CC BY
9Библеистика
УДК 22.06
С. Н. Горбунов, магистр богословия, преподаватель Нижегородской духовной семинарии
От значения подлежащего к содержанию контекста: из опыта дискурсивного анализа Мф. 6: 22
Аннотация: Автор исходит из принципа функциональной связи подлежащего высказывания и контекста; обращение к синтагматике евангельского стиха показывает, что некоторые экзегетические методики имеют лакуны в анализе грамматической стороны данного стиха и, тем самым, нарушают принцип структурного подхода, подразумевающего адекватное понимание целого на основе полного анализа
составляющих частей; уточнение смысла подлежащего в рассматриваемом высказывании, по мнению автора, полнее раскрывает содержание евангельской фразы и задает перспективу ее дальнейшего экзегетического анализа. Ключевые слова: структурный подход, подлежащее, составное именное сказуемое, артикли в евангельском тексте, функциональная семасиология, синтаксис, актуальное членение предложения, культурология, семитские переводы Нового Завета.
From the Meaning of the Subject to the Meaning of the Context: the Experience of the Discourse Analysis of Mt. 6: 22
Abttrad: The author claims the funftional connexion of the subjeft and the context to be the main principle in the linguiftic approach in the New Teftament ftudies. The praftice shows that exegesis methods lack adequate analysis of the predicate in the given text. As a rule, lexical approaches prevail ignoring the ^ecific grammar problem of the phrase. To the point of view of the author, these approaches ignore the ftruftural approach that means underftanding the whole on the complete ftudy of the parts. Avoiding this miftake will help better underftanding of the context and finding new exegesis per^eftives. Key words: ftruftural approach, subjeft, compound noun predicate, articles the text of New Teftament, funftional semasiology, funftional sentence per^eftive, culturology, Semitic translations of the New Teftament.
В основе множества экзегетических проблем лежат лингвистические проблемы. Чтобы экзегетика не превратилась в «импровизацию и фантазию»1, необходимо четко представлять связь полученного экзегетического содержания и языковых фактов. Выявление оригинального
смысла библейского текста чаще всего связано с лексическим и морфологическим уровнем языка. Вопросы синтаксиса, как правило, кажутся менее проблематичными, и этому есть ряд причин. Во-первых, тексты Священного Писания переведены на множество языков и, таким образом, переводчики уже сняли ряд основных трудностей. Это касается, например, процесса соотнесения синтаксической структуры предложений семитского оригинала с аналогичной структурой европейских языков как древних, так и современных. Во-вторых, многие библеисты стремятся к усвоению новых направлений лингвистики и игнорируют то, что на данный момент устарело и оказалось «не в тренде». Так, когнитивное и культурологическое направления стремительно входят в основной объем экзегетических методик, оставляя на втором плане устаревший структурализм1.
В предлагаемой статье рассматривается проблема идентификации подлежащего в структуре первичной предикации с составным именным сказуемым. Достаточно простая структура «Подлежащее — Сказуемое» (глагол-связка и именная часть) может представлять значительную трудность, когда и подлежащее и именная часть выражены именами существительными без артиклей или с артиклями. Хотя таких проблемных мест в тексте Священного Писания не так много, тем не менее, по некоторым причинам их следует рассмотреть подробнее. Во-первых, в переводе на русский язык, в котором отсутствуют артикли, эта проблема не ощущается в полной мере. Кроме того, проблема усложняется и тем, что в древних языках наблюдается тенденция к нарушению правил использования артиклей5, и это нарушение заставляет переводчика искать адекватные средства в языке перевода. Как правило, переводчик ориентируется на лексическую сторону текста, чтобы не нарушить цельность и связность контекста. Во-вторых, обозначенная синтаксическая конструкция, если и несет в себе языковую проблему, то она незаметна на фоне проблем общего семантического содержания отрывка. Если семантика текста приобретает ясность, то проблемы синтаксиса уходят на второй план. Например, в высказывании то §г кг^тро^ той баттои ^ а^арт£а «жало смерти — грех» (1 Кор. 15: 56)
за счет понятной лексики вопрос о подлежащем высказывания не возникает. Однако для целостного экзегетического анализа подлежащее — важнейшая категория, которая выполняет тексто- и смыслообразующую функцию или, другими словами, «ведущую роль в динамике дискурса»4. Следовательно, не идентифицируя и не анализируя подлежащее, есть вероятность неточной интерпретации высказывания.
Интуитивно, даже без учета функции артиклей в греческом тексте оригинала, понятны высказывания: «жена (артикль) есть слава мужа (без артикля)» (i Кор. ii: 7), «корень (без артикля) всех зол есть сребролюбие (артикль)» (i Тим. 6: io), «Иоанн — имя (артикль) его» (Лк. i: 63), i Кор. i3: i3 «но большая из них любовь (артикль)» (i Кор. i3: 1з) и многие другие. Этим еще раз подтверждается, что семантический аспект лексического уровня языка доминирует и, можно сказать, скрывает другие грамматические нюансы5. Правильно выстроить синтагматический ряд многих из подобных конструкций можно с помощью метода актуального членения предложения (АЧП), но анализ текста на основе тема-рематического деления предложения не входит в задачу данной статьи6. Отметим, что даже на уровне семантики не часто встречается рассуждение о денотате высказывания, об объеме и содержании понятия, чтобы в сложных случаях определить взаимоотношения лексических единиц фразы с составным именным сказуемым. Для пояснения возьмем известное выражение Цицерона «Культура ума есть философия» (Тускуланские беседы. Кн. II, 1з)7. Как кажется, перед нами снова интуитивно понятное высказывание с простыми лексическими единицами. Латинский оригинал помогает определить подлежащее — «культура ума» (Cultura autem animi philosophia eft)8. Цицерон настолько удачно определил понятие «возделывания ума», что современные культурологи часто обращаются к данному определению, находя в нем смысл термина «культура» близкое к современному9. Известно, что определить понятие на языке науки означает подвести определяемое под более общее понятие. Однако в современном значении понятие «культура» настолько широко, что его нельзя подвести под что-то более общее. Именно по этой
причине существует несколько сотен определений термина «культура», которые описывают значение этого понятия с точки зрения определенной специфики. Как результат такого широкого значения, не понятие «культура» должно входить в экстенсионал понятия «философия», но «философия» — в экстенсионал «культуры».
Неполное восприятие лингвистических проблем свойственно носителям языка, не имеющих профессиональной лингвистической подготовки: родной язык позволяет улавливать семантику текста и сразу переходить в область богословских интерпретаций, тем более, что на каждый стих Священного Писания имеется большое число всевозможных толкований. Носитель языка способен уловить максимальное количество ассоциативных связей с изучаемым референтом действительности. Часть ассоциаций в силу субъективного опыта может устраняться, так как ассоциативность речи всегда индивидуальна10. По причине преобладания семантической составляющей в аналитике носителя языка сигнификативное значение синтаксической формы, общее значение синтаксической конструкции и другие элементы грамматической структуры предложения или устраняются в силу описанного принципа ассоциативного мышления, или игнорируются из-за кажущейся незначительности для контекста. При этом исследователь может не догадываться, что его интерпретация основана на неполной лингвистической индукции.
Для практического разбора возьмем известную цитату «светильник тела есть око», являющуюся частью евангельского стиха (Мф. 6:11, Лк. и: 34). В предлагаемом дискурсивном анализе мы исходим из основных принципов лингвистики текста, предложенных И. Р. Гальпериным в работе «Текст как объект лингвистического исследования».
1. «Значение» как термин грамматики относится к морфемам, словам, словосочетаниям, синтаксическим конструкциям. 1. «Смысл» относится к мысли, сообщению, заключенным в предложении или сверхфразовом единстве (СФЕ). 3. «Содержание» относится к информации, заключенной в тексте в целом11. Подавляющее большинство толкований рассматриваемого
стиха основано на рассуждении о глазе как о некоем очевидном средстве самоанализа личности. Лексическая единица «око»11 становится субъектом мысли экзегетов и, соответственно, исходным пунктом толкования. В святоотеческих толкованиях «око» интерпретируется в двух основных традициях: буквальной и духовной. В случае буквального толкования экзегеты, как правило, используют эту цитату в контексте развернутого литературного сравнения15. Что касается духовного толкования, то эта традиция очень разнообразна. Как метафора, «око» связано, например, с самоиспытанием и благоразумием (прп. Антоний Великий), умом (прп. Симеон Новый Богослов), душой (св. прав. Иоанн Кронштадтский), намерением (блж. Августин)14. Стоит отметить, что и с точки зрения современной лингвистики метафорический способ постижения мира носит всеобщий и обязательный характер. Метафора — один из главнейших когнитивных механизмов человеческого сознания15. Через метафору открывается недоступная в буквальном рассмотрении сущность предметов и явлений. Поэтому духовное толкование несомненно обогащает экзегетическую традицию.
Профессор А. П. Лопухин упоминает о ряде современных ему попыток толкования Мф. 6: 11. Часть этих толкований носит модернистский характер и не совпадает со святоотеческой традицией16. В основе таких толкований лежит логическое рассуждение:
1) в буквальном смысле: свет не имеет возможности через глаз получить доступ ко всему телу;
1) в переносном смысле: трудно представить, что есть духовное око, через которое духовный свет просвещает всю личность.
Кроме того, рассуждение о структуре «тело — глаз» в контексте Мф. 6:11, как кажется, имеет внутреннее логическое противоречие: глаз, являясь частью целого (тела), будет освещать и себя, несмотря на то, что для освещения тела глаз уже должен быть светлым.
Сравнивая толковательные тенденции (традиционную и модернистскую), видно, что основная масса традиционных толкований
основана на стремлении прояснить семантическую составляющую текста. Можно сказать, что практически все древние экзегеты интуитивно понимают лексическую единицу «глаз» как подлежащее предложения Мф. 6:11. Конечно, из подобных толкований можно выбрать те, которые в силу авторского стиля изложения, как кажется, не говорят о «глазе» как о подлежащем. Например, блж. Августин начинает толкование стиха с общего рассуждения о чистоте дел, о сердце, о любви. К моменту, когда он начинает объяснять значение слова «глаз», создается впечатление, что данная лексическая единица в его понимании вряд ли может быть подлежащим евангельского стиха17. Что касается раскритикованных А. П. Лопухиным модернистских толкований, то, несмотря на их конфликт с библейской реальностью18, они имеют один положительный момент: фраза «светильник телу есть око» выводится из замкнутого лексического уровня языка и рассматривается с других научных позиций. Заметно стремление авторов таких толкований к холистическому рассмотрению проблемы данного стиха, и это является хорошим стимулом к дальнейшим библейским исследованиям. С другой стороны, вступать в противоречие со святыми отцами на почве семантического содержания православный исследователь не должен. Поэтому, не оставляя стремления к холистическому подходу, следует искать повод к критической интерпретации стиха Мф. 6: 11 на других основаниях. И таким основанием может стать изменение подлежащего предложения.
В качестве примера наглядной методологии рассмотрим идею изменения субъекта и предиката высказывания «светильник телу есть око» посредством нескольких этапов.
Синтаксис фразы в переводах
Прежде всего требуется проанализировать основные переводы этой фразы, чтобы понять позволяет ли синтаксическая конструкция изменить предикацию. Как видно из Табл. 1, некоторые переводы позволяют
изменить синтаксическую функцию подлежащего и именной части сказуемого, то есть подлежащим будет «светильник телу», а сказуемым — «(есть) око». Такое изменение возможно в Синодальном переводе, в греческом оригинале (прежде всего из-за определителя, присутствующего в обеих частях), в Вульгате. Синтаксическая конструкция фразы в этих переводах, типичная для европейских языков, легко позволяет изменить функцию главных членов.
В семитских переводах, в зависимости от языка, построение фразы с составным именным сказуемым осуществляется с использованием дополнительных служебных слов: местоимений, частиц, частиц с местоименными суффиксами19. В такой конструкции можно определить подлежащее по грамматическому роду, который поставил переводчик для подлежащего и служебного слова. Перевод (4) показывает, что «светильник тела» — это подлежащее, так как "13 имеет м. р. и согласовано со служебным словом ЮЛ. Затруднено понимание фразы в переводе (5), но тот же автор переводит Лк. 11: 34 со служебным словом в м.р. Труднее представить подлежащим «светильник телу» в переводе ИБО, где это словосочетание переведено как фЗЛ ГГЛЭИ «менора тела». Существительное «менора» имеет ж. р., согласуется с личным местоимением КТ1 (ж.р.), но и слово «глаз» имеет ж. р., то есть синтаксически фраза может прочитываться в разных направлениях, как в переводах (1-3). Иная синтагматика присутствует в Пешитте (7): «свеча» — м. р., «глаз» — ж.р., служебное слово имеет местоименный суффикс ж. р., то есть здесь очевидна инверсия: «глаз» — подлежащее, «свеча тела» — сказуемое. Но известно, что переводчик на сирийский язык был в зависимости от греческого оригинала и, следовательно, перед нами синтаксическая калька с греческого оригинала.
Несомненно, что переводы на еврейский язык являются плодом теоретических реконструкций и не имеют той степени достоверности, которая лежит в основе греческого оригинального текста. Но именно по причине возможности таких переводов видно, что некоторые переводчики, вольно или невольно, поставили «светильник телу» в качестве
подлежащего предложения, то есть такое прочтение вполне реально. Кроме того, другие переводы не опровергают предложенной нами синтаксической модели и, таким образом, хотя бы на теоретическом уровне позволяют рассуждать о результате такого изменения.
Таблица 1
№ Текст фразы Перевод
i Светильник тела есть око Синодальный
2 'О lú^vo; той ffM^aró; éariv о офбаХ^о; Греческий оригинал
3 lucerna corporis eft oculus Вульгата
4 ■рул sin фал 43 И. Залкинсон; Ф. Делич в Лк. II: 34
5 ■рГЛ «рЭП 42 Ф. Делич в Мф. 6: 11
6 ■ргтагп lian rnian Израильское Библейское общество
7 rúi^-chifcurc'r^^^ar^Jis. Пешитта
Смысл фразы
Результат синтаксического анализа предыдущего этапа позволяет говорить о расширении смысла рассматриваемой фразы. Это лучше всего видно из сравнения, представленного в Табл. 1. Для наглядности сравнения оригинальный текст инвертирован.
Таблица 2
№ Подлежащее Глагол-связка Именная часть
i. Око - (есть) светильник (телу)
2 Светильник (телу) - (есть) око
Попробуем ответить на вопросы о смысле представленной кон-струкциии ее образности. В отношении первого вопроса очевидно, что смысл10 в (1) присутствует и, как кажется, в семантическом плане ничего не меняет. Что же касается образности высказывания, то из предположения, что лексическая единица «светильник» является метафорой определенного объекта (о котором будет сказано ниже), создается новый
образ. Эстетически образность метафоры «Светильник есть око»11 даже более предпочтительна, чем метафора предложения «Око есть светильник»; хотя можно согласиться, что это связано с субъективным восприятием референта.
«Светильник телу» или «Светильник тела»?
Вопрос о значении словосочетания «светильник телу» имеет определенную степень сложности, так как в новой конструкции необходимо учитывать два момента. Во-первых, необходимо выяснить грамматический падеж конструкции «О "Хихто; той аы^ато;»: родительный объекта ^еиеиуш о^е&гуш) или субъекта ^еиеиуш зи^е&гуш); во-вторых, необходимо объяснить значение получившейся метафоры «светильник телу (тела)» и понять связь этого образа с содержанием всего контекста.
Родительный объекта считается самым употребительным падежом для подобных Мф. 6: 11 конструкций. Такой тип падежа предполагает, что слово той аы^ато; обозначает объект действия: что-то (светильник) освещает тело. Синодальный перевод «светильник телу» передает именно это значение. Содержание контекста для такого значения является традиционным11. Более редкий и трудный для понимания узус предполагает родительный падеж субъекта. В данном случае «тело» будет агентом действия, отражаемого первым словом конструкции: что-то (тело) имеет свет (светильник), или что-то (тело) светит. На первый взгляд кажется, что такой смысл выглядит неестественно и слишком натянут, чтобы его учитывать в данном контексте. Тем не менее, принцип структурного подхода «непонимание части ведет к непониманию целого» требует целостного анализа части высказывания, чтобы быть полностью уверенным в понимании целого. По этой причине и необходимо выяснить значение фразы «светильник тела», основанной на значении родительного падежа субъекта и оценить возможное содержание контекста.
«Светильник тела» как метафора имеет несколько важных интенсиональных признаков: проявление света, видимость тела, а также связь тела и света. Можно предположить, что это — метафора человеческой личности, жизнь которой проявляется видимым образом для всех окружающих. Возможно, что это является метафорой человека, ведущего праведную жизнь. Свет этой личности, ее «свеча, светильник, мено-ра», вся ее праведная жизнь проявляется вовне (и, конечно вовнутрь). Такое понимание находится на периферии святоотеческих толкований, в которых, хотя и говорится о человеческой личности, однако акцент делается на «внутреннем человеке» (Рим. 7: 11). Слова Христа «свет, который в тебе» (Мф. 6:13) являются ключевыми для толкований о внутреннем свете, несмотря на то, что евангельский контекст не содержит прилагательного «внутренний», а передает эту идею через предлог «в (тебе)» (так же, как и в семитских языках). Но христианство должно вести к преображению внутреннего мира человека, поэтому традиция толкования и выражает эту идею через понятие «внутренний свет».
Несмотря на всю сложность получившегося смысла, а также на кажущееся противоречие сэкзегетической традицией, попытаемся сформулировать содержание всего контекста, связанного с Мф. 6:11 (Лк. 11: 34). Евангелист Матфей помещает данный отрывок в контекст обличения фарисеев. В этих обличениях встречаются типичные для иудейской религиозной культуры отрицательные проявления: например, мрачные и унылые лица фарисеев во время поста (Мф. 6: 16-18). В Евангелии от Луки также упоминается о лицемерии фарисеев, любящих выглядеть праведными перед народом (Лк. 11: 43). Кроме того, евангелист Лука передает слова Спасителя о свече, которую не ставят в сокровенном месте, но ставят так, чтобы входящие видели свет (Лк. 11: 33). Сразу после этого стиха идет фраза «свеча тела есть око», то есть наше предположение небезосновательно.
Исходя из сказанного выше, можно прийти к заключению, что предполагаемое значение выражения «светильник тела» относится к внешнему феномену человеческой личности, который доступен созерцанию
со стороны. На наш взгляд, это не противоречит традиции толкования, направленной на потенциал внутреннего преображения человека, но, наоборот, в какой-то степени эту традицию дополняет; тем более, что в Евангелии подобный тип метафоры присутствует, например: «Он был светильник, горящий и светящий; а вы хотели малое время порадоваться при свете его» (Ин. 5: 35), «Вы — свет мира» (Мф. 5:14)13, «Так да светит свет ваш пред людьми...» (Мф. 5: 16). Главное условие такого света — быть истинным и единым как внутри, так и снаружи.
В заключение подведем итог представленному рассуждению и сделаем необходимые выводы.
Представленный пример дискурсивного анализа является очередной попыткой рассмотреть целостность содержания евангельского отрывка с учетом понимания отдельных составляющих текста, то есть на принципах структурного анализа. По своей сути методика анализа осуществлена в рамках функционально-семасиологической грамматики.
Очевидна фрагментарность данного анализа, так как разбирается только отдельная часть14 стиха Мф. 6: 11; соответственно, мы отдаем себе отчет в том, что результаты работы, изложенные в краткой статье, не считаются окончательными, а должны войти в состав более полного исследования.
В статье указывается на некоторые недостатки в лингвистической основе экзегетических исследований и, таким образом, делается попытка коррекции существующих методик. Несомненно, что представленный смысл фразы из Мф. 6: 11, а также содержание всего контекста носят теоретический характер. Многие не согласятся с достаточно тяжелым для восприятия смыслом, однако предложенное прочтение не является беспочвенной «импровизацией и фантазией», т. к. основан на конкретных языковых фактах. Кроме того, игнорируя представленную методику, есть риск экзегетических ошибок в толковании других мест Священного Писания.
Несомненно, что для полноты исследования результаты структурного анализа должны дополняться результатами других направлений
лингвистики. Интересной перспективой исследования стало бы лингво-
культурологическое направление, некоторые аспекты которого в данной
статье были затронуты.
Примечания и библиографические ссылки
1. Десницкий А. Введение в библейскую экзегетику. М.: Изд-во ПСТГУ,
2011. С. 236.
2. Пример критического мнения в отношении излишнего доверия к новейшим методикам: «Когнитивный угар держит в плену некоторые лингвистические головы до сих пор...». См.: Даниленко В. П. Методы лингвистического анализа. М.: «Флинта», 2011. С. 197.
3. Десницкий А. Указ. соч. С. 205.
4. Клименко Л. П. Роль подлежащего в организации смысла сакрального текста // Труды Нижегородской духовной семинарии. Вып. i. Н. Новгород: «РИ Бегемот», 2003. С. 19.
5. Рассматриваем лексический уровень как часть грамматики.
6. Как показывает практика, метод АЧП практически не используется библе-истами. Тем не менее, этот метод достаточно распространен в отечественной и зарубежной лингвистике и мог бы помочь решать экзегетические проблемы. Наглядным примером является стих i Кор. 13: 13, где нарушен порядок следования темы и ремы высказывания: на наш взгляд, рему высказывания («большая из них») при переводе на русский язык следует переместить в конец синтаксической конструкции.
7. Цицерон, Марк Туллий. Rhetorica // Tusculanae В1фигайопе8. Líber Secundus: 13. URL: http://www.latin.it/autore/cicerone/rhetorica/tusculanae_ diфutationes/!o2!liber_secundus/oI3.lat (дата обращения 27. 08. 2019)
8. Современный итальянский перевод с артиклями и прямым порядком слов может вновь затемнить смысл: «Ma la coltivazione dell'anima e la filosofía». В данном примере мы не рассматриваем весь контекст высказывания Цицерона; важно показать, как это древнее речение воспринимается и передается в настоящее время.
9. Алефиренко Н. Ф. Лингвокультурология. Ценностно-смысловое пространство языка. М.: «Флинта», 2013. С. 44.
10. Объяснение де Соссюра: «Наш ум естественно устраняет ассоциации, способные затемнить понимаемость речи» См.: Соссюр Фердинанд де. Курс общей лингвистики / Пер. с фр. Изд. 5-е. М.: Книжный дом «Либроком»,
2012. С. I23.
11. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. C. 20. Несомненно, что в библейской экзегетике есть сложности в определении границ «содержания».
12. Синодальный перевод «око» очень удачно передает как стилевые особенности исходного оригинала, так и содержательные. Последнее очевидно из традиции толкований, в которых «око», этимологически связанное со словом «окно», является проводником света.
13. Прп. Макарий Великий приводит в пример функцию здоровых и больных глаз и затем на этом фоне вводит метафорический образ: апостолы — очи для всего мира. См.: Толкования Священного Писания. URL: http://bible. optina. ru/new:mf:o6:22 (дата обращения 27. 08. 2019)
14. Там же.
15. Маслова В. А. Введение в когнитивную лингвистику. М.: «Флинта»,
2004. С. 27.
16. Лопухин А. П. Толкования Священного Писания. URL: http://bible. optina. ru/new:mf:06:22 (дата обращения 27. 08. 2019)
17. Данное замечание мы высказываем с большой долей неуверенности.
18. А. П. Лопухин совершенно верно отмечает, что Христос общался с народом на простом языке: «Спаситель и не говорил современным нам научным языком». См.: Лопухин А. П. Указ. соч.
19. Исследователи, знакомые с семитскими языками, говорят о семитизмах синтаксиса в греческом тексте Евангелия. См.: Карминьяк Жак. Рождение синоптических Евангелий / Пер. с фр. Н. М. Соболевой. М.: Изд-во МДА,
2005. С. 36.
20. В соответствии с представленной выше терминологией И. Р. Гальперина.
21. Или по-другому: «Свеча есть око». Такой образ может оказаться легче для понимания.
22. Такое же содержание подразумевается в экзегетическом разборе прот. Александра Мякинина, который верно замечает положение стиха Мф. 6: 22 (Лк. ii: 34) в контексте главы. См.: Мякинин Александр, прот. Светильник телу есть око // Труды Нижегородской духовной семинарии. Вып. 2. Н. Новгород: «Пламя», 2004. С. 8.
23. Как видно, в Мф. 5: i4 вновь встречается проблема, связанная с родительным падежом словосочетания.
24. Начальный этап лексического анализа второй части стиха Мф. 6: 22 представлен в цитируемой нами статье прот. Александра Мякинина.
Библиография: источники и литература
1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. В русском переводе. М.: Издательство РБО, 2008.
2. Алефиренко Н. Ф. Лингвокультурология. Ценностно-смысловое пространство языка. М.: «Флинта», 2013. 288 с.
3. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. 144 с.
4. Даниленко В. П. Методы лингвистического анализа. М.: «Флинта», 2011. 280 с.
5. Десницкий А. Введение в библейскую экзегетику. М.: Изд-во ПСТГУ, 20II. 413 с.
6. Карминьяк Жак. Рождение синоптических Евангелий / Пер. с фр. Н. М. Соболевой. М.: Изд-во МДА, 2005. 160 с.
7. Клименко Л. П. Роль подлежащего в организации смысла сакрального текста // Труды Нижегородской духовной семинарии. Вып. i. Н. Новгород: «РИ Бегемот», 2003. 316 с.
8. Маслова В. А. Введение в когнитивную лингвистику. М.: «Флинта», 2004. 296 с.
9. Мякинин Александр, прот. Светильник телу есть око // Труды Нижегородской духовной семинарии. Вып. 2. Н. Новгород: «Пламя», 2004. 352 с.
10. Соссюр Фердинанд де. Курс общей лингвистики / Пер. с фр. Изд. 5-е. М.: Книжный дом «Либроком», 2012. 256 с.
11. Толкования Священного Писания. URL:http://bible.optina.ru/ (дата обращения 27. 08. 2019)
12. Цицерон, Марк Туллий. Rhetorica // Tusculanae Diфutationes. Liber Secundus: I3. URL: http://www.latin.it/autore/cicerone/rhetorica/tusculanae_ diфutationes/!o2!liber_secundus/oI3.lat (дата обращения 27. 08. 20I9)
