CC BY
339
22. Асеев А.Д. Геополитическая безопасность России: методология исследования и пространственно-временные модели. М., 2007.
23. Валлерстайн И. Динамика (незавершенного) глобального кризиса: тридцать лет спустя // Union Magazine. 2009. № 1. С. 4-13.
24. Соловьев А.И. Теория принятия государственных решений. М., 2004. С. 63.
Поступила в редакцию 12.11.2009 г.
Gosteva S.R. Science of the State Governing (some geopolitics problems of the modern Russia).
The article is devoted to series of geopolitics directions of the modern Russia. It is particularly emphasized that the efficiency of geopolitics is rising at the closely-related scientific branches.
Key words: geopolitics; geo-economics; geo-strategy; global studies; globalization; globalism; demography; ecology; geo-ecology; cyclicity; crisises.
УДК 94(430)
ОТНОШЕНИЕ ОТТО ФОН БИСМАРКА К РОССИИ В ВОСПРИЯТИИ ЕГО РУССКИХ СОВРЕМЕННИКОВ
© А.М. Ипатов
Анализируются различные аспекты формирования общественного мнения в России по вопросу об отношении канцлера Г ерманской империи Отто фон Бисмарка к России. Наиболее ярко это проявилось в публикациях представителей различных политических сил, стремившихся обосновать свою позицию о перспективах российско-германских отношений.
Ключевые слова: Германия; Бисмарк; отношение к России.
Непростая история русско-германских взаимоотношений, прошедшая в XX в. испытание на прочность двумя мировыми войнами, является предметом исследования многих представителей гуманитарных наук обеих стран. Особое место в ряду проблем, характеризующих динамику процесса межкультурно-го общения и взаимодействия, занимает вопрос о восприятии друг друга великими соседями по большому европейскому «дому», о стереотипах и фобиях, которые в течение длительного времени служили (и отчасти продолжают служить) препятствием на пути к обоюдовыгодному диалогу. Крайне любопытным представляется выяснить, как образованные русские люди рубежа Х1Х-ХХ вв. оценивали отношение к России со стороны знаменитого германского государственного деятеля Отто фон Бисмарка, который в мемуарах настаивал, между прочим, на огромной симпатии к нашей стране.
Впервые отдельные аспекты этой темы были затронуты в работах рубежа ХХ-ХХ1 вв. В 1995 г. была издана книга К.П. Щепетова «Немцы - глазами русских» [1]. Настоящим событием стал выход в свет в 1998 г. сборника статей русских, немецких и польских авторов, посвященных восприятию немцев
русскими в Х1Х в. [2]. Это четвертая книга т. н. Вуппертальского проекта, начатого в 1981 г. в Бергском университете в г. Вупперталь под руководством Л.З. Копелева, который вложил в его осуществление всю душу и силы. Не менее важным стало появление в 2000 г. монографии С.В. Оболенской «Германия и немцы глазами русских. Х1Х век» [3]. Она представляет серию очерков, показывающих различия в представлениях о немцах и в отношении к ним в народной среде и культуре образованных людей, а также выявляет эволюцию восприятия немцев на протяжении Х1Х в. В 2002 г. вышла монография Г.И. Мусихина «Россия в немецком зеркале», в которой раскрываются представления жителей двух стран друг о друге [4]. Наконец, необходимо также учесть и несколько статей, посвященных данной проблематике. В «Независимой газете» за 6 апреля 1994 г. была опубликована статья М. Шишкина «Национальный характер: миф или реальность? Заметки о немцах в русской литературе», где автор анализирует немецкие персонажи у русских писателей Х1Х в. Не менее значима статья Д.В. Бугрова «Германизм в зеркале русской идеи: исторические перспективы
Германии в отражении русского утопического традиционализма рубежа Х1Х-ХХ веков» [5].
Интерес к избранной теме обусловлен тем, что на протяжении долгих лет «железный канцлер», олицетворявший собой политику Пруссии, а позднее и Германской империи, вынужден был в своей дипломатии учитывать позицию России и, исходя из этого, выстраивать с ней отношения. Ему принадлежит немало изречений, в которых видный политический деятель выражает свое отношение как к отдельным нашим соотечественникам, так и к Российской империи в целом. Судя по многим его высказываниям, а также по содержанию его мемуаров, можно подумать, что Бисмарк был настроен крайне дружелюбно к могущественной восточной соседке и всячески шел ей на уступки. Однако, справедливости ради, отметим, что довольно часто у «железного канцлера» слово расходилось с делом, и это отмечали многие исследователи [6-8].
Необходимо учесть, что в отечественной историографии советского периода, напротив, сложилась точка зрения, согласно которой знаменитый германский государственный деятель враждебно относился к России и старался по мере возможностей ослабить ее влияние на европейские дела. Но лишь до определенного уровня, чтобы иметь возможность опереться на нее в случае необходимости (например, при возникновении конфликта между Германией и одной из великих держав); при этом свою роль должны были сыграть давние династические связи между правящими династиями обеих империй.
Известно, что современники оценивают события, опираясь скорее не на разум, а на эмоции, т. к. для более объективной оценки исторического факта необходим определенный промежуток времени, дабы улеглись страсти и сгладились неизбежные противоречия. Исследователи довольно часто дают оценки происходившим событиям, отражая потребности и уровень научного познания своей эпохи. К тому же они имеют возможность изучать материалы архивов, мемуаристику, что позволяет при должном подходе составить более целостную картину произошедшего.
Однако для нас интересна именно оценка современниками отношения «железного канцлера» к России, так как она позволяет
проанализировать непосредственный, свободный от дальнейших идеологических напластований, взгляд наших предков на политику в русском вопросе одного из величайших деятелей германской истории. Условно имеющуюся публицистику можно разделить на две группы - консервативную и либеральную. При этом целесообразно в первой из них разграничить умеренное и реакционное направление. Многие ученые придерживаются такого разделения; в частности, исследователь Э.А. Попов пишет: «было отмечено существование как минимум двух разновидностей консерватизма: «консервативного»
(или «умеренного») и «реакционного» [9]. Таким образом, реакционная публицистика будет ограничена материалами «Русского вестника» и работой историка-дипломата С.С. Татищева «Император Александр II. Его жизнь и царствование»; умеренно консервативная представлена статьями «Исторического вестника» и «Русской старины», а также трудами философа К.Н. Леонтьева и публициста Р.И. Сементковского; а к либеральной можно отнести журналы «Вестник Европы», «Новое слово», произведения историка Н.И. Кареева и публицистов А.С. Трачевско-го и Е.И. Утина. Наличие столь разнообразной по своей политической принадлежности публицистики позволит нам сравнить: одинаковы ли взгляды на данную проблему у различных слоев российского общества? Какие факторы повлияли на их оценки? Как менялись представления по данному вопросу с течением времени?
Начнем исследование данной проблемы, пожалуй, с изучения литературы реакционного толка. В частности, в художественнолитературном и научно-публицистическом журнале «Русский вестник», редактором и издателем которого был М.Н. Катков, отношение Бисмарка к России рассматривается в нескольких статьях за разные годы. Известный своей реакционной направленностью, этот печатный орган после смерти своего основателя издается его сыном, М.М. Катковым, а также известными публицистами Н.В. Бергом и В.А. Грингмутом. Следует отметить, что долгие годы М.Н. Катков относился с симпатией к «железному канцлеру» и считал его искренним другом России. Однако в конце жизни он изменил свою точку зрения, что было высказано его последовате-
лями в статьях, посвященных основателю журнала.
Впервые на страницах «Русского вестника» взгляды О. фон Бисмарка на Россию проанализированы в январском номере за 1887 г. В частности, авторы «Современной летописи» (не указавшие своего имени, что было довольно распространенной практикой тех лет), размышляя о том, что знаменитый канцлер не мешает продвижению как России, так и Австрии на Балканы, отмечают: «Нам кажется, что руководитель германской политики оказал бы лучшую услугу своей стране и вернее бы обеспечил европейский мир, если бы прекратил эту игру в союзы и ограничился бы простыми добрыми отношениями к России, от которой никакая опасность не угрожала бы Германии мирной и непритязательной» [10]. В дальнейшем сотрудники журнала не раз обвиняли «железного канцлера» в том, что его слова о дружественном отношении к России расходились с реальной политикой, в частности в балканских делах. По мнению редакции «Русского вестника», Отто фон Бисмарк мечтал о том, чтобы ослабить Петербург, дабы он не мешал его планам построения Среднеевропейской империи. И лишь неуверенность в своих силах отталкивала германского канцлера от вооруженного столкновения с восточным колоссом. Именно поэтому он предпочитал дипломатические (Берлинский конгресс) и экономические (повышение таможенных пошлин, запрет немецким банкам давать кредиты царскому правительству и его подчиненным) способы борьбы с ним.
В то же время редакция журнала отмечает, что, несмотря на рост германофобских настроений в Российской империи в последней трети Х1Х в., «вся вражда, которая невольно натекала в русское сердце в виду политики Бисмарка, никогда не переносилась на особу его повелителя» [11]. Император Вильгельм I представал, в отличие от своего всесильного канцлера, как истинный друг русского народа, у которого никогда и в мыслях не было совершить какую-нибудь несправедливость по отношению к нему. Любопытно, что Вильгельм II, внук первого кайзера единой Германии, в начале своего правления также вызывал положительные оценки в российской периодической печати, однако уже на рубеже веков тон заметок о
нем меняется: некоторые журналисты открыто обвиняли германского императора в русофобии и ностальгировали (!) по политике «железного канцлера». Вероятно, больше всего сотрудники «Русского вестника» не могли простить создателю Германской империи его «честного маклерства» в 1878 г. Так, известный историк С.С. Татищев в восьмом номере журнала за 1891 г. гневно пишет: «Как заплатил князь Бисмарк долг признательности России - памятно всем русским людям. Берлинский трактат не только лишил ее плодов победы, купленных ценой драгоценной русской крови, но посягнул и на международное ее достоинство, оскорбив и унизив ее в самых заповедных ее чувствах, преданиях, верованиях» [12]. Однако несколько иной взгляд на эти события изложил один из российских уполномоченных на конгрессе, Г. Бобриков: «Несомненно, что в Берлине мы были вообще уступчивы. Чтобы скорее выйти из напряженного состояния и избежать возможности новых международных осложнений, мы, быть может, слишком легко шли на уступки...» [13]. Но, как известно, всегда легче найти виновного на стороне, чем признать свою несостоятельность.
Нетрудно заметить, что на страницах данного реакционного печатного органа отношение «железного канцлера» к России выставляется как сугубо враждебное: сотрудники журнала вменяют Бисмарку в вину то, что, вопреки своим многочисленным словесным изъявлениям дружбы Петербургу, он предал нас на Берлинском конгрессе, создал направленную против России систему союзов, вел финансовую и газетную войну. Не упустила из внимания редакция «Русского вестника» и то, что язвительные стрелы, пущенные искусной рукой опытного политического деятеля после его отставки в адрес нового руководства Германии за его непоследовательную политику в отношении царского правительства, были всего лишь попыткой вернуть себе потерянное влияние и вновь занять главенствующие должности в германском Рейхе.
В то же время сотрудники журнала с горечью признают, что долгие годы «железный канцлер» пользовался прямым, сильным и несомненным влиянием на внешнюю политику России: «Было время, когда русская дипломатия шагу не ступала, не спросясь у
немцев; когда выдающиеся ее представители то и дело обращались к Бисмарку за советами, сами беспрестанно ездили за ними в Варцин и Фридрихсруэ, что подало повод покойному Каткову остроумно сравнить это паломничество с поездками русских удельных князей на поклон в Золотую Орду; когда участь наших государственных деятелей зависела от большего или меньшего расположения к ним «железного канцлера»; когда им же определялось направление русской политики, ее цели и самые средства» [14]. Несмотря на столь явное преувеличение, вполне понятно недовольство журналистов влиянием иностранцев на политику России.
Что касается монографии С.С. Татищева, посвященной жизни Александра II, в ней автор утверждает, будто германский государственный деятель стремился получить территориальное вознаграждение за свою помощь в подавлении восстания поляков в 1863 г. Кроме того, он рассчитывал на нейтралитет России в предстоявших войнах за объединение Германии. Исследователь особо отмечает неблагодарное отношение Бисмарка к министру иностранных дел А.М. Горчакову, который выучил своего младшего немецкого коллегу всем дипломатическим премудростям, а взамен получил нескрываемое презрение и всяческое стремление умалить его политическую роль. Что касается Восточного кризиса 1875-1878 гг., то, по мнению автора, «железный канцлер» подстрекал Россию и Австрию к столкновению на Балканах с тем, чтобы ослабить их и отвлечь от европейских дел, дабы можно было разгромить Францию. Естественно, С.С. Татищев считает, что на Берлинском конгрессе «честный маклер» предал Россию, и отмечает следующее: «Всего более задевало за живое и раздражало Бисмарка громко раздававшееся в России обвинение в том, что он черной неблагодарностью отплатил ей за многочисленные и неоценимые услуги, оказанные ею Пруссии в деле германского объединения. Поручая публицисту Бушу отвечать на этот упрек приведением нескольких примеров из истории недавнего прошлого с таким из них выводом, что Россия-де едва ли не более обязана Пруссии, чем Пруссия России, он всею тяжестью гнева обрушился на русского канцлера» [15].
В результате проведенного анализа можно сделать вывод о том, что представители реакционной литературы в целом отмечали враждебную позицию «железного канцлера» по отношению к России, считая его главным виновником обострения российско-германских отношений.
Обратимся теперь к произведениям авторов консервативного толка. Мы видим здесь больший разброс мнений по обозначенной нами проблеме.
В журнале «Исторический вестник», издававшемся в 1880-1917 гг. в Петербурге
Н.С. Шубинским и А.С. Сувориным (а в последние годы - Б.Б. Глинским), приведены крайне любопытные суждения на отношение О. фон Бисмарка к России. Этот журнал консервативно-монархической ориентации не был очень уж популярен, так что даже его редактору часто приходилось публиковать статьи в других изданиях, плативших большую цену за них. В ноябрьском номере за 1894 г. были помещены воспоминания
В. Алексеева - бывшего учителя русского языка «железного канцлера». И, следует заметить, бывший педагог тогдашнего прусского посланника в Петербурге отмечает положительную оценку, данную его учеником нашей стране: «Он был о России высокого мнения, предсказывал ей великую будущность и основывал свое мнение на том, что когда крестьянина отдают в солдаты, то через год из грязного, забитого, ленивого и безграмотного человека он становится почти неузнаваемым, делается бодрым, видным, поворотливым и сметливым; если в народе существуют такие задатки, то они могут служить только в пользу этого народа» [16].
Однако мнение В. Алексеева - скорее исключение из правил, т. к. в целом сотрудники «Исторического вестника» настаивают на том, что все заверения Бисмарка о дружественном расположении к России - это лицемерие и гаерство, что он использовал в личных целях родственную привязанность Александра II к своему дяде Вильгельму I. Естественно, журналисты не забыли упомянуть и о предательстве «честного маклера» на Берлинском конгрессе 1878 г., о его неблагодарности за нейтралитет России во время войн за объединение Германии. Помимо этого, на страницах «Исторического вестника» высказывается утверждение о ко-
варном и враждебном отношении «железного канцлера» к А. М. Горчакову (при этом почему-то не говорится ничего об аналогичных чувствах и действиях русского канцлера). Думается, что наиболее точно мнение редакции журнала высказал некто В.Т. (к сожалению, не удалось идентифицировать его личность): «Таким образом, из всего сказанного ясно видно, что политика Бисмарка в отношении России, с самого начала до конца, была враждебна последней и только прикрывалась лицемерной маской дружбы» [17].
Сходную точку зрения высказывали и сотрудники журнала «Русская старина», основанного в 1870 г. известным историком М.И. Семевским. Так, в одной из статей профессор В.Н. Александренко пишет: «На самом же деле ни в мемуарах князя Бисмарка, ни в его внешней политике не может быть и речи о его дружественном расположении к России. Никогда его международная политика не опиралась на личные симпатии или антипатии, везде и всегда у него было одно руководящее начало - национальные интересы собственного отечества, т. е. Пруссии, а затем Германии» [18]. (А разве должно быть иначе? - И. А.) Однако столь здравый взгляд автора статьи разделялся далеко не всеми его коллегами, поэтому вновь мы видим обвинения в адрес «железного канцлера» в коварстве во время польской смуты, в предательстве на Берлинском конгрессе и т. д.
Подобные настроения пронизывают и всю биографию Бисмарка, созданную известным писателем и публицистом Р.И. Се-ментковским для библиотеки Павленкова. На его позицию, безусловно, оказывало влияние довольно сильное франкофильство (он уже с конца 1870-х гг. высказывал мысль о необходимости франко-русского союза). Обвинения публициста в адрес главы германского правительства в целом созвучны обвинениям журналистов «Исторического вестника»
и «Русской старины». Наиболее подробно Р.И. Сементковский останавливается на анализе предательства «честного маклера» на Берлинском конгрессе, напирая на то, что недовольный Россией председатель конгресса всячески старался дать ей почувствовать свою сильную руку. В заключении своей книги писатель делает вывод, который позднее опровергнет история: «Благодаря миролюбивой политике императора Вильгельма II,
отношения с Россией изменились к лучшему: призрак войны, временно по крайне мере, исчез» [19]. Проживи Р.И. Сементковский чуть подольше, он смог бы убедиться, что «крайне враждебный» по отношению к России Бисмарк принес ей намного меньше проблем, чем «миролюбивый» Вильгельм II!
Парадоксальным на фоне остальных консерваторов выглядит мнение знаменитого мыслителя, публициста, дипломата, врача, а в конце жизни - монаха, Константина Николаевича Леонтьева. Будучи противником панславянского движения, этот русский консерватор, уволенный с дипломатической службы за удар хлыстом французского посла, оскорбительно отозвавшегося о России, никогда не скрывал своего восхищения личностью творца объединения Германии. В своих работах Леонтьев всячески восхвалял политику «железного канцлера» и вовсе не считал его врагом России. Оригинальна оценка философом результатов Берлинского конгресса: «Нельзя же и Берлинский трактат серьезно считать большой неудачей; это, как верно было сказано в «Правительственном вестнике», только временный роздых. Нас Берлинский трактат только приостановил; Турцию же он приговорил к смерти» [20].
Еще более удивительно на фоне высказываний других консерваторов выглядит следующее выражение К.Н. Леонтьева в его письме к О.И. Фуделю: «Умри завтра Бисмарк, я бы воскликнул: «Погибла Германия!» Без Бисмарка она не найдет предлежащего ей безвредного пути» [20, с. 495]. Данная цитата как нельзя лучше характеризует отношение знаменитого русского философа к своему не менее известному германскому современнику, поскольку, по мнению К. Н. Леонтьева, именно творец объединения Германской империи олицетворял собой всю ее политику и являлся единственным человеком, способным сохранить и приумножить ее могущество.
Очевидно, что в среде консервативных деятелей оценка отношения германского канцлера уже не так однозначно негативна, как в представлении реакционеров. Хотя мнение К.Н. Леонтьева выглядит здесь, скорее всего, как исключение.
Выясним теперь, какой позиции придерживались либерально мыслящие круги. На страницах «Вестника Европы», выходившего в Петербурге с 1866 по 1918 гг. и запрещен-
ного большевиками как один из контрреволюционных журналов, также нашло свое отражение отношение «железного канцлера» к России. Следует отметить, что до 1890 г. журналисты этого печатного органа умеренных либералов по большей части восхищались Бисмарком, отмечая его гениальность и преданное служение своей родине, однако после его отставки тон статей и заметок изменился; он принял негативный оттенок. По мнению редакции, творец германского единства всегда с опасением относился к своему огромному восточному соседу: «Если Бисмарк держался союза с Россией и ставил русскую дружбу выше всяких других комбинаций, то не потому, что чувствовал к нам особенное уважение, а по другим, более практическим мотивам. Быть официально в мире и даже в дружбе с русским правительством, в то же время держать наготове союзников против России, на случай каких-нибудь международных замешательств, - такова была программа Бисмарка» [21].
Мы видим, что в целом такая оценка близка оценкам со стороны консервативной и реакционной печати. По мнению журналистов «Вестника Европы», германский канцлер, следуя принципам излюбленной «реальной политики», старался всегда в отношениях с Петербургом учитывать, прежде всего, интересы своего государства, однако порой вынужден был идти на уступки, дабы не настроить против себя «русского медведя». Примером этому может служить нейтралитет Пруссии в Крымской войне, который объясняется не любовью к восточному соседу, а нецелесообразностью вступления в войну, не обещавшую никаких приобретений и лишь угрожавшую возможным реваншем. С легкой иронией члены редакции относятся к русофильским заявлениям отправленного в отставку Бисмарка. По их мнению, это не более чем ворчание недовольного старика, всячески старающегося вернуть себе власть в стране.
Однако в седьмом номере за 1903 г. была опубликована статья известного публициста Л.З. Слонимского, в которой он излагает иной взгляд на проблему. Он доказывает, что «железный канцлер» искренне желал дружбы с Россией, идя порой в одиночку против общественного мнения Пруссии, а затем и единой Германии. Так было во время Крымской
войны и польской смуты 1863 г. Анализируя итоги Берлинского конгресса, автор приходит к такому выводу: «Лучшим и опытнейшим политическим деятелям Европы противопоставлены были на конгрессе - престарелый, расслабленный салонный дипломат старой школы [А.М. Горчаков. - И. А.], и светский сановник, известный своим поклонением Биконсфильду и Бисмарку [П. Шувалов. -И. А.]. Наши патриоты во всем обвиняли Бисмарка; неудовольствие против него переходило и в высшие официальные сферы, что заставило его опасаться враждебных замыслов и коалиций, в которых могла бы принять участие Россия, при неустойчивости и ненадежности ее дипломатии» [22].
Следует заметить, что в конфликте между русским и германским канцлерами Л.З. Слонимский больше обвинял именно А.М. Горчакова; подобное мнение не раз выражали и другие авторы на страницах журнала. Главе царского правительства вменялось в вину его чрезмерное самолюбие, стремление к красоте слога, вместо практичности, желание играть всегда и везде роль первой скрипки. Но и «железный канцлер» вел себя не как подобает великому человеку - он слишком чувствительно реагировал на критику, что способствовало разжиганию знаменитой «газетной войны».
Итак, у редакции «Вестника Европы» не сложилось единого мнения на отношение
О. фон Бисмарка к России. Что касается оценок других деятелей либерального лагеря, то историк Н.И. Кареев, публицист А.С. Тра-чевский и журналисты «Нового слова» обличают канцлера Германии в недоброжелательном отношении к нашей стране, в желании ослабить ее и включить в фарватер своей политики. На мой взгляд, лучше всего их позицию отражают слова из книги Трачевского: «История не забудет того цинизма, с которым Бисмарк объяснил, перед лицом рейхстага, свой разрыв с Россией, приведший теперь к двойственнице: «Я никогда не отвращался от России: она отталкивала меня и ставила иногда в такое положение, что мне приходилось переменять фронт, чтобы охранить мое личное достоинство и достоинство Германии» [23].
Как нетрудно заметить, среди деятелей либерального толка нет единства по проблеме отношения «железного канцлера» к России.
Проведенный анализ позволяет, на мой взгляд, сделать следующие выводы. Ни в одном из трех политических лагерей не сложилось единой точки зрения: и если в среде реакционеров и консерваторов все, за редким исключением, считали Бисмарка врагом России, то в либеральных кругах наблюдается большее разнообразие мнений. До отставки железного канцлера ни один из представителей всех трех политических течений старался открыто не высказывать мнение о враждебности «железного канцлера» по отношению к нашей стране; и лишь с 1890 г. начинаются нападки в печати и публицистике с обвинениями Бисмарка в русофобии. Некоторые исследователи (к примеру, современные историки В.В. Дегоев и Б. Соколов), высказывают мысль о том, что часто мы готовы обвинять любого в своих неудачах, лишь бы себя представить невиновным, и приводят в качестве примера бессилие русской дипломатии на Берлинском конгрессе.
Таким образом, исследование показало, что современники по большей части оценивали позицию германского канцлера все же как враждебную по отношению к Российской империи, пусть часто она и была завуалирована его миролюбивыми речами. На мой взгляд, более взвешенным является высказывание известного публициста-либерала Е.И. Утина: «Бисмарк никогда не был другом, как никогда не был и врагом России. В вопросах внешней политики Бисмарку всегда были чужды всякие платонические чувства. Пока Германия могла извлекать выгоды из России, у последней не было более преданного друга, чем Бисмарк» [24].
1. Щепетов К.П. Немцы - глазами русских. М., 1995.
2. Западно-восточные отражения. Немцы и Г ермания глазами русских. Х1Х век: от начала столетия до реформ Александра II. Мюнхен, 1998.
3. Оболенская С.В. Германия и немцы глазами русских. (Х!Х век). М., 2000.
4. Мусихин Г. И. Россия в немецком зеркале (сравнительный анализ германского и российского консерватизма). СПб., 2002.
5. Бугров Д. В. Германизм в зеркале русской идеи: исторические перспективы Германии в отражении русского утопического традиционализма рубежа ХГХ-ХХ веков // Известия Уральского государственного университета. 2001. № 21. С. 59-78.
6. Ерусалимский А.С. Бисмарк: Дипломатия и милитаризм. М., 1968.
7. Роотс Л.К. Шлезвиг-Гольштинский вопрос и политика европейских держав в 1863-1864 годах. Таллинн, 1957.
8. Дебидур А. Дипломатическая история Европы 1814-1878. Ростов н/Д., 1995. Т. II.
9. Попов Э.А. Проблема понятийно-категориального аппарата в исследованиях по истории русской монархической мысли рубежа ХГХ-ХХ вв. // ЭХО. М., 2000. Вып. 4.
10. Русский вестник. 1887. № 1. С. 421.
11. Русский вестник. 1888. № 4. С. 421.
12. Русский вестник. 1891. № 8. С. 336.
13. Русский вестник. 1889. № 12. С. 9.
14. Русский вестник. 1895. № 2. С. 389.
15. Татищев С.С. Александр II. Его жизнь и царствование. М., 2006. С. 849.
16. Исторический вестник. 1894. № 11. С. 453.
17. Исторический вестник. 1899. № 7. С. 300.
18. Русская старина. 1899. № 12. С. 570.
19. Ришелье. Оливер Кромвель. Наполеон I. Князь Бисмарк: Биограф. очерки. М., 1994. С. 311.
20. Леонтьев К.Н. Записки отшельника. М., 1992.
С. 234.
21. Вестник Европы. 1893. № 10. С. 803.
22. Вестник Европы. 1903. № 7. С. 327.
23. Трачевский А.С. Германия накануне революции и ее объединения. СПб., 1898. С. 219.
24. Утин Е.И. Вильгельм I и Бисмарк. Исторические очерки. СПб., 1892. С. 434.
Поступила в редакцию 26.10.2009 г.
Ipatov A.M. Otto von Bismarck’s attitude towards Russia in his Russian contemporaries’ perception.
Different aspects of formation of the public Russian opinion on the question about the attitude of the German Empire’s chancellor Otto von Bismarck towards Russia are considered. It was shown in the most informative way in the publications of the representatives of different political powers which tried to explain their position on perspectives of relationships between Russia and Germany.
Key words: Germany; Bismarck; attitude towards Russia.
