CC BY
199
УДК 343.24.01
ОТДЕЛЬНЫЕ ВИДЫ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ НАКАЗАНИЙ: ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ТЕОРИИ И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ
© Владимир Юрьевич СТРОМОВ
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и процесса, проректор по экономико-правовым вопросам и инфраструктурному развитию, e-mail: vladimir_stromov@mail.ru
Исследуется отечественная система наказаний, которая на сегодняшний день является одной из самых представительных по своему объему и наиболее дифференцированных среди национальных уголовных законодательств. Делается вывод, что при этом данная система недостаточно оптимально реализуема и по сути своей неэффективна, прежде всего, это отдельные виды отечественной системы наказаний, которые и приводят к проблемам в уголовно-правовой теории и правоприменительной практике. Например, ряд новелл УК РФ (как принудительные работы, так и ранее арест) по-прежнему не обеспечены как материально-технически, так и организационно и могут из-за отсутствия в настоящее время специализированных учреждений - исправительных центров и арестных домов - стать уже традиционными для отечественного законодательства т. н. «отложенными видами наказания». Делается вывод о том, что это нарушает принцип равенства и влечет снижение воспитательного потенциала данного вида, декларируемого и назначаемого как альтернатива лишению свободы, тем самым дискредитирует отечественную уголовно-правовую политику.
Ключевые слова: система уголовных наказаний; виды наказания; штраф; принудительные работы; исправительные работы; эффективность реализации; иные меры уголовно-правового характера; не оптимальность форм уголовной ответственности; Уголовный кодекс Российской Федерации; оптимальность отечественной системы наказаний; эффективность видов уголовных наказаний.
Нецелесообразно подробно анализировать именно те виды форм реализации уголовной ответственности, которые на практике доказали свою оптимальность и эффективность при их применении, сконцентрировав внимание на направлениях дальнейшего развития как системы, так и совершенствовании отдельных составляющих ее элементов. В своем основном проявлении, т. е. как наказание, уголовная ответственность есть, по ст. 43 УК РФ, «мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда». Поскольку даже, несмотря на весьма нечастое в настоящее время использование судами видов наказаний, не связанных с ограничением или лишением свободы, мы считаем их наиболее перспективными разновидностями данной формы реализации уголовной ответственности. Прежде всего именно это относится к штрафу - виду, являющемуся на сегодняшний день одной из реальных альтернатив лишению свободы, вполне алогично и достаточно продолжительное время доминирующему. Особенно примечателен тот факт, что в настоящее время во многих цивилизованных обществах и развитых правовых государствах именно он стабильно занимает основные позиции в национальных
системах уголовных наказаний. Согласно исследованиям А.А. Лакеева об эффективности реализации штрафа в отраслевом законодательстве зарубежных государств, «в Японии штраф назначается почти 95 % от общего числа осужденных, в Германии - почти 80 %, во Франции - почти 48 %» [1, с. 17]. Вследствие того, что именно это является вполне закономерным явлением, его достоинства вполне очевидны для законодателя и правоприменителей. Так, прежде всего, именно он выступает существенным источником пополнения любого государственного бюджета, никогда не требуя при этом никаких сколько-нибудь значительных затрат на его исполнение в действительности. Именно наиболее широкое назначение его наряду с принудительными работами судами РФ должно привести к существенному сокращению удельного веса лишения свободы в структуре применяемых наказаний и способствовать решению такой актуальной для России проблемы, как переполненные места заключения, несоответствующие международным стандартам в ходе реализации концепции реформирования уголовно-исполнительной системы. В соответствии с вполне логичным и достаточно обоснованным выводом А.В. Курца
«штраф имеет несомненные преимущества по сравнению с другими видами наказаний, которые назначаются за совершение общественно-опасных деяний небольшой и средней тяжести, начиная с его способности оказать ощутимое воздействие на осужденного в целях предупреждения совершения им нового преступления и заканчивая известной суровостью, позволяющей эффективно реализо-вывать все цели уголовного наказания» [2]. На основании аргументированной констатации И.В. Кучвальской, «это подтверждается низким уровнем рецидива среди лиц, осуждавшихся к нему, в отличие от лиц, лишавшихся свободы» [3, с. 12]. Исходя из того, что именно на сегодняшний день штраф как основной вид наказания широко предусмотрен отечественным законодателем в санкциях Особенной части УК РФ, составляя 39,6 % от общего их числа, то целесообразно продолжить его распространение в санкциях других статей уголовного закона. Прежде всего штраф может быть им применен за преступления небольшой и средней тяжести, совершенные по корыстным мотивам, а также связанные с причинением материального ущерба (по ч. 2 ст. 167; ч. 2 ст. 181; ч. 2 ст. 254; ст. 259; ч. 2 ст. 274 УК РФ).
Реализация штрафа как основного вида наказания за совершение тяжких и особо тяжких преступлений нецелесообразна в дальнейшем. Неправильна также позиция ряда отечественных ученых-криминалистов, предлагающих его установление в качестве вида уголовного наказания за отдельные преступления против личности, зафиксировав в санкциях уголовно-правовых норм (например, ч. 1 ст. 107; ч. 1 и 2 ст. 108; ч. 1 ст. 109; ч. 2 ст. 115) и некоторых других статьях [4].
Актуальной является проблема, относящаяся к порядку исчисления и определения его размера. После корректив отечественного законодателя ФЗ «О внесении изменений и дополнений в УК РФ» от 8 декабря 2003 г. он фиксируется либо в твердых денежных суммах от 2,5 тыс. до 1 млн руб., либо же в размере заработной платы или иного дохода осужденного лица за период от 2 недель до 5 лет. Именно этот вариант весьма уязвим для объективно закономерной инфляции, имеющейся в государствах с рыночной экономикой. Примечательно и то, что во многих уголовных кодексах зарубежных государств он исчисляется либо в дневных ставках (так, например, это реализуемо в Испании, Авст-
рии, Польше, ФРГ), либо в штрафных днях во Франции. Первоначально в УК РФ законодателем использовалась наиболее оптимальная конструкция исчисления размеров штрафа в МРОТ, однако потом он существенно видоизменил свою позицию.
Поскольку наряду с этим насущным является вопрос и о размерах штрафа, то именно он определяется сейчас судом с учетом тяжести совершенного преступления, наступивших последствий и с учетом имущественного положения осужденного, т. е. его заработка, состава и обеспеченности семьи данного лица. Согласно положениям теории уголовного права есть обоснованные мнения, в соответствии с которыми «количество лиц, осужденных к этой мере наказания, могло быть и больше, если бы его размер (штрафа) соответствовал уровню доходов населения», а «установленный УК РФ минимальный размер штрафа в 2,5 раза превышает средний уровень доходов населения, поэтому исполнить его для значительной части населения просто нереально» [5, с. 7; 6, с. 52]. На основании всего вышеизложенного штраф целесообразно исчислять в МРОТ, а нижний его предел должен составлять 5 МРОТ. Именно этот вариант соответствовал бы и ст. 3.5 КоАП РФ, устанавливающей пределы административного штрафа для физических лиц от 1/10 до 25 МРОТ. Нижний его уровень как вида уголовного наказания должен быть, безусловно, выше административного штрафа при условии материальной чувствительности осужденных и исходя из его испол-няемости большинством населения России. Вследствие того, что параллельно отечественными учеными также обсуждается вопрос о возможности повышения верхнего предела штрафа, то именно это аргументируется следующим обстоятельством: «За отдельные преступления (например, против собственности, в экономической сфере, экологические) следовало бы повысить максимальные размеры штрафа» [6, с. 54]. Так, вполне логична и достаточно обоснованна позиция С.Ф. Милюкова: «фактически часть преступников имеет легальный доход, исчисляемый миллионами долларов, поэтому максимальный размер далеко не в полной мере соответствует требованию ч. 3 ст. 46 УК РФ об обязательном учете судом имущественного положения осужденного» [7, с. 37]. С этим обоснованием нельзя соглашаться, поскольку верхний его предел, составляющий 1 млн руб., является
вполне ощутимым, т. к. доходы большей части населения РФ достаточно невелики, и для основной массы осужденных к штрафу даже минимальный или близкий к нему размер вполне чувствителен для их благосостояния. При совершении же преступлений представителями весьма немногочисленного слоя российского общества, имеющих внушительные финансовые ресурсы, назначение им именно данного вида наказания вообще нецелесообразно в принципе.
В отечественной теории уголовного права рядом ученых дискутируется вопрос о наличии одновременно в УК РФ двух способов исчисления размера штрафа. Так, А.В. Курц вносит предложения о следующих корреляциях в их реализации: «Об отказе от исчисления его размера на основании размера заработной платы или иного дохода осужденного в связи со сложностями его подсчета судьями» [2]. Даже соглашаясь с известными трудностями в современной правоприменительной практике, мы считаем необходимым возразить именно этой алогичной позиции данного автора. Во-первых, в соответствии с первым способом исчисления минимальный его размер является довольно высоким, а во-вторых, исчисление штрафа в размере заработной платы или иного дохода «от двух недель» на основании ныне имеющейся действительности. Вследствие того, что анализ современной судебной практики подтверждает, что почти 50 % приговоров исчисляются судами согласно первому способу, а в остальных случаях расчет производится исходя из второго варианта, то его определение происходит на основании размеров заработной платы или иного дохода осужденных лиц. Это обстоятельство и позволяет вполне объективно учитывать при назначении наказания имущественное неравенство разных лиц. И, соответственно, также соблюдать принцип социальной справедливости в реальной действительности. Согласно положениям ФЗ РФ «О внесении изменений и дополнений в УК РФ» от 8 декабря 2003 г., «при определении его размеров суды должны учитывать не только тяжесть совершенного преступления и имущественное положение осужденного, но и фактическое положение его семьи, а также возможность получения осужденным заработной платы или иного дохода». Необходимо только поприветствовать именно эту позицию законодателя, реализовавшуюся в положениях ч. 3 ст. 46 УК
РФ в ныне действующей редакции уголовного закона. Однако зачастую на основании материалов уголовного дела суд далеко не всегда может определить действительное имущественное положение осужденного лица, его семьи и (или) близких, возможности получения им заработной платы или иного дохода в реальности. Именно все эти максимально конкретизированные по определенному делу вопросы суды РФ должны выяснять в ходе проведения судебных заседаний, а для обеспечения единообразного правоприменительного процесса пленуму Верховного суда РФ целесообразно принять соответствующее постановление по данному вопросу, обобщив практику и дав необходимые рекомендации нижестоящим инстанциям.
Поскольку соответствующие критерии такой правовой оценки уже сформулированы отечественными учеными, то они относят к ним следующие обстоятельства: «Необходимо учитывать не только материальный доход в виде заработной платы и количество лиц, состоящих у него на иждивении, но и доходы, получаемые от незапрещенной законом деятельности: доходы от приусадебного участка; доходы от ценных бумаг; проценты, получаемые по банковским вкладам; наличие домовладений, других строений на праве личной собственности; расходы подсудимого на обеспечение своей жизнедеятельности и членов своей семьи. В каждом конкретном случае суд вправе учесть и другие обстоятельства, которые существенно могут повлиять на определение размера штрафа» [8, с. 18]. Все вышеизложенное позволяет нам констатировать, что способом повышения эффективности данного вида наказания и гарантией уплаты штрафа осужденным является его назначение с учетом имущественного положения осужденного и семьи, а также с учетом возможности получения им заработной платы и иного дохода. В современной ситуации применение штрафа в практике судов необходимо существенным образом расширить для того, чтобы он как основной вид наказания стал альтернативой лишению свободы, назначаясь за общественно опасные деяния небольшой или средней тяжести, которые совершены по корыстным мотивам или связаны с причинением материального ущерба. Реализации этого должно содействовать, прежде всего, закрепление штрафа в соответствующих санкциях УК РФ, исчисление его при этом в МРОТ и снижение разме-
ра данного вида наказания пропорционально тяжести совершенного общественно-опасного деяния.
Вследствие того, что в качестве дополнительного наказания данный вид нечасто назначается судами РФ, то даже несмотря на это обстоятельство социологические исследования доказали эффективность штрафа. Согласно опросу судей и прокурорских работников 98,2 % судей РФ и 97,6 % прокурорских работников подтвердили высокую его эффективность именно как дополнительной меры наказания в реальной действительности [9, с. 24]. Так, по представлению И.В. Смольковой, «в соответствии с данными статистики рецидив среди лиц, подвергнутых этому наказанию, составляет 8,5 %» [10, с. 37, 42]. Поскольку потенциальные возможности штрафа в современной правоприменительной практике реализуются судами РФ недостаточно, то исходя из этой сложившейся ситуации считаем возможным предложить отечественному законодателю поддержать позицию тех ученых, которые предлагают «расширить сферу его применения в качестве дополнительного вида наказания» [9, с. 24; 11, с. 148; 12, с. 37]. Однако априори именно для этого столь существенного реформирования необходимы объективные предпосылки расширения его реализации в правоприменительной практике. Несмотря на то, что в настоящее время штраф в рассматриваемом нами качестве зафиксирован законодателем в 29 санкциях статей Особенной части, составляющих 5,4 % от общего их количества в УК РФ, то, как правило, он предусмотрен за преступления против собственности и преступления в сфере экономической деятельности, назначаясь в качестве обязательного или факультативного дополнительного наказания в реальной действительности. Целым рядом ученых предлагается законодателю предоставить судам «возможность назначать штраф в качестве дополнительного наказания по своему усмотрению, даже если он не указан в санкциях соответствующих статей Особенной части УК РФ» [10; 13, с. 72]. Именно данное предложение исследователей неправильно, т. к. его назначение в качестве дополнительной меры наказания нецелесообразно отдавать на усмотрение судьи, тем самым расширив возможность субъективизма в реализации. Этот вид наказания должен быть предусмотрен законодателем только лишь в санкциях норм Особенной
части УК РФ при увеличении их количества, соответственно. Именно штраф в виде обязательного или факультативного дополнительного вида наказания необходимо зафиксировать только в тех статьях УК РФ, которые предусматривают ответственность за преступления средней тяжести и тяжкие преступления корыстной направленности, а также за преступления, связанные с причинением материального ущерба потерпевшему. К этим общественно-опасным деяниям должны быть отнесены следующие составы преступлений:
1) особо квалифицированные виды неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (ч. 3 и ч. 4 ст. 166);
2) квалифицированный вид умышленного уничтожения или повреждения имущества (ч. 2 ст. 167);
3) квалифицированный вид нарушения правил изготовления и использования государственных пробирных клейм (ч. 2 ст. 181);
4) квалифицированный вид превышения полномочий служащими частных охранных или детективных служб (ч. 2 ст. 203);
5) квалифицированный вид массовых беспорядков (ч. 2 ст. 212);
6) квалифицированный вид создания, использования и распространения вредоносных программ для ЭВМ (ч. 2 ст. 273);
7) квалифицированный вид нарушения правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети (ч. 2 ст. 274);
8) ряд других составов преступлений, уголовная ответственность за совершение которых предусмотрена статьями УК РФ.
Не следует разделять позиции ряда отечественных авторов о «необходимости предусмотреть штраф в качестве дополнительного наказания в санкциях за преступления всякой категории тяжести, совершенных по корыстным мотивам либо причинивших значительный материальный вред» [3, с. 9]. Вследствие того, что именно за совершение общественно-опасных деяний небольшой, а в определенных случаях и средней тяжести, совершенных по корыстным мотивам или связанных с причинением материального вреда, он куда более эффективен в качестве основного вида наказания, то нецелесообразно наряду с лишением свободы предусматривать и дополнительное наказание в реальной действительности. Рассматривая данный вид как дополнительное наказание, согласно положениям ч. 4 ст. 73 УК РФ, при условном
осуждении наряду с основными видами могут быть назначены и дополнительные виды наказаний. Нецелесообразно его применение в качестве дополнительного вида наказания именно при условном осуждении, т. к. его реализация существенным образом усилит данную меру принуждения. Все вышеизложенное можно резюмировать на сегодняшний день как недооценку в целом судами РФ потенциальных возможностей штрафа как основного, так и дополнительного наказания в системе видов ст. 44 УК РФ.
Поскольку другим видом наказания, не связанным с ограничением или лишением свободы, выступает лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, то содержательно он представляет собой:
1) осуждение виновного лица, отрицательную оценку его поведения в приговоре суда;
2) ограничение его трудовой правоспособности, возможности свободного выбора должности, вида профессиональной деятельности;
3) определенные материальные потери;
4) сужение перечня льгот и преимуществ.
Именно его элементы и делают данный вид наказания весьма значимым в карательном и воспитательном контекстах, подтверждают его превентивную целенаправленность в окружающей действительности. Само же появление именно этого наказания в УК РФ было предопределено достаточно представительным количеством составов общественно-опасных деяний, совершаемых лицами в связи с их профессиональной или иной деятельностью, тем самым повышающих характер и степень общественной опасности данных преступлений, по мнению С.Ф. Милюкова, «тем самым позволяя учесть важнейшие параметры криминологической характеристики как самого преступления, так и личности виновного, и поэтому носит ярко выраженный превентивный характер» [7, с. 32]. В свою очередь, по представлению И.В. Упорова, «при этом эффект частной превенции достигается двояко как устрашением, так и лишением осужденного фактической возможности заниматься деятельностью, в рамках которой им было совершено преступление» [14, с. 46]. Согласно же вполне логичному и достаточно обоснованному выводу В.К. Дуюнова и А.Л. Цветинович,
«именно это же обстоятельство также подтверждается фактом того, что рецидив среди данных лиц с применением этого дополнительного наказания в два раза меньше рецидива среди аналогичной категории осужденных, к которым дополнительное наказание не применялось вообще» [15, с. 74].
Вследствие того, что в настоящее время именно данный вид наказания ни в качестве основной, ни дополнительной разновидности судами РФ практически не применяется, именно этот факт имеет объективную причину отсутствия его в целом ряде санкций уголовно-правовых норм, где он мог бы быть зафиксирован законодателем более широко. Так, на сегодняшний день как основное наказание лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью было включено только лишь в 36 санкций, составляющих 6,1 % от общего их количества. А, соответственно, в качестве дополнительного было предусмотрено уже в 73 санкциях, составляющих 12 %. Именно его необходимо ввести в качестве основного вида во все санкции статей УК РФ, которые предусматривают ответственность за преступления небольшой или средней тяжести, связанные с профессиональной или иной деятельностью лица. Эта корреляция должна реализоваться прежде всего в отношении следующих составов преступлений: неоказания помощи больному (ч. 1 ст. 124); воспрепятствования осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий (ч. 1 ст. 141); нарушения правил охраны труда (ч. 1 ст. 143); нарушения изобретательских и патентных прав (ч. 1 ст. 147). Так, во многие санкции УК РФ отечественный законодатель данный вид наказания включил как альтернативную разновидность по отношению к штрафу и исправительным работам. За совершение преступлений небольшой и средней тяжести, связанных с выполнением лицом профессиональных и иных функций, безусловно, самым эффективным видом наказания было бы именно лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, а не эти изначально неэффективные разновидности, потенциально призванные выполнять вспомогательную роль.
Исследуя это наказание как дополнительное, мы констатируем наличие следующего обстоятельства: лишение права может применяться судами и при отсутствии упо-
минаний о нем в санкциях соответствующих норм Особенной части УК РФ (ч. 3 ст. 47). Так, по представлению В.И. Тютюгина, «нет никакой необходимости расширять присутствие «лишения права» как дополнительного наказания в санкциях в связи с наличием у суда возможности назначить его по своему усмотрению» [16, с. 5]. В свою очередь, согласно позиции Н.В. Кузнеченко, «не упоминание данного дополнительного наказания влечет зачастую его неназначение независимо от конкретных обстоятельств дела» [17]. Соответственно, В.К. Дуюнов и А.Л. Цвети-нович резюмируют: «Увеличить число санкций, предусматривающих этот вид как дополнительное наказание, предлагает целый ряд исследователей» [20, с. 104]. Вывод В.К. Дуюнова о «целесообразности указания законодателем в санкции конкретной нормы Особенной части УК РФ на данный дополнительный вид наказания» наиболее акцентирует правоприменителей на возможность его эффективной реализации, в дальнейшем достижение позитивного результата [18, с. 193]. Нам следует констатировать необходимость для отечественного законодателя ввести лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в качестве дополнительного наказания в санкции уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за совершение общественно-опасных деяний средней тяжести и тяжкие преступления, связанные с выполнением должностных обязанностей, занятием профессиональной и иной деятельностью. Прежде всего это относится к следующим составам: 1) квалифицированному виду фальсификации избирательных документов, документов референдума (ч. 3 ст. 142 УК РФ); 2) фальсификации итогов голосования (ст. 1421 УК РФ); 3) квалифицированному виду принуждения к совершению сделки или к отказу от ее совершения (ч. 2 ст. 179 УК РФ); 4) особо квалифицированному виду незаконного получения и разглашения сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну (ч. 4 ст. 183 УК РФ); 5) невозвращению из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193 УК РФ). Весьма позитивными являются изменения и дополнения, внесенные законодателем в ч. 2 ст. 47 УК РФ ФЗ РФ от 27 июля 2009 г. № 215-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации»: «В случаях, специально предусмотренных соответ-
ствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью устанавливается на срок до двадцати лет в качестве дополнительного вида наказания». Именно эта корреляция позволит обеспечить необходимую эффективность данному виду наказания в правоприменительной практике, оптимально увеличит его назначение судами РФ.
Для последующей оптимизации именно данного вида наказания, повышения его эффективности отечественному законодателю и ученым необходимо обратить внимание на решение принципиально важных научно -практических проблем. Так, прежде всего, содержательная составляющая данного вида наказания законодателем в УК РФ была сформулирована очень неконкретно и слишком вариативно, максимально усложнив его дальнейшую реализацию. Однако в нем никак не растолковывается для наиболее эффективного применения сам смысл словосочетания «иная деятельность», позволяя рассматривать только лишь следующим образом: «Это любая постоянная или периодическая деятельность лица, которая может быть даже побочным занятием (например, в сфере досуга)» [19, с. 15]. Также Е.С. Литвиной вполне логично и достаточно обоснованно констатируется: «Установленный в законе запрет заниматься «иной деятельностью» методологически верно рассматривать ограничительно: как возможный запрет заниматься деятельностью, которая осуществляется субъектом в особом порядке, на основании специального разрешения, лицензии, сертификата об этом» [19, с. 8].
В свою очередь первопричиной того, что именно данный вид наказания нечасто назначается судами РФ, выступает недооценка ими максимально высокого превентивного потенциала его содержания, т. к. судьи алогично систематически применяют наиболее справедливо-суровые по их мнению меры государственного реагирования. По представлению В.К. Дуюнова, «необходимо принять меры, направленные на усиление внимания судей к вопросам назначения данного вида наказания, на ужесточение контроля и надзора вышестоящих судебных органов за правильностью его применения. И, на наиболее полное исследование функциональных возможностей «лишения права» с последующим внедрением его результатов в учеб-
ные курсы, законодательство и практику борьбы с преступностью» [11, с. 191]. В то же время каждый раз при совершении лицом общественно-опасного деяния, взаимосвязанного с выполнением им своих должностных обязанностей, при занятии им профессиональной или иной деятельностью, суду необходимо рассматривать вопрос о целесообразности применения к нему именно такого вида наказания, предварительно исходя из его потенциала. Поскольку считаем возможным для отечественного законодателя предусмотреть именно его в большем количестве санкций статей УК РФ как в виде основного, так и дополнительного наказания, то Верховному суду РФ следует обобщить практику его назначения и в дальнейшем сформулировать постановление Пленума по этим вопросам. Есть вполне непосредственные основания для его реализации в качестве альтернативы традиционно доминирующей разновидности - лишению свободы, наряду с принудительными работами.
Вследствие того, что к наказаниям, не связанным с ограничением или лишением свободы, относятся и обязательные работы, то и после принятия 22 декабря 2004 г. ФЗ РФ «О введении в действие положений УК РФ и Уголовно-исполнительного кодекса РФ о наказании в виде обязательных работ» в науке нет единой позиции, соответственно, и об их необходимости для системы наказаний УК РФ вообще. Так, на основании вывода С.Ф. Милюкова, «обязательные работы следует сделать действительно бесплатными, общественными. Это позволило бы занять значительную массу осужденных преступников, часто нигде не работающих и не учащихся, общественно полезным трудом, отвлечь их от противоправного образа жизни. А также получить значительный экономический эффект на благо законопослушного населения» [7, с. 31]. По мнению С.А. Разумо-ва, «чтобы применение судами в полной мере соответствовало бы целям исправления осужденных и предупреждения совершения новых преступлений» [5, с. 7]. В свою очередь, по представлению И.Л. Петрухина, «при наличии исправительных работ, штрафа, ареста вряд ли нужны бесплатные общественно полезные обязательные работы, исполнение которых часто сопряжено с умалением чести и достоинства личности» [20, с. 42]. Возражает против данного подхода достаточно большая группа ученых [21]. Да-
же будучи не связанным с ограничением или лишением свободы принудительный общественно полезный труд является средством исправления лиц, осужденных к этому виду наказания, имеющему социально-экономические преимущества в сравнении с лишением свободы, носящими явно карательно-принудительный характер. Именно данный вывод базируется на понимании обязательных работ, реализуемых в качестве потенциальной его альтернативы, наряду с другими разновидностями. Исходя из позиции С.Н. Будата-рова, «невозможно привить правонарушителю социально полезные навыки в условиях изоляции от общества, негативные морально-нравственные, психологические и физические ее последствия, криминальной профессионализации правонарушителя и принятии человеком криминальной субкультуры, в итоге приводящей к последствиям, проявляющимся при последующей социальной адаптации, ее реинтеграции в общество» [22; 23].
Перспективность анализируемого вида наказания состоит в его рентабельности, достаточной дешевизне и в следующем: «осужденные к обязательным работам, выполняя общественно полезную работу (уборка улиц, покраска заборов и т. п.), решат ряд вопросов хозяйственного характера администраций, органов местного самоуправления» [22, с. 113]. Согласно официальным оценкам экспертов, количество осужденных к нему будет достаточно стабильно, колеблясь от 75 до 80 тыс. человек ежегодно. Именно обязательные работы должны также быть альтернативой лишению свободы, наряду с другими видами, реализуясь комплексно и вариативно. Это подтверждает и позитивный опыт ряда зарубежных государств, заключающийся в их постоянном распространении во все большем числе стран мира. Так, изначально появившись в Великобритании в 1970-х гг., общественные работы в настоящее время назначаются в большинстве европейских государств и США и имеют тенденцию к дальнейшему расширению их включения в национальные законодательство.
По поводу характера труда осужденных в отечественной науке уголовного права есть дискуссия. Некоторая часть ученых считают следующее: «при выборе конкретного вида работ могут учитываться (при наличии выбора) пожелания осужденного» [24]. В свою очередь, по мнению других исследователей, «вид работ должен определяться независимо
от воли осужденного» [25, с. 18]. Именно это обстоятельство и представляется нам наиболее целесообразным в реальной действительности. Его сущность состоит в обязательном характере той профессиональной деятельности, к которой привлекается данное лицо. В соответствии с вполне логичной и достаточно обоснованной позицией К.Н. Тараленко, ему предполагаются следующие три критерия определения разновидности труда при назначении обязательных работ:
«1) подконтрольность работ;
2) общественная полезность работ;
3) для того, чтобы не сужать сферу применения обязательных работ, труд должен быть неквалифицированным» [26, с. 69].
Таким образом, по своей сути и внутреннему содержанию именно они могут успешно реализовываться как альтернатива краткосрочному лишению свободы за преступные деяния небольшой или средней тяжести, тем самым максимально эффективно обеспечив осужденным лицам процесс их ресоциализации после отбытия.
Поскольку на сегодняшний день в УК РФ обязательные работы зафиксированы в 68 санкций, составляющих 11,1 % от общего их количества, предусматриваясь, как правило, за преступления небольшой и средней тяжести, то исследователи предлагают осуществить законодателю следующие корреляции: «увеличить со временем число составов, включающих в санкции обязательные работы, в т. ч. за счет ряда преступлений, отнесенных законодателем к категории тяжких деяний» [27, с. 20]. Именно этот вид наказания за совершение тяжких преступлений должен быть предусмотрен только лишь в виде исключения, подтверждаясь и позицией законодателя, зафиксировавшего его в одной санкции УК РФ. Исходя из потенциальной эффективности обязательных работ, их оптимальной альтернативности лишению свободы, целесообразны скорейшее введение в действие именно этого наказания и единообразная реализация его в современной правоприменительной практике РФ, прежде всего в целях дальнейшего изменения имеющихся диспропорций реализуемых видов и преодоления столь распространенного субъективизма российских судей при назначении конкретного наказания.
Вследствие того, что другим видом наказания, не связанным с ограничением или лишением свободы, являются исправительные
работы, то их сущность заключается в следующем:
1) правоограничения, возлагаемые на осужденного, прежде всего трудовые и экономические права, предполагающие продолжительность данного наказания, устанавливаемую приговором суда;
2) удержание части его заработка в пользу государства;
3) запрет увольнения с работы по собственному желанию;
4) предоставление ежегодного оплачиваемого отпуска продолжительностью не более 18 дней;
5) ряд других ограничений осужденного лица.
Поскольку одновременно с этим лицо, осужденное к данному виду наказания, никак не лишается или не ограничивается в своей свободе, продолжает трудиться, сохраняя социально полезные связи, то в советский период исправительным работам законодатель отводил одно из приоритетных мест в системе наказаний и правоприменительной практике. Их удельный вес среди других видов наказаний продолжительное время оставался внушительным и стабильно постоянным. В дальнейшем со сменой общественно-экономической формации и изменением приоритетов уголовно-правовой политики стало происходить постепенное уменьшение числа лиц, осужденных к ним в реальной действительности постсоветского периода. Вследствие того, что на сегодняшний день исправительные работы используются судами РФ нечасто, вопреки их безусловным достоинствам и преимуществам, то вполне логично в соответствии с ФЗ РФ «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ» от 8 декабря 2003 г. данный институт отечественным законодателем был скорректирован. Согласно положениям ч. 1 ст. 50 УК РФ они в настоящее время назначаются осужденным, не имеющим места работы, и отбываются после их определения органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями субъектов РФ. Именно эта ситуация должна быть критически оценена законодателем и правоохранителями, т. к. достаточно проблематично подыскать работу для осужденных к исправительным работам, трудоустроить данных лиц в реальной действительности РФ. Следовательно, с изменением их первоначальной сущности они все реже станут на-
значаться судами и, соответственно, применяться на практике, несмотря на свой потенциал. Данный институт в прежнем его содержании, закрепленном законодателем до внесения в УК РФ изменений и дополнений от 8 декабря 2003 г., требовал существенного реформирования в сложившейся реальной действительности РФ. Например, исправительные работы были первоначально предусмотрены отечественным законодателем только лишь в 96 санкциях УК РФ, которые составляли 15,7 % от общего их количества. А именно за совершение следующих преступлений: против здоровья, чести и достоинства личности; конституционных прав и свобод; против семьи и несовершеннолетних; в сфере экономики; экологические преступления; против общественного порядка и общественной безопасности; некоторые общественно-опасные деяния против здоровья населения; против правосудия; против порядка управления. В то же время они алогично отсутствуют в санкциях за транспортные преступления, общественно-опасные деяния против основ конституционного строя, снижая общий превентивный потенциал наказания.
Исправительные работы должны быть включены законодателем в содержание санкций абсолютно всех имеющихся в УК РФ норм, предусматривающих ответственность за совершение преступлений небольшой и средней тяжести в отличие от некоторых из них в настоящее время, поскольку скорейшие перспективы их дальнейшей оптимизации связываются с введением в УК РФ того вида исправительных работ, который был уже известен УК РСФСР 1960 г., т. е. в иных местах, определяемых органами, ведающими их исполнением, но в районе места жительства осужденного лица. Это предложение было озвучено несколькими отечественными исследователями и также может при его реализации привести к тем же сложным экономическим ситуациям в реальной действительности РФ [5, с. 8; 6, с. 54; 7, с. 26]. Вследствие того, что наиболее актуальные вопросы, связанные с их исполнением во время смены общественно-экономической формации, возникают, когда некоторые осужденные являются собственниками или владельцами предприятий, индивидуальными предпринимателями, фермерами, а исчисление процентов из их дохода или заработной платы вызывает вполне объективные трудности, то в этих ситуациях пробле-
матично точно зафиксировать определенную денежную сумму. И, соответственно, в дальнейшем установить конкретное количество денег при удержании в реальной действительности. Именно данное обстоятельство и является первопричиной нежелания судов РФ применять именно этот вид наказания по отношению к частоте назначения других разновидностей государственного принуждения.
Исходя из ситуации, ряд ученых предлагает внести в УК РФ и УИК РФ соответствующие изменения и дополнения, относящиеся к производству удержаний в реальной действительности. Так, по представлению
A.С. Михлина, В.Н. Казаковой, «необходимо разрешить суду назначать удержания не только в процентах к заработку осужденного, но и в виде суммы, соответствующей определенному количеству МРОТ (например, от половины до десяти). В таком случае осужденный будет вносить ежемесячно в банк установленную судом сумму» [28, с. 12]. На основании же позиции И.Г. Кыдыякова, «в отдельных случаях производить удержания из доходов следует по результатам работы за год (это касается индивидуальных предпринимателей, фермеров, членов крестьянских хозяйств и других, приравненных к ним лиц)» [29, с. 8]. Вне всякого сомнения, именно данные предложения ученых должны быть учтены законодателем, за исключением вывода ряда авторов о целесообразности увеличить процентные удержания из заработка осужденных лиц, так, например, предложение П.Г. Пономарева об увеличении размера от 15 до 30 % или предложение
B.Н. Орлова об увеличении размера от 10 до 50 % [30, с. 74; 31]. Наиболее обоснованы наши возражения показателями весьма скромных доходов основного числа лиц, осужденных к исправительным работам, когда удержания из заработка до предлагаемых процентов, безусловно, станут ощутимыми как для них самих, так и для членов их семей в современной социально-экономической ситуации. Все это является основанием нашего несогласия с алогичной позицией И.Г. Кыдыякова «о необходимости предоставления суду права производить полное или частичное сложение назначенных размеров удержаний из заработка при совокупности преступлений до 25 %, а при совокупности приговоров - до 30 %» [29, с. 7]. Поскольку именно они предусматриваются, как прави-
ло, за преступления небольшой и средней тяжести, то при назначении за их совершение наказания по совокупности преступлений используется принцип поглощения, когда процентные удержания не складываются. Вследствие того, что согласно статистическим данным суды РФ нечасто применяют исправительные работы, то этому есть как объективные причины, связанные с постоянным ростом безработицы, так и субъективные факторы, заключающиеся в стереотипном их восприятии в реальной действительности современного российского общества. В свою очередь, по нашему мнению, если же санкция нормы предусматривает за совершенное деяние небольшой или средней тяжести исправительные работы, суд обязан при вынесении приговора рассмотреть возможность назначения подсудимому именно этого вида наказания, а не какого-либо другого. Таким образом, в настоящее время есть возможность законодательной его оптимизации при условии концептуально вернуться к прежней редакции ч. 1 ст. 50 УК РФ: «Исправительные работы должны отбываться по месту работы осужденного».
Поскольку в УК РФ законодатель сформулировал новый вид наказания - ограничение по военной службе, который по своей сути является исправительными работами для военнослужащих, - то содержательно он предусматривает следующие ограничения правового статуса этого лица:
1) из денежного довольствия осужденного производятся удержания в доход государства в размере, установленном приговором суда, но не свыше 20 %;
2) во время отбывания этого наказания он не может быть повышен в должности и в воинском звании;
3) срок наказания не засчитывается в срок выслуги лет для присвоения очередного воинского звания.
В свою очередь, по вполне логичному и достаточно обоснованному представлению А.В. Наумова, «введение данного наказания в систему обусловлено стремлением законодателя дать возможность военнослужащим, совершившим нетяжкие преступления, продолжать военную службу. Особенно, когда речь идет о назначении наказания высококвалифицированным специалистам в той или иной области военного дела» [32]. Вследствие того, что на сегодняшний день УК РФ включает 22 статьи об ответственности за
общественно-опасные деяния против военной службы, предусматривающих 45 санкций, согласно 20 санкциям, составляющим 44 %, именно этот вид наказания занимает первостепенное место, отражая позицию законодателя по реализации. Однако В.А. Уткин алогично считает именно данный вид наказания изначально неэффективным, обосновывая свою констатацию следующими негативными результатами его реализации в правоприменительной практике: «Не превратятся ли Вооруженные силы и другие воинские формирования в некий дисциплинарный батальон для офицеров, прапорщиков и военнослужащих по контракту? Ведь уверенность в том, что все равно не выгонят с военной службы даже в случае совершения уголовно наказуемого деяния, может отрицательно сказаться на дисциплине. И состояние правопорядка в воинских коллективах» [33, с. 45]. На наш взгляд, это мнение недостаточно аргументировано, т. к. ограничение по военной службе по своей сути является эффективным видом наказания в отношении профессиональных военнослужащих, осужденных за совершение составов преступлений, в основном небольшой и средней тяжести, и поэтому имеющих возможность сохранить прежний социально-правовой статус, соответственно, с последующим погашением и снятием судимости, восстановив его в полном объеме. Наряду с этим, согласно положениям ст. 146 УИК РФ, с осужденным военнослужащим командиром воинской части должна проводиться воспитательная работа, и по отношению к данной категории альтернативных мер наказания УК РФ не предусматривает. Если же отказаться от ограничения свободы, то единственной мерой наказания станет только лишь лишение свободы, назначение которого за совершение преступлений небольшой или средней тяжести изначально нецелесообразно, т. к. именно оно сегодня наиболее не оптимально распространенное и далеко не эффективное для реализации уголовной ответственности.
Поскольку в УК РФ был предусмотрен единственный на сегодняшний день вид дополнительного наказания («Лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград»), назначаемый, если суд сочтет, что совершение лицом тяжкого или особо тяжкого преступления делает его недостойным носить присвоенную ранее регалию, то, во-первых,
он реализуется в морально-психологическом воздействии на осужденного; во-вторых, он лишается льгот и преимуществ, установленных для лиц, имеющих специальные, воинские или почетные звания, классные чины и государственные награды. Так, по мнению В.П. Мосиенко, «его реализация в сочетании с основным наказанием гарантирует соблюдение принципа индивидуализации при выборе наказания конкретному лицу за определенное преступление. А также не только усиливает карательное воздействие наказания, но и способствует достижению его целей» [34, с. 5]. Вследствие того, что в настоящее время это наказание судами РФ как правило не применяется, то именно поэтому некоторые отечественные исследователи предлагают вообще отказаться от его использования в реальной правоприменительной практике. По представлению одних ученых, «дополнительное наказание в виде лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград следует исключить из системы наказаний. И считать его мерой уголовно-правового характера, которая сопутствует осуждению к лишению свободы за умышленные тяжкие и особо тяжкие преступления» [35; 36]. Их же оппоненты делают следующий вывод: «Расширение данного вида наказания не только за и особо тяжкие преступления имело бы положительный результат» [34, с. 26; 37, с. 25; 38, с. 86-87]. (По мнению А.С. Михлина, например, «когда заслуженный учитель России осуждается за развратные действия в отношении своих учеников, деяние, предусмотренное ст. 135 УК РФ, является преступлением средней тяжести; но может ли этот осужденный носить почетное звание заслуженного учителя?» [37].) На наш взгляд, необходимо предложить отечественному законодателю изложить положения ст. 48 УК РФ в новой редакции, расширив сферу назначения данного вида наказания, соответственно, предусмотрев возможность его назначения в следующих ситуациях: при осуждении за совершение как тяжкого или особо тяжкого преступления, так и средней тяжести. Большинство общественно-опасных деяний, за совершение которых возможно лишить виновного специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград, относятся именно к этой категории преступлений: в сфере экономической деятельности, против правосу-
дия. Данное наказание нечасто назначается судами РФ вследствие игнорирования судьями его значительных превентивных возможностей и карательного потенциала при соответствующей реализации. В свою очередь, исходя из контекста сложившейся ситуации, весьма показателен и факт отсутствия в их отчетности показателей о его назначении, когда высшая судебная инстанция страны также не уделяет достаточного и столь необходимого внимания ему в принимаемых ей постановлениях пленумов Верховного суда РФ. Следовательно, именно для повышения его эффективности, оптимизации применения, в т. ч. преодоления субъективизма судей, целесообразно скорректировать позицию законодателя, внеся соответствующие изменения и дополнения в УК РФ, а Верховному суду РФ необходимо обобщить имеющуюся практику его назначения судами страны.
1. Лакеев А.А. Виды уголовных санкций по законодательству зарубежных стран и их применение. Рязань, 1994.
2. Курц А.В. Штраф как вид уголовного наказания по законодательству России и зарубежных стран: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Йошкар-Ола, 2001.
3. Кучвальская И.В. Штраф в системе мер воздействия уголовной ответственности: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Минск, 1996.
4. Сакаев А.И. Система наказаний по уголовному праву России (История и современность): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 1999.
5. Разумов С. Преступления и наказания. К вопросу о соразмерности установленных УК РФ мер ответственности // Российская юстиция. 2002. № 11.
6. Наумов А.В. «Камни преткновения» уголовного наказания // Российская юстиция. 2002. № 9.
7. Милюков С.Ф. Российская система наказаний. СПб., 1998.
8. Лемперт И.Н. Правовая характеристика штрафа как вида уголовного наказания: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2004.
9. Погосян Т.Ю. Штраф как мера уголовного наказания. Свердловск, 1989.
10. Смолькова И.В. Назначение наказания, его эффективность и освобождение от уголовной ответственности и наказания. Иркутск, 1978.
11. Дуюнов В.К. Проблемы уголовного наказания в теории, законодательстве и судебной практике. Курск, 2000.
12. Курц А.В., Маков В.П. Назначение судом наказания в виде штрафа // Российский судья.
2001. № 7.
13. Виттенберг Г.Б. Совершенствование законодательства о наказании // Советское государство и право. 1980. № 6.
14. Упоров И.В. Целеполагание отдельных видов наказания в российском уголовном праве // Уголовное право. 2001. № 3.
15. Дуюнов В.К., Цветинович А.Л. Дополнительные наказания: теория и практика. Фрунзе, 1986.
16. Тютюгин В.И. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью как вид наказания по советскому уголовному праву: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Харьков, 1975.
17. Кузнеченко Н.В. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью как вид наказания. М., 1991.
18. Цветинович А.Л. Дополнительные наказания: функции, система, виды. Куйбышев, 1989.
19. Литвина Е.С. Наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2003.
20. Петрухин И. Новый Уголовный кодекс: проблема наказания // Уголовное право. 1999. № 3.
21. Дзигарь А.Л. Уголовные наказания: эволюция и перспективы: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2001.
22. Будатаров С.Н. Перспективы уголовного наказания в виде обязательных работ // Развитие альтернативных санкций в российской уголовной юстиции: опыт и перспективы. М.,
2002.
23. Хуторская Н.Б. Опыт применения общественных (обязательных) работ за рубежом // Альтернативы тюремному заключению в Российской Федерации: материалы Международной конференции. М., 2001.
24. Осадчая Н.Г. Обязательные работы как новый вид наказания в российском уголовном законодательстве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 1999.
25. Чернов А.Д. Основные направления развития видов наказания, не связанных с лишением свободы на современном этапе // Российский следователь. 1999. № 3.
26. Тараленко К.Н. О содержании наказания в виде обязательных работ // Развитие альтернативных санкций в российской уголовной юстиции: опыт и перспективы: сборник материалов Международной конференции. М., 2002.
27. Чубраков С.В. Уголовное наказание в виде обязательных работ (перспективные вопросы
теории и практики): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2004.
28. Михлин А.С., Казакова В.Н. Исправительные работы: перспективы развития // Советская юстиция. 1993. № 14.
29. Кыдыяков И.Г. Применение уголовного наказания в виде исправительных работ: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2002.
30. Пономарев П.Г. Возможности оптимизации системы наказаний // Проблемы реформы уголовного законодательства РФ. М., 1992.
31. Орлов В.Н. Проблемы назначения и исполнения исправительных работ: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2000.
32. Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. М., 1996.
33. Уткин В.А. По военной службе ограничен // Законность. 1997. № 8.
34. Мосиенко В.П. Порядок назначения и исполнения наказания в виде лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград и пути его совершенствования. Ростов н/Д, 2000.
35. Сакаев А.И. Система наказаний по уголовному праву России (История и современность): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 1999.
36. Коновалова С.И. Система наказаний в российском уголовном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 1999.
37. Михлин А.С. Понятие наказания в виде лишения специального звания, классного чина и государственных наград и его исполнение // Российский следователь. 2001. № 3.
38. Шупленков В.П. Лишение воинских и других званий, а также орденов, медалей и почетных званий // Наказания, не связанные с лишением свободы. М., 1972.
1. Lakeev A.A. Vidy ugolovnykh sanktsiy po zako-nodatel'stvu zarubezhnykh stran i ikh primene-nie. Ryazan', 1994.
2. Kurts A.V. Shtraf kak vid ugolovnogo nakazaniya po zakonodatel'stvu Rossii i zarubezhnykh stran: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Yoshkar-Ola, 2001.
3. Kuchval'skaya I.V. Shtraf v sisteme mer voz-deystviya ugolovnoy otvetstvennosti: avto-ref. dis. ... kand. yurid. nauk. Minsk, 1996.
4. Sakaev A.I. Sistema nakazaniy po ugolovnomu pravu Rossii (Istoriya i sovremennost'): avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Kazan', 1999.
5. Razumov S. Prestupleniya i nakazaniya. K voprosu o sorazmernosti ustanovlennykh UK RF mer otvetstvennosti // Rossiyskaya yustitsiya. 2002. № 11.
6. Naumov A.V. "Kamni pretknoveniya" ugolovnogo nakazaniya // Rossiyskaya yustitsiya. 2002. № 9.
7. Milyukov S.F. Rossiyskaya sistema nakazaniy. SPb., 1998.
8. Lempert I.N. Pravovaya kharakteristika shtrafa kak vida ugolovnogo nakazaniya: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Krasnoyarsk, 2004.
9. Pogosyan T.Yu. Shtraf kak mera ugolovnogo nakazaniya. Sverdlovsk, 1989.
10. Smol'kova I.V. Naznachenie nakazaniya, ego effektivnost' i osvobozhdenie ot ugolovnoy otvetstvennosti i nakazaniya. Irkutsk, 1978.
11. Duyunov V.K. Problemy ugolovnogo nakazaniya v teorii, zakonodatel'stve i sudebnoy praktike. Kursk, 2000.
12. Kurts A.V., Makov V.P. Naznachenie sudom nakazaniya v vide shtrafa // Rossiyskiy sud'ya.
2001. № 7.
13. Vittenberg G.B. Sovershenstvovanie zakonoda-tel'stva o nakazanii // Sovetskoe gosudarstvo i pravo. 1980. № 6.
14. Uporov I.V. Tselepolaganie otdel'nykh vidov nakazaniya v rossiyskom ugolovnom prave // Ugolovnoe pravo. 2001. № 3.
15. Duyunov V.K., Tsvetinovich A.L. Dopolnitel'nye nakazaniya: teoriya i praktika. Frunze, 1986.
16. Tyutyugin V.I. Lishenie prava zanimat' opredelennye dolzhnosti ili zanimat'sya opredelennoy deyatel'nost'yu kak vid nakazaniya po sovetskomu ugolovnomu pravu: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Khar'kov, 1975.
17. Kuznechenko N.V. Lishenie prava zanimat' opredelennye dolzhnosti ili zanimat'sya opredelennoy deyatel'nost'yu kak vid nakazaniya. M., 1991.
18. Tsvetinovich A.L. Dopolnitel'nye nakazaniya: funktsii, sistema, vidy. Kuybyshev, 1989.
19. Litvina E.S. Nakazanie v vide lisheniya prava zanimat' opredelennye dolzhnosti ili zanimat'sya opredelennoy deyatel'nost'yu: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Tomsk, 2003.
20. Petrukhin I. Novyy Ugolovnyy kodeks: problema nakazaniya // Ugolovnoe pravo. 1999. № 3.
21. Dzigar' A.L. Ugolovnye nakazaniya: evolyutsiya i perspektivy: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Rostov n/D, 2001.
22. Budatarov S.N. Perspektivy ugolovnogo nakazaniya v vide obyazatel'nykh rabot // Razvitie al'ternativnykh sanktsiy v rossiyskoy ugolovnoy yustitsii: opyt i perspektivy. M.,
2002.
23. 23. Khutorskaya N.B. Opyt primeneniya obshchestvennykh (obyazatel'nykh) rabot za rubezhom // Al'ternativy tyuremnomu zaklyucheniyu v Rossiyskoy Federatsii: materialy Mezhdu-narodnoy konferentsii. M., 2001.
24. Osadchaya N.G. Obyazatel'nye raboty kak novyy vid nakazaniya v rossiyskom ugolovnom zakonodatel'stve: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Rostov n/D, 1999.
25. Chernov A.D. Osnovnye napravleniya razvitiya vidov nakazaniya, ne svyazannykh s lisheniem svobody na sovremennom etape // Rossiyskiy sledovatel'. 1999. № 3.
26. Taralenko K.N. O soderzhanii nakazaniya v vide obyazatel'nykh rabot // Razvitie al'ternativnykh sanktsiy v rossiyskoy ugolovnoy yustitsii: opyt i perspektivy: sbornik materialov Mezhduna-rodnoy konferentsii. M., 2002.
27. Chubrakov S.V. Ugolovnoe nakazanie v vide obyazatel'nykh rabot (perspektivnye voprosy teorii i praktiki): avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Tomsk, 2004.
28. Mikhlin A.S., Kazakova V.N. Ispravitel'nye raboty: perspektivy razvitiya // Sovetskaya yustitsiya. 1993. № 14.
29. Kydyyakov I.G. Primenenie ugolovnogo nakazaniya v vide ispravitel'nykh rabot: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Krasnoyarsk, 2002.
30. Ponomarev P.G. Vozmozhnosti optimizatsii sistemy nakazaniy // Problemy reformy ugolovnogo zakonodatel'stva RF. M., 1992.
31. Orlov V.N. Problemy naznacheniya i ispolneniya ispravitel'nykh rabot: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Stavropol', 2000.
32. Naumov A.V. Ugolovnoe pravo. Obshchaya chast'. M., 1996.
33. Utkin V.A. Po voennoy sluzhbe ogranichen // Zakonnost'. 1997. № 8.
34. Mosienko V.P. Poryadok naznacheniya i ispolneniya nakazaniya v vide lisheniya spetsial'nogo, voinskogo ili pochetnogo zvaniya, klassnogo china i gosudarstvennykh nagrad i puti ego sovershenstvovaniya. Rostov n/D, 2000.
35. Sakaev A.I. Sistema nakazaniy po ugolovnomu pravu Rossii (Istoriya i sovremennost'): avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Kazan', 1999.
36. Konovalova S.I. Sistema nakazaniy v rossiyskom ugolovnom prave: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Rostov n/D, 1999.
37. Mikhlin A.S. Ponyatie nakazaniya v vide lisheniya spetsial'nogo zvaniya, klassnogo china i gosudarstvennykh nagrad i ego ispolnenie // Rossiyskiy sledovatel'. 2001. № 3.
38. Shuplenkov V.P. Lishenie voinskikh i drugikh zvaniy, a takzhe ordenov, medaley i pochetnykh zvaniy // Nakazaniya, ne svyazannye s lisheniem svobody. M., 1972.
Поступила в редакцию 8.08.2014 г.
UDC 343.24.01
CERTAIN TYPES OF DOMESTIC PENAL SYSTEM: PROBLEMS OF CRIMINAL LAW THEORY AND PRACTICE
Vladimir Yuryevich STROMOV, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of Law, Associate Professor of Criminal Law and Process Department, Vice Rector for Economical and Law Questions and Infrastructural Development, e-mail: vladimir_stromov@mail.ru
The domestic system of punishment, which today is one of the most impressive in its scope and the most differentiated among national criminal laws, is considered. It is concluded that while the system is suboptimal realizable and is inherently inefficient. First of all, certain types of domestic penal system, which lead to problems in the criminal justice theory and practice? For example, a series of novels of the Criminal Code of Russian Federation (as forced labor, as well as earlier arrest) is still not provided as the logistical, organizational and so directly, and can really due to the current lack of specialized agencies - correctional centers and detention homes become already traditional for the domestic legislation so-called "deferred kinds of punishments". It is concluded that it violates the principle of equality and involves decreasing the educational potential of the species, declared and appointed as an alternative to imprisonment, thereby discrediting the domestic criminal law policy.
Key words: system of criminal penalties; penalties; fine; forced labor; correctional labor; effectiveness of implementation; other measures of criminal law; non-optimal form of criminal liability; Criminal Code of Russian Federation; optimality of national system of punishment; effectiveness of criminal sanctions.
