CC BY
259
Отграничение незаконного предпринимательства от смежных
составов преступлений
Ершов Р. А.1
Ключевые слова: незаконная деятельность, имущественное преступление, квалификация деяний, субъект преступления, объект преступления, субъективная сторона, объективная сторона.
Аннотация. В статье рассмотрены и исследованы цели и задачи отграничения незаконного предпринимательства от смежных составов преступлений. Проведено исследование института незаконного предпринимательства на основе научного анализа уголовно-правовых норм действующего уголовного законодательства и научных публикаций по данной проблеме. Показана необходимость отграничить незаконное предпринимательство от смежных составов преступлений. Проведен анализ правовой базы Российской Федерации в указанной прикладной области. Приведены результаты изучения материалов уголовных дел электронных ресурсов. Определены ключевые понятия, приобретающие значение при квалификации незаконного предпринимательства. Даны рекомендации по организации практической работы в области ограничения незаконного предпринимательства.
DOI: 10.21681/2226-0692-2017-4-47-52
Введение
П ри рассмотрении уголовных дел, связанных с незаконным предпринимательством, необходимо отграничить это преступление от смежных составов. Этому вопросу уделено внимание в постановлении Пленума Верховного Суда «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем»2. Разграничивая в п. 5 действие норм об ответственности за незаконное предпринимательство и незаконное осуществление медицинской деятельности или фармацевтической деятельности (ст. 235 УК РФ), Пленум назвал критерием такого разграничения характер общественно опасных последствий как элемента деяния, подчеркнув тем самым их значение для определения объекта посягательства, от которого зависит отнесение содеянного к тому, или иному составу [1-3]. Исследо-
2 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» от 18 ноября 2004 года № 23 // Бюллетень Верховного суда РФ. 2005. № 1.
ванию этого вопроса с учетом смежных составов посвящено данное исследование.
Задача разграничения незаконного предпринимательства
Решая вопрос о разграничении незаконного предпринимательства с иными видами незаконной деятельности, в частности, незаконным изготовлением огнестрельного оружия, боеприпасов, сбытом наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов, обсуждалась возможность вменения в определенных случаях совокупности соответствующих составов. Последние виды деятельности также можно расценивать как преступный бизнес, поскольку они отвечают содержательным признакам предпринимательства. Для признания деятельности законной здесь не «хватает» лишь тех же формальных условий законности, отсутствующих и при незаконном предпринимательстве: зарегистрированного в соответствующем качестве субъекта и разрешения на подобную деятельность. Вместе с тем в итоге Пленум возможность квалификации по совокупности исключил (п. 18 - в тех случаях, когда лицо, имея целью извлечения до-
1 Ершов Роман Андреевич, судебный поверенный, ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный университет», Российская Федерация, г. Барнаул.
E-mail: nebo_city@mail.ru
хода, занимается незаконной деятельностью, ответственность за которую предусмотрена иными статьями Уголовного кодекса РФ [10], содеянное им дополнительной квалификации по статье 171 УК РФ не требует), имея в виду весьма далеко относящие друг от друга объекты этих деяний и, возможно, исходя из того, что «экономический» объект может быть дополнительным по отношению к основному объекту посягательств, предусмотренных ст. 223, 228 и др. [4-6]
Поскольку порой вызывает сложность вопрос о том, не поглощаются ли незаконным предпринимательством преступления, предусмотренные ст. 171-1, 180 и 238 УК РФ, Пленум разъяснил, что содеянное в этом случае образует совокупность преступлений. К сожалению, в постановлении не удалось осветить весьма интересующий практику вопрос о возможности вменения состава незаконного предпринимательства, в совокупности с составом мошенничества в тех случаях, когда лицо, скажем, без лицензии торгует самостоятельной спиртосодержащей продукцией под видом водки. Нужно отметить, что совокупности преступлений суды здесь чаще всего не усматривают, полагая, что если имел место обман, то похищенные мошенническим путем у покупателей спиртного средства нельзя одновременно признавать и доходом как признаком незаконной предпринимательской деятельности.
Проблемные вопросы разграничения
Рассмотрим проблемные вопросы разграничения ст. 171 УК РФ и норм об ответственности за налоговые преступления. Предположим, лицо осуществляет предпринимательскую деятельность с незначительными нарушениями лицензионных требований и условий и, в то же время, уклоняется от уплаты налогов с доходов от такой деятельности способами, названными в ст. 198 и 199 УК РФ [7]. Достаточно ли квалифицировать содеянное только по ст. 171 УК РФ? Думается, здесь необходима совокупность, поскольку на этот случай указание Пленума не распространяется: указанные нарушения не находятся в прямой причинной связи с причиненным ущербом бюджетной системе. Кстати, этот аргумент можно привести и в обоснование критики позиции Пленума по данному вопросу в целом, так как уклонение от уплаты налогов (ст. 198, 199 УК РФ), сокрытие имущества и т. д., в принципе, лежат за пределами объективной стороны незаконного предпринимательства, как оно понимается в уголовном законе.
Наиболее сложным является вопрос разграничения незаконного предпринимательства и
мошенничества, так как эти составы имеют много общего. Диспозиции обеих статей носят довольно абстрактный характер и требуют тщательного толкования при уяснении круга деяний, предусмотренных ими.
В этой связи нельзя не упомянуть Уголовное Уложение 1903 г., насколько четко и обстоятельно в разделе «Имущественные преступления» описывались виды мошенничества, особенно заключенного в договорные формы.
Тем самым государство как бы предупреждало предпринимателей от незаконных видов деятельности, а граждан ограждало от злоупотреблений со стороны предпринимателей.
Общее между мошенничеством и незаконным предпринимательством, если понимать под ним не порядок осуществления предпринимательской деятельности, а непосредственно предпринимательскую деятельность, заключается в том, что их можно отнести к имущественным преступлениям, и они связаны с договорными отношениями.
Предпринимательскую деятельность, предпринимательские отношения нельзя рассматривать в отрыве от имущественных отношений, от отношений собственности. Предприниматель и его контрагент участвуют в рыночных отношениях, а «рынок - это система отношений между продавцом и покупателем, выражающихся в конкретных сочетаниях товарного предложения, спроса и цены». А вследствие этого «...на рынке имеет место множество актов купли-продажи, в результате которых происходит смена субъектов собственности, так что у проданных товаров и уплаченных денег появляются новые хозяева, которые самостоятельно распоряжаются тем, как использовать приобретенные товары и полученные от продажи деньги».
Мошенничество также рассматривается как вид предпринимательства, где личностные качества предпринимателя направлены на обман и самооправдание обмана; рыночная среда с ее широкими возможностями сводится к действиям в сфере, где возможен обман; предпринимательская этика сводится к поведению, инициирующему обман партнера или конкурента.
Незаконное предпринимательство от мошенничества следует отграничивать по следующим ос-нованиям3.
По объекту преступления - мошенничество посягает на отношения собственности, в то время как незаконное предпринимательство посягает на
3 Федеральный закон «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 08.08.2001 №128-ФЗ (Принят Государственной Думой 13.07.2001) // Российская газета. 2001. 10 августа (с изм., от 30.12.2015 N 431-ФЗ)
установленный законом порядок осуществления предпринимательской деятельности.
Но так как предметом и мошенничества, и предпринимательской деятельности являются товары, работы, услуги, то особое затруднение на практике вызывает квалификация деяний, связанных с незаконным оборотом фальсифицированных товаров, особенно ликероводочной продукции. В литературе и на практике встречаются различные подходы к квалификации деяний, связанных с оборотом фальсифицированных товаров, изделий. В одних случаях изготовление и сбыт фальсифицированной водки рассматривается как незаконное предпринимательство, в других - как мошенничество.
Отмечается и парадоксальный случай, когда лицо было освобождено от уголовной ответственности за реализацию фальсифицированной водки «без лицензии, поскольку на реализацию фальсифицированной водки получить лицензию обвиняемый в установленном порядке и не мог».
Раскрывая формы мошенничества в виде активного и пассивного обмана, Л.В. Григорьева в качестве примера активного обмана, при котором виновный, сообщая ложные сведения, искажает истину и стремится таким образом ввести в заблуждение лицо, приводит: использование подложных документов, форменной одежды, неправильных весоизмерительных приборов, фальсифицированных предметов и т. п.
Представленная характеристика мошенничества охватывает и случаи изготовления и реализации фальсифицированных товаров, в том числе ликероводочных изделий.
Признание последних деяний в качестве вида предпринимательской деятельности, и квалификация их по ст. 171 УК РФ представляются ошибочными, так как, во-первых, предметом предпринимательской деятельности являются товары, работы, услуги, обладающие потребительскими свойствами и качеством, безопасностью, и соответствующие той информации, которую сообщает предприниматель. Во-вторых, такая квалификация не соответствует признакам деяния, предусмотренного ст. 171 УК РФ. В-третьих, значительно снижает уголовную ответственность виновных лиц в виде меры наказания, по правовым последствиям содеянного заслуживающих более тяжкое наказание, что можно проиллюстрировать следующим примером из судебно-следственной практики [7].
Так, П. был осужден по ст. 171 УК РФ одним из федеральных судов г. Санкт-Петербурга за то, что он в подвале дома организовал производство фальсифицированной водки путем разбавления, в определенных пропорциях незаконно приобретенного этилового спирта водой с целью дальнейшей
реализации. Им было изготовлено не менее 6340 бутылок фальсифицированной водки на сумму 41 210 000 неденоминированных рублей. Суд квалифицировал деяние П. по п. «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ и назначил ему наказание в виде трех лет лишения свободы без штрафа и, применив ст. 71 УК РФ, это наказание признал условным с испытательным сроком два года, при этом деньги, изъятые у П., в сумме 20 410 000 неденоминированных рублей, ему были возвращены. На основании п. 7 постановления Государственной Думы Федерального Собрания «Об объявлении амнистии» П. от отбывания назначенного наказания был освобожден.
Вполне справедливо замечание К. В. Бубона: «Широко освещаемые телевидением наскоки милиции на подпольные водочные цеха не будут иметь абсолютно никакого эффекта, если их следствием не станут приговоры судов. Возобновление деятельности такого цеха после такого «погрома» не требует ни больших затрат, ни длительного времени, поэтому безответственность их организаторов вкупе со значительной прибылью, позволяет им возобновлять свой бизнес бесконечно» [13].
Однако наиболее типичной ошибкой является квалификация мошенничества как незаконного предпринимательства в случае, когда для прикрытия мошеннических сделок используются предпринимательские формы.
Отграничение мошенничества от осуществления предпринимательской деятельности и от незаконного предпринимательства следует проводить по объективной стороне деяния. При ведении предпринимательской деятельности с нарушениями требований, предусмотренных гражданским законодательством, совершаются те действия, которые подпадают под признаки недействительных сделок.
Мошенничество же по объективной стороне представляет собой завладение чужим имуществом или приобретение права на него путем обмана или злоупотребления доверием. В основе такого способа хищения лежит фиктивная сделка. «Фиктивная сделка в предпринимательской деятельности - противоправные действия граждан, совершенные с целью причинения ущерба участнику сделки или третьим лицам посредством введения их в заблуждение относительно действительных обстоятельств и намерений либо путем заведомого неисполнения обязательств по сделке».
Типовые ошибки
Неправильная оценка правового характера сделок приводит к грубейшим ошибкам применения как ст. 171, так и ст. 159 УК РФ.
Эти ошибки можно разделить на два вида:
1. Отказ в возбуждении уголовного дела с рекомендацией рассматривать его в гражданско-правовом порядке, в то время как в деянии может содержаться состав мошенничества, предусмотренный ст. 159 УК РФ.
2. Квалификация деяния по ст. 171 УК РФ при наличии в нем признаков преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ, т. е. мошенничества.
Причиной первой ошибки является заблуждение в оценке деяний, внешне носящих законный характер, облеченных в гражданско-правовые формы. В этих случаях дела вообще не возбуждаются, а возбужденные прекращаются ввиду того, что еще действует старый, догматичный принцип сознания дознавателей, следователей, а зачастую и их руководителей, о том, что «гражданско-правовые дела» - это вообще-то «хозяйственные дела», и признание того факта, что между лицами существуют «гражданско-правовые отношения», вытекающие из сделки или договора, и их надо решать в порядке гражданско-правового судопроизводства.
Разграничение мошенничества с использованием договорных форм и предпринимательских (договорных) отношений следует проводить не потому, как оформлены эти договоры, а потому, что стало результатом этой договорной деятельности. Если обе стороны получают доходы от обоюдной деятельности и остаются при этом собственниками своего имущества, либо какая-то сторона несет убытки, но не теряет права собственности, то это действительно гражданско-правовые отношения.
Если же одна сторона, принимая на себя обязательства, не имеет никаких возможностей и желания их выполнить, а предварительно получила деньги или имущество другой стороны - контрагента и он теряет их и право собственности на них, то в данном случае речь идет о мошенничестве.
Так, заключив договоры с лицом, выступающим от имени «фирмы», например, на поставку оборудования, сырья с частичной их оплатой, потерпевшие затем остаются без денег, сырья и оборудования, так же, как и граждане, предварительно оплатившие стоимость обещанного к поставке товара или оказываемой услуги.
Ошибочное представление правоохранительных органов о сущности гражданско-правовых отношений, оставляло и оставляет деятельность таких лиц практически безнаказанной, так как она признается зачастую предпринимательской. Однако предпринимательская деятельность не имеет никакого отношения к таким формам поведения, известным еще задолго до проведения экономической реформы и легализации предприниматель-
ской деятельности и рассматриваемых как мошенничество.
Разграничение незаконного предпринимательства от лжепредпринимательства проводится по объекту преступного посягательства и по его объективной стороне. Объективная сторона лжепредпринимательства состоит в создании коммерческой организации без намерения осуществлять предпринимательскую деятельность. Основная цель создания организации - это неосуществление сделок и получение прибыли, а совершение мошеннических операций с целью получения имущественной выгоды или прикрытия запрещенной деятельности. И хотя виновный стремится путем создания официально зарегистрированной коммерческой организации осуществлять не указанные в лицензии виды деятельности, дополнительной квалификации его действия по ст. 171 УК РФ не требуют, т.к. его умысел не был направлен на осуществление предпринимательской деятельности.
Неправомерные действия при банкротстве
Статьи 195 УК РФ «Неправомерные действия при банкротстве» и 171 УК РФ следует прежде всего различать по признаку объективной стороны, которая в ст. 195 УК РФ предусматривает деяния, выражающиеся в сокрытии имущества или имущественных обязательств, сведений об имуществе, его размере, местонахождении либо иной информации об имуществе; сокрытии, уничтожении, фальсификации и иных документов, отражающих экономическую деятельность. Субъективная сторона ст. 171 УК РФ предусматривает деяние - осуществление предпринимательской деятельности без регистрации, либо без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия [14]) обязательно, или с нарушением условий лицензирования и находящееся в причинной связи с деянием последствие, выражающееся в причинении крупного ущерба гражданам, организациям или государству либо сопряжено с извлечением дохода в крупном размере [8]. Обязательное последствие ст. 195 УК РФ - это в виде причинения крупного ущерба.
Этот ущерб может выражаться в ущербе, причиненном одному кредитору, либо слагаться в. качестве совокупного ущерба, причиненного нескольким или многим кредиторам [9]. Обязательный признак объективной стороны ст. 195 УК РФ - время совершения преступления - период от момента предвидения банкротства до момента завершения конкурсного производства.
Кроме того, статьи 171 и 195 УК РФ различаются и по субъектам. Так, субъектом ст. 195 УК РФ является руководитель или собственник организации должника либо индивидуальный предприниматель.
Составы преступлений, связанных с банкротством, указаны в ст. 196 и 197 УК РФ (преднамеренное банкротство, фиктивное банкротство). В отличие от ст. 171 УК РФ, субъект преступлений ст. ст. 196 и 197 УК РФ - специальный: собственник коммерческой организации, руководитель такой организации, индивидуальный предприниматель.
Кроме того, если непосредственным объектом ст. 171 УК РФ являются общественные отношения, регулирующие занятие предпринимательской деятельностью, то непосредственным объектом статей 196, 197 УК РФ являются общественные отношения, регулирующие процесс банкротства и удовлетворения имущественных требований кредиторов.
Объективная сторона заключается в умышленном создании неплатежеспособности или увеличении неплатежеспособности, а также в заведомо ложном объявлении о несостоятельности. Для фиктивного банкротства характерна и цель - введение в заблуждение кредиторов для получения отсрочки платежей, или получить скидку с долгов, либо вообще не платить долги.
Таким образом, создание рынков товаров и услуг, развитие коммерческих структур, легализация предпринимательства происходят на фоне значительного снижения жизненного уровня населения, обострения социально-экономических противоречий, криминализации общественных отношений. В связи с этим такие социально значимые сферы, как предпринимательство, производство и распределение материальных благ, оказались под угрозой установления криминального контроля, что весьма отрицательно, деструктивно влияет на обеспечение экономической безопасности страны.
Иными словами, формирующаяся система предпринимательства требует не только эффективного гражданско-правового регулирования, но и надлежащей уголовно-правовой охраны. Более того, в условиях разрушения привычных социальных устоев, нравственных ценностей общества и правопорядка уголовный закон выступает в качестве непременной гарантии нормального функционирования экономики. Многие институты гражданского, финансового, налогового, таможенного, валютного законодательства в нынешних условиях не могут достаточно эффективно «работать» без помощи уголовно-правовых запретов. Осознание данных обстоятельств законодателем, по-видимому, во многом определило закрепление
в новом Уголовном кодексе Российской Федерации составов преступлений в сфере экономической деятельности, в частности ст. 171 УК РФ, предусматривающую уголовную ответственность за незаконное предпринимательство [10].
Уклонение от уплаты налогов
Нередко квалификация действий как незаконное предпринимательство сопряжено с вменением таких составов как мошенничество (ст. 159 УК РФ) и уклонение от уплаты налогов (ст. 199 УК РФ) [10, 11, 12]. Полагается, что указанные составы не могут образовывать ни реальной, ни идеальной совокупности преступлений. Толкование и последующее применение ст. 171 УК РФ неразрывно связано с установлением круга тех нормативно- правовых актов, которые следует подвергнуть изучению при определении таких понятий, как регистрация4, лицензирование5, нарушение условий лицензирования, поскольку именно они определяют незаконное предпринимательство от смежных составов преступлений.
Заключение
Главным стержнем предпринимательской деятельности является целенаправленная деятельность на получение дохода, извлечения прибыли. Именно определение понятий «доход» и «прибыль» приобретает значение при квалификации незаконного предпринимательства, при определении признаков объективной стороны состава преступления ст. 171 УК РФ, так как эта проблема порождает множество споров и разных точек зрения.
Объективная сторона преступления - важная предпосылка уголовной ответственности. Она является своеобразным фундаментом уголовной ответственности, выступая критерием в оценке целей и намерений преступника. Точное установление объективной стороны, а именно по ст.171 Осуществление предпринимательской деятельности без регистрации или без лицензии в случаях, когда такая лицензия обязательна, является залогом правильной квалификации общественно
4 Федеральный закон «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» от 08.08.2001 N 129-ФЗ ст. 23 (принят ГД ФС РФ 13.07.2001) // «Российская газета», N 153-154, 10.08.2001 (с изм. от 28.12.2016 N 471-ФЗ).
5 Федеральный закон «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 08.08.2001 №128-ФЗ (Принят Государственной Думой 13.07.2001) // Российская газета. 2001. 10 августа (с изм., от 30.12.2015 N 431-ФЗ).
опасного деяния и способствует достижению справедливости при привлечении виновного к ответственности. Что касается объекта: учитывая, что подобная деятельность возможна только в сфере общественных отношений и, более того, сама является ее разновидностью, так что в случае уголовно наказуемого посягательства на нее страдают именно общественные отношения, которые обеспечивают законную предпринимательскую деятельность, регулируемую государством посредством специальных правовых разрешений (лицензий), следовательно, непосредственным объектом преступления при незаконном предпринимательстве следует признать именно общественные отношения, обеспечивающие саму возможность государства регулировать путем разрешения либо запрета любую предпринимательскую деятельность, а не только порядок ее осуществления.
Субъектом незаконного предпринимательства является физическое, вменяемое лицо, достигшее
16-летнего возраста. Субъективная сторона преступления - это психическое отношение лица к совершаемому им деянию и его последствиям, включающая в себя вину, мотив и цель преступления.
Нередко квалификация действий как незаконное предпринимательство сопряжено с вменением таких составов как мошенничество (ст. 159 УК РФ) и уклонение от уплаты налогов (ст. 199 УК РФ). Полагается, что указанные составы не могут образовывать ни реальной, ни идеальной совокупности преступлений. Толкование и последующее применение ст. 171 УК РФ неразрывно связано с установлением круга тех нормативно-правовых актов, которые следует подвергнуть изучению при определении таких понятий, как регистрация, лицензирование, нарушение условий лицензирования, поскольку именно они определяют незаконное предпринимательство от смежных составов преступлений.
Рецензент: Астанин Виктор Викторович, доктор юридических наук, профессор, заместитель директора по научной и учебной работе ФБУ «Научный центр правовой информации при Минюсте России», г. Москва, Россия. E-mail: astaninvv@rambler.ru
Литература
1. Долгополов К.А., Жукова Т.Г., Иванов С.А., Купрова Н.П., Саруханян А.Р., Сарычева Н.В., Третьяк М.И., Узденов Р.М. Док-тринальные и законодательные понятия в современном уголовном праве России. Учебное пособие. В 7 томах. Ростов-на-Дону: СКФУ, 2013. Том 2. 325 с.
2. Мироненко С.А. Некоторые актуальные вопросы квалификации незаконного предпринимательства // Вестник магистратуры. 2014. № 6-2 (33). С. 78-81.
3. Силаев А.В. Проблемы отграничения незаконного предпринимательства от смежных составов преступлений // Вестник Челябинского государственного университета. Серия: Право. 2012. № 29 (283). С. 97-101.
4. Андреева Л.А. Актуальные вопросы противодействия преступности, повлекшей необоснованное преследование предпринимателей // Вопросы современной юриспруденции. 2016. № 11 (61). С. 12-23.
5. Климанов А.М. Некоторые вопросы возбуждения и расследования преступлений, предусмотренных ст. 305 УК РФ. В сборнике: Актуальные проблемы расследования преступлений Материалы Международной научно-практической конференции. 2013. С. 80-85.
6. Сидоренко Э.Л., Волеводз А.Г. К вопросу о признаках преступлений в сфере предпринимательской деятельности // Библиотека уголовного права и криминологии. 2015. № 4 (12). С. 160-176.
7. Аминов Д.И., Шумов Р.Н., Борисов А.В., Борбат А.В. Особенности расследования и квалификации мошенничества при кредитовании юридических лиц // Российский следователь. 2016. № 22. С. 3-7.
8. Мельникова О.В. Актуальные аспекты производства судебных экспертиз при расследовании преступлений, связанных с неправомерными действиями при банкротстве организаций // Юристъ - Правоведъ. 2016. № 2 (76). С. 52-56.
9. Савин Д.В. Проблемы применения законодательства об административных правонарушениях при привлечении к ответственности за неправомерные действия при банкротстве // Законность. 2015. № 7 (969). С. 25-26.
10. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (10-е издание, переработанное и дополненное) / Кочои С.М., Боженок С.А., Грачева Ю.В., Ермакова Л.Д., Соктоев З.Б., Клименко Ю.А., Жевлаков Э.Н., Иногамова-Хегай Л.В., Казарян Э.А., Каменева А.Н., Клепицкий И.А., Корнеева А.В., Левандовская М.Г., Лошенкова Е.В., Молчанов Д.М., Орешкина Т.Ю., Палий В.В., Понятовская Т.Г., Рагулина А.В., Рарог А.И. и др. М.: МГЮА, 2014. 960 с.
11. Шнитенков А.В. Законодательная регламентация основания освобождения от уголовной ответственности за уклонение от уплаты налогов и (или) сборов // Труды Оренбургского института (филиала) Московской государственной юридической академии. 2011. № 13. С. 122-125.
12. Быков С.С. Роль противодействия уклонению от уплаты налогов в системе российского налогового права // Налоги и финансовое право. 2012. № 9. С. 124-130.
13. Бубон К.В. Уголовно-правовые средства охраны труда // Юридический мир. 2003. № 4. С. 53.
14. Шахалов И.Ю. Лицензирование деятельности по технической защите конфиденциальной информации // Вопросы кибер-безопасности. 2013. № 1 (1). С. 49-54.
