CC BY
0
2023; 4(45): 86-94 Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
ЯЗЫКОЗНАНИЕ / LINGUISTIC
DOI: 10.25693/SVGV2023.45.4.007 УДК 81'373.21
Отантропонимные ойконимы бассейна реки Чикой
А.А.Грудинина [X] , Р.Г. Жамсаранова [X]
ФГБОУ ВО «Забайкальский государственный университет» г. Чита, Российская Федерация, anastep0205@yandex.ru,_ rebeca_zab@mail.ru
Аннотация. Научная новизна статьи заключается в том, что впервые детализируется постулированное ранее отантропонимное происхождение ряда ойконимов бассейна р. Чикой Восточного Забайкалья, обоснованное новыми данными, извлеченными из анализа архивных документов Государственного архива Забайкальского края (далее - ГАЗК) за 1842, 1898 гг. Данные архивных документов впервые вводятся в научный оборот. Географические названия являются предметом изучения многих исследователей, поскольку в некоторых случаях только они свидетельствуют об этносе, некогда населявшем определенную местность. Актуальность исследования обусловлена отсутствием детального анализа отантропонимической природы ряда ойко-нимов бассейна реки Чикой. Цель статьи - определить происхождение ойконимов Барахоево и Альбитуй. Для достижения цели были поставлены следующие задачи: 1) описание информации об истории сел и их поселенцах, извлеченных из документов фондов ГАЗК; 2) описание полевых материалов по опросу местного населения. Использованные методы исследования: общенаучные: поисково-исследовательский, метод полевого сбора информации, описательный; лингвистические: сравнительно-сопоставительный, типологический - в отношении принципов номинации. В статье описаны результаты анализа дел фонда 52 ГАЗК и описаны собранные и проанализированные полевые материалы по опросу жителей сел Барахоево и Нижний Нарым на предмет происхождения названий Барахоево и Альбитуй.
Ключевые слова: ойконим, Барахоево, Альбитуй, бассейн реки Чикой, ревизские описи, хори-буряты, от-антропонимные топонимы
Для цитирования: Грудинина А.А., Жамсаранова Р.Г. Отантропонимные ойконимы бассейна реки Чикой // Северо-Восточный гуманитарный вестник. 2023. № 4(45). С. 86-94. DOI: 10.25693/SVGV.2023.45.4.007
The Anthroponymic Oykonyms of the Chikoy River
A.A. Grudinina 0 [X] , R.G. Zhamsaranova (0 [X]
Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education "Transbaikal State
University", Chita, Russian Federation, anastep0205@yandexru,_rebeca_zab@mailru
Abstract. The scientific novelty of the article lies in the fact that for the first time the previously postulated anthroponymic origin of a number of oykonyms of the Chikoy river of Eastern Transbaikalia is detailed, justified by new data extracted from the analysis of archival documents of the State Archive of the Zabaikalsky Krai (SAZK) for 1842, 1898, these archival documents are introduced for the first time into scientific circulation. Geographical names are the subject of study by many researchers, since in some cases they are the only evidence of an ethnic group that once © Грудинина А.А., Жамсаранова Р.Г., 2023
inhabited a certain area. The relevance of our research is due to the lack of a detailed analysis of the anthroponymic nature of a number of oykonyms of the Chikoy River. The aim of the article is to investigate the origin of the oykonyms Barakhoevo and Albituy. In order to achieve the aim, the following tasks were set: 1) description of information about the history of villages and their settlers extracted from the documents of the SAZK funds; 2) description of field materials on the survey of the local population. The research methods used are: general scientific: search and research, the method of field collection of information, descriptive; linguistic: comparative, typological - in relation to the principles of nomination. The article describes the results of the analysis of the cases of the fund 52 of the SAZK and describes the collected and analyzed field materials on the survey of residents of the settlements of Barakhoevo and Nizhny Narym for the origin of the names Barakhoevo and Albituy.
Keywords: oykonym, Barakhoevo, Albituy, Chikoy River basin, revision inventories, Khori-Buryats, anthroponymic toponyms
For citation: Grudinina A.A., Zhamsaranova R.G. The anthroponymic oykonyms of the Chikoy River. In: NorthEastern Journal of Humanities. 2023. №4 (45). Pp. 86-94. DOI: 10.25693/SVGV2023.45.4.007 (In Russian)
I. Введение. Региональные исследования географических названий позволяют проследить передвижения этносов, а также «следы» их контактирования на определенной территории. С помощью региональных топонимических исследований можно подтвердить или опровергнуть какие-то исторические факты, а также более детально изучить прошлое населения, населявшего эту местность. В статье впервые детализируется постулированное ранее отантропо-нимное происхождение ойконимов бассейна реки Чикой Восточного Забайкалья: Барахоево и Альбитуй. Также присутствуют актуальные данные, извлеченные из анализа архивных документов ГАЗК за 1842, 1898 гг., которые впервые вводятся в научный оборот. Актуальность исследования обусловлена отсутствием детального анализа отантропонимической природы ойконимов бассейна реки Чикой: Барахоево и Альбитуй.
Объектом исследования в данной статье являются названия Барахоево и Альбитуй, их от-антропонимное происхождение. Цель статьи -определить этноязыковое происхождение ойко-нимов Барахоево и Альбитуй. В задачи статьи входит и описание неких экстралингвистических процессов, происходивших на этих территориях при их заселении. Теоретическая и практическая значимость заключается в использовании результатов исследования при дальнейшем изучении топонимики бассейна реки Чикой.
Топонимия бассейна реки Чикой упоминается в работах Р. Г. Жамсарановой [Жамсаранова, 2003], Т.В. Федотовой [Федотова, 2003], В.Ф. Балабанова [Балабанов, 2006], Е.Ч. Дыжитовой
[Дыжитова, 2019], однако при этом специальное и детальное изучение ойконимической системы бассейна реки Чикой (в аспекте отантропоним-ной природы) в работах отсутствует.
II. Материалы и методы. В исследовании применены следующие методы: общенаучные: поисково-исследовательский, метод полевого сбора информации, описательный; лингвистические: сравнительно-сопоставительный, морфологический, метод лексикографического описания, типологический - в отношении принципов номинации. Материалом для анализа стали: ревизская опись Саганского рода, имеющаяся в монографии Р. Г. Жамсарановой «Личные имена бурят Саганского рода за 1830 год», архивные документы ГАЗК (ф. 52. оп. № 3. ед. хр. 1171; ф. 52. оп. №3. ед. хр. 170).
III. Результаты и обсуждение. Полученные результаты детального исследования отантро-понимической природы описываемых ойкони-мов - Барахоево и Альбитуй - подтверждают их отонимическое происхождение от личных имен бурят-инородцев, чьи имена переписаны в ревизских описях за 1830-1831 гг. Результаты анализа полевых материалов показывают, что данные по топонимам не коррелируют с гипотезой исследования. Благодаря проведенному морфологическому анализу исследователи смогли проследить развитие и историю образования топонимов.
Буряты «отделились от монгольского народа, находящегося в ведении богдо хана великой и высочайшей дайцинской династии и подчинились власти русского царя» [Бурятские летописи, 1995: 5], оставшись в историографии как
2023; 4(45): 86-94 Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
бурят-монголы. Известно, что кочевой образ жизни ранних бурят-монголов обусловил специфику быта. Можно было легко переселиться с одной пади в другую, особенно в разные сезоны. Места былых кочевок или улусов хори-бурят-ских родов можно определить по изданному уникальному архивному документу «Ойконимы Хо-ринской степной думы» [Жамсаранова, 2017], где описаны все 596 названий переписанных бурятских улусов. Названий улусов Альбитуй и Ба-рахоево в этом документе не обнаружено, однако данный факт не означает, что они не могут иметь отонимическое происхождение. Известно, что крещеные инородцы-буряты получали пастбищные земли за принятие христианской веры, в том числе и вне территории Хоринской степной думы. При этом следует отметить, что, во-первых, ареал бассейна реки Чикой и территория Хоринской степной думы это близлежащие, смежные территории, что обуславливает факт передвижений/кочевок бурят-инородцев по всем этим территориям в свое время.
Известно, что топонимы, образованные от имен, составляют особую группу географических названий: антропонимы обозначали принадлежность этого географического объекта определенному лицу или названы именем того человека, который первым расположился в этом объекте [Абишов, 2017: 335]. Здесь также стоит упомянуть практику имянаречения бурятской топонимики, когда местность или падь всегда именовалась по имени того, кто имел кочевки в этой местности или пади [Жамсаранова, Шулунова, 2003: 102]. В основном такая практика топообра-зования подмечена исследователями топонимии Восточного Забайкалья в микротопонимии, когда было необходимо назвать ту или иную падь как потенциальное пастбище или место кочевки двухкомпонентным топонимом (к примеру, «До-ржиин бууса», букв. «стойбище Доржо»).
На основании данного замечания, когда в бурят-монгольской микротопонимии вполне функциональны названия, где двухкомпонент-ная модель топонима обусловлена апеллятивом бууса («стойбище») и именем собственным в форме родительного падежа (Доржиин (До-ржо)). Следует также заметить чрезвычайную распространенность отантропонимных моделей топонимикона в русской топонимике края [Федотова, 2003: 21; 22; 81], когда ойконимы
типа Беклемишево, Богдановка, Номоконово и т.д. являются отантропонимными ойконимами забайкальской топонимии.
Следует также отметить и определенную разницу в номинативной практике ойконимов у разных номинантов, обусловленную этнической картиной мира. Если в монголоязычной топонимии почти отсутствуют названия отантро-понимного происхождения (за исключением эпизодических явлений в микротопонимии), то в русскоязычной топонимии отантропонимное начало превалирует.
Примечательна в этом плане статья исследователя И.А. Кюршуновой «Памятники письменности Карелии как источник исследования антропоойконимов», где на обширном архивном материале, состоящем из «писцовых, переписных, дозорных книг, частных актовых материалов разных исторических периодов», изобилующими «названиями погостов и входящих в их состав волостей и волосток, деревень, починков, новинок, пустошей, сельскохозяйственных участков (полей, пожен, пашен), рыбных и охотничьих ловель, тоней, варниц, островов, гор, дорог, монастырей, церквей, а также водных объектов: озер, рек и речек, заливов, болот» [Кюршунова, 2020: 157], исследованы отантропонимные модели ойконимов, состоящие в том числе из посесси-вов. Под посессивами И.А. Кюршунова подразумевает «посессивные морфемы (-ов/-ев, -ин, -ск, -щина)», распространенные, прежде всего, в ойконимии. Мы согласны с мнением автора статьи о том, что извлекаемые из разного рода архивных документов Карелии топонимы, которые при морфологическом анализе выявляют данные посессивы (формы родительного падежа), обусловлены, прежде всего, тем, что в представлении географического объекта в памятнике письменности «особую роль играли писцы, которые зачастую создавали номинации, не отражающие живую топонимическую реальность. Как показал анализ, один из компонентов такой номинации - чаще всего посессив - в дальнейшем оказывался наиболее значимым, весомым, поскольку изменялось видение денотативного пространства жителями: проприальная номинация, связанная с отражением особенностей рельефа, проигрывала в количественном отношении на-
званиям, связанным с именем владельца, первопоселенца» [Кюршунова, 2020: 157]. Данное замечание иллюстрирует и во многом поясняет наличие превалирующего числа посессивных ойконимов в русской топонимии в некой синхронной реальности, формируемой как особенностями номинативной практики отдельных людей, привлеченных в свое время к записям названий (тех же писцов), так и особенностями народной картины мира в русской топонимике в целом.
Однако восточно-забайкальские ойконимы типа Барахоево и Альбитуй являются ойкони-мами более позднего периода. Они могут обнаружиться в каких-то архивных документах после 1897 г. Однако при этом ойконим Барахоево также имеет посессив в своей морфологической структуре - Барах-(е)во.
Возникающий при этом диссонанс, когда непонятно, почему, казалось бы название, где ой-кооснова Барах- является основой заведомо бурятской, а посессивного происхождения морфема —(е)во русской, объясняется комплексом факторов, в том числе и историко-политическими.
Наша гипотеза об отантропонимном происхождении ойконима Барахоево основана на
факте, что местоположение современного поселения Барахоево некогда, вероятно, являлось бурятским улусом. «Первопоселенцем» мог быть бурят Саганского рода Мунку Парахоевъ или его сын Жаранзай, Шуленга Барахаевъ или его сын Золту, Малха Барахоевъ или его сын Намцарай (см. табл.). Поселившись все в одной местности, «родовичи» предопределили это место «своим», присвоив улусу (поселению) имя своего предка или шуленги. Согласно В.П. Беркову, шуленга - это человек, стоявший во главе рода у бурят. Главные шуленги постепенно начали называться тайша, т.е. глава нескольких родовых объединений [Берков, 2004: 62].
Поэтому считаем, что ойконим «Барахоево» происходит от фамилии крещеного инородца из Саганского рода (одного из 11 родов) хори-бурят Парахоевъ. Другими словами, в ревизской описи имеется клан Парахоевых или Ба-рахоевых как бурят, фамилия родоначальника которых и легла в основу топонима. Рассмотрим далее ревизскую опись Саганского рода, имеющуюся в монографии «Личные имена бурят Саганского рода за 1830 год» [Жамсарано-ва, 2021: 71, 83, 87].
№ Имена и прозванш по переписи 1823 года по переписи 1831 Объяснение
Лъта ниже 18 и выше 50 летъ от 18 до 50 лет, т.е. способных к работам и промыслам
1 2 3 4 5 6
1 По переписи 1823 года записанные въ списке под №1м инородцы Зайсанъ Цырымпылъ Бобоевъ 23 31 По выбору общества заседателем въ Хоринской степной думе
Таблица. Ревизская опись Саганского рода (1830-1831 гг.). Имянной список Table. Census of the Sagan family/clan (1830-1831). Name list
Въ комиссгю Восточной Сибири о составлент окладныхъ ясачныхъ книгъ для кочевыхъ и бродячихъ Инородцевъ Иркутской губернт верхнеудинскаго округу ведомства Хоринской степной думы Цаганскаго рода окочевыхъ братских инородцах
7 даля дня 1831 года
2023; 4(45): 86-94 Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
122 Мунку Парахоевъ 31 51 Въ переписи 1823 года долженъ быть 51го. Но по ошибке написанъ 31го года
сынъ его Жаранзай 23 - 31
145 Шуленга Барахаевъ 36 - 44
сын его Золту - 8 - Новорожденной
147 Малха Барахаевъ 31 - 39
сынъ его Намцарай 1 Въ 1824 году промеръ и по указу въ 1830 году изъключенъ изъ податнаго окладу
Следует дать некоторые пояснения к структуре данной таблицы из ревизской описи. Первая графа означает номер семьи, к которой относился человек; во второй графе переписаны имена и фамилии; в третьей графе указан возраст человека по переписи 1823 года; в четвертой графе представлены те подъясачные, чей возраст ниже 18 и выше 50 лет; в пятой графе описана оплата ясака теми подъясачными, кто был возрастом от 18 до 50 лет, т.е. способных к промысловым работам. В шестой графе записано объяснение.
Став крещеным инородцем, условно новокрещеным, инородец автоматически приобретал в качестве преференций всяческие блага, когда, помимо освобождения от непосильного ясака, новокрещеный мог занимать понравившиеся ему пастбищные угодья, пади, становясь таким образом «первопоселенцем». И таким «первопоселенцам» мог стать бывший бурят Саганского рода Мунку Парахоевъ «со своими родовичами»: сын Жаранзай; Шуленга Бараха-евъ, сын его Золту; Малха Барахоевъ, его сын Намцарай» (см. табл.). Все эти записанные в ревизии люди - родственники или «родовичи», по-другому, Мунку Парахоевъ, Шуленга Барахаевъ и Малха Барахаевъ это родные братья друг другу. Поселившись все в одной местности, «родо-вичи» предопределили это место «своим», присвоив улусу (поселению) имя своего предка или шуленги. Поэтому шуленга Барахаевъ - это глава отдельного разросшегося рода, множества семей, которые со временем стали русскими,
пройдя стадию статуса «новокрещеного» или «крещеного инородца».
В отношении ойкоосновы Барах- заметим, что данное имя не бурят-монгольского языкового происхождения, а самоедоязычного, селькупского, в частности. В «Словаре исторической антро-понимии хори-бурят» можно найти следующий вариант этимологии личных мужских имен Бара-хай; Барахоевъ: 1) от сельк. варга им «старший сын мой»; 2) от хак. парго «крупный» (о новорожденном); парго пала «новорожденный, имеющий небольшой вес» [Жамсаранова, Алтаева, Бардаханова, 2022: 35]. Таким образом, ойконим «Барахоево» происходит от антропонима «Парахоевъ (Барахаевъ)», а антропоним «Барахай» авторы «Словаря» трактуют от селькупского именования «старшего сына» в семье, не исключая и хакасского языкового начала. Полагаем, что антропоним «Барахай» это селькупский антропоним, который, прежде всего, может иметь лексический рефлекс и в тюркоязычной апеллятивной лексике. Обусловлено данное тем, что имеющееся в среде т.н. агинской группы хори-бурят экзо-нимное хамниган представляет собой древнего этнонима самоед [Жамсаранова, 2018: 87-96], что свидетельствует о гипотетическом предположении самоедоязычного начала какой-то части бурят, включая и т.н. «западных» бурят.
Отталкиваясь от исследованных факторов -исторических, политических, этногенетических и ономастических - прежде всего, следует заключить об отантропонимном происхождении ойконима «Барахоево».
Следует также обратить внимание, что в ревизии буряты Саганского рода записаны согласно монгольской двухчленной антропомодели. В то время оплата ясака была непосильной для многих народностей. Так, в книге «Тунгусы князя Гантимура» Р.Г. Жамсаранова пишет, что сумма ясака была явна обременительна: с тунгусов объясаченных с 5615 душ положено взыскать по 44 копейки сбора; с тунгусов неясачных заключить с бродячих оленных тунгуссов 30 душ; 5585 душ земской повинности по 3 рубля 52,5 копеек с души [Жамсаранова, 2018: 31]. Поэтому тунгусы стремились принять христианскую веру и не платить ясак. Подобное заявление не является исключением и для инородцев-бурят.
Фамилию Барахоевъ уже как фамилию крещенного инородца мы обнаружили в документе ГАЗК: «Именной списокъ крестьянъ и с. посе-ленцанъ состоящими на жительствъ въ Шим-биликсомъ селение Коротковской Волости Верхнеудинского Округа, составленъ по 1 Зюля 1898 года»1. В документе представлены следующие поселенцы: Абрам Барахоев (об. л. 48), Иван Барахоевъ (об. л. 48), Устинь Барахоевъ (50 л.), Филипъ Барахоевъ (50 об. л.), Михайл Барахоевъ (об. л. 50), Деметри Барахоевъ (об. л.
50), Ефим Барахоевъ (об. л. 51), Михаил Барахоевъ (об. л. 50), Галантифонъ Барахоевъ (об. л.
51), Василий Барахоевъ (об. л. 51), Пракопи Барахоевъ (об. л. 51), Феодорь Барахоевъ (52 л.), Павиль Барахоевъ (52 л.), Матвей Барахоевъ (об. л. 52), Лаврентий Барахоевъ (53 л.), Осипъ Барахоевъ (об. л. 54). Таким образом, можно полагать, что семьи этих Барахоевых могли со временем образовать и свой отдельный улус - Ба-рахоево, тем более что расстояние от Шимбили-ка до Барахоево небольшое - 49 км.
Из данного архивного документа, датированного 1898 годом, очевиден статус бывших новокрещеных Барахоевых как крестьянского сословия. Это уже не бывшие инородцы-скотоводы, а оседлые крестьяне, к тому же «поселенцы», т.е. люди, имеющие законно закрепленные за ними пастбища и угодья. Из приведенного выше документа становится очевидным и то, что по своему именнику Абрам, Иван, Устинь, Филипъ, Михайл, Деметри, Ефим, Михаил, Галанти-
фонъ, Василий, Пракопи (Прокопий), Феодорь, Павиль, Матвей, Лаврентий, Осипъ, как носители одной и той же фамилии Барахоевъ, имеют уже русскую именную систему или т. н. «крестильные» имена. И все эти братья со своими семьями и составили поселенческую основу населенного пункта (деревни) Барахоево впоследствии, закрепив, таким образом, в ойкониме имя собственное (антропоним) «Барахай» бывшего крещеного инородца. Уже впоследствии при описании царскими писцами народонаселения «Шимбиликского селения Коротковской Волости Верхнеудинского Округа» переписаны семьи «поселенцев» с одной и той же фамилией Барахоевъ. От русских крестьян, возможно, занявших позже другую падь (примерно в 49 км от деревни Шимбилик), и могло образоваться новое поселение - Барахоево.
Одной из задач статьи является описание результатов изучения полевых материалов. Согласно полевым исследованиям, название Бара-хоево происходит от монгольского барах - «глина» (по сведениям полученным от Т.А. Сено-трусовой, библиотекаря села Барахоево) [ПМА 1]. Однако в «Большом академическом монголо-русском словаре» мы нашли следующий перевод слова барах - «заканчивать, иссякать, исчерпывать» [БАМРС, 2001-2002: 361], а слово «глина» по-монгольски - наанги шороо [там же: 262], что исключает первую версию происхождения названия Барахоево. В беседе с библиотекарем села Барахоево Татьяной Александровной Сенотрусовой мы выяснили, что датой образования села принято считать 1722 год, когда в село переселились из польских деревень Вятки и Красной 5 семей старообрядцев в количестве 18 мужчин и 15 женщин. Всего было 3 семьи: Агеевы, Артамановы и Васильевы [ПМА 1]. В энциклопедии Забайкалья датой основания села также указан 1722 год, но данные о фамильном составе переселенцев отсутствуют.
При морфологическом анализе выявлено, что ойконим «Барахоево» имеет русский аффикс -ово. Т.В. Федотова пишет, что для образования русских топонимов на основе иноязычных (в большей степени бурятских) использовались наиболее продуктивные аффиксы, распространенные на территории России. Например,
'Государственный архив Забайкальского края. Ф. 52. Оп. № 3. Ед. хр. 1171.
2023; 4(45): 86-94 Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
для обозначения более крупных населенных пунктов (городов, поселков городского типа, больших сел) употреблялись суффиксы -ово-, -ево-, -ск-, -инск- [Федотова, 2003: 257].
Известный краевед В.Ф. Балабанов описал этимологическое происхождение некоторых названий Забайкальского края, там упоминается около 50 ойконимов бассейна реки Чикой, однако данные о селах Альбитуй и Барахоево отсутствуют [Балабанов, 2006].
Следующий исследуемый ойконим - Альби-туй. Предлагаем к рассмотрению три версии его происхождения. По версии Р. Г. Жамсарановой и Е.Ч. Дыжитовой, топоним Альбитуй подтверждает исторический факт наличия «данников» или «кыштымства», что означает по-монгольски «албата», повторяя предложенную ранее данную гипотезу [Жамсаранова, Шулунова, 2003: 33]. Кочевавшие соседние племена ассанов, селькупов, югов, киретов, вероятно, были алба-та или зардам (от монг. зардас/зардсан «служанка, батрак») у монгольских ханов. Таким образом, можно сделать вывод, что ойконим Альби-туй является названием монгольского происхождения [Дыжитова, 2019: 33], т.е. является экзотопонимом.
По мнению Т.В. Федотовой, которая ссылается на труд Н.П. Соболева «К топонимике Забайкалья» (1966), название Альбитуй происходит от бурятского слова албата - «подвластный или данник». Первые семейства, поселившиеся на бурятской земле и образовавшие село, видимо, в первую очередь платили за это, почему и назывались данниками [Федотова, 2003: 12]. Таким образом, можно сделать вывод, что Т.В. Федотова считает Альбитуй названием отаппеля-тивного происхождения, однако специальному исследованию ойконим «Альбитуй» не подвергался. Поэтому первичные гипотезы о значении ойконима «Альбитуй» связаны с апеллятивом албата, понимаемым с монгольских языков как именование данников или, по-другому, ясачных людей у монгольских ханов.
Однако возможна и другая версия, предполагающая и отантропонимное происхождение данного ойконима. И обусловлена она следующими соображениями. Оказалось, что в исторической антропонимии хори-бурят, составленной на основе изученных ревизских описей за 1830-1831 гг., извлеченных из фондов ГАЗК, имелись имена
типа Албашинъ, записанные в качестве мужского личного имени в некоторых родах хори-бурят.
В «Словаре исторической антропонимии хо-ри-бурят», где предлагается возможная этимология личных имен хори-бурят, помимо аппеля-тива албат, означающего «подданный, подневольный, крепостной, ист. подать, дань», также есть и устаревшее значение «мальчик». Согласно словарю, личное имя Албашинъ можно понимать от хак. перен. устар. «мальчик»; албан торiн парды - «родился мальчик». Данный апеллятив в хакасском языке входит в состав многих апеллятивов: 1) албан толирге - «платить подать»; албан ан теерiзiне хоза малнан толелчен «дать платилась шкурами зверей и скотом»; албан чыырга «собирать дань». Любопытно отметить и историческое значение лексемы албан: к примеру, албанчы ист. «сборщик податей»; 2) от сойот. албан 1) «служба»; 2) «дань, подать налог»; 3) «повинность»; албаты, прил. албата - «подданный, подневольный, крепостной, ист. «подать, дань» в тюркских языках. В монгольских языках алба(н) означает «служба»; алба хэгшэ «служащий»; албатай «несущий службу»; перен. «сын». Монгольское албач «деловой, исполнительный, быстрый в исполнении» [Жамсаранова, 2022: 14]. Именно от аппелятива «мальчик», албан торiн парды -«родился мальчик» как тюркских, так и монгольского албатай «несущий службу»; перен. «сын», мы и трактуем версию происхождения ойконима «Альбитуй» как отантропонимную.
Согласно нашей версии, ойконим «Альби-туй» также является отантропонимным названием, что обосновано тем фактом, что в ревизских описях Саганского рода указан Албашинъ (сын Боенту), а также Албашинъ Анхилзыевъ [Жам-саранова, 2021: 93, 109]. Возможно, один из бурят Саганского рода перекочевал в падь, где и впоследствии «образовалось» поселение. Добавим, что территория обитания Саганского рода хори-бурят смежна с современными районами Забайкальского края - Красночикойским и Пе-тровск-Забайкальским как административными делениями. Этот факт обосновывает наличие от-антропонимных ойконимов, объясняемых от личных мужских имен именно инородцев-бурят Саганского рода Хоринской степной думы.
Согласно полевым исследованиям 2022 года, некогда поселение Альбитуй «носило» назва-
ние Ланцово, по версии местного жителя Ю.А. Грудинина (1959 г.р., уроженец села Мельничная, Красночикойский район) ранее эту местность населяли Ланцовы [ПМА 2]. Действительно, в фонде 52, описи 3, ед. хр. 170 в документе «О проведении межевых работ на землях крестьян с. Альбитуйского Урлукской волости Верхнеудинского уезда» указано, что в с. Аль-битуй жили следующие поселенцы: Абраман Ланцов, Клима Ланцов, Трифан Ланцов, Захар Ланцов, Никон Ланцов, Григорий Ланцов (л. 20). Возникает закономерный вопрос по поводу года переименования поселения, что является темой будущих изысканий. Таким образом, наши исследования происхождения ойконимов бассейна реки Чикой перспективны по ряду причин, среди которых немаловажную роль имеет обращение как к материалам ревизских описей, так и других документов ГАЗК.
IV. Заключение. На основе архивных документов доказано, что «Барахоево» является от-антропонимным топонимом. В случае с топонимом «Альбитуй» мы также склоняемся к версии отантропонимной природы происхождения. Посредством детального исследования доказана отантропонимическая природа описываемых ойконимов - Барахоево и Альбитуй. Полученные в результате исследования данные подтверждают их отонимическое происхождение от личных имен бурят-инородцев, чьи имена переписаны в ревизских описях за 1830-1831 гг.
Дополнительные источники:
БАМРС - Большой академический монгольско-русский словарь (Монгол орос дэлгэрэнгуй их толь) в 4-х т.: ок. 70 000 слов / Ё. Баярсайхан и др. [Под общ. ред. А. Лувсандэндэва, Ц. Цэдэндамба]. М.: Academia, 2001-2002. С. 262, 361.
Жамсаранова Р.Г., Алтаева В.И., Бардаханова З.Д. Словарь исторической антропонимии хори-бурят. Чебоксары: Среда, 2022. 332 с.
Федотова Т.В. Словарь топонимов Забайкалья. Чита: Поиск, 2003. 126 с.
Энциклопедия Забайкалья. Электронный источник. URL: http://www.encycl.chita.ru/encycl/ concepts/?id=115 (дата обращения: 26.02.2023) монг. - монгольский; сельк. - селькупский;
см. табл. - смотри таблицу;
хак. - хакасский.
Список информантов1:
ПМА 1 - информант Сенотрусова Татьяна Александровна, 1965 г.р., уроженец села Барахоево, Красночикойский район, записано 09.2022;
ПМА 2 - информант Грудинин Юрий Алексеевич, 1962 г.р., уроженец села Мельничная, Красно-чикойский район, записано 01. 2022.
Список литературы
Абишов Г.М. Антропонимические элементы в составе топонимов // Вестник РУДН. Серия: Теория языка. Семиотика. Семантика. 2017. N° 2. С. 335-340.
Балабанов В.Ф. В дебрях названий. 2-е изд. Чита: Экспресс изд-во, 2006. 104 с.
Берков В.П. Двуязычная лексикография: учеб. для студентов вузов. 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Астрель, 2004. 236 с.
Бурятские летописи [Сост. Ш.Б. Чимитдоржиев, Ц.П. Ванчикова]. Улан-Удэ: Курумканская типография, 1995. 196 с.
Дыжитова Е.Ч. Топономастическая лексика Восточного Забайкалья: сравнительно-исторический, сопоставительно-типологический аспекты: Дисс. ... канд. филол. наук. Чита, 2019. 214 с.
Жамсаранова Р.Г. Тунгусы князя Гантимура: монография в 2 ч. Ч. 1. Чита: Изд-во ЗабГУ, 2018. 252 с.
Жамсаранова Р.Г. Экзонимно-этнонимные названия самоед и хамниган // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований. 2018. № 3(21). С. 87-96.
Жамсаранова Р.Г. Ойконимы Хоринской Степной думы: монография. Чита: Изд-во ЗабГУ, 2017. 274 с.
Жамсаранова Р.Г., Бардаханова З.Д., Алтаева В.И. Личные имена Саганского рода за 1830 год. Чита: Читинская городская топография, 2021. 125 с.
Жамсаранова Р. Г., Шулунова Л.В. Топонимия Восточного Забайкалья. Чита: Изд-во ЗабГПУ, 2003. 128 с.
Кюршунова И.А. Памятники письменности Карелии как источник исследования антропоойкони-мов // Вопросы ономастики. 2020. № 3. Т. 17. С. 156-185.
Федотова Т.В. Адаптация иноязычных топонимов русскими первопоселенцами в период освоения Восточного Забайкалья // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2007. № 6. С. 256-259
'Настоящие имена раскрыты авторами статьи с согласия информантов.
2023; 4(45): 86-94 Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
References:
Balabanov V.F. V debrjah nazvanij [In the wilds of names]. Edition 2. Chita: Express publ., 2006. 104 p. (In Russian)
Berkov V.P. Dvujazychnaja leksikografija [Bilingual lexicography]. Textbook for university students. Edition 2, revised and expanded. Moscow: Publ. in "Astrel", 2004. 236 p. (In Russian)
Burjatskie letopisi [Buryat chronicles]. Compiled by Sh. Chimitdorzhiev, Ts. Vanchikova. Ulan-Ude: Publ. in Kurumkan Printing House, 1995. 196 p. (In Russian)
Dyzhitova E.Ch. Toponomasticheskaya leksika Vostochnogo Zabaykalya: sravnitelno-istoricheskiy, sopostavitelno-tipologicheskiy aspekty [Toponomastic Vocabulary of Eastern Transbaikal: Comparative-Historical, Comparative-Typological Aspects]. Dissertation for degree of Dr. Sci. (Philology). Chita, 2019. 214 p. (In Russian)
Fedotova T.V. Adaptatsiya inoyazychnykh toponimov russkimi pervoposelentsami v period osvoeniya Vostochnogo Zabaykalya [Adaptation of foreign-language toponyms by Russian pioneers during the development of Eastern Transbaikal]. Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo [Bulletin of Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod]. 2007. № 6. Pp. 256-259. (In Russian)
Kyurshunova I.A. Pamyatniki pismennosti Karelii kak istochnik issledovaniya antropoojkonimov [Karelian
written documents as a source for studying anthropoykonyms settlement names]. Voprosy onomastiki [Questions of onomastics]. 2020. № 3. T. 17. Pp. 156-185. (In Russian)
Zhamsaranova R.G. Tungusy knyazya Gantimura: monografiya [Tungusy of Gantimur prince: monography]. In 2 parts. Part 1. Chita: Publ. in Transbaikal State University, 2018. 252 p. (In Russian) Zhamsaranova R.G. Oykonimy Khorinskoy Stepnoy dumy: monografiya [Oykonims of Khorinskoy Steppe duma: monography]. Chita: Publ. in Transbaikal State University, 2017. 274 p. (In Russian)
Zhamsaranova R.G. Ekzonimno-etnonimnye nazvaniya samoed i hamnigan [Exonymous-ethnonymous names Samoyed and Khamnigan]. Tomskij zhurnal lingvisticheskih i antropologicheskih issledovaniy [Tomsk Journal of Linguistic and Anthropological Research]. 2018. № 3 (21). Pp. 87-96. (In Russian)
Zhamsaranova R.G., Bardakhanova Z.D., Altaeva V.I. Lichnye imena Saganskogo roda za 1830 god [Personal names of Sagan family in 1830 year]. Chita: Publ. in Chita City Printing House, 2021. 125 p. (In Russian)
Zhamsaranova R.G., Shulunova L.V. Toponimiya Vostochnogo Zabaykal'ya [Toponymy of East Transbaikal]. Chita: Publ. in Transbaikal State University, 2003. 128 p. (In Russian)
Сведения об авторах:
Грудинина Анастасия Александровна - аспирант кафедры китайского языка ФГБОУ ВО «Забайкальский государственный университет»; г. Чита, Российская Федерация;
https://orcid.org/0000-0001-7936-6205;
anastep0205@vandex.ru
Жамсаранова Раиса Гандыбаловна - д.ф.н., профессор кафедры китайского языка историко-филологического факультета ФГБОУ ВО «Забайкальский государственный университет»; г. Чита, Российская Федерация;
https://orcid.org/0000-0002-1275-6396;
rebeca_zab@mail.ru
Information about the authors:
Grudinina Anastasia Aleksandrovna - Postgraduate Student of the Department of Chinese Language of the Historical-Philological Faculty of FSBEI HE "Transbaikal State University"; Chita, Russian Federation;
https://orcid.org/0000-0001-7936-6205;
anastep0205@yandex.ru
Zhamsaranova Raisa Gandybalovna - Dr. Sci. (Philology), Professor of the Department of Chinese Language of the Historical-Philological Faculty of FSBEI HE "Transbaikal State University"; Chita, Russian Federation;
https://orcid.org/0000-0002-1275-6396;
rebeca_zab@mail.ru
