CC BY
670
- -J* . -
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного права
ного трудоспособного возраста (26—40 лет) среди лиц, погибших в результате ДТП;
♦ продолжающимся ухудшением условий дорожного движения в мегаполисах;
♦ низким уровнем безопасности перевозок пассажиров автомобильным транспортом.
Федеральным законом РФ «О безопасности дорожного движения»5 от 10 декабря 1995 г. № 196-ФЗ безопасность дорожного движения определяется как состояние процесса перемещения людей и грузов с помощью транспортных средств или без таковых в пределах дорог, отражающее степень защищенности его участников от дорожно-транспортных происшествий и их последствий. Государственное управление в сфере обеспечения безопасности дорожного движения, а именно административно-политическое управление, осуществляется в том числе в объеме своей компетенции Министерством внутренних дел Российской Федерации. Решение задач, поставленных перед МВД
России в указанной сфере, осуществляется через деятельность структурных подразделений с помощью правовых и организационных средств, реализация которых направлена на укрепление правопорядка и обеспечение безопасности в области дорожного движения. Следует отметить, что во многом поставленные перед МВД России задачи по обеспечению безопасности дорожного движения реализуются через органы внутренних дел.
Все эти обстоятельства, требующие специального изучения, а также рассмотрение комплекса криминологических решений, направленных на повышение эффективности противодействия дорожно-транспортным преступлениям органами внутренних дел, обусловливают актуальность проблемы предупреждения органами внутренних дел дорожно-транспортных преступлений и минимизацию их социальных последствий.
5 СЗ РФ. 1995. № 50. Ст. 4873.
ОТГРАНИЧЕНИЕ ПРИКОСНОВЕННОСТИ К ПРЕСТУПЛЕНИЮ ОТ СОУЧАСТИЯ В ПРЕСТУПЛЕНИИ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
Л.А. РУДОЙ,
соискатель кафедры уголовного права Московского университета МВД России Научная специальность: 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
E-mail: [email protected]
Научный руководитель и рецензент: доктор юридических наук, профессор Л. Д. Гаухман
Аннотация. Предпринята попытка отграничить соучастие в преступлении (пособничество — ч. 5 ст. 33 УК РФ) от прикосновенности к преступлению (укрывательства преступления — ст. 316 УК РФ) с учетом объективного фактора, который выражается в том, что при наличии соучастия в преступлении обязательно образуется причинная связь между действием пособника и действием исполнителя преступления, а при прикосновенности в форме укрывательства она отсутствует, и субъективного фактора, который выражается в наличиеи виновной связи и соответственно ее отсутствии при прикосновенности к преступлению.
Ключевые слова: прикосновенность к преступлению, соучастие в преступлении, укрывательство, пособничество.
SEPARATION OF THE INVOLVEMENT IN THE CRIME FROM THE CRIMINAL COMPLICITY IN THE RUSSIAN CRIMINAL LEGISLATION
L.A. RUDOI,
associate University of Moscow Russian Interior Ministry
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного права
Annotation. Author's research is an attempt to distinguish criminal complicity (crime abetting as defined in Art.33 p.5 of Criminal Code of the Russian Federation) from crime involvement (concealment of a crime as defined in Art.316 of Criminal Code of the Russian Federation). The research considers an objective factor stating that with a proven criminal complicity acts of principal offender and acts of abettor shall always be in causation, which in its turn is defaulted in cases of involvement into crime concealment. Subjective factor is also considered as a disclosure of guilty causation presence or absence in cases of crime involvement.
Keywords: involvement in crime; crime complicity; concealment; abetting.
Говоря об отграничении института прикосновенности к преступлению от соучастия в преступлении необходимо в первую очередь отметить, что наиболее близко к институту прикосновенности примыкает пособничество преступлению в форме заранее обещанного укрывательства преступника, средств или орудия совершения преступления, следов преступления либо предметов, добытых преступным путем, а равно заранее обещанное приобретение или реализация таких предметов1.
В конце 1950-х гг. прошлого столетия видные ученые в области уголовного права отмечали, что «основным признаком, по которому соучастие следует отличать от прикосновенности, является то, что связь между действиями соучастников и поведением прикосновенных к совершению преступления лиц носит различный характер»2.
Р.Е. Затона, Т.И. Косарева, в частности, в своей работе отмечают, что «на пятом этапе (с 1958 г. по настоящее время) впервые получает законодательное закрепление понятие соучастия, чем очерчиваются пределы деятельности соучастников и в особенности пособника преступления. Законодатель наиболее полно оформляет понятие пособничества, исключив при этом из него прикосновенность, вследствие чего данный вид совместной преступной деятельности приобретает достаточно четкие рамки. Решаются многие вопросы ответственности соучастников.
Таким образом, следует отметить, что отечественное уголовное законодательство развивалось в направлении более обстоятельной регламентации понятия пособничества совершению преступления, отграничения его от остальных видов совместной преступной деятельности, а также прикосновенности к преступлению, дифференциации ответственности пособника преступления»3.
Так, комментируя отличие причинной связи при соучастии, некоторые авторы справедливо отмечают, что именно совместность — качественный
признак соучастия — означает, «что действия одних (одного) соучастников являются необходимым условием действия других (другого) соучастников; их действия дополняют друг друга и приводят к единым преступным последствиям; общие для всех преступные последствия наступают в результате усилий всех соучастников; между действиями каждого соучастника и преступными последствиями должна быть причинная связь; именно наличие причинной связи позволяет отграничить соучастие от прикосновенности к преступлению в форме заранее не обещанного укрывательства; связь должна быть внутренняя»4.
Таким образом, в отличие от прикосновенности, соучастию присущ обязательный признак — наличие причинной связи между действиями соучастника и наступившим преступным результатом (при материальной конструкции объективной стороны преступления) или между действиями соучастников и общественно опасным деянием, характеризующим объективную сторону преступления (при формальной конструкции). Кроме того, важным условием является то, что при совершении преступлений с материальной конструкцией объективной стороны действия соучастников должны предшествовать преступному результату, выступать как бы одним из необходимых условий его наступления. А при совершении преступлений с формальной конструкцией объективной стороны действия соучастников должны предшествовать или сопутствовать совершению общественно опасного деяния и быть одним из необходимых условий его совершения.
1 Часть 5 ст. 33 УК РФ.
2 Гришаев П.И, Кригер Г.А. Соучастие по советскому уголовному праву. М., 1959. С. 201, 202.
3 Затона Р.Е., Косарева Т.И. История становления и развития норм отечественного уголовного законодательства об ответственности за пособничество совершению преступления в Российской империи (XVII — начало XX в.) // Адвокатская практика. 2007. № 2. С. 17.
4 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный); 7-е изд., перераб. и доп. // отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2007. С. 51.
- -я.¿¿¿Ь'-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного права
Некоторые современные авторы отмечают, что, например, «укрывательство как самостоятельное преступление следует отличать от укрывательства как разновидности соучастия в преступлении (ст. 32, ч. 5 ст. 33 УК РФ). От последнего оно отличается тем, что относится к так называемой прикосновенности к преступлению, т.е. к деятельности лица, возникающей после совершения укрываемого преступления»5. Кроме того, при разграничении видов укрывательства и, следовательно, определении его юридической природы решающее значение имеет момент наличия или отсутствия причинной и виновной связи между действиями укрывателя и тем преступлением, которое укрывается. В случаях когда укрывательство обещано заранее, оно становится пособничеством преступлению, так как находится в причинной и виновной связи с укрываемым преступлением. Данное заранее обещание скрыть преступника или следы преступления самым решительным образом воздействует на волю ис-полнителя6.
Поддерживая эту точку зрения, другие авторы совершенно справедливо, на наш взгляд, отмечают, что «критерий разграничения между укрывательством — соучастием в преступлении и прикосновенностью к нему состоит в именно моменте предоставления обещания о совершении деяний по сокрытию лица, совершившего преступление, или доказательств совершения преступления. Если обещание было дано до момента окончания преступления — налицо интеллектуальное пособничество в совершении преступления, если после окончания исполнения преступления — прикосновенность к основному преступлению в форме заранее не обещанного укрывательства»7.
Примером такого отграничения служит случай, когда приговором народного суда К. был осужден за соучастие в хищении чужого имущества (листовая сталь весом более 0,5 т), совершенном при следующих обстоятельствах. Г., также осужденный по этому делу, вынес с территории завода монтажных установок 88 листов стали и сложил их за забором завода, засыпав снегом. Через несколько дней Г. вместе с К. на грузовой машине, управляемой Л., похищенное перевезли в другое место, где и спрятали. Заместитель пред-
седателя Верховного Суда Российской Федерации внес протест в президиум областного суда об изменении приговора народного суда в отношении К. и переквалификации совершенных им действий на статью УК РФ об укрывательстве преступлений. Президиум областного суда протест удовлетворил по следующим основаниям. Народный суд правильно указал в приговоре, что хищение листовой стали с завода совершено одним Г., а К. через несколько дней после хищения по просьбе Г. помог последнему перевезти похищенное в другое место. Заранее не обещанное содействие в перевозке похищенного является не соучастием в хищении, а укрывательством преступления8. Такое решение суда представляется нам обоснованным, учитывая вышеизложенную точку зрения по рассматриваемому вопросу.
По мнению М.Х Хабибуллина, «большой вред теоретической разработке проблем соучастия и практике применения этого института нанесли высказывания А.Я. Вышинского9». Изучив работы последнего, мы полностью разделяем точку зрения М.Х. Хабибуллина. Так, критикуя понятие соучастия, А.Я. Вышинский определял его в широком смысле как «совокупность действий многих или нескольких лиц, не только вызвавших данный преступный результат, но и в той или иной мере и степени, прямо или косвенным образом, посредственно или непосредственно предопределивших или облегчивших наступление преступного результата, являющегося конечной целью преступной деятельности»10. «Главный обвинитель СССР» слишком расширительно толковал само соучастие в преступлении, считая, что соучастие возможно без: а) причинной связи между действиями пособников (подстрекателей) и преступлением; б) умышленной формы вины.
5 Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование (постатейный) // под ред. Г.М. Резника. М., 2005. С. 414.
6 ХабибуллинМ.Х. Ответственность за укрывательство преступлений и недоносительство по советскому уголовному праву. Казань, 1984. С. 26, 27.
7 Морозов В.И., Зарубин А.В. Уголовная ответственность за заранее обещанное укрывательство преступлений // Адвокатская практика. 2007. № 2. С. 13.
8 Наумов А.В. Указ. соч. С. 414.
9 Хабибуллин М.Х. Указ. соч. С. 8.
10 Вышинский А.Я. Вопросы теории государства и права. М, 1940. С. 116.
- -Я. -
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного права
Справедливости ради, необходимо отметить, что в разное время и другие видные ученые в области уголовного права склонялись к возможности соучастия с неосторожной формой вины11.
Мы разделяем точку зрения А.Д. Макарова, который подчеркивает, что в теории уголовного права общепризнанно мнение, что основанием ответственности за соучастие в преступлении является: с объективной стороны — наличие причинной связи между действием отдельного соучастника и действием исполнителя преступления и с субъективной стороны — наличие виновной связи12.
При прикосновенности в форме заранее не обещанного укрывательства деятельность укрывателей не предшествует или сопутствует совершению преступления, а, напротив, начинается уже после совершения общественно опасного деяния (при формальной конструкции объективной стороны) или после наступления общественно опасных последствий (при материальной конструкции объективной стороны).
Кроме этого объективного отличительного признака, существует различие в характере субъективной связи соучастников и прикосновенных к преступлению лиц с деянием исполнителя. Соучастие с субъективной стороны характеризуется прямым или косвенным умыслом. Для признания соучастия необходимо установить, что соучастник был осведомлен о целях или намерениях исполнителя, осознавал, что его общественно опасные действия направлены на достижение общего с исполнителем преступного результата, желал или сознательно допускал наступление этого общего результата. Как верно отмечает в своей работе В.И. Динека, признание уголовно наказуемым «неосторожного соиспол-нительства»13 повлечет за собой отрицание умышленного характера не только совершаемых действий, но и исключение обязательного осознания участником реальности общественной опасности и противоправности совершаемых в группе действий, четкого предвидения наступления конкретных общественно опасных последствий, желания, или сознательного допущения их наступления. И как следствие, принятие данной позиции, по мнению этого ученого, приведет к объективному вменению, т.е. наступлению
уголовной ответственности не за вину, а за фактически совершенные участниками действия14.
При этом прикосновенное к преступлению лицо в отдельных случаях может даже не знать о совершении преступления до его окончания. Следовательно, в данном случае между совершением преступления исполнителем и поведением прикосновенного лица отсутствует не только причинная, но и виновная связь. Однако обращаем внимание и подчеркиваем, что такое отличие не исключает обязательного умышленного характера действий прикосновенного лица.
Обращаясь к судебно-следственной практике по отдельным видам преступлений, необходимо отметить, что именно вопросы отграничения анализируемого института от соучастия в преступлении часто вызывают затруднения у правоприменителя.
Например, постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 7 июня 2006 г. № 69п06 изменен приговор по уголовному делу: действия осужденного переквалифицированы со ст. 105 ч. 2 пп. «ж», «з» УК РФ на ст. 316 УК РФ, предусматривающую уголовную ответственность за укрывательство особо тяжких преступлений, наказание, назначенное по совокупности преступлений, снижено, поскольку осужденный в сговоре на совершение убийства не участвовал, никаких действий, направленных на лишение потерпевшей жизни либо на оказание в этом в какой-либо форме содействия другим осужденным, не совершал.
Президиум Верховного Суда Российской Федерации нашел надзорную жалобу осужденного У. подлежащей частичному удовлетворению по следующим основаниям: «доводы У. об ошибочной квалификации его действий по ст. 105 ч. 2 пп. «ж», «з» УК РФ следует признать обоснованными.
По смыслу уголовного закона действия виновного по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убий-
11 Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941. С. 111; Шар-городский М.Д. Вопросы общей части уголовного права в практике Верховного Суда СССР. Л., 1955. С. 143.
12 Макаров А.Д. Уголовная ответственность за прикосновенность к преступлению: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 61.
13 Некоторые видные ученые, такие как профессор Сергиевский Н.Д., Трайнин А.Н. и другие, анализируя институт соучастия в преступлении, допускали наличие соучастия лиц при совершении неосторожных преступлений — неосторожное соисполнительство.
14 Динека В.И. Уголовное право: учебник // под ред. проф. Н.И. Ветрова [и др.].; 4-е изд., испр. и доп. М., 2007. Гл. 12. С. 150.
- -я.¿¿¿Ь'-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного права
ство, совершенное организованной группой, могут быть квалифицированы, если по делу будет установлено, что группа из двух и более лиц объединена умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Как правило, такая группа тщательно планирует преступление, заранее подготавливает орудия убийства, распределяет роли между участниками группы, которые каждый из них будет исполнять в процессе совершения убийства. Поэтому действия всех участников организованной группы квалифицируются как соисполнительство.
Однако по настоящему уголовному делу таких признаков не установлено.
Из описания преступного деяния, признанного доказанным, видно, что между Г. и П-ко возникла ссора. С целью убийства П-ко Г. взял полотенце, позвал с собой П. и Ш. Г. нанес потерпевшей удар в голову, отчего она упала на диван, сел ей на спину. П. и Ш. стали удерживать потерпевшую за руки и за ноги, подавляя ее сопротивление, а Г. в это время душил П-ко, пока не наступила смерть.
Труп П-ко Г. и Ш. совместно с У. с целью сокрытия вывезли в лесополосу.
Таким образом, приговором суда установлено, что У. лишь принял меры к сокрытию трупа потерпевшей. Никаких действий, направленных на лишение жизни П-ко либо на оказание содействия в какой-либо форме другим осужденным, У. не совершал.
Из показаний У. на предварительном следствии и в судебном заседании видно, что в сговоре на совершение убийства он участия не принимал, никакой роли в лишении жизни П-ко не выполнял. Эти показания не опровергнуты.
Вывод суда о том, что Г., имея умысел на убийство П-ко, «рассчитывал на помощь У.», является предположением суда, поскольку не подтвержден доказательствами, приведенными в приговоре.
При таких обстоятельствах следует признать, что действия У. по ст. 105 ч. 2 пп. «ж», «з» УК РФ квалифицированы ошибочно, и поэтому они подлежат переквалификации на ст. 316 УК РФ, пред-
усматривающую уголовную ответственность за заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений»15.
Кроме того, на подобное положение дел косвенно указывает в своей работе профессор А.М. Плешаков, отмечая, что «квалификация соучастия в незаконной охоте и добыче водных животных имеет определенную специфику в силу юридических особенностей этих преступлений. По результатам проведенного нами исследования вынесенных приговоров судами первой инстанции Уральского федерального округа такие деяния составляют 57,6% от общего числа совершенного уголовно наказуемого браконьерства, хотя, как представляется, реальные показатели этих преступлений значительно выше даже среди выявленных преступлений. Об этом наглядно свидетельствуют многочисленные исследования. Однако сложности в толковании форм и видов соучастия и в отграничении соучастия от прикосновенности к анализируемым преступлениям не позволяют давать объективной оценки совершаемых деяний»16.
На наш взгляд, этот вывод профессора А.М. Плешакова применим и ко многим другим видам преступлений, закрепленным в Особенной части УК РФ и совершаемым группой лиц.
Таким образом, отграничивая соучастие в преступлении (пособничество — ч. 5 ст. 33 УК РФ) от прикосновенности к преступлению (укрывательства преступления — ст. 316 УК РФ), следует учитывать объективный фактор, который выражается в том, что при наличии соучастия в преступлении обязательно образуется причинная связь между действием пособника и действием исполнителя преступления, а при прикосновенности в форме укрывательства она отсутствует, а также субъективный фактор, который выражается в наличии виновной связи и соответственно ее отсутствии, при прикосновенности к преступлению.
15 Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 7 июня 2006г. № 69п06 // Консультант Плюс.
16 Плешаков А.М. Ответственность за экологические преступления, совершенные группой лиц // Проблемы совершенствования законодательства, регулирующего деятельность ОВД. М., 1991. С. 36.
