CC BY
149
ИСТОРИЯ
ОТНОШЕНИЯ ВЛАСТИ И ОБЩЕСТВА В ТРУДАХ ТЕОДОРА ДЕ БЕЗА И ФРАНСУА ОТМАНА
О.В. Пояркова
Теодор де Без (1519-1605) и Франсуа Отман (1524-1590) сформулировали основы кальвинистской концепции государства (приоритет светской законности и благополучия, суверенитет народа, социальное дисциплинирование, возможность населения настаивать на соблюдении этих требований вплоть до вооруженного сопротивления). Отдельные расхождения в их позициях объясняются особенностями их знакомства с теологией Кальвина и насущными жизненными целями.
Ключевые слова, кальвинизм, Франсуа Отман, Теодор де Без, государство.
Современные исследования показывают, что Реформация изменила взгляды людей не только на религию, но также на все сферы общества. Вторая Реформация началась в период деятельности Жана Кальвина и продолжалась после его смерти в форме интернационального кальвинизма, приобретая индивидуальные черты в разных странах в разные периоды истории. В данной статье перед автором стоит задача на примере первых видных последователей реформатора показать, в чем заключалось универсальное ядро государственной философии кальвинизма и как условия деятельности его последователей влияли на специфику их взглядов.
После событий Варфоломеевской ночи 1572 г. стало очевидным, что преследования правительства исходят не от советников, а непосредственно от Карла IX и Екатерины Медичи. Среди французских гугенотов и их сторонников широкое распространение получили памфлеты «О праве начальствующих» Теодора де Беза и «Франко-Галлия» Франсуа Отмана.
Оба автора опирались на реформированное исповедание веры, созданное Жаном Кальвином. Реформатор в контексте теологических сочинений изложил свое видение ключевых проблем политической организации общества с учетом требований времени. Поэтому его концепция имела много последователей, которые развивали ее положения исходя из своих политических пристрастий.
Теодор де Без (1519-1605 гг.) был известен современникам как ученик и преемник Кальвина. После смерти реформатора он возглавил коллегию пасторов и Академию в Женеве [1]. Его современник Франсуа Отман (1524-1590 гг.) имел юридическое образование, занимался практической юриспруденцией и преподавал римское право во Франции и Швейцарии. Он воспитывался как католик и перешел в кальвинизм в возрасте двадцати восьми лет. В 1560 г. Отман принимал активное участие в организации Амбуазского заговора [2]. После Варфоломеевской ночи переселился из Франции в Женеву, ставшую к тому времени оплотом протестантизма [3]. В 1573 г. «Франкогаллия» была представлена и издана им как историческое повествование. Но после недовольства, высказанного французским послом, ее распространение было запрещено. В 1574 г. Совет Женевы, заинтересованный в поддержке со стороны французского правительства против герцога Савойского, не рекомендовал к печати труд Теодора де Беза. Причиной послужило то, что в этом произведении, в отличие от предыдущих, автор рассматривал вопрос об активном сопротивлении власти и обосновывал его необходимость. Однако в 1574 г. издатели выпустили некоторое количество экземпляров. Манускрипт попал в руки Генриха Буллингера (реформатора, руководившего религиозной общиной в Цюрихе после смерти Ульриха Цвингли) и был рекомендован к публикации [4].
Теодор де Без строил свои рассуждения исходя из идей Кальвина о существовании двух царств и предопределения [5-8]. Он писал: «Правитель не во всех делах подчиняется Богу. Он следует исключительно своей воле в делах нерелигиозных и несправедливых. Нерелигиозные дела отделяются от религиозных в первой скрижали Закона Божьего. Каждый человек в земной жизни должен исполнять свое призвание. И даже если Бог в Писании прямо не разделяет дела разного рода, я считаю скверным приравнивать процессуальные эдикты, принятые по воле человека, к тем законам, которые установлены по воле Бога» [4, р. 60]. Исходя из этого реформатор определяет тиранию следующим образом. «Если правитель забывает, что Царство Божие самое важное и влиятельное, то он является тираном» [4, р. 47-48]. Эти слова указывают на то, что основные законы, которые предупреждают тиранию, проистекают из Писания. Более того, де Без пояснял, что даже если тиран издает справедливые постановления, это не оправдывает неограниченность его власти, т. к. он в любой момент может совершить противозаконные действия [4, р. 47-48, 63-68]. Отсюда вытекает взгляд на всякого рода преобразования как средство приведения норм человеческого права в соответствие с нормами права божественного. Это средство для улучшения царства земного, и оно не должно быть использовано для достижения целей, противоречащих законам царства небесного.
Де Без утверждает, что по отношению не только к магистратам, но и к суверену действует право божественное и человеческое. Поэтому магистратам и князю следует поддерживать церковь. В современных ему государствах светская власть вынуждена, по его мнению, поддерживать церковь, испорченную плохими священниками [4, р. 3, 49, 56, 63].
Предопределение рассматривается автором «О праве начальствующих» так же, как и его наставником, вплоть до обращения к тем же библейским сюжетам. В некоторых случаях он развивал и дополнял идеи Кальвина. Например, де Без рассматривал библейскую историю Давида, который возглавил армию Израиля и сверг тирана Саула. «Давид искал смерти Саулу, - пишет де Без, - не являясь (официально. - О. 77.) должностным лицом,
но выражал интересы не только лично свои, но и всего государства». Поэтому он становился «не частным лицом, но служащим государства, поскольку (по своей воле. - О. 77.) возглавил армию Израиля». Он интерпретирует эту ситуацию как пример направляемого Богом сопротивления. В остальном он характеризует события аналогично своему учителю, обращая особенное внимание на то, что Давид не допустил убийства тирана и предотвратил расправы над подданными. В данном случае восстановить справедливость без бунта было невозможно. Так как Давид был избран Богом, правление его потомков было успешным и привело к воцарению порядка в государстве.
«Иногда Бог через несправедливые поступки таких правителей добивается своих целей, подобно тому, как человек не всегда использует доброе право для достижения своих желаний», - писал де Без. К числу таких правителей он относил тиранов Древней Греции, а также чрезвычайных правителей книги Судей. Они осуществляли волю Бога, но их правление не было долгим, так как из всех земных форм власти тирания является самой нежелательной [4, р. 9-15, 22-23; 5, с. 301]. Таким образом, предопределение проявляется в различных формах как средство разрешения противоречий между нормами человеческого и божественного законов.
Как и Кальвин, де Без предпочитал стабильный порядок анархии даже в том случае, если он тяжел для народа [9]. Характерно его рассуждение о том, что если частные лица будут противиться несправедливому правлению, то это дезорганизует жизнь всего государства и лишит народ даже тех преимуществ упорядоченной жизни, которые сохранялись при тиране. В случае, если тираническая власть устанавливается законным путем, то она является законной и подчиняться ей необходимо. Только уполномоченным лицам принадлежит право высказывать свое мнение, которое превращается в обязанность. Пример св. Павла, который «продолжал указывать властям на их ошибки и был готов к наказаниям, зная, что перед Богом лучше послушание», является исключительным случаем вмешательства Всевышнего и не должен служить образцом поведения для людей. Однако применительно к Генеральным Штатам логика де Беза выглядит совершенно
иначе. Даже если тирания сильна или сословия не могут прийти к согласию, «каждому штату следует настойчиво преследовать общее собрание законными методами и искать поддержки наиболее лояльных к истинной позиции членов собрания» [4, р. 7-8, 54-55].
В утверждении де Беза о том, что «народы не порождаются должностными лицами, не создаются ради должностных лиц, но, напротив, должностные лица создаются ради блага народов», современная российская исследовательница И.Я. Эльфонд видит формулировку тезиса о суверенитете народа [10]. Нельзя не согласиться со справедливостью такого утверждения, однако оно выглядит более обоснованным, если учесть те преимущества, которые, по мнению реформатора, дает хорошая государственная организация людям. Среди них - внешняя независимость и безопасность, возможность для достойнейших участвовать в управлении государством, сохранение добрых традиций [4, р. 9-18; 5, с. 96]. Более того, указанную фразу можно трактовать как тезис об ответственности правительства перед обществом.
Произведение Франсуа Отмана носит более злободневный, прикладной характер, чем труды реформатора и его преемника. Он исходил при этом из идеи Кальвина о том, что в земной жизни человеку следует стремиться к достижению справедливости и благополучия. Кальвин выводил его из тезиса о предопределении. По мнению Отмана, предпочтительным политическим средством улучшения жизни подданных является представительство штатов, которое предупреждает тиранию и поэтому усиливает государство [11, 12]. Подобно Кальвину, он видел в таком представительстве возможность легального воздействия на власть [7, с. 470]. И только при исчерпании такой возможности допустимо использование крайнего средства, т. е. бунта для достижения угодного Богу порядка. «Хотя всякий мятеж опасен, - писал От-ман, - иногда он бывает справедлив и необходим» [12, р. 149, 154-155].
Кальвин писал, что добрый король правит на благо народа, и поэтому он угоден Богу. При этом реформатор делал оговорку, что даже поставленный и направляемый Богом государь остается греховным человеком. Отман развил и конкретизировал идею о добром короле. Он полагал, что даже доброде-
тельный правитель не может в одиночку управлять государством должным образом. И поэтому дополнительным критерием добродетельности правления он считал наличие регулярного совещательного органа. Всякий правитель, который игнорирует или попирает Генеральные Штаты, теряет славу «доброго». Например, по его мнению, «о Карле V (Карл Валуа, король Франции в 1338-1380 гг. -
О. П.) уже нельзя было сказать, что он не притесняет народ и не причиняет ему неприятностей, как говорили о правящих с помощью Собрания Штатов». Подобный тезис Кальвин обосновывал греховностью человека. Поэтому для восстановления законности допустим бунт. В качестве примера справедливого бунта он описывает дворянский мятеж Лиги Общего Блага, которая в 1467 г. направила письма в Парламент, ректору Сорбонны и духовенству о том, что они не выступают против конкретного короля, но настаивают на организации собрания народа для совета при нем [12, р. 154-155].
Оба автора изложили свой взгляд на историю Генеральных Штатов, обосновав историчность и закономерность их существования. У Теодора де Беза это один из многих примеров народного представительства, хотя ему уделено больше внимания, чем другим. Франсуа Отман посвятил весь свой труд истории Франции, так что вопрос о происхождении Генеральных Штатов рассматривается им подробнее и многосторонне.
Рассуждения де Беза начинаются с указания на угодность Богу объединения галлов и франков. В дальнейшем они имеют вполне светский характер. Он предложил читателю краткий экскурс в историю представительства во Франции. Меровинги, Карл Великий и потомки Гуго Капета знали, что власть им дана не только по наследству, но и при поддержке народа. Так были избраны легендарный Фарамонд, Пипин и Карл Великий. При Карле Великом возвысилась ассамблея, которая передала власть его сыну Людовику Немецкому. Были введены новые правила, согласно которым новый император короновался только после избрания представителями сословий. Он также давал клятву править на пользу государству и в согласии с Богом. Ассамблея могла низложить правителя, что, например, произошло с «заносчивым и развратным» Хильдериком. С другой стороны,
она обладала полномочиями избрания нового правителя вопреки порядку правопреемства, решала вопросы войны и мира. После установления монархии, по мнению де Беза, были введены законы, противные «добрым обычаям древних». Постепенно стал забываться обычай давать принародную присягу, отношение к ассамблее как к источнику власти и исконный суверенитет местных правителей. «В 1380 г., - указывает де Без, - Карл V уничтожил ассамблею». Де Без осуждал войну Людовика XI с вышеупомянутой Лигой Общего блага (1464-1465 гг.) как тираническую по сути политику, которая направлена на ущемление свобод подданных. Примечательно, что Отман не характеризует достижения Лиги в этой войне как результат божественного проведения.
Отман внешне оформил свое повествование как историческое исследование. Это выразилось в достаточно частом указании источников и более детальном, монографическом по характеру исследовании одного вопроса. Перед началом повествования он предупреждает о том, что его позиция в освещении вопроса обоснована не только древними традициями, но также и практическими соображениями. «Собрание, состоящее из почтенных участников, всегда имело влияние и власть, которые утрачиваются единоличными решениями короля», - писал автор «Франкогаллии» [12, р. 149].
Он отмечал особенно сильное влияние Государственного Совета при Гуго Капете, используя для его обозначения термин «собрание Сословий» (ГаззатЫее «Лее Е1а1з). т. е. некоторое представительство населения государства, и не называя конкретных органов власти. Однако из общего контекста следует, что речь идет о всех существовавших во Франции представительствах сословий. До Франциска Государственный Совет и назывался парламентом, т. е. ему принадлежали судебные прерогативы. Капет отобрал у них этот статус, и Парламент с судебными полномочиями стал назначаться из местных чиновников. При Карле Великом судьи Парламента стали представляться Генеральной ассамблее. И после формального учреждения парижского Парламента, возглавлявшего парламенты штатов, в 1433 г. среди представителей всех свободных сословий Франции возникло требование совместного управле-
ния. К королю обратились представители сословий с обвинениями публичных властей в развращенности и жадности. Не получив удовлетворительного ответа от власти, они начали войну, превратившуюся в гражданскую. Далее они объединились в упомянутую выше Лигу и обратились за поддержкой к широким слоям населения. Предполагалось, что для этого необходимо объединить представителей сословий в совещательный орган. В ходе собрания, назначенного на 1 апреля 1467 г., было удовлетворено требование учредить постоянное представительство трех сословий. Доказывая обоснованность этого мятежа, Отман уточняет, что без него Франция бы обрела свободу только через сто лет. Е.А. Косминский полагает, что в основе этих рассуждений лежит идея об историческом праве народа. По его мнению, для От-мана «благо народа есть высший закон» [13]. Оно неоднократно нарушалось правительством. Например, в 1483 г. Генеральные Штаты были перенесены в Тур, изолированы и лишены возможности самостоятельного издания документов. Для надзора за ними были назначены четыре куратора [12, р. 169-179, 149-159].
Произведение Отмана, по сути, является политическим трактатом. Например, протестуя против правления женщин, он утверждает, что оно всегда приводило к неприятностям для страны, в т. ч. к эпидемии чумы. В общем контексте произведения мы находим основания для того, чтобы видеть в этом скорее увлеченность политической идеей, нежели проявление мистицизма. При этом главным критерием в оценке правления для него является степень допустимой политической свободы.
Разница во взглядах очевидна, например, в оценке двумя авторами правления Елизаветы I Тюдор (1558-1603). Отман утверждает, что оно также тяжело для подданных, как и другие правления женщин, и ознаменовалось ограничением самостоятельности Парламента. Де Без, который прежде всего ценил спокойствие и стабильность в государстве, охарактеризовал этот период как спокойный для Англии и поэтому благотворный для подданных.
Де Без, выступая в большей степени как теоретик, развивал основные идеи Кальвина. Он не просто дал понятие тирании, а описал
два ее типа. Тираны первого типа, подобно Цезарю, захватывают власть вопреки установленному в стране порядку. Он отмечает, что Цезарь был должностным лицом и до установления единоличной власти, так что его узурпаторство заключалось в присвоении себе более широких полномочий, чем это предусматривает закон. В качестве еще одного примера автор описывает события в Ла-кедемонии. Лакедемоняне избрали царя из семьи Гераклида. Избранные обязывались соблюдать определенные условия. Они пользовались свободой до тех пор, пока тиран Клиомен не учредил должность эфоров, которые должны были преследовать и казнить всех выражавших протест тирану.
Другой тип тиранов представлен теми, кто захватил власть, не являясь должностным лицом, чтобы «принести свободу одной партии», интересы которой ранее ущемлялись. То же относится к правителям, которые создают империю путем захвата территорий. Он привел пример библейского царя Нимрода, который правил в Вавилоне, Эрхе, Аккаде и Халне, в земле Сенаар, в то время как его братья правили каждый в своем народе, в своем племени, со своим языком. Дети Нимрода стали расселяться по земле и, чтобы увековечить свое имя, принялись за постройку Вавилонской башни, за что Бог их покарал, лишил языковой общности и разделил таким образом на народы. Подобным правителям не следует подчиняться, т. к. они не выражают интересы всего народа и религии. Но иногда Бог через их поступки добивается своих целей, подобно тому, как человек не всегда использует доброе право для достижения своих желаний [4, р. 9-15, 28]. Как мы говорили выше, под тиранией де Без понимал только противозаконные действия правителя. Из этого вытекает его оценка правления Навуходоносора, подчинившего себе путем завоевания народ халдеев и установившего авторитарный режим управления. Реформатор не считал власть Навуходоносора тиранией, поскольку завоеванные были изначально рабским народом, и тирания в этом случае выглядела адекватной формой правления [4, р. 57-58].
Как следует из вышесказанного, в некоторых случаях сопротивление тираническому правлению справедливо и оправдано. Теодор де Без четко ограничивал круг лиц,
которые могут выражать протест. Для этого он делил подчиненных на три типа. Первый -частные лица, которые не участвуют в управлении государством. Второй - магистраты, ранее самостоятельные, но потом подчиненные или ставшие магистратами низшего порядка. Например, в Риме это консулы и преторы, главы провинций. В Израиле это главы триб, в догосударственный период -десятники, сотники и главы тысяч. Третьи были изначально учреждены как мост между ниже- и вышестоящими властными инстанциями. Из такой классификации вытекает исторически обоснованное право ранее самостоятельных магистратов на сопротивление. Государственный Совет видится им как организация представительства этих магистратов. Если в Совете не удается прийти к согласию, каждому штату следует настойчиво преследовать общее собрание законными методами, о чем мы упоминали выше. Однако, если не удается достигнуть результата, возможны другие методы, включая помощь других государств. Например, Карл Великий завоевал лангобардов, освободил их от тирании и выполнил тем самым волю Бога [4, р. 53-55].
Таким образом, посредством низших магистратов должна обеспечиваться защита интересов частных лиц. Они лишены возможности непосредственно защищать себя [4, р. 8-20, 54-55]. В традиции кальвинизма такой запрет проистекает из тезисов о предопределении и греховности человека. Однако, если предписания правителя нерелигиозны или несправедливы и подданные уверены, что Бог поможет им избежать земного наказания, Бог простит им неповиновение светскому государю. Рассуждения Отмана отличаются тем, что он допускает возможность стихийного мятежа и, более того, требует организовать в помощь восставшим легитимного собрания горожан [4, р. 149].
Теодор де Без и Франсуа Отман сформулировали основу кальвинистской концепции государства. Несмотря на тесную связь политических положений с религиозной доктриной, в ней доминирует идея светской законности и благополучия. В вопросе о средствах достижения этих целей они склонялись к необходимости регулярного сотрудничества монарха с представителями сословий государства и уважения монархом прав и тради-
ционных свобод подданных. Оно включало в себя тезисы о верховенстве общегосударственной национальной власти (в противоположность католической идее суверенитета папы и его легатов и лютеранской княжеской реформации), о суверенитете народа (т. е. кальвинистской знати, буржуазии и верхушки крестьянства), социального дисциплинирована (базирующегося на кальвинистской морали). Отман использовал широкое понятие законности, которая описана им в виде традиционных устоев государства. Де Без ограничивает законность рамками положительного права. В случае, если свободы подданных нарушены, оба автора призывают их к сопротивлению. Мотивы такого призыва у де Беза более консервативны, чем у Отмана, так же как и допустимые методы сопротивления. Отман главной ценностью видит законную свободу, а де Без - стабильный порядок и свободу как его составную часть.
1. Correspondance de Theodore de Beze // Travaux d’humanisme et renaissance. CXIII. T. VI. Ge-beve, 1970. P. 26-27, 48-49, 219-220.
2. Kingdon R.M. Geneva and the Coming of the Wars of Religion in France. 1555-1560. Geneve, 1956. P. 68-69.
3. Arretes du Conseil de Geneve. Sur le Fait de L’impremerie et de la libraire // Memoires et documents de la Societe de histoire et de arheo-logie de Geneve. Paris, 1845. V. 4. P. 24.
4. Beze Th de. Du droit des Magistrates sur levrs subiets. Introduction and noutes par R.M. Kingdon. Geneve, 1971. P. XXV.
5. Библия. М., 1968. С. 374-375.
6. Кальвин Ж. Наставление в христианской вере. М., 1997. Т. 1. С. 63.
7. Кальвин Ж. Наставление в христианской вере. М., 2001. Т. 3. С. 470-471.
8. Hopei Н. The Christian polity of lohn Calvin. Cambridge, N. Y.; L.; New Rochelle; Melbourne; Sidney, 1982. P. 171.
9. Jeffreys D. «It’s a Miracle of God That There is Any Common Weal among Us»: Unfaithfulness and Disorder in John Calvin’s Political Thought // The Review of Politics. 2000. V. 62. T. 1. P. 107-130.
10. Элъфонд И.Я. Политическая мысль во Франции второй половины XVI в. Саратов, 1993.
11. Bouwsma W.Y. The Waning of the Renaissance 1550-1640. New Haven; L., 2000. P. 97.
12. Hotman F. La Gaulle Francoise P., 1991. P. 154-155.
13. Косминский E.A. Историография средних веков. М., 1963. С. 108.
Поступила в редакцию 19.06.2008 г.
Poyarkova O.V. State and society relations in the works by Theodore Beza and Francois Hotman. Theodore Beza (1519-1605) and Francois Hotman (1524-1590) formulated the bases of Calvinistic State theory (supreme secular legality and prosperity, sovereign people, social disciplining, opportunity for people to demand aforesaid right up to resistance). Some differences between their views are linked to the peculiarities of ways their studding Calvin’s theology and their practical purposes.
Key words: Calvinism, Francois Hotman, Theodore Beza, a state.
