, представляя их венцом политического совершенства и образцом для подражания, предлагает распространить их внутреннее устройство на международные отношения. Основой такого распространения и его главным инструментом должна стать гегемония военного союза правовых государств, готовых в любой момент использовать против стран, отклоняющихся от «генеральной линии», все средства - от экономических санкций до вооруженной интервенции [Constantineau, 1998, р. 228]. Тем самым он выстраивает модель миропорядка, основанную на соединении популярной в конце 1990-х и первом десятилетии 2000-х годов теории демократического мира и реализации НАТОцентристских установок западных стран во главе с США.
Заметим, что о модели «навязанного миропорядка», в рамках которой коалиция из нескольких передовых и наиболее мощных государств будет диктовать свою волю и противодействовать нарастанию хаоса в мире как непосредственно, так и через международные институты, писали также Л. Иноземцев и С. Караганов [Иноземцев, Караганов, 2005]. Однако, с их точки зрения, создание такой коалиции сильнейших государств, заключивших друг с другом союз, во-первых, не связано с внутриполитическим устройством. Во-вторых, в этой (реалистской) модели миропорядка принципы и правила управления остальным миром отвлечены от внутриполитических режимов и не претендуют на их улучшение, а тем более на свержение. Напротив, полития, рассматриваемая французским международником в качестве наилучшего из возможных и существующих типов миропорядка, нацелена на консолидацию так называемых правовых, т.е. либеральных политических режимов. По мысли автора, она должна представлять собой «созданную по модели правового государства конфедерацию автономных государств, которая становится целью активного продвижения [этой модели] большинством главных гегемонических держав»1 [Constantineau, 1998, р. 228].
Поскольку западный политический дискурс исключает из числа правовых государств КНР, постольку понятно, что она не включается автором в «большинство главных гегемонических
1 Курсив мой. - П. Ц.
держав» (не говоря уже о России, которая в 1990-е годы и не могла быть включена в него по объективным причинам). «По умолчанию» французский автор имеет в виду крупные страны НАТО во главе с США, поэтому речь идет о придании системности и после -довательности тому состоянию мироустройства, которое стало складываться после окончания холодной войны усилиями «коллективного Запада» во главе с США. В этом отношении «полития» как модель миропорядка напоминает «плюралистическую однопо-лярность», характерную, по наблюдению А.Б. Богатурова, для мироустройства конца 1990-х - начала 2000-х годов [Богатуров, 2003]. В то же время «плюралистическую однополярность» отличало от «политии» по меньшей мере два существенных признака. Во-первых, фактическая гегемония США обеспечивалась посредством американской «стратегии вовлечения» других государств в строительство миропорядка путем хотя бы формального консенсуса и согласования с ними своих действий. Во-вторых, эта стратегия касалась наиболее влиятельных, прежде всего в экономическом отношении, государств.
Однако ситуация стала быстро меняться уже при администрации Буша-младшего, когда США в 2003 г. под надуманным предлогом вторглись в Ирак, невзирая на возражения Франции и Германии. Наметилась и переориентация американской политики на поддержку экономически менее продвинутой, но зато более верноподданной «молодой Европы». Кроме всего, развернутая США при вялой поддержке своих союзников стратегия насаждения демократии и смены неугодных режимов, стала началом распада всего либерального миропорядка. Развитие событий пошло по пути нарастания спровоцированных Америкой региональных кризисов, привело к дестабилизации мировой системы в целом и, что особенно важно, стало результатом сознательного нарушения США сложившихся правил международной жизни [Лавров, 2017, с. 262-265]. Поэтому, если «плюралистическая однополярность» фактически завершилась в 2003 г. разворотом США к американо-центричности, то «полития» была обречена исчезнуть, так и не возникнув.
* * *
В наши дни мир переживает один из сложнейших, может быть, самый сложный период за всю свою историю. Новейшие технологии, средства передвижения, связи и информации формируют социально-политическое пространство, в котором все проблемы становятся настолько взаимосвязанными, что требуют планетарного решения. Это изменения климата, бедность, неравенство и пандемии в слаборазвитых странах Африки, миграционные потоки, облегчаемые недоступными ранее средствами коммуникации, экспансия финансовых товарных, финансовых и иных, в том числе криминальных обменов. Одновременно усиливается экономическая конкуренция между крупными странами, обостряется борьба за рынки, доступ к ресурсам и пути их доставки. Расширяется пространство соперничества, в котором все более заметную роль играют модернизированные вооруженные силы, экономический потенциал и информационные ресурсы. Особую опасность представляет собой возможность развязывания кибервойн, которые не требуют огромных ресурсов, и каждый хакер способен и может надеяться вызвать хаос. На этом фоне привычные, пусть и несовершенные, правила и институты, с одной стороны, бюрократизируются и дают сбои, а с другой стороны, оспариваются по политическим мотивам. В целом в международных отношениях «конкуренция все больше приобретает цивилизационное измерение, форму соперничества ценностей и моделей развития» [Лавров, 2017, с. 467].
Академические исследователи и эксперты практически единодушны в том, что современное мироустройство носит переходный характер. Научный анализ проблематики миропорядка не поддается односторонним интерпретациям, требуя преодоления свойственного теории международных отношений фрагментарного подхода к своему объекту. Не случайно многие ведущие теоретики призывают отказаться от «войны парадигм». Фактом является и сближение некоторых версий реализма и либерализма.
Однако полное преодоление межпарадигмальных дискуссий вряд ли возможно. Имеющийся в данном отношении в международно-политической науке опыт убеждает скорее в том, что совмещение теоретических позиций доминирующих школ имеет свои пределы. Третий путь найти не удается, в то время как постоянно развивающиеся соперничающие метатеории служат как
сильная проверка друг друга [Снайдер, с. 59]. Разумеется, их взаимная критика и взаимодополняемость тоже не дают гарантии правильности предсказаний, касающихся будущего мироустройства. Слишком сильно и особенно специфично «сопротивление материала». Слишком влиятельны идейные предпочтения, которые не совпадают или вступают в противоречие с требованиями научной строгости. Это означает, что при исследовании проблематики меняющегося мироустройства и прогнозирования вероятных направлений его эволюции стоит принимать во внимание политические интересы субъектов международных отношений и идейные предпочтения изучающих эти отношения экспертов и ученых.
Список литературы
Айкенберри Дж. Несокрушимая сила либерального порядка // Россия в глобальной политике, 2014, 30 декабря. [Электронный ресурс]. URL: http://www.globalaffairs. ru/global-processes/Illyuziya-geopolitiki-17243 (Дата обращения: 16.09.2016.)
БогатуровА.Д. Системная история международных отношений. 1918-2003. Том третий. События. 1945-2003 / Отв. ред. А.Д. Богатуров. - М.: НОФМО, 2003. Глава 13. «Плюралистическая однополярность» (1997-2003). [Электронный ресурс]. URL: http://www.obraforum.ru/lib/book3/chapter13.htm (Дата обращения: 23.09.2017.)
Бузан Б., Литл Р. Чем объясняется провал науки о международных отношениях как интеллектуального проекта и что делать дальше? // Современная наука о международных отношениях за рубежом: Хрестоматия в трех томах / Под общ. ред. И.С. Иванова. - М.: НП РСМД, 2015.
Бузан Б. «Наука о международных отношениях - удел избранного круга государств...» [Электронный ресурс] // Международные процессы. 2012. Т. 10. № 3. http://www.intertrends.ru/thirtieth/Persona.pdf (Дата обращения: 23.09.2017.)
Миллер Б. Демократизация: Наступательный либерализм в сравнении с остальными теориями (теориями международных отношений) // Современная наука о международных отношениях за рубежом: Хрестоматия в трех томах / Под общ. ред. И.С. Иванова. - М.: НП РСМД, 2015. Том 1.
Вендт А. Почему неизбежно мировое государство // Современная наука о международных отношениях за рубежом: Хрестоматия в трех томах; под общей ред. И.С. Иванова. М.: НП РСМД, 2015. Т. 1.
Вендт А. Четыре социологии международной политики / Международные отношения: Социологические подходы / Под ред. П. А. Цыганкова. М.: Гардарики, 1998.
Иноземцев В.Л., Караганов С.А. О мировом порядке XXI века // Россия в глобальной политике. 2005. № 1.
Лавров С.В. Мы - вежливые люди. Размышления о внешней политике. - М.: Книжный мир, 2017.
Снайдер Д. Один мир - конкурирующие теории // Современная наука о международных отношениях за рубежом: Хрестоматия в трех томах / Под общ. ред. И. С. Иванова. - М.: НП РСМД, 2015. Том 1. Стратегия для России. Российская внешняя политика: Конец 2010-х - начало 2020-х годов. Тезисы рабочей группы совета по внешней и оборонной политике. [Электронный ресурс]. URL: М1р://8Уор.ги/%р-соп1еп1/ир1оа118/2016/05/тезисы_ 23мая_8т.р(И" (Дата обращения: 18.09.2017.) Тезисы по внешней политике и позиционированию России в мире (2017-2024 гг.) [Электронный ресурс]. URL: http://russiancounci1.ru/activi1y/pub1ications/russian-foreign-policy-2017-2024/ (Дата обращения: 18.09.2017.) Constantineau Ph. La doctrine classique de la politique étrangère. La cité et les
autres. - Paris: L'Harmattan, 1998. Devin G. (sous la dir. de). 10 concepts en socioilogie de relations internationales. CNRS Éditions, Paris, 2015.
